Текст книги "Белые розы (СИ)"

Автор книги: Андрей Карелин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 20

Я слегка наклоняю голову и начинаю усердно дрочить его член. Старательно оттягиваю шкурку, обнажая головку, и он крепнет в моих руках. Я высовываю язык и прикасаюсь к нему. Не смогу взять его в рот, меня стошнит, но могу положить его на язык и водить головой туда-сюда. Кончиком языка облизываю головку, пытаюсь проникнуть в дырочку. Вожу по языку, облизываю его «стержень» и смотрю Сашке прямо в глаза. А он влюблённо на меня смотрит. Обнимаю его член губами, щекочу язычком, слегка посасываю. Чувствую, что Сашка хочет засадить мне его по самые гланды, но сдерживается. Знает, что меня стошнит.

Нежно водит своим членом по моему языку и по моим губам. Теперь я понимаю, для чего нужны пухлые губы: к ним, наверное, так приятно касаться. Улыбаюсь и закрываю глаза, ещё сильнее высовываю язык. От удовольствия он не сдерживается и пытается засунуть в меня член поглубже. Это естественный мужской рефлекс, но меня тошнит. Чёрт, долбаная секслексия!

Меня тянет рвать, я и едва не давлюсь от этого. Я прикрываю лицо ладошкой, которой только что ему дрочила.

– Прости, прости, пожалуйста, – говорю я, сдерживая рвотные позывы.

– Это ты прости меня, любимая! – Сашка прижимает меня к себе и целует в губы. Его поцелуй для меня сейчас очень важен. Он переворачивает меня на живот, и я чувствую, как его палец проникает в мою «киску», за ним – второй. Наконец он приподнимает меня за попку и медленно, но аккуратно входит в меня.

– Ай, ай, ай, как же больно! – жалуюсь я, а из глаз текут слёзы. Я не хочу, не хочу портить этот вечер своим слезами! Но удержаться не могу.

– Прости, прости моя ласточка! – Он вынимает из меня член и вновь прижимается ко мне. Я опять чувствую давление на свою «розочку». Помогаю ему рукой правильно войти в себя. Пытаюсь сделать всё так, чтобы мне было не больно. Но всё равно член входит в меня как что-то неестественное, чужеродное. Хотя так быть не должно…

Я тяжело дышу, мне больно. И с каждым разом не лучше. Что-то со мной не так, что-то я упускаю. Может, передрочила в своё время, слишком много мастурбировала и истратила всё своё либидо на мастурбацию.

Говорят же, что от этого волосы растут на руках, а ещё ослепнуть можно. Неужели всем так больно? Не верю. Где то, о чём писали поэты? Где то, что нам показывают в порно? Или секс – это боль. Я не могу сосать и не могу нормально трахаться. Что остаётся? Дрочить ему. Да я на всё готова ради Сашки, лишь бы доставить ему удовольствие, но моё дурацкое тело сопротивляется.

Я переворачиваюсь на спину, не вынимая из себя его член, и смотрю ему прямо в глаза. Сашка закидывает мои ножки себе на плечи и продолжает меня трахать. А после целует в щиколотку левой ноги. Я тяну носочек – это так приятно, приятнее даже, чем секс! Обожаю, когда он ласкает мои ножки!

– Потрогай себя там, так как тебе нравится, – говорит он, не прекращая возвратно-поступательные движения. Я опускаю руку к киске и чувствую его член. Он, как вздыбленный столб, как поршень входит и выходит из моей дырочки. Я засовывают туда палец, мне приятно, мне нереально приятно. Прикасаться одновременно к его члену и к своей «киске». Я ковыряюсь в себе, ну, реально, как это ещё назвать? Достаю оттуда свой палец в смазке и облизываю его.

– Ух, ты! – говорит он, вынимает из меня свой член и прикладывает к моим губам. Открываю рот, и вот его член у меня во рту. Наконец-то у нас получилось! Он делает несколько плавных движений, засовывая его поглубже, но меня снова начинает тошнить. Меня едва не выворачивает. Мне мерзко и противно.

Сашка крепко прижимается ко мне и возвращает свой член туда, где ему и положено быть – в мою «кисулю». Мы никуда не спешим, мы трахаемся ещё долго, пока я привыкаю к его члену, привыкаю к его телу. Не думала, что мне так долго придётся привыкать. Да, если бы я его не любила так сильно, то и не мучила бы себя.

– Может, порнуху глянем? – предлагает он. – Ну, если тебе так привычней.

– Давай, – соглашаюсь я.

Он берёт свой телефон и сразу заходит на первый попавшийся порносайт. Там светленькая блондинка с огромными буферами сосёт громадный член у накачанного мужика.

Я равнодушно смотрю на это, но Сашку это вроде как заводит. А мне неприятно, что в постели со мной он пялится на другую женщину. Пусть на меня лучше пялится.

– Закрой, – говорю я.

– Зачем?

– Закрой – и всё, не спрашивай больше.

– Ты что, ревнуешь к порно? – Он вытирает с моих губ мою же смазку, но лучше бы это была его сперма. Когда я уже научусь сосать, так чтобы он кончал мне в рот и размазывал членом по моему лицу?

Смотрю ему в глаза, и он на меня сморит. Тянется ко мне и целует в губы. Целует после того как я отсосала. Целует с языком, это проникновение мне приятно, а ведь раньше мне и целовать его не нравилось. Всё меняется, по чуть-чуть. Жаль только, что очень медленно.

Он прижимается ко мне всем телом и кончает.

– Не вынимай, – говорю, – побудь во мне ещё чуть-чуть. Пожалуйста, – улыбаюсь.

– Хочешь, чтобы я в тебя кончил?

– Ага, и без презерватива, – признаюсь я.

– Хочешь забеременеть?

– Мечтаю об этом, – шепчу я. – Хочу от тебя ребёнка. Только не сейчас, чуть позже.

– Да я уже понял. Обожаю тебя! – И мы вновь целуемся. Хочу почувствовать вкус его спермы.

За окном уже светло, но мы не спим. Сашка надевает белый халат на голое тело и ходит в нём, как плейбой в своём особняке. Ему только трубки не хватает. А я так и лежу на кровати голая, позирую. Ему нравится любоваться моим обнажённым телом. А мне нравится ему подчиняться. Нравятся, когда помыкают мною, принуждают к чему-то, например, как сейчас позировать ему голой. Я лежу и дрожу от холода, пытаюсь не шевелиться, когда он на меня смотрит.

– Подойди, – властным голосом зовёт меня Сашка. Я представляю, что я – собачка на поводке, или нет – кошка, пантера: я же гибкая. Встаю на четвереньки и подхожу к его ногам, сажусь на свои пятки. Мои глаза находятся на уровне его паха. Я вижу его член через подол халата. Без лишних слов беру его холодными руками. Он тёплый, можно сказать, горячий.

– Тебе не холодно? – Я слегка дрожу.

– Нет, мне хорошо. – Сашка возвращается в кресло, а я склоняюсь над ним, не выпуская из рук его члена.

– Тогда можно, я об тебя согреюсь? – Я улыбаюсь, и он улыбается мне в ответ. Какая же у него улыбка красивая! Ею можно любоваться часами.

Я начинаю плавно водить руками по его члену, то натягивая, то спуская на нем кожу. Попросту говоря, я дрочу ему и чувствую, как его член крепнет в моих руках, и мне это нравится. Это даже лучше, чем чувствовать его в себе. А я улыбаюсь и продолжаю дрочить. Это можно делать до бесконечности.

Пиликает мой телефон.

– Вот чёрт! – говорю я, но члена из рук не выпускаю.

Сашка властным жестом берёт мой телефон и смотрит, кто звонит.

– Мамка, – шёпотом говорит он. – Что ей сказать: Юля не может говорить, у неё рот занят, сейчас я кончу, и она перезвонит? – смеётся Сашка.

– Нет, скажи, что я дрочу тебе и не могу взять трубку…

Он нажимает копку «принять вызов» и протягивает мне телефон. Я прижимаю его плечом к уху, не отвлекаясь от дрочки.

– Привет, мам! – отвечаю.

– С Новым годом, Юлечка!

– И тебя с Новым!

– Сашке привет передавай. Кстати, он там, рядом, давай я ему сама скажу.

Смотрю на Сашку; он слишком прибалдел от моей ласки и не в состоянии сейчас нормально говорить.

– Его сейчас рядом нет, но я всё ему обязательно передам, – говорю.

– Чем вы там хоть занимаетесь? – На несколько секунд повисает неловкая тишина. Сашка слышит вопрос и отвечает одними губами:

– Дрочим друг другу. – Он едва сдерживается, чтобы не рассмеяться.

– Ты что дурак? Это же мамка! – нахмуриваюсь я. Вообще я пытаюсь не хмуриться – от этого морщины, но сейчас вынуждена это сделать, моего шёпота он не расслышит.

– На гору собираемся, – отвечаю я, не выпуская Сашкин член из рук, и даже двигаюсь быстрее. – Прикинь, я тут научилась кататься. Я уже по самой крутой трассе спускалась.

– Дрочить ты научилась! – смеётся Сашка, а мне обидно. Но смотрю на его член, и мне хочется его поцеловать. А почему бы и нет? Нежно целую головку, поглаживая языком щёлочку, натягиваю шкурку. Сашка едва не стонет.

– Умница, Юлечка! – говорит мамка. – Хотя я знаю, что вы там делаете? Сидите, друг на дружку смотрите, налюбоваться не можете. Ладно, отдыхайте пока. Ещё раз с Новым годом.

Мамка кладёт трубку. Вообще, в чём-то она даже права.

– Ты ещё не кончаешь? – устало спрашиваю Сашку.

– А ты что, уморилась уже, бе-е-едненькая? – Мне так нравится, как он со мной сюсюкает!

– Нет, для тебя я никогда не устану. Мне с каждым днём всё больше и больше нравится твой член. – Нежно целую его ближе к яйцам, хотя эта шкура меня раздражает. Но я перебарываю в себе брезгливость. Я же хорошая девочка, а хорошие девочки не брезгуют минетом.

– Тогда – марш в кровать! – Он поднимается с кресла и перебирается на кровать. А я, как кошечка, подхожу к нему на четырёх лапках.

– На лыжах она катается, конечно! – улыбается Сашка, вспоминая мой разговор с мамкой.

– А что мне было ей сказать? – Я снова беру его за член и прикасаюсь к нему языком. Я даже закрываю глаза, чтобы меня не стошнило, но кажется, что от удовольствия. Он берёт меня за подбородок, подвигает к себе и целует в губы. Мы ещё долго целуемся, пока он «входит» в меня.

Я уже привыкла, и «кисуля» моя размякла. Он уже не так болезненно воспринимает каждое вторжение. Мне с каждым разом всё приятнее – по крайней мере, больше не хочется бесконечно стонать и жаловаться на боль. Но главное – это то, что Сашке хорошо. А себе я и подрочить могу.

– Звёздочка моя ясная! – шепчет он мне на ухо слова из той песни.

– Люблю тебя, – шепчу я стандартный ответ на всю это романтическую лабуду. Я повторяюсь. И чем сильнее я влюблена, тем более предсказуемой и скучной становлюсь. И всё равно я его люблю, как бы это ни казалось банально.

Глава 21

Поезд прибывает с опозданием. До экзамена меньше часа, а нам ещё надо успеть домой, разложить вещи переодеться и подготовиться. Шучу: готовиться мне ни к чему не надо – я же отличница. А вот Сашка попал. Но это его проблемы: в конце концов, он брал с собой конспект, мог и заниматься, если бы хотел. Но он весь отпуск занимался мною. Были бы мы из одной группы, я бы ему помогла, но мы же из разных.

Решаю, в чём пойти. Платье слишком открытое, да и я замёрзну, а мне ни к чему превращаться в сосульку. Меня смешит слово «сосулька», когда я понимаю, от какого слова оно образовано. От слова «сосать», если кто не понял. Это слово преследует меня.

Свитер, меховая жилетка; нет, всё не то. А может, комбез? Я в нём бомбезно смотрелась в горах. И сейчас тем более приехала, загорела. Не знаю, почему в горах всё загорают – наверное, они ближе к солнцу. Вспоминаю тост из «Шурика» про то, как птичка поднялась высоко в небо и опалила крылья, и мне снова становится смешно. Отличница она, конечно! Горы ближе к солнцу! Но я же реально загорела. Загорел и Сашка. Считай, в Египет съездили.

Мы вылетаем из поезда и мчим на такси. Оливковый «Логан» ждёт нас на переходе. Сашка забрасывает в багажник наши сумки и садится со мной на заднее сиденье.

– В институт, – говорит он.

В нашем городе все знают, где институт, он у нас по сути один. Сашка крепко прижимает меня к себе и не выпускает из своих объятий. Когда же мы уже будем жить вместе, чтобы, наконец, налюбоваться друг другом, насидеться друг с другом, надоесть друг другу, наобщаться, насосаться и натрахаться, в конце концов?!

Чувствую, как на меня влияет возвращение в родной город. Я снова думаю о сексе – значит, нет у меня никакой «секслексии» (не знаю, правильно ли я эту болезнь называю и есть ли такая болезнь в принципе). Мне кажется, я на себя наговариваю. Да и Сашка рано или поздно подберёт– таки ко мне не ключик, и всё станет… хотела сказать «как прежде», но нет, не как прежде, а так, как в моих фантазиях. Думаю, что так и будет. Я же желание загадала Деду Морозу на новый год.

Мы подъезжаем к институту, до экзамена меньше десяти минут. Сашка кидает водителю горсть мелочи:

– Сдачи не надо, – говорит он и выбегает из машины. Хватает сумки.

– Бери только свою, – говорю ему. – Я свою сама донесу.

– Ты же девочка, тебе нельзя поднимать тяжести.

– Я уже не девочка… – запинаюсь и улыбаюсь. Мне приятно, что он обо мне забоится, как он ко мне относится. Мне эта черта в нём больше других нравится.

– Ладно, – говорит и протягивает мне мою сумку. До экзамена пять минут, а мы стоим в фойе института и не можем расстаться.

– Люблю тебя. – Не нахожу ничего лучше чем опять сказать банальность. Самой обидно.

– Я знаю, звёздочка моя! – говорит он. – А я люблю тебя ещё больше.

Мне нравится, как он теперь стал называть меня после той песни. Звёздочка… хотя что-то в этом есть, с сексуальным подтекстом.

– Ну ладно, – говорю. – Иди, а то на экзамен опоздаешь.

Мы целуемся прямо в фойе института, на глазах у студентов и преподавателей. Пусть все знают, что мы, считай, официально вместе и нам не надо больше ни от кого таиться. Хотя, как мне кажется, про это и так все знали: Катька растрындела или его дружки – да кто угодно! А что, не видно, как мы общаемся, как он меня за руку держит, как мы друг на друга смотрим?

В приятной эйфории я докатываю свой чемодан до аудитории, где идёт экзамен. Тихо захожу; все уже сидят на местах и на преподавателя смотрят.

– Саваш Юля, а я думал, вы уже не явитесь, – смотрит на меня препод и улыбается.

– Простите, пожалуйста, – смущаюсь я. – Я немного опоздала.

– Вы, я так понимаю, к нам спустились с гор, – шутит он, и все начинают смеяться, особенно первые ряды.

– Нет, с Синайской Долины, я ведь еврейка, – поддерживаю шутку. Теперь уже смеётся сам профессор.

– Ну всё, садитесь, садитесь! Я надеюсь к экзамену вы готовы?

– Конечно! – улыбаюсь я, как можно ярче сверкая зубами. Профессор меня любит… ну, в смысле, хорошо ко мне относится. Я же умничка и красавица, я хорошая девочка – мечта любого профессора (не в том смысле). Хотя все эти смыслы так перемешаны.

Катька сидит одна, она заняла для меня место и убирает с него свою сумку.

– Ты прям с поезда? – шепчет она.

– Ага, – отвечаю.

– Как покатались?

– Отлично.

– А ну, разговорчики там!.. Саваш, вы только приехали, а уже шумно. Пошумите после экзамена.

– Хорошо-хорошо, – киваю я. Смотрю на пустой лист и беру в руки свою ручку, а представляю что-то другое, и от этого мне становится смешно.

– Юля, я что – то смешное сказал? – Профессор делает вид, что сердится. Но я же вижу, что нравлюсь ему, вот он и выискивает поводы со мной пообщаться. Ещё завалит, не дай Бог, чтобы я пересдавать пришла! Придётся надеть колготки, самую короткую мини – и пересдать. Да опять не в том смысле. Просто прийти к нему красивой и подготовленной, я всегда готовлюсь к экзаменам. Всем приятно посмотреть на красивую девочку. Моя обязанность – дарить людям красоту, а не то, что вы подумали. Я сексом не торгую. Фу-у-у, опять о каких-то гадостях думаю! Нужно сконцентрироваться на экзамене.

– Билет смешной попался, – продолжаю веселить я группу.

– Я же вам ещё не раздавал билеты, – поднимает брови профессор.

– Значит, попадётся. – Теперь уже смеются все.

С задней парты слышен голос одногруппника:

– Юль, скажи, куда ты ездила, я тоже туда хочу. – Теперь уже гогот накрывает всю аудиторию.

– Так, тихо! – повышает голос профессор. – Экзамен напишете, и можете ехать куда хотите. – Он внимательно смотрит на меня, как будто говорит это мне. – Надеюсь, вы хорошо подготовились?

Раздаёт билеты. Мне попалась какая-то легкотня. Хотя для меня все билеты лёгкие: я старательно училась, ни одной лекции не пропустила. Ну, почти ни одной. Да, я люблю учиться, и у меня это хорошо получается, легко даётся, и всё. И почерк у меня красивый. И вообще я классная! Люблю себя!

Я быстро пишу ответы на все вопросы на листочке. Теперь могу подсказать Катьке, но она уже давно всё написала. Она же не просто отличница, она настоящая зубрилка, так что скорее я буду у неё списывать, чем она у меня. Эх, надо было сесть к Димке – может, я бы ему помогла!

– Так, последнее предупреждение: все убрали шпаргалки! В телефон не подглядывать! – громко говорит профессор, позволяя тем, кому надо, списывать, но только чтобы не наглели. Он отлично понимает, где грань между наглостью и находчивостью.

Я дописываю ответ на последний вопрос и по привычке на полях рисую сердечко и пишу «Сашка». Ой, как же это теперь стереть? А, не страшно! Ну, подумаешь, написала! Не снизят же мне оценку за это.

– Всё, сдаю, – говорю я.

– Как, уже? – удивляется профессор и берёт мою работу. Катька сидит рядом, она давно всё написала, только сдавать не спешит. Оно ей надо? Она лучше посидит до конца и сдаст последняя. Не любит она выделяться. Профессор внимательно читает мою работу. Потом кладёт её на стол и что-то чиркает на ней красной ручкой. Я не вижу что.

– Поздравляю вас: первая пятёрка в этом году!

– Спасибо, спасибо! – Я сияю от счастья.

– Молодец Юля! – шепчет мне с соседней парты Димка.

Я улыбаюсь и киваю ему:

– Спасибо, Дим!

– Так, разговорчики, – осаждает нас профессор. – Саваш, вы можете быть свободны.

– Спасибо! – в десятый раз благодарю я, беру свою сумку на колёсиках и покидаю аудиторию. Слышу за спиной слова профессора:

– Берите пример: последней вошла в аудиторию, всё сделала на «отлично» и первой упорхнула. – Я чувствую спиной восхищённые взгляды одногурппников, в основном – мужского пола.

Выхожу в коридор и достаю свой телефон. Интересно, как там Сашка? Сдал уже? Не звоню ему – просто пишу сообщение. Сдала, пять и всё такое. Ну, про «люблю», «целую» я каждый день ему пишу в каждом сообщении. Теперь могу добавить: «сосу», «кончаю». Фу, как неприятно! Вот это я извращенка! Непонятно, почему горжусь собой.

Пять пропущенных от мамки. Набираю её:

– Юль, ты с ума сошла, у тебя ж экзамен, ты опоздаешь! – кричит она в трубку.

– Не волнуйся мам, я сейчас в институте.

– Вы с поезда туда поехали?

Мимо проходит преподаватель.

– Здравствуйте, Виктор Геннадиевич! – улыбаюсь я ему.

– О-о-о, привет Саваш! Что, прямо с гор?

Интересно, меня все сегодня будут задалбывать этими вопросом?

– А я уже первый экзамен сдала! – хвастаюсь. – Пять!

– Вот умничка! – Меня реально любят преподаватели. Меня все любят.

– Да, мам, – продолжаю с ней разговор.

– Ты сдала? Поздравляю! Ты там с сумкой? Сашка тебя закинет?

– Нет мам, он же на экзамене. – Мне становится грустно, что его нет рядом. Мы за эти дни так друг к другу привыкли! И дело вовсе не в сексе, хотя и в нём тоже – просто мне не хватает его каждую секунду.

– Тогда приезжай домой на такси; если нет денег, я выйду и заплачу.

– Деньги есть, – улыбаюсь я. Кладу трубку и качу сумку дальше по коридору. Спускаюсь в фойе института, машинку уже подали прямо к двери. Тот же самый «Логан», на котором мы сюда ехали.

– Куда? – Спрашивает водитель.

– Домой! – устало отвечаю я.

– Так я ж не знаю, где ты живёшь! – смеётся водитель. Улыбаюсь и я, называю ему свой адрес. Смотрю на родной город. Как же я устала: с поезда, после экзамена! Я почему-то не ощущаю себя отдохнувшей – наоборот, какая – то тяжесть давит на меня со всех сторон.

– Симпатичный комбез. В Москве купила? – вдруг заговаривает со мной водитель.

– Нет, в торговом центре. – Внимательно смотрю на него: чего это он вдруг решил со мной заговорить? Чувствую угрозу; у меня всегда повышенное чувство опасности. Такая я ссыкуха.

А он как ни в чём не бывало продолжает:

– Я ещё в тот раз заметил, как тебя с вокзала вёз с этим парнем.

– Да, – говорю, – это он мне его купил.

– Наверное, любит тебя? – говорит таксист.

– Конечно! – Я расплываюсь в улыбке.

– А ты его – нет, – неожиданно выпаливает он.

– С чего… да я… да почему вы лезете в чужую жизнь?! – возмущаюсь я.

– Прости, ты очень красивая девочка, и он такой весь из себя видный, но поверь: я раньше психологом в тюрьме работал, такие вещи всегда замечаю. Извини, если расстроил.

При слове «тюрьма» я напрягаюсь.

– Остановите, пожалуйста, здесь, я дальше пешком дойду, – опасливо говорю я, а сама напряжённо думаю, что же делать, если он меня дальше повезёт. Ломиться в окно и кричать? Мне реально страшно!

– Да ты не бойся: будь я бандитом, не решился бы такую красавицу грабить. А ты – чёрненькая… С Кавказа?

– Нет, я еврейка.

– У тебя внешность такая, экзотическая, ему придётся за тебя держаться двумя руками. – Он поворачивает к моему дому, едет медленно. Здесь везде соседи, если что – придут на помощь. Я немного успокаиваюсь.

– Сколько с меня? – спрашиваю и отсчитываю, чтобы без сдачи. Хочу побыстрее такси покинуть.

Он останавливается, и я выхожу из машины. Водитель помогает мне забрать сумку из багажника.

– А всё-таки комбинезон тебе очень идёт.

– Спасибо! – улыбаюсь я. Похоже, это действительно никакой не грабитель.