Текст книги "Век одиночества"

Автор книги: Андрей Чернецов

Соавторы: Валентин Леженда
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 9
ГЕРОЙ ТЕЛЕЭКРАНА

Кайса жила почти в центре города, в аккуратной многоэтажке, облицованной желтой плиткой. Район был благополучным: раз в полчаса по улице проезжала черно-белая патрульная машина. Нурминен плавно припарковал на маленькой автостоянке роскошный «палладин» темно-серебристого цвета, с боем вырванный у прижимистого Лахтинена. Владелец дорогого авто лежал в больнице после инсульта и забирать машину из мастерской по вполне понятным причинам не спешил.

Лаури коротко просигналил. Дежурящий у подъезда охранник недовольно посмотрел в его сторону. Молодой человек просигналил вторично. Бронированные двери подъезда раскрылись, и на искусственный зеленый газон выбежала незнакомая невысокая девушка в больших темных очках на пол-лица. Короткая черная куртка, узенькая кожаная юбка, изящные белые сапожки – что и говорить, настоящая модница. Таких не часто увидишь на улицах города, потому что подобные дамы предпочитают передвигаться в дорогих автомобилях, принадлежащих, как правило, высоким правительственным чиновникам.

Нурминен с удивлением смотрел на незнакомку, пока та грациозно пересекала короткий газон. Когда девушка направилась к его машине, Лаури слегка занервничал.

– Не меня ли вы ждете, молодой человек? – с улыбкой спросила незнакомка.

– Мне очень жаль… – смущенно пробормотал Нурминен. – Но я жду одну свою подругу, она, кстати, тоже проживает в этом доме…

Неожиданно девушка звонко рассмеялась и, перегнувшись через широкий борт «Палладина», поцеловала совершенно обалдевшего парня в щеку:

– Глупенький, это же я, Кайса! Неужели ты меня не узнал?

– Но?!! – наверное, в тот момент у него было довольно глупое лицо, потому что Кайса снова расхохоталась. – Но разве вам…

– Тебе!

– Э… э… э… тебе можно ходить без респиратора?

– Сегодня можно!

– Однако мне кажется…

– Не беспокойся за меня. Я сама так решила, и все тут. Пусть это будет мой маленький подарок тебе…

– Маленький подарок?!! Да у меня просто нет слов… вы…

– Ты!

– Ты потрясающе выглядишь!

– Спасибо! Я так рада, что удалось сегодня выбраться. В последнее время постоянно сижу дома, смотрю телевизор. А ты, Лаури, часто его смотришь?

– К сожалению, у меня нет на это времени, да и дороговато, если честно…

– Бедняжка!

– Почему ты сразу мне не сказала, что целые дни проводишь дома? Я бы смог почаще приглашать тебя на прогулки!

– Но ведь ты говорил, что у тебя нет времени на досуг?

– Я такое говорил?

– Да, пару минут назад…

– Что ж… для тебя я всегда найду свободный час, не беспокойся об этом…

– У тебя такая красивая машина.

– Ах, это… Она не моя. Я взял ее только на один день…

– Куда поедем?

– Туда, где нам не будет скучно!

– Тогда чего же мы ждем? Поехали! – с готовностью согласилась Кайса.

* * *

Они медленно двигались в плотном потоке городских автомобилей. Нурминен украдкой косился на восхитительную спутницу, а мысли его блуждали где-то далеко. Лаури просто было хорошо рядом с этой женщиной, и он не желал сейчас думать о том, что будет завтра, послезавтра, через неделю или через месяц. Существовал только сегодняшний день. День, когда ему в первый раз за много лет не было одиноко.

– Не холодно? – обеспокоенно спросил Лаури, поскольку отрегулировать в машине барахлящий кондиционер Порра с Лахтиненом так и не удосужились. – И вообще, тебе не опасно находиться на улице? Может, лучше воспользуемся подземкой? Там, во всяком случае, нет этого удушливого вездесущего смога.

– Все в порядке, не беспокойся за меня! – ободряюще улыбнулась Кайса.

Нурминен оценивающим взглядом окинул ярко освещенную улицу, по которой они проезжали. Около небольшого порнокинотеатра крутились какие-то подозрительные личности, светились вывески дорогих баров, в луже у обочины лежало чье-то тело в рваных обносках. В принципе, район выглядел вполне безопасным. И все же Лаури решил поехать дальше.

– Хорошая машина! – повторила Кайса. – Такой плавный ход, и двигатель совсем не слышно.

– А что, если мы немного прокатимся по городу?

– С удовольствием!

Мимо проносились мрачные многоэтажки спальных районов, на каждом крупном перекрестке потели регулировщики, светились огромные рекламные щиты, призывавшие вступать в ряды пандейской армии. А высоко над всем этим обманчиво умиротворяющим хаосом царил серый купол мрачного неба, брезгливо накрывающий непроницаемым колпаком мельтешащее внизу безумие. Кайса сидела молча, сосредоточенно размышляя о чем-то своем. Блики разноцветных огней агонизирующего города ласкали ее нежное лицо. Нурминену безумно хотелось прикоснуться к щеке девушки, но он сдержал себя, понимая, что может все испортить.

Вскоре густой уличный поток заметно иссяк. Лаури снова катил по благополучному, хорошо охраняемому району города. Неожиданно по глазам резко полоснули фиолетовые сполохи, послышался вой сирены. Пришлось сбавить скорость. Впереди маячило дорожное заграждение. Темно-зеленые военные грузовики полностью перекрыли проспект. Вытянувшиеся в шеренгу солдаты сдерживали напирающую со всех сторон возбужденно галдящую толпу.

– Что там произошло? – Нурминен сбросил скорость почти до нуля.

Вся центральная городская автострада была перекрыта. Над головами вовсю глазеющих по сторонам зевак бликовали многочисленные объективы громоздких телекамер. Чуть дальше в небо замысловатой змеей поднимался оранжевый хвост густого дыма.

– Нужно включить радио! – посоветовала Кайса. – Так мы ничего не узнаем…

Лаури нажал кнопку радиоприемника, встроенного в приборную панель машины.

– Ужасающее происшествие нарушило неспешный ритм жизни нашего города, – бесстрастно вещал хрипловатый мужской голос. – Террорист-смертник подорвал себя в торговом центре имени Незабвенных Героев. По полученным к этому часу данным, погибло около пяти сотен человек, многие из которых – женщины и дети. Точное количество жертв уточняется. Это самый крупный теракт за последние пять лет. По неподтвержденным данным, ответственность на себя взяла некая безымянная экстремистская организация «отверженных».

Невдалеке от машины перед включенной телекамерой ручьем разливался молодой белобрысый корреспондент. Обильно жестикулируя, он постоянно указывал себе за спину, на столб поднимающегося к небу дыма, не забывая при этом радостно улыбаться в нацеленный на него объектив. Похоже, парень считал, что настал его звездный час. Тот самый судьбоносный репортаж, который способен значительно продвинуть любого журналиста вверх по карьерной лестнице.

– Почему этот сопляк улыбается? – неожиданно спросил Нурминен. – Почему он улыбается?!!

Стремительно выскочив из автомобиля, Лаури ринулся прямо сквозь толпу зевак, бесцеремонно работая локтями.

– От людей, находившихся в эпицентре взрыва, практически ничего не осталось! – жизнерадостно сообщал телезрителям журналист. – Личность террориста-смертника устанавливается…

Увернувшись от стража порядка в коричневом мундире, пытавшегося схватить его за шиворот, Нурминен ловко поднырнул под массивную телекамеру, которой управлял всклокоченный немолодой оператор, и словно призрак материализовался прямо перед журналистом:

– Так значит, тебе весело, сволочь?!

В следующую секунду мощный апперкот отправил корреспондента в свободный неконтролируемый полет. Кровавые сопли брызнули в хищно направленный прямо на Лаури объектив.

Дебошира мгновенно скрутили. Четверо грязно ругающихся патрульных поволокли упирающегося Нурминена прочь от снимающих забавную сцену телекамер. Судя по всему, здесь собрались представители чуть ли не всех пандейских телеканалов.

– Отпустите его! Да отпустите же вы его, проклятые кретины! Я хорошо знаю этого человека!

Лаури отпустили, и рядом, словно добродушное привидение, возник усатый комиссар. Как его? Кажется, Лэйхо. Как-то он осунулся. Под глазами темные круги…

– Так значит, и вы тут? – расправляя смятую куртку, сипло спросил Нурминен. – Ох, и крепкие же ребята служат в Департаменте Правопорядка!

– Скажите спасибо, что я подоспел вовремя, не то ночевать бы вам сегодня в сырой камере предварительного заключения.

– Спасибо!

– Так-то лучше! Зачем вы полезли в драку и как вообще здесь оказались?

– Будто вы не знаете?

– В смысле?

– Вы же следите за каждым моим шагом!

– Лично я ни за кем не слежу! Этим занимается специальный отдел, который, по мере надобности, меня информирует. Еще раз спрашиваю, что вы здесь делаете?

– Да проезжал мимо со знакомой девушкой, но когда увидел этого гнусного корреспондентишку, не сдержался…

– Я вас отлично понимаю, Нурминен, – поиграл желваками безопасник. – Возможно, я бы на вашем месте поступил точно так же. Но это же пресса, с ними лучше не воевать…

– Я их не боюсь, в отличие от вас!

– Мой вам совет, возвращайтесь к своей машине и уезжайте. Я распоряжусь, чтобы вам дали «зеленый коридор»…

– Еще раз спасибо!

– Да не за что! Поспешите!

Лаури вернулся к автомобилю, внутри которого сидела бледная, как мел, Кайса.

– Я все видела! – тихо проговорила она, когда спутник с силой захлопнул за собой дверь.

– И что ты по этому поводу думаешь? Вечер безвозвратно испорчен?

– Нет, что ты! Просто это выглядело немного странным… Я не сразу поняла, что произошло. Ты так неожиданно выскочил из машины, а потом возник уже перед тем корреспондентом… Боюсь, что вся эта сцена пошла в прямой эфир по всем телеканалам!

– Да уж! Пандейская пресса – самая свободная пресса на Саракше! – Нурминен осторожно вывел машину из пробки, двигаясь по узкому коридору, специально оставленному для патрульных машин и «скорых».

Комиссар не соврал, действительно дав их авто «зеленый свет». Военные поспешно подняли перед тупым носом «палладина» перегораживающий выезд ярко-красный шлагбаум и разве что не отдали его пассажирам честь.

– Никогда не пойму этих зверей! – яростно рассуждал Лаури, выруливая на широкий проспект Содружества. – Положим, тех купающихся в золоте сволочей в высоких кабинетах достать не получится – слишком уж хорошо они защищены от любых внешних атак. Но это же не повод лишать жизни ни в чем не повинных несчастных, замученных беспросветной жизнью так же, как и ты?!

Кайса не ответила, молча уставившись на дорогу. На какую-то долю секунды Нурминену показалось, что в ее огромных бездонных глазах промелькнула зыбкая тень некой затаенной глубоко внутри боли.

Но, скорее всего, ему попросту это померещилось…

* * *

Главный вход в «Галерею ненависти» сиял разноцветными огнями на добрые полквартала. Реклама призывала всех сознательных граждан Пандеи ни в коем случае не проходить мимо. Лаури остановил автомобиль у обочины дороги и, повернувшись к пребывающей в молчаливой задумчивости Кайсе, робко спросил:

– Ну, какие будут предложения?

– Может, заглянем в галерею? – так же робко предложила девушка. – Я ни разу там не была, хотя отзывы знакомых об этом месте весьма… неоднозначны.

– Если честно, то я бы не рекомендовал тебе туда заходить, – поморщился Нурминен.

– Но все-таки это одна из главных достопримечательностей столицы…

– Что ж… только не говори потом, что я тебя не предупреждал.

Молодая пара вышла из машины, влившись в плотный поток суетливой толпы. Прохожих было много. Большинство прятали глаза, сосредоточенно глядя себе под ноги, лица бледные, изможденные. Будто вокруг и не люди вовсе, а живые мертвецы. Хотя, в сущности, так оно на самом деле и было. Несчастные, погребенные заживо марионетки. И самое страшное то, что Нурминен хорошо осознавал – он один из них.

Преодолев высокие двери, украшенные замысловатой резьбой, Кайса и Лаури оказались в огромном зале галереи. Несмотря на поздний час, здесь было многолюдно. Всем желающим предлагалось излить свою ненависть к врагам родины, накопившуюся в течение тяжкого трудового дня. Справа от входа располагался небольшой загон, в котором находились мутанты, посаженные у дальней стены на цепь. Уродливые существа, некоторые из которых напоминали людей весьма отдаленно, грустно смотрели на пандейских граждан – галдящих, смеющихся, тычущих в них пальцами. Иные, явно не прочь были бы швырнуть в мутантов камень или ткнуть чем-нибудь острым, если бы не высокий капрал, сидящий на стуле рядом с загоном. Лицо стража порядка выражало бесконечную скуку.

– Какой ужас! – Кайса прикрыла рот ладонью. – Что это, Лаури?

– По всей видимости, обитатели диких земель! Их тут держат исключительно ради потехи, – безразлично ответил Нурминен.

– Откуда они? – Кайса сочувственно смотрела на несчастных уродцев, безучастно сидевших на усыпанном опилками полу.

– Скорее всего, из бескрайних пустошей Великой Северной Пустыни.

– Откуда ты знаешь?

– Бывал там однажды. Короткая боевая высадка. Я тогда в разведке служил, перевели в самом конце войны, когда родной полк расформировали из-за слишком больших потерь.

– И что потом произошло?

– Не помню. Все стерли сразу после возвращения на базу… Пропустили через ментоскоп – и прощай, старушка память!

– Это, наверное, страшно – каждый раз терять свои воспоминания?

– Да нет, нормально, я быстро привык. По-другому ведь в разведке никак.

– Но ведь каждый раз ты утрачивал частичку своей личности! Именно полученный опыт формирует каждого из нас, поэтому люди так непохожи друг на друга.

– Люди похожи! – не согласился Нурминен. – Знаешь, в чем? Они все – хитрые двуличные сволочи, одинаково любящие убивать. Просто некоторые из них более злобные, чем остальные…

Прямо посредине «Галереи ненависти» толпились наиболее сознательные граждане Пандеи. На высоком помосте, украшенном транспарантами, разоблачающими внешних врагов, был установлен огромный телеэкран. Там как раз транслировали историческую хронику повешенья партии хонтийских военнопленных. Увидеть нечто подобное по домашнему телевизору было невозможно, так что любителям ярких натуралистических съемок приходилось идти в «галерею».

– Смерть грязным ублюдкам! – надсадно ревела распаленная зрелищем улюлюкающая толпа. – Удавить хонтийских выродков!

Из развешанных на стенах репродукторов лилась лающая речь известных пандейских обличителей, клеймивших внутренних и внешних врагов родины. Время от времени изобличительный монолог прерывался записью личных признаний раскаявшихся преступников, которым суд уже давно вынес смертный приговор.

Кайса молчала, упорно смотря себе под ноги, а Лаури внимательно вглядывался в толпу. В какой-то момент ему показалось, что он заметил парочку «клейменых», присутствие которых в галерее не приветствовалось, хотя правила и не запрещали им появляться здесь. Неожиданно Нурминен увидел знакомую широкоплечую фигуру. Высокий светловолосый мужчина повернул голову, и Лаури узнал… Фишту Кетри! Нурминен уже было собрался окликнуть соседа, но в этот самый момент ему грубо помешали. Выскочивший откуда-то справа полноватый мужчина безумного вида неожиданно схватил Лаури за руку и принялся благодарно ее трясти. Кайса недоуменно уставилась на невероятно взволнованного незнакомца.

– Позвольте пожать вашу руку! – дрожащим голосом изрек взмокший от возбуждения толстяк. – Я спросил себя: неужели это он? Присмотрелся, и тут же понял: да этот тот самый парень!

– А разве мы знакомы? – несколько растерялся Нурминен.

– Эта та самая?

– Та самая что?

– Рука!

– Рука?

– Ну, которой вы со всего размаху врезали тому гнусному журналюге?

– Ах, вот вы о чем!

– Ну конечно же!

– Что ж, это действительно та самая рука Я врезал ему правой, и жаль, что не успел хорошенько добавить левой!

– Вы мой герой!

– Очень приятно!

– Вся наша семья восхищается вами. Побольше бы таких парней!

– Спасибо…

– Нет, это вам спасибо…

Толстяк смущенно улыбнулся и, пригладив взъерошенные жиденькие волосы, быстренько ретировался к помосту, где транслировалась очередная массовая казнь.

– Ты становишься популярным, – грустно усмехнулась Кайса.

– Герой телеэкрана! – развел руками Лаури, безуспешно ища глазами в толпе словно в воду канувшего Кетри. – Хотя еще неизвестно, чем для меня закончится вся эта история… Еще, чего доброго, к суду привлекут. Все ведь четко зафиксировано камерами, а свидетелей – добрая половина города.

– В таком случае слава национального героя будет тебе обеспечена пожизненно…

– Ну уж нет, они вряд ли пойдут на это. И в самом деле, зачем этим телевизионным лжецам делать мне бесплатную рекламу?

– Пожалуй, ты прав.

– А вот и пропагандистский зверинец! – оживился Нурминен, увидев сияющую неоновую вывеску. – Собственно, именно из-за него я и согласился зайти в галерею! Думаю, тебе будет интересно.

– Нет, ни за что! Это гадость! – запротестовала Кайса.

– Мы не можем туда не зайти, – продолжал настаивать Лаури. – Где ты еще сможешь увидеть диковинных животных, обитающих за Великой Пандейской Стеной. Тварей, уничтожение которых – дело чести каждого добропорядочного гражданина?

– Прошу, не обобщай. Что значит это твое «мы»? Я сюда пришла совсем не за этим…

– А за чем же тогда, можно поинтересоваться?

– Чтобы доподлинно знать, правдивы ли все те жуткие россказни об этом отвратительном месте, которые я слышала?

– И что ты думаешь о нем теперь?

– Подобные развлечения предназначены только для неизлечимо больных людей!

– Скажешь тоже! Разве может быть больна целая нация?..

Девушка не ответила, явно собираясь замять скользкую тему.

– Значит, не пойдем?

Кайса замялась:

– Если только одним глазком…

– Итак, решено, заходим!

Довольно просторный павильон «Галереи ненависти» заливал яркий свет. Многочисленные экспонаты были представлены в виде искусно сделанных чучел, упрятанных в громоздкие стеклянные шкафы. Были тут и гигантские летучие мыши, и какие-то диковинные ярко разукрашенные уродливые рептилии, отдельным стеллажом шли представители морской фауны.

– Смотри, какой симпатяга! – Нурминен указал на ближайший прозрачный шкаф.

«Симпатяга» оказался огромным лохматым псом с непропорционально большой лобастой головой и темной шерстью.

– «Упырь! – прочла Кайса позолоченную табличку. – Взрослый самец. Место обитания – леса на дальних границах Страны Отцов. Ночной охотник. Хорошо ориентируется в темноте. Один из самых коварных и опасных хищников зараженных территорий. Убей упыря – помоги Отечеству! Вступайте в общество охотников на упырей…» Как же всё это странно… Чем Пандее поможет смерть этого несчастного животного?

На какой-то короткий миг девушка неожиданно оказалась очень близко от Лаури. Он ощутил на щеке ее чистое дыхание, почувствовал пьянящий запах ее мягких шелковистых волос Чудо длилось лишь ничтожно короткое мгновение, но все так отчетливо отпечаталось в сознании, что он переживал его снова и снова даже тогда, когда Кайса, засмотревшаяся на диковинного пса, смущенно отодвинулась в сторону.

– Тот, кто писал эту табличку, здорово приврал! – авторитетно заявил Нурминен. – На самом деле упыри выглядят совершенно по-другому, хотя действительно являются самыми опасными и коварными существами по ту сторону защитной стены. А этих несчастных псин, насколько мне известно, когда-то пытались использовать военные, чтобы подрывать танки противника. Обвяжут вот такого лохматого симпатягу взрывчаткой и на поле боя выпускают.

– И что же, они добровольно гибли под танками?

– Не совсем добровольно, – ответил Лаури. – Их заранее дрессировали, привязывая к днищам бронированных боевых машин сочные куски мяса. Странно, что эту информацию у меня не стерли из памяти. Может, попался недобросовестный врач…

– Ты рассказываешь такие страшные вещи, Лаури!

– А я вообще страшный человек… – Нурминен мрачно усмехнулся. – Лучше бы вы, девушка, не связывались со мной…

В ответ Кайса устало улыбнулась и предложила:

– Давай все-таки уйдем отсюда?

– Что ж… – грустно вздохнул Лаури. – Желание прекрасной женщины для меня закон…

Глава 10
ПОЛОСКАНИЕ МОЗГОВ

Такие вот визиты к начальству Лэйхо называл попросту «полосканием мозгов». Никакого проку от них, одно расстройство. Вываляют тебя в грязи, наплюют в душу, и все это – мотивируя «лучшими побуждениями», радением о деле. Тоже мне, Радетели…

Комиссар спохватился. Ведь он и впрямь разговаривал сейчас с одним из кормчих страны. Однако же если все они хоть немного походят на его Генерала, то стоит задуматься…

Это раньше, в пору восторженной юности, он полагал, что у руля Пандеи стоят настоящие герои, люди без страха и упрека, положившие жизни на алтарь Отечества. Пока не столкнулся с некоторыми из них достаточно близко.

К примеру, его прежний начальник, Второй, в принципе, был нормальным человеком и настоящим профессионалом. Но именно человеком, а отнюдь не небожителем. У него тоже имелись слабости и недостатки, свойственные любому пандейцу. Например, покойный любил хорошие сигары, и его, Антти Лэйхо, тоже к ним приохотил, а еще обожал хонтийскую кухню и выпивку. Как раз это обстоятельство и поколебало веру молодого инспектора в непогрешимость Радетелей. На словах кляня врага, начальство втихомолку объедалось нелегально доставленными из-за границы продуктами и смаковало вражеские напитки, восхищаясь неподражаемым букетом и послевкусием.

У нынешнего шефа комиссара, Третьего, недостатков гораздо больше, чем у его предшественника. Одна коллекция автомобилей чего стоила! Спрашивается, зачем одному человеку целых пять (пять!) машин?! Все равно он дальше столицы не выбирается, опасаясь за свою жизнь.

Помнится, года два назад Генерал отправился с инспекцией к южному рубежу государства, принять только-только модернизированный участок Защитной Стены, опоясывающей Пандею по границе и отделяющей ее от прочего враждебного мира, а заодно осмотреть состояние тамошнего узла Противоракетного щита. Отправился, но так и не доехал: его колонна была атакована террористами. Половина служебных автомобилей и танков оказалась подбитой, остальным еле-еле удалось ретироваться. С тех самых пор Третий не покидал пределов родного города.

А ведь кроме авто у него еще и два личных аэроплана имеется. Вон, у принца Кирну всего-то один именной бомбовоз был, несмотря на то, что угнетатель народа, член императорской семьи и летчик, наконец. Интересно, а Генерал хоть умеет управлять аэропланом?..

– Ты меня слушаешь, Лэйхо?! – грозно рявкнуло начальство. – Или опять мыслями в небе витаешь?

Надо же, в точку угодил.

– До каких пор собираешься тянуть с расследованием этого дела?

– Большинство эпизодов уже раскрыто, – отрапортовал, вытянувшись по стойке «смирно», руководитель Особого Антитеррористического Подразделения. – Однако в связи с вновь открывшимися обстоятельствами…

– Что еще, на хрен, за обстоятельства? – взорвался, багровея, Генерал. – Все предельно ясно! От тебя требовалось всего-навсего подготовить аналитическую записку с обоснованием мер, необходимых для усиления борьбы с терроризмом. А ты развернул такую бурную деятельность, что впору подумать, будто к четвертой Хонтийской войне готовишься, упаси нас от нее Мировой Свет!

– Мы вышли на след хорошо законспирированной и прекрасно оснащенной большой организации повстанцев…

– Какая организация?! У нас под самым носом? И мы о ней ничего не знали?! Думай, что говоришь!

Для убедительности Генерал постучал себя кулаком по лбу. Звук вышел на удивление гулкий. Радетель нахмурился.

– В общем, прекращай сеять в стенах вверенного мне Департамента панические настроения. То, с чем мы имеем дело, не больше нежели обычные одиночные теракты, вписывающиеся в общую статистику. Понятно?

– Так точно, ваше высокопревосходительство.

– Ну, я же знаю, что ты умный малый, Лэйхо, – кивнул шеф госбезопасности.

«Фу, неужели пронесло?» – подумал Антти.

Но, как оказалось, рано он радовался. Это было всего лишь затишье перед бурей.

– Скажи-ка мне лучше, что там за преступное гнездо вы разворошили?

– Какое именно? – уточнил комиссар. – Мы много чего накопали за последнее время.

– Я имею в виду эпизод с арестом этого самого, как его?.. – Третий заглянул в лежавший перед ним на столе листок бумаги. – Ярви Разму, так, кажется?..

«Хорошо генеральские стукачи работают! – восхитился Лэйхо. – Не успеешь зацепиться за что-то любопытное, как уже начальство в курсе. Ишь, интересуется!»

Он бы с удовольствием и сам кое-чем поинтересовался.

Например, как объяснить тот факт, что на место недавно убитого террористами бригадира Вилле Тапио не далее как вчера был назначен родной брат жены Генерала? Молокосос, которому еще и двадцати пяти лет не исполнилось? Ни опыта, ни авторитета, ни заслуг – и сразу в руководители одного из крупнейших столичных райотделов Департамента Правопорядка! Каким образом, ваше высокопревосходительство?

Промолчал. Как всегда…

* * *

Сообщника террориста-смертника, взорвавшего гимназию, задержали почти на месте преступления.

Прибывшая по срочному вызову спецбригада Департамента Благополучия оцепила школьный парк и принялась хватать всех, кого нелегкая занесла в это время в окрестности элитного учебного заведения.

Ребята из «Веселого эскадрона», как прозвал особое мобильное подразделение Департамента Благополучия какой-то остряк, службу знали туго. Недаром их как огня боялись обыватели. Приметная форма, бесстрастные лица, особые автомашины, оснащенные газовыми камерами. От всего этого веяло подлинным страхом смерти. И это правильно. Сеющие смерть террористы должны видеть, что на их пути есть надежный заслон. «Эскадроновцам» разрешалось проводить расправу над преступниками, уличенными на месте преступления, не сходя с него, без суда и следствия.

За полчаса облавы было задержано и доставлено к расположившемуся в кабинете директора гимназии комиссару для опознания более двух сотен человек. Дрожащих от страха людей, преимущественно мужчин, расставили в две шеренги вдоль стен коридора. Здесь были и «отверженные» с клеймеными лбами, и полноправные граждане Пандеи. Однако никакого различия между первыми и вторыми не наблюдалось. Все они затравленно глядели на людей в мрачных черных мундирах, наставивших на них оружие и готовых без малейших колебаний пустить его в ход. Поэтому бледного усатого человека, нетвердой походкой идущего по коридору и медленно вертящего головой то направо, то налево, встретили с плохо скрываемой ненавистью.

Лэйхо пристально вглядывался в перекошенные от ужаса и злобы лица, до странности похожие одно на другое. Вот что с людьми делает страх, превращая индивидуумов в единую безликую массу! Такой можно управлять, как каким-нибудь автомобилем. Ничего человеческого, ни малейшего проблеска мысли. Только страх – липкий, удушливый. Не на это ли рассчитывают террористы, пытаясь вызвать всеобщую панику и трепет?

А вот этот, кажется, не боится. Комиссар приостановился и стал с любопытством рассматривать стоявшего напротив него худощавого мужчину среднего возраста и неопределенных лет. Блеклый, невыразительный, глянешь на такого в толпе и тут же забудешь, как он выглядит.

Но Лэйхо не забыл. Профессиональная память цепко зафиксировала человека, чем-то на пару мгновений заинтересовавшего безопасника. И вот теперь услужливо извлекла из каких-то потайных ящичков изображение того, кто недавно беседовал с погибшим смертником в гимназическом дворе.

Глаза подозреваемого тоже внимательно изучали комиссара, словно прицениваясь, что это за зверь такой. В них не было ничего, кроме усталости и скорби. Будто мужчина потерял что-то очень дорогое и ценное. Не о гибели ль соратника сожалеет? Понятное дело, что не о смерти молодого сотрудника ДБ сокрушается!

– Мне вас жаль… – неожиданно бросил преступник в лицо комиссара, как будто подслушав его мысли.

– Молчать! – взъярился, брызжа слюной, стоявший за плечом шефа инспектор и с размаху врезал наглецу кулаком под дых. Осту Салминена можно было понять – такого страху натерпелся…

– Увести! – приказал Лэйхо, и двое «эскадроновцев», скрутив задержанного, повели его прочь. – Остальных переписать и отпустить… под подписку о невыезде.

* * *

Изловленного выродка звали Ярви Разму, и был он полноправным гражданином Пандеи, ранее не привлекавшимся, не имевшим, не замеченным и т. п. Что же его толкнуло на путь террора? Может быть, те же причины, что и внешне благополучного студента Яри Юсиллы? Ненависть к власти Радетелей?

При обыске, проведенном на квартире задержанного, обнаружились любопытные вещи. Нет, на этот раз не склад взрывчатой, изготовленной в Хонти, и даже не оружие, а нечто более неожиданное и оттого – пугающее.

Антти Лэйхо давненько не приходилось накрывать подпольную типографию. Казалось, что после семилетней давности мятежа генералов о подобного рода «забавах» напрочь забыли. Террористы не применяют методов словесного убеждения и запугивания, предпочитая им действия иного рода. Взрывная шашка или граната, как они считают, более весомое средство для убеждения властей, апеллировать же к народу внутренние враги Пандеи и вовсе не привыкли.

А тут примитивный печатный станок кустарной сборки, мешочки со свинцовым шрифтом, пара банок специальной краски, валики для ее нанесения на набор. И несколько пачек уже готовой продукции.

Начальник Особого Антитеррористического Подразделения распечатал наугад один из пакетов, брезгливо взял в руки небольшую листовку, отпечатанную на дешевой бумаге, и принялся изучать текст.

Чем дальше он читал, тем выше лезли на лоб его брови. Во рту, как всегда, пересохло от волнения. Прежде бы он обязательно закурил, но после пережитого в гимназии ужаса что-то сдвинулось в голове. Перед глазами то и дело возникала мрачная картинка: серебристый металлический пенальчик, с жалобным позвякиванием катящийся по полу к ногам смертника. И охота курить тут же пропадала, улетучивалась без следа.

Авторы листовки предлагали безвозмездную помощь всем желающим, прежде всего «борцам с преступным режимом», покинуть пределы Пандеи. По их выбору можно переместиться в Хонти или Страну Отцов. Далее указывались действия, которые необходимо совершить, чтобы мечта о побеге из страны стала явью. Говорилось что-то туманное о некоем «Золотом билете», хотя что это такое, не уточнялось.

По приказу Лэйхо сотрудники госбезопасности перерыли все вокруг, буквально перевернув содержимое небольшой однокомнатной квартирки вверх дном. Дольше всего пришлось повозиться со стеллажами, заполненными книгами: серьезными научными трудами по философии, социологии и политологии.

Среди прочих фолиантов обнаружился том мемуаров Его Императорского Высочества принца Кирну «Двадцать лет в небесах» со множеством иллюстраций, большая часть которых изображала высочайшего летчика рядом с его именным бомбовозом или за штурвалом «Горного Орла». За хранение этой книги хозяину квартиры полагалась ссылка на Северные территории года на два или три – слишком уж привлекательной выглядела в изображении автора приказавшая долго жить Империя. У нынешнего читателя после знакомства с подобной книгой мог возникнуть вполне закономерный вопрос: а зачем вообще революцию делали?