Текст книги "Век одиночества"

Автор книги: Андрей Чернецов

Соавторы: Валентин Леженда
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Но Лахтинен каким-то совершенно невероятным усилием сумел выровнять собирающийся перевернуться аэроплан, посадив его на плоское брюхо. Во все стороны ударил ворох красных искр, «Потрошитель» клюнул тупым носом и со всего размаха въехал в проволочное ограждение на дальнем краю аэродрома Прозрачный «фонарь» кабины сдвинулся назад, и на бетон ловко спрыгнул высокий человек в серебристом комбинезоне.

– Вот он – двукратный победитель Больших Пандейских Игр! – зычно разнеслось над стадионом. – Граждане Пандеи, встречайте нашего героя… Сам-мии Лах-хтиненн!!!

Порра и Тарья, обнявшись, рыдали, сотрясаемые внезапно нахлынувшими эмоциями. Толпа вокруг бесновалась. Такого потрясающего представления в этом году никто не ожидал. А Нурминен все смотрел на экран. Люди в коричневых мундирах уже оцепили место экстренной посадки, а пожарные деловито разматывали длинные рукава светло-серых шлангов. Чудом уцелевший аэроплан мог взорваться в любую секунду.

Какой-то тучный офицер уже радостно поздравлял едва держащегося на ногах Лахтинена. Вокруг пилота суетились встревоженные врачи.

– Без сомнения, эти игры запомнятся Пандее на долгие годы! – восторженно восклицал комментатор. – Маловероятно, что подобное шоу когда-нибудь еще повторится!

Что ж, с этим утверждением и впрямь трудно было поспорить.

* * *

Порра решил остаться на стадионе и пропустить со знакомыми пару бокальчиков чего-нибудь безалкогольного в честь невероятного триумфа Лахтинена. Сам же победитель Пандейских игр был пока недоступен для тесного дружеского общения, поскольку все еще находился на аэродроме у Защитной Стены.

Нурминен позвонил Кайсе прямо со стадиона, благо телефонные кабинки здесь имелись во множестве. Девушка ответила сразу.

– Лаури?

– Скажи, ты это видела?

– Видела что?

– Очередную блестящую победу Лахтинена!

– Нет, я забыла, что сегодня Игры.

– Как ты могла?! Впрочем, неважно… Понимаешь, я очень хочу с тобой увидеться.

– Когда?

– Прямо сейчас!

– Я готова!

– У твоего дома через сорок минут?

– Буду ждать!

Они медленно брели по заполненным угрюмыми людьми улицам. Но этой толпы словно не существовало. То были не люди, а бесконечное море серых теней, которым нет никакого дела до прогуливающейся молодой пары.

– Ты никогда не задумывалась, что можно быть абсолютно одиноким, даже находясь в толпе? – неожиданно произнес Нурминен, глядя на витрины вечерних магазинов, подсвеченные тусклой рекламой.

– Какая странная мысль… Значит, ты часто чувствуешь себя одиноким?

– Часто? Да я все время чувствую себя одним-единственным живым существом во всей этой заживо гниющей стране! – с неожиданной для самого себя яростью выплюнул Лаури.

– И даже когда ты рядом со мной? – подняла брови девушка.

– Нет… – чуть погодя признался Лаури. – С тобой все по-другому…

Он взял ее маленькую холодную руку и осторожно сунул в карман куртки. Кайса повернулась к нему, небрежным движением отстегивая защитный респиратор. Ее губы были слегка приоткрыты, большие глаза смотрели прямо на Лаури. На какую-то долю секунды молодому человеку показалось, что она не видит его, смотря сквозь, словно он бестелесный, едва различимый в темноте призрак. Не было больше никаких колебаний. Ее глаза неумолимо приближались. Он падал в эти огромные бездонные океаны, падал и не знал, что ждет его в конце – долгая счастливая жизнь или неминуемая смерть. Но все стало ясно, когда их губы встретились. Словно дурманящие сладкие волны сомкнулись где-то далеко над головой Лаури.

– В моей жизни была сплошная тьма с самого рождения, – тихо проговорил Нурминен, лаская шелковистые черные волосы. – В это трудно поверить, но это правда! Я и не жил вовсе, пока не встретил тебя.

– А теперь?

– Теперь все по-другому… Моя жизнь вдруг обрела смысл, и это очень для меня важно.

– Как свет в конце туннеля?

– Что-то вроде этого.

– Значит, я – свет? – рассмеялась Кайса.

– Нет… – быстро замотал головой Лаури. – После встречи с тобой моя жизнь как прекрасный, сияющий праздничными огнями поезд. Я изо всех сил пытаюсь догнать его и в самый последний момент вскочить на ускользающую подножку последнего вагона. А еще я очень боюсь обмануться. Боюсь, что этот поезд, несмотря ни на что, неминуемо ускользнет от меня, и я навсегда останусь в грязном черном туннеле, где никто никогда не услышит мой предсмертный крик.

Девушка крепче прижалась к нему:

– Ну что ты, в самом деле! К чему все эти страшные мысли? Скажи мне честно, чего ты боишься?

– Тебя! – искренне ответил Лаури и тут же резко отвернулся, чтобы не видеть ее больших упрекающих глаз.

* * *

– Идем ко мне? – предложил Нурминен минуты или столетия спустя.

– А как же твои друзья-«отверженные»? – напомнила Кайса.

– Они мне вовсе не друзья… просто среди них мне как-то… проще, что ли?

– Проще, чем среди обычных граждан?

– Именно так! Не знаю, почему, но эти абсолютно бесправные несчастные люди кажутся мне… более честными и открытыми.

– Но ведь они стали такими не просто так? Чем-то заслужили…

– Не всегда и не все! – горячо перебил Кайсу Нурминен. – Кому-то просто не повезло родиться в семье преступника. Или дружить с ним… Любить его…

– Может быть… Но неужели нельзя как-нибудь отличить плохих от хороших и поселить в этом прекрасном мире только самых лучших?

– И об этом я думал, – грустно улыбнулся Лаури. – Не существует такого места, а если бы и существовало, то наверняка не смог бы отсеять абсолютно всех. Трудно сказать, что становится причиной, катализатором дремлющей в каждом человеке тьмы. Кого-то ломают жизненные неудачи, несбыточность былых надежд, а кто-то меняется просто на пустом месте и творит зло.

– А что, по-твоему, есть зло? – тихо спросила Кайса.

– Зло – это то, что причиняет живому боль! – не колеблясь ни секунды, ответил Нурминен.

* * *

Свет в общежитии не горел – проводилось плановое недельное отключение. Причудливые тени плясали на потолке, будто свора изголодавшихся демонов. Кайса медленно прошлась по комнате, затем остановилась у окна, задумчиво глядя на бурлящие вечерние улицы. Лаури слышал ее тихое дыхание, ощущал манящий аромат ее тела. Было очень странно видеть прекрасную девушку здесь, в этой комнате, переполненной разъедающим одиночеством, одиночеством сотен похожих друг на друга смертельно унылых дней.

– Лаури…

– Да?

– Спасибо тебе за вечер…

– Пожалуйста…

Загипнотизированный мельтешащими огнями за окном Нурминен зачарованно наблюдал, как девушка медленно скользит по комнате. Он стыдливо отвернулся, понимая, как убого в ее глазах должна выглядеть обстановка его холостяцкой берлоги, и неожиданно услышал тихий шорох упавшей к ее ногам одежды.

Девушка подошла ближе, всем телом прижавшись к Лаури. От прикосновения её упругой груди парня будто ударило током. Руки Кайсы медленно поднялись по его плечам. Нежно оплели шею. Её шелковистые волосы легко скользнули по его щеке. Их губы встретились. Внезапно Кайса отстранилась, обеими руками толкнув слегка опешившего Лаури в грудь. Парень сделал маленький шаг назад. Кайса загадочно улыбнулась и снова на мгновение прильнула к нему грудью.

– Кайса…

– Нет… молчи…

– Но…

– Теперь я твоя… навсегда…

* * *

Она лежала рядом, и узкая полоска света, падающего с улицы, ласкала правую грудь девушки.

– Кажется, пошел дождь…

– Я слышу…

– Какие странные тени…

– Я и сам не знаю, откуда они.

– Наверное, они все это время подглядывали за нами.

– И наверняка завидовали мне.

– Да.

– Они ведь могли только бессильно смотреть.

– Да.

– Возможно, когда-нибудь они отомстят нам за это.

– Отомстят? Но за что?

– За то, что ты досталась мне, а не им!

Кайса ничего не ответила и лишь со странным отчаянием прижалась к Лаури, словно хотела спрятаться от чего-то неизбежного и очень страшного…

Глава 15
ТЕНИ ПРОШЛОГО

За окном болезненно серело хмурое утро. Кайса лежала в постели, безвольно свесив тонкие руки с кровати. Из уголка бледных губ стекала струйка темной крови. Нурминен стоял посередине комнаты, парализованный страхом и отчаянием. Девушка часто дышала, зрачки ее закатились, а на лице застыла гримаса невыносимой боли. Лаури осторожно позвал любимую, но та не ответила, словно находилась сейчас где-то далеко…

Парень быстро оделся и, выскочив на улицу, бросился к кабинке телефона. Оператор «неотложки» долго спорил с ним, объясняя, что они не делают выезды в неблагополучные районы.

– Я – законопослушный и полноправный гражданин! Молодая женщина умирает, а ты, сволочь… Если через пятнадцать минут вас не будет, я позвоню своему хорошему знакомому комиссару Лэйхо из Департамента Благополучия, и тогда…

На том конце повисла недолгая пауза, после которой уже совсем другим, вежливо-корректным тоном ответили:

– Хорошо, «скорая» будет через пятнадцать минут!

Прошли страшные четверть часа, за которые Лаури успел несколько раз проклясть и страну, в которой жил, и место, в котором по глупости однажды поселился.

Наконец долгожданная карета неотложной помощи появилась. Из затормозившего у подъезда красного автомобиля выбрался невысокий клейменый в белом комбинезоне работника Департамента Здорового Гражданина.

– Отверженный – врач «скорой помощи»? – удивился выбежавший из подъезда Нурминен.

– Вы имеете что-то против? – невозмутимо поинтересовался доктор, толкая перед собой маленькую тележку с портативным диагностическим центром. – Врачи-граждане в этот район ни за что не поедут, даже если в подворотне лежит избитый государственный чиновник.

– Скорее! – Лаури схватил врача за руку. – Мне кажется, она умирает…

– Спокойно, молодой человек! – доктор неспешно зашел в подъезд. – Сейчас во всем разберемся.

Лифт, как всегда, не работал, поэтому пришлось мучительно долго подниматься по лестнице. Нурминен помогал тащить дребезжащую на каждой ступеньке тележку. Наконец они добрались до квартиры.

Бросив беглый взгляд на Кайсу, врач «скорой» принялся подсоединять к ее запястьям медицинские датчики. Лаури стоял рядом, вцепившись мертвой хваткой в спинку старого стула.

– Что с ней?

– Пока не знаю… – подключив разъемы к отверстиям в тележке, клейменый внимательно считывал информацию, возникающую на маленьком зеленом экране.

Что-то ему явно не понравилось в увиденном. Нурминен смог это понять по тому, как шевелились брови медика: то удивленно взлетали вверх, то озабоченно хмурились.

– Она говорила, что у нее какая-то очень редкая генетическая болезнь, – волнуясь, сообщил Лаури. – Кажется, «Синдром Нависа» или как-то так…

– Однако! – хмыкнул врач и, подняв пальцами прикрытые веки девушки, заглянул ей в глаза. Затем покачал головой и вернулся к своему прибору.

– Что-то не так? – обеспокоенно спросил Нурминен.

Доктор не ответил, быстро пробегая пальцами по кнопкам диагностического центра.

– Да не молчите же!

– Мой прибор один из самых примитивных, – виновато пробормотал клейменый. – Старая довоенная модель, хотя он ни разу еще меня не подводил. Ничего не могу понять.

– Но ей очень плохо!

– Я вижу!

– Так сделайте же что-нибудь!

– Я бы сделал, если бы знал, что именно спровоцировало внезапный приступ.

Лаури схватил отверженного за шиворот и несколько раз встряхнул:

– Да помоги же ей, наконец!

Доктор очень ловко вырвался и, зло посмотрев на молодого человека, отключил диагностический прибор.

– Я не знаю, в чем проблема… портативный медицинский центр показывает, что с вашей женщиной все в порядке.

– Значит, он неисправен!

– Это совершенно исключено! Могу предложить вам срочно отвезти пациентку в клинику, там ее проверят на более совершенном оборудовании.

– Давайте! – согласился Лаури, нервно покусывая губы.

По болтающейся на поясе рации врач вызвал санитаров, которые тоже оказались клеймеными. Они аккуратно погрузили Кайсу на армейские носилки, и через несколько минут девушка уже была внутри красного автомобиля. Когда Нурминен попытался сесть в машину следом, доктор неожиданно остановил его:

– Вам не стоит ехать вместе с нами…

– Но почему?!

– Будет лучше, если вы останетесь дома.

– Об этом не может быть и речи!

– Таковы правила!

– Первый раз о таком слышу.

– Полагаю, «скорую помощь» вы тоже вызывали первый раз в жизни.

– Нет, но…

– Если будете настаивать, я немедленно обращусь к сотрудникам правопорядка.

– Но что же мне делать?

– Ждите! С вами свяжутся.

– Но у меня нет телефона!

– Тогда приходите через сутки. Полагаю, к тому времени состояние вашей подруги стабилизируется.

– Но ведь вы даже не знаете, что с ней!

– Ни о чем не беспокойтесь, пациентка в надежных руках. При «Нависе» подобные рецидивы не редкость. Хотя, если честно, я в этой области не специалист. Мы отвезем вашу подругу в южную клинику номер два, надеюсь, там ей помогут. А пока заполните, пожалуйста, стандартные бланки на госпитализацию.

И врач протянул ему ворох шелестящих на ветру желтых бумаг.

* * *

Лэйхо вовсю гнал одолженную у провинциального коллеги машину, выжимая из двигателя все, что только возможно. Странная встреча с Колдуном не давала Антти покоя. Он практически ничего не помнил, словно погрузился в вязкий обволакивающий туман сразу после того, как жуткое человекоподобное существо произнесло слово «присаживайтесь». Что же с ним сделал этот проклятый карлик? Нет-нет, комиссар не испытывал к нему ненависти. Страх – да, но не ненависть. Потому что Антти отчего-то знал наверняка – это существо хочет ему только добра. Внушение? Возможно. Но неужели карлик способен обмануть даже такого профессионального скептика, опытного, прожженного циника, иногда не доверяющего и самому себе? Где же эта пресловутая грань, за которой находится истина, зачастую оказывающаяся страшнее даже самых чудовищных предположений? Лэйхо не помнил самой беседы, но её содержание странным образом осталось в памяти, будто выжженное увеличивающей линзой на стволе дерева. То, что он сейчас узнал, не укладывалось ни в какие рамки. Верить в это не хотелось, потому что рушилась чётко зафиксированное в сознании мироустройство. Идеальное. Безупречное. В которое так хотелось верить, но которое оказалось очередным замком на мокром песке.

Нет, он, конечно, и сам с недавнего времени стал догадываться, что с цепью последних столичных терактов что-то не так. Что бы там ни утверждал Генерал, а не вписывались они в привычную схему действий преступников. Слишком уж нагло и цинично работали злодеи, словно не боялись наказания. Да и жертвами, как правило, становились люди, не совсем лояльно относившиеся к режиму. Бунтарь-студент, якобы сочувствовавший «патриотам». Неудобный слуга закона. Несколько журналистов, осмелившихся слегка покритиковать царящие в Пандее порядки (они погибли при взрыве в метро, возвращаясь с затянувшейся редакционной коллегии). Очень похоже на индивидуальный террор, лишь прикрытый маской террора обычного. Результаты его тоже весьма красноречивы: во главе студенческого самоуправления университета встала внучка фельдмаршала, начальником северного райотдела ДП назначен генеральский шурин, погибших главного редактора центральной столичной газеты и его заместителя заменили люди из аппарата Четвертого… Дальше перечислять не хотелось.

Так что все это, если не отчетливо указывающая на главный источник бед тенденция?

Верить в подобное не хотелось. Даже не потому, что все происходящее было диким, а просто в силу укоренившейся рабской привычки. Так удобно ни о чем не беспокоиться и ничего не предпринимать, зная, что за тебя это делают другие. Те, кто больше твоего ведают и могут. Кто априори лишен страстей и желаний, а потому не путает личное с общественным, потому как этого самого «личного» не имеет.

Привычный для комиссара мир трещал по швам и рушился.

«Ладно, с этим разберемся как-нибудь потом». Лэйхо уже принял трудное решение, которое, признаться, ему не так легко далось. Но пока его целью было иное. Следовало спасти многомиллионный город, для чего требовалось найти преступника.

Антти был уверен почти на все сто, что знает террориста. Перед глазами начальника Особого Антитеррористического Подразделения Департамента Благополучия возникло лицо того странного человека, который каким-то непостижимым образом умудрялся оказываться почти на всех местах преступлений, расследуемых комиссаром.

Лаури Нурминен.

Не случайно Антти думал о нем все последнее время и собирался вплотную заняться Нурминеном, как только вернется из приграничья.

Теперь этот час настал.

* * *

Было четыре часа утра. Нурминен в растерянности бродил у подъезда, рассматривая пустую, окутанную сизым смогом улицу. Небо нездорово серело. Пахло гарью и тяжелым неприятным запахом переработанного масла. Лаури уже собрался вернуться в общежитие, как неожиданно его окликнула молодая клейменая женщина в поношенном рабочем комбинезоне, вышедшая из-за ближайшей кабинки для самоубийств. Она показалась парню смутно знакомой. Он присмотрелся, и…

– Лия? Ты?

– Значит, все-таки узнал, – женщина облегченно вздохнула.

– Что ты тут делаешь?

– Да вот тебя жду.

Нурминен взял женщину за руку и только тогда увидел, что в другой она сжимает черный жетон для кабинки.

– Правда? А по-моему, ты собиралась…

– Это мое личное дело! – старая знакомая резко вырвала кисть, собираясь уйти.

– Постой!

Женщина остановилась.

Худая, бледная, она неуверенно топталась на грязном тротуаре, пряча глаза. Казалось, Лия ничуть не изменилась. Точно такой Лаури встретил ее несколько лет назад.

Поначалу Лия относилась к нему недоверчиво, приняв его за одного из агентов Департамента Благополучия. Они специально выслеживали клейменых женщин, вступающих в близкие отношения с пандейскими гражданами, не являясь официально зарегистрированными проститутками. Любовь между отверженными и гражданами была строго запрещена законом, и наказание для нарушителей было только одно – насильственное изгнание из страны. Когда, наконец, Лия поверила, что Нурминен не провокатор, то полностью раскрылась перед ним, и он был счастлив почти так же, как сейчас, с Кайсой. Потом Лия без предупреждения исчезла на несколько месяцев, чтобы снова появиться в жизни Лаури как ни в чем не бывало. И так происходило несколько раз, пока женщина не пропала окончательно и, как он уже думал, безвозвратно.

– Где же ты была все это время?

Лия зябко передернула узкими плечами:

– А разве тебе не все равно? Ты ведь даже не пытался меня найти…

Нурминен в замешательстве смотрел на бывшую подругу. С одной стороны, она была права, с другой – права только отчасти. Первые два раза он не находил себе места, обзванивал морги и больницы, писал заявления в полицию, а когда Лия появлялась – устраивал подруге форменный разнос. Потом успокоился и финальное исчезновение женщины воспринял если не с облегчением, то вполне философски. Требовать от нее объяснений или пытаться усовестить было то же самое, что пытаться призвать к порядку бродячую кошку.

«Как просто спасти чью-то маленькую, никчемную жизнь! – думал Лаури в смятенных чувствах. – Уйди я домой пораньше, и Лия, скорее всего, была бы уже мертва, превратившись в горстку серого пепла. А сейчас она стоит передо мною, живая и невредимая. Но такая ли уж невредимая?..»

– Пойдем ко мне! – предложил он.

– А где ты сейчас живешь? Далеко от этого места?

– Да мы стоим прямо напротив моего подъезда.

– Постой! – глаза Лии широко раскрылись. – Ведь это общежитие для отверженных?!!

– Ну да!

– Но ведь ты не клейменый?

– Слушай, выбрось это из головы! Идешь или нет?

Женщина быстро кивнула.

* * *

Дома явно был кто-то посторонний. Лэйхо почувствовал это, едва переступив порог. Вытащив из спрятанной под мышкой кобуры пистолет, комиссар осторожными шагами пошел по коридору.

Заглянул к дочке. Нисса, как всегда, укутавшись одеялом по самый нос, мирно сопела на диванчике. Кроме нее, в комнате никого не было.

И то ладно! У отца немного отлегло от сердца. Одной проблемой меньше. А то, кроме всего прочего, он себе уже такого навоображал…

На кухне, в ванной и туалете вроде тоже никого.

Оставалась его собственная комната.

Из-за неплотно прикрытой двери в коридор падала узкая полоска света от настольной лампы. Кто-то сидел у него за столом и рылся в бумагах.

Пошарив рукой по стене, комиссар нащупал выключатель и щелкнул им. Человек в кресле у стола вздрогнул и повернул голову…

* * *

Казалось, как только Лия пересекла порог квартиры Нурминена, ей сразу стало легче. Глотнув воды из-под крана и умывшись, женщина, не обращая внимания на хозяина, скинула комбинезон и блаженно вытянулась на кровати:

– Я не спала несколько суток!

– Что же с тобой случилось? – Лаури осторожно присел рядом. Положил ладонь на ее руку, пытливо заглянул в глаза, не слишком-то рассчитывая на ответ. И тем неожиданее было услышать:

– Меня пытались убить!

– Что?! Кто? Бандиты? Агенты Департамента Благополучия?

– Если бы… – Лия грустно усмехнулась. – Эти люди называют себя «Проклятой тысячей». Они выследили меня и заставили написать признание, в котором говорилось, что я – клейменая, страдающая грязной неизлечимой болезнью шлюха, которую следует немедленно уничтожить в целях общего оздоровления нации.

– Как же тебе удалось уцелеть?

– Я убила одного из них.

Лия перегнулась через кровать и, подобрав комбинезон, вытащила из кармана маленький тупоносый револьвер.

– Вот из этого. Сделала ворвавшемуся в мою квартиру ублюдку небольшую дырку между глаз!

– Откуда у тебя оружие?

Женщина не ответила, старательно отводя глаза.

– Хорошо, можешь не говорить. Но почему ты, избавившись от убийцы, решила сама закончить его работу?

Отшвырнув револьвер на пол, Лия обняла худые колени, мрачно посмотрев на Лаури. Ее глаза были совершенно неживыми.

– Потому что не вижу смысла… жить… дальше… Я никому не нужна… Я уже давно мертва, просто не замечаю этого.

– Это неправильно! – с уверенностью проговорил парень.

– А кто ты такой, чтобы судить? – болезненно скривилась «отверженная».

– Когда-то я был твоим мужчиной, помнишь?

– Верно, «когда-то». С тех пор многое изменилось.

– Пусть так. Но я все равно не хочу, чтобы ты закончила… так. Ты мне до сих пор небезразлична!

– Ну да! – женщина горько усмехнулась, в уголках ее глаз заблестели слезы. – Где же ты был раньше?..

Спрятав лицо в коленях, Лия задрожала, сотрясаемая отчаянными рыданиями. Лаури еще ни разу в жизни не видел, чтобы кто-то так плакал. Более того, он никогда не думал, что в жизни может быть такаяабсолютная безысходность.

– Что ты… успокойся… – он крепко обнял ее за плечи. – Теперь все будет хорошо. Со мной ты в безопасности. Здесь тебя никто не посмеет тронуть.

Но женщина, поглощенная своим горем без остатка, то ли не верила ему, то ли просто не слышала.

Парень окончательно запутался. Не может же быть так, чтобы один мужчина нуждался сразу в двух женщинах, не в силах кого-то выбрать. В Кайсе его привлекала неповторимая, изысканная, породистая красота, необычности и та тайна, которая постоянно ее окружала. Ну а что касается Лии… Лаури прислушался к себе. Она тоже по-своему красива, но иначе – более обыденной, земной, даже животной красотой. Неужели все дело лишь в жалости и воспоминаниях о былом? А может, Лия права, и все дело в нем самом? Если бы он вовремя спохватился, если бы повел себя иначе… Любовь или милосердие, помноженное на чувство долга? Разве это не одно и то же?

Ответа не было.

Изнуренная всеми бедами, свалившимися на ее хрупкие плечи, и совершенно обессилевшая, Лия наконец заснула. Краски рассвета нежно ласкали ее заострившееся лицо, на которое наконец-то снизошли умиротворение и покой. Осторожно подойдя к стулу, Нурминен уселся напротив, внимательно вглядываясь в расслабленные черты. Неожиданно женщина проговорила что-то во сне, по-детски беспомощно улыбнувшись, и эта улыбка стоила всего прожитого им дня…

* * *

– Янни? – Лэйхо невольно сделал шаг вперед и сразу понял, что ошибся. Но до чего же госпожа Саари была сейчас похожа на его покойную жену!

– Антти? – учительница испуганно уставилась на оружие в его руках. – Вы уже вернулись?

– Как видите, – буркнул комиссар, смущенно пряча пистолет в кобуру.

Он был крайне раздосадован тем, что Ирна увидела его в столь нелепом виде (ну да, мы, герои и завсегдатаи газетных передовиц, всегда врываемся в собственный дом с оружием наготове!), и тем, что застукал ее при неблаговидных обстоятельствах. Рыться в ящиках чужого стола – дело, недостойное приличного человека, а уж тем более педагога. Но, наверное, больше всего Антти злился, что назвал учительницу дорогим для себя именем.

– Вот, – смущенно поправила волосы та, вставая из кресла. – Проведала сегодня Ниссу и слегка задержалась. Девочка немного приболела, закапризничала, что не хочет спать одна. Чего-то боится…

– Надеюсь, ничего серьезного? – обеспокоился отец, приближаясь к столу. Все прочее тут же вылетело у него из головы.

В нос ударил сладковатый запах духов. Даже слегка закружилась голова.

– Нет-нет, ничего страшного, обычная простуда, – женщина успокаивающе положила ему руку на плечо.

Так просто, по-домашнему, что у Лэйхо сжалось сердце. Он едва сдержался, чтобы не схватить Ирну в объятия. По-видимому, его волнение передалось и ей: госпожа Саари убрала руку и испытывающе заглянула Антти в глаза:

– Что-то случилось?

– Да, случилось… – Антти замялся. Он не знал, как учительница воспримет его просьбу, на первый взгляд – совершенно дикую. – Вы могли бы срочно покинуть столицу?

На лице Ирны не дрогнул ни один мускул.

– Насколько срочно? – только и спросила она ровным голосом.

– Хорошо бы прямо с утра. Сейчас я провожу вас домой, вы соберетесь, и…

– О, не беспокойтесь. Тут ведь недалеко.

– И еще… Не могли бы вы и Ниссу прихватить с собой? Это ненадолго, всего на пару дней. Пока все уляжется. Разумеется, все расходы за мой счет…

Она прервала его речь, положив горячую ладонь Антти на уста. А потом встала на цыпочки и коснулась пересохшими губами его небритой щеки.

– А ты?.. – еле слышно спросила Ирна, отстраняясь. – Ты приедешь к нам?

– Да, – Лэйхо задохнулся от переполнивших его чувств. – Да, непременно… Как только смогу. И никогда больше не оставлю вас одних…

* * *

Сирена патрульной машины вывела Нурминена из задумчивости. По противоположной стене скользнул длинный язык красного света. Автомобиль пронесся где-то внизу, подвывая, словно смертельно раненное животное.

Все еще было утро. Лия по-прежнему спала, ее дыхание было глубоким и ровным.

– Лия… – тихо позвал Лаури.

Женщина вздрогнула.

– Лия, проснись!

Она открыла глаза и, повернувшись, непонимающе уставилась на него. Затем, наконец узнав, смущенно улыбнулась:

– Привет! Я долго спала?

– Часа четыре, – прикинул Лаури.

– Ох, а казалось – только минуту назад закрыла глаза! – взгляд женщины вновь стал испуганным. – Слушай, я ведь могу пожить здесь какое-то время?

– Разумеется, оставайся столько, сколько нужно.

– Спасибо!

– Что ж, теперь, когда ты успокоилась и отдохнула, не хочешь ли рассказать мне свою историю? Как ты ухитрилась перейти дорогу «Проклятой тысяче»?

– Я случайно стала свидетельницей страшного преступления… Молодчики из «Тысячи» прямо у меня на глазах забили палками семейную пару вместе с пятилетним ребенком. Не знаю, чем провинились эти несчастные, зато знаю точно, что они не были «клеймеными».

– Ты уверена? – встревожился молодой человек. – «Проклятые» убили трех пандейских граждан?

– Да, причем все произошло в довольно благополучном районе.

– Просто не верится!

– Тем не менее, это факт. Они не люди, а взбесившееся лютое зверье! Я заявила о случившемся в Департамент Безопасности, но там меня и слушать не стали! – лицо Лии исказил гнев. – Еще бы, какая-то паршивая «отверженная» смеет возводить поклеп на истинных патриотов Пандеи! Даже пообещали завести на меня дело за намеренную клевету и бросить в тюрьму, если я не уймусь. А тем же вечером за мной пришли активисты «Тысячи»…

Нурминен принялся взволнованно мерить комнату шагами. Ситуация и впрямь серьезная: с «проклятыми» шутки плохи! Что-то они совсем уж распоясались в последнее время. Неужели грядут серьёзные потрясения? Не очередной ли заговор, не приведи Мировой Свет!

– Значит, ты в двойной опасности? Тебя ищут и «Проклятые», и безопасники?

Лия села на кровати и ответила вопросом на вопрос:

– Ты поможешь мне?

– С радостью, но что я могу сделать? Вряд ли мое свидетельство в твою защиту как полноправного гражданина будет иметь вес в суде. И потом, того парня ты, как ни крути, убила. Убила гражданина, да еще и из пистолета!

– О каком суде ты говоришь? Нет, единственное спасение для меня – как можно скорее покинуть Пандею!

Лаури ошеломленно уставился на нежданную гостью.

– Но как это возможно?

– Существует один способ… – медленно, словно не была уверена, стоит ли вообще говорить, начала женщина. – Тайный канал… переправки людей… за Защитную Стену. Нужно только раздобыть пропуск… он называется «Золотой билет»…

– Я ничего не знаю об этом, – молодой человек потер руками отекшее от постоянного недосыпа лицо. – Зато знаю, что за подобные разговоры можно в двадцать четыре часа оказаться в газовой камере «Веселого эскадрона».

– Другого выхода нет! – упрямо проговорила Лия. – У меня уже есть «Золотой билет», и я могла бы раздобыть еще один. Для тебя. Пойдешь со мной?

– Пойду куда?

– За Защитную Стену. Прочь из этой гнусной страны.

– Ты предлагаешь мне бежать из Пандеи? – уточнил Нурминен.

– Да, предлагаю. И даже прошу. Потому что здесь очень скоро случится что-то страшное.

Ага, как он и предполагал. Точно, заговор или переворот…

– Почему ты так думаешь?

– Не знаю, просто предчувствие.

– Предчувствие… – Нурминен печально усмехнулся. – Если бы мы могли доверять им…

– Так ты пойдешь со мной или нет?

– Не знаю…

Спрыгнув с кровати, Лия подобрала с пола комбинезон и быстро оделась. Потом провела рукой по карману на бедре и спросила:

– Зачем ты забрал оружие?

«Чтобы не дать тебе наделать новых глупостей», – хотел сказать Лаури, но неожиданно ответил:

– В моих руках оно будет более… смертоносным.

Против ожидания, Лия не возражала.

– Хорошо, – кивнула она, – можешь оставить его себе. Наверное, я никогда уже больше не смогу нажать на спусковой крючок…

Женщина прошлась по комнате и, остановившись у окна, невидящим взглядом окинула бурлящий внизу город.

– Мы оба совершили ошибку тогда, два года назад… – тихо произнесла она. – Нам не следовало быть вместе. Теперь ты, наверное, раскаиваешься, что пожалел меня и впустил в свой дом?

– Нет, что ты! Да и не в жалости дело… Вернее, не только в ней… Что-то осталось… Наша связь… Я так и не смог ее окончательно оборвать и совсем забыть тебя, потому что…

Договорить он не успел. Хлипкая дверь квартиры неожиданно распахнулась, и Нурминен увидел черное дуло пистолета, направленное ему в грудь.