Текст книги "Век одиночества"

Автор книги: Андрей Чернецов

Соавторы: Валентин Леженда
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

– Лаури, отойди от нее! – Порра нервно облизнул растрескавшиеся губы. – Ты мой друг, и к тебе у наших нет никаких претензий… пока. Просто позволь мне прикончить эту суку. Я тут же уйду, и мы сделаем вид, что ничего не было. А ребята внизу позаботятся о том, чтобы избавиться от тела.

– Что ты здесь делаешь, Матти? – Нурминен немного сдвинулся в сторону, встав так, чтобы закрыть собой оцепеневшую от ужаса Лию.

Порра заметил этот маневр и небрежно повел стволом оружия:

– Не дури, Лаури! Я должен ее убить по поручению «Проклятой тысячи». После этого я стану одним из них. Мне оказано большое доверие, и я не смею подвести своих боевых товарищей.

– Неужели ты думаешь, что можешь вот так запросто ворваться в мой дом и убить мою подругу?! А я буду стоять и смотреть на это?!

– Извини, Лаури, но в таком случае нам придется уничтожить и тебя. Как говорится, ничего личного. Эта акция необходима для нашего общего дела, ради торжества которого ни одна цена не будет чрезмерной. Тем более – жалкая, никому не нужная жизнь какой-то клейменой дряни! Светлое будущее Пандеи превыше всего!

– Как же здорово они промыли тебе мозги, старина! – покачал головой Нурминен. – Кто бы мог подумать, что ты станешь таким. А может, ты был ублюдком всегда и все эти годы лишь успешно скрывал свою настоящую сущность?

– Не заговаривай мне зубы! – процедил сквозь зубы Порра, теребя пальцем спусковой крючок.

– Что, трудно пристрелить боевого товарища? – насмешливо поинтересовался Нурминен. – Убить старого друга ради новых, таких всех из себя правильных патриотов? А помнишь войну, Матти? Помнишь тот страшный хонтийский танк в бесконечной пустыне? Ты ещё сказал тогда, что нам троим очень повезло. Что, возможно, сама судьба уберегла тебя, меня и Сами от неминуемой смерти, потому что мы важны для будущего? Я знаю, война, кровь и смерть часто до неузнаваемости меняют человека, изменились и мы… но неужели настолько? Неужели о такомбудущем ты тогда говорил?

– Спасибо, что вспомнил об этом, – Порра снова облизнул сухие губы. – Пустыня, танк, мои слова… И насчет влияния войны ты тоже прав, по крайней мере, в отношении меня. В той проклятой пустыне я не просто изменился, Лаури. Я умер и вернулся в мир живых уже совсем другим… даже не человеком – чудовищем. Монстром. Но даже монстр может послужить великому делу, пусть даже он и не догадывается об этом до поры.

Порра глубоко вздохнул, и по тому, как сузились его глаза, Лаури понял; время споров прошло. Матти нажимал на курок, медленно, словно в вязком болезненном кошмаре.

Внезапно Нурминен почувствовал, что он способен двигаться намного быстрее бывшего друга. Нервный импульс все еще шел от мозга того к указательному пальцу правой руки, а Лаури уже был за спиной Порры, коротким ударом ломая его шейные позвонки.

Лия, наконец-то выйдя из ступора, жутко закричала, закрыв лицо руками. Бесшумно уложив труп на пол, Лаури быстро подобрал выпавший пистолет. По лестнице уже кто-то бежал, подъезд встревожено загудел. Задумчиво взвесив в руке тяжелый штурмовой «Стервятник», Нурминен бесшумно скользнул в коридор.

* * *

– Оста? – окликнул помощника комиссар, когда Салминен, наконец, поднял трубку.

А сам продолжал перелистывать семейный фотоальбом, лежащий на письменном столе, пытаясь понять, что заинтересовало Ирну в старых снимках. Спросить об этом саму учительницу он так и не решился. Быть может, когда-нибудь после…

– Шеф? – ответил инспектор сонным голосом. – Вы где?

– Дома. Не перебивай меня, некогда. Немедленно вызывай служебную машину и приезжай за мной. Параллельно вызови наряд «Веселого эскадрона» к общежитию отверженных, где живет Лаури Нурминен. Пусть оцепят здание и дожидаются нашего приезда. Никого не впускать и не выпускать, никаких комментариев не давать. Преступник чрезвычайно опасен, возможно, речь идет об уничтожении столицы. Все понял?

– Так точно! Только, шеф… – каким-то извиняющимся тоном протянул Оста, – тут это… Генерал гневается… Обвиняет вас в пренебрежении служебным долгом, превышении полномочий и все такое…

– И?.. – предчувствуя недоброе, осведомился комиссар.

– В общем, вы отстранены от дела. Обязанности руководителя Подразделения временно возложены на меня.

– Ты что, оглох?! – вспылил Лэйхо. – В опасности люди, столица, а может, даже сами Радетели! Необходимо действовать не мешкая, а уж кто кому подчиняется – на месте разберемся!

– Так ведь это, – заспешил Салминен, – вам не велено покидать квартиру. Вы под домашним арестом до особого распоряжения Генерала лично… Так что я все сделаю сам, и подъеду к вам после операции…

И он быстро повесил трубку, оставив комиссара в полной растерянности.

* * *

Ему даже не пришлось пользоваться оружием. Засунув пистолет за пояс брюк, Лаури убивал неуклюже топчущихся на лестничной клетке людей голыми руками, словно невидимый злой дух. «Проклятые» даже не успевали понять, что происходит. На все про все ушло не более трех минут.

– Скорее! – Нурминен вернулся в квартиру и, схватив за руку сидевшую на полу Лию, потащил к дверям. – Тебе нужно срочно уходить!

– Но… я… не…

– Тише! – молодой человек приложил палец к губам. – Сейчас никаких вопросов. Просто беги, не останавливаясь. По возможности скорее смени одежду, если сможешь – и внешность тоже измени. Деньги у тебя есть? Вот, возьми! Лучше прямо сейчас уезжай из города и воспользуйся этим своим «Золотым билетом». Если судьбе будет угодно, мы ещё встретимся… там… за защитной стеной…

Спотыкаясь о распростертые тела, Лия бросилась вниз по замусоренной лестнице. Лаури остался один.

Сердце бешено колотилось, с натугой прокачивая перенасыщенную адреналином кровь. Нужно сделать небольшую передышку, а затем тоже уходить из этого проклятого места и никогда сюда больше не возвращаться. Даже если кто-то из жильцов уже вызвал патрульных, им понадобится какое-то время, чтобы добраться сюда. Полчаса форы у беглеца есть, а главное – он твердо знает, куда идти, и ничто в мире сейчас не сможет его остановить!

Глава 16
БЕГСТВО

Кайса без движения лежала на узкой больничной койке, окутанная тонкими змеями разноцветных капельниц. Ее лицо изменилось, стало каким-то чужим – под большими глазами залегли глубокие черные тени, а губы, наоборот, побелели, почти слившись с лицом. Рядом с девушкой на грубом казенном стуле сидела Тарья, скорбно глядя на полумертвую подругу.

Кивнув Нурминену, «белая сестра» тихо проговорила:

– Она только что заснула. Вводимые препараты наконец-то подействовали.

– А как вы здесь оказались?

– Когда Кайса пришла в себя, она назвала мой номер телефона, и я сразу же примчалась. Вы знали, что у нее во всей Пандее нет ни одного родственника?

– Нет, не знал.

– Вот видите, бедняжке не на кого рассчитывать, кроме друзей. А их у нее оказалось не так уж и много…

– Что с ней?

– Врачи заверили меня, что кризис уже миновал. Через пару дней она пойдет на поправку. Хорошо, что вы сообщили врачу «скорой» о ее врожденной болезни. В конечном счете эта информация и спасла Кайсе жизнь…

От сердца немного отлегло. Нурминен медленно прошелся по маленькой больничной палате, остановившись рядом с беззвучно работающим телевизором. Стремительно сменяли друг друга яркие кадры рекламы, затем на экране неожиданно появился Лахтинен в серебряном комбинезоне пилота. Сами давал интервью маленькому лысоватому корреспонденту в студии центрального национального телеканала.

– Вы слышали новость? – Тарья тоже посмотрела на экран телевизора. – Вашего друга представили к ордену «За заслуги перед народом Пандеи». Награду ему вручит завтра в десять утра лично один из Радетелей, а сама церемония награждения будет транслироваться на всю страну в прямом эфире.

– Кто бы мог подумать! – удивленно покачал головой Лаури. – Я ничего об этом не знаю. После окончания соревнований Сами как в воду канул…

– Ну, его можно понять, – грустно усмехнулась «белая сестра». – Вряд ли во всей Пандее сейчас найдется гражданин, более популярный и востребованный телевизионщиками, чем Сами Лахтинен! Вы вправе гордиться дружбой с таким человеком! А…

В этот момент тонкие веки Кайсы дрогнули, и девушка пошевелилась. Лаури сам не понял, как очутился на коленях у кровати, бережно сжимая невесомую руку любимой. Девушка открыла глаза.

– Кайса! – тихо позвал Нурминен. – Кайса, ты меня слышишь?

Она едва заметно кивнула, попытавшись улыбнуться.

– Что-нибудь болит?

– Сейчас уже нет… – звук ее голоса напоминал шелест листьев на осеннем ветру. – А вот поначалу…

– Совсем плохо было, да?

– Не спрашивай… с меня будто содрали всю кожу, а потом вывернули наизнанку.

– Тебе вредно много разговаривать! – вмешалась Тарья. – Постарайся опять уснуть. Врачи говорят, что скоро ты будешь такой, как прежде.

– Я уже никогда не буду такой, как прежде, – медленно проговорила девушка, словно не узнавшая подругу.

– Но почему?! – хором воскликнули Лаури и «белая сестра». Вместо ответа Кайса высвободила руку, отвернулась к стене и через некоторое время едва слышно произнесла:

– Ты не должен бояться.

– Бояться чего? – напрягся Нурминен.

– Того, что очень скоро должно произойти.

– О чем ты говоришь, я не понимаю?!!

– Не должен… бояться…

Лаури понял, что девушка плачет. Из ее широко раскрытых глаз текли слезы, пропитывая сероватую наволочку больничной подушки.

– Спасибо тебе… за… все…

Последние слова Кайсы Нурминен скорее почувствовал, чем услышал. Разбуженное ими, глубоко в его душе на несколько коротких секунд что-то шевельнулось и так же быстро исчезло, оставив далекое эхо. Призрак несбыточной надежды на то, что все, в конце концов, образуется, что снова станет, как прежде…

Лаури уткнулся лбом в плечо Кайсы. Он и сам бы сейчас с радостью заплакал, но слез не было – только тупая режущая боль там, где ритмично сокращался бездушный, но самый совершенный во всем мире механизм.

Поднявшись со стула, Тарья выглянула в больничный коридор, затем плотно закрыла дверь и, вернувшись к кровати, встала у изголовья.

– Пора! – шепотом проговорила «белая сестра», испытывающе глядя на Нурминена. – У нас слишком мало времени. Нужно сделать это прямо сейчас, потом будет поздно.

– О чем вы? – Лаури удивленно поднял голову. – Что сделать?

– ПОРА, АЙДЕН!!!

Последние два слова «белая сестра» произнесла нарочито четко, глядя Нурминену прямо в глаза.

У Лаури закружилась голова. Неожиданно он с ужасом осознал, что теряет контроль над собственным телом, как бы раздваиваясь. Одна его «часть» могла только наблюдать за происходящим в палате будто со стороны, не в силах вмешаться.

Словно в призрачном полусне Нурминен увидел, как поселившийся внутри незнакомец выхватывает из-за спины черный «Стервятник» и, направив ствол в сторону Кайсы, несколько раз нажимает на спусковой крючок. Звуки выстрелов глухим эхом отдавались на самой границе захлебнувшегося сознания. Все происходящее доходило до него с опозданием, будто сквозь плотные слои удушающей ваты.

«Что я наделал?!» – это была единственная связная мысль. Она все время повторялась, пытаясь прорваться сквозь плотную завесу окружающего безумия.

– Скорее! Нам нужно уходить. Айден, очнись, сейчас здесь будут патрульные!

Молодой человек осознал, что лежит на полу. Из носа на воротник куртки капала густая темная кровь, в голове стоял нестерпимый гул, невыносимо болел затылок. Нависшая над ним Тарья яростно трясла его за плечи:

– Да вставай же! Ты погубишь нас обоих!

Лаури поднялся на ноги, по-прежнему сжимая в руке горячий пистолет. Затуманенный взгляд молодого человека сфокусировался на окровавленном теле, безучастно лежавшем на больничной кровати. Белое на красном, красное на белом. Кайса мертва…

– Это ты виновата! – черное дуло «Стервятника» уткнулось в живот не успевшей отпрянуть «белой сестры».

– Доверься мне! – осторожно отведя ствол в сторону, шепнула та. – Память вернется, но не сразу. Ты все поймешь! Так было нужно! Мы просто исполнили свой долг.

– Что ты сделала со мной?

– При желании я даже могу тебя убить. И без колебаний сделала бы это, если бы что-то пошло не так. Но все уже позади. Мы достигли цели, теперь нужно только спастись. Жертвовать собой не входило в условия договора.

– Какого еще договора? – щемящая боль в груди, как и головокружение, уже прошли.

– Скорее, за мной! – Тарья в очередной раз выглянула в коридор. – Я знаю, где черный ход, ведущий во двор больницы.

Оглянувшись на мертвую Кайсу, Лаури неуклюже вывалился из палаты.

– Скорее! – «белая сестра» уже бежала по коридору, мимо перепуганных больных и персонала, наверняка слышавших выстрелы.

Через минуту они уже спускались по темной лестнице. Где-то над головами громко хлопали двери, раздавались встревоженные людские голоса.

– Почему ты назвала меня чужим именем? – на бегу спросил Нурминен, чувствуя странное опустошение и полное безразличие ко всему происходящему. Из молодого человека будто вытащили очень важный стержень, без которого жизнь немыслима, но он, вопреки всему, до сих пор продолжал жить.

– Оно не чужое! – быстро ответила женщина, выбивая плечом хлипкую дверь, выводящую во двор. – Это твое настоящее имя!

За кучей сложенных друг на друга гниющих матрасов их ждал невзрачный темно-коричневый автомобиль. Тарья села на водительское место и, заведя двигатель, вопросительно посмотрела на Лаури:

– Ну, так ты едешь со мной или нет?

Пытаясь успокоить рвущееся из груди сердце, парень тяжело облокотился о холодную дверцу машины.

– Едешь куда?

– Домой!

– Я уже дома!

– Твой дом совсем в другом месте, Айден. Он далеко отсюда, – улыбнувшись, ответила Тарья. – Садись, я все расскажу тебе по пути. В это трудно будет поверить, но я знаю, что ты сможешь. А чуть позже память вернется.

Лаури крепко зажмурился, затем, приняв, наконец, решение, резко распахнул дверцу автомобиля, опустившись на сиденье.

– Вот и отлично! – с облегчением вздохнула Тарья, до упора выжимая педаль газа.

* * *

Как ни странно, весть о том, что он находится под домашним арестом, не взволновала Лэйхо, а, наоборот, привела его мысли в состояние кристальной ясности. Все сомнения последних дней куда-то улетучились. Он принял окончательное решение.

Сев за стол, комиссар быстро исписал пару листов бумаги. Один из них он положил в пухлый конверт. Немного подумав, достал из бумажника всю имевшуюся наличность и приобщил к уже лежавшим в пакете деньгам. Запечатав конверт и написав адрес, Антти прошел в комнату дочери и осторожно тронул девочку за плечо. Нисса открыла глаза и некоторое время не могла сообразить, что происходит. Наконец в ее взгляде появилась осмысленность.

– Папка, ты вернулся? – улыбнулась наследница и потянулась к нему.

– Вставай, дочка, – поцеловал ее в лоб Антти. – Пора.

– Так у нас же каникулы, пап! – воспротивилось чадо.

– Поднимайся, поднимайся. Надо кое-куда сходить.

– Ну-у…

– Разговорчики! – погрозил ей пальцем отец.

Когда Нисса умылась и позавтракала, Лэйхо протянул ей конверт.

– Вот, держи. Отнесешь это Ирне… я хотел сказать, госпоже Саари.

– Ой, да ладно тебе, пап! – хитро прищурилась дочка. – Передо мной-то хоть не притворяйся! Мог бы и сам отнести.

– Мне некогда, срочно вызывают на службу.

– Ох уж эта твоя служба! – вздохнуло дитя. – Быстрей бы ты на пенсию уходил, что ли? Вы с Ирной поженитесь, и заживем тихо-мирно втроем…

– Иди уже, болтушка! – ласково улыбнулся комиссар.

– Я быстро, пап, – пообещала Нисса.

– Не торопись… И… я тебя очень-очень люблю!

– Я тебя тоже! – девочка чмокнула отца в щеку и умчалась.

* * *

Тарья вела машину профессионально, ловко вклиниваясь в плотный уличный поток и время от времени с тревогой поглядывая в зеркало заднего вида.

– Возьми под сиденьем отвертку! – приказала она Нурминену, равнодушно разглядывающему бледные огни вечернего города.

– Зачем?

– Тебе нужно избавиться от следящего браслета!

– Ах, это… – Лаури удивленно посмотрел на правую руку. – Я как-то совсем забыл о нем…

– Зато они не забыли! Возьми отвертку, говорю! Молодой человек наклонился и, пошарив у себя под ногами, нашел старый, покрытый ржавчиной инструмент. Застежка на браслете лопнула, как только он умело поддел ее снизу.

– В окно его!

Лаури и на этот раз подчинился, безразлично выбросив металлическую безделушку на шоссе.

– Теперь слушай меня и не перебивай! – Тарья сосредоточенно рулила. На ее миловидном лице была невероятная усталость, но она из последних сил заставляла себя следить за дорогой. – Мы с тобой агенты Островной Империи. Лучшие из лучших. Элита. Нас готовили для заброски в Пандею целых пять лет. Тебя внедрили перед последней хонтийской войной, меня – чуть позже, хотя сейчас это не имеет особого значения.

– Почему я ничего не помню об этом?

– Потому что тебя бы легко раскусили, пропустив через ментоскоп.

– Но тебе-то сохранили память?

– Я ведущий, контролер, а ты ведомый. Я исполнитель. Моя гибель или арест никак не повлияли бы на общий исход всей операции – ведущие всегда дублируются. При самом худшем раскладе я бы просто раскусила капсулу с ядом, и мое место тут же занял бы новый агент. Твоя же смерть непоправима. Подобные операции разрабатываются по давно проверенной строгой схеме, именно в этом заключается стопроцентный успех. Исполнитель никогда не знает своей цели, в отличие от ведущего, знающего все и контролирующего его на расстоянии. В нашем случае сигналом к действию стало твое настоящее имя. Когда я его произнесла с определенной интонацией, произошла временная разблокировка памяти, и ты сделал то, что должен был сделать.

– Цель операции?

– Превентивный удар.

– Конкретней!

– Спецслужбами Хонти в Пандею было тайно провезено невиданное по своей разрушительной силе биологическое оружие, способное вызвать в столице массовую эпидемию и уничтожить руководящие лица страны. Стремительный удар мгновенно обезглавил бы Пандею, приведя государство к хаосу, вероятному расколу и неизбежному краху. Инкубатором для нового вируса, неизвестного современной науке, было избрано тело молодой женщины, известной тебе как Кайса. В определенный день инфекция распространилась бы по воздуху, за считанные часы заразив город. Вся хитрость в том, что этот вирус невозможно обнаружить, пока он не перейдет в опасную активную фазу, а тогда уже будет поздно что-либо предпринимать.

– Это невозможно… такого оружия просто не существует…

– Недооценка противника – первый шаг к поражению! – строго отрезала Тарья. – К счастью, в большой игре решения принимают не агенты вроде нас с тобой, а лучшие стратеги Империи, редко допускающие ошибки. Они сочли, что в настоящее время нашей родине невыгодно внезапное падение Пандеи. Случись так, и кто знает, не начнут ли усилившиеся Хонти и Страна Отцов целенаправленную борьбу с Островами? Все эти годы Пандея благополучно оттягивала на себя основные силы хонтийцев, а тем не давала расслабиться бывшая Метрополия. Этот баланс должен быть нерушимым и дальше.

– Значит, моя встреча с Кайсой была не случайна?

Тарья усмехнулась:

– Разумеется, тебя вели! – В операции задействовано больше двадцати человек, которые постоянно были рядом, контролируя каждый твой шаг. Ты же действовал бессознательно – результат пятилетней кропотливой работы лучших ментохирургов Островов.

– А мои чувства к ней?

– Еще одна искусная ложь! Ты – ходячая машина для идеальных убийств. Любые чувства такому, как ты, противопоказаны, и именно поэтому у тебя нет их с рождения.

– Постой! А Этна Кетри? Неужели несчастный Фишту был прав, и…

– Клейменая шлюха? – перебила его женщина. – Разумеется, это твоя работа. Твой внутренний цепной пес посчитал ее опасной, и не без оснований: эта дура всерьез намеревалась донести на тебя по поводу нелегального места проживания. Фатальным для операции это бы не стало, но перестраховаться не мешало, поэтому я и не стала вмешиваться.

– Как все просто…

– А чего ты ожидал? Шокирующих откровений о спасении мира? Его спасут и без нас. Мы просто делаем свою маленькую работу, и делаем ее на «отлично». Все остальное – забота других, и, поверь мне, Айден, этих «других» всегда предостаточно…

Машина медленно ползла в окутанном смогом грохочущем железном потоке. На лобовое стекло падали мелкие капли маслянистого дождя.

– Куда мы едем? – спросил Нурминен, поигрывая ржавой отверткой.

– В условленном месте рядом с Защитной Стеной ждут те, кто переправит нас на Дикие Территории, а оттуда – к морю. Через несколько дней субмарина с Островов окажется в условленном месте и отвезет героев на родину, к заслуженным почестям, наградам и отдыху.

– А если это ловушка? Что если они заранее решили уничтожить ненужных свидетелей?

– Можешь даже не мечтать об этом, – холодно ответила Тарья. – Мы с тобой слишком ценные сотрудники. В нашу подготовку вложены огромные средства и труд десятков специалистов высочайшего класса. Подобными инструментами просто так не разбрасываются! Вот увидишь, мы еще славно послужим Империи!

Молодой человек вновь посмотрел на длинную отвертку в своей руке, затем перевел взгляд на смуглую шею Тарьи, или как там ее зовут на самом деле? Лаури Нурминен и представить себе не мог, что способен убить женщину, а вот агенту Айдену уже приходилось это проделывать. Сейчас ему хватило бы доли секунды, чтобы убить спутницу. Но он знал, что не станет этого делать, и причиной была даже не ментальная установка. Еще одна бесполезная смерть, не способная ничего изменить…

– Потерпи, Айден, осталось немного, – ласково заверила его девушка, крепко вцепившись в руль машины, подпрыгивающей на каждой неровности дороги. – Мы опережаем пандейские спецслужбы, по крайней мере, на сутки. Пока они поймут что к чему, мы уже будем плыть домой на белой субмарине…

Молодой человек не слушал ее. Он стал другим человеком, переродившись в опустошенное, безликое существо. «В прошлое никогда уже не будет возврата… Как она сказала? „Любые чувства такому, как ты, противопоказаны, и именно поэтому у тебя нет их с рождения?“» Наверное, только благодаря этому он до сих пор не сорвался в багровую пропасть безумия.

Как загипнотизированный, молодой человек следил за черными каплями дождя, стекающими по грязному лобовому стеклу. Внезапно из глубин изувеченной памяти всплыли старые воспоминания. Перед глазами островного агента снова встали картины войны. Страшная и в то же время блаженная пора, когда все было так просто и понятно. Когда они были вместе. Сами Лахтинен, Матти Порра и даже вечно всем недовольный командир Вентру. Верные друзья, способные без малейших колебаний отдать жизнь друг за друга. Айдену до боли захотелось снова оказаться вместе с ними там, в пустыне, под артиллерийским обстрелом хонтийцев. Пусть даже ценой гибели под безжалостными траками «Вампира» забыть весь тот ужас, который отныне он будет обречен пережить весь свой век. Бесконечный век одиночества…

* * *

– Проходи, Оста, – кивнул помощнику Лэйхо.

– Привет, шеф! – натянуто улыбнулся инспектор, оглядываясь по сторонам. – Вы один? А где Нисса?

– К подружке в гости ушла, сказала, до вечера не вернется. У них все еще каникулы – ремонт в гимназии закончится только через несколько дней.

Прошли в комнату хозяина. Антти предложил гостю свое кресло, а сам присел на краешек письменного стола и осторожно осведомился:

– Что там на работе? Задержали Нурминена?

Рука инспектора нервно зашарила по карманам.

Комиссар напрягся, но помощник извлек всего-навсего серебристый пенальчик.

– Вы позволите? – спросил Оста и, не дожидаясь ответа, закурил.

– Ты перешел на сигары, – понимающе улыбнулся Антти.

Отчего-то он не удивился. Вместе с должностью инспектор перенял и привычки бывшего начальника. Как бы соблюдая преемственность, показывая окружающим, что ничего не изменилось.

– Так что там насчет Нурминена?

– Ему удалось улизнуть. И вообще, этот парень настоящая загадка. Видели бы вы, какую он бойню устроил у себя в общежитии! Пятеро дюжих ребят из «Проклятой тысячи», причем – отлично вооруженных! И наш красавец уложил их всех голыми руками!

– А взрыв?! Что будет с городом?!

Оста выпустил клуб дыма и хрипло закашлялся. Видно было, что курение сигар ему непривычно.

– Тут все в порядке. Нам позвонила какая-то женщина и сообщила, что опасность нейтрализована вместе с носителем. Террористом оказалась некая Кайса Рантанен, кстати, подружка все того же Нурминена. Есть основание предполагать, что он же ее и прикончил.

– Как?!

– Ой, шеф! – махнул рукой Салминен. – В этой истории вообще столько странного! Всей правды мы, наверное, так никогда и не узнаем – распоряжением свыше дело закрыто.

Комиссар кивнул. Он не сомневался, что так и будет.

– Тьфу, гадость какая! – Оста с отвращением затушил недокуренную сигару в пепельнице.

– А что Генерал? – поинтересовался Антти, с трудом сдерживая неуместную сейчас ухмылку.

– Он жутко зол на вас. Говорит, что вы не оправдали высокого доверия Радетелей, сунулись не туда, куда следует, и вместо того, чтобы расследовать дело о нелегальном канале эмиграции и обезвредить опасного преступника Колдуна, занимались всякими глупостями…

– Глупостями? – удивленно переспросил Лэйхо. – С каких это пор занятие своими непосредственными служебными обязанностями считается «глупостями»?

Инспектор пожал плечами:

– Начальству виднее. Кстати, Генерал особенно зол на вас из-за того, что среди пятнадцати аэропланов, так ловко уничтоженных Колдуном во время Игр, была и воздушная машина, принадлежавшая лично ему. Он анонимно выставил свой аэроплан, надеясь на главный приз, и не сомневался, что получит его. В общем, скандал едва замяли. Пришлось объявить зрителям, что в этом году изменились правила игры…

– А ты знаешь, – спросил комиссар в лоб, – что за террористическими ударами последнего месяца стоят они, наши Радетели?

Эта новость, очевидно, не была для Салминена таким уж откровением. Он лишь снова пожал плечами, демонстрируя ленивое безразличие:

– Ну и что? Значит, так было нужно в интересах страны…

– Расскажи это родственникам погибших! Наверное, они сильно обрадуются и станут гордиться! Хотя что я говорю? У таких, как ты, видно, на все один ответ! Скажи только, Оста: тебе самому не противно служить этим людям? Вернее, прислуживать. Ведь это ты доносил Генералу о каждом моем шаге, не так ли?

– Вы слишком чувствительны, шеф. На нашей работе это вредно. Голова безопасника должна оставаться холодной при любых обстоятельствах. Может, когда вы начинали, и было по-другому, но время старых волков-одиночек прошло. Наступает век молодых трезвомыслящих людей, спаянных единой идеей.

– Я это понимаю. Потому и написал рапорт об отставке по состоянию здоровья.

Антти взял со стола лист бумаги и протянул преемнику, но тот отрицательно покачал головой:

– Нет-нет. Генерал считает, что вам нельзя вот так просто взять и уйти. Несвоевременно, и, к тому же, это будет неправильно истолковано гражданами. Такой герой, как вы, должен пасть смертью храбрых на боевом посту. Вас убьют террористы. Уже подготовлен некролог для завтрашних газет…

В руке инспектора возник пистолет. Лэйхо даже не заметил, как тот достал оружие.

– Папа! – вдруг раздался от двери удивленный голосок. – А что здесь происходит? Оста, вы что?!

– Нисса, уходи! – отчаянно закричал Антти.

Салминен обернулся, и пистолет в его руках дернулся, плюнув горячим свинцом. Пуля, ударив девочку в грудь, развернула ее и отбросила на пол. Раздался истошный вопль, а затем последовал еще один выстрел. И еще…

Комиссар выпускал пулю за пулей в уже мертвое тело бывшего помощника, пока не последовал сухой щелчок. Отбросив бесполезный пистолет, Лэйхо метнулся к залитой кровью дочери. Обняв ее, он положил голову Ниссы себе на колени и стал убаюкивать дочку, словно маленькую.

Девочка открыла глаза.

– Папа, – еле слышно прошептала она – Ирна говорила, что мы уедем…

– Да, моя любимая, – глотая слезы и продолжая ее укачивать, выдавил из себя комиссар. – Мы уедем… Обязательно уедем… Далеко-далеко…