Текст книги "Дорога за горизонт (СИ)"

Автор книги: Андрей Уланов

Соавторы: Александр Башибузук
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– С большой долей вероятности! – резко и раздраженно отрубил Калуга. – Мои разведданные точны.

– Ну что же, не вижу никаких проблем, – я лицемерно улыбнулся. – Отсюда к месту примерно четыреста километров, на вертолете мы доберемся за полтора-два часа. Десантная операция представляет определенные сложности, но вполне реальна. Надеюсь, у вас имеется специалист, который сможет завести эту шарманку и довести ее домой? Хорошо, в таком случае, мы согласны.

Офицеры закаменели лицами, Севостьянов поморщился и раздраженно бросил:

– Хватит паясничать, Белов.

– У вас нет вертолета? – я скорбно кивнул. – Понимаю, понимаю. Ну что же, вертолет может заменить маневренная бронегруппа с батальоном сопровождения, оснащенным тяжелым вооружением. Конечно, при наличии достаточного количества качественного топлива.

Я прекрасно знал, что ресурс немногочисленных вертолетов берегут почище, чем Алмазный фонд в прежние времена, с топливом тоже большие проблемы, но не мог отказаться от удовольствия поиздеваться. Слов нет… в Питер им надо. А почему не в Китай?

– Белов! – лязгнул голосом Севостьянов. – Все доступные нам ресурсы будут выделены для обеспечения операции. Но вам предстоит провести группу полковника Калуги пешим порядком. Насколько мне известно, вы уже были в окрестностях Санкт-Петербурга, соответственно, маршрут проходим. И хочу напомнить, особого выбора у вас нет.

Полковник молчал с каменным лицом, смотря сквозь меня.

Я выматерился про себя и, едва сдерживаясь, тихо ответил.

– Насколько я понимаю, цель любой операции – это ее выполнение. В данном случае, выполнение задачи невозможно… – я пошевелил руками в наручниках. – Снимите эти железки, и я детально объясню почему. Не переживайте, я не собираюсь устраивать побег.

Севастьянов нахмурился, что-то собрался сказать, но потом подал знак.

С меня сняли наручники, я потер запястья и шагнул к карте.

– На самом деле, товарищи офицеры… – я забрал указку у Калуги. – Мы не были в Питере, мы даже не дошли до пригородов. Но я прекрасно представляю обстановку на маршруте следования. Вот здесь и здесь… – кончик указки прочертил на карте неровную дугу. – Расположены анклавы и укрепленные посты террористов. А этот рубеж занимают неконтролируемые банды. Между собой бандиты и террористы более-менее ладят, но, все вместе, не ладят с вами. А все остальное пространство – мертвая зона, переполненная зараженными тварями, в том числе сам Петербург. Мы проскочили скрытно, но большую группу засекут обязательно, что случится дальше вы прекрасно понимаете. Хотите устроить коллективное убийство подчиненного личного состава – пожалуйста, но для этого можно выбрать более простой и менее затратный способ.

Я говорил почти полную правду. Военные контролировали большую часть бывшей Псковской области, но значительно расширить зону контроля так и не смогли, как не старались. Террористы, бандиты с претензиями на идеологию и без, непонятно откуда повылезавшие сектанты, и все это на фоне периодически выплёскивающихся из Питера орд зараженных. В миллионнике даже сейчас их оставалось дохрена и еще столько же…

Разумеется, склады большого города манили многих выживших, но пока что шансов сложить голову или превратиться в тварь было куда больше, чем уйти живым и с хабаром.

В общем, шансов добраться до внутренних Питера практически не было. Террористы, орды зараженных и бандюги представляли собой почти непреодолимый кордон.

Да, мы с Микки почти дошли до Питера, но я не собирался говорить о том, что на тот момент, я обладал некими связями среди бандюков. Но сейчас, эти связи уже не работали.

– Пойми, парень… – вдруг тихо сказал Калуга. – Пойми, это очень важно, ты даже не можешь представить, как важно. Мы все, все оставшееся человечество зависит от этой машины.

В его голосе даже неожиданно прорезались человеческие нотки.

Севастьянов стал и тоже подошел к карте.

– Белов… – он сделал недолгую паузу, сипло вздохнул и заговорил снова. – Ты отправишься в Питер, а я сделаю все для того, чтобы у вас получилось. Мы тут не комедию ломаем, полковник сказал правду. Это реально важно. Куда важнее твоей никчемной жизни… да и моей тоже. Ты меня знаешь. Или завтра…

Он не договорил, но я прекрасно понял, что он хотел сказать.

– Хорошо. Состав группы? Сколько человек пойдет?

– Со мной – трое, – быстро ответил Калуга. – Ты со своей девчонкой. Группа обеспечения. Пока еще состав подбирается, но всего будет немного. Ставка на качество, не на количество.

– Все очень непросто. И не быстро… – я с трудом сдерживал злость. – Придется оборудовать промежуточные пункты.

– Часть пути проделаете по воде, – Севастьянов ткнул пальцем в карту. – Водный транспорт уже готов, ждет. Снаряжение на складе. Возьмете все что посчитаете нужным. Дальше… дальше все в ваших руках. Но ты должен понять – дороги назад нет.

Я очень хотел поинтересоваться у него: что нам помешает сбежать, но меня опередил Калуга.

– Сбежать даже не пытайтесь… – угрюмо проскрипел он. – Умрете.

Я вспылил и процедил прямо ему в лицо…

– А сам не боишься умереть?

– Не боюсь, – тихо ответил полковник.

В его голосе было столько уверенности, что я поверил ему.

– Есть условия… – сдаваться так просто я не собрался.

– Ты не в том положении, чтобы ставить условия, Белов, – криво ухмыльнулся Севостьянов.

Я проигнорировал его взгляд и продолжил.

– Первое – нас немедленно освобождают. Второе – маршрут операции прорабатываю я. Третье – запрос на ресурсы тоже за мной. И вы его выполните. Четвертое – мне понадобится выход из города, чтобы забрать свою экипировку…

– Что у тебя есть такого, чего нет у нас? – насмешливо бросил генерал.

– Много чего, – спокойно возразил я. – И последнее – пока я не встречусь с личным составом группы, окончательного согласия на участие в операции мы не дадим.

– Это как раз можно устроить, – Калуга переглянулся с Севастьяновым, после чего тот по телефону приказал доставить в его кабинет каких-то задержанных.

Мне все это очень не понравилось. Хер с ним, с людьми Калуги, они идейные скорее всего. Это даже неплохо, идейные как раз предсказуемые. Но, судя по всему, в состав группы, «добровольно-принудительно» включили не только меня с Микки. А это грозит большими осложнениями. Давно убедился по собственному опыту, заставить кого-либо, что-либо сделать нельзя. Люди всегда будут стараться играть свою игру. И не факт, что эта игра не помешает моей игре.

Через несколько минут в кабинет ввели еще одну пару, закованную в наручники. Парня и девушку. Худощавый и жилистый парень чем-то смахивал на Курта Кобейна, моего любимого музыканта из прошлого, такой же патлатый и с бородкой. Выглядел он совершенно спокойным, словно любовался закатом на берегу моря, а не стоял в наручниках. Даже зевнул разок, словно демонстрируя, насколько ему тут все пофигу. Странный тип, непонятный. А я странностей не люблю, от них всякие неприятные сюрпризы приключаются.

Девушка… тоже явно не простая. Не красавица, но до невозможности милая и симпатичная. Но при этом в глазах какая-то сумасшедшинка есть. Не как у Микки, по-другому… но спиной к ней я бы поворачиваться не рискнул. Может потом и всплакнет, но сначала ножик-то пару раз под ребро засунет.

– Знакомьтесь, – с изрядной долей насмешки в голосе прокомментировал Севостьянов. – Это Карл и Юлия. Вам предстоит подружиться…

Глава 5

Глава 5

Разговор ниочем

Карл и Юлия

В этот раз кабинет был совсем другим. Никакой казенщины – низкий стеклянный столик, с одной стороны диван, с другой – два мягких кресла. Над всем этим торшер из тех, что принято именовать дизайнерскими, с длинной изогнутой «шеей», словно жираф из мультика склонился посмотреть на свое отражение в стекле. У стены кулер с бочонком воды и кофемашина. Даже стены не выкрашены уставной краской, как во всем остальном здании, а оклеены совсем не дешевыми фотообоями. Что-то зелено-джунглевое и прямо напротив окна в зеленых зарослях проход на берег океана. В общем, совершенно не похоже на рабочее место человека с погонами. Скорее на комнату отдыха менеджера не из последних.

А толстый ковролин еще и неплохо глушил шаги. Открывание двери я услышал, а вот дальнейший путь вошедшего – нет. Пока на столике передо мной не звякнуло металлом. Небольшой белый ключик – и я даже знаю, что конкретно им открывают. Наручники типа БРС, вот как раз те, что сейчас у меня на запястьях.

– Не боитесь?

– Я-то? – коротко хохотнул вошедший. – Не, совершенно не боюсь.

Основания для такого заявления у него были очень весомые. Килограмм так за сто, причем совсем не «пивного пуза». Рост за два метра, «косая сажень» в плечах, на которых майорские погоны смотрелись как игрушечные, уставная короткая стрижка и улыбка – вполне искренняя, не вымученная. Или он актер хороший, или… к слову, он и похож бы на какого-то актера, только вот фамилию я забыл – как и многое из прошлой, до Катаклизма, жизни.

– Как насчет кофе?

– Лавандовый раф можно?

Уже приготовившийся жать на кнопки аппарата майор на пару секунд натуральным образом завис… и снова расхохотался.

– Уел, да. Но учти, если очень захочется, мы и такое можем. Сложно, но можно.

– Вот уж в чем не сомневаюсь, товарищ майор, так это в ваших возможностях.

– Можно просто «Семен», – майор сел напротив, колени разведены в сторону, ладони развёрнуты, взгляд заинтересованный… «открытая поза», все как в учебнике.

– Случайно не Слепаков? – я, наконец, вспомнил фамилию стендап-комика с похожими внешними данными.

– Случайно даже не родственники. Хотя, не буду отрицать, был момент, когда раздумывал, не податься ли по стопам тезки в шоу-бизнес. Говорят, платят… платили там куда больше, а нервов трепали куда меньше.

Мне захотелось брякнуть: «у вас и тут с восторженными слушателями проблем нет», но я вовремя прикусил язык. Глупо лишний раз дергать за уши медведя, особенно когда ты у него в берлоге. Косолапые – звери опасные.

– Итак, – Семен вроде бы оставался все таким же улыбчиво-благожелательным, но в голосе явственно прозвучало что-то металлическое… почти как лязг наручников, которые я только что снял, – как ты отлично понимаешь, у нас к вашей парочке есть несколько вопросов. Больших таких. Начиная с тех ППШ, которые вы продавали кому попало… а заканчивая Васильковым и его матросом. И, – майор вскинул руку, – протоколы допроса я читал, так что повторять не надо. Особенно не надо выгораживать Юлию Михайловну. В убийстве матроса с яхты она чистосердечно призналась. Причем в обстоятельствах, которые на самозащиту в состоянии аффекта уже никак не натянуть. Он ведь уже в воде был, верно?

– Мудак он был, – нехотя ответил я. – Как и ваш Васильков.

– Возможно, – легко согласился майор. – Но знаете, как у нас говорят? «В нашей работе нет отбросов, есть только кадры». И некоторые мои коллеги считали покойного Василькова перспективным для своих планов. А вы его бах – и сняли с доски. Теперь им планы корректировать, а это время, нервы… обидно людям, понимаете.

– Понимаю и даже в чем-то сочувствую. Знал бы заранее…

– Неужели не стал бы стрелять?

– Не стал бы связываться.

– Мысль разумная, но запоздалая. Фарш уже назад не провернуть. Но, – Семен чуть подался вперед, – если удастся убедить, что вы сможете компенсировать ущерб… я что-то смешное сказал?

Улыбку я почти сразу согнал с лица, но взгляд у майора был цепкий – успел заметить.

– Стадия торга. Понятно же было, что раз нас к стенке с ходу не поставили, то будут пытаться как-то играть. А стадию предварительных ласк можно было и пропустить. И я не юная восьмиклассница на первом свидании, да и вообще…

– Но с бизнесом у тебя дела не очень шли даже до Катаклизма, верно? Не любишь торговаться, Карл?

Наверное, по его хитрым психологическим схемам это напоминание должно было меня задеть, вывести из равновесия и все такое. Эх, майор… знал бы ты, насколько это мне все похер… и тогда и, тем более, сейчас.

Когда-то все было по-другому. Были планы, мечты… работа, которая не просто нравилась – была частью смысла жизни. А рядом были люди, этом смысл разделявшие. Но… всегда есть это проклятое «но».

С другой стороны, если подумать, я тогда еще легко отделался. Ну да, новым Сэмом Кольтом илиГастоном Глоком не стал. Зато жив и относительно здоров. А в бизнесе всякое бывает.

К тому же обогатился пусть и не деньгами, а жизненным опытом. На тему, что человеческие отношения и прочее, это совершенно не мое, мне лучше возиться с железками.

– Людей я не люблю. Мизантропия, слышали про такое?

– Даже так? А как в это мировоззрение вписывается Юля?

– А мы с ней сошлись на почве симпатии к домашним животным, – сообщил я.

Чистая правда. Не вся, правда и там вообще много нюансов. Но если совсем кратко, именно так все и было. Наши странные и сложные отношения начались… ну да, с двух больших пакетов кошачьего корма. Роял канин, упаковки десять плюс два, как сейчас помню.

Как и все остальное. Серо-свинцовое небо над головой. Черные поля в белых пятнах. Снег уже выпал, необычно ранний, но по большей части растаял, превратив грунтовые дороги в непролазное месиво. Стаи воронья – везде, иногда хотелось начать стрелять просто чтобы заглушить их постоянное кар-кар-кар! Существа, еще недавно бывшие людьми, а еще существа, внешне человеческий облик сохранившие, но, по сути, ставшие хуже зверей. Первые были быстрыми и живучими, вторых было труднее распознать.

И в этом черно-белом плохом кино взгляд вдруг зацепился за цветное пятно. Просто вязаная шапка, смешная, дурацкая… но не будь её, я бы в тот день наверняка просто прошёл мимо.

– Понятно. Ну а что скажете… – майор сделал паузу, – про людей, устроивших Катаклизм?

– Что это не люди! – не задумываясь, ответил я. – И даже не твари. Они хуже тварей.

Судя по затуманившемуся на пару секунд взгляду Семена, его психологическая схема опять треснула и куда-то поехала. С одной стороны, он явно считывает, что я не вру, с другой – в шаблон плохо лезет.

А я все-то говорю чистую правду. Одно дело – мои личные обидки на конкретных людей и воспоследовавшая от этого привычка считать всех встречных сволочами, пока не докажут обратное. И совсем другое – уничтожить ради каких-то своих целей большую часть человечества. Я нихрена не герой на белом коне и вообще, больше озабочен вопросами выживания себя и тех, за кого стал считать себя в ответе. Но есть вещи, которые делать нельзя. А если кто-то через эту грань переступил – чем скорее он перестанет существовать, тем лучше. Точка. Это даже не месть, мертвых не вернуть и зараженных тоже, процесс необратим…

– Что ж… – майор выпал из ступора. – Отношение, я бы сказал, здоровое. И это дает нам хороший повод перейти к следующему этапу. Что вам… конкретно тебе известно про снабжение их питерской группировки?

– Да ровно то же, что и всем, – я пожал плечами, – в смысле, нихрена конкретного. Слышал, что их вакциной от паразита снабжают, но только слышал. Да вы ж сами… в смысле, военные всюду растрезвонили, что при обнаружении на трупах ампул сдавать их вам в первую очередь и просить взамен хоть луну с неба. – Семен молчал, и я решил продолжить, – но думаю, как раз эту штуку им и доставляют как-то. Если бы они её тут варили, но или хотя бы значимые запасы имели, вы бы уже тут все вверх дном перевернули.

– Так и есть, – подтвердил майор. – По имеющейся у нас информации, время надежного действия их вакцины тридцать-сорок дней. Затем эффективность резко снижается и, если не получить следующую дозу, шанс обратиться в тварь почти стопроцентный. Их препарат не убивает паразита, просто снижает его активность на время действия. А в пассивном виде он почти у всех. Уловил суть, Карл?

– Идеальный контроль. Наркодилеры плачут от зависти.

– Верно. Насколько нам удалось выяснить, партии вакцины ежемесячно доставляют тяжелые беспилотники. Один мы даже смогли перехватить и посадить, но не совсем чисто, сработала система самоуничтожения. Ни груза, ни маршрута. Впрочем, по нашим данным, маршрут из них и не извлечь. Полет в один конец, пройденная часть автоматически стирается. Боятся, суки… очень боятся. И нас, и собственных доморощенных «региональных лидеров».

– А отследить?

– Пытаемся. Сам понимаешь, возможности у нас далеко не те, что раньше. Но есть и еще один, скажем так, аспект. Вакцина – это разовая поставка и сравнительно небольшая по массогабаритам. Есть и другие, уже региональный, так сказать, уровень, что-то вроде торговли между отдельными анклавами. Как раз эту тему и должен был «освещать» Васильков, но вы его того.

«Насветил» бы им покойничек всякие пьяные бредни, зло подумал я.

– И тут, – Семен понизил голос до шепота, – начинается наш предмет для торга.

– Ага. Внимательно слушаю.

– Тебя и Юлю включат в группу полковника Калуги…

– Нахер!

Похоже, такой быстрой и резкой реакции майор не ожидал.

– Послушай, Карл…

– Что непонятного в слове «нахер»? – теперь уже я повысил голос. – Хотите, чтобы мы гарантированно сдохли⁈ Валяйте, устройте показуху с расстрелом или повешением, что у вас там сейчас по сезону полагается.

– Может, все-таки дослушаешь, Карл⁈ – на удивление примирительным тоном предложил Семен. – Сходить в указанное тобой место мы всегда успеем.

– Не думаю, что мое мнение изменится.

– Ну а я все-таки попробую. Итак, полковник Калуга. Хоть и не генерал, но, как ты наверняка в курсе, его слово тут много значит. Сам командующий его знает не первый год, да и остальные…

– Это называется «клановость»…

– Это называется «личные связи», – поправил меня Семен. – В любом случае важен тот факт, что Калуга может взять вас под крыло и все обиженки даже квакнуть против не посмеют.

– Во-первых, – медленно протянул я, – «нахер» остается в силе. Во-вторых, если не учитывать пункт первый – для чего мы Калуге? Биоматериала или как вы там это называете, у него и так дофига и больше.

– Полковник собирает группу для дальнего рейда. Очень дальнего.

– Пойди туда, не знаю куда и найди то, чего не может быть?

– Примерно. Нас, – с ударением произнес майор, – интересует первый этап его плана. Питер. Точнее, военно-космическая академия. Калуге нужен атомный вездеход, который там стоит.

– А вас, надо полагать, что-то другое интересует?

Прежде чем ответить, майор откинулся на спинку кресла и заулыбался – довольный, словно нажравшийся сметаны кот.

– До чего же приятно иметь дело с умным человеком, – сообщил он. – Кому другому три раза повторил – не понимает. А тут – с полуслова.

Белый и Микки

Честно признаться, я ожидал, что с нами отправят откровенное отребье, расходный материал, но эта парочка несколько успокоила и насторожило одновременно.

Типичные одиночки-наемники, сразу видно, далеко не новички, матерые, повидавшие жизнь боевики. Я далеко не провидец, но уже давно научился чувствовать людей. Особенно людей, так похожих на меня с Микки. Это успокаивало, потому что я примерно представлял, что от них ждать. А насторожило, потому что, такие как они, как раз способны на нестандартные ходы.

Пара никак на нас не среагировала, я тоже не собирался устраивать сеанс дружеских объятий и, спокойно поинтересовался у подполковника.

– Это все?

Калуга зачем-то нервно дернул скулой и посмотрел на генерала. Севастьянов опять снял трубку.

В кабинет один за другим начали входить еще люди. Все они были одеты в одинаковую военную форму, но очень разительно отличались друг от друга.

Крепкий, пожилой прапорщик, с вислыми усами на порубленном морщинами лице, абсолютно военного вида, так сказать, плоть от плоти армии. Даже форма сидела на нем как влитая, словно он в ней родился.

Второй – мужик около пятидесяти лет возрастом, длинный, голенастый и рукастый, с простым, грубоватым лицом. Радикально красный нос бульбочкой подсказывал, что мужик точно не чурается житейских радостей. Этот выглядел как раз совсем гражданским: я это понял сразу, так как сам большую часть своей жизни отдал родному министерству обороны. Но особого отторжения, он не вызвал.

Третий, четвертый и пятый – этих я сразу определил как силовую поддержку научной группы. Невысокие, ладно скроенные, с каменными мордами и настороженными глазами, эдакие сторожевые псы – только дай команду – порвут любого без раздумья. Наличие этих товарищей в группе, тоже довольно сильно озаботило, в свете того, что я собирался по-тихому слинять по пути. Теперь слова Калуги о том, что бежать даже не стоит пытаться заиграли в новом свете.

Шестой, а вернее, шестая – оказалась дамой лет тридцати возрастом. Миловидное личико несколько диссонировало с мощной, накачанной фигурой записной культуристки и странными, можно даже сказать, безумными глазами.

А вот седьмой наш невольный попутчик…

Короче, я его сразу окрестил «Ботаном». Он им и являлся. Молодой нескладный очкарик с растерянной прыщавой мордашкой, не от мира сего, расхристанный и какой-то беспомощный. Мне невольно показалось, что для него даже завязать шнурки на ботинках огромная проблема.

Спутница Карла глянула на него и прыснула, чуть ли не расхохоталась, а когда Калуга зло уставился на нее, ответила равнодушным взглядом: мол, да пошел ты нахрен.

– Это все? – я опять посмотрел на полковника.

– Остальные члены группы будут представлены вам позже, – отрубил Калуга.

– Сколько их будет?

Полковник опять поморщился и нехотя ответил:

– Семеро… может больше…

На лице Карла промелькнула едва заметная ирония. Судя по всему, он тоже считал предстоящую операцию банальной авантюрой. Но возмущаться и задавать вопросы не стал. Чтополностью убедило меня в том, что они тоже свалят при первой же возможности. И это оставляло шанс на взаимопонимание. Хотя бы до того времени, когда наши дорожки разойдутся в разные стороны.

– Вопросы есть? – недружелюбно проскрипел Севостьянов.

Все промолчали.

– В таком случае, вы поступаете в распоряжение полковника Калуги! – отрубил генерал. – Подготовка к рейду и дальнейшие инструктажи будет происходить на его базе. Свободны!

Чувствовалось, что ему как можно быстрей хочется избавиться от всех присутствующих.

– На выход! – резко скомандовал полковник.

Микки неожиданно опять показала «фак» полковнику и генералу, а потом демонстративно, не вставая с пола, развернулась к ним спиной. Морды начальствующего состава налились кровью, Юлия опять хохотнула, а я взял Микки за шиворот и поставил рядом с собой. Девчонка зло засопела, но противиться не стала.

Военные в Городе располагались на отдельной базе, отгороженной от гражданского сектора – вот туда мы и направились. «Бультерьеры» Калуги во время движения ловко заняли позицию, с которой было удобно контролировать меня с Микки и Карла с Юлией.

А потом, нас повели в научный сектор, расположенный за высокой стеной, забранной поверху колючей проволокой под напряжением. Первое что бросилось в глаза… это стационарные огнеметы на вышках, в дополнение к обычным пулеметам. И почему-то направленные внутрь периметра.

Дальше пришлось удивляться еще очень много.

На контрольно-пропускном пункте у нас привычно взяли кровь для анализа, после…

После я еще раз поклялся сбежать, едва представится малейший шанс.

Вся территория после КПП была разделана на номерные сектора за высокими стенами из металлических щитов. Почти на всех висели таблички со зловещим предупреждением.

– Осторожно, высшая биологическая опасность… – вслух прочел я.

Что и кто за ними находится, не осталось большим секретом. Зараженные остаются людьми, живыми людьми со всеми присущими живым существам процессами жизнедеятельности. Они едят, пьют и испражняются. Вот только паразит полностью атрофирует все человеческие навыки. А посему, зараженные гадят в остатки одежды на себе. Содрать её получается не у всех и часто первым признаком нахождения твари рядом является смрад дерьма.

Так вот, из-за стен жутко несло фекалиями. Поскольку канализация в Городе работала нормально, а уж на самой военной базе за этим должны были следить особо, вывод напрашивался однозначный.

Через десяток метров навстречу вывернулись пара человек в противогазах и общевойсковых защитных комплектах. Они везли тачки, с горой заполненные кусками мяса.

Человеческого мяса, твою мать! Я четко разглядел отрубленную ступню и куски торса, из которых торчали розово-белые ребра.

Почти сразу из сектора слева донесся приглушенный вой:

– Отдайте мне моего Мишеньку, твари! Отдаааа-айте!!! Христом Богом молю, отдайте! Он не зараженный… уу-у-уу… буду грызть зубами, сволочи…

– Да ты больной сукин сын! – с ненавистью процедила Юлия Калуге. – Больной, мать твою, ублюдок!!!

Полковник не обратил на нее никакого внимания, он спокойно чеканил шаг впереди нашей процессии.

Карл что-то тихо сказал своей подруге, она зло прикусила губу и замолчала.

Дальше сектора загонов закончились, мы прошли еще один пропускной пункт, после чего маршрут закончился маршрут закончился у двухэтажного здания, с забранными мощными решетками окнами. И это оказалась не тюрьма, у входа в здание висела табличка с надписью: «Служебная гостиница».

Сидевший на «ресепшене» полноватый, рыхлый прапорщик вскочил и бодро отрапортовал Калуге.

– Товарищ полковник, все к расположению личного состава готово! Я провожу!

В наше распоряжение отдали весь второй этаж.

– Все как положено! – суетливо рассказывал прапорщик. – Номера хорошие, двухместные, матрасы новые. Белье свежее, опять же. Вот, даже чайники есть. Душ и туалет в конце коридора, горячая вода присутствует. А это кухня… продукты в шкафчиках, только плиту включенной не оставляйте. Хотите, сами готовьте, хотите еду со столовой доставлять будут. Это по желанию. Кормят у нас отлично! Сами попробуйте…

Я и Карл посмотрел на Калугу.

– Будете пока жить вместе с моими, – сухо прокомментировал он. – Знакомьтесь, общайтесь, находите общий язык. Это будет полезно для всех. Первый инструктаж – завтра в семь утра. Ориентировочное время выступления – через три дня. Пытаться сбежать – даже не думайте! Все случаи неповиновения и агрессии будут жестко пресекаться. Запомните, незаменимых людей нет.

Он развернулся и ушел, за ним засеменил прапорщик и ушли «Бультерьеры». Мы остались одни.

– Ну что, будем знакомиться! – добродушно пробасил длинный мужик гражданской наружности и протянул руку. – Я Петрович! Юрий Петрович Ненашев. Карданом еще кличут. Механик я, чего хочешь, починю.

Ни я, ни Карл, здороваться с ним не собирались, но удивила Микки – девчонка присела в книксене, разведя полы своего плащика, и вежливо склонила голову.

Я застыл от удивления, потому что Микки еще не разу за всю историю нашего знакомства ни с кем так не здоровалась. Черт… она вообще ни с кем никогда не здоровалась.

Петрович расплылся в счастливой улыбке и зачастил.

– Вот, сразу видно, своя девка в доску!!! Ну ничего, вечером все раззнакомимся. У меня припасено… – он заговорщицки подмигнул и щелкнул себя по кадыку пальцами.

Я замер, ожидая что Кошка сейчас что-то отчебучит, но она на удивление никак не прореагировала.

– Прапорщик Бугров, – неприязненно представился прапор. Руку протягивать он не собирался.

– Зарипова Фатима Алексеевна, – пристально смотря на меня, обмолвилась женщина, и сразу ушла в номер.

– Петя… – стеснительно буркнул ботан, косясь на Юлию, и сразу же покраснел. – Бубен… Бубенчиков моя фамилия…

И тоже быстро убрался в номер к Зариповой, но уже через мгновение вылетел из него, словно увидел там зараженного, и умчался в другой.

Карл кивнул мне и ушел с Юлией к себе

Мы с Микки заняли угловой номер в самом конце коридора.

Новое обиталище понравилось. Обычная военная гостиница, две стандартные кровати, застеленные армейскими одеялами, слегка выцветшие обои, армейские тапочки у кровати, на тумбочках комплекты армейского камуфляжа, ветхого, но чистого, надо понимать, для «домашней» одежды, армейские вафельные полотенца на крючке у умывальника и половик у двери.

– Ты как, кошка? – тихо поинтересовался я у Микки.

– Микки в порядке… – каким-то странным тоном отозвалась девочка, внимательно рассматривая номер.

В дверь неожиданно стукнулись, на пороге показалась Юлия.

– Ей, подруга… – она улыбнулась Микки и махнула полотенцем. – Пойдем, ополоснемся, пока эти бабуины не полезли драить свои волосатые задницы.

Я опять замер, ожидая неприятностей, но, черт побери, девчонка опять меня удивила.

Она спокойно ушла с Юлией…

Я тут же выметнулся за ними и занял пост у душевой, чтобы никто не удумал по недомыслию вторгнуться к дамам. К счастью, ничего подобного не случилось. Первой вышла Микки и бодро потопала к себе, а когда появилась Юля, я предупредил ее.

– Осторожней с Микки… она… как бы это сказать, не совсем обычная.

– Я это поняла, – спокойно ответила девушка, кивнула мне и тоже ушла.

Знакомиться никто не собирался, все торчали по своим номерам, поужинали едой которую притащил сам заведующий гостиницей – то ли от скуки, то у него с подчиненными была напряженка.

Полная миска картошки с мясом, ломоть серого хлеба, два вареных яйца и соленый огурец меня полностью удовлетворили. Дождавшись, когда Микки заснет на своей кровати, я подхватил полотенце, мыло и предоставленный камуфляж и потопал в душ.

Звуки бьющей по кафелю воды подсказали, что в душевой кто-то есть. Стесняться я не собирался, вошел, разделся в предбаннике и обнаружил в одной из кабинок…

У меня даже сердце застыло…

Тут надо сделать отступление. С момента появления в моей жизни Микки произошли довольно кардинальные изменения. Короче говоря, личная жизнь просто прекратилась. А вернее, отношения с женщинами сошли в никуда. Микки никого кроме себя рядом со мной на дух не переносила. Нет, она никого не резала, а просто не отходила от меня ни на шаг. Ну как тут потрахаешься, прости господи. В общем, случаи близости с дамами случались очень и очень редко. Я уже и забыл, мать его, как это. Но ради кошки терпел.

И тут…

Отливающая мрамором мокрая кожа…

Точеные ягодицы…

Крепкая грудь со вздернутыми сосками…

Густой треугольник курчавых волос внизу рельефного живота…

В общем, у меня сразу случилось то, что случается с мужчинами при виде голой красивой женщины.

Зарипова медленно обернулась, опустила взгляд на мое вздыбившееся колом естество, усмехнулась и протянула руку.

– Ну что застыл? Иди ко мне, красавчик…

Глава 6

Глава 6

Гости нежданные

Карл и Юля

– Ты в душ пойдешь?

– Вообще-то я там уже был.

– Так это ж еще до ужина…

Отвечать я не стал. На тему мытья у Юльки в голове сидит здоровенный такой тараканище. Как он там завелся, от чего именно она так долго и тщательно пытается отмыться при каждом удобном случае, я не знаю и совсем не хочу знать.

– Тогда… – не договорив, девушка потянула вверх футболку, и фраза «мы же сегодня уже» застряла в горле. Организм вполне четко дал понять, что «уже» два часа назад – это давно и вообще не считается. И надо быстро раздеваться, потому что вот.