Текст книги "Просто механический кот (СИ)"

Автор книги: Андрей Кокоулин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Мурлов снова перевернул курицу. Запах уже воздействовал на обоняние. Те же как раз двадцать минут до готовности.

– Ося! – крикнул Мурлов. – Ты еще не надумал?

Дом был тих.

Мурлов убавил огонь под кастрюлей и сковородой и, перебирая предметы в карманах халата, сходил в туалет. Потом достал из холодильника бутылку минеральной воды, наполнил высокий стакан до половины и с этим стаканом уселся на диван. С пульта прибавил звук на телевизоре.

На экране главный герой увещевал главного злодея, спрятавшись за колонной. Главный злодей отвечал на слова стрельбой из пистолета.

– Все кончено! – кричал главный герой, какой-то тряпочкой мужественно перетянув самому себе раненое плечо.

Бах! Бах! – летело ему в ответ. Пули выбивали каменную крошку из колонны.

– Тебе отсюда не выбраться! – настаивал главный герой.

– Ося, ты слышишь? – спросил, наклоняясь и высматривая механимуса, Мурлов. – Тебе отсюда не выбраться.

– Я прикончу тебя! – крикнул главный герой.

– Я не прикончу тебя, – сказал Мурлов. – У нас будет долгое общение.

Главный герой, оскалившись, прыгнул за другую колонну. Злодей сопроводил его прыжок хохотом и беспорядочной стрельбой. Мурлов отпил из стакана. Вода кислила.

– Сдавайся! – крикнул главный герой.

На взгляд Мурлова, это несколько расходилось с обещанием пристрелить антагониста несколько секунд назад. Разумеется, к ногам героя тут же выкатилась граната.

Взрыв разнес в щепки какую-то деревянную мебель, декоративные шпалеры, но герой, успев прыгнуть в сторону, уцелел.

– Ося, – сказал Мурлов. – Здесь весело. Я тебя жду.

Он отошел к плите, перевернул зарумянившиеся голени, ножом потыкал картофель, пробуя его готовность, и еще больше убавил газ. Ему вдруг расхотелось есть в одиночестве. Он представил, как найденный Ося лежит на одном конце стола, а он, Валентин, вкусно обедает на другом. Пожалуй, это было бы здорово.

В фильме, за время отсутствия Мурлова, ни герой, ни злодей не теряли времени даром и схватились уже в рукопашную.

– Ося, Ося, Ося, – пропел Мурлов.

Он снова проверил коврик и, прихватив зачем-то молоток, забрался на диван с ногами. Запах жареного мяса плыл по гостиной. Герой и злодей пытались задушить друг друга. Что такое полчаса? Ерунда! Уже и пятнадцати минут не осталось.

– Ты сдохнешь! – страшно таращил глаза герой на экране телевизора.

Злодей пускал кровавые пузыри.

– Ося, ты чуешь, чем пахнет? – спросил Мурлов.

Он убавил звук в ноль. Почудился или не почудился ему негромкий сигнал? Мурлов напряг слух и застыл, повернув голову.

Тишина. Только голени шипят, накрытые крышкой. Ах, Ося, Ося. Мурлов снова сделал звук на телевизоре слышным. Ничего, ничего, я терпеливый. Я даже в пределах часа никуда не тороплюсь. Дадим скидку на всякую удивительность и нестабильность программного обеспечения.

Вот, если подумать, куда Ося мог скрыться? Из мастерской у него было три пути: на кухню и в гостиную, потом вниз, в подвал, и, наконец, в коридор, к дверям парадного и «черного» выхода. Итак, принялся размышлять Мурлов, подложив подушку под голову. Двери спален, ванной – закрыты. Входные – правило номер один – тем более. И, конечно, изначальной ошибкой было сразу лезть в подвал. Трехногий, по сути, Ося не смог бы проскакать по лестнице без шума. Но Мурлова сбила с толку темнота. Всегда как-то полагаешь, что в темноте спрятаться легче, и что кот, что человек подсознательно выберут направление от погони именно туда, где свет отсутствует. М-да, а Осирис, скорее всего, через тамбур залетел на кухню. Это почти сто процентов. Во-первых, прямая. Во-вторых, мест, где можно затаиться… Хоть под столом, хоть у холодильника…

В бормотании телевизора и сладком шипении жарящейся курицы Валентин незаметно для себя задремал. Вряд ли сон его занял больше десяти минут. Видимо, это была кратковременная реакция организма на Осин побег из тисков. Но проснулся Мурлов от ощущения, будто кто-то мягко давит ему на грудь.

Ко-отик?

Проклятый мышечный спазм был тут как тут. Мурлов окаменел совсем как в недавнем сне. Обостренная чувствительность кожи рисовала подушечки лап и лунки от когтей. Задняя кошачья лапа на диафрагме, передние ближе, подступают к шее. Мурлов с трудом вытолкнул воздух.

– С-с-с.

Ответом было шипение, потом урчание, опасное, затухающее, как у хищника, контролирующего жертву. Подбородок Мурлова царапнуло, и он понял, что это расплющенная им лапа нашла свое место на лице. Как во сне! Не согнать, не повернуть голову у него не было никакой возможности. Ну же! – вздергивал себя Мурлов. Ну же, сгони урода! Собересь! Жесткие усы Оси тем временем кольнули щеку. Валентин почувствовал, как шершавый язык механического кота коротко обмахнул его нос.

– Мя-а-а…

В тихом Осином голосе проскальзывали чуть ли не интимные нотки. Лежишь, хозяин? Неподвижный, как я в тисках? Сейчас я с тобой…

– С-су-у… – выдавил Мурлов.

Ему удалось открыть глаза. Он увидел морду механимуса, склонившегося близко-близко к переносице.

– Мя.

Здесь уже за каким-то чертом послышалось удовлетворение. Зрачки Осириса, разгораясь огнем, приковали взгляд Мурлова к себе. Он гипнотически следил, как они расширяются, занимая всю радужку, как в их темно-малиновой глубине возникает яркая, слепящая точка, и как эта точка плывет из-за навернувшихся на глаза слез.

Боль вспыхнула в черепе внезапной резью и погасила свет. Жгучие пятна заходили под веками. Ослепший, ничего не понимающий Мурлов замычал. Тело, освобождаясь от скованности, зашлось дрожью.

Когти Оси пробороздили щеку.

– Ах, ты, тварь!

Подвижность вернулась к Мурлову, и он махнул руками, пытаясь сбросить кота. Не попал. Ося успел прыгнуть в сторону. В качающейся, плывущей темноте Мурлов почувствовал толчок лап.

– Сука!

Он попытался проморгаться. Пятна вспыхивали, подобно щелчку колесика по кремню на зажигалке, сыпались искры, но это нисколько не помогало возвращению зрения. Мурлов прижал ладони к лицу. Ни пальцев, ни между пальцами – ничего не видно. Он взревел.

– Ося!

Столик подбил колено. К дьяволу! Мурлов привстал и застыл, мотнув головой. Понять бы, где сейчас что. Наклонившись, он нащупал гладкую поверхность стекла. Пальцы наткнулись на деревянную ручку. Молоток! Мурлов стиснул его в руке. Хорошо, оружие есть. Он выставил свободную руку вперед. Ослепил, зараза! Лазером или чем еще? Глаза жгло. Тьма и вспышки брызгали под веками. И крутились огненные круги.

– Ося!

Урчание раздалось за спиной, и Мурлов резко повернулся. Столик задребезжал, откатываясь к камину.

– Ай!

Боль обожгла левую икру – механимус, похоже, попробовал ее на вкус зубами. Мурлов дернул ногой, несколько раз вслепую ударил молотком, попав по валику боковой диванной спинки. Вот же тварь!

Сориентироваться, необходимо сориентироваться, зазвенела мысль. В полуприседе Мурлов ощупал диванную обивку. Так, это понятно. Кухня – левее. Проем в коридор – наискосок. Он опустил руку, помял укушенную икру. Что-то с самообучением у Оси явно не то. Или эти уроды вложили в него какую-то непроверенную хрень. Стоило Осирису, понимаешь, лапку прижать…

На счету Мурлова с полсотни таких лапок. Но только с механической тварью как-то не заладилось. Ну не смешно ли? Еще и полмиллиона заплатил!

Мурлов повертел шеей, прислушиваясь. Шипела курица. Клокотала, выкипая, вода с картофелем. Хорошо бы газ выключить. Так можно и на воздух взлететь, если зальет конфорку. Случайная искра – и здравствуйте.

Интересно, Ося сможет сообразить об искре?

– Ося, я же твой хозяин, – сказал Мурлов.

Сбоку, за диваном, прошелестел стукоток. Секунда, другая – ни звука больше не раздалось с той стороны. Мешая выловить передвижения механимуса, бормотал телевизор. Мурлов представил, как Ося тихо подбирается к нему по дивану, и брякнул по подушкам молотком. Раз, другой.

Не попал.

– Ося, ты же труп! Ты это понимаешь?

Мурлов опустился на четвереньки. Так, план. Ему нужен план. Он бьется с механическим котом, который, видимо, свихнулся. К тому же, тот его ослепил. Здесь можно такую компенсацию выкатить, что корпорация со своими зверюшками и дня не проживет! Но это потом, потом.

Мурлов прижал лицо к валику. Нет, похоже, со зрением все серьезно. По крайней мере, на какое-то время он совершенно слеп. Он поморгал. Гостиная так и не вылепилась из тьмы и огненных лепестков. Ладно. Мурлов стукнул молотком в пол. Как ни странно, ступор, который, казалось бы, должен быть тут как тут, не выказывал даже признаков скорого наступления. Звезды – мрак, неизвестность, страх – сошлись, а нету. Ну, понятно, тут же все по-взрослому!

Мурлов подумал, что, может, и вовсе переборол свой паралич с помощью Осириса. Какая ирония, да?

Или это злость? Ко-отик!

– Ося, я тебя по деталькам…

Он выдохнул. План. Первое. Первое – газ. Надо добраться до плиты и обезопасить себя с этой стороны. Второе. Второе – это телефон. Нет, любая помощь, которую он может получить. Если получится, набрать техподдержку… Мурлов фыркнул, качнувшись, и рассмеялся. Какую, к дьяволу, техподдержку? Полицию. Но лучше – службу спасения. В крайнем случае – выбить стекло и орать благим матом.

Третье… Третье – это выбраться из дома. «Мой дом – моя крепость» здесь не работает. Значит, добраться до двери, ключи… Мурлов похлопал ладонью по карману халата. Ключи на месте. И лучше не во двор, лучше сразу на дорогу…

Мурлов услышал шипение и выставил молоток навстречу звуку.

– Давай, Ося! Я жду!

В темноте, справа, выпуклой линзой всплыло световое пятно, в котором ничего опознать Мурлов не успел, и закрылось снова.

– Ну же, Ося!

Запястье обожгло. Закричав, Мурлов замахал молотком, но, кажется, впустую. Страх колотил сердцем о ребра. Боек молотка, в конце концов, со звоном ударил в каминную подставку. Вылетела, поскакала по полу кочерга. Зараза! Как она здесь оказалась? Или его уже к камину принесло? Ну-ка, назад, назад.

Мурлов развернулся и, перебирая ладонями и коленями, двинулся в противоположную сторону. Ножка обеденного стола скоро чиркнула его по уху, но Валентин обрадовался ей, как родной. В верном направлении ползем, товарищи! Выдергивая стулья, он обрушивал их за собой, чтобы затруднить Осе преследование.

Жалко, стула всего было три.

Метр, два – и явственно зашипело, забулькало чуть ли не над головой. Мурлов наощупь определил гладкий обвод газовой плиты, и телом, руками потянулся вверх, к краникам и конфоркам. Механический кот не препятствовал.

Щелк. Щелк. Мурлов выключил газ, обжегся, случайно тронув кастрюлю, и с облегчением сполз вниз. Так, с этим порядок. Не перекусить ли теперь? Все нужное для этого – буквально руку протянуть. Горячее.

Впрочем, не до того.

– Ося!

Мурлов сообразил, что механимус, скорее всего, сейчас заряжается. Ой, не дурак Ося! Не дурак! Ослепил, отвлек и – на коврик. Ничего, сейчас мы это проверим. И прекратим. Постукивая молотком, Мурлов пополз обратно в гостиную. Стулья в сторону. Вперед!

Он миновал стол, определил стоящее в углу у окна кресло и двинулся вдоль стены, невольно повторяя ее изгибы. Рухнула какая-то подставка. С задетой бедром тумбы свалилась переставленная плошка с арахисом, и орехи рассыпались по полу. Мешающие, норовящие сунуться под колени полы халата пришлось закинуть за спину.

Ну, все, думал Мурлов в колыхающейся тьме, Ося, ты допрыгался. Я предъявлю твою тушку придуркам из корпорации, и мне не нужно будет даже оправдываться за попорченный товарный вид. С сумасшедшими котами только так.

Он остановился, явно расслышав телефонный вызов. Только вот простенькая мелодия играла не в кармане, а где-то на диване. Телефон, наверное, выпал, когда Мурлов, ослепленный, переместился на пол. Возможно, это как раз техподдержка звонила убедиться, что их изделие нашлось.

А оно нашлось, нашлось! Оно бегает, шипит, урчит и охотится на своего хозяина! И если он доберется…

Мурлов решительно повернул на звук телефона. Он ушиб пальцы, воткнулся в диван сзади, перевалился через спинку и торопливо закопошился на подушках, пытаясь вслепую выловить мобильник. Быстрее, быстрее! От спешки перехватывало дыхание. Быстрее! Как назло, вызов прекратился. Мурлов зарычал, но поисков не бросил. Телефон он в результате обрел, но обнаружил, что ни один номер в своем теперешнем состоянии набрать не сможет. Даже не снимет на ощупь блокировку. Впрочем, у него еще оставалась возможность ответить на звонок. Да-да! Мурлов определил по кнопкам верх и низ экрана, и при вызове ему оставалось лишь протянуть палец по поверхности телефона. Процентов девяносто, что у него получится «поднять трубку». Лишь бы техподдержка сообразила ему перезвонить. Встречаются же там умные люди!

Кто еще ему может позвонить? Николай Петрович может. Бывшая жена может. Мурлов, пожалуй, впервые бы ей обрадовался. Но она, тварь, деньги свои уже получила. С чего ей звонить?

А котика он разделает. Любое животное против человека не сдюжит. Какое бы оно не было механическое. Хотя отсутствие зрения и усложняет задачу. Но Мурлов надеялся, что повреждение глаз – явление временное. Он сильно сомневался, что Осю, как и любую другую модель, вооружили потенциально опасным лазером. Нет, это кратковременная слепота, на полчаса, на час, может быть, на день. Но, если поморгать, что-то уже по краям мутно и бело отсвечивает, проступает. Ничего-ничего, справимся. Давай, телефончик! Мурлов потряс мобильник. Аппарат молчал. Телевизор шелестел разными голосами, предлагая то ли что-то оценить, то ли перейти на новый тариф. Мурлов не прислушивался.

– Стой, Ося, на коврике, – прошептал он, – стой пока.

На какое-то время Валентин задумался, удивляясь себе. Он слеп, но не окаменел, не погрузился в полное отчаяние, в пустоту и отсутствие всяких мыслей. Его оцарапали и укусили, но он вооружен и не собирается изображать мумию, как прежде. Изумительно. Тело слушается его, руки слушаются, ноги слушаются.

Коты, конечно, не слушаются, но это другое.

И тьма. Наверное, ожог сетчатки. Или что там может быть еще?

Мурлов потрогал боковину – на месте, проверил ключи – в кармане. Если его не обманывает зрительная память, полтора метра правее – проем, три метра – дверь во двор. План первый: выскочить на улицу. Как-то справиться с замком, потом открыть калитку, добраться до соседей. Здесь есть несколько «но», включая бег вслепую. План второй, более реалистичный: запереться в маленьком пространстве, где Осе будет сложно его достать. В гардеробе. В ванной. В спальне.

В боксе. В боксе!

И что? И дождаться звонка.

Мурлов сбил диванные сиденья, нагромождая их по бокам от себя, как блочную защиту. Нет, это, конечно, не надежно. Ноги открыты. Голова открыта. Не рвануть ли сразу в гардероб? Именно сейчас, именно в этот момент, пока Ося… Стоп, стоп, Валентин, опасливо одернул он себя. Весь вопрос тут в том, отключается ли котик на коврике. Так-то можно было бы подползти – и мордой, мордой эту тварь в стену.

Но если не отключается?

Побежать-то он побежит, и даже добежит, но гарантии, что Ося не юркнет за ним в тот же гардероб, у него не будет. Так что пока здесь, здесь. Сунув молоток между ног, Мурлов стиснул телефон, нацелил палец. Ну же, техподдержка!

А как уютно, должно быть: телевизор, курицей пахнет – шевельнулось в голове. И Оси что-то не слышно. Мурлов покрутил головой, надеясь уловить урчание или позвякивание разбитой лапы. Что-то шустрый Ося на трех лапах.

– Ося, – позвал он. – Ося, ты здесь?

Палец дрожал над телефоном.

Еще минута, две – и точно перезвонят. Им деться некуда. У них один из экземпляров потерялся. Как же не перезвонить? Мурлов выпрямился. А может Ося уже того… перезагрузился? – подумалось ему. Прошли тридцать минут. Ну, сорок. Тогда он зря… Мурлов прыснул, представив себя, обложившегося подушками, как в осаде, в то время как Ося, откатившийся к заводским настройкам, смирно лежит на коврике. А он ждет, ждет, понимаете ли, когда…

Телефон завибрировал, заиграл в его ладони. Мурлов, вздрогнув, торопливо ткнул пальцем, но, видимо, не попал в «иконку». Второго шанса Осирис ему не дал.

– Мя-а!

Механический кот, прыгнув, ударил Мурлова головой в грудь. Телефон вылетел у того из руки и, кажется, лишился на полу то ли силиконового чехла, то ли еще какой детали. Мелодия вызова резко оборвалась. Мурлов вскрикнул, но, скорее, не от удара, а от неожиданности.

– Ах, ты!..

Ося заскакал по Мурлову. Когти его раздирали кожу, а увечная лапа скребла острым металлом. Плечо, грудь, шея, щека, грудь, грудь, подбородок, живот! Ося пел песню мести на кошачьем языке. Мурлов с воплями пытался его ухватить, раскидывая прямоугольники сидений и ворочаясь на диване раненым зверем. От халата, как от шкуры, летели темно-красные клочья.

– Тварь!

– Мя-аа!

– Сволочь!

Хвост проскочил у Мурлова между пальцев, но потом он с торжествующим воплем ухватил в искристой, мохнатой темноте одну из задних Осиных лап. Ося попытался вывернуться и даже успел укусить запястье, но был вздернут вверх, а затем вбит в диванный валик. Что-то в механическом животном хрустнуло, звякнуло. Ося мявкнул, перегнувшись. Мурлов, привстав, захохотал.

– Что, Ося, больно?

Он вздернул кота еще раз и ударил им в сторону. Раздался треск стекла, хруст, потом стекло посыпалось звоном.

– Ося, ты никак встретился со столиком? Ай-яй-яй!

Мурлов вскинул руку еще раз, намереваясь теперь уже размозжить механимуса об пол. Но на излете лапа Осириса, как назло, выскочила из повлажневших пальцев. Серьезного удара не получилось. Механимус с бряком упал то ли у проема, то ли уже в коридоре. Мурлов торопливо пополз на четвереньках на жужжащий звук, только буквально под ладонью этот звук иссяк. Мурлов поймал в кулак пустоту.

– Ося! – Он повернул голову на короткий дребезг, раздавшийся левее и чуть дальше, чем он мог дотянуться, не сходя с места. – Ты куда? Мы так мило… так мило разговаривали. Ах, черт!

Мурлов обнаружил, что в пылу расправы с Осей потерял молоток. Он бы сейчас ему очень пригодился.

– Ося!

Дребезгнуло еще левее. Мурлов нашел и огладил пальцами проем. Темнота под веками подрагивала и то и дело сменялась сумерками, в которых прорастал косой, зыбкий квадрат. Скоро, получается, вылупится прозрение. Так он думал.

– Осенька.

Мурлов пополз на звук. Исцарапанную грудь саднило. Ныла щека, получившая порез от разбитой лапы. Пальцы, кажется, были липкими от крови.

– Ко-отик! Ты никак решил отправиться в спальню? Время-то детское, не кошачье. Я тебя сам уложу.

Мурлов проскользил на коленях с полметра и прислушался.

– Ося?

Скребущий звук раздался дальше. Это куда? Это Ося в подвале решил спрятаться или в мастерской? Мурлов представил, как механимус отползает на одной действующей лапе, как раненый боец. Или как терминатор. Кр-рых, кр-рых.

Он улыбнулся.

– Ося, ко-отик, – пальцы его побежали по ламинату в направлении звука, – ты же никуда не денешься. У тебя – судьба. Судьба всех котиков, которые попадают ко мне, всегда одинакова. Хотя ты, не скрою, боец. Видишь, и зрения меня лишил, негодяй. Но я же все равно…

Мурлов резко вытянулся, пытаясь достать механического кота. Шерсть мазнула по кончикам пальцев.

– Ося!

Что-то прожужжало, мягко толкнулось в стену. Лежа голым животом на ламинате, Мурлов раскинул руки. Путь за спину Осирису теперь был перекрыт. Совсем близко Валентин услышал позвякивание и пощелкивания. И словно с усилием шипел какой-то поршень, всасывая воздух. Может быть, так бьется и пыхтит испуганное сердце Оси? Мурлов хохотнул. Дурилка механическая.

– Осенька!

Он нащупал угол. Точно, поворот к подвалу. А там разобраться с механимусом будет совсем просто. Ах, нет, тут же еще тамбур с выходом на кухню и в гостиную! И если Ося догадается…

Раз! Мурлов рывком подал тело вперед и одновременно изогнулся, стараясь не дать коту проскочить из угла к спальням и ванной. Так ведь со стороны подумать – совсем чокнулся. Разлегся на полу в одном халате, еще и креветку из себя изобразил. Гигантскую, королевскую, с ногами вместо хвоста… или брюшка. Но это ладно. Кому тут глядеть со стороны?

– Ося.

Мурлов двинулся боком, тесня предполагаемого Осю к подвалу. Пальцы левой руки ткнулись в мешок со щепками. Ага, все правильно!

– Ты где, мой котик?

Мурлов сгреб правой пустоту перед собой. Игра стала его забавлять. Ступня ноги нашла дверь мастерской. Закрыто. Прекрасно. Значит, он не забыл о первом правиле.

– Осенька, ты чувствуешь? – спросил он. – Развязка близка. Богу Мертвых пора в свое царство.

Мурлов подтянулся, подполз еще. Ося, судя по раздавшемуся звуку, перевалился с верхней ступеньки на ступеньку вниз. Сочленения его казались разболтанными. В каждом движении слышались жалобные скрипы и бряки.

– Мяу, – подал голос Ося.

– Ой! – разыграл удивление Мурлов. – Теперь мы решили пообщаться! А раньше что? Гордость не позволяла?

– Мя.

– Что «мя»? – фыркнул Мурлов, нащупывая край ступеньки. – Сейчас все будет. Сейчас мы обо всем договоримся.

Ося вдруг закашлял, заскреб по дереву когтями. Мурлов, наклоняясь, потянул на звук руку. Ни страха, ни жалости он не испытывал.

– Что, все? – растопырил пальцы он. – Заряд кончился?

Механимус не сопротивлялся. Валентин поймал его за шкирку, подхватил вялое тельце, поднял в воздух.

– Ося, – он встряхнул кота, вызвав постукивание внутри, – ты что, решил сдохнуть? Мне кажется, это непоря…

Договорить Мурлов не смог. Поворачивая Осю, он слишком близко поднес кота к лицу, и расплющенная молотком лапа выстрелила ему прямо в глаз. Тонкий штифт вошел в мозг, и Мурлов не успел ни испугаться, ни удивиться, как умер. Голова его стукнула о ступеньку, пальцы разжались и выпустили Осириса. Через несколько секунд тело, увлекаемое силой тяжести, неуклюже скатилось по лестнице вниз.

На верхней ступеньке остался один Ося.

– Мам! Ма-ам!

Димка попытался вырваться из тисков маминой ладони, но та держала крепко.

– Что? – спросила женщина.

Она устала. Такси высадило их у заезда в садоводство, Алексей не встретил, Зина не отвечала на звонки, чемодан на колесиках бесил больше сына.

– Давай возьмем котика! – заканючил Димка.

– Кого?

– Котика! Вон, смотри!

Димка указал на бетонный отбойник в виде усеченной пирамиды, стоящий у обочины. На его вершине сидел грязный, тощий кот. Женщину передернуло от вида животного. Оно было то ли больное, то ли битое. Правда, крови она не увидела. Но, может, весь ужас станет заметен с другого бока.

Надо ей это?

– Нет, ты что? – сказала она, продолжив напористое движение. – Ты посмотри, он же полумертвый.

– А полумертвый – это как? – спросил Димка, с неохотой следуя за матерью.

– Полумертвый – это значит, что скоро умрет.

– А мы его выходим!

– Нет.

Чемодан подскочил на щебенке. Женщина остервенело выкрутила ручку, не давая ему перевернуться. Димка оглянулся. Кот сидел и смотрел на него зелеными глазами. Мальчику показалось вдруг, что передняя лапа у него перетянута проволокой. Когда он оглянулся в следующий раз, кота на отбойнике уже не было.