Текст книги "Борт 556 (СИ)"

Автор книги: Андрей Киселев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

   Джейн стояла на носу Арабеллы и размахивала левой рукой, сняв с черноволосой девичьей головки красную свою бейсболку. Держась крепко пальчиками правой за натянутые нейлоновые прочные тросы выгнувшихся

  от ветра парусов. А, я любовался своей божественной любовью. И, тоже был счастлив, глядя на нее, на мою американку Джейн.

   Острова росли прямо на глазах. Из туманного и мутного голубоватого силуэта на горизонте, они обрисовывались постепенно в более прорисованные волшебной природой океана, постепенно обрастая растительностью.

   Через, какое-то время начался штиль. Полный штиль. Ни ветерка. Наши белые из парусины паруса все обвисли. И были, теперь, совершенно бесполезны, свисая и лишь слегка колыхаясь на слабом океаническом ветерке, идущем со стороны Тихого океана.

   Мы не успели дойти до островов на парусах. И пришлось включить двигатели. Оба мотора на полный ход. И Арабелла затряслась всем корпусом. И понеслась по волнам в направлении зеленеющих на горизонте островов.

   Мы приближались к Гвинейскому обширному архипелагу. К целой серии тихоокеанских разбросанных по нему, вплоть до самого экватора островов.

   Дэниел, поднявшись, тоже на горячую от солнца палубу, сзади меня. Задрав на загорелый лоб и кучерявые черные волосы, солнечные очки, копался в моторе, наблюдая за его работой. Так как, что-то застучало внутри его правого двигательного агрегата. И двигатель встал, задымив, и Дэниел его вырубил тут же.

  – Заклинило – произнес Дэни – Подшипники рассыпались внутри. И вал с пропеллером заклинило! Будь, оно не ладно! Черт!– руганулся по-своему Дэни.

  – Это серьезно Дэниел. Движку, похоже кранты – произнес я как знающий моторист затонувшего своего судна.

  – Я знаю – ответил тот – Дальше, пока никуда не поплывем, пока не наладим движок.

   Надо было встать на ремонт. И Дэниел просил меня ему помочь. Я без слов согласился, дабы был механиком машинистом в машинном отделении погибшего своего сгоревшего, и затонувшего судна "KATHARINE DUPONT".

  – Без вопросов, Дэни! – произнес ему громко я – Надо, значит, надо!

   Я залез в технический кормовой трюм нашей яхты. И мы попробовали запустить правый, забарахливший внезапно двигатель. Но, было бесполезно. Там разлетелся подшипник на валу, и погнуло сам вал. И его начало клинить. Пошел нагрев и Дэниел правый двигательный агрегат отключил совсем, как и правый его пятилопастной пропеллер. И мы пошли на одном левом.

  – Надо дойти до берега! – он прокричал мне – А, то, нас унесет течением! Без ветра и мотора, точно утащит в сторону!

  – А, якорем не зацепиться?! – крикнул ему я – Цепь метров на пятьсот!

  – Нет! – он ответил – Дна не достанем! Здесь еще, более чем глубоко! Надо дотянуть до островов! Там и встанем на ремонт!

   Он посмотрел назад в сторону открытого океана через корму Арабеллы – Здесь нельзя дрейфовать! А, нам, тем более! Эти гады, где-то сзади. И надо затеряться среди этих островов! Хотя бы на сутки!

   ***

   Под неугомонный крик альбатросов и чаек Арабелла легла в полный дрейф. Ветра не было совсем, и на воде был полный штиль. Мы еле доскреблись до крайних двух островов из целого архипелага. И вошли в узкую бухту между островами. Мелкую, из-за обилия кораллов. Заросшую ими, как и атоллы.

   Мы встали недалеко от самого берега одного из островов, на котором располагались поселения местных жителей. Состоящие из маленьких домиков на деревянных столбиках, сплетенных из прутьев с соломенной или пальмовой крышей. Точнее, покрытых пальмовыми листьями на самом берегу, и на воде. Наша Арабелла, гремя левым двигателем и рабочим пятилопастным пропеллером, дошла до песчаного покрытого пальмами берега одного из населенных аборигенами островов.

   Видно было, как из полу соломенных хижин повыскакивали местные полуголые рыбаки туземцы. И показывали на нас руками, что-то галдели.

  Вместе с женами и детьми.

   Они побежали по длинному песчаному из белого кораллового песка берегу по направлению к нам.

  – Вот любопытные! – удивленно произнесла моя красавица Джейн, поправляя, вновь одетую красную бейсболку – Забегали, как ненормальные!

   Дэниел молча, докрутил штурвал, стоя рядом со мной у приборной панели яхты. И выключил один работающий левый двигатель Арабеллы.

   Яхта на одном винте и на ровном киле, дошла, почти до самого берега бухты. И я, добежав до носа, где стояла, наблюдая за местными жителями держась за тросы обвисших на безветрии кливеров Джейн, дернув за рычаг стопора якорной лебедки. Выбросил рабочий за борт левый на цепи якорь.

   Цепь громко зашумела, разматываясь. И якорь плюхнулся в воду у самого носа Арабеллы. И достал до дна. Цепь ослабла, и яхта зацепилась за дно им, встала на прикол под вновь натянувшейся цепью влекомая легким в бухте течением со стороны океана.

  – Интересно, какая здесь глубина? – произнесла негромко Джейн – Я хотела бы, здесь одна поплавать.

   Она посмотрела, не отрываясь мне в глаза своими обворожительными любовницы черными глазами.

  – Я, думаю, еще поплаваешь – ответил ей, подходя со стороны спины Дэниел – Поправишься и поплаваешь. Нам надо на берег к местным. Я знаю у них можно отыскать кое-какие детали для Арабеллы. Мне надо пообщаться с туземцами. Они рыбаки и знают, что и почем.

  – А, они, видимо и не такие уж совсем туземцы – произнесла Джейн.

  – Да, и видно, не такие, уж не цивилизованные совсем – добавил я.

  – Да, наша техническая цивилизация и сюда добралась. И оставила свой след на местных поселянах! – произнес громко Дэни.

   Он, теперь в одиночку подготавливал к спуску резиновый скутер на краю борта Арабеллы. Подвешенный, на малой лебедке, еще нами в океане боком на правой стороне нашей яхты.

   Дэни прикрепил сзади его винтовой небольшой, но мощный лодочный мотор и выровнял резиновую лодку днищем к самой воде.

  – Интересно, помнят они меня еще или уже нет? – он спрыгнул в подвешенную к борту нашей яхты на лебедке резиновую лодку. И нажал на спуск – Я один сплаваю и поговорю с местными. Они не должны уж совсем меня не помнить. Прошлый раз со своими пацанами, я тут хорошо погулял и поплавал. Помню, еще тут все вокруг. Надо со старшим острова пообщаться и местными лодочными механиками.

   Дэниел завел движок скутера и поплыл к берегу. Мы остались на Арабелле вдвоем с моей Джейн. Она подошла ко мне. И обняла меня за голый, как и прежде загоревший, почти, как и она, мужской мускулистый торс. Я обнял ее за загоревшие до черноты девичьи плечи. И прижал к себе. Джейн прислонила сбоку свою ко мне чернявую в длинном хвостике вьющимися, словно змеи волосами девичью головку. Мы смотрел оба на отплывающего от яхты Дэниела.

  – Как я хочу, снова купаться, Володя – произнесла моя Джейн – Интересно, он надолго? – она тут же спросила, как бы у самой себя. Глядя на плывущего к берегу на моторной резиновой лодке Дэниела.

   Скутер шумно трещал подвешенным сзади маленьким водным мотором. И Дэниел уже вскоре достиг прибрежной кромки берега. И затащил его на самый берег перед стоящими местными поселянами аборигенами острова.

   Видно было, он с ними общался, подойдя, видимо к старшему из местных рыбаков. О чем-то их спрашивал, жестикулируя и объясняя на руках показывая на нас и яхту. Те, в ответ ему, что-то, тоже говорили на своем языке. Было слышно громкую их речь, которая была нам совершенно непонятна.

   Мы с моей Джейн, переоделись по-быстрому в одежду, чтобы не голышом щеголять по берегу, среди местного населения. Джейн в желтую свою майку с какой-то нелепой картинкой. И джинсовые короткие выше колен шорты и красную бейсболку. Я в свои матросские штаны. И цветную рубашку подаренную мне Дэниелом.

   Вскоре он вернулся назад. А местные островитяне разошлись по домам.

   Видимо, Дэниел смог договориться о чем-то на своем английском языке и жестах с рыбаками индейцами этого большого заросшего густыми тропическими зелеными, и непроходимыми джунглями песчаного по самому берегу острова.

   Дэни подплыл назад на скутере к яхте и прокричал нам – Все в порядке!

   Можно, сегодня заняться починкой двигателя яхты. Я нашел то, что искал. Даже, больше!

   Он показал на пальмовую деревню на деревянных столбах

   – Местные дадут все, что нужно – произнес Дэни – Они еще помнят меня. И механик, тоже будет из местных! Тут есть свои самоучки механики специалисты!

   Дэниел поднялся на борт Арабеллы. И поднял бортовой малой лебедкой назад резиновую с мотором лодку. И подняв правый якорь, медленно перегнал Арабеллу на приcтань. Бросив левый бортовой якорь на длинной цепи. Привязав Арабеллу к пристани нейлоновыми лебедочными веревками.

   Он сам был как туземец, и довольно был похож на местных. В одних светлых коротких до колен шортах. Загорелый, как и моя Джейн. До угольной, почти черноты. И сам черноволосый. С вьющимися, как и его сестренки кучеряшками волос на своей голове. Чем ни местный. Возможно, это и помогало в общении с местными племенами островитян. В какой-то степени, он был похож на своих. Хотя и был иноземец для них, как и мы.

   ***

   Мы целый день провели среди островитян. Здесь было много ребятишек.

   Очень много голопузой детворы. Они так и крутились вокруг меня и Джейн. Рассматривая мои белые матросские штаны и рубашку Дэниела. И шорты моей Джейн. Ее красную с большим козырьком бейсболку. И ее футболку желтого с нагрудной картинкой цвета. Когда мы, тоже спустились на песчаный берег острова.

  – Как здесь здорово, Володя! – произнесла восторженно Джейн, глядя вокруг и на меня.

   Она держала за руки некоторых маленьких голопопых, подпрыгивающих рядом с ней ребятишек. Я взял одного из самых маленьких на руки.

   Мы шли с Джейн в окружении крикливой на разные голоса детворы. Шли до самой деревни рыбаков и ловцов жемчуга. На нас смотрели женщины и их мужья. Стоя и оглядываясь на нас идущих к ним в береговое селение.

   Это одно из многочисленных селений на этих больших заросших островными в глубине джунглями островах.

   Нас приютили в одном из жилищ у местной одинокой пожилой женщины. И моя Джейн, как женщина с женщиной, быстро нашла с ней язык. Она подарила ей бусы из своей коллекции сокровищ, и из золота колечко с бриллиантом. Из того богатства женских украшений нашей цивилизации, что было у нее в ее корабельной каюте.

   Та, подарила Джейн, тоже украшения на память из местного сокровища их острова. Ожерелье из большого жемчуга и костяные браслеты индейцев из местной фауны.

   Мы были приглашены вскоре, как оказывается на местный праздник. Это, что-то, вроде дня рыбака. Что-то, по-нашему, по-русски. И не совсем.

  То, есть, свое местное спиртное из кокосовых пальм и еще чего-то. Много всякой местной закуски. Ну, и конечно танцы до-упаду, под местную туземную музыку. Барабаны, и какие-то деревянные из тростника дудки. Но, это будет потом, чуть позже, а пока мы, просто были гостями. И успели перезнакомиться со всеми местными селянами островов. Пока Дэниел чинил с местными механиками двигатель яхты, мы бродили по острову в качестве гостей. И, Джейн, забросив свой на яхте кассетный магнитофон, то, и дело купалась в местной коралловой лагуне вместе с морскими черепахами.

   Джейн, здесь быстро поправилась, и действительно была еще та пловчиха, как говорил Дэни. Я и не знал о такой ее способности, пока не увидел своими глазами.

   Дэниел не зря мне сказал о ее способностях, более глубокого погружения. Она и без баллонов хорошо и глубоко ныряла, надев только подводные часы, ласты и свинцовый противовес. Я был ошеломлен ее такой способностью подводного ныряния. Одевшись в свой легкий костюм, для ныряния Джейн, надев одну маску, просто ныряла, на глубину местной лагуны. Играя с коралловыми рыбами.

  Или, просто в одном своем новом полосатом или желтом купальнике, плавала, мелькая под водой своей загоревшей до черноты полуголой изящной девичьей фигурой вокруг прибрежных рифов. Любуясь подводной природой этих чудесных островов.

   Я, лишь с надувной резиновой лодки наблюдал за ней. За ее такими вот, ныряниями. Не переставая любоваться своей красавицей русалкой.

  Одевшись в акваланг, помогал ей, наблюдая под водой ее, страхуя в погружениях. Пока Дэниел с островной командой механиков занимался подготовкой яхты, мы старались не вмешиваться в их дела на борту Арабеллы. Мы просто, отдыхали и все, наслаждаясь друг другом. Иногда играя с местными ребятишками в их местные игры.

   Джейн как ребенок веселилась, забыв обо всем. Вовлекая и меня в те детские молодые игры юных островитян.

   Ей было все здесь интересно. Сама жизнь туземцев рыбаков. И островная природа. Именно островная природа этих лежащих близко друг к другу островов. Было много фауны. Обезьяны там попугаи разных видов. Были красивые цветы, и даже птицы. Разноцветные по окраске, яркие, гомонящие среди тех цветов. И пальм у самой кромки прибрежной воды.

   Действительно природа, здесь была красивая. Особенно коралловая лагуна и вся из-под прозрачной воды виднеющаяся прибрежная возвышенность, выступающая с больших глубин океана.

   Берег был, почти до самой воды утыкан кокосовыми пальмами и прочей растительностью тропиков.

   Помню моя Джейн, обходя под водой коралловую банку барьерного рифа, наткнулась на останки какого-то старинного судна. Я тогда в акваланге подстраховывал ее и следовал за ней на резиновой лодке до самого края бухты. До резкого обрыва на километровые глубины. И моя любимая русалка, выплыла за край этого барьера. Повиснув над океанской бездной.

   Она потом, вынырнула и прокричала радостно, что обнаружила, что-то похожее на дерево, заросшее водорослями и кораллами на самом краю обрыва. Там еще была старинная пушка, торчащая из толщи разноцветных полипов.

   Джейн радостная поднялась сразу к нашей резиновой лодке, сообщив мне радостную новость, приглашая с собой под воду. Но, я отказался, тогда от этой затеи. И сказал Джейн, что пора уже возвращаться на берег.

   Мы были далеко от берега. И я немного нервничал и переживал за нас обоих в прибойной зоне кораллового острова. Уже пора было вернуться назад, и я сказал Джейн об этом.

  – Наверное, Дэни уже починил двигатель – сказал я ей – Пора, любимая, уже домой на нашу Арабеллу.

   Но, Джейн не слушая меня, надев на свое миленькое девичье личико маску, снова нырнула ,куда-то в глубину. Наверное, к той старинной корабельной пушке вросшей в коралловый риф.

  – "Вот, чертовка!" – подумал я – "Моя красавица, чертовка!". Вскоре она снова вынырнула, держа в руке в своих маленьких красивых девичьих пальчиках что-то. Джейн протянула мне, что-то, похожее на какой-то или, чей-то медальон. Он был из золота. На длинной золотой цепочке.

  – Джейн! – радостно прокричал я своей любовнице пловчихе – Ты нашла клад! Вот, Дэни обрадуется! Ты за ним и ныряла?!

  – Вот, возьми – выплюнув мундштук шланга, и задрав на свой загорелый девичий лоб маску, произнесла она, тяжело дыша от нагрузки на легкие под водой. Джейн отдала медальон мне – Я сначала не хотела его брать. Потом, решила все же взять. Это с подводного кладбища – Джейн снимала с себя прямо в воде со смесью кислорода и гелия баллоны, отдавая мне их, и я их, вытащив из воды, положил рядом с собой. И подал руку своей пловчихе любовнице.

  – Может, это не хорошо, но, все же – она тихо с трудом в голосе это произнесла, смотря мне в глаза. И подтягиваясь из воды на моей руке.

  – Покажем это Дэниелу? – произнес я, восхищенный находкой. Вытаскивая Джейн из воды на лодку. И шлепая ее по круглой полуголой в узких желтых плавках женской загорелой как смоль упругой широкой девичьей – Покажем это Дэниелу? – произнес я, восхищенный находкой. Вытаскивая Джейн из воды на лодку и шлепая ее по круглой полуголой в узких желтых плавках женской загорелой как смоль упругой попке. Она, в ответ, отшлепала меня мокрыми руками по моим проказника мужским рукам. Соскользнув внутрь лодки своим голым мокрым в воде таким же, как и ее руки загоревшим до черноты животом, Джейн согнув в коленях, забросила изящные свои крутобедрые босые с маленькими ступнями и пальчиками в ластах девичьи ноги. От самого выреза желтых плавок в бронзовом черном отливе загара. Поджав их под себя, она отсела к носу скутера.

  – Не успеешь, что, ли! – взвизгнув от моей сексуальной шалости и дико смеясь, произнесла моя Джейн – Давай лучше заводи мотор и поехали отсюда! – она снимала часы и ласты – Пора в душ, я вся просолилась в

  этой воде. Да и тебе не мешало, бы, окунуться – сказала она мне – Сидишь уже весь мокрый от этого солнечного жарева.

   Джейн задышала тяжело уставшей от долгого плавания под водой трепетной полуголой загоревшей до черноты грудью в своем купальном

  желтом мокром, как и плавки лифчике. Она вся мокрая сидела на носу нашего резинового моторного скутера снова облепленная, как и тогда ночью после купания длинными черными по голой и гибкой черной от загара узкой девичьей спине вьющимися и черными как смоль змеящимися по ее плечам и спине волосами. Джейн смотрела вперед по курсу летящего по воде скутера в сторону острова. И мы, на полной скорости, разгоняя резиновым днищем своей моторной лодки под собой воду лагуны, устремились обратно к берегу к своей яхте и к хижинам рыбаков островитян.

   Дэниел как раз починил правый двигатель нашей яхты, вместе с местными знакомыми ему механиками. Он заменил вповеденных при вращении на разбитом подшипнике вал и переставил назад

  пятилопастной пропеллер. Дэни сделал свою работу просто на отлично. И довольный, и радостный встречал нас на борту Арабеллы. Он до заправил в ее бортовых баках горючим топливом и дополнительно в большие еще на Арабелле находящиеся канистры.

   Вместе с островитянами, своими помощниками он поднял нас на борт нашей яхты и, оставив меня и Джейн одних на яхте, удалился со своей ремонтной туземной компанией в местную прибрежную деревню.

   Он считал, что выполнил свои обязанности и теперь имел право на заслуженный отдых в компании своих туземцев друзей.

  – Что ж – сказала Джейн – Его право он заслужил, пока мы прохлаждались без дела по лагуне с тобой любимый. Денни сказал, что тут намечается как раз праздник у местных жителей. Свой особенный праздник, посвященный океану и местной природе. И нас тоже пригласили.

  – Дэни говорил мне – сказал я Джейн – Что-то вроде дня рыбака и ловца жемчуга. Можем сходить, если хочешь. Дэни говорил, что местные рады будут гостям. И не стоит их обижать.

  – Вот и отлично сходим и попразднуем этот день рыбака и ловца жемчуга вместе с Дэниелом и туземцами – сказала довольная праздными надвигающимися событиями Джейн, бросая свою золотую находку в свою шкатулку драгоценностей – Дни в тропиках длинные и солнце еще долго будет висеть на небосводе и жарить нас. А я уже загорела дальше некуда и пора посидеть, где-нибудь в теньке под вечер у костра и повеселиться.

   Действительно хоть уже был вечер, часов где-то, наверное, пять или шесть. Я не смотрел и не сверял в главной каюте нашей яхты, но солнце еще жарило, как надо намереваясь вскоре покинуть небосвод.

   Главное Арабелла была теперь в порядке и готова к походу. И мы здесь решили недолго и не особо навязчиво еще погостить, раз нас никто не выпроваживал.

  попке. Она, в ответ, отшлепала меня мокрыми руками. По моим проказника мужским рукам.

   Соскользнув внутрь лодки своим голым мокрым в воде таким же, как и ее руки загоревшим до черноты животом. Джейн забросила изящные свои ляжками и бедрами босые с маленькими ступнями и пальчиками в ластах девичьи ноги. От самого выреза желтых плавок в бронзовом черном отливе загара. Поджав их под себя, она отсела к носу скутера.

   – Не успеешь, что, ли! – взвизгнув от моей сексуальной шалости, и дико смеясь, произнесла моя Джейн – Давай, лучше, заводи мотор и поехали отсюда!

   Она, снимала часы и ласты.

  – Два часа дня. Пора в душ. Я вся просолилась в этой воде. Да, и тебе не мешало, бы, окунуться – сказала она мне – Сидишь, уже весь мокрый от этого солнечного жарева. И еще ниразу не нырял.

   Джейн задышала тяжело уставшей от долгого плавания под водой трепетной полуголой загоревшей до черноты грудью в своем купальном желтом мокром, как и плавки лифчике. Она вся мокрая сидела на носу нашего резинового моторного скутера. Снова облепленная, как и тогда, ночью после купания длинными черными по голой, и гибкой черной от загара узкой девичьей спине, вьющимися и черными, как смоль змеящимися по ее плечам и спине волосами. Джейн смотрела вперед по курсу летящего по воде скутера в сторону острова. И мы, на полной скорости, разгоняя резиновым днищем своей моторной лодки под собой воду лагуны, устремились обратно к берегу. К своей яхте, и к хижинам рыбаков островитян.

   Дэниел как раз, починил правый двигатель нашей яхты, вместе с местными знакомыми ему механиками. Он заменил в поведенных при вращении на разбитом подшипнике вал. И переставил назад пятилопастной пропеллер. Дэни сделал свою работу, просто на отлично. И довольный, и радостный, встречал нас на борту Арабеллы. Он до заправил в ее бортовых баках горючим топливом. И дополнительно в большие еще на Арабелле находящиеся канистры. Вместе с островитянами, своими помощниками, он поднял нас на борт нашей яхты и, оставив меня и Джейн одних на яхте, удалился со своей ремонтной туземной компанией в местную прибрежную деревню.

   Он считал, что выполнил свои обязанности. И теперь, имел право на заслуженный отдых в компании своих туземцев друзей.

  – Что ж – сказала Джейн – Его право, он заслужил. Пока мы прохлаждались без дела по лагуне с тобой любимый. Дэни сказал, что тут намечается, как раз праздник у местных жителей. Свой особенный праздник, посвященный океану и местной природе. И нас, тоже пригласили.

  – Дэни говорил мне – сказал я Джейн – Что-то, вроде дня рыбака и ловца жемчуга. Можем, сходить, если хочешь. Дэни говорил, что местные рады будут гостям. И не стоит их обижать.

  – Вот и отлично. Сходим и попразднуем этот день рыбака и ловца жемчуга вместе с Дэниелом. И туземцами – сказала довольная праздными надвигающимися событиями Джейн. Бросая свою золотую находку в свою шкатулку драгоценностей.

   – Дни в тропиках длинные. И солнце еще долго будет висеть на небосводе. До самой ночи. Особенно в июле. И жарить нас. А, я уже загорела дальше некуда. И пора посидеть, где-нибудь в теньке под вечер у костра, и повеселиться.

   Действительно хоть уже был вечер, часов, где-то, наверное, пять или шесть. Я не смотрел и не сверял в главной каюте нашей яхты. Но, солнце еще жарило, как надо намереваясь, вскоре покинуть небосвод.

  Главное Арабелла была, теперь в порядке, и готова к походу. И мы здесь решили недолго и не особо навязчиво еще погостить, раз нас никто не выпроваживал.

   ***

  – Солнце палит нещадно! – произнесла Джейн – Хоть, бы, чуть умерило свой пыл. Я уже загорела дальше некуда. Итак, смуглая телом еще и пережарилась на этой яхте до черноты!

   Она посмотрела на мое голое, поверх закатанных до колен летних моряка брюк тело.

   – Тебе бы еще не мешало загореть любовь моя! – она, громко перекрикивая прибой, мне сказала – Сейчас уже часов пять и самый жар. Скоро будешь, таким же, как и я!

   Она, взяла из своего гардероба длинную белую рубашку на смену желтой футболке.

   Cтоял жаркий, тропический вечер. И было жутко жарко, даже у воды. Ни ветерка со стороны океана. Полный штиль. И ни намека на ветер. Было, похоже, что мы зависли здесь до утра. Но, это меня и радовало. Я был счастлив, как никогда рядом с моей красавицей Джейн. Мы с Джейн уже были такими близкими людьми. Как будто знали друг друга, теперь с рождения. Даже, Дэниел был мне уже как родной брат. Я и не замечал, что мы были разных национальностей.

   Джейн шла медленно по белому коралловому прибрежному песку в самом прибое. Она, сняв, желтую футболку. И набросив на себя длинную белую рубашку, шла впереди меня. Виляя своим изящным круглым задом и загоревшими на солнце, почти черными ляжками и бедрами девичьих красивых, как и она сама ног.

   Я любовался Джейн, шагая по волнам сзади нее.

   Джейн быстро поправилась. За время плавания до этих островов от того песчаного с лагуной атолла, она пришла полностью в себя. И была в лучшей сексуальной форме как моя любовница.

   Я шел, следом. Тоже, надев рубашку. На голый и уже, хорошо загорелый за день на тропическом солнце мужской мускулистый торс. Из белой материи в клетку, из того, что мне дал Дэниел. Из своего гардероба. И глядя то, на свою Джейн, то, на Тихий океан, глазея, и съедая сам ее любовным взглядом с ног до головы невысокую девичью фигурку в легкой короткой одежде. Над нами кружили альбатросы. И дико кричали над головой, и над волнами в прибое у дальних каменистых скал.

  Выступающих в самую воду, впереди нас на островной изогнутой косе за песчаным пляжем.

  – Скоро буду как ты – произнес я Джейн – Такой же почти, черный и не отличишь русский я или островитянин.

   Джейн засмеялась.

  – Ты сейчас еще красивее, чем есть – Произнесла она, мне сверкая, из-под черных вздернутых бровей чернотой своих на ярком солнце девичьих глаз – Не сгорел любимый? А, то целый день на солнце! – Джейн, вдруг забеспокоилась, рассматривая мой на теле уже бронзовый загар.

  – Да, нет, нормально – произнес я ей в ответ – Шумно тут от волн и крика островных и прибрежных птиц.

   Действительно крик островных птиц, смешиваясь с криком морских альбатросов и чаек, был уже невыносим.

  – Как они в этом гуле живут – произнес, помню я ей.

  – Это неважно, зато, как красиво тут! – она восхищалась увиденным – Дэниел бывал тут, а, вот я, первый раз! – Смотри следы морской черепахи! – восторженно произнесла она.

   Джейн показала мне рукой, на следы, уходящие в воду, и распустила свои длинные смоляные по черноте блестящие красивыми локонами на ярком солнце тропиков вьющиеся змеями волосы. Они метались по ветру паря, то в воздухе, то падая на ее девичьи, молодой красотки латиноамериканки, узкие загорелые до черноты, как и спина плечи. Моей пышногрудой красотки латиноамериканских кровей, идущей не спеша, по белоснежному коралловому песку обитаемого острова. Она как никто другой, органично вписывалась в этот прибрежный морской пейзаж, как островитянка из местного населения. Ее угольной черноты загар, лоснился в солнечных луча. И бликовал как лакированный в этом ярком вечернем красноватом свете. Он переливался на руках и ногах Джейн, из-под короткой футболки желтого цвета. И коротких плотно облегающих выше колен ляжки и бедра моей красавицы Джейн джинсовых шорт.

   Она переоделась перед выходом на берег. И была, снова с ног сшибательно красива, как никогда. Похоже, только я один, пока еще органически не очень вписывался в местность и население этого малонаселенного, почти дикого океанского острова. Не то, что я, как чужак на этой земле, резко отличавшийся ото всего здесь, не смотря на свой уже, почти такой же, как и у Джейн загар. А просто, я был здесь чужим, пока и резко выделялся на фоне всего местного.

   Мы были южнее Индонезийских островов. За границей экватора.

   Эти острова не имели названий. И были сами в океане по себе, как и их местное дружелюбное к пришлым население.

   Сюда редко заходили корабли. И тем более, такие как наша, круизные яхты. Северная часть Индонезийского архипелага была более, менее обитаема. И туристов, там хватало со всего света. Но, здесь мы были в редкость. И местные устроили в нашу честь, даже праздник. По приказу местного вождя племени туземцев.

   Я первый раз в жизни попробовал какие-то местные вина из разных плодов и растений. Кое-какую деликатесную океаническую рыбу, которую еще не ел в жизни. В целом мне понравилось здесь все. И я бы, наверное, остался здесь, если бы не мои друзья, и яхта Арабелла.

   Дэниел подснял местную девочку. И здесь, это было в норме, и не возбранялось. Мне даже, самому предлагали женщину. Но, у меня была моя красавица Джейн. Я помню, как она отреагировала на это предложение вождя. Ее это возмутило про себя. И очень сильно. Но, мое на отказ вежливое предложение ее успокоило. И вернуло к нормальному настроению.

  – Только бы, попробовал! – помню, она произнесла – Только бы, попробовал закобелиться с местными сучками!

   Джейн была, помню в яростном гневе.

   Она тыкала меня, сидя у костра с племенем индейцев в бок рукой. Если я, чуть, чуть, как-то одобрительно реагировал на танцы местных молодых девиц или на их попытки активного со мной общения. Ее черные, как ночь широко открытые глаза блестели гневом и сверкали.

  – О! Какая ревность! – я произнес – Да, ты просто, от ревности сумасшедшая!

  – Я бы тебе погуляла на сторону! – возмущенно устроила мне проволочку незаслуженно моя любимая Джейн наедине. Она, быстро оставив местную праздничную сходку у костра с племенем. Подняв меня за собой, удалилась с праздника. Джейн меня быстро увела к берегу океана.

  Вцепившись в руку. И прижавшись ко мне боком. Она отругала меня за мои взгляды на местных девиц. Это была первая моя, можно сказать уже как семейная выволочка. Женщины!

   Я был уже для Джейн как собственность. Это в женском стиле. Все они эгоистки и единоличницы, хоть и безумно красивые.

   Я даже не делал ни одной попытки на сторону. А, она была в неописуемой ярости от женского ревнивого гнева. Только потому, что возле нас сидящих крутились молодые, совсем еще соплюхи местные аборигенки девицы.

   Джейн это и заводило. Она смотрела на их смущенные смешки и заинтересованные взоры на меня иностранца. И Джейн это невыносимо как мою любовницу бесило.

  – "Моя ревнивица Джейн!" – думал, глядя любовно на свою Джейн. И вынося смиренно ее тычки в бок девичьим локотком – "Как ты меня заводишь! Даже, этой дикой своей бешенной женской ревностью!"

   Мы оставили веселиться у костра с местным племенем и девочками нашего Дэниела. И вот мы, шли уже по прибою волн у самого берега, разгребая буруны волн босыми и голыми своими ногами.

  – "Да, дикие первобытные места" – продолжал думать я – "С не очень большим населением островов, живущих как на самом этом острове. Так и в хижинах на самой воде. Стоящих на высоких деревянных из стволов местных деревьев столбах. И уходящих далеко от берега в бурлящую океанскую воду".

   Здесь также, было красиво под водой, как и на том атолле. Также, полно коралловых рыб, и полно акул. А местное население помимо рыбалки, занимается еще и ловлей жемчуга. В самом океане далеко от берега, стояли их хижины. И мы смотрели на них стоящих, прямо в океанских бурных волнах.

  – Ведь не боятся штормов! – произнес я, громко перебивая шум прибоя впереди идущей моей Джейн. И показывая ей рукой на стоящие над самой водой, далеко от берега с травяной пальмовой крышей хижины из тростника. И досок местных аборигенов рыбаков.