Текст книги "Искатель. 1988. Выпуск №4"

Автор книги: Андре Рюэллан

Соавторы: Леонид Панасенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Тони повернулся на другой бок, прислушался. В помещении магазина было тихо – все спали. Усилием воли отогнал горестные мысли и тут же будто в яму провалился – измученный мозг требовал отдыха.

С «утра» всё пошло наперекосяк.

Не успели позавтракать, как Чарли вдруг испуганно взвизгнул.

– Там… за стеклом… там… – бормотал он, тыча рукой в сторону прозрачной стены, отделявшей их от платформы. – Посвети сам…

Тони зажёг фонарик, и все замерли.

За стеклом, зацепившись за что–то полою пальто, висел тот самый плюгавенький старикашка, который удрал прошлой «ночью» и украл остатки еды.

Старик был мёртв. Свет фонарика отразился в его открытых глазах, и всем стало противно и жутко, будто они при двух свечах пили кофе, когда сама смерть разглядывала их через стекло – большущая летучая мышь в клетчатом пальто… Значит, старик далеко не уходил, крутился рядом с ними.

– Пересчитай всех наших, – попросил Тони Дэвида. – Пора в путь.

Через несколько минут парнишка доложил, что все на месте и готовы идти. Тони включил фонарик и осветил своих спутников.

– Пошли, – вздохнул он.

Сразу за станцией они наткнулись на пустой поезд и молча, один за другим, прошли все вагоны.

А ещё метров через двести впереди замерцал свет фонаря, и Тони уже привычным движением достал пистолет.

Кто–то, не таясь, шёл им навстречу. Путники остановились.

Когда неизвестный приблизился, Тони и его друзья услышали, что он напевает и время от времени поругивается.

– Освети его, – шепнул Тони Арчибальду.

Неизвестный, в свою очередь, осветил их всех, присвистнул.

– Привет, ребята! – весело поздоровался он. – Ох, и духотища здесь – дышать нечем. Вам ещё не надоело лазить но этим норам? Впрочем, вам за это деньги платят.

– Знакомое лицо, – насторожённо сказал Арчибальд. Неизвестный, услышав его слова, повернул луч фонарика.

– Оператор я, – пояснил он. – Вас, чертей, сто раз снимал, а вы морды воротите. Вы не встречали Пайпера? Я его ищу.

– Он рехнулся, – шепнул Тони друзьям. – Бедняга думает, что он и сейчас на съёмках.

И он, и Арчибальд узнали оператора. Вот уж ирония судьбы: мир сгорел в атомном огне, а этот полоумный франт по–прежнему одет в свою немыслимо пёструю куртку, увешан сумками и аппаратурой и по–прежнему «занят».

– Пойдём с нами, дружище, – мягко предложил Тони. Было ясно, что безумный оператор в одиночку не протянет в подземном лабиринте и нескольких суток.

– Нет, ребятки. Работа есть работа, – отмахнулся тот. – Вы что, не знаете Пайпера? Он ждёт меня на следующей станции.

Сумасшедший оператор снова засвистел что–то весёленькое и двинулся дальше – туда, откуда они полчаса тому назад ушли.

– Хорошенькая компания его там поджидает, – буркнул Арчибальд. – Два трупа и призрак старины Пайпера.

Будто услышав их разговор, оператор обернулся.

– Что вы стоите, ребятки, будто похоронная команда? – крикнул он. – Шевелитесь! Душите друг друга, убивайте, сражайтесь с крысами. Какие кадры, чёрт возьми! – Он захохотал, и будто добрый десяток сов закружил во мраке тоннеля, охая и передразнивая человеческий смех. – Кушайте друг друга, ребятки, – выживайте! А я вас буду снимать… Он скрылся в глубине тоннеля.

– Не связывать же его, – с сожалением сказал Тони, обращаясь к друзьям. – Может, как–нибудь сам выберется? Или спасатели заявятся. В чём я, правда, сильно сомневаюсь.

Мимо них, прижимаясь к стене тоннеля, опять промчался целый отряд крыс.

– Мы подходим к станции, – заметил вдруг Ричард, который обычно молчал. – Теперь у всех есть фонарики. Можно послать кого–нибудь вперёд на разведку и не тратить время на осмотр станции.

– Мистер Тони, – тут же взмолился Дэвид. – Разрешите мне всё разведать. Я мигом. Туда и обратно.

– А если там Флайт?

Чарли услужливо протиснулся вперёд.

– Флайт ушёл – я слышал их планы. Они торопились. Если позволите, я сам пойду на разведку.

– Пусть уж парень прогуляется. – Тони кивнул Дэвиду. – Будь осторожен. Главное, посмотри, есть ли там выход.

Безлюдную станцию прошли не останавливаясь. Вскоре их догнал запыхавшийся Дэвид.

– Ничего интересного, – доложил он. – Выход и вход тоже перекрыты.

Тони кивнул. Они двинулись дальше.

Разговор с Дэвидом вместился в две фразы, но что–то в облике парня изменилось, и это встревожило Тони. Недолго думая он остановился, посветил назад.

Дэвид прищурил глаза от неожиданного света, заслонился рукой.

– Что с тобой? – грубовато спросил Тони, сам не зная, какой смысл он вкладывает в свои слова.

Парень молчал, виновато опустив голову.

И тут до Макфейла дошло: Дэвид ничего не несёт, хотя вчера сам в магазине напросился. И сегодня, когда отправлялись в путь, поклажа была с ним.

– Где твой мешок с НЗ? Потерял? Украли?

– Нет. – Дэвид поднял голову, шмыгнул носом, будто собирался заплакать. – Там люди, на станции…. Возле эскалатора. Они умирают от голода. Я… Я отдал им консервы.

– У нас ещё много еды, – осторожно вступил в разговор Ричард, который опасался, чтобы парнишке не попало за самоуправство.

– Сейчас разберёмся, – буркнул Тони. – Арчибальд и Чарли, останьтесь здесь, с людьми. А мы вернёмся на станцию.

Он быстро и решительно пошёл впереди. Ричард и Дэвид едва поспевали за ним. Поднялись на платформу. Дэвид повёл лучом фонарика.

– Это здесь, – виновато сказал он и замолчал.

Оборванные и измождённые люди – их было человек двенадцать – закрывались от света, испуганно жались поближе к ступеням эскалатора, будто в его нише можно было укрыться. Какая–то женщина то ли в разорванном белом платье, то ли в одной нижней рубашке замахала руками, пронзительно завизжала:

– Не тро–о–гайте меня! Не прикасайтесь ко мне!

Ещё три или четыре человека ползали на коленях по полу. Тони даже не сразу понял, что они делают.

Он шагнул вперёд, отпихнул ногой рослого оборванца, который, бессвязно мыча, изо всех сил лупил консервной банкой о каменный пол.

– Смотри, благодетель. – Макфейл вырвал из рук оборванца исковерканную банку, показал её Дэвиду. – Ты отдал им консервы и ушёл, а они не могут открыть их. Нечем.

Затем Тони повернулся к визжащей женщине и грозно рявкнул:

– Заткнись!

Та испуганно отшатнулась и замолчала. Несчастные во все глаза смотрели на Дэвида и Тони. Тони достал нож, с которым не расставался ещё со службы в армии, открыл одну за другой три банки тушёнки.

– На еду не набрасывайтесь, – предупредил он. – Здесь докторов нет, чтобы вас потом откачивать. Возьмите по нескольку кусочков. Вот галеты… Перекусите немного – и за мной. До конца дня я выведу вас отсюда. – Он отошёл в сторону, но фонарик выключать не стал. Он не хотел жалеть их, потому что последние годы только и делал, что уверял себя: все люди – сволочи! Жизнь, кстати, частенько подтверждала это. В глубине души он понимал, что далеко не все люди – богачи и бездельники, но каждый изгой всегда видит себя самым последним и делит мир по принципу: «я» и «они». Они, мол, живут, а я в этом мире только статист… Но вот пришла Судьба в облике атомной войны и мгновенно уравняла всех. Более того! У них она всё отняла. Сразу и всё. А ему терять нечего. Он давно приспособился к такому существованию – на дне, в подземке, с крысами, без крова и еды – и потому выживет. А все они, кто с поверхности, кто жил и не боролся за жизнь, обречены.

Казалось бы, он должен радоваться. Справедливость восторжествовала! А он вылавливает их из мрака, как новорождённых котят из реки, и обещает спасение. Мало того, он всё–таки выведет их наверх. Чего бы это ему ни стоило – спасёт! Зачем? Только ли потому, что ему приятно быть добрым и сильным?

Они вернулись в тоннель.

Новые попутчики плелись позади. Часам к двум по дневному времени они вышли к разветвлению пути.

Чарли, который всё время что–то жевал и постоянно вырывался вперёд, подскочил к Тони. Его глазки возбуждённо поблёскивали.

– А вдруг Флайт что–нибудь замыслил? Надо проверить оба тоннеля.

– Не знаю, что он там замыслил, – хмуро сказал Тони, освещая фонариком разветвление, – но на юго–западной ветке ремонтные работы. А нам надо именно туда. Туда же, очевидно, пошёл и Флайт.

– Я сейчас, шеф!

Тони не успел и слова сказать, как неугомонный Чарли нырнул в тоннель.

– Если это дальше, чем на сотню метров, возвращайся! – крикнул ему вдогонку Арчибальд. – Мы со своей командой там не пройдём.

– Всё нормально, – откликнулся Чарли. – Леса уже кончаются. О, здесь какая–то записка…

В следующий миг пол под ногами путников вздрогнул, глухой удар потряс подземелье, и из юго–западного тоннеля вырвалось облако пыли. Часть металлических стоек и досок с грохотом обрушилась.

Не сговариваясь, друзья зажгли фонарики, бросились в это зловещее облако. Метров через двадцать они остановились перед огромным каменным завалом. Лучи фонариков вылавливали из хаоса и мрака здоровенные глыбы зернистой породы, исковерканные стойки, проволоку, деревянную щепу и песок.

– Смотрите, – сказал Ричард.

В стороне валялся кусок картона. На нём корявым почерком было написано: «Привет, Беспалый! Никуда не сворачивай. Это верная дорога».

– Сволочь! – воскликнул Тони. – Я понял. Он видел Чарли в магазине и специально громко говорил, чтобы сбить нас с толку, Флайт хотел всех нас здесь угробить.

– Где же Чарли? – перебил Макфейла Ричард. – Ищите его. Может, он ранен.

– Он не ранен, – сказал Арчибальд, отступая от завала. – Вот он.

Четыре луча скрестились там, куда указывал Арчибальд, и метнулись в разные стороны. В кругу света на миг отчётливо и страшно возник стоптанный башмак, который торчал из–под каменных глыб.

Они вернулись к разветвлению тоннелей. Тони, мельком осветив всех своих попутчиков, сказал:

– Нам подстроили ловушку. Там завал. Чарли, который разведывал путь, погиб. Теперь мы пойдём прямо. Это на несколько километров дальше, но другого пути у нас нет. Не будем терять время, друзья, вы все чувствуете, что дышать с каждым часом становится всё тяжелее. Надо идти.

Через несколько часов их догнала вода, тёплая я грязная. С урчанием вода приходила из тьмы и пропадала во тьме. Сначала она текла как бы толчками, приливами, потом пошла сплошным мутным потоком.

Несколько женщин запричитали, предчувствуя беду. Арчибальд, не скрывая злости, выругался.

– Что будем делать, Беспалый? – спросил он у Тони, останавливаясь. – Впереди тупик, а вода прибывает. Мы захлебнёмся здесь, как крысы, если не успеем добраться до конечной станции этой линии и перейти на другую.

Тони помолчал, обдумывая сложившуюся ситуацию.

– На каждой станции есть канализационные люки для сбора сточных и грунтовых вод, – наконец заговорил он. – Очевидно, они там, впереди, закрыты. Вода, естественно, накапливается, Я могу пойти вперёд…

– Не надо, – вдруг остановил его Ричард, в голосе которого впервые появилась решительность. – Я отлично плаваю и ныряю. Я всё сделаю сам.

– Если не получится, нам всем придётся возвращаться, – устало заключил Тони.

– Я пойду с Ричардом, подстрахую его, – сказал Арчибальд. Не дожидаясь, когда они ответят ему, он решительно зашагал вперёд.

Ричард сунул свой мешок с продуктами Дэвиду и побежал догонять угрюмого статиста, которого он в душе почему–то побаивался.

Они шли быстро, и так же быстро прибывала вода.

Что, если возле станции она уже поднялась под потолок, подумал с тревогой Арчибальд. На интеллигента–бородача он особо не надеялся – потому и вызвался. Надо найти этот проклятый люк, иначе всем им крышка.

Ближе к станции вода поднялась выше пояса.

– Берегите силы, – крикнул ему Ричард. – Пока можете идти – идите.

Вскоре, однако, пришлось плыть.

– Фонарик, – попросил перед этим Ричард. – Ваше дело – обеспечить мне свет. А я попытаюсь найти люк. Он должен быть где–то возле станции. Не намочите фонарик.

Вдруг Арчибальд заметил, что вода в одном месте как бы вращается – на поверхности медленно кружил мусор.

– Здесь! – позвал он Ричарда. Тот нырнул.

– Здесь, – подтвердил он, выныривая. – Я нащупал крышку люка. Но её занесло илом и разным мусором. Сейчас отдышусь и попробую открыть.

Арчибальд представил, как трудно под водой поднять тяжёлую чугунную крышку, на которую, помимо её собственного веса, давит вся эта масса чёрной вонючей жижи.

– Ныряем вместе! – крикнул он. – Чёрт с ним, с фонариком, как–нибудь выберемся.

Они ушли под воду. Ричард увлёк Арчибальда к стене тоннеля. Тот, повторяя движения Ричарда, потянулся свободной рукой вниз, туда, где вода просачивалась сквозь щели в колодце канализации. Руки их встретились на железной скобе, торчащей из ила, камней и каких–то обломков.

Они рванули скобу на себя.

Люк поддался, но не до конца. Вода вокруг них вдруг ожила, забурлила, стремительно уходя в сливной колодец.

Они дёрнули сильнее за скользкую скобу.

Ра–а–аз!

Мощный поток, хлынувший в колодец, отбросил их в разные стороны.

Арчибальд, чувствуя, как разрывается от удушья грудь, выплыл на поверхность, глотнул спасительного воздуха раз, другой. Ричарда рядом не было.

Арчибальд нырнул, дал стремительно движущейся воде подтянуть себя почти к самому колодцу, и только в последний миг точным и сильным движением послал тело в сторону – туда, где осталась тяжеленная крышка люка.

Зацепившись одной рукой за скобу, он стал шарить вокруг люка.

Рука наткнулась на неподвижное человеческое тело.

«Что это?.. Где же голова, руки?»

Арчибальд понял, что Ричарда уже наполовину засосало в люк. По–видимому, ударило, когда хлынул поток.

Преодолевая напор воды, Арчибальд потащил тело товарища вверх.

Он поплыл, отталкиваясь ногами и свободной рукой. Другой поддерживал Ричарда. Так, чтобы лицо его всё время было над водой.

Вскоре Арчибальд почувствовал: он уже достаёт дно. Ещё через пару минут впереди забрезжил свет фонариков, послышались голоса друзей, которые звали его и Ричарда.

Арчибальда подхватили под руки, а Ричарда опустили на ящик, в котором несли консервы, стали делать ему искусственное дыхание.

Вода с шумом и плеском стремительно уходила.

Затем стало тихо, и Арчибальд понял, что вода заполнила канализационную сеть. А так как её оттуда теперь не откачивают, уровень скоро вновь начнёт подниматься. Надо спешить!

И тут до него дошло. Тихо в подземелье ещё и потому, что все столпились вокруг Ричарда. Несколько человек светят фонариками, а остальные стоят вокруг и молчат. Идиоты! Ему сейчас нужен воздух, много воздуха. Почему они стоят? Что с ним?

Всё ещё пошатываясь от слабости, Арчибальд шагнул вперёд, растолкал толпу вокруг ящика, на котором лежал Ричард.

– Чего вы стоите? – хрипло спросил он. – Почему ничего не делаете?

– Ему уже не поможешь, – сказал Тони. – Он мёртв.

– Тогда несите его к станции! – заорал Арчибальд. Гнев переполнял его. – Не стойте же как истуканы! Иначе вам всем будет здесь крышка. Бегом к станции!

И люди побежали. Шумно, разбрызгивая воду, спотыкаясь и падая.

Арчибальд снова взял на руки тело Ричарда, которое на этот раз оказалось на удивление лёгким, и побрёл по воде к краю Платформы.

Последним уходил Тони. Он проследил, чтобы никто из его команды не отстал, не свалился случайно в воду, а Дэвид на платформе станции ещё раз всех пересчитал.

Новая линия, до которой они добрались по двум длинным переходам, шла под уклон, и Тони с беспокойством представил, как тяжело будет дышать измученным людям в этом глубоком тоннеле. Зато через две или три остановки линия резко пойдёт вверх и выберется на поверхность. Уж там он найдёт выход, даже если для этого придётся взорвать наземный вестибюль станции.

Метров через двести их отряд в который раз упёрся в покинутый поезд. Тони достал пистолет.

– Побудьте с людьми, – сказал он Арчибальду и Дэвиду. – Я разведаю, что там.

Через торцевую дверь Тони забрался в поезд, на секунду включил фонарик. Так он прошёл все вагоны. В последнем зажигать фонарик не стал – шестое чувство предупредило об опасности. Неслышно ступая, Тони пробрался в кабину машиниста, приоткрыл дверь, ведущую в тоннель, пригнулся и только тогда включил фонарик,

В следующий миг во мраке блеснула вспышка выстрела, и на Макфейла со звоном посыпались стёкла.

Он дважды выстрелил в ответ – наугад, в сторону вспышки. Затем вернулся в вагон, пригибаясь, пробежал его и поспешил к товарищам, которые ожидали его в конце поезда.

– Этот ублюдок Флайт перестреляет нас по одному, – заявил он, переводя дыхание после беготни по вагонам. – Хитро придумал – закупорил нас этим поездом, как в бутылке. Выбраться на ту сторону можно только через кабину машиниста, а она отличная мишень. Открыл дверь – получай пулю.

Тони присел на рельс, зло сплюнул. Он пообещал своим попутчикам жизнь, пообещал вывести на поверхность. Чёрт побери! Как же теперь быть? Флайт, конечно, хочет отыграться. За всё. И за магазин, и за челюсть, которую Тони свернул ему на эскалаторе. За то, что за ним и здесь идут люди… И Флайт не упустит свой шанс. Может, попробовать с ним договориться? Пусть, подлец, пропустит людей, которые знать его не знают и ничего плохого ему не сделали. Он может пообещать, а потом… Нет, таким, как Флайт, доверять нельзя..

И вдруг Тони осенило.

Он вскочил, приказал Дэвиду.

– Позови сюда всех мужчин. Быстро!

Арчибальд, поняв его замысел, поёжился.

– У нас нет другого выхода, – зло сказал Тони. – Мы не виноваты, что Флайт и его банда всё время путаются у нас под ногами и пакостят. Представь, если бы не один Чарли, а все двинулись на юго–запад? Половину бы там накрыло. И всё Флайт. Он и сейчас всё подстроил. Если ты мне не веришь, высунься из кабины машиниста. Он тут же отправит тебя на тот свет.

Дэвид привёл мужчин.

– Джентльмены, – обратился Тони к попутчикам. – Нас снова подстерегли бандиты. Они устроили засаду впереди поезда, и если мы ничего не придумаем, перебьют нас всех. Есть только один способ разогнать бандитов и освободить дорогу… Становитесь все поближе к вагону. Вот так! Упритесь хорошенько в шпалы. Все, все! Теперь по моей команде толкайте поезд. Раз, два, взяли! Дружнее, ребята! Дружнее!

Поезд сдвинулся с места.

– Толкайте, ребятки, толкайте! – весёлым шёпотом подбадривал Тони людей. – Мы спасены! Идёт на таран.

Им помогал и небольшой уклон пути – поезд пошёл быстрее.

– Ещё немного… Хватит! Его уже не остановишь.

Будто благословляя то, что они только что сделали, Макфейл поднял луч фонарика вверх. Остальные тоже остановились.

В тревожном мраке, куда двинулись две трёхвагонные сцепки, нестройно громыхали колёса, затем послышался жуткий нечеловеческий крик, ударило несколько выстрелов, что–то затрещало, лязгнуло. В эти механические звуки снова вплелось несколько воплей, более отдалённых, и Тони на миг представил, как в кромешной тьме на Флайта и его дружков надвинулось металлическое чудовище, как они бросились удирать, но не успели далеко уйти…

Нечто подобное представили, наверное, все.

Люди стояли молча, напряжённо слушали тьму. Криков больше не было. Ещё через несколько минут из чёрной пасти тоннеля донёсся далёкий глухой удар. Это их «таран» догнал поезд, который некогда шёл впереди, и хорошенько поддал его в задний вагон.

Тони сглотнул ком, который мешал дышать, повернулся к Арчибальду.

– Пойдём, Арчи, – чуть ли не заискивающе попросил он статиста. – Поможешь мне там… убрать…

Затем он осветил Дэвида. Не лицо, а ноги, потому что боялся опять увидеть в глазах мальчишки ужас и непонимание происходящего.

– Минут через пятнадцать веди людей за нами, – приказал Тони, и голос его уже снова был твёрдым. – По сторонам особо не смотрите, понял?! По одному, друг за другом, быстренько. Слабонервным окажете помощь.

Тоннель, по–видимому, снова пошёл под уклон.

По крайней мере Тони так подумал, потому что воздух опять сгустился, стал мёртвым и неподвижным.

Шаг – погружение. Вместо воздуха – жидкая тьма. Жадная, жирная, засасывающая. Это болотная топь… топь… топь…

Ещё шаг – и пропасть. Безвоздушное пространство. Ничто. Ты хватаешь его ртом, огромными глотками, однако они вовсе не насыщают лёгкие.

Новый шаг возвращает в подземелье, в глухую нору, где ты ползёшь, будто крот – полураздетый, мокрый от пота, грязный. Задыхающийся крот, за которым…

Тони остановился.

Он вдруг понял, что не слышит дыхания людей, которые шли за ним.

Потряс головой, чтобы прийти в себя.

Они были втроём.

На левом плече повис Дэвид. Слава богу, хоть ноги сам переставляет. Справа – верный Арчибальд, который поддерживает их обоих.

– Где… остальные? – с трудом двигая пересохшим от жажды языком, спросил Тони. – Сколько их?

– Отстали… Они не хотят идти, не могут.

– Сколько их? – переспросил Тони.

– Во время… последней… переклички было сорок два, – ответил, запинаясь, Арчибальд. – Давай посидим. Устал. На платформе нас было сорок два. Потом один старик упал… Нет, он сначала умер, а затем упал… Считай сам. Я посижу.

– Я тебе посижу, – прошептал в ярости Тони. – Ублюдки! Все ублюдки! Они, видишь ли, не хотят идти. Возвращайся и приведи их. Сейчас же! И скажи этому стаду скотов, что, если они через десять минут не будут здесь, я лично набью каждому рожу. Иди! Скажи им, что я сам всех пересчитаю.

Макфейл опёрся о стену тоннеля. Дэвид наконец оторвался от его плеча и, пользуясь короткой передышкой, сполз на бетонный пол – без слов, без стона.

Арчибальд ушёл.

Тони достал пистолет, проверил обойму. Четыре патрона. Негусто. Если в подземелье опять объявится какой–нибудь новый Флайт, им придётся туго. Впрочем, станция рядом, уже недолго им мучиться в этих бесконечных норах.

Он по–прежнему боялся думать о том, что ждёт их наверху. Руины, пожарища, миллионоликая смерть – такое не увидишь и в кошмарном сне. Город, очевидно, разрушен дотла. Если они выберутся, если найдут продукты питания и воду, если сумеют уйти в глубь страны, всё равно смерть догонит их. Радиоактивным дождём, холодом, голодом, болезнями. А пока главное – найти выход из подземного лабиринта, пробиться к свету. Пусть смертельному, атомному, зажжённому самим дьяволом, но – к свету! И во что бы то ни стало вывести своих спутников на поверхность земли, пересчитать, чтобы ни один не потерялся по дороге, и сказать: «Я вас вывел, леди и джентльмены. Убирайтесь теперь ко всем чертям».

Тони достал термос, дал хлебнуть вконец обессилевшему Дэвиду несколько глотков кофе.

Хочешь не хочешь, а Дэвида придётся взять с собой – пропадёт парнишка без него. Он и так доходяга. А вот Арчибальд… Пускай поступает как хочет. Если он знает свой способ, как выжить после атомной бомбардировки, – распрощаемся. Нет, будем вместе. Втроём, спина к спине, уже круговая оборона. На поверхности теперь столько флайтов развелось – не сосчитать. Они перегрызут горло каждому, кто окажется хоть немножко слабее, кто побоится или не сумеет первым украсть, ударить, выстрелить…

Тони услышал топот множества ног и поспешно поднялся.

Он не помнил, сколько шёл после этого. Десять минут, час – какая разница.

Очнулся от свежего воздуха, который просачивался из тьмы тоннеля. Обрадовался. Где воздух, там – жизнь.

Через несколько минут показался край платформы.

– Она! – чуть не вскрикнул Тони. – Та самая станция, которую я столько искал… Сейчас… Ещё несколько минут – и свобода!

Они увидят… Что они там увидят, на поверхности? Впрочем, опять–таки – какая разница!

Он посветил на часы – они стояли.

Люди, которые едва плелись за ним, без всяких слов поняли: избавление близко. Они быстрее зашаркали ногами, дыхание их стало ещё более частым и прерывистым.

Вот и ведущие наверх эскалаторы. Стального щита–заслонки, к счастью, нет.

Тони вдруг заметил, что он тоже торопится. Ему вдруг захотелось, чтобы исчезли эти бесконечные своды, стены, чтобы взгляд наконец смог увидеть небо. Даже если наверху сейчас ночь, то она там живая, с огоньками, полутонами, быть может, со звёздами. Там целый океан сырого осеннего воздуха, которым можно дышать. Пусть он радиоактивный, но он есть, его много…

По мере того как они поднимались по ступенькам эскалатора, становилось всё свежее. Тони поёжился, машинально надел куртку.

Они вошли в гулкое здание наземного вестибюля. Арчибальд не выдержал и побежал, размахивая светящимся фонариком.

Вот она – высокая деревянная дверь, точнее, три двери из крепкого дерева, обитые внизу медью. Арчибальд рванул на себя одну, другую. Тони дёрнул изо всех сил за ручку третьей. Заперто!

– Ерунда, – хрипло засмеялся Макфейл. – Откроем. Я её зубами прогрызу.

Он оглянулся, осветил лица попутчиков, которые един за другим поднимались по неподвижным лестницам эскалатора.

– Будьте осторожны, – предупредил Тони, доставая из кармана пистолет. – Пуля может срикошетить. Отойдите. Свети, Арчибальд. Свети на замок.

Он не хотел тратить патроны и поэтому целился особенно тщательно.

Выстрел грохнул с такой силой, будто в пустом каменном зале выстрелили по крайней мере из пушки.

Арчибальд дёрнул за ручку – замок всё ещё держал.

Тони выстрелил второй раз. Затем, разбежавшись, ударил в дверь плечом. Раз, другой, третий. Зло, с остервенением.

И дверь поддалась.

Она распахнулась в серое тусклое небо – на улице было то ли раннее утро, то ли вечер – и люди, что–то крича, смеясь и плача от счастья, бросились в этот серый проём и вынесли на своих плечах и руках двух статистов, которые открыли им дверь.

…Вспыхнул свет.

Знакомый по десяткам съёмок мёртвый яркий свет, который всех ослепил, заставил прикрыть глаза руками. Из–за этого света, откуда–то сверху, будто глас божий, зарокотал усиленный мегафоном голос старины Пайпера:

– Здорово, ребятки!

Пайпер?! Откуда он взялся? Что он такое говорит? Что за бред?!

Слова помощника продюсера, их смысл, ускользали от сознания Тони, и он не сразу пришёл в себя. Глаза наконец освоились, и Тони увидел возле станции метро прожекторные установки, спускающегося с «небес» улыбающегося Пайпера, каких–то людей, которые всегда толкутся на съёмочной площадке и вокруг неё, и, наконец, работающую кинокамеру и… оператора. Да, да, да! Того самого «попугая» с сумками, которого они встретили под землёй и посчитали сумасшедшим.

У Тони перехватило дыхание. Так кто из них сумасшедший?

Он по–прежнему не мог даже шевельнуться. Застыл, окаменел. Хоть и не оборачивался, знал, был уверен, что эта окаменелость поразила и его спутников.

А старина Пайпер уже начинал злиться.

– Что вы на меня так таращитесь?! – спросил он, останавливаясь перед статистами и пряча руки в карманы тёплой куртки. – Вы все, точнее, почти все, подписывали контракт со студией. Напоминаю: на любые виды работ. Любые! Игровые ленты сейчас не идут – вы это тоже знаете. Зрителю подавай прямое кино, натуральное… Вы славно поработали – мы четверо суток снимали вас в инфракрасных лучах… Каждому – десятикратный гонорар. А если фильм пойдёт, вам обломится ещё кое–что… Спору нет – вам пришлось под землёй несладко. Ну а во всём остальном, – помощник продюсера пожал плечами, словно не находя слов. – Во всём остальном вы сами и виноваты. Никто вас не заставлял калечить и убивать друг друга.

Тони глянул на город. Тот светился тысячами огней в знакомом вечернем тумане.

Значит, Пайпер сказал правду. Никакой войны не было! Была Большая Игра с привлечением большого количества статистов. Некоторые из них «остались» на съёмочной площадке. Ричард, Чарли, полицейский, старик, все люди Флайта… Прямое, натуральное кино – и больше ничего.

И тут Тони увидел себя как бы в кадре, глазами оператора. На переднем плане неимоверно грязный малый в рваной одежде, с безумным взглядом воспалённых глаз и многодневной щетиной на лице. Настоящее исчадие ада по кличке Беспалый. За ним – толпа таких же оборванцев.

Отработанным движением профессионального убийцы Беспалый вырывает из кармана пистолет, и на куртке старины Пайпера появляются две дыры. Помощник продюсера падает – не по–киношному, медленно и красиво, – а грузно и мгновенно, как и полагается убитому.

В пистолете больше нет патронов, но Тони всё нажимает и нажимает спусковой крючок.

В зловещей тишине стало отчётливо слышно стрекотание кинокамеры.

Жаль, что не осталось хотя бы одного патрона, подумал Тони, поднимая глаза. На съёмочной платформе приплясывал от восторга оператор–попугай. Заметив, что Макфейл смотрит на него, он показал Тони большой палец.

Отличные будут кадры!