Текст книги "Королева Солнца. Предтечи. Повелитель зверей. Кн. 1-17"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 61 (всего у книги 222 страниц) [доступный отрывок для чтения: 79 страниц]

Глава 11

– Мистер Я, – сказал капитан Джелико, – свяжитесь с Наставниками.

Дэйн Торсон почувствовал, как маленькое существо попыталось вырваться у него из рук, но оно было настолько миниатюрным, что ноги Дэйна даже не оторвались от палубы, хотя молодой человек и не намагничивал ботинки.

– Нет вор, моя! – заявило оно тоненьким голосом. – Я торговать, я торговать все!

– Что ты делал в нашем машинном отделении? – спросил Штоц, сверкая глазами. – Торговал, что ли?

– Нет! Я остановить вы двигаться, моя, – последовал быстрый ответ на универсальном торговом наречии с сильным акцентом. – Нет брать кабель, переключать его. Вы не двигаться в тяжелая зона, далеко на другая сторона.

Капитан сел в кресло прямо напротив голубовато-зеленого субъекта. Сев, он оказался с пленником лицом к лицу. Дэйн не завидовал безбилетнику, смотрящему в глаза рассерженному капитану. Даже в минуты благодушия Джелико выглядел сурово, а сейчас, судя по всему, он был далеко не в лучшем настроении.

– Кто ты? – спросил капитан. – Что делаешь на моем корабле?

– Я – Туе, – мгновенно ответило существо. – Я Торговец, моя. Нет вор! Гуу, – добавил «заяц» невнятное слово, нечто среднее между криком и свистом. Он, видимо, совершенно расстроился и что-то быстро забормотал сначала по-канддойдски, а потом по-ригелиански.

Дэйн увидел, как при этих звуках Раэль Коуфорт широко раскрыла глаза. Доктор повернулась к капитану:

– Я немного говорю на ригелианском. Хочешь, чтобы я допросила ее?

– Ее? – повторил капитан, вопросительно улыбаясь. – Мне бы следовало догадаться, что ты говоришь по-ригелиански.

Миловидное лицо доктора Коуфорт вспыхнуло.

– Мы немного торговали с некоторыми ригелианскими колониями, когда я была совсем маленькой, – сказала она.

Потом повернулась к пленнице и медленно обратилась к ней на свистящем языке ящеровых:

– Расскажи, кто ты и что здесь делаешь?

Дэйн понял эту фразу, но не уловил ничего из того, что Туе с чудовищной скоростью выпалила в ответ.

Пока маленькая безбилетница объяснялась, изредка жестикулируя тонкими перепончатыми ручонками, все молчали. Дэйн с любопытством наблюдал, как она, что-то быстро и пылко тараторя, оторвалась от пола; зацепившись ступней за край стола, Туе с невероятной грацией откинулась назад, оставив ногу поднятой, словно это была самая естественная поза. Теперь она стояла под углом ко всем, находившимся в комнате.

Дэйн поглядел на маленькую головку с гладкой, напоминающей чешую кожей, значительно более синей, нежели обычная для ригелианцев сине-зеленая. Он видел, как во время разговора вздрагивает, поднимается и распускается от негодования, а потом складывается гребешок Туе. Очевидно, она была помесью между регилианцами и одной из ящерообразных рас, возникшей тысячу лет назад. Ригелианцы не поощряли гибридов; в отличие от землян, которые в основном приветствовали разнообразие человеческого генома, они были чрезвычайными пуристами в отношении своей внешности и проявляли такую же нетерпимость к существам со сходной биологией, как и к тем, кто имел совершенно иное происхождение.

Интересно, подумал Дэйн, сколько ей лет?

Наконец Туе умолкла, и доктор Коуфорт задумчиво потерла подбородок.

– У меня давно не было практики, да и диалект, на котором говорит Туе, уникален, но, кажется, я поняла ее рассказ.

– Давайте послушаем, – предложил капитан.

– Она проникла на корабль сразу после того, как мы причалили, и с тех пор пряталась в грузовом отсеке. Туе принесла с собой кое-какие предметы, которые, по ее мнению, мы могли бы использовать, и оставляла их по одному в разных местах, поскольку у нее кончилась своя еда и ей пришлось питаться нашей. Она уверяет, что перестала бы прятаться, как только мы взлетели бы, но ждать пришлось слишком долго. Она хочет стать Торговцем и считает, что это ее единственный шанс.

– А семья согласна?

– Она утверждает, что у нее нет семьи, кроме группы других.., отверженных. Они живут наверху у Оси Вращения, – сказала Коуфорт. – Возраст Туе приблизительно равен девятнадцати стандартным годам, что юридически означает совершеннолетие, во всяком случае, по земным законам. Так что она независимый субъект.

Джелико слегка побарабанил пальцами по столу и взглянул на Дэйна.

– Запри ее пока в изоляторе. Нам нужно кое-что обсудить.

Дэйн осторожно подтолкнул пленницу в спину, повернув ее к двери; она была такой маленькой, что, казалось, не имела массы. Торсон терпеть не мог таких обязанностей, особенно когда дело касалось маленьких и субтильных существ. Проходя мимо доктора Коуфорт, он заметил, что медик морщится от молчаливой жалости к маленькой ригелианке, и от этого Дэйн почувствовал себя совсем скверно.

По пути к изолятору Туе не протестовала и не вырывалась, но Дэйн крепко держал ее за тонкую длинную руку. Понаблюдав за ней в кают-компании, молодой человек отчетливо понял, что никогда не сумеет поймать ее в невесомости.

А вот Штоц сумел.

Когда они дошли до пустой каюты, служившей на «Королеве» изолятором, Дэйн задумчиво поглядел на ригелианку и провел ее внутрь. Туе проплыла через крохотную комнатку, откинула скамью у противоположной стены и уселась вниз головой под сиденьем, сложив конечности в виде шара и положив подбородок на колени.

Дэйн ощутил головокружение – так подействовала естественность ее движений на его восприятие: теперь как будто бы он стоял на потолке. Торсон намагнитил ботинки, почувствовал, что твердо прилип к полу, и глубоко вздохнул, пересиливая дурноту.

Туе молчала, только смотрела на Дэйна глубокими желтыми глазами. Он торопливо запер дверь, чувствуя себя величайшим негодяем во Вселенной.

Но пока Дэйн не добрался до кают-компании и не услышал голоса сидевших там людей, он никак не мог отделаться от впечатления, будто идет по потолку.

– Слишком долго мы пробыли в микрогравитации, – сердито пробормотал он и нырнул в дверь.

– ..самая большая нелепость из всего, что она сказала! – Голос Штоца покрывал все остальные. – Если она хотела взлететь вместе с нами, то почему я поймал ее, когда она портила мой распределитель?

Доктор Коуфорт возразила:

– Туе утверждает, что так хотела помешать нам переместиться в тяжелую зону. Наверно, она слышала, как капитан приказал готовиться к переходу, когда мы уходили к посланнику.

Джаспер Вике мягко сказал:

– Должен признать, что это было умно: поменять местами кабели, соединяющие систему зажигания с распределителем.

Нам бы потребовалось несколько часов, чтобы проверить все эти провода, но на самом деле ничего испорчено не было.

Штоц хмыкнул:

– Значит, разбирается в двигателе.

– А эти штуковины, которые она мне подбрасывала, – сказал Мура. – Некоторые из них выглядят странно, но бесполезными их не назовешь.

Джелико посмотрел на доктора:

– Она не говорила, почему выбрала именно наш корабль?

– Да, говорила, – ответила Коуфорт. – Она сказала, что здесь чисто и животные прекрасно себя чувствуют. Она сказала, что никогда не поверит, будто злодеи хорошо обращаются со своими животными.

– Злодеи! – воскликнул Али. – Довольно странно слышать такое от вредителя!

– Мне это не нравится, – проговорил капитан. – Похоже, ее пребывание здесь – еще одно событие в череде странностей, которые начинают меня тревожить.

Ван Райк снова придвинулся к переборке, около которой он дрейфовал во время дискуссии.

– Но если Туе говорит правду, то она; забралась сюда еще до того, как дела пошли вкривь и вкось.

– Что началось в тот день, когда мы попытались выяснить, кто был прежним владельцем «Звездопроходца», – подсказал Рип.

Джелико кивнул:

– Правильно. Но вы еще не знаете вот чего: в нас с доктором стреляли, когда мы возвращались на корабль. Стреляли «тошнотворками» и оставили преследование только на полпути к причалам. И нигде ни одного Наставника. – Команда уставилась на них в немом изумлении. – Так что теперь вы понимаете, почему мне не нравятся всякого рода совпадения?

– Ну и что нам с ней делать? – задала вопрос доктор Коуфорт, немного хмурясь.

– Сознаюсь, что если она действовала по собственному почину и если власти продажны, то мне весьма претит мысль выдать ее им, – сказал Джелико. – Однако я не хочу, чтобы она слонялась по моему кораблю без присмотра. Хотя никакого реального вреда она до сих пор не причинила, наше положение слишком неопределенно, чтобы рисковать какими-нибудь новыми осложнениями. Туе утверждает, что говорит правду, – но разве она сама не призналась, что принадлежит к одной из банд Вращалки? Именно там скрываются отбросы трех цивилизаций.

– За каждым существом, составляющим эти самые «отбросы», обычно стоит какая-либо личная трагедия, – тихим голосом проговорила Коуфорт. – Люди, особенно такие молодые, редко по своей воле выбирают жизнь вне закона. Обычно что-то их заставляет так поступить. – Доктор покачала головой. – Туе упоминала, что жила в детских яслях, когда была совсем маленькой, но ее оттуда исключили за неуплату.

Джелико хмыкнул:

– Ригелианцы.., они скверно относятся к гибридам. Если один из ее родителей работал в космосе и не смог вернуться, то это может объяснить неуплату.

– Но не то, почему ребенка вышвырнули умирать с голоду? – прорычал Ван Райк. – Мне все сильнее кажется, что название «Гармоничная Биржа» не очень-то подходит для этой жестянки.

Капитан, насупившись, долго молчал. Неожиданно он вскинул взгляд на Дэйна:

– Как считаешь, что нам с ней делать?

Дэйн поскреб подбородок, пытаясь собраться с мыслями.

Ему очень не хотелось, чтобы кто-нибудь из товарищей счел его сентиментальным, но чем больше он узнавал о Туе – если все это правда, – тем больше эта история напоминала его собственные первые годы жизни в Федеральном Приюте. Разумеется, его никто не выгонял, но временами ему хотелось, чтобы это случилось, настолько бесцветной была там жизнь, заполненная тяжелой борьбой за высокие отметки, которые открывали дорогу в Школу, и постоянными напоминаниями о том, как должны быть благодарны сироты за свое бесплатное образование и содержание.

Если Туе говорит правду, то она, как и он сам, по справедливости заслужила шанс испытать себя на поприще торговли.

Поэтому Дэйн сказал:

– Я пока стану присматривать за ней, если хочешь.

– А я помогу, – вызвался Али, что удивило Дэйна. Для остальных, кажется, это тоже было неожиданностью, о чем говорили поднятые брови и вопросительные взгляды, но в ответ Камил лишь криво улыбнулся и изящно передернул плечами. Дэйн вспомнил, что очень мало знал о прошлом Али, и понял: тот, возможно, испытывает такие же чувства, что и он. – И я, – с непринужденной улыбкой сказал Рип. – Все равно мы с Торсоном зашли в тупик с нашими поисками.

Джелико снова хмыкнул.

– Об этом мой следующий вопрос. – Капитан уронил руки на колени. – Что ж, тогда поступим вот как. Вы, ребята, займетесь безбилетницей. Если с ней возникнут какие-нибудь проблемы – любые – или она будет вам врать, то отправится к Наставникам, пусть и продажным. Я не хочу, чтобы из-за кого-то на борту возникали неприятности, особенно сейчас. А если она окажется полезной.., мы вернемся к этому разговору. Может, она по крайней мере отработает свой переезд в другое место.

Дэйн кивнул, почувствовав удовлетворение.

– Второй вопрос... Похоже, кто-то не желает, чтобы мы наводили справки о нашей находке. Нужно узнать вот что: нам мешают власти или другие лица? Наверно, мы с Яном теперь этим займемся – после того как ты, Танг, расшифруешь журнал со «Звездопроходца» и получишь остальные данные.

– Хорошо, капитан, – ответил инженер-связист. – Займусь этим прямо сейчас. – Он покинул кают-компанию и исчез в направлении своей каморки.

– Пойду выпущу Туе из изолятора, – сказал Дэйн.

Франк Мура кивнул ему.

– Приведи ее поесть, – проворчал он. – Давно пора это сделать, судя по ее виду.

Дэйн усмехнулся, пошел к изолятору и отпер дверь.

Туе все еще находилась под скамейкой, вверх ногами. У Дэйна снова закружилась голова; после кратковременной борьбы он привык к перевернутости своего мира. Безбилетница поглядела на него огромными желтыми глазами. Зрачки сузились в щелки, а гребешок поднялся с таким выражением надежды, что Дэйн чуть было не рассмеялся.

– Ты подчиняешься мне, – сказал он на торговом, а потом медленно повторил на ригелианском языке.

– Говори моя по-торговому, – гордо заявила Туе, веретеном выскочив из-под скамейки и перевернувшись, чтобы соответствовать положению Дэйна. От такого зрелища у Торсона сжался желудок. Она похлопала себя по костлявой груди. – Учить по видик Нунку иметь. – И она пристально воззрилась на Дэйна, словно чем-то озадаченная.

– Ну, тебе еще нужно попрактиковаться, – деликатно сказал Торсон, опять превозмогая головокружение. Что же это с ним такое?

Тут перед его внутренним взором предстала яркая картинка: капитан допрашивает Туе, окруженную людьми, чьи головы ориентированы параллельно одной оси.

Мы все ведем себя так, будто находимся под воздействием ускорения, даже когда это не так. А она нет. Так кто же из нас лучше приспособлен к космосу?

– Я быстро. Очень быстро... – Туе отвела взгляд от его лица, задумалась, попеременно расширяя и сужая зрачки, оглянулась вокруг, как бы подыскивая слово, и проговорила:

– Разрази меня гром!

– Разрази меня гром? – повторил Дэйн, не в силах больше сдерживать смех. – Сколько же лет тем видикам, что ты смотрела?

***

Тремя днями позже Дэйн вплыл в кубрик «Звездопроходца», чтобы взять пузырек с чем-нибудь горячим.

Рип Шэннон, слегка подпрыгивая у стены, наблюдал, как его большой желтоволосый друг осторожно маневрирует в невесомости. Позади Торсона виднелась миниатюрная синяя личность, в точности повторявшая его движения.

Рипа восхитила нелепость этого зрелища, однако он серьезно спросил:

– Ну как, хорошо потрудились?

Дэйн через плечо посмотрел на Туе, которая за те два дня, что они с Рипом несли вахту на «Звездопроходце», стала его тенью. В течение этих двух суток оба парня разговаривали с маленькой ригелианкой, хотя больше, конечно, Дэйн. При этом ему иногда приходилось пользоваться словарем трех или четырех языков. Туе понимала торговое наречие лучше, чем говорила на нем, но она была прекрасной ученицей и с каждым днем объяснялась свободнее.

– Я сильный, моя, – прощебетала Туе. – Я сильный при один грав, как земляне.

– При своем весе она может передвигать очень большой груз, – признал Дэйн. – Очевидно, она годами работала при высокой гравитации, с тех пор как решила отправиться в космос.

Туе явно поняла сказанное; ее хохолок гордо расправился над головой, и она улыбнулась, обнажив ряд острых, направленных вперед мелких зубов.

– На нижней палубе все закреплено? – спросил Рип.

Дэйн кивнул:

– Полный порядок.

– Мы идти назад? – поинтересовалась Туе, поочередно глядя на друзей круглыми желтыми глазами.

– Сейчас ждем... – Рип замолчал, поскольку корабль вздрогнул от лязгающего звука. – Эй, похоже, к шлюзу пришвартовался челнок. Пойдем посмотрим?

Туе заверещала:

– Я помогать, моя!

Она подобрала ноги и, оттолкнувшись от стены, ракетой вылетела через люк в коридор. Рип с меньшей скоростью последовал за ней и увидел только, как нечто, похожее на синюю змейку, рикошетом отскакивая от переборок и пола прохода, скрылось за поворотом.

Когда они с Дэйном добрались до шлюза, пальцы Туе уже вовсю бегали по консоли. Рип кинулся было к ней, но притормозил.

– Ты только посмотри...

На экране запора уже горели зеленые лампочки, а Туе регулировала давление.

– Все есть норма, – с гордостью доложила она.

– Все есть норма, – торжественно согласились Дэйн и Рип.

Из люка вывалились Иоганн Штоц и Джаспер Вике, причем Джаспер лучезарно улыбался.

– Как адаптируется новый член команды? – кивнул он в сторону Туе.

Рип заметил, что Туе, расправив гребешок, с надеждой смотрит в их сторону, и скрыл улыбку.

– Отлично, – сказал он. – Учится быстро. – Он повернулся к Виксу и как бы между прочим добавил:

– Чувствует себя почти как дома в машинном отделении.

Ухмылка Джаспера несколько померкла.

– Вы, я погляжу, обживаетесь... Разве не ты перетащил сюда кое-что из тех штучек, с которыми так любишь нянчиться?

Рип неторопливо кивнул, думая о двух маленьких горшочках с ручейной мятой, которые он принес сюда. Они цвели так красиво. И их аромат значительно улучшил антисептический, но скучный воздух судна.

– Ну точно! – сказал Джаспер с торжествующей улыбкой, в которой не было совершенно ничего обидного. – Спорю, что именно ты притащил те маленькие растения с серебристыми цветами. Они пахнут как будто летней Землей. Или просто напоминают мне об одном посещении Земли. – Его открытое лицо на мгновение погрустнело.

«Этот аромат создает ощущение дома», – подумал Рип, но не смог заставить себя сказать это вслух. Никто из них не говорил о «Звездопроходце» как о будущем доме или о себе как об офицерах этого корабля. Почему-то не могли; Рип ясно улавливал, что остальные чувствуют то же самое. Их собственный корабль, офицерское звание... Пока это не осуществилось, лучше попусту не болтать, чтобы не спугнуть удачу.

Рип помахал на прощание рукой и вслед за Дэйном скрылся в люке; Туе нырнула следом. Они прошли по трубе, соединяющей шлюз с челноком, отчаливающим от «Звездопроходца».

Маленькая ригелианка напряженно всматривалась во все окружающее, и гребешок постоянно вздрагивал в унисон с ее непрерывно меняющимися ощущениями. Больше всего, казалось, Туе поразили серебристые, словно покрытые влагой, стены трубы, молекулы которых одновременно сохраняли свою форму и заделывали любые пробоины. Разумеется, такая технология была дорогостоящей и не применялась в районе Оси Вращения, где жила Туе.

Дэйн шлепнул ладонью по замку шлюза, заранее морщась.

Рип невольно напряг слух, когда труба позади них отсоединилась от люка «Звездопроходца» и мгновенно собралась в складку, похожую на рот. Как только шлюз за ними закрылся, выталкиватель начал работать в обратном направлении, пожирая трубу. Рип вздрогнул: никто из команды так и не смог привыкнуть к жутковатому устройству канддойдских шлюзов.

– Все проглотил, – объявила Туе. – Почему он не проглотил нас тоже?

– Не нравится наш вкус, – серьезно ответил Дэйн.

Хохолок Туе выразил сомнение, ее щелевидные зрачки сузились.

– Нет языка в шлюзе, а твой крутится туда-сюда.

Рип усмехнулся, увидев выражение лица Дэйна.

– Уела тебя, – заметил он.

Люк перед ними, повернувшись, открылся, а труба позади заметно укоротилась. Туе одним прыжком шмыгнула внутрь челнока, отскочила от потолка и быстро пролетела через маленькую каюту к панели управления. Рип с Дэйном степенно проследовали за ней.

– Если мы впредь будем часто улетать из человеческого пространства так же далеко, то нам придется посещать множество обиталищ, – размышлял вслух Дэйн, провожая взглядом маленькое синее двуногое.

– Хорошо бы иметь команду, знакомую с ними? – За два дня вахты на «Звездопроходце» помощник суперкарго не говорил с Рипом о Туе, а тот ни о чем не расспрашивал, несмотря на свое любопытство. Может, теперь Торсон был готов к разговору.

Однако Дэйн лишь кивнул и сел в кресло штурмана.

Рип сосредоточенно пилотировал катер, краем уха слушая непрерывные вопросы Туе и терпеливые ответы Дэйна. Ригелианка уже начала усваивать тонкости торгового языка, что подтверждал ее ответ на шутку Дэйна.

Ни о чем серьезном они в челноке не говорили, поскольку все знали, что записать эти разговоры способен любой желающий. Рип подумал, что ему понадобилось бы минут десять, чтобы проверить, стоят ли здесь «жучки», но какой смысл беспокоиться? Прибыв на «Звездопроходец», Штоц ничего нового не сообщил, а Джаспер обсуждал лишь Туе да цветы. Потому что капитан приказал держать рот на замке.

Туе умолкла, когда крохотный челнок клюнул носом, и впереди стало увеличиваться в размерах огромное обиталище.

Катер приближался под углом к Оси. Колоссальный цилиндр уменьшался в перспективе; в непроницаемой темноте вакуума он был похож на вырезанный из бумаги конус. Зеленоватый свет звезд системы ярче всего переливался на металлическом клубке громадной торцевой шапки – путанице антенн, сенсоров, выходов, излучателей разнообразных энергий и еще многого, не поддающегося определению. Посередине неясно вырисовывалась широкая горловина порта, неподвижный центр заметного для глаза вращения обиталища.

Рип включил корректировочные двигатели и ощутил давление во внутреннем ухе, когда челнок развернулся параллельно .Оси обиталища. Казалось, будто вращение чудовищной конструкции замедлилось и остановилось. Они приближались к порту, и освещенная с одного бока серовато-дымчатая туша планеты, на орбите которой находилось обиталище, исчезала из виду, словно заходила луна.

Глядя, как Туе не мигая сосредоточенно наблюдает за этим явлением, Рип понял, что она никогда не видела захода луны.

Или восхода солнца.

Челнок вплыл внутрь и, выполняя сжатые команды портового диспетчера, присоединился к бесконечному хороводу маленьких вспомогательных судов и фигурок в скафандрах. Туе снова начала задавать вопросы, возбужденно показывая на большой шверский грузовой корабль, недавно пришвартовавшийся неподалеку от «Королевы», но Рип лишь мельком взглянул в ту сторону: взгляд его был прикован к «Королеве Солнца». Рип всматривался в очертание ее корпуса, переливающегося серебряными и золотистыми отблесками в рассеянном свете множества портовых огней. Она была куда меньше некоторых других судов, стоявших по обеим сторонам, и не такая современная, но это был дом. Дом.

При этом слове в голове живо возник переполненный кубрик «Королевы», узкие проходы, его крохотная каюта, аккуратно и уютно обставленная – именно так, как ему нравилось, – а не просторный дом с живописным видом на озеро, в котором прошло его детство. Рип насупился, не сумев припомнить, какого цвета были стены в его комнате.

Тогда в памяти всплыли темные глаза матери, наполненные слезами.

– Я никогда больше не увижу тебя, сынок.

И его собственный голос, веселый, беззаботный:

– Ну конечно же, увидишь, мама! – Ему так не терпелось побыстрее попрощаться с семьей и отправиться в свое первое путешествие. – Время быстро пролетит.

Да, оно промчалось быстро – для Рипа. Так ли это было для его матери, оставшейся на Земле и смотрящей в небо? Хотя Рип ни на что не променял бы свою судьбу, он вдруг ощутил радость от того, что его брат и сестра выбрали жизнь напланетников.

Корпус челнока зазвенел и задрожал, схваченный зажимами вспомогательного шлюза «Королевы». Опять проворные пальцы Туе запрыгали по кнопкам, проверяя надежность стыковки, и, когда загорелся зеленый свет, открыли внутренний люк.

Вскоре они уже были на борту «Королевы». Их встретил Мура, указав подбородком на капитанский мостик.

Джелико о чем-то беседовал со Стином Вилкоксом, но когда в дверях появились Дэйн, Рип и Туе, он прервал разговор и повернулся к ним.

– Докладывайте.

– Совершенно не о чем, – ответил Рип. – Два спокойных дня.

Стоявший рядом Дэйн кивнул, и Туе моментально точно так же мотнула головкой.

Рип увидел, как губы капитана чуть изогнулись. Но он сказал только:

– Здесь тоже рассказывать особенно не о чем, если не считать, что Камилу теперь запрещено отлучаться с корабля. Предположительно, его задержали вблизи запретной зоны Вращалки, хотя сам он утверждает, что спасался там от преследования.

Рип покачал головой, внутренне пообещав себе сразу же зайти к Али и выяснить, что произошло.

Джелико продолжал:

– У вас есть шесть часов свободного времени, потом возвращайтесь к своим обязанностям.

Рип сделал шаг, чтобы выйти, однако увидел, что Дэйн медлит, будто собираясь что-то сказать. Потом молодой человек помотал головой, словно принял какое-то решение, и сделал шаг назад в коридор.

– Иду в каюту Али, – произнес Рип. – Не хочешь узнать, в чем дело?

– Загляну к вам попозже, – ответил Дэйн, что несколько удивило Рипа. – Сначала нужно кое-что сделать. – Около его локтя сверкнули желтые глаза Туе.

Рип почувствовал, как на языке у него вертится предостерегающее замечание, но сдержался.

– Тогда увидимся, – сказал он только.