Текст книги "Мастер зверей. Бог грома. Бархатные тени"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 43 страниц)

На этот раз луч ударил вправо, и Сурра снова глухо заворчала. Сторм не представлял, насколько безопасно его собственное укрытие, так как не знал ни мощности орудия, ни угла поражения. Хороший оператор мог сделать очень многое, этого Сторм достаточно навидался в мирах, захваченных хиксами. Но он продолжал оглаживать кошку, пока не почувствовал, что она немного расслабилась. Он знал, что она поняла приказ и готова выполнить. Сторм снова почесал ее за ухом и осторожно убрал руки. Сурра скользнула в высокую траву и исчезла. Там, куда попадала эта рукотворная молния, оставались черные полосы, и запах убитой, выгоревшей земли забивал ему горло.

Мимо него промчалась одна группа лошадей, за ней другая, третья… Если они таким сумасшедшим галопом влетят в стадо фравнов, начнется настоящее светопреставление. Только бы Сурра разыскала Горгола!

Огненный хлыст снова жестко ударил в землю, так что заломило глаза. Лошади шарахнулись и помчались обратно; только три, бежавшие впереди, прорвались. Сторму снова показалось, что на одной из них был всадник. Может быть Горгол? Куда пропал норби? И Сурра? Если даже их не достанет огненный луч, они вполне могут угодить под копыта взбесившихся лошадей.

Сторм заставил себя наблюдать за движением луча, стараясь определить пределы его досягаемости. Похоже, оператор обстреливал определенный сектор: он ни разу не ударил ни рядом с кораблем, ни в скалистую стену позади Сторма. Значит, как только вернется Горгол, они смогут уйти в безопасную зону. Сторм давно уже научился уважать оружие врага и не собирался соваться туда с голыми руками.

Следующий удар луча пришелся по группе сбившихся в кучу лошадей, отрезая их от остального стада. Видимо, оператор получил приказ обработать всю луговину между кораблем и восточной стеной долины. В ответ на этот удар раздался такой ужасный вопль мучительной боли, что землянин невольно зажал уши. Видимо, хиксы отчаялись вернуть лошадей в загон и решили их просто уничтожить.

Неужели хиксы заметили норби, пытавшегося собрать лошадей и решили уничтожить все живое на этой равнине? Такой садизм был вполне в духе хиксов, насколько он их знал. Сторм с трудом подавил в себе вспышку бешеной ярости и заставил себя стоять и смотреть на эту жуткую бойню. Это тоже войдет в счет, который рано или поздно оплатят эти нелюди.

Лошади гибли одна за другой, и каждый их предсмертный крик вызывал у Сторма волну нервной дрожи. Сурра! Сурра и Горгол! Если они еще не добрались до террасы, у них не осталось ни одного шанса на спасение.

Вдруг закричал Хинг, прижимаясь дрожащим тельцем к его груди. Сторм мгновенно отпрыгнул назад – и тут же с невероятным облегчением ощутил прижавшийся к нему теплый мех и шершавый язык Сурры, прогуливавшийся по его руке. Он обнял ее, ласково почесывая за ушами, и потом протянул руку в темноту, коснулся пальцами шкуры йорис и узнал доспехи Горгола.

Норби шел, слегка покачиваясь, тяжесть груза заставляла его клониться немного в сторону. Он то ли вел, то ли тащил висевшего на нем человека. Сторм ощупал его одежду и обнаружил пояс такой же, как у него самого. Спасенный был не туземцем, скорее, колонистом. Сторм подхватил тело с другой стороны, и теперь незнакомец почти висел между ним и Горголом. Каким-то чудом смогли они забраться на первую террасу, хотя обессилевший незнакомец, пытаясь двигаться сам, больше мешал, чем помогал им.

Но все же они упорно карабкались вверх и только одолев еще два уступа решились остановиться и перевести дыхание. Шум на луговине уже утих, но луч продолжал тупо и упрямо утюжить место, где уже давно не могло быть ничего живого. Похоже, хиксам так понравилось это занятие, что они не спешили давать отбой.

Но вот, наконец, и третья терраса, где вход в их ущелье. Незнакомец что-то невнятно бормотал и порой стонал, словно от боли. Он был явно не в себе и не мог ответить ни на какие вопросы. Хорошо еще, что он держался на ногах и мог кое-как ковылять.

Оставался последний опасный переход. Узкий гребень, по которому надо было пройти, был открыт и лишен растительности, так что продвигаться приходилось очень осторожно. Небо уже посветлело, когда они добрались до плато, на котором лежал труп йорис. И тут Сурра насторожилась и попятилась назад. Между ними и входом в ущелье была какая-то опасность.

Если бы Сторм был уверен, что это только туземцы, он просто послал бы кошку вперед, и дорога сразу стала бы свободна. Но был риск наткнуться там на хиксов или их подручных с убийственным современным оружием вроде слицеров. Поэтому Сторм просигналил Горголу: «Осторожно, спрячься!» – и отправился на разведку сам.

На этот раз феноменальное чутье Сурры спасло им жизнь. Здесь был самый настоящий сторожевой пост. Он был прекрасно укрыт в нише скалы, и полностью контролировал все подходы. Пока караульщик сам не вылезет из этой своей раковины, не было шансов даже подойти к нему. Сторм присел за скальным выступом и задумался. Похоже было, что посты были расставлены ранее, а значит, лошадей перебили походя, а стреляли, чтобы не дать кому-то уйти живым. И вряд ли из-за того незнакомца, которого спас Горгол. Скорее всего, им в руки попал кто-то из норби и они решили, что он из экспедиции Наблюдателей.

Теперь, конечно, охранялись все пути из долины. По логике хиксов теперь следовало прочесать всю долину, выгоняя добычу прямо под прицелы бластеров на сторожевых постах. И Сторм вполне одобрил подобный образ действий, хотя сейчас это было направлено против него самого. Он никогда не считал хиксов глупцами.

И все-таки, ради кого хиксы затеяли эту охоту? Или это просто профилактическое убийство – такое же, как уничтожение экспедиции, просто из опасения, что кто-то обнаружит их базу? Сейчас этот вопрос не представлял особой важности. Важно было другое: сумеют ли Сторм и его команда победить этого сторожа и вернуться в свою долину, или же к врагу подойдет подкрепление.

У Сторма оставалась в запасе еще одна уловка. Если только это сработает… Он опустил голову на руки, закрыл глаза и постарался как можно ярче представить картину этого ущелья и вместе с тем передать требовательный зов.

В Сурре он был уверен. Хинг лучше всего управлялся голосом или руками: проказливая и лукавая натура слишком отличала его от остальных членов команды. Но Баку… Сейчас ему был нужен именно Баку, только он мог с воздуха провести полную разведку. Если, конечно, он откликнется на мысленный призыв.

Сторм, пожалуй, затруднился бы выразить словами, какая сила связывала его с кошкой, орлом и сурикатом. Он просто знал по опыту их долгой совместной жизни и постоянного общения, что такая сила есть, и в какой-то мере мог ею пользоваться. И сейчас он старался всю ее собрать. Баку! Сторм почти видел внутренним зрением, как его чуть ли не материальный зов поднимается в серо-лиловое небо, какого больше нет нигде во вселенной, он напряженно ждал, когда на его фоне появится знакомый четкий силуэт. Баку!

11

Он почувствовал, что Баку услышал его и теперь летит на зов, кружась и высматривая. Когда-то Сторм уже использовал его в такой ситуации, и тогда его внезапная атака и чудовищные когти решили дело. Сможет ли он повторить это теперь? Совсем рядом с собой Сторм чувствовал напряженную и собранную Сурру, прекрасно его понимающую и готовую к бою.

Землянин поднял лежавшую на руках голову и открыл глаза. Ему показалось, что он провел в мысленном контакте целые часы, хотя на самом деле прошло всего несколько минут. Часовой хиксов все так же сидел в своей каменной раковине, держа под прицелом тропу, по которой могли пройти беглецы из долины.

* * *

– Ахоуу! – этот полукрик-полурычание, казалось, вырвался из горла огромной рассерженной кошки. Но на этот раз его издал человек, посылая в битву свою команду.

Первое место в его планах занимала точность первого удара. Только сокол или орел способны напасть мгновенно; противнику при этом не остается ни секунды на то, чтобы хотя бы понять, в чем дело. Огромные крылья оглушают, бьют по голове, а страшные когти впиваются в лицо, выдирают глаза.

Тут же подскочили Сторм с Суррой, и все было кончено в одну минуту. Сторм подобрал выпавший у часового бластер и с удовлетворением подумал, что теперь его отряд будет прилично защищен. Труп врага землянин столкнул в расщелину, где он достаточно долго мог проваляться незамеченным. Лицо часового было разорвано когтями Баку, но Сторму и не надо было приглядываться, чтобы понять, что это не человек. Хиксы были гуманоидами, внешне они даже больше походили на людей, чем, скажем, норби. Их отличал только бледный зеленоватый цвет кожи и структура волос. Но если между рогатыми безволосыми норби и земными колонистами возможно было почти полное понимание, то между людьми и хиксами ничего подобного установить не удалось. Несмотря на все старания, не удалось даже выяснить причин их безжалостной агрессивности. Несмотря на то, что они легко усваивали любой чужой язык, взаимопонимание между хиксами и другими разумными расами не шло дальше элементарного обмена информацией. Видимо, в основе системы ценностей хиксов, лежало что-то совершенно чуждое, и это отличало их от всех других народов. Все их контакты с другими разумными расами кончались губительными конфликтами.

Землянин с трудом сдерживал отвращение к этому существу, отвращение даже более сильное, чем его наследственный страх перед мертвыми. Он и раньше терпеть не мог хиксов, а сегодня, после того, как он наблюдал хладнокровную ночную бойню, они были ему особенно омерзительны. Он даже предположительно не мог представить, какие болезненные, извращенные мотивы могут стоять за подобной жестокостью. Примером этого было жестокое и бессмысленное уничтожение Земли. Та же политика тотального уничтожения всего живого ради своей безопасности применялась и сегодня ночью на луговине, и на бесчисленных планетах по всей галактике.

Горгол получил знак, что проход свободен, и тут же подошел к ним. У него еще хватало сил двигаться достаточно легко и быстро, хотя он нес раненого незнакомца. Сторм отправил Сурру и Баку на разведку, а сам поспешил подхватить незнакомца с другой стороны.

Уже достаточно рассвело, и он мог разглядеть лицо спасенного. Прежде всего бросалась в глаза, что пареньку этому здорово досталось. Но, похоже, с ним обращались не так жестоко, как с теми пленниками хиксов, которых Сторм повидал раньше.

Как только Сторм подхватил незнакомца, Горгол отпустил его и просигналил:

– Там, недалеко – убежавшие лошади. Я приведу. Они нам понадобятся.

Он исчез прежде, чем Сторм успел возразить. Конечно, лошади им очень бы пригодились, но сейчас Сторм хотел лишь одного: побыстрее выбраться из этой зловещей долины. Кто знает, как далеко разбрелись охотники за лошадьми. 1 Сторм поудобнее перехватил незнакомца и двинулся в проход. Около входа он оставил Сурру. Если Горгол пригонит лошадей, она поможет загнать их в эту узкую щель, и, конечно, не пропустит через нее никого чужого. Барханная кошка очень устала за эту ночь, но еще вполне могла побыть часовым, пока Баку осматривал долины с высоты. Хинг давно уже миновал трещину и теперь крутился у выхода, что-то вынюхивая.

У Сторма болели все мышцы и каждый вдох отзывался в боку острой колющей болью. «Похоже, в Центре я совсем отвык от нагрузок», – подумалось ему. Он попробовал прикинуть, что делать дальше. Их лагерь на полоске гравия совсем не защищен, и едва ли его можно считать безопасным. Кроме того, даже если Горгол приведет лошадей, вряд ли они дотащат туда вконец обессилевшего незнакомца. Значит, нужно надежное укрытие, причем где-нибудь поближе.

Одно такое место Сторм знал: пещера, в которую провалились они с Рейном во время грозы. Его даже передернуло, когда он вспомнил ее затхлый воздух… но, с другой стороны, надежнее укрытия не придумать. Находилась она немного к востоку от прохода и почти на милю ближе гравийного берега. «Воды бы», – мелькнуло в голове Сторма, когда он облизнул пересохшие губы. Но о воде пока не приходилось и мечтать.

Лагерь придется переносить. Если все их запасы и незнакомца погрузить на Райна, можно, пожалуй, управиться за один раз. Теперь попытка Горгола раздобыть лошадей уже не казалось ему такой безрассудной. Они сейчас здорово бы пригодились. Если только бедные животные не поразбивали себе ноги в панике.

– Ты… не норби.

Сторм вздрогнул. Слова медленно, с трудом срывались с растрескавшихся губ незнакомца. До сих пор он не воспринимал его, как живого человека, скорее, как некий груз, который приходится тащить и оберегать.

Сторм внимательно рассмотрел незнакомца. Разбитое и расцарапанное лицо его было так разукрашено потеками крови, что представляло непроницаемую маску, за которой невозможно было угадать его обычную внешность. Сторм сообразил, что и его поцарапанная физиономия в остатках боевой раскраски выглядит ничуть не лучше.

– Я землянин, – коротко и четко ответил он.

Незнакомец тихо вскрикнул, то ли в ответ на это заявление, то ли потому, что неудачно стукнулся болтающейся рукой о камень.

– Ты знаешь… кто они такие?

Сторм сразу понял, кого он имеет в виду. И ответил так же коротко, используя общее для большинства планет название захватчиков:

– Хиксы.

Взрывной звук этого слова эхом прогрохотал в ущелье, и когда он смолк, Сторм уловил далекое цоканье лошадиных копыт. Сурра не посылала предупреждающего сигнала, и землянин понял, что Горголу на этот раз улыбнулась удача. Сторм прислонил незнакомца к стене и стал ждать.

Как знаток, он видел, что лошади, спускавшиеся сейчас с откоса, были совсем не плохи. Только после ночной паники глаза их совсем остекленели, а морды были покрыты засохшими хлопьями пены. Видно было, что им стоит колоссальных усилий держаться на ногах и хоть как-то двигаться.

За ними, широко шагая, с торжествующим видом шел Горгол. Он гордо нес свою голову со сверкающими белыми рогами и негромко прихлопывал в ладоши, направляя своих измученных подопечных в узкий проход. Дальше они послушно двинулись сами, а молодой норби подошел к Сторму.

– Ты хорошо поохотился! – поздравил его землянин.

– Нет времени, а то можно было бы привести еще больше. Мясники глупые: там еще осталось несколько лошадей, а они даже не попытались согнать их, – знаками показал Горгол и подхватил со своей стороны раненого.

Так, неся раненого вдвоем, они довольно быстро спустились на дно долины. Лошади, замотанные и голодные, стояли, понурив головы, когда примчался заинтересовавшийся новичками Рейн. Рядом с этой загнанной троицей жеребец выглядел воплощением силы. Он встал перед ними, роя передним копытом землю и встряхивая своей роскошной рыжей гривой.

– Вот это лошадь! – ахнул незнакомец, повиснув на их плечах и во все глаза глядя на Рейна.

– Как ты думаешь, сможешь усидеть на нем? – спросил Сторм. – Ты, парень, извини, но лучше нам убраться отсюда подальше и поскорее.

– Можно попробовать.

Землянин и норби подсадили незнакомца на забеспокоившегося жеребца. Тот попытался ухватиться за гриву своими покалеченными пальцами, но не смог. Сторм первый раз в жизни видел человеческие руки в таком состоянии. Не выдержав, он сделал на языке туземцев пару знаков, выражавших самые отборные ругательства.

Незнакомец заметил это и понимающе улыбнулся.

– Ну да, так и еще раз так, – сказал он. – Они очень грубо играют, эти ваши хиксы. Когда-то раньше, – а сейчас кажется, что так давно, – я считал себя стойким парнем…

Он не договорил, покачнулся и скользнул с лошади так быстро, что Сторм не успел подхватить его. К счастью, норби оказался проворнее.

– Он ранен, – показал Горгол, но Сторм и сам все понял.

– Смотри – показал он, – вот эта дорога. Надо обойти курган, где лежат Даготаг и все погибшие. Там в скальной стене есть пещера.

Горгол кивнул, поддерживая безвольное тело незнакомца. Сторм пошел вперед, а за ним послушно последовал Рейн.

Так они добрались до пещеры, и Сторм, оставив там норби с незнакомцем и Хингом, вернулся за остальным снаряжением. На этот раз он вернулся быстро, заодно пригнав и новых лошадей. Он был уверен, что Рейн сумеет позаботиться об этих двух кобылах и годовалом жеребенке. Даже когда они отдохнут и наберутся сил, осторожный жеребец не даст им уйти от лагеря.

Горгол встретил его у входа в пещеру и сообщил такое, что неделю назад могло бы стать сенсацией.

– Это одна из Запечатанных Пещер. – Он взял Сторма за руку, подвел к стене и показал явные следы обработки камня каким-то инструментом. – Темное место. – Он махнул рукой, указывая на темный провал в глубине пещеры. – Уходит далеко в гору.

«Только бы теперь норби не отказался остаться здесь», – устало подумал Сторм. Силы у землянина были на исходе.

Он чувствовал, что если сейчас присядет, то тут же уснет и не встанет. Поэтому, не позволяя себе ни на минуту расслабляться, он затащил вовнутрь и сложил все снаряжение и пошел посмотреть раненого. Тот лежал на полу пещеры, пристроив голову на скатанное одеяло, как на подушку. Свернувшийся калачиком, уткнувший разбитое лицо в подушку, арцорец выглядел совсем маленьким и как-то по детски всхлипывал во сне.

Сторм попросил Горгола принести кипяченой воды и разложил остатки своей аптечки. Со всей возможной осторожностью он смыл с лица засохшую кровь и осмотрел другие раны. Пока он все обрабатывал, незнакомец пару раз дернулся, застонал, но так и не очнулся полностью.

Сторм провозился с ним добрых полчаса, прежде чем смог выпрямиться и облегченно вздохнуть. Он был достаточно осведомлен, как хиксы обращаются с пленными. Видимо, за несколько последних дней и незнакомец на своей шкуре познакомился с этим. Лицо его было разукрашено всеми цветами радуги, а на спине и плечах вздувались незажившие рубцы от плети. Но, к счастью, не было ни проникающих ранений, ни переломов, и значит, силы к нему вернутся довольно быстро.

Устроив своего пациента со всем возможным комфортом, Сторм спустился к озеру. Там он с наслаждением вымылся с головы до ног, вернулся в пещеру и, сдавшись наконец неимоверной усталости, завернулся в одеяло и уснул.

Ему снилось, что он гонится по каким-то горам за кораблем хиксов. Корабль почему-то бежал на двух ногах, как человек. Пару раз, когда расстояние между ними сокращалось, корабль останавливался и оборачивался и тогда Сторм с ужасом видел у него человеческое лицо… лицо Бреда Квада. Но тут на него налетела волна знакомого, удивительного запаха и он проснулся. Приподнявшись, он увидел, что в пещере разожжен костер, что Горгол жарит пару куропаток, и те аппетитно потрескивают на огне. И что за этим с пристальным интересом наблюдает сидящая вокруг компания – Сурра, Хинг и несколько оправившийся незнакомец. Он очень уютно устроился на седельной подушке, а спиной опирался на тюк со снаряжением.

Судя по звездам, горевшим на единственном кусочке неба, который они могли видеть над барьером, загораживающим вход, снаружи была ночь. Баку восседал на самом краю барьера и внимательно оглядывал долину. С таким сторожем они могли быть спокойны.

Но сейчас все внимание Сторма было поглощено незнакомцем. Когда он тащил его, да и когда обрабатывал раны, он слишком устал и был слишком поглощен работой, чтобы разглядывать его внимательно. И только теперь, несмотря на бинты, синяки и раны, он увидел в незнакомце нечто, поразившее его до глубины души.

Черты этого лица, как бы они ни были сейчас изуродованы, были ему знакомы. Это было лицо юноши – почти мальчика – его собственной расы! По странному капризу судьбы, здесь, в этой старой пыльной пещере он встретился лицом к лицу с еще одним человеком Дине.

Глаза незнакомца – единственное, что выдавало в нем какую-то другую кровь, – светлые голубые глаза изумленно уставились на землянина. Разбитые, распухшие губы шевельнулись и незнакомец задал первый вопрос:

– Во имя Семи Громовых Ударов, кто ты?

– Я землянин, Остин Сторм, – холодно и официально представился он.

Незнакомец поднял забинтованную руку, попытался почесать подбородок и вздрогнул от боли.

– Ты не поверишь, парень, – сказал он удивленно, – но до того, как они меня обработали, я был очень похож на тебя.

– Не удивительно, ведь ты тоже с Дине, – произнес Сторм на языке навахо. – Как ты сюда попал?

Незнакомец напряженно вслушивался, но когда Сторм замолчал, он грустно покачал головой.

– Извини, но я не понимаю этот язык. И до меня так и не доходит, каким образом у меня мог оказаться двойник на Земле. И как случилось, что именно он явился вызволить меня из этой передряги. Да в такое просто никто не поверит! Скажут, что так бывает только во сне или в волшебных сказках…

– Так кто же ты? – Расстроенный тем, что парень не признал родной язык, Сторм задал вопрос несколько резче, чем следовало, и незнакомец мгновенно уловил это.

– Прости… Я не представился, но мне скрывать нечего. Я – Логан Квад.

Сторм вскочил на ноги, и свет костра заиграл на камнях его ожерелья и металле браслета. В этот момент он выглядел на удивление выразительно и величественно. Но он не сознавал этого, как не осознал и того, что за выражение мелькнуло на его смуглом лице, прежде чем оно снова превратилось в привычную бесстрастную маску.

– Логан Квад… – повторил он ровным тоном. – Я что-то слышал о Квадах.

Парень так же спокойно смотрел на него, но чувствовалось, что он весь подобрался и насторожился.

– Конечно, слышал, – сказал он. – И эти наши приятели, от которых я еле ноги унес, тоже слышали. И они, кажется, очень не любят Квадов. Что ж, это я могу понять. Но когда это Квады успели задеть тебя, землянин?

«Он очень сообразителен, – подумал Сторм. – И очень вспыльчив». Землянину это не понравилось. На секунду он почувствовал, словно держит за хвост бешеного быка фравна и не может ни укротить животное, ни отпустить на свободу без риска для жизни – неприятное и непривычное для него ощущение беспомощности.

– Ты загнул не в ту сторону, парень, – сказал он как можно спокойнее. – Лучше расскажи, как ты попал в лапы хиксов? – Конечно, такая смена темы выглядела довольно неуклюже, но ничего лучшего Сторм придумать не мог. Он только надеялся, что мальчика позабавит его уловка, и он примет эту игру.

– Поймать меня им было совсем нетрудно: я сам сдуру клюнул на их приманку, – начал Логан, и Сторм с облегчением понял, что гроза миновала. – Тут, к югу от Пиков, есть несколько небольших поместий, и у всех хозяев постоянно пропадает скот. Дьюмерой и компания считают, что во всем виноваты норби; они, мол, все время крутятся около нас и знают наши стада не хуже нас самих. А за последнее время скота пропало так много, что Дьюмерой и его болтуны совсем потеряли голову и решили объявить войну норби. Это уже могло привести к серьезным неприятностям. Позволь мы Дьюмерою и его сорви-головам напасть на туземцев – и нам несдобровать. Новости здесь распространяются быстро и очень скоро у любого, чья голова не украшена рогами, земля начнет гореть под ногами!

Ну вот, пока Дьюмерой ходил и разглагольствовал об ужасных и смертельно опасных норби, я решил съездить и сам во всем разобраться. И мне повезло – или не повезло, если вспомнить, что случилось потом, – я довольно быстро наткнулся на след большого стада, которое направлялось прямо в горы, где ему вовсе нечего было делать. Ну, и по собственной глупости, о которой так любит напоминать мне мой папочка, я, конечно, потопал по этим следам, пока меня не сграбастали. Вот такая незамысловатая история.

Эти милейшие хиксы почему-то решили, будто я могу знать нечто такое, что в будущем им пригодится. На некоторые их вопросы я действительно не мог ответить, на некоторые не хотел отвечать, вот они и старались, как умели, развязать мне язык. И в это время кто-то добрался до их лошадиного загона, и все у них пошло наперекосяк. За меня они не беспокоились и связывали не слишком крепко. И вот когда им стало не до меня, я быстренько распутал веревки и дал деру. Конечно, рискованно, но, если честно, другого выхода я не видел. Там меня и подобрал Горгол… ну, а остальное ты знаешь. – Он махнул забинтованной рукой и продолжал уже гораздо серьезнее: – А вот чего ты наверняка не знаешь, так это того, что планета находится на грани самой настоящей войны. Эти проклятые хиксы нарочно подстраивают так, чтобы норби и колонисты вцепились друг другу в глотки. Что они с этого могут иметь я не знаю и знать не хочу. Но я знаю, что они собираются сделать большой набег на поместья возле Пиков, подстроив все так, чтобы думали на норби. И разгромить парочку охотничьих лагерей норби, маскируясь под колонистов. Я не знаю, слышал ли ты о племенах Нитра. Но могу тебе сказать, что они мало сталкивались с людьми и не имеют оснований особенно любить их. Так вот хиксы, все время подогревают их неприязнь, все время твердят, что колонисты скоро начнут очищать Пики от туземцев. Они вполне могут добиться, что от обиды и страха туземцы окончательно взбесятся и действительно начнут нападать на колонистов. И все – он снова огорченно махнул рукой. – Прощай мир на этой планете. Офицеры Мира с самой благородной целью защитить колонистов вызовут Галактический Патруль. А там не на один год партизанская война норби и других туземцев против всех инопланетников. А мне очень нравятся норби, хотя может быть я и несколько пристрастен. И я готов сделать для них все, что в моих силах. Ни много, ни мало, мы с тобой должны предотвратить эту войну прежде чем прогремит хоть один выстрел.