Текст книги "Обратный отсчет (СИ)"

Автор книги: Анатолий Терран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Часть 6. Ангел и Падший

Если верхние этажи замка Небесный Трон были наполнены величием и светом, то первый этаж больше походил на обыкновенный человеческий замок.

Взять хоть этот коридор, по которому он сейчас шел. Сложенные из не всегда аккуратно обработанного серого гранита стены были старательно прикрыты в нужных местах гобеленами и флагами с гербом гильдии, вычурным оружием и картинами в дорогих рамках. Однако даже все эти ухищрения не могли скрыть нарочитой грубости фундамента замка.

Михаэль находил это сходство с человеческими постройками очень ироничным, учитывая, кому была доверена должность привратника Небесного Трона.

«Возможно, эта такая шутка Лордов?»

Или часть наказания.

Впрочем, все, и без того призрачное, сходство с крепостями людей исчезало, стоило наткнуться на кого-нибудь из обитателей первого этажа. Вот, едва обнаружив приближение главы Стражей, склонился в поклоне массивный представитель расы драколюдов, глянцево сверкая золотыми отблесками факелов на антрацитовой чешуе. Вот – массивные деревянные ворота, сейчас открытые нараспашку, откуда доносится громовой хохот вперемешку с рычанием – это пестрая команда Хелела, в которой, казалось, были собраны все разумные и не очень расы Мироздания, кроме людей, ужинала, громыхая своими «манерами» на полэтажа.

Просто удивительно, как Хелел все это терпит.

– Дядя Михаэль?

– Мира, – Архангел не сдержал улыбки. – Я пришел повидаться с твоим «папашкой».

Перед ним стоял миниатюрная девочка лет десяти, на вид – типичная «пацанка», с коротким каре алых как кровь волос, в узких шортиках и кожаной куртке. Очаровательный образ гиперактивной маленькой леди портили только два маленьких рога, растущих на лбу, кожистые крылья да хвост, сейчас радостно подметающий пол, еле слышно лязгая, когда окованный металлом кончик черкал по камню[2]2
  ну какая же японская история обходится без лоли?;)


[Закрыть].

Если хорошо постараться, он смутно припоминал, как Хелел притащил это чудо в замок. Обитатели верхних этажей Трона, пусть к тому времени и привыкшие немного к присутствию демонов в цитадели Света, долго возмущались по этому поводу, ругая Падшего на чем свет стоит и подозревая чуть ли не в подготовке переворота.

Тогда, наслушавшись слухов, раздутых настолько, что это становилось смешно, он решил сам посмотреть на «исчадие Ада». Спустившись же на первый этаж и без стука зайдя в покои бывшего соратника, он увидел сцену, которую никогда не забудет и о которой никому не расскажет: грозный мятежный Архангел, посмевший бросить вызов самому Богу и пережить это, с умильной рожицей кормил из бутылочки крохотный сверток ткани, из которого виднелось лишь сонное личико и две шишки на голове, которые лишь при большой фантазии можно было принять за рога.

Если задуматься… именно тогда он принял Хелела обратно. В тот момент он, наконец, разглядел то, что его Лорд, должно быть, понял с первого взгляда – внутри циничной насмешливой брони, наросшей на Падшем за столетия изгнания, по прежнему живет тот, кого называли Утренней Звездой, тот, в ком все еще оставалось тепло Творения.

В тот день он просто развернулся и ушел, но вернулся уже через неделю – с золотой погремушкой, в которой внутри хрустальной сферы были не шарики, а крохотные звезды.

– О, папа действительно говорил, что вы придете. Я забыла. Ой, дядя, вы же не с пустыми руками?

Так нагло вымогать подарки… Все-таки она демон.

– Разумеется.

Воровато оглядевшись по сторонам, он вытащил из кармана мешочек и быстро сунул ей в руки. Мара тут же зашуршала завязками, чтобы сунуть нос внутрь.

– Ух ты! Это же Небесные Яблоки!

– Тихо ты, – он не удержался и погладил ее по жестким как проволока волосам.

– Ай, дядя Михаэль! – дернув головой, она сбросила его руку и, отпрыгнув назад, гордо выпятила несуществующую грудь. – У меня уже сорок второй уровень!

– Конечно, как я мог забыть, – хмыкнул Архангел. – Ладно, беги давай. И помни…

– Да-да, никому не говорить о том, что это вы мне дали. Мара покидает здание!

И она умчалась.

Еще раз оглядевшись по сторонам, он убедился, что гостиная личных покоев Падшего по прежнему пуста и никто не видел железного предводителя Стражей, балующего «дочурку» старого друга.

Улыбка пропала с его лица, стоило только вспомнить о цели его визита. Он не мог утверждать с уверенностью, что знает, чем закончится этот разговор – в зависимости от ситуации, возможно, ему придется даже убить привратника Лестницы.

Он коротко постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.

– А я все ждал, когда ты заявишься, – Падший встретил его своей обычной сардонической улыбкой. – Не то, чтобы я не догадывался, но тем не менее спрошу: чем обязан визиту самого Архангела Доблести?

– Просто хочу убедиться, что мы одинаково смотрим на некоторые вещи, – миролюбиво ответил Михаэль, присаживаясь в кресло напротив рабочего стола.

– Вот как… – Падший склонил голову набок, изображая недоумение. – Очень интересно.

«Он явно не собирается облегчать мне работу»

– Это по поводу того, что Лорд больше не слышит Бога.

Услышал это, Падший мгновенно прекратил свою дурацкую игру, впившись в собеседника колючим взглядом черных глаз.

– О. И каково же твое мнение? – спросил он.

– Я предпочту озвучить вариант, которого я бы хотел избежать.

На это Падший просто пожал плечами.

– Габриэль. После смерти Миледи, место Архангела Мироздания оказалось свободно. Раньше новых Архангелов на место безвозвратно павших создавал лично Всевышний, но после того, как он отправил нас на землю, эта обязанность легла на плечи его Вестника. Однако… однако наш Лорд не стал создавать нового – он попытался воспроизвести старого, создал сосуд, в котором попытался воссоздать сущность погибшей Леди, но потерпел неудачу.

– Это если он вообще пытался, – уточнил Хелел.

– Думаешь, он смог остановиться, не сделав ни одной попытки?

– Я бы не смог, – Падший пожал плечами. – Тебе бы это даже не пришло в голову. А Метатрон… он мог и удержаться.

– Ладно, сейчас не об этом. Габриэль была создана, но не доведена до конца, мы не знаем, была ли совершена попытка пойти против законов, установленных Всевышним. Однако, мы знаем, что остальные Лорды были против этого, многие покинули замок. А потом мы оказались здесь, а Лорд перестал слышать Его голос. Иными словами…

Михаэль, не моргая, следил за выражением лица Падшего, однако его визави не сделал ни единой ошибки – в его глазах была все та же снисходительная насмешка, что и всегда.

– Иными словами, – правильно угадав значение паузы, продолжил за него Хелел. – Ты пытаешься заставить меня сказать, что в том, что от нас отказались, виноват Метатрон?

– А он виноват?

Хелел пожал плечами.

– Ну, произошедшее мало похоже на мое Падение. Ты ведь помнишь, да?

О, Михаэль помнил. Даже сейчас, спустя столетия, даже после этого странного инцидента, затуманившего разум, это воспоминания было таким же ярким, как и на следующий день после произошедшего.

…Хелел, испросивший аудиенции у Бога. Отказавшийся преклонить колени. Дерзко бросивший в лицо Творцу, что отказывается подчиняться приказу, что люди слабы и заслуживают того внимания, что уделяет им Бог. Давший слово доказать, что человечество недостойно Его любви, вывернуть наизнанку их блеклые душонки, вытащив наружу прогнившее нутро.

…Бог, неуловимым движением поднявшийся с трона и мгновенно преодолевший разделяющее их расстояние. Хелел, вечно сияющий Хелел, беспомощно дергавшийся в стальной хватке, не прекращающий кричать все то время, пока рука в латной перчатке, одно за другим, отрывала белоснежные крылья, бросая их на землю.

– Конечно помню, такое не забывается.

Они синхронно поежились.

– Так что поверь тому, кто испытал Падение на себе. Если бы Метатрон Пал – ты бы заметил.

Они помолчали немного. Затем Михаэль, с нетипичным для него сомнением, спросил:

– И все же – почему ты это сделал? Я никогда не спрашивал, но…

Хелел ответил не сразу. С минуту он смотрел на Михаэля, но будто не видел, пребывая в мыслях где-то очень далеко отсюда.

– Я просто не понимал, как Он может любить столь ничтожных созданий, – наконец ответил он. – Ну, в самом деле, Михаэль, они мелочны, жадны, эгоистичны и настолько слабы, что постоянно нуждаются в защите. Я много раз говорил Ему, объяснял свою точку зрения, просил объяснить, но ответом мне было только «Я хочу, чтобы ты понял это сам».

Я думал, что если выкажу неповиновение, если один из самых верных последователей, один из самых любимых детей скажет ему «Нет» – он задумается. Однако…

Продолжать он не стал – не было нужды, последствия известны каждому в Небесном Троне.

– Скажи мне, Михаэль… Я никогда не спрашивал, но… ты сам-то понял – почему мы должны любить их, заботится о них?

– Нет, – Архангел Доблести мог только грустно улыбнуться в усы. – Я не знаю. Я не ненавижу их, как ты, но все же не знаю, что в них такого особенного, то Он выделил среди прочих. Я просто следую приказам. Помнишь, что сказала Габриэль тогда, в Тронном Зале? «Мой Создатель, мое божество – это вы, Лорд». Мы с тобой ведь такие же, как она, да?

– Точно такие же, – горько улыбнулся Падший. После короткой паузы он продолжил. – Раз уж об этом зашла речь, как думаешь… Метатрон – понял?

– Мы не говорили с ним об этом. Но он ведь Глас Божий, не так ли? Думаю, он знает. Возможно, если ты попросишь у него помочь разобраться, он поможет, хотя бы намеком.

– Но ты же не спрашивал?

– Мы должны понять это сами. Такова Его воля. Но в твоем положении можно позволить себе не следовать приказам буквально, не так ли?

– Ох, ущипните меня кто-нибудь! Какая дьявольская тварь покусала служаку-Михаэля?! Это Мара, да? Негодная девчонка…

– Каков отец – такова и дочь…

– Я, чтоб ты знал, считаю это комплиментом.

– Зря. Всему хорошему она научилась у меня.

– Да ну? Хочешь сказать, это ты научил ее, как манипулировать старпером-Архангелом, чтобы заполучить сладости?

– …Я же сказал – хорошему…

Часть 7. Владычица Озера

Она-озеро танцевала. Касаясь поверхности воды лишь кончиками пальцев, она плавно скользила вперед и обычно безмятежная водная гладь дрожала под ее ногами, вздымаясь вокруг причудливыми цветками кристально чистой прозрачной воды.

Вместо музыки – грохот воды, падающей с огромной высоты; вместо сцены – только она-озеро; вместо зрителей – лишь память о той, что научила ее так сливаться со стихией.

Леди Габриэль, научившая ее этому танцу, называла его «День памяти».

Легонько ударив пяточкой по воде, она взмыла в воздух, подхваченная потоком воды, водоворотом, казалось, сошедшей с ума стихии. Уровень воды под ногами стал стремительно уменьшаться – всего пара мгновений и уже все озеро оказалось в воздухе, разворачиваясь в высшей точке своей траектории в огромную водяную лилию.

А потом тонны воды рухнули вниз, превращаясь из единой массы, имеющей четкую форму, в миллиард мелких водяных капелек, каждая из которых сверкала в лучах искусственного солнца подобно крохотной жемчужине.

Когда она вышла из озера, к ней обратилась молоденькая девушка, терпеливо ждавшая на берегу. Ее одежда промокла до нитки, но это, казалось, совершенно ее не смущало – главное, что полотенце, которое она закрывала своим телом, осталось сухим.

– Вы были великолепны, госпожа Домина, – поклонилась она, протягивая своей повелительнице полотенце на вытянутых руках.

Домина Лейк вздохнула. Ее подчиненным почему-то упорно казалось, что ей просто необходима служанка – и никакие ее слова, включая прямые приказы, не могли их переубедить. Более того – конкретно эта девушка еще и совершенно игнорировала тот факт, что и полотенце Владычицы Озера было не нужно.

– Спасибо, Лейна.

Тем не менее она ответила ей, покорно принимая бесполезную тряпочку и, символически проведя ей по обнаженной груди, мгновенно впитала капли воды внутрь, а затем сформировала неизменное платье, уложила распущенные волосы и высушила мокрую одежду служанки.

– Сегодня я внесла некоторые изменения в танец, – сказала она, двигаясь по направлению к городу. – Как думаешь, Лорду Метатрону понравится?

– Разве могу я судить об этом?.. Я всего лишь служанка.

– И тем не менее?

– …Я знаю только то, что это было прекрасно.

Пару минут они двигались в молчании, пока, наконец, Домина не разрушила тишину, с тихой грустью проговорив:

– Так танцевать меня научила Леди Габриэль. Я беспокоюсь, не воспримет ли он мое своеволие как неуважение к ней?

Лейна не ответила. Да и как она, двадцатилетняя соплюшка, выросшая с храме и воспитанная в служении Богине, могла судить о мыслях бессмертных? Поэтому она молчала. Это была часть ее работы – слушать то, чем госпожа не может поделиться с другими.

– До того, как Леди взялась за мое обучение, у меня никогда не получилось так полно слиться с озером, сделать его частью себя, получить в свое распоряжение все могущество стихии. К сожалению, пока я могу сделать это только в танце. Сегодня я подумала – а что, если, развивая этот дар, я смогу получить эту силу навсегда?

Лейна недоверчиво покосилась на Богиню. Сказать по правде, она с трудом верила, что можно стать еще могущественнее. Даже сам Лорд, если принимать во внимание только личную силу, был лишь первым среди равных.

– Знаю, о чем ты думаешь, – кивнула каким-то своим мыслям Домина. – Зачем эта древняя старуха жаждет еще большей силы?

Владычица Озера невесело усмехнулась, услышав позади странный звук, похожий на панический писк кролика, увидевшего перед собой оскаленную волчью пасть. Однако, этим все и ограничилось – девчонка хорошо знала свои обязанности.

Она остановилась на опушке леса и, прислонившись плечом к толстому стволу дерева, посмотрела вниз.

– Я назвала этот городишко Авалон. Ты знаешь почему?

Не ответить на прямой вопрос Лейна не могла:

– Потому что так вы назвали утерянную вами родину, госпожа.

– Это, кстати, неправда, название придумывала не я. Но неважно… Ты родилась уже здесь, девочка, и не можешь помнить величия той страны. Хочешь, я расскажу тебе о ней?

– …Как вам будет угодно, моя госпожа.

Она предпочла считать это за «да».

Домина Лейк смотрела на небольшой городок, обнесенный невысокой крепостной стеной, сложенной из красного кирпича. С высоты холма, на котором она стояла, были прекрасно видны косые черепичные крыши аккуратных, ухоженных домиков; деловитая суета на улицах; сверкающее в закатных лучах пшеничное море к востоку от города.

Она смотрела на город, названный Авалоном – но видела совсем иное.

Она видела неприступную белокаменную крепость; огромный город, окружающий ее, простиравшийся до горизонта; Круглый Стол, за которым двенадцать достойных правили островом, скрытым туманами; поля и фермы, рыцарей, купцов и крестьян.

Как оказалось, не так уж и сложно построить справедливое государство, когда ты – без меры могущественный добрый дух, который может позволить себе потратить на это вечность. Она помнила времена, когда никакого королевства не существовало вовсе – только кучка феодалов, беспрерывно сражающихся за каждый клочок земли.

Она помнила того мальчишку с золотыми волосами, которого выбрала для того, чтобы прекратить это – вот только имя стерлось из памяти. Она дала ему Приорум Калибр, клинок, родившийся вместе с ней на заре времен. Она назвала его своим сыном, она воспитала его, научила всему, что знает сама – и вместе с ним создала Авалон.

Тот мальчишка дал ей имя, которое она носила до сих пор – Домина Лейк, что на языке туманного острова значило Владычица Озера.

Авалон был прекрасной страной. Никому из его многочисленных соседей не приходило в голову напасть на него – потому что бессмертная Владычица Озера стояла на страже. Правителям Авалона не приходило в голову вести захватнические войны – потому что это не понравилось бы Богине, а все, кто имел глупость навлечь на себя ее гнев, плохо заканчивали.

Она верила, что так будет всегда. Она путешествовала по стране, наблюдая за ее обитателями и раз за разом удивляясь тому, как короткоживущие, вечно куда-то спешащие и вечно опаздывающие смертные умудрялись додуматься до того, чего она сама, со всей своей тысячелетней мудростью, не могла и представить.

Она не помнила, когда ее начало тяготить это. Озеро в горах, где она родилась, было источником ее бессмертия, но оно же делало ее узницей острова, не позволяя удалиться от места своего рождения дальше, чем на полтысячи миль. Слушая рассказы купцов и путешественников, она с тоской понимала, что никогда не увидит людей с кожей, черной как ночь, никогда не услышит причудливую речь низкорослого желтолицего народа с востока, имевшего узкие глаза и высокие скулы, никогда не… Она никогда не увидит мира за пределами острова.

Озеро было ее цепями, а Авалон – золотой клеткой, которую она сама построила, чтобы было веселей коротать свое вечное заключение.

Раньше она всегда заявлялась в столицу Авалона хотя бы раз пятьдесят лет, чтобы познакомится с новым правителем, дать ему увидеть и осознать свое могущество – ведь именно оно было залогом благополучия этой страны.

Она не помнила, когда перестала делать это, не помнила, когда ей стало казаться глупостью выстраивать отношения с людьми, ведь пройдет совсем немного времени – и их тела будут преданы земле, а ей придется начинать все заново.

Она вернулась туда, где родилась, в озеро, которое люди называли Священным и, погрузившись в его воды, уснула, просыпаясь теперь лишь раз в столетие, чтобы спустится в город у подножия гор и узнать свежие новости.

Однажды она проснулась от страшного жара, испарявшего ее тело. Поспешно вынырнув на поверхность, она увидела вокруг армию демонов, а прямо перед собой – их предводителя, двухметровое чудовище, похожее на жуткую помесь козла с человеком. Но даже не это было самое страшное – в руках краснокожего монстра сиял Приорум Калибр, меч, который она даровала тому мальчишке, и который поколениями хранился его потомками, как святыня.

Она убила демона, вернула себе клинок, но, пока была занята предводителем, его подчиненные уничтожили озеро. С гибелью места, давшего ей жизнь, она потеряла большую часть своей силы и была вынуждена бежать.

Внизу она обнаружила страну, лишь отдаленно похожую на тот Авалон, что она помнила. Счастливые, довольные свое жизнью граждане великой страны исчезли – вместо них ее глазам предстали боящиеся каждого шороха, запуганные до дрожи в коленях люди, не смевшие поднять глаз от земли.

От них она узнала, что в этот раз проспала дольше, чем планировала и что один из потомков того мальчишки решил, что высшая власть в стране должна принадлежать ему, а не древней, уставшей от мира Владычицы Озера, бросившей свое творение на произвол судьбы.

Она пыталась бороться – и с подчиненными короля, и с демонами, вызванными им, чтобы убить бессмертного Духа Воды. Стоило только копнуть поглубже, и оказалось, что она острове еще есть верные ей люди, готовые сражаться за то государство, что ныне существовало лишь в легендах.

Но она проиграла – лишенная своего озера, она была слишком слаба, чтобы противостоять объединенной армии людей и демонов, даже при условии, что вторая половинка ее силы, Приорум Калибр, снова была с ней.

Ее разбили и она бежала.

Она презирала себя за то, что какая-то часть ее радовалась тому, что отныне свободна.

– Если бы я была сильнее, Авалон все еще бы стоял, – прошептала она. – Если бы в моей душе было больше терпения и доброты – всего это вовсе бы не случилось.

– Но теперь вы здесь, госпожа.

Она вздрогнула – погрузившись в воспоминания, она и забыла, что у момента ее слабости был свидетель.

– Вы здесь, в Лестнице в Небо. Вы можете не боятся того, что это место погибнет. И просто невозможно, чтобы зло проникло в души живущих здесь.

– Когда-то я думала так же и об Авалоне, – горько улыбнулась она, но тут же кивнула. – Но ты права. Леди Габриэль нашла меня и привела сюда, остальные Лорды помогли ей создать мне новое вместилище – и не стали привязывать меня к нему, сохранив свободу. Здесь со мной, впервые за долгое время, кое что произошло впервые – я встретила равных себе. Тех, кто разделяет мое мировоззрение, тех, кто может встать со мной плечом к плечу, тех, с кем я могу подружиться и не бояться того, что, стоит мне отлучиться ненадолго, я вернусь лишь к их могилам и внукам, знающим обо мне исключительно по рассказам.

Здесь я встретила того, чья сила духа превосходит мою.

– Лорда Метатрона? – рискнула предположить Лейна, сочтя, что ее госпожа ждет этого вопроса.

– Да. Он мой ровесник – но смог избежать тех ошибок, что совершила я. Свет и вера, что живут в нем, намного больше, чем было отмерено мне. Если подумать – я сломалась под грузом времени еще тысячелетие назад, а он – все тот же, что и в День Творения. Боюсь, ты, как бы не пыталась, не сможешь до конца понять, насколько должна быть велика его сила, что он до сих пор способен верить и бороться. Я вот – не справилась и теперь могу лишь служить тому, кто смог.

Она улыбнулась, и на сей раз в ее улыбке не было и следа печали.

– Впрочем, не думаю, что это так уж плохо. Люди Авалона считали меня Богиней, потому что я превосходила их. Интересно, следует ли мне считать Богом того, кто превосходит меня?

– Госпожа Домина… – растерянно пролепетала Лейна, не в силах понять, как должна реагировать на такой вопрос.

– Просто мысли вслух, девочка. Только не вздумай рассказывать о них ангелам – а не то меня придут бить, возможно, даже ногами.

– Как пожелаете, госпожа.

– А теперь пойдем, наш Лорд приказал проверить все способности, заклинания и механизмы, по которым существует Небесный Трон, чтобы узнать, не появились ли какие-нибудь отличия от того, что было раньше. Я еще и половину не опробовала…

Лейна согласно кивнула и зашагала за своей повелительницей, отставая на шаг. Следуя за своей госпожой, она никак не могла решить – следует ли ей показать, что она заметила те глубокие чувства, что звучали в голосе Стража Пятого Этажа, когда она говорила о Лорде, или ее госпожа не хотела бы этого?