Текст книги "Тихий омуток (CИ)"

Автор книги: Анатолий Шинскин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

ТИХИМ УТРОМ

Ждешь неприятности, а она уже случилась

Поговорка

Колян, не спеша, шел проспектом Победы, главной улицы Непряхинска. Вор, вампир, бандит, убийца в своей главной ипостаси, и он же душевный, умный, доброжелательный, все понимающий собеседник, добродушный силач и красавец-мужчина.

              В заштатном провинциальном городишке Колян начал вдруг испытывать семьсот лет не возникавшее ощущение счастья: радовался солнечному утру и послеобеденному теплому дождику, тихому вечеру и улыбкам знакомых…

             Он остановился у школьного забора, наблюдая за игрой мальчишек, увлеченно гоняющих мяч по вытоптанной площадке. Играющие заметили его сразу и весело заверещали:

 – Дядь Коль, покажи класс.

             Колян, придерживая правой рукой шляпу, левой уперся в перекладину сетчатой ограды и легко перемахнул высокое препятствие. Неторопливо прошагал по зеленой траве к площадке и принял пас подошвой остроносой туфли.

 – Здорово, орлы! – насмешливо-весело поприветствовал мальчишек. – Какую часть ворот поражаем сегодня? – Снял шляпу и водрузил на голову ближайшего пацана.

 Шляпа повисла на ушах беловолосого мальчугана, но тот сразу приосанился и начал стрелять глазами по сторонам пронзительно и значительно:

 – В правую «девятку», дядь Коль.

 – В девятку, так в девятку, – Колян носком туфли катнул-набросил мяч, попинал, перекидывая с ноги на ногу, пожонглировал мячом на голове и «засветил вертикальную свечу».

               Мальчишки радостно завизжали, провожая мяч глазами, а Колян широко улыбнулся мальчишкам и пушечным ударом отправил возвращающийся мяч в верхний правый угол ворот. Восторгу пацанов не было предела:

 – Еще, дядь Коль, еще.

 – Хорошего понемногу, – Колян взял протянутую шляпу, присел перед мальчишкой на корточки и взлохматил ему волосы. – Серегой зовут?

 –  Ага, – Серега начал оглядываться, все ли видят, как он с Коляном общается?

 –  Будь здоров, Серега, – Колян пожал мальчишке руку и встал, вглядываясь в угол школьного двора:

 – Что это у вас?

 – Ульи, вчера привезли. Пчелы мед собирать будут, – воодушевленно объяснила ребятня.

 – Ладно, играйте. Пора мне, – Колян зашагал прочь. – Шустро работают ребята. – бормотал он себе под нос.

             Веселье, как волной смыло. Городские вампиры начали воплощать план откачки чистой здоровой крови в детских садах и школах. Программа  ЗОЖ – здорового образа жизни для упырей, вурдулаков и вампиров провинциального пошиба в действии. Припомнил события последних дней: убийство Кирюхи, собрание, похороны – и вовсе гадко стало. В кармане задергался мобильник. Звонил Гульфик:

 – Колян, ты чем главному менту досадил? Он уже объявил всенепряхинский розыск тебя за убийство Кирюхи. Якобы, некая девица – техничка и сторож по совместительству – видела человека, похожего на Коляна. Цитирую по протоколу: "Раздался жуткий кошачий вопль, а из дверей вышел Колян. Я вошла через десять минут и обнаружила  вышеозначенный труп".

 – Борьба за лидерство – обычное дело у приматов. Витюха давно под меня копает, да руки коротки, хотя и загребущи весьма.  Кирюха мимо: у меня алиби железное в лице Мнимозины,  Петровича и некоего Гульфика, а девицу нужно порасспросить, похоже, у нас наклюнулась зацепка.

 – Отсюда поподробнее, – голос Гульфика в трубке запыхтел возбужденно. – Ты что-то узнал?

 – Нет, но догадываюсь, где искать. Вызванивай Мнимозину. Думаю, он уже разобрался со своим Лесничим.

              Телефон вновь зазвонил. Дисплей высветил имя Джульетты:

 – Колян, делай ноги. Витюха-мент с цепи сорвался. Обещал тебя посадить, а со мной переспать.

 – А ты против?

 – Нет, за!  Только на биде посижу, а  в душ уже не успеваю.

 – Так быстро? В определенном возрасте дама предложение переспать должна воспринимать как комплимент.

 – Развлекаешься, придурок. А я возьму и соглашусь. Назло.

 – Скатертью дорога. Может оказаться, что его чувство к тебе длиннее моего многократно и толще в разы...

 – А вот я найду тебя сейчас и чисто по-женски надругаюсь...

 –  Не заводись. Витюха оскалился не по чину. Сожрем его, только узнай хорошенько, чем этот чудозвон располагает.

               Колян присел на  скамью в тени развесистой ивы,  закурил и задумался.  Последние лет двести до него частенько доходили слухи о странном двойнике, творящем гадости, пакости и  мерзости братьям по Ордену в обличии Коляна  и бесследно исчезающем. Коляну пришлось пережить не мало неприятных разборок и расследований, доказывая, что «не был, не участвовал, был в другом месте, а, если и был в этом, то спал». И вот призрак объявился снова, и Колян нутром почувствовал, двойник и есть искомый убийца вампиров. Не к месту и не ко времени всплыли в памяти картины детства: берег реки и драка, под свист и хохот деревенской детворы.

            Брат-близнец Санчо родился на пять минут позже Коляна, и этот факт отравил всю его дальнейшую жизнь. Санчо постоянно завидовал, зудел и ныл, если Коляну доставалось что-то лучшее. Потом начались драки за старшинство. Побеждал всегда умный Колян, а Санчо добавлял еще немного злости к ранее накопленной и начинал готовиться к новой драке.

            Сельская ребятня чуралась завистника, в игры не брали, секретами не делились, еще и прозвище дали "Обломок. А еще от него постоянно воняло валерьянкой, и сельские коты таскались за братцем толпой, а он наступал им на хвосты. Вот он, кошачий вопль. "А ведь не додрались мы тогда. Правильно говорят: "Друзья дерутся до крови, братья – до смерти". Значит, братик стал вампиром.  Ну, Джульетта!"

             Колян резко вскочил и рухнул на асфальт, сбитый ударом металлического приклада в шею.

 – Наручники на руки и на ноги, – суетился вампир Витюха, «в миру» начальник муниципальной милиции. – Быстрее, пока не очухался. По две пары.

 – На ноги нужны наножники, а наручники не обхватывают, – тупо прогундел  старшина ППС Зачухрин. – Лучше еще разок прикладом.  – Он примерился и сильно ударил Коляна в затылок.

 – А теперь бегом  тащим в машину, – посветлел мордой Витюха. – Нечего тут афишировать.

ПРИВЕТ ИЗ ПРОШЛОГО

Вампиры – народ, скорее, равнодушный: поели и

спать. Страсти для нас, поскольку мы еда.

"Мифы и реальность о Вампирах» Предисловие.

              Гульфик курил, осматривая через тонированные окна Лендровера прохожих и  раздумывал, как понезаметней пройти в здание администрации. Областные жулики в провинции  всегда востребованы местными чиновниками. Одним нужно засветиться высоким знакомством для авторитета, другим – протолкнуть очередную инновационную идею для собственного обогащения, третьим – просто позавидовать областному кровопивцу и накрутить в себе желание добиться такого же или большего положения.

              Телефон на панели засветился дисплеем, и салон внедорожника осветила сияющая морда Мнимозины-Никитенко:

 – Привет, Гульфик. Я снова с вами, вновь на коне, занимаю место в боевом строю и являюсь активным штыком в нашей замечательной когорте.

 – Привет. Рад за тебя. Только штык и конь мало сочетаются. Либо слезь с коня, либо возьми пику. У нас проблемы. Витюха-мент решил половить рыбку в мутной воде и загреб Коляна в кутузку.

 – Какой подлец, а до этого меня, честнейшего из упырей, хотел посадить, якобы, за взятки...

 – Заткнись! – Гульфик придвинулся ближе к телефону. – подъезжай сейчас к Джульетте. Поговорим.

 – Гульфик, я его узнал... – голос Мнимозины задрожал,  и лицо на экране покривилось. – Это Обломок.

 – Опа! – Гульфик вздрогнул. – Вот в чем дело! А тебя он узнал?

 – Думаю, нет. Куражился над Никитенко и не догадался о моем присутствии. До этого он меня видел мельком, почти сто лет тому, когда мы сбрасывали тушку Распутина с моста в полынью, и, скорее всего, не запомнил.

 – Будем надеяться,хотя надежда слабая. У Обломка вместо ума хитрость, а такие вампиры весьма наблюдательны. До связи.

                Трудно менять внешность, если сам не знаешь, как выглядишь, а в зеркало смотреть бесполезно. Гульфик вздохнул и стал выше ростом, подумал и добавил усы, надел темные очки. «В боевой обстановке маскарада стесняться не приходится, – шутливо попытался себя приободрить. – Когда был Керенским, пришлось бабские рейтузы с прорехой напяливать. Яйца едва не отморозил. Холодновато было в открытом авто.»

               Развеселившись, отправился искать  Джульетту.   Почти перед каждым кабинетом толпился народ. Мимо, уткнув глаза в бумажку, а то и в две, деловито сновали чиновнички-упырики, еще не получившие права отсасывать кровь  посетителей, сидя за персональным столом.

               Повеяло холодком от группы просителей перед дверью Центра Занятости Населения. Гульфик заинтересовался, прошел мимо еще раз. Точно, могильный холод. Вгляделся в лица – пустые глаза. Весь мир пытается отделаться от ежедневной обязанности трудиться, мечтает жить в праздности, а эти  удивительные люди – не могут найти работу и уже ощущают себя наполовину мертвыми.

 – Хотел втиснуться в программу самозанятости, – двое парней беседовали у окна в коридоре. – Шестьдесят тысяч на развитие своего дела. Третий месяц бегаю, кучу бумаг собрал, и ни с места. Государство будто заинтересовано в вымирании неимущих как вида.

 – Наше государство к людям не лицом, ну, и мы к нему, чаще всего, оскалом. Защитная реакция. Ненормальные отношения создают соответствующие судьбы. Отрицательная демография в стране – яркое тому подтверждение. Принеси десять кусков начальнице наличными, и в тот же день получишь свои деньги.

 – Хороший совет, – парень грустно улыбнулся. – Остается найти десять тысяч, жаль  в долг взяточники не верят.

               Гульфик усмехнулся. Иногда полезно побродить инкогнито среди народа. Несколько штрихов, и картина добросовестной работы Непряхинской администрации, как на ладони. Грамотно, разумно ведут дело. Держать население в подвешенном состоянии,  создавать чувство неуверенности в завтрашнем дне,  виновности за собственную  необустроенность, неразворотливость;  зависимости от всесилия  владельцев кабинетов в этом здании. И люди сами несут свои деньги и свою кровь чиновникам и радуются, когда те соглашаются взять.

             В налоговой инспекции было не протолкаться. Возбужденные предприниматели  переругивались, выясняя очередность. Представители национальных диаспор, нагло цокая каблуками, входили в кабинеты мимо очереди. "Молодцы ребята, – отметил Гульфик. – Скупают местный истэблишмент оптом, и годовой абонемент на любые аферы в кармане."

           Наметанный глаз Гульфика легко выделял мелких торговцев с пакетами и свертками, и опытных дельцов с папочками в руках. Мелочевка пытается отделаться шоколадками и коробками конфет, некоторые по наивности несут банки со сметаной и медом,  у одного в авоське свиная нога прорисовывается – взяткодатели, мать их, куры ощипанные.

              Не коррупция, а черт знает что. В стране такие традиции:  в детский сад ребенок устраивается за взятку – это начало пути. А дальше больше:  ребятенок первого сентября несет в школу букет, не дай бог дешевый, – учитель уже никогда не полюбит такого ученика. По накатанной несет мальчик подарок на день рождения и к Восьмому марта; потом в институт несет: за поступление и учебу, за курсовую и за диплом, в честь начала учебного года и в честь конца. "Хорошо сказалось: "в честь конца". Если верить Фрейду, все в этом мире делается "в честь Конца", даже коррупция цветет, в его честь. Деньгами надо "давать," Цыплята вы мои мороженые, а чиновник сам разберется, куда их потратить. Может быть, гуся купит!"   Зубры бизнеса «дают» деньгами, лучше иностранными, оттого и дела их катятся, как по рельсам.

              Перед табличкой «Начальник налоговой инспекции Кипяткова Е.А.»  Гульфик помедлил, припоминая имя-отчество Джульетты «в миру", так и не вспомнив, открыл дверь.  Джульетта, склонясь над посетителем, метнула на Гульфика свирепый взгляд, но, узнав, смягчилась. Вытащила клык из ранки на артерии, слизнула  капельку с краю:

 – И когда все соберете, милости прошу прямо ко мне, – посетитель кое-как попихал в папку бумаги и, шатаясь, вышел в коридор.

 – Гульфик, если б зашел на  минуту раньше – убила бы. Твое счастье, что я уже заканчивала, – Джульетта улыбнулась довольно и сыто, – обсасывать это быдло.

 –  Никого не надо считать быдлом. Взгляни глубже. Поведение, образ жизни, низкий социальный статус и отсутствие денег не превращает автоматически человека в скота, равно, как должность и полные карманы наворованного бабла, не переводят в разряд людей.

 – Прикалываешься? – Джульетта глянула удивленно. – На десерт кусок морали. Сердца в тебе нет. Давай-ка о делах и побыстрее. Мне еще Коляна сегодня вытаскивать.

  –   С Коляном не спеши, там он в безопасности... пока. А вот у нас все паскудно, девушка. Мне позвонил Мнимозина, едет сюда. И сказал слово «Обломок»

 Джульетта вскочила, пристально глянула на Гульфика и медленно опустилась в кресло.

 – Это ведь он поджег нас тогда на чердаке...

 – Знаю.

 – Я была молодая и глупая. Не знала о своем умении дарить бессмертие.

 – Всего лишь раздвинув ноги. Блюла бы себя, как подружки-девственницы.

 – Они прежде дуры и только потом девственницы, а вы, мужики, козлы.

 – Скажи мне, в чем моя вина? – дурашливо пропел Гульфик. – Если бы не ты, как минимум, три козла умерли бы естественной смертью лет шестьсот пятьдесят назад.

ВСТРЕЧА НА ДОРОГЕ

Я не предатель, а человек, склонный к компромиссам.

Искусство успокоить совесть.

Зависть – негатив, но может быть и стимулом,

как хвост лисы для собаки: манит и тянет вперед

Из серии "пять чувств"

            Мнимозина гнал проселком и наслаждался великолепной удобной машиной.  «Шестисотый» мягко притормаживал, плавно перекатывался через препятствия. Неощутимо прокатывался по мелким неровностям.  Стремительно набирал скорость на ровных участках.

           Эйфория от победы над Никитенко радостным волнением разливалась по телу бывшего Никитенко, и дарила перспективы успешного дальнейшего движения вверх и вширь.

 – Я прирожденный «Серый кардинал», – Мнимозина не заметил, как заговорил вслух. – Умен, хитер, а теперь, благодаря телу Никитенко, еще и красив. Получать  от жизни все, не отвечая ни за что. Управлять всем и всеми, оставаясь в тени, – вот мое истинное предназначение. Протолкну Андрюху в начальники и зашагаю в светлое будущее рядом. Светла и вкусна у парня кровушка, и пусть кастрат,  моей активности хватит на двоих. Я мыслитель и получаю удовольствие от процесса мышления, как рыбак от рыбалки, – Мнимозина захохотал, радуясь своему остроумию. – Бывают "пустые" дни: мыслишь-мыслишь, а результат нулевой, а бывает только забросишь, и сразу такая мыслища...

           Он вздрогнул и оглянулся.  Опасная мысль, мелькнувшая в голове, напугала и озадачила неожиданностью. Мнимозина остановил машину, вышел, осматриваясь и тихо произнес:

 – А мои товарищи на этом этапе лишние.

 Закрыл глаза и втянул голову в плечи Ничего не произошло. Мнимозина выдохнул и радостно повторил:

 – А мои товарищи на этом этапе лишние!

                Чувствуя радостное освобождение от обязательств, накладываемых дружбой,  и возбуждение от предстоящего предательства, продолжал себя убеждать:

  – Девственность мне не свойственна. Закладываем вираж, и к новым вершинам, другой дорогой. Они все еще считают меня младшим братом на побегушках, а я уже против, я уже вырос. Я скрытый, беспощадный враг! «Каждый сам за себя» – я только выполняю закон.

               Мнимозина радостно засмеялся красиво оправдывающей формулировке:

 – Я только выполняю закон!

 – Что характеризует тебя как разумную особь… – скрежетнул голос сзади.

               Мнимозина присел, метнулся за машину и, перекатившись несколько раз, встал и, конфузясь, отряхнул брюки. Привалясь к заднику зеленого Нисана, смотрел, язвительно улыбаясь, Колян. У его ног крутился, терся о брюки здоровенный рыжий котяра.

 – Брат, а я это,…– растерянно залепетал Мнимозина. – Так внезапно и незаметно… Машина чужая… Голос. – Он всмотрелся в лицо приезжего, попятился и глухо выдохнул. – Обломок!

 – Пока Обломок, – значительно скрежетнул голосом удивительно похожий на Коляна вампир. – А скрипучим голоском наградил брат-близнец, неосторожно пнув ногой по горлу в драке за лидерство. Колян родился на пять минут раньше и с тех пор гордо называет себя старшим.

 – Он не называет. Он считает себя единственным, – Мнимозина уже понял, как действовать, чтобы остаться в живых: "Умение говорить "нет" дано не каждому –  смелость нужна, поэтому будем говорить "да". – Он не знает о твоем существовании.

 – До семнадцати лет знал...

 – А потом стал вампиром и не догадывался, что ты тоже.

 – Вот как? – приезжий неподдельно удивился и задумался, а его морда  расплылась и обвисла в совершенной обескураженности, и Мнимозина не смог сдержать довольной ухмылки: "Съел, придурок?"  – Прокол. Получается, я воевал с тенью. Постой, когда я стрельнул в Милорадовича, а повесили вашу команду… Когда я швырнул бомбу в царя, а повесили вас. Ну да, кроме тебя – ты раньше поторопился умереть  молодым литературным критиком от гражданской скорби.

 –  Просто печень не выдержала, а мне нравилось рассуждать по  пьяни о судьбе угнетенного народа. Колян не догадывался. Близкие всегда узнают дурное последними. – Мнимозина, доказав свою нужность, успокоился и закурил. – И когда ты распустил Учредительное Собрание, а в честь мертвого Коляна назвали бронепоезд, мы тоже не стали ему говорить, чьих рук это дело.

              Обломок достал из внутреннего кармана пиджака Макаров с глушителем, выщелкнул и продемонстрировал Мнимозине тусклыми зеркальцами блеснувшие головки пуль в обойме.

 – Серебряные. Девятьсот девяносто девятой пробы. Вампиры не могут убивать друг друга, но у меня лицензия на отстрел ненужных и тупых. Тебе придется доказать свою умную необходимость.  Я долго согревался мыслью, что Колян знает о моих невинных проделках и корчится, злиться, мучается. Я надеялся, а вы скрывали от него мое имя. Ты в громадном долгу. Для начала напомни ему убийство любимца Партии, за которое Колян невинно сгинул в застенках НКВД. Кстати, как он выбрался тогда?

 – Легко. Организовал массовый побег и первым бросился на колючку. Его первым и застрелили, точнее, застрелили тело, а Колян переселился в другое, потом в третье. До свободы добрался один из двухсот, в нем и был Колян.

 – Вот и напомни братцу, – радостно расплылся Обломок. – Кто определил его в лагерную мясорубку.

 – Я сделаю, как ты сказал, – Мнимозина, желая скорее закончить разговор, готов был обещать, но побежденным оставаться не хотел. – Я с удовольствием помогу тебе, заставлю грызть землю твоего брата. – Продолжая говорить, Мнимозина придвинулся к Обломку. В нос шибануло запахом валерьянки. – Мы заставим корчиться Гульфика, а надменную Джульетту научим жрать траву и ползать меж корней деревьев, ворошить старые листья посиневшими от голода руками...

           Он вонзил зубы   в  шею Обломка, и тут же почувствовал, как его артерию проткнули чужие клыки. Вампиры урчали и пыхтели, пытаясь хлебать с большей скоростью, чем противник, и вскоре отвалились в изнеможении.

 – Это похоже на кровный союз, – с трудом шевеля губами, выговорил Мнимозина.

 – Кровавый, – усмехнулся Обломок. – А членский билет о вступлении в мою партию получишь несколько позже.

 – Корочка, надеюсь, красного цвета? – Мнимозина шуткой пытался приукрасить поражение.

          Отправить поскорее завистливого упыря,  бедолагу и, по сути, неудачника, которого семьсот лет преследует комплексы младшего брата  и собственной неполноценности. Но сейчас Обломок силен, и нужно осторожно думать, выбирая сторону вероятного победителя.

  – Насущный вопрос и красиво спрошено. Красного. Огненно-красного, и попробуй в последнюю минуту отказаться, – ржавым скрежетом захохотал Обломок, под его ногами взвыл придавленный кот. – Паскуда, откуда вас приносит? –  Обломок  захлопнул дверцу Нисана и нажал газ.

НЕ ВСЕ БРАТЬЯ – БРАТЬЯ

«Вампирам в России нечего боятся.

Закон и государство хранят благополучие кровососущих тварей».

Из путеводителя

Оказывается человечек один против системы,

и совершает порой поступки террористического

свойства, а его всего-лишь выслушать нужно было.

Наблюдение по жизни

           Мнимозина приоткрыл дверь, заглянул и протиснулся в кабинет:

 – Приветик, братья, – глянул на сидящую в кресле Джульетту, – и сестры. – Вампир умостился на краешке стула, подобрав  ноги и сдвинув колени. – На улице теплое и зеленое, замечательное лето.  Совсем замучились его портить. Джульетта, как тебе моя новая внешность?

 – Если б не знала о твоей двуствольности, захотела бы переспать.

 – Очень приятна такая скупая, но необыкновенно емкая, как едва уловимая улыбка Джоконды, похвала.

 – Заткнись и сядь.

               Многоопытный Гульфик тяжело посмотрел на Мнимозину, и мгновенно, будто по щелчку выключателя,  сменил выражение лица на добродушную усмешливую лепешку. Людей, а, тем более, братьев-вампиров Гульфик «прочитывал», как букварь, легко и безошибочно. Принужденное веселье Мнимозины отложило в мозгу четкое «Опа!»,  и   нога Гульфика слегка придавила носок туфли Джульетты.

 – Так что с Обломком? Все подробно, и не останавливайся.

 – После «Часа страха» я повез Никитенку на речку,  приводить в чувство – искупать и охладить, а на берегу  Москвичонок, машина такая,  и рыбак внутри кемарит. Обломок такую хитрую маскировку себе придумал. Я  разглядел его сразу, но не смог остановить Лесничего. Он навалился на мужичка по обычной программе: избил, унизил, оштрафовал. Я сидел тихо и дрожал, как кролик. Думаю, Обломок меня не узнал.

 –  Будем надеяться, но Коляну рассказать придется, – Гульфик обернулся к Джульетте, едва заметно подмигнул. – Извини, придется раскрыть твой грех, иначе этого имбицила не одолеем. Последнее человеческое обличье Обломка – фрейлина Брунгильда, весьма похотливая и активная бабешка.  Наглотавшись секса по самые уши, Обломок расстригся в бестелесные, полез в  Верхнюю Палату Ордена, с идеей очищения рядов от бесполезных и тупых.

            Мнимозина загипнотизированный словами и плавными жестами Гульфика, сидел истуканом, наполовину прикрыв глаза. Джульетта медленно поднялась из-за стола, нацелилась и плавно вонзила клык в шею Мнимозины между воротником и ухом. Втянула сладковатую жидкость, причмокнула и сложила большой и указательный пальчики левой руки – О,кей.

 – Кирюха  оказался ходячим компроматом, – продолжал Гульфик, как ни в чем не бывало, –  за что и поплатился.  К сожалению, у Обломка нашлось не мало сторонников.  А попутно сучонок взялся целенаправленно и настойчиво вредить Коляну. За Джульетту,  за успех,  за ум… Это как у России с Украиной. – Гульфик ухмыльнулся собственному остроумию и кивнул Джульетте «Заканчивай». – Каких только смешных претензий не выдвигают братья-славяне, а все сводится к одному: «Почему Россия Великая, а Украина, всего лишь, Малая?»  Обломок не может забыть, что он младший брат, и оттого все его беды.  Патологический комплекс младшего брата – зависть и злоба.

 – Ты тоже был влюблен в Джульетту, – осторожно выговорил Мнимозина.

 – Какой ты сегодня несуразный, – Джульетта, уже переместившаяся на место, покраснела, незаметно облизнула запунцовевшие губы, и начала нервно перекладывать папки на столе. – Мог бы и промолчать…  вежливо.

 – Сижу и молчу в расслабленной обвислости, нежный и глупый, как мягкая игрушка.

 – Сиди, сиди,  интересно, что высидишь?

 – Кончайте трепаться. Обстановка боевая, и право развлекаться пустыми разговорами я оставляю за собой.  –  Гульфик приподнял руку и ущипнул себя за нос. – Ваша задача – предлагать разумный конструктив и осуществлять грамотные целенаправленные действия. Ты хотел предложить человечка?

 – Угу, Джульетта его знает. Отличная кандидатура.

 – Которого Колян обозвал маньяком и педофилом? Один Бог без греха. Эк, вас перекорючило.

             Всякое поминание слов: «Бог», «крест» – вызывает у вампиров естественную реакцию отторжения, физической боли и страха, и Гульфик частенько нарочно употреблял запретную лексику  – шутник.

 – Я как раз об этом, – криво морщась, Мнимозина подбирал слова. – Ты прошлый раз своими насмешками так накрутил хвост местным братьям, что они заблокируют любую предложенную тобой кандидатуру.

 – Гордые гады: в лужу падать не хотят, и штанов в людном месте не теряют, а я только хотел представить их себе посмешнее... И?

 – Предложи Витюху-мента. Пусть порадуется и отпустит в знак дружбы Коляна, а я проведу с аборигенами работу,  и они получат моральное удовлетворение, протолкнув в главы района своего Андрюху.

 – Претендент, как претендент, – Гульфик взглянул на Джульетту, и, получив утвердительный кивок, продолжил. – Не хуже и не лучше всякого другого. Район без власти оставлять надолго нельзя. По большому счету, плевать,  кто будет кровь у людей пить, не так уж важно. Лишь бы пил. Кровопивство в России всегда актуально: злободневно и злобочасно, а, порой, злобоминутно и злобосекундно. Президент называет это "ручном управлением". Пить из народонаселения безостановочно. Пусть  чувствует  и знает о присутствии над ним верхней власти. – Гульфик мельком глянул на часы и значительно – на Джульетту. – Через час я встречаюсь с Витюхой-ментом под мостом. Рифмую, блин. Назначай собрание на пятнадцать ноль-нуль и… – Гульфик сделал паузу, впившись глазами в Мнимозину, и заорал внезапно. – Беги, лети, готовься! Не хрена торчать в кабинете!

             Сидевший, как на иголках, Мнимозина, вздрогнул, вскочил, заюлил по кабинету и молча выскочил за дверь. Вслед ему весело хохотала Джульетта. Не дав закрыться дверям, в кабинет протиснулся напористый лысоватый крепыш в футболке и бриджах:

 – У меня по декларации непонятки, – заговорил с порога.

 Джульетта в ответ наклонила голову, пристально окинула посетителя взглядом из-под бровей и сладко улыбнулась.

 – Прессуют, на фиг, по пустякам, – парень продолжал выдавать заготовленные фразы. – Я всего-навсего сантехник в ЖЭКе, а меня обкладывают, как нефтяного олигарха. Дурака из меня делают.

 Джульетта снова кивнула и улыбнулась еще обворожительнее:

 – Вы успокойтесь и не нервничайте, – мягко пропела. – Олигархи, точно, не дураки. Зря вы эти слова рядом ставите, и олигархов  в России налогами не обкладывают, а, если и возьмут иногда, случайно, то с лихвой возвращают на развитие производства, на разработку недр и прочее. Россия – их страна. А у меня посетитель. Может быть, вы не заметили?  Поэтому  с  декларацией приходите завтра перед обедом. Нам потребуется время, поэтому постарайтесь не в половине  и уж, тем более, не без пятнадцати двенадцать.

           Джульетта говорила спокойно и доброжелательно, но посетитель расслышал плохо скрытую насмешку и язвительность.

 – Вы со всеми так разговариваете или только с теми, кого считаете полными придурками? – агрессивно спросил крепыш-сантехник и придвинулся.

           Брови Джульетты удивленно взлетели. Парень показывал начатки интеллекта, интересно будет повозиться. Этому не скажешь с циничной откровенностью: "Да, я всех держу за полных придурков!" – и он заглотает покорно да еще подхихикнет веселому цинизму чиновницы.

 – Жду завтра с декларацией, – строго выговорила Джульетта, и парень выкатился за дверь.

         Гульфик выглянул в коридор и, неслышно ступая, вернулся на место:

 – Крепенький мальчик. Я, пожалуй, не откажусь перекусить. Приглашаешь? Ты, кстати сказать, зря так неосторожно наскочила на парня. Не исключено, что за туповатой внешностью и невысоким социальным статусом скрывается сердце льва. Он русский, а в каждом русском дремлют Добрыня Никитич, Алеша Попович и Илья Муромец вместе взятые.

 – Так-таки и спят трое в одном?

 – Не спят, а затаились и ждут момента. Готовятся к прыжку, –  Гульфик облизнулся и посерьезнел. – Ну?

 – Мнимозина врет,  – Джульетта наклонилась через стол и заговорила шепотом. – Мнимозина разговаривал с Обломком, и боится его.

 – И уже играет в его команде? Посмотрю, как они отреагируют на мое присутствие на берегу речки Вонючки. Место тихое, безлюдное.

 – Вот-вот. Нужно им подыграть. Витюху мы схаваем попозже.

 – А собирались сейчас?

 – Сегодня.  Но пока пойдем по плану Мнимозины. Я поймаю  Обломка на секс. Тряхну полузабытым лозунгом: "Интим не предлагать, сколько надо я и сама возьму."  Давно хотелось вынести на суд народный свою природную сексуальность – не растеряла ли форму.

 – Не растеряла, – грустно вздохнул Гульфик. – Ты всегда на двести процентов. Не думаю, что Обломок сможет устоять.

 –  Предупрежу Коляна, а ты иди, набивайся в друзья менту.

 – Два таких друга, и врагов уже хватит. – засмеялся Гульфик. – Доказать непричастность Коляна не составит труда, тем более, Кирюха, по определению судмедэксперта, самоубийца,  и, значит, никакой уголовщины.

 – Удачи.

        По коридору протопали быстрые шаги, распахнулась дверь, и в кабинет вбежал Мнимозина:

 – Смотрите в окно...

        На площади перед зданием администрации костром полыхала легковушка, в стороне, высоко подняв плакат с надписью, стоял парень.

 – Наш сантехник, – удивился Гульфик и громко прочитал надпись на плакате. – "Вампиры, вы меня достали".

        К парню уже бежали милиция и охрана. Свалили, начали бить дубинками и ногами.

 – А я предупреждал: надо было просто выслушать человечка, – усмехнулся Гульфик.

 – Умоется кровавыми слезами человечек, – оскалилась Джульетта. – Уже сегодня.