Текст книги "Тринадцатый знак"

Автор книги: Анатолий Манаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Европа пылала в пожаре Второй мировой войны, а в это время в тиши лабораторий американские исследователи принялись за создание физических и математических моделей, с помощью которых намеревались доказать, что человеческое сознание подчиняется более законам квантовой, нежели классической физики. После создания таких моделей планировали приступить к изучению философских и психологических последствий теснейшей связи между динамикой электрона и динамикой человеческого сознания.

Позднее появились и конкретные свидетельства существования каналов коммуникации между миром квантовой физики и нейроструктурами человеческого мозга. Биофизики обнаружили, что клетки головного мозга, внутри которых происходят тысячи реакций распада и синтеза одновременно, достаточно чувствительны не только к фотонам, но ко многим квантовым явлениям, включая и действия на расстоянии. Выявилась квантовая неопределенность в работе самого мозга и химических образований, окружающих нервные скопления. Эти образования определяют уровни, на которых нейроны "возбуждаются", входят в контакт с другими нейронами. Кроме того, уровни "возбуждения" нейронов колеблются в соответствии с законами статистики, как в любом квантовом процессе. Из десяти в десятой степени нейронов головного мозга около десяти в седьмой достаточно чувствительны для восприятия и регистрации на квантовом уровне в любой момент.

В начале шестидесятых годов исследования в области телепатии и памяти продемонстрировали неспособность классической физики убедительно объяснить процессы мышления, непредсказуемость намерений и другие свойства сознания, и в механизме квантовой неопределенности стали усматривать разгадку нашего умения описывать несуществующее, видеть одновременно различные, подчас взаимоисключающие версии одного и того же, признавая достоверность любой из них. Немецкие биофизики обнаружили слабый световой отблеск у живой клетки. А польским ученым удалось найти упорядоченное присутствие фотоновых конденсаций в цепочке ДНК. Оказалось, что клетки человеческого организма генерируют и отвечают на микроволновое излучение, а энергия единого поля, необходимого для создания базисного состояния, варьируется в зависимости от количества сахара в крови человека.

На основании собранных по крупицам данных была выдвинута гипотеза о "квантовой психологии" индивида со своими характеристиками волны и частицы – личность способна общаться с себе подобными путем наложения волн.

Так почему харизматические личности излучают огромную энергию, а измотанные жизнью обыватели не излучают ничего, кроме беды и скуки? Как получается, что выдающиеся государственные деятели, полководцы, художники чувствительны к невыраженным внешне желаниям людей и способны выражать их, будто собственные? Ответы ищут в квантовой физике, точнее в "квантовом эго", которое, как предполагают, существует и его можно осмыслить. "Квантовое эго" признается естественным, творческим, свободным, отражающим в полной мере природный мир.

Механистическое видение мира, похоже, оправдывает себя лишь до известного предела, оно бессильно объяснить интуицию и мотивы человеческого поведения, многие явления взаимозависимого, тесного и хрупкого мира людей, связанных с природой неразрывными узами. В чем классическое видение преуспело, так это в безудержной эксплуатации всех нас и природы. Квантовой же физике соответствует и свое сознание, она дает нам возможность сформировать новое видение окружающего мира, предоставляет не мистическую, а физическую основу целостного представления о нашем месте в нем. Не случайно ведь на Западе появляется масса книг о квантовой физике и ее связи с духовной целостностью всего сущего, восточным мистицизмом, методами лечения, психологией, природными явлениями... В этих книгах делаются лишь первые попытки упорядочить для широкого читателя систему знаний обо всем этом, – то, что сегодня "носится в воздухе" и отвечает нашим по-требностям, реальнее представить себе действительность, объяснить происходящее в нас самих. Наука, стремясь преодолеть разрыв между душой и телом, все более убедительно показывает, как составляющие материи и сознания возникают из общего квантового субстрата, служащего физической основой для творческой деятельности человека.

Христианское видение мира тоже позволяет нам почувствовать неразрывную связь с природой и космосом, однако оно теряет свою цельность под воздействием потрясения наукой его космологических основ геоцентрической Вселенной, биологической уникальности человека, постулатов божественного его происхождения. В свое время знания заставляли нас осмысливать причинно-следственные связи и вырабатывать механическое мировосприятие, но как бы такое видение ни влияло на нашу жизнь, оно не стало всеобъемлющим, поскольку бессильно объяснить явления духовного порядка. Оно приводит к разрыву между субъектом и объектом, индивидом и его отношением к окружающему миру, культурой и природой биофизических процессов. И безусловно способствуя развитию науки, техники и производства, не предотвращает отчуждения человека от самого себя, людей, общества и природы.

Возможно, но совсем не обязательно.

А, может быть, Бог все-таки играет в кости? Может, нам просто неведомы факторы, вследствие которых далеко расположенные друг от друга частицы мгновенно связываются между собой? И лучшее, что нам остается, это ссылаться на вероятность? Наиболее оптимальным ответом мне представляется ответ: "По-своему, все возможно".

Когда Эйнштейн говорил "Бог не играет в кости", он вряд ли имел в виду библейский образ в лице конкретной личности, божественными для него были закономерности Вселенной, а сам ученый, если и допускал существование Создателя, то в виде гипотезы, требующей научного доказательства. Такие же свидетельства ищет и английский физик Стефен Хоукинг, по праву претендующий сегодня на славу Эйнштейна. Он забирается все дальше, в глубь пространства и времени, дабы понять, что, собственно, замыслил Всевышний, если таковой существует. И прикованность из-за неизлечимой болезни к креслу делать это ему вовсе не мешает.

Любую физическую теорию Хоукинг считает лишь гипотезой. Пусть результаты экспериментов подтверждают ее, но нельзя быть полностью уверенным, что последующий эксперимент не даст противоречащий результат. Например, общая теория относительности точнее, чем теория притяжения, предсказывает движение планеты Меркурий. И хотя ньютоновская теория проще и понятнее, сегодня для описания процессов, происходящих во Вселенной, ученые используют формально противоречащие друг другу общую теорию относительности и квантовую механику. Назревает потребность в новой теории – квантовой теории притяжения, всеобъемлющей и адекватной для описания космических явлений, приближающей нас к пониманию вселенских законов.

Но тут-то и подводит нас, к сожалению, четырехмерное пространство-время. Исходящий от Солнца свет достигает Земли через восемь минут, а от дальних галак– тик – через миллионы лет. В результате если мы что-то и наблюдаем, то лишь далекое прошлое Вселенной. Ко всему прочему, масса Солнца искривляет пространство-время так, что Земля движется уже, строго говоря, не по элипсовой орбите в трехмерном пространстве, а по прямой в четырехмерном пространстве-времени. Искривленность же пространства приводит к распространению света не по прямой, а с отклонениями, вызванными магнитными полями. Вот и получается, что мы наблюдаем Вселенную не только в ее прошлом, но еще и в искаженном виде. А если учесть звезды, масса которых сжата до размеров атомного ядра?..

Стефен Хоукинг допускает версию божественного сотворения мира, привнесения Создателем определенного порядка и целесообразности основы всего сущего. Но тут же делает оговорку – все это может быть, а может и не быть плодом божественного вдохновения, потому как реально допустимо существование многих Вселенных со своими неповторимыми конфигурациями и законами, неизвестными формами жизни. "Что есть Земля? – размышляет ученый в своей книге "История времени". – Планета средних размеров, вращающаяся вокруг обычной звезды на окраине спиралевидной обычной Галактики, одной из миллиардов галактик, видимой человеческим глазом. Неужели все это создано исключительно для нас, людей? Не верится что-то. В том случае, если Вселенная действительно возникла из ничего, можно предположить, что у нее есть создатель. Но если Вселенная автономна, не имеет границ, начала и конца? Тогда какое отношение к ней имеет Создатель?"

Другими словами, правдоподобие любой версии зависит и от того, какую из них мы выбираем или вообще отказываемся выбирать какую бы то ни было.

Когда в Испании состоялась международная конференция всемирно известных деятелей науки, предлогом для дискуссии стал вопрос о концепции времени. Девятнадцать ученых пришли к заключению, что реально времени не существует, среди них был и "отец черных дыр" Джон Уилер. Обратного мнения придерживались два-дцать ученых, которых поддержал и Стефен Хоукинг. Тринадцать участников воздержались, попросив дополнительного времени для раздумий...

Из экспресс-досье

Писатель Василий Гроссман вынес из окопов Сталинграда много ценнейших наблюдений о человеке, попавшим в бурю войны, и одно из них – это ощущение "времени, растерзанного в бою". Под свист пуль, взрывы снарядов и бомб у солдата искажается ощущение длительности и краткости времени. Рукопашная схватка происходит вообще как бы вне времени, когда неопределенность проявляется и в бесконечном множестве слагающих, и в результате.

Интригуют и мысли писателя относительно того, что называют "наше время"... "не наше время". "Время втекает в человека и в царство-государство, – пишет он, – гнездится в них, и вот время уходит, исчезает, царство остается... царство осталось, а его время ушло... человек есть, а время его исчезло. Где оно? Вот человек, он дышит, он мыслит, он плачет, а то единственное, особое, только с ним связанное время ушло, уплыло, утекло. А он остается".

Самая тяжелая участь, считает писатель, быть пасынком времени. Его распознают сразу, ибо время любит лишь тех, кого оно породило, – своих детей, своих героев, своих тружеников и никогда не полюбит детей ушедшего времени, как женщины не любят героев прошлого, а мачехи – чужих детей. Вчера еще человек был сыном времени, уверенным, веселым и сильным. Но вот пришло другое время, а он еще не понял этого. Время уходит легко и бесшумно.

В отличие от Альберта Эйнштейна и Стефена Хоукинга, Василий Гроссман не должен был что-то доказывать: в силу своей профессии писатель обязан не судить, а знать и чувствовать.

"Черные дыры" времени

И еще поговорим о времени. Во всех нас неслышно тикают живые часы частица большого часового механизма Земли и огромных часов Солнечной системы и Вселенной. Ритмично пульсируют клетки нашего тела и сердце, фабрика внутри нас столь же ритмично производит миллионы гормонов и субстанций, питая жизненной энергией. Слаженность этого производства зависит от множества факторов, но главным образом от регулярного удовлетворения потребностей в питании, сне и отдыхе, словно состоим мы не только из материи-энергии, но и самого времени. Это могут подтвердить летающие на дальние расстояния пилоты, стареющие быстрее тех, у кого не нарушено восприятие дня и ночи. В эскадрильях стратегических бомбардировщиков военнослужащие способны нормально функциони-ровать в любое время суток, однако долгое время выдержать такое состояние невозможно. Видимо, невозможно и создать технику, которая могла бы защитить нас от невидимых циклов движения Земли, Луны, Солнца, от изменений в гравитации и электромагнитных полях, от космических лучей и атмосферного давления.

До сих пор не отвергнута гипотеза "большого взрыва", в результате которого могла возникнуть Вселенная. На этой посылке покоилась вся космология, пока в вось-мидесятые годы не обнаружили и не описали явление, названное "комплексом сверхнагромождения" – скопления миллионов галактик в "грозди", а их, в свою очередь, – в "супергрозди", и так до бесконечности. Астрономы выстраивают модель "космических пузырей" диаметром в двести миллионов световых лет, на поверхности которых и находятся звезды. Астрофизики высказывают предположение, что основная масса Вселенной, по-видимому, состоит из невидимых частиц-нейтринов – этих парадоксальных нейтринов без четких физических свойств, пронизывающих тела наши в миллиардных количествах.

Пространство-время еще больше усложняется, когда в игру вступают силовые поля, которые через генерируемые нашим мозгом волны могут оказывать влияние даже на события внешнего мира. Объяснить это можно тем, что есть волны материальных частиц, а есть содержащие только информацию. Мы привыкли к понятиям объективного или субъективного, прошлого или настоящего, близкого или дальнего, хотя в действительности все не так просто укладывается в формулу "или – или". Представить себе состоящую из волн материю будет нам под силу, если исходить из того, что Вселенная – не механизм, а замысел. Тогда и наши понятия о времени и пространстве смогут описать адекватно явления микро– и макромира, где уже нет объективности пространства-времени, жесткой причинной связи явлений, а "кирпичики" Вселенной лишены привычной для нашего понимания материальной природы, где внутренний конфликт между физикой и метафизикой, бросивший вызов человеческому интеллекту, становится надуманным.

В квантовой физике, словно в галерее зеркал, отражаются элементарные частицы, у которых отсутствуют ощущаемые физические свойства. Можно допустить, что и сознание личности столь же иллюзорно: оно не может быть отделено от целого и не имеет множественного числа, оно – лишь частичка сознания космического, временно поселившегося в человеческом теле, но после его смерти возвращается в свою общую обитель и растворяется в бескрайних просторах Вселенной...

Теория параллельных миров и временных провалов... Среди ученых немногие рискнут опровергать эту гипотезу. Философ из Севастополя Николай Черкашин утверждает даже существование наряду с законом о сохранении вещества и энергии закона о сохранении времени, если последнее понимать, как особого рода хрональное поле, неразрывно связанное с электромагнитной энергетикой пространства. По его мнению, бездна прошлого равна вечности будущего, прошлое и будущее существуют не только в чьей-либо памяти, но и реально в виде тянущейся за каждым из нас цепи мгновений, составленной из нас самих, движений наших мыслей и тел, совокупность траекторий которых укладывается в русло общего течения времени. Объемный поток этого течения в четырехмерном пространстве накручивается витками или спиралевидными концентрическими слоями, но иногда могут происходить "межвитковые пробоины", возникать "черные дыры" времени. Словно в смерчевую воронку между небом и землей, втягиваются в них люди вместе с предметами и живут там уже по каким-то неведомым законам, появляясь то из будущего, то из прошлого.

Вот и другая гипотеза – "гипотеза фильтра". Им служит наш мозг, страж у ворот сознания, на которые по-стоянно наваливается несчетное количество раздражителей-стимулов. Если реагировать на них без разбора, можно сойти с ума, поэтому мозг вместе с нервной системой и фильтрует, отбрасывает "лишние шумы", поглощает лишь ту информацию, которую считает необходимой. Такой фильтр одновременно защищает сознание и от сверхчувствительного, образов и ощущений переходного состояния психики – "паранормального".

Новорожденные не ощущают различия между собой и окружающим миром, они слиты с ним в ментальный симбиоз – продолжение сложившегося в утробе матери биологического. А кто поручится, что по мере развития, даже во взрослом состоянии мы этот биологический и ментальный симбиоз уже преодолели? В любом из нас живет Вселенная, но сознаем мы это лишь в зависимости от своего физического, умственного развития, особенно когда испытываем посетившее нас "океаническое чувство", которым мистики, мыслители и художники пытаются овладеть, приходя к выводу, что воображение будет всегда уступать многообразию и богатству реальной действительности.

По нашему самонадеянному интеллекту наука наносит удар за ударом, ставя под сомнение непогрешимость не только постулатов Священного Писания, но и господствующей логики мышления, не допускающей правомерности двух противоречащих друг другу мнений, понятий, опытов. Удары эти болезненны, ибо мы просто не привыкли к иной, более широкой методологии рассуждений, которая признавала бы в равной мере обоснованными и правильными формально несовместимые вещи, позволяла бы нам объяснять вразумительно многие психические явления сверхчувствительного порядка, до конца так и не познав пределов чувствительного. Бесспорные истины, наверное, встречаются только в математике, да и то, потому что там действуют числа-создания нашего мозга. В естественных и общественных науках можно обнаружить лишь явления, причем рациональные и иррациональные вместе, требующие даже большего понимания, чем сложная математическая операция. Одна из немногих закономерностей природы – постоянная изменчивость и одновременно подвижно-стабильное равновесие. Скажем, между видами живых существ, которое сохраняется, пока не вмешивается человек: чрезмерно возросшая численность одного вида сокращается и приходит к изначальному посредством роста плодовитости другого, которому тот служил кормом, а также данных от рождения приспособлений для защиты или нападения. Может быть, потому и обрушила природа на человека больше всяких напастей, чтобы он не нарушал установленное ею равновесие видов?..

Загадки генетического кода

Когда пытаешься представить себе реальную дейст-вительность не в моно, а квадрофоническом звучании, посмотреть "третьим глазом" за пределы видимого, возникает поистине магическая картина: сложись чуть иное соотношение материи и энергии, и не было бы, наверное, ни галактик, ни звезд, ни планет, благодаря подвижной стабильности которых и появилась жизнь на Земле. Вот тут-то и дают о себе знать приверженцы принципа энтропии: роль человеческой жизни, предупреждают они, может быть несколько преувеличена нами самими. Что удивительного в устроенности Вселенной, благоприятной для живой природы на Земле? В конечном итоге, если учесть бесконечное множество пространств, где условий для органической жизни не создано, то мы – лишь капля в океане, а потому наши обобщения о каком-то высшем предназначении или разумном устройстве физического мира звучат, по меньшей мере, претенциозно. Скорее всего, мы и окружающая нас природа несуразица в масштабах мироздания, не закономерность, а просто случайность и только. Сторонники принципа энтропии считают, что в происхождении жизни, вероятнее всего, сыграл свою роль фактор самоорганизации при взаимодействии простых физических систем – через дестабилизацию к стабилизации на более высоком уровне организации. Просто мы еще не открыли какого-то глубинного закона физики, по которому получившие энергию системы становятся более сложными в процессе развития общей тенденции к росту хаоса и энтропии – в соответствии со вторым законом термодинамики...

В своих экспериментах физики сталкиваются преимущественно с силами электромагнитного происхождения. На сегодня известны четыре типа таких сил, формирующих Вселенную – гравитации, электромагнитного взаимодействия, слабого ядерного и сильного ядерного взаимодействия. На расстояниях порядка десять в минус тридцать третьей степени в игру снова вступает тяготение, микромир всего сущего не знает покоя, "дышит". В представлении американского физика Шелдона Глешоу, все четыре фундаментальные силы ассоциируются с буддийским видением змеи, кусающей себя за хвост. Его коллеги высказали уже предложение о существовании пятой силы, которая приводит к удивительным явлениям: благодаря ей яблоко в безвоздушном пространстве падало бы на землю быстрее тяжелого камня. Если подтвердится такое предположение, окажутся не вполне совместимыми с реальностью и закон всемирного тяготения, и эйнштейновский принцип эквивалентности, по-ложенный в основу общей теории относительности.

Биологи, в свою очередь, предлагают собственный сценарий. Естественный отбор, эволюция, прогресс, как считают они, происходит благодаря сохранению генов, которые способствуют выживанию и воспроизводству более приспособленных и гибких в своем поведении, которые в состоянии переработать сложную информацию. Потому-то и выжил человек – без всякой религиозной мистики.

В надежде раскрыть тайны сознания и подсознания ученые принялись за расшифровку генома – носителя наследственной информации. Хотя только в одном ней-роне человеческого мозга заключены варианты молекулярного строения дезоксирибонуклеиновой кислоты, сформированные миллионы лет назад, впервые о ДНК стало известно лишь в середине нашего века. Определить структуру молекулы жизни помогли химики, натолкнувшие на мысль о спиралевидной закрученности одной вокруг другой двух полинуклеотидных цепей ДНК, цепей настолько тонких и туго скрученных, что все гены из всех клеток нашего тела могут уместиться в наперсток, но если их разложить и соединить в одну линию, она протянется от Земли до Солнца и обратно четыреста раз. Наша Галактика, кстати, по своей структуре тоже напоминает спираль.

Универсальность генетического кода оказалась присущей всем живым существам, она определяет и физические возможности того, на что способен человек в соответствии с подготовленным для него сценарием в виде закрученной штопором лестницы. Структуру ДНК признали идентичной во всех клетках нашего организма и характерной, как отпечатки пальцев – для каждого человека своей неповторимостью.

Проект "Геном человека", работа над которым ведется во многих странах мира, – одно из самых дерзких научных изысканий. Рано или поздно ученые все-таки отыщут и формулу заложенных в наших генах любви, труда, бескорыстия, доброты, стремления к наживе, жестокости и насилию, но вот только появляются сомнения: кто будет обладать правом использования информации генома конкретного лица, могут ли потребовать ее правительства, предприниматели и страховщики у своих клиентов, и не возникнет ли при этом генетическая дискриминация. В любом случае, стоят ли тайны генома их весьма дорогостоящего поиска? Ведь для этого понадобятся, возможно, десятки лет, если, конечно, работа не будет ускорена каким-либо непредвиденным открытием.

Результаты научных исследований удивляют, отрезвляют и заставляют признать, что миллионы лет мозг наш развивался скорее с целью дать возможность организму приспособиться и выжить, нежели для того, чтобы понять происходившее вокруг. Потому столь жалкими и оказываются сегодня способности людей осмыслить премудрости квантовой механики, обескураживают нас и эксперименты, показывающие, что уже не только компоненты атомов и света, но и сами атомы имеют неопределенную форму в те моменты, когда мы не наблюдаем за ними.

Нечто подобное происходит, похоже, и с информацией. Где она в "чистом" виде? Может ли быть ее значение всегда и всюду однозначным? Как назвать ее объективной, если она исходит от того, кто обычно утверждает тем самым свой статус ее источника-обладателя, стремящегося укрепить свое влияние? Объективность и субъективность информации, полезность и бесполезность кажутся категориями, искусственно надуманными, их же различие – лишь в степени правдоподобия, обмана или самообмана. Сегодня одна и та же информация может быть правдоподобной, а завтра от ее правдоподобия и следа не останется.

Пропасть между нашими знаниями о явлениях природы и явлениях общественных становится уже, когда обществоведы начинают видеть в мире скопление неопределенностей, которые выстраиваются в вероятности и позволяют предсказывать явления и события исключительно на волнах возможностей перехода огромного числа скрытых неопределенностей в нечто относительно прочное. Политологи могут быть уверены лишь в тенденции, да и то не полностью. Политики не в состоянии отражать единственно правильную точку зрения, и, хотя мы ждем от них откровений, их взгляд на мир будет всегда тривиален.

Частицы, из которых состоит некий факт в информации, напоминают шальные кварки: они ничего не до-казывают, могут лишь дезориентировать, как видимая часть айсберга. Гораздо важнее – направление движения энергетического потока таких частиц из дополняющих друг друга и взаимосвязанных противоположностей. Попытки навязать полную стабильность и порядок в информации бесполезны, их нет в природе, в том числе и человеческой. Реальность всегда плюралистична, изменчива, противоречива, и, если нужно что-нибудь разрушить, надо установить в ней порядок и стабильность.

Нам лучше бы не отставать от научного видения, а мы продолжаем упорствовать в абсолютной правоте своих представлений. Трудно, очень трудно заставить себя согласиться с неопределенностью и непредсказуемостью, это требует мужества в признании правомерности иных, кроме собственных, идей и наблюдений, быть терпимым к мнению других. Такое согласие отнюдь не равнозначно тяге к призрачному, а лишь напоминает, что нет и не может быть людей со всегда правильными ответами.

Атомы и люди

Коли мы несовершенны и неустойчивы, то можем ли создать совершенное и стабильное общество? Судя по всему, реально возможным для нас остается лишь такое, которое способно признавать и исправлять собственные ошибки, развивать новые конструктивные идеи, адаптироваться к неожиданно возникающим условиям. Признание, что даже величайшие из умов заблуждаются, возможно лишь в развитом, цивилизованном и демократическом обществе. Учитывая малую вероятность определенности да еще способность власти коррумпировать, и придуманы баланс ее ветвей, контроль за нею посредством независимой печати, регулярные опросы общественного мнения, свобода граждан предавать гласности самые различные мнения и информацию.

Атомы и люди. Казалось бы, какая между ними связь? Но давайте хотя бы примем эту связь за гипотезу, стоящую того, чтобы о ней говорить. Не спорю, тонкое это дело – переносить новейшие открытия физики на отношения между людьми. На этом пути подстерегают все те же искажения, которым подвергались многие теории, в том числе Дарвина, Фрейда и Маркса – трех гигантов, чьи мысли после них начали трактовать зачастую, уже исходя из "разумной целесообразности". Дарвинисты сделали вывод о праве сильного и выжившего властвовать над другими. Фрейдистское учение использовали для подрыва ответственности человека перед самим собой. Из теории Маркса стали выводить "научные" предсказания.

Твердой определенности в делах человеческих действительно днем с огнем не найти. Ничего здесь не гарантирует ничего. Даже тезис о ядерном сдерживании и возмездии покоится на неопределенности. Какой президент может предугадать свои действия в случае ядерного конфликта? Они будут зависеть от слишком быстрого количества неизвестных – состояния его здоровья, например, да и от того, насколько хорошо он выспался. Нет уверенности, что и компьютерная электроника сработает как надо: компьютеры созданы человеком и ничто человеческое им не чуждо, особенно сбои в работе.

Исходить из неопределенности сущего и бытия означает признание необходимости ставить всегда под сомнение "добрые намерения", которые еще не гарантируют благоприятных результатов, но это не равносильно пассивности, наоборот – неопределенность оставляет шанс на улучшение кажущегося неотвратимо ухудшающимся положения. Неуверенность не мешает продолжать процесс познания жизни, способствует тому, что ты становишься мудрее, терпимее, видишь бесконечную необходимость совершенствовать себя и общество. В по-литике и морали познание неопределенности – это проявление сдержанности в оценках своих оппонентов, предоставление максимума возможностей для всех граждан выбирать меньшее из зол без фанатической веры в свое превосходство над другими. Игнорируя же неопределенность, мы рискуем растерять предоставляемые сегодня наукой преимущества, которые все еще не научились использовать "с умом", без этого умения нас ждет спуск по двойной спирали прогресса в эпоху бессилия, страха и варварства. Чтобы такого не случилось, нужно впитать в себя и проработать интеллектуально сложные, парадоксальные принципы, обнаруживаемые физикой в глубинах природного мира.

Квантовая механика политики? Почему бы и нет. Хоть и хочется большей определенности и уверенности в ней, но и здесь остается только воспринимать волновое движение частиц – людей и обстоятельств. Эти волны можно определить, но нельзя предугадать с абсолютной уверенностью их движение. Определенность недостижима и в политике, но от этого жизнь не теряет своей привлекательности и даже становится еще интереснее.

Открытый Нильсом Бором принцип неопределенности сам он назвал "кусочком реальности" и перенес его на многие области науки, помимо физики. Ученый считал, что разные национальные культуры также дополняют друг друга, ни у одной расы нет абсолютных преимуществ, как и права на подавление другой культуры. Проявление своего принципа он видел и в том, что величайшая опасность ядерной эпохи таит в себе и величайшую надежду, классический же макиавеллизм традиционной дипломатии призывал заменить открытым сотрудничеством всех государств, в первую очередь в области контроля за новыми источниками энергии. Бор даже признался, что квантовая теория больше не влечет его своими проблемами, главная сейчас проблема найти пути предотвращения ядерного конфликта...

В истории рода человеческого слишком много переменных величин, но не стоит этого пугаться, как и питать слишком большие надежды. Мы сами – тоже величины далеко не постоянные, наши возможности не могут быть предопределены. Демон-искуситель живет внутри каждого из нас, однако без нашей помощи он сделать ничего не может.

Версия семнадцатая

УСКОЛЬЗАЮЩАЯ ПАРАБОЛА

Я буду петь для того, чтобы все знали, что было, и чтобы это больше никого не застало врасплох.

Из песни племени Океании

Когда же и кто ее остановит?

Становится уже избитым клише в разговорах бить тревогу по поводу того, что природные ресурсы нашей планеты близки к истощению, а новые источники энергии разрабатываются слишком медленно. Задача, разумеется, не из легких – нагреть дейтерий1 и удержать температуру в несколько миллионов градусов для синтеза его ядер в одно ядро атома гелия и получения при этом энергии больше, чем понадобилось для нагревания плазмы. Решение проблемы термоядерного синтеза позволило бы снабдить людей энергией на века вперед из относительно чистого экологически источника, но произойти это событие может не ранее третьего десятилетия XXI века.