Текст книги "Возвращение (СИ)"
Автор книги: Анатолий Валевский
Жанры:
Прочая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
– Не положено.
– Зачем же мне вас лишний раз беспокоить?! Я тихонько вернусь – и вам же меньше заботы.
Но дедок был непреклонен и упрямо гнул своё:
– Не положено, я говорю!
– Ваша фамилия, случайно, не Шлагбаум?
Но моя слабая попытка перевести короткий инцидент в шутку не возымела никакого успеха. Рыбий взгляд вахтёра не отражал ничего, кроме готовности пожертвовать даже собой, лишь бы только водворить ключ на место, строго предписанное ему инструкцией.
Мысленно послав упрямого вахтера куда подальше, я выложил ключ на стойку и вышел на улицу. Последнее, что я расслышал за спиной, скрипучее:
– Без году неделя, а уже оскорбляет…
Оглядевшись по сторонам, я не спеша пересёк центральную площадь по диагонали и свернул в узкую улочку, показавшуюся мне чем-то любопытной. В первый момент я даже не понял, что именно меня в ней привлекло, и, только пройдя несколько шагов, сообразил: впереди в полусотне шагов зеленела арка, очевидно из плюща или дикого винограда, протянувшаяся между домами.
“Ну вот, слава Богу, а я уж думал, что в этом городе вообще нет ни одного растения” – мысленно обрадовался я.
Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что радость моя оказалась преждевременной. Зелёная арка состояла из прямоугольных полотнищ ткани, выкрашенных в зелёный цвет и вывешенных для сушки на верёвках поперёк улицы.
Шагая по ровной брусчатке, я разглядывал стены окружающих домов. Хоть они и отличались размерами, но в чём-то были совершенно схожи. Никаких архитектурных изысков, ничего необычного, что вносило бы хоть какое малейшее разнообразие в угнетающую монотонную серость. Равнодушные окна тупо взирали на меня тусклыми стёклами, а угрюмые стены хранили упрямое молчание. Вообще на улице было необыкновенно тихо. Поначалу это несколько смутило, и я не сразу сообразил, что привычный для меня городской шум здесь неуместен, поскольку нигде не звучала музыка, не было видно детей, велосипедов, автомобилей, которые и создают тот самый звуковой фон, присущий современным густонаселённым городам.
В самом конце улицы, перегораживая её поперёк, возвышалось массивное здание, окружённое шеренгой круглых колонн, подпирающих края арочного свода крыши. Из центра купола в небо устремлялся высокий и узкий шпиль, а сбоку, привязанный к нему несколькими тросами, висел… корабль! Я даже затряс головой и протёр глаза, но невероятное видение не исчезло. Корабль существовал на самом деле и спокойно висел в воздухе вопреки всем законам физики. Он был похож на старинный парусный корвет без мачт, свисающий с дирижабля. Туда-сюда шустро сновали горожане, похожие снизу на озабоченных пчёл. Они что-то грузили на корабль и снова летели вниз за следующей партией груза.
Я смотрел на это широко раскрытыми глазами и никак не мог придти в себя, словно наяву попал в сказку про летучий корабль.
– С Городом знакомишься?
Тяжёлый хлопок по плечу, сопроводивший вопрос, вывел меня из состояния растерянности и заставил оглянуться.
Рядом стоял Перец и широко улыбался. Но где-то в глубине его глаз, словно маленький зверёк, затаился колючий холодок настороженности. Очевидно, чем-то я ему всё же не понравился изначально.
– Да вот, честно говоря, не ожидал увидеть подобное зрелище… – промямлил я, ощущая неуверенность под цепким взглядом помощника советника. – А вообще-то я хотел подыскать какую-нибудь работу…
– Здесь ты её вряд ли найдёшь, – уверенно заявил Перец. – Скорее всего, тебе стоит попытать счастья в “Красной утке” – туда приходят оттянуться после рабочего дня любители развлечений. Насколько мне известно, сейчас там есть свободная вакансия музыканта…
От меня не ускользнула лёгкая нотка презрения, прозвучавшая в словах собеседника, но я сделал вид, что не заметил этого. Очевидно, к моему занятию он относился так же, как и многие из прошлой жизни.
– А что, музыкантов в Городе нет?
– А зачем они?! – ухмыльнулся Перец. – Никакого толку, да и к жизни не приспособлены… вон твой предшественник, тоже из залётных, всё страдал, с какими-то идеями всеобщего примирения носился – и где он теперь?!
– А и в самом деле, где?
– Подался на окраины Города повстанцев искать.
– Ну и?..
– Сгинул ни за грош! Его сожрал драгн, забредший из леса в заброшенные окраины Города…
Я невольно вздрогнул.
Перец явно упивался наслаждением, наблюдая за моей реакцией на рассказ. Он был самоуверенным, злобным и, скорее всего, подлым человеком, напоминающим мне мясника Рыло. Но он был местным и занимал в Городе не последнее место, поэтому я решил пока с ним не ссориться, а попытаться вначале разобраться в окружающем мире.
– Наверное, и в самом деле стоит заглянуть в ресторанчик, – решил я.
– Ладно, – Перец снова хлопнул меня по плечу волосатой лапищей. – Пошли в “Красную утку”. У меня как раз дельце есть к хозяину.
– Только у меня с собой нет никакого инструмента… я ведь не ожидал, что судьба зашвырнёт меня… даже и не знаю куда!
– Ничего, от прежнего музыканта кое-что осталось. Посмотришь, может статься, и тебе что сгодится из его барахла. Пошли!
Пожав плечами и последний раз оглянувшись на сказочный корабль, я поспешил за ним. Конечно, мой невольный попутчик не вызывал особо тёплых чувств, но практически это был один из немногих местных жителей, с которыми я успел познакомиться, и волей-неволей приходилось мириться с его присутствием.
А Перец тем временем продолжал разглагольствовать:
– У нас в Городе ведь как – выполняй свою работу добросовестно, законы соблюдай и не будет у тебя никаких проблем. А то находятся умники – то им не так и это не эдак – только народ будоражат бестолку! Как по мне, так я бы их всех просто в лес выбрасывал – пусть драгны с ними разбираются. Зато остальным спокойнее жить было бы.
– А что, находятся недовольные? – полюбопытствовал я.
– Попадаются, хоть и не часто…
– И чего они хотят? Что их не устраивает?
– Да дерьмо у них в головах вместо мозгов – вот и всё! – неожиданно разозлился Перец. – Говорят, мол, у нас тут диктатура какая-то… Тоже мне, словесов всяких заумных нахватались, а сами мозгляки – мозгляками, даже оружие толком в руках держать не умеют. Давеча вон наведались мы на окраины, а у них там как раз сбор какой-то был…
– У кого, у них? – осторожно переспросил я собеседника.
– Ну, у повстанцев, ясное дело… так мы их там практически голыми руками всех положили чичурам на поживу.
– Убили что ли?! – ужаснулся я.
В тот момент мне показалось, что огромные волосатые лапищи Перца по локоть залиты кровью. Тошнота подкатила к горлу, и я остановился.
Перец замер в нескольких шагах впереди меня и недобро прищурился.
– Что, дурно стало?! – притворно-участливо поинтересовался он. – Небось, тоже из слюнявых интеллигентов?! Ну-ну… несладко тебе здесь придётся.
Неожиданно Перец резко шагнул ко мне и громким шёпотом выдохнул прямо в лицо:
– Смотри у меня, музыкант, ежели только что-нибудь узнаю о том, что надумаешь жителям мозги пудрить, пеняй на себя! Я тебе такое устрою, что сам запросишься драгну в желудок – это я тебе обещаю, потому как ненавижу вашу братию до самых печёнок!
Я отшатнулся от него, как от чумного, но Перец уже снова улыбался, как ни в чём не бывало, словно и не он всего лишь мгновение назад угрожал мне адовыми муками.
– Ну да ладно, это я так, на всякий случай – для острастки. Надеюсь, мы останемся друзьями. А сейчас – в “Красную утку”, я тебя с девочками познакомлю, а заодно, может быть, и смогу помочь с трудоустройством. Хозяин этого кабака мне кое-чем обязан, думаю, в просьбе не откажет…
– Спасибо… – только и смог я выдавить из себя.
– Потом будешь благодарить, когда всё устроится, а пока запомни: со мной не пропадёшь, А кто не со мной, тот против меня!
Осклабившись в хищной ухмылке и заговорщически подмигнув, Перец ударом ноги распахнул дверь и шагнул внутрь. Я безропотно последовал за ним. Объяснять, что означают сказанные им слова, не было нужды. Таких, как Перец, я знал не понаслышке. В моём родном городе в каждом квартале имелся свой местечковый король среди блатных, которых я всегда старался обходить стороной.
В полутёмном зале ресторана было пусто. Вернее, почти пусто. В самом дальнем углу за столиком сидели два местных мужика, прихлёбывая из больших стеклянных кружек какое-то мутноватое пенное пойло, похожее на пиво. Они с любопытством повернули головы в нашу сторону, но, встретившись взглядами с Перцем, тотчас уткнули носы в кружки, мгновенно потеряв интерес.
За потемневшей от времени барной стойкой грузный пожилой мужчина лениво бил мух засаленным полотенцем. Его обвислые щёки, испещрённые сеткой красноватых жилок, вздрагивали при каждом ударе, а лысина блестела, словно смазанная подсолнечным маслом.
Увидев Перца, толстяк засуетился, выбежал из-за стойки навстречу посетителям и едва ли не с поклоном произнёс:
– Добрый день, господин Перец! Какое счастье, что вы заглянули в наше заведение. Чего желаете отведать?
– Ты хвостом не мети без дела, старый лис, – грубо оборвал его помощник советника. – Лучше подай, как обычно, фирменное блюдо и бутылку согревающего, да только не того дерьма, что у этих…
Перец пренебрежительно мотнул головой в сторону сидевших в углу посетителей и направился к одному из столов, стоящих у подиума для танцовщиц. В том, что это был подиум для девиц, развлекающих клиентов, не было никаких сомнений – отполированные шесты для стриптизёрш красноречиво говорили сами за себя.
Плюхнувшись на стул, Перец хлопнул лапищей по столу.
– Давай, музыкант, присаживайся…
Я сел напротив и принялся рассматривать зал, ощущая на себе пристальный взгляд Перца. Этот взгляд пугал меня – в нём было что-то хищное и безжалостное. Чувствовалось, что и окружающие побаиваются его, очевидно, Перец был самым настоящим бандитом.
Тем временем хозяин “Красной утки” принёс запотевшую пузатую бутыль и два стакана, поставил их на стол, а сам метнулся, было за закуской. Но Перец поймал его за рукав и усадил на соседний стул.
– Видишь этого новичка, Бэри? – спросил он, указывая на меня пальцем. – Возьмёшь к себе музыкантом, если конечно он действительно играть умеет…
– Но мне не нужны музыканты, – попытался возразить толстяк. – От них одни проблемы и никакого толку.
Перец пристально посмотрел ему в глаза, и хозяин ресторана тотчас пошёл на попятную:
– Вообще-то надо попробовать ещё раз. Может быть, посетителям понравится…
– То-то… – самодовольно ухмыльнулся Перец. – Заодно присмотришь за ним, а потом мне доложишь.
Он отпустил толстяка, и тот мгновенно улизнул на кухню. Спустя несколько минут он снова появился, неся блюдо с дымящейся уткой, при виде которой я ощутил в желудке голодный спазм. Весь прошедший день был заполнен такими невероятными событиями, что я совершенно забыл о еде, но сейчас набросился на утку, как изголодавшийся пёс.
– Спокойно, интеллигент, а то подавишься! – хохотнул Перец, разливая по стаканам содержимое бутыли. – Давай выпьем за твоё трудоустройство.
Я взял стакан и выжидательно глянул на визави. Но Перец, не дожидаясь меня, уже опрокинул содержимое своего стакана в глотку и зажмурился от удовольствия.
Решив не отставать от непрошенного опекуна, я последовал его примеру и сделал несколько глотков. Напиток буквально взорвался внутри меня беспощадным пламенем. Казалось, он выжигает все внутренности. Я не в силах был даже вздохнуть, а лишь безуспешно пытался что-то сказать. Слёзы потекли из глаз, и я закашлялся.
– Слабак, – презрительно констатировал Перец, отрывая утиную лапку и с хрустом вгрызаясь в неё.
Он налил себе ещё и повторил. Но на этот раз пил медленно, словно не крепчайший до умопомрачения напиток, а обычный квас. Как это у него получалось, я даже не мог себе представить. Очевидно, глотка у Перца была на самом деле лужёная.
Решив для себя более не употреблять убийственный напиток, я принялся за еду. Утка была хороша, а мясо её и в самом деле оказалось красноватым. Очевидно, отсюда и произошло название ресторана. Постепенно опьянение всё больше овладевало мною, и окружающее начало казаться более приятным. Где-то в уголке затуманивающегося сознания зашевелились мысли: “А ведь этот Перец, кажется, не такой уж плохой малый. Вот как возится со мной, угощает… а зачем это ему нужно? Наверное, он просто очень хороший и щедрый человек. Надобно будет как-то при возможности постараться его отблагодарить…”
Когда перед моим носом вновь оказался наполненный стакан, я уже не раздумывал. Напиток, походивший скорее на бальзам со спиртом, оказал своё воздействие – теперь всё мнилось прекрасным, а Перец – самым лучшим другом.
Время летело незаметно. Постепенно зал ресторана наполнялся посетителями. Некоторые из них подходили и с подчёркнутым уважением здоровались с Перцем. А те, которые проходили мимо, всё же поглядывали в сторону их стола с опаской. Помощника советника откровенно побаивались, и я был горд тем, что сидел за одним столом с таким важным человеком.
Вскоре на подиуме появились девицы в неглиже, которые с напускной ленцой отирались возле шестов, изображая невесть что под звуки какой-то невнятной музыки.
Что ж, жизнь была прекрасна! По крайней мере, сейчас я был счастлив и всем доволен. Вот только голова… она начала слегка побаливать, а сознание затуманиваться. Последнее, что осталось в памяти, это печальные глаза какой-то девушки, которая с сочувствием глядела на меня, а затем всё закружилось, завертелось и куда-то сгинуло.
*
По прошествии беспокойной ночи в тесной и душной комнате, под монотонный аккомпанемент капающей из ржавого крана воды, состояние было не лучшим. Голова казалась чужой и совершенно пустой, к тому же изрядно побаливала. Бесшабашное гуляние в ресторане вернулось тяжёлым похмельем. Но делать было нечего. Кое-как умывшись и приведя себя в относительный порядок, я отправился в “Красную утку”, сопровождаемый осуждающим взглядом старичка вахтера.
После вчерашнего шумного вечера в сигарном дыму и в тесноте зал выглядел совершенно пустынным. Здесь царил полумрак, только подиум для танцовщиц и стойка бара были слабо освещены скупой лампочкой, тлеющей в полнакала. Никого не было видно.
– Эй, есть тут кто? – негромко окликнул я, озираясь по сторонам.
Распахнулась боковая дверца под лестницей, ведущей на второй этаж. Оттуда выглянула испуганная физиономия хозяина ресторана. Когда он увидел меня, то на его обвислых губах появилась самодовольная ухмылка. Бэри вышел в зал, вытирая на ходу руки грязным полотенцем, и остановился в нескольких шагах передо мной.
– Ну что, скандалист, явился?
От такого приветствия у меня даже ноги задеревенели.
– Послушайте, господин Бэри, я почти ничего не помню, но… неужели я вчера тут что-то натворил?
– Ха! Во-первых: Бэри я только для господина Перца, а для таких шалопаев, как ты – господин Бэримор! Уяснил?
Я машинально кивнул, с ужасом слушая толстяка и тщетно пытаясь вспомнить, чего я вчера натворил.
– А во-вторых: ты тут вчера такие слюни распустил… нёс всякую чепуху, а в завершение попытался даже поцеловать самого господина Перца! А он этого очень не любит. Если бы не Инга, то пришлось бы тебе плохо. Это она уговорила Перца простить тебя, а затем куда-то утащила…
– Куда?
– А я почём знаю?
В это время скрипнула входная дверь, и с улицы вошла хрупкая белокурая девушка. Как только я увидел её, то сразу вспомнил глаза, которые остались последними в моём сознании на память о вчерашнем вечере.
Девушка едва заметно кивнула мне и прошла в комнату для танцовщиц.
– Ну да ладно, – смягчился хозяин “Красной утки”. – Что было – не воротишь, а сейчас иди к Инге и скажи, пусть она покажет тебе наш музыкальный хлам. Может, подберёшь себе что-нибудь. И учти: я тебя даром кормить не буду! Если моим клиентам твоя музыка не понравится, то ищи себе другую работу.
Я поблагодарил его за доброту и направился к двери, за которой скрылась девушка.
В узкой комнате вдоль стены стоял длинный стеллаж, а над ним висели разнообразные зеркальца. На стеллаже в беспорядке валялись пудреницы, какие-то краски и прочие женские мелочи, при помощи которых они каким-то чудом умудряются довести то, что им дала природа, до полного совершенства. Дальний конец комнаты перегораживала тряпичная ширма.
Девушка убирала в комнатке. Услышав мои шаги, она обернулась и приветливо улыбнулась:
– Ну, как дела?
– Да, вроде бы, ничего, – неуверенно отозвался я. – Вы уж извините меня за вчерашнее, ежели я чего накуролесил… честное слово, не хотел…
– А за что извиняться? – пожала плечиками девушка. – Ничего страшного на самом деле не произошло. Просто ты сильно опьянел, а потом отключился…
От этих слов мне стало ещё хуже. Я представил себе, какой, наверное, свиньёй показался ей.
– Хозяин сказал, что вы меня на себе унесли. Мне так неудобно…
– А что это ты ко мне сегодня на “вы” обращаешься. Вчера красочных выражений не выбирал, да и скромностью особой не блистал…
– Ну, мы как бы не знакомы…
– Меня Ингой зовут, а полное имя Ингрид. Только так меня здесь никто не называет. А ты – Сергей, я вчера слышала. Вот и познакомились. Если хочешь поговорить, то лучше это сделать после работы – сейчас у меня полно дел.
Я немного замялся, а потом несмело попросил:
– Господин Бэримор сказал… словом, не могла бы ты мне показать, где у вас тут музыкальные инструменты находятся?
– А ты музыкант?
– Неким образом…
Инга с удивлением посмотрела на меня, а затем прошла в дальний конец комнатки и отдёрнула потрёпанную ширму.
– Вот, выбирай…
Я подошёл ближе и к своему удивлению обнаружил целую кучу всевозможных музыкальных инструментов. Они были небрежно набросаны друг на друга: диковинные дудочки с несколькими боковыми ответвлениями, квадратные барабаны, обтянутые кожей и какие-то вовсе неизвестные инструменты. К моему удивлению среди всего этого собрания обнаружилась потёртая шестиструнная гитара с целыми струнами. К грифу был привязан бечёвкой пожелтевший пакет, в котором оказался запасной комплект – явно подарок судьбы.
– Можно взять? – спросил я, указывая на гитару.
Инга равнодушно пожала плечами.
– Раз хозяин разрешил, то, пожалуйста.
Бережно взяв гитару, я поблагодарил девушку и вышел из комнаты в зал, где меня уже поджидал Бэри.
– Вижу, ты себе кое-что подыскал, – с сомнением процедил он, настороженно глядя на инструмент. – В таком случае забирай эту старую шарманку и дуй к себе готовиться, а вечером чтоб повеселил моих клиентов, как следует. Ясно?
– Не сомневайтесь, господин Бэримор.
Я поспешил выйти из “Красной утки”, чтобы скрыть внезапно вспыхнувшее раздражение. Этот толстый боров пренебрежительно назвал гитару шарманкой – совершенно так, как называл её мясник Рыло.
Стараясь успокоиться, я направился домой.
*
Ступив на мягкую траву у подножия скалистой стены, Серый тут же опустился на неё и вытер дрожащей рукой вспотевший от напряжения лоб. Ноги сотрясала предательская дрожь. Задрав голову вверх, он ужаснулся от того, как они с солдатом ползли по этой совершенно неприступной вертикальной стене, словно тараканы.
– Видишь, ничего страшного, – раздался спокойный голос Воронина.
Он лежал на траве, раскинув руки и скосив взгляд на Серого.
Слева, шагах в двадцати бурлил водопад, давая начало быстрой реке. Она стремительно убегала куда-то в долину, окружённая высокими густыми зарослями. Далее за этой стеной ничего не было видно.
– Ну, и что ты думаешь по этому поводу? – вяло поинтересовался Серый. – Куда нас занесло?
– Время покажет…
– Ты уверен?
Воронин рывком сел и, обхватив колени руками, окинул пристальным взглядом ближайшие заросли.
– Да ни в чем я, собственно говоря, не уверен, – ответил он. – Только почему-то мне сдаётся, что кормить нас больше не будут. Соответственно, проблему питания придётся решать самим при помощи подручных средств.
Воронин оглянулся вокруг себя, подобрал с земли продолговатый слегка сплюснутый с боков камень и оценивающе взвесил его на ладони. Хмыкнув с сомнением, он поднялся на ноги и подошёл к самой кромке воды, вдоль которой валялись выброшенные течением реки коряги.
Серый с любопытством наблюдал за солдатом, решив до поры – до времени не комментировать его поступки.
Порывшись в ворохе ветвей, Воронин вытащил увесистый толстый сук. Несколько раз ударив им о выступающий из земли обломок скалы, он отбил старую кору и обломал тонкие ветки. Теперь в его руке угрожающе покачивалась корявая дубина. Бросив её к ногам Серого, Воронин занялся поисками следующего подходящего сука.
Покрутив дубину из стороны в сторону, Серый снисходительно усмехнулся, но не отбросил её в сторону.
В это время Воронин одобрительно крякнул и поднял над собой ещё один подходящий сук. Торжествующе взмахнув им, солдат со всего маху опустил дубину на камень, и старая кора брызнула во все стороны.
– Ну что ж, теперь можно и дальше двигаться, – провозгласил он.
– Неплохо бы знать куда? – поинтересовался Серый.
– Ясное дело – вниз по течению. Где-то там должны быть люди.
– Ты в этом уверен?
Воронин исподлобья глянул на товарища по несчастью и, пожав плечами, коротко ответил:
– Не очень…
– Ладно, – вздохнул Серый. – Здесь мы точно ничего не высидим, кроме простуды – вон как хлещет! У меня такое ощущение, что я скоро корни пущу от сырости.
Молчаливо кивнув, солдат подобрал с земли несколько увесистых камней и протянул один из них Серому. После этого он направился за течением реки, внимательно вглядываясь в густые заросли на противоположном берегу.
Серый двинулся следом.
Идти было не сложно – ровный берег между рекой и скалистой стеной устилала мелкая спрессованная галька. А крупные камни, которые иногда встречались на пути, просто обходили. Постепенно шум водопада удалялся и стихал. Мелкая водяная пыль уже не надоедала, настроение постепенно улучшалось. Серый даже принялся насвистывать какую-то лёгкую мелодию, но Воронин его жёстко прервал:
– Умолкни! Из-за твоего свиста ничего не слышно.
– А что ты надеешься в этой глухомани услышать? – огрызнулся Серый. – Может быть, бой курантов?!
Воронин резко остановился. Обернувшись, он так глянул на Серого, что у того враз пропало настроение язвить. Ухитрившись без единого слова выразить спиной всё своё презрение к попутчику, солдат зашагал дальше.
Серый и сам понимал, что напарник прав, но не мог противостоять собственной натуре – ехидничать и язвить по любому поводу. Хотя, честно признаться, в нынешнем положении он чувствовал себя весьма неуверенно. Серый не понимал, где он находится, и что с ним происходит. Да и вообще всё вокруг напоминало какой-то нелепый затянувшийся сон. Но пробуждения никак не наступало и оттого становилось не по себе.
Воронин же старался не думать о том, чего никак не мог понять, и сосредоточил всё внимание на окружающей местности. Совершенное спокойствие ещё больше настораживало его. По военному опыту Воронин знал, что кажущееся спокойствие и умиротворенность в любой момент могут взорваться торжествующими воплями врагов. Судя по тому, что дальнего обзора в этой загадочной долине не существовало из-за постоянной туманной дымки, здесь можно было совершенно неожиданно встретить кого угодно.
Береговая галька монотонно поскрипывала под подошвами. Шум водопада отдалился настолько, что его гул уже не был слышен. Зато теперь отчётливо различался разноголосый щебет птиц в густой чащобе на противоположном берегу и какие-то отдалённые вопли неведомых обитателей леса.
Завернув за очередной скалистый выступ, река наконец-то устремилась к центру долины. Отвесные стены ушли вправо, а их место заняла буйная поросль, как-то незаметно перешагнувшая на этот берег. Теперь береговая полоса сузилась до нескольких метров, и путникам приходилось шагать буквально по кромке воды. Так прошли ещё несколько часов.
Внезапно Воронин, шедший впереди, резко остановился. Серый хотел, было, спросить о причине остановки, но солдат прервал его коротким взмахом руки. Он неподвижно замер и только медленно поворачивал голову из стороны в сторону, к чему-то напряжённо прислушиваясь. Затем мягко, по-кошачьи присел и быстро перебрался под раскидистый куст, поманив за собой спутника.
– Что стряслось? – шёпотом поинтересовался Серый, устраиваясь рядом.
– Там впереди костёр.
– С чего ты решил?
Воронин покрутил пальцем возле носа, затем прижал его к губам, прислушался и только после этого шёпотом пояснил:
– Я слышу запах дыма…
– Ну и что?! Во-первых, это может быть просто запах горелого леса от старого пожара. А во-вторых, я, например, вообще ничего не чувствую!
Серый хотел, было, уже подняться во весь рост, но Воронин сердито дёрнул его за руку, заставляя остаться на месте, и быстро прошептал:
– Говорю тебе, что это костёр, и на нём сейчас кто-то готовит еду! У меня чутьё на дым, как у сторожевого пса…
Серый недоверчиво взглянул на солдата, покачал головой и старательно принюхался. То ли почудилось, то ли и в самом деле он уловил слабый запах какого-то ароматного варева. Одновременно с этим пришло ощущение того, что рот наполняется слюной, и Серый нервно сглотнул.
– Господи, до чего же есть хочется… я бы сейчас, наверное, корову целиком слопал!
– Тише ты! – зашипел на него Воронин. – Сиди здесь и жди, а я в разведку сгоняю. Только не вздумай шуметь…
Солдат лег на землю и, ужом проскользнув под тяжёлыми ветками кустарника, бесшумно растворился в высокой траве. Оставшись в одиночестве, Серый расположился поудобней и принялся ждать. Он не разделял настороженности напарника, но не хотел с ним спорить, полагая, что армейский опыт невольного спутника, всё же предпочтительнее его собственного, основанного на городской жизни. Здесь всё было настолько странно, что Серый вообще не знал, что и думать. Единственная его надежда состояла в том, что когда-нибудь они выберутся из этого непонятного места и окажутся в цивилизованном мире, где всё разъяснится. Серый старался много не думать о том, что с ним приключилось. От этих размышлений ему становилось не по себе. Ведь не мог же он, в самом деле, остаться живым и здоровым после падения с такой высоты. А если он погиб, то как может сидеть вот здесь в лесу под кустом и размышлять о собственной гибели?!?
– Ерунда какая-то… – пробормотал Серый.
Он возмущённо фыркнул и решительно встал. Вернее хотел встать, но в этот момент что-то ослепительно вспыхнуло перед глазами, и сознание погасло…
– Да очнись же ты, в конце концов…
Серый словно сквозь вату слышал настойчивый голос солдата. Он почувствовал, как его тормошат, на лицо упали капли холодной воды. Затуманенное сознание начало проясняться, перед глазами замаячило бледное расплывчатое пятно, постепенно принявшее очертания лица.
– Ну, наконец-то, – облегчённо вздохнул Воронин. – Давай, пора уже приходить в себя…
Серый приподнялся на локте и невольно застонал. Голова болела, перед глазами плавали тёмные пятна.
– Ох, что же это со мной? – пробормотал он. – Голова прямо раскалывается, как после хорошей попойки…
– Скажи спасибо, что и в самом деле не раскололась, – откликнулся Воронин. – Тебя такой дубиной шандарахнули, что и слона можно было бы уложить.
– Кто ж это меня так?
– Местные жители сгоряча, – пояснил солдат. – Приняли тебя по ошибке за бандита.
Серый почувствовал, что ему помогают сесть, а под спину подложили что-то твёрдое, чтобы он смог опереться. Снова разлепив веки, он с удивлением обнаружил, что сидит возле костра, над которым дымится котелок с похлёбкой. Вокруг огня расположилась группа незнакомых людей, настороженно наблюдающих за ним. Все они были худыми, казалось, даже измождёнными. Справа от себя Серый заметил солдата.
– Где я? Кто эти люди?
– Пока я пошёл на разведку, к тебе с другой стороны подкрались местные аборигены, которые, как оказалось, уже давно за нами наблюдали, – объяснил Воронин. – Они решили, что мы с тобой бандиты из какого-то города… я ещё и сам толком не разобрался, из какого.
– А как тебе удалось их убедить в обратном?
– Ну, это просто дело навыка и тренировок, – слегка замялся Воронин. – Мне пришлось их сначала разоружить, а потом уже объяснять, что к чему…
– Ясно, – усмехнулся Серый.
Он представил себе, как выглядело это “разоружение”. Наверное, солдат всех этих тщедушных аборигенов раскидал, как снопы, – они и вякнуть не успели.
“Хорошо, что они такие хиляки, – подумал Серый. – Силёнок не хватило мне черепушку раскроить…”
Один из местных набрал в миску похлебки и протянул Серому. Другой подал деревянную ложку. Серый принюхался: пахло аппетитно. Он осторожно попробовал. Горячее варево оказалось вполне съедобным, и Серый принялся есть, исподлобья наблюдая за окружающими. Лишь один раз он оторвался от миски, чтобы спросить солдата:
– А что это за город, о котором ты упомянул?
– Тут, понимаешь, такое дело, – начал рассказывать Воронин. – Есть город, в котором орудует какая-то группировка. Если я правильно понял, там правит диктатор, в чьём подчинении и находится эта банда. А местные жители вынуждены прятаться по лесам, чтобы не стать жертвами периодических “зачисток”…
*
Проба пера в качестве кабацкого музыканта прошла терпимо. Вначале, было дело, уж подумал, что моя карьера закончилась, даже не начавшись. Я попробовал играть джазовые пьесы для гитары, но через некоторое время в зале повисла напряжённая тишина. Доиграв очередную импровизацию до логического завершения, я поднял голову и упёрся в стену тяжёлых взглядов.
Сквозь клубы табачного дыма ко мне протянулись незримые нити раздражённости, которые ощущались почти физически. Казалось, в зале назревает взрыв.
– Ох, побьют… – едва слышно произнёс я, почему-то вспомнив фразу из старого фильма.
В этот момент тёплое дыхание легко коснулось моей щеки, и тихий голос едва слышно шепнул:
– Не сегодня…
От неожиданности я резко повернул голову, едва не свернув собственную шею, и с изумлением уставился на стройную светловолосую девушку. Её фигурку плотно облегало чёрное трико, усеянное искрящейся, словно алмазной, пыльцой. Девушка грациозной походкой плавно, словно перетекая, подошла к отполированному шесту и томно прислонилась к нему.
По рядам зрителей прокатился приглушённый одобрительный ропот.
Девушка оглянулась и посмотрела мне прямо в глаза. И тут я с удивлением узнал в ней Ингу. Это было словно волшебное превращение гадкого утёнка в прекрасного лебедя. Откуда в этой хрупкой на вид и слегка отчуждённой девушке появилось столько женственности и грациозности. Я глядел на неё, разинув от восхищения рот, и она снисходительно усмехнулась.
Стремительно крутанувшись вокруг шеста, Инга чуть наклонилась в мою сторону и едва слышно промолвила:
– Сыграй какой-нибудь медленный блюз…
Я начал лихорадочно соображать, что бы такое воспроизвести, но пальцы сами собой уже начали перебирать струны. По притихшему залу поплыли первые чарующие звуки знаменитой композиции Телониуса Монка “Около полуночи”.
