Текст книги "Возвращение (СИ)"

Автор книги: Анатолий Валевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Издалека доносился ровный гул невидимого водопада, словно рычало огромное сказочное чудище.

Неподалёку от меня плотной молчаливой стеной возвышался густой темнолистый кустарник, подпирающий пышный лес. Оттуда доносились пронзительные вопли неведомых обитателей, какой-то треск и птичий гомон. Возникло ощущение, что я нахожусь в огромном зоопарке под открытым небом, но у нас в городе такого не было – это абсолютно точно. В нашем я был и насмотрелся на тамошних обитателей, изнывающих от безделья в тесных клетках. Нет, это определённо не зоопарк…

Осторожно встав на ноги, я внимательно огляделся, надеясь увидеть хоть что-нибудь знакомое, что позволило бы сориентироваться на местности. Увы, слабые надежды не оправдались. Местность была совершенно не знакома, да и растительность, честно говоря, не очень соответствовала климатическому поясу, в котором я проводил свою сознательную жизнь. Куда же меня занесло по пьяному делу?

– Ладно, потом разберёмся, что к чему, – пробормотал я, пытаясь унять растущее беспокойство. – Сперва нужно определиться, куда двигаться дальше и выбираться к людям…

К истоку реки идти смысла не было. Судя по монотонному гулу водопада, из которого она, скорее всего, и брала своё начало, до него было не так и далеко, только вряд ли я обнаружил бы там людей. Лучше следовать по берегу реки в сторону устья. Как известно, люди с древних времён предпочитали располагать свои селения по берегам рек и прочих водоёмов. Значит, у меня были все шансы их обнаружить.

– Итак – вперёд, мой бедный странник! – сказал я сам себе и поплёлся по пустынному берегу, непроизвольно стараясь держаться подальше от тёмной стены неведомого леса.

По моим подсчётам прошло несколько часов, но за это время я не увидел ни одного из загадочных обитателей чащобы, впрочем, как и не обнаружил никаких признаков жизнедеятельности человека. А это и в самом деле было довольно странно. Ведь в наш современный век человек уже везде поставил свои метки, а тут кругом царила девственная чистота.

Отяжелевшие от длительной ходьбы ноги начали побаливать, требуя отдыха. Окунув голову в прохладную воду реки и напившись, я дотащился до плоского валуна и плюхнулся на него, вспоминая свой старенький потёртый диванчик с его подлыми пружинами, выпирающими всегда в самых неожиданных местах и норовящими побольнее воткнуться между рёбер. Сейчас я думал о нём почти с любовью.

Позади раздалось какое-то сухое потрескивание и шелест. Я медленно обернулся и остолбенел от изумления, да и от страха тоже. В нескольких шагах от меня, потрескивая многочисленными сочленениями хитинового панциря, ползла сороконожка. Да не какая-нибудь, а длиною около двух метров! Такое кошмарное создание могло привидеться только воспалённому воображению, да и то лишь в кошмарном сне. Её гибкое, слегка приплюснутое тело матово поблёскивало бронзовым отливом, а короткие лохматые лапки, жившие, казалось, каждая сама по себе, быстро перебирали по прибрежной гальке. В плавном и стремительном движении гигантской сороконожки было что-то одновременно грациозное и отвратительное. Она ползла к воде.

– Здрасьте, – глупо пробормотал я, ещё не веря собственным глазам. – Со свиданьицем…

Сороконожка мгновенно замерла и повернула ко мне переднюю часть туловища, увенчанную овальной головой. Пара выпуклых фасеточных глаз тупо уставилась на меня, словно два чёрных отполированных камня. Шевельнулись короткие отростки усиков-антенн, и откуда-то снизу угрожающе выдвинулись, похожие на большие клещи, острые жвала. То ли мой голос, то ли неосторожное движение привлекли её внимание – это было уже не важно, потому что сороконожка готовилась к нападению. Об этом красноречиво свидетельствовала её бойцовая поза и судорожно подёргивающиеся челюсти.

Я сидел, словно окаменев, не в силах даже шевельнуть рукой или ногой. Происходящее казалось мне каким-то нелепым кошмаром – ведь таких созданий в природе не существует! Это просто какой-то инопланетный мутант…

Сороконожка внезапно резко дёрнулась по направлению ко мне. В тот же момент в воздухе что-то промелькнуло, и в голову гигантской твари с хрустом врезался короткий толстый сук. Один её глаз лопнул, разбрызгивая вокруг тёмную густую слизь. Тело сороконожки судорожно забилось, свиваясь кольцами и расшвыривая во все стороны гальку.

– Чего расселся, словно прирос к камню?! – неожиданно раздался сверху сердитый голос.

Я непроизвольно дёрнулся, задирая голову, и вовсе обалдел. Наверное, я не шлёпнулся от изумления на землю только потому, что и так уже сидел на ней, вернее на камне.

Неподалеку от меня в нескольких метрах от земли спокойно висел в воздухе… человек! Это был слегка толстоватый мужчина лет сорока с уже изрядно полысевшей головой, на которой, словно локаторы, выделялись большие оттопыренные уши.

– Ну, и долго ты будешь на меня пялиться?! – сердито поинтересовался он. – Хочешь дождаться, когда сюда ещё пара таких бестий приползёт?!

– Где я?

Более глупого и неуместного в данной ситуации вопроса я, наверное, никогда не смог бы придумать. Очевидно, идиотское выражение моего лица настолько поразило незнакомца, что он мягко опустился на землю и подошёл ко мне, внимательно глядя в глаза.

– Э-э… да ты, как я погляжу, не местный… – удивлённо протянул он. – Неужто из лабиринта?!

– Из какого лабиринта? – тупо переспросил я.

– А откуда тогда? – ещё больше удивился мой спаситель. – То, что не из Города, это точно…

Я во все глаза смотрел на него и чувствовал, что мне становится нехорошо. Вся эта неизвестная местность, странная растительность, гигантская сороконожка, парящий в воздухе человек… – всё это никак не укладывалось в моей голове. Что-то было не так, и первое, о чём я подумал, это тихое помешательство.

“Наверное, просто схожу с ума или уже…” – молнией промелькнула одна-единственная мысль.

Больше в голову ничего не приходило, там была беспорядочная каша, в которой, вероятно, не смог бы разобраться даже сам господь Бог. Я просто продолжал сидеть на камне и тупо смотреть на незнакомца, словно на выходца с того света.

– Ладно, разбираться будем потом, – произнёс он, очевидно поняв, что с меня сейчас толку мало. – Давай отсюда быстрее убираться, пока новые посетители не пожаловали. Полетели!

Незнакомец легко, словно это было совершенно привычное для него дело, взмыл в воздух и нетерпеливо оглянулся на меня.

– А я… я не умею летать, – признался я и почему-то ощутил стыд.

Мне показалось, что от этих слов мужик чуть не грохнулся на землю. Его глаза едва не вылезли из орбит от изумления.

– То есть, как это – не умеешь?!

– Ну… просто не умею, и всё тут…

– М-м… да, ну и дела… а ты, часом, не того… не урод?

– Почему это?! – возмутился я. – Ну, не супермодель, конечно, но и не Квазимодо. Это уж точно!

Мужик озабоченно поскрёб подбородок и неожиданно спросил:

– Я этих не знаю… а как тебя зовут?

– Сергей, а вас?

– Леон… Вот что, Сергей, я буду двигаться немного впереди, а ты следом за мной. Только будь внимателен и постарайся не отставать и, уж если я скажу замереть, то без долгих разговоров и вопросов – засохни и не дыши. Понял?

– Чего уж тут не понять… А что, здесь опасно?

Леон снисходительно усмехнулся.

– Да то, что ты до сих пор жив-здоров, это вообще чистая случайность. Понять не могу, как это тебя ещё никто не сожрал?! По лесу пешком бродить – чистое самоубийство! Чичура – это только цветочки, тебе просто повезло, что не напоролся на драгна!

– А кто это?

– Ты уж точно не местный… Драгн – это такая большущая ящерица, которая тебя в один присест слопает и даже не заметит этого!

– А эта, как её, чимчура?

– Чичура, – поправил меня собеседник. – Вот она…

Он ткнул рукой в ту сторону, где валялась гигантская сороконожка. Она уже не двигалась, лишь её короткие усики судорожно подрагивали в последних конвульсиях. Я почувствовал на позвоночнике мягкое прикосновение мохнатых лапок страха и зябко передёрнул плечами.

“Куда ж это меня зашвырнуло?” – пришла в голову тоскливая мысль.

Но вслух я спросил совсем о другом:

– А куда мы направляемся?

– Я отведу тебя в Город, а там уже сам определишься, что дальше делать и как быть… Ну, давай, топай и будь внимателен.

Леон с сомнением покачал головой, окинув меня оценивающим взглядом, и плавно заскользил над землёй на высоте чуть более двух метров, внимательно приглядываясь к лесной чащобе.

Я не стал задерживаться, сообразив, что лучше уж довериться совершенно незнакомому человеку, чем выяснять отношения с каким-нибудь очередным местным чудищем.

Наверное, со стороны это должно было выглядеть весьма странно, если не сказать больше. Впереди медленно летел Леон. Я брёл следом, стараясь не задумываться над тем, каким образом, вопреки всем законам природы, он держится в воздухе. Малейшая попытка рассуждений на эту тему вызывала лёгкое головокружение, замешанное на мысли о том, что я всё же схожу с ума.

Дорога до Города заняла около часа. Подозреваю, что, если бы не моя пешеходная медлительность, Леон добрался бы по воздуху в течение нескольких минут.

Никаких особых приключений за это время не произошло. Несколько раз на глаза попадались пёстрые бабочки, размером с попугая, которые порхали вокруг изредка встречающихся деревьев, покрытых странными флуоресцирующими цветами фиолетовой окраски. Иногда встречались и птицы, но совершенно обычные, ничем не примечательные. Какие-то мелкие зверьки деловито сновали в густом переплетении корней. Всё было тихо и спокойно, словно на прогулке по обычному городскому парку, если, конечно, не считать того, что растительность, да и некоторые обитатели этого парка, мягко говоря, несколько отличались от привычных представлений о мире живой природы. Лишь один раз мой провожатый, заслышав из чащи приближающийся треск, тревожно приказал мне затаиться за ближайшим валуном, а сам быстро взмыл вверх. Что это было, не знаю, лишь по верхушкам вздрагивающих и раскачивающихся деревьев я отмечал незримый путь, которым шествовало по лесу какое-то гигантское существо. Да и, честно признаться, у меня не было никакого желания знакомиться с ним ближе.

Переждав, когда неведомое создание ушло, мы отправились дальше.

Город открылся взору совершенно неожиданно. Город – как город, не было в нём ничего необычного, если не считать того, что кое-где над крышами домов парили люди. Окраинные постройки больше всего походили на пустующие складские помещения или длинные серые бараки без окон. Между ними валялись беспорядочно разбросанные мусорные баки в застарелых ржавых потёках. В воздухе стоял неприятный приторный запах, чем-то напоминающий овощехранилище. Кое-где здания казались частично или полностью разрушены взрывами, на стенах виднелись следы копоти после пожаров.

“Наверное, тут никто и никогда не убирал…” – почему-то подумал я, перебираясь через очередную кучу прелого хлама, в котором деловито копошились какие-то блестящие жуки, размером со спичечный коробок.

– Эй, давай – пошевеливайся! – окликнул меня Леон. – Я доведу тебя до центра, а уже дальше сам будешь разбираться. Мне с тобой долго возиться недосуг…

– Да-да, сейчас…

Я судорожно пытался пробраться под полусгнившей балкой, наискось перегородившей проход между двумя соседними бараками. Только от одной мысли, что я останусь один в этом запутанном лабиринте хлама, становилось не по себе. Да и вообще неизвестно, что меня могло поджидать за каждым углом. Оставалось только как можно быстрее выбираться к людям.

– Эй, Леон! – окликнул я проводника. – А здесь кто-нибудь живёт? Что это за бараки?

– Не знаю, откуда они взялись, – отозвался он откуда-то сверху. – Сколько себя помню, всё время здесь стоят.

– А вы давно тут живёте?

– Я в Городе родился! – гордо ответил Леон и добавил: – А в этих местах нормальные люди не живут. Тут обосновалось всякое отребье – повстанцы, уроды, беглецы из лабиринта… Ты сам-то точно не из него?

– Да не знаю никакого лабиринта! – в сердцах чертыхнулся я. – Говорю же: вообще не понимаю, как здесь очутился и даже не имею ни малейшего представления, где я!

– Ну, ты даёшь!

Леон с сомнением покачал головой.

Примерно ещё в течение получаса я блуждал по захламлённым трущобным лабиринтам окраины Города, пока за очередным поворотом не увидел широкую улицу, перегороженную высоким дощатым забором, увитым поверху колючей проволокой. Над забором возвышалась сторожевая вышка. В ней дремал толстяк, чем-то немного похожий на моего провожатого.

Леон подлетел к вышке и что-то произнёс. Толстяк встрепенулся, свесился через ограждение и изучающе оглядел меня. После этого между ними завязалась непродолжительная, но довольно-таки оживлённая беседа, сопровождаемая бурной жестикуляцией.

Наконец через несколько минут Леон махнул рукой, подзывая меня.

– Давай, заходи, пока пропускают…

В заборе отворилась небольшая дверца, пропуская меня на цивилизованную территорию. Пройдя за ограждение, я остановился, ожидая расспросов стражника, но тот уже снова дремал, явно не проявляя никакого интереса к моей персоне.

– Теперь ступай в центр. Там в мэрии найдёшь советника по гражданскому праву и всё ему расскажешь.

Леон развернулся, явно собираясь улетать.

– Спасибо! А где я смогу вас найти?

– Зачем это? – удивился он.

– Ну… вы же мне помогли, наверное, даже спасли. Может быть, я смогу вас как-нибудь отблагодарить…

– Нужна мне твоя благодарность! – снисходительно усмехнулся Леон. – Ты лучше о себе позаботься… Ну, всё, бывай!

Он заложил крутой вираж и скрылся в соседнем переулке.

Я стоял посреди улицы, как истукан, совершенно не соображая, что мне делать дальше. В голове был сплошной кавардак, мысли завязались в такой бесформенный клубок, который не смог бы, наверное, распутать и сам Гарри Гудини. Что делать? Этот классический вопрос стоял передо мной в полный рост, и ответа на него я не знал. Не было абсолютно никакой точки опоры для логических умозаключений.

Оглядевшись вокруг, я с облегчением обнаружил, что основная масса людей всё же ходит по земле, а не летает над крышами. Мне даже пришло на ум, что, возможно, таких как Леон, на самом деле не так уж и много, но моё предположение было тотчас опровергнуто. Из окошка третьего этажа выглянула женщина и окликнула одного из прохожих. Тот не замедляя шага, взмыл вверх и, зависнув напротив оконного проёма, принялся, как ни в чём не бывало, с ней беседовать.

Решив ничему не удивляться и вообще не думать о том, что со мной произошло, я спросил у первого встречного:

– Скажите, пожалуйста, как мне попасть в мэрию?

Окинув меня быстрым изучающим взглядом, парень небрежно махнул рукой вдоль улицы.

– Пройдёшь до конца, затем свернёшь налево и выйдешь прямо на центральную площадь. Там увидишь жёлтое здание с высоким шпилем – это и есть мэрия.

– Благодарю вас… – произнёс я уже в спину удаляющемуся парню, но тот даже не повернул головы.

Пожав плечами, я отправился по указанному маршруту.

Улица была вымощена ровной серой плиткой. Стены домов тоже не баловали разнообразием цветов – всё тот же серый, варьировались только его оттенки. Как бы это не казалось странно, однако и люди одевались всё в те же цвета. Было в этом что-то знакомое, но я никак не мог вспомнить, что именно. Кажется, я в своих потёртых голубоватых джинсах и пёстрой клетчатой рубахе выделялся здесь, как белая ворона.

“Серый город, серые дома, серые люди… – невольно подумалось. – Наверное, и жизнь в этом городе унылая и серая…”

И тут в памяти всплыли когда-то виденные по телевидению кадры старой чёрно-белой кинохроники о первых годах советской власти. Там тоже всё было однообразно серое.

Дойдя до тупика, свернул налево. Улочка оказалась гораздо уже предыдущей и заворачивала по кривой дуге направо. Она полностью тонула в тени высоких домов. В одном из окон первого этажа тускло светилась электрическая лампочка.

“Ага, значит, какая-то цивилизация здесь всё же есть”, – подумал я.

Но нигде не увидел ни одного столба, от которого тянулись бы провода. Хотя здесь они оказались бы неуместны, ведь это опасная помеха для местных летунов. Скорее всего, проводка пряталась под землёй и в стенах домов. Что ещё удивляло, так это полное отсутствие какой-либо растительности на улицах – ни деревьев, ни кустарника, ни цветов – сплошной серый камень кругом.

Прохожие окидывали меня равнодушными взглядами, в которых лишь изредка можно было приметить слабый отсвет вялого любопытства. Детей нигде не было видно – это тоже казалось немного необычным. Но после приключившегося со мной, я уже на такие странности реагировал тупо. Сейчас меня интересовало только одно: побыстрее определиться в этом мире, хотя я и не представлял себе, как это сделать. Единственным моим знакомым среди местных обитателей, если можно так считать, был Леон, которого, в случае чего, я не знал даже, где искать.

Улица оказалась довольно-таки длинная, но, в конце концов, впереди замаячил просвет. Это и был выход на центральную площадь. На самом углу перед выходом на площадь находилось заведение, похожее на ресторан или какой-то вечерний клуб. Над исцарапанной дверью не красовалось никакой вывески, кроме одиноко болтающейся на проводе запыленной лампочки под жестяным колпаком. Однако запахи, струившиеся из-за полуоткрытой двери, красноречиво свидетельствовали о наличии в этом заведении спиртных напитков и прилагающейся к ней закуске. Из распахнутого окошка доносился звон посуды и раздражённый мужской голос, который кого-то отчитывал.

Решив наведаться сюда позже, я направился прямиком к жёлтому зданию, увенчанному высоким остроконечным шпилем, которое располагалось на противоположной стороне овальной площади. У входа отирался здоровенный детина с квадратной челюстью. Когда я попытался войти внутрь, он уверенно перекрыл мне путь, опершись волосатой ручищей на косяк двери, и вперился в меня изучающим взглядом цепких глаз.

– Куда?

– Мне нужен советник по гражданскому праву…

– Новенький, что ли? – презрительно хмыкнул он, одарив меня удушливым букетом чесночного перегара. – Откуда?

– Оттуда…

Я махнул рукой в направлении леса, из которого меня привёл Леон.

– Оружие есть?

– Какое оружие? – изумлённо переспросил я. – Нет у меня никакого оружия, и не было никогда. Я вообще не знаю, как сюда попал… Если бы мне кто-нибудь объяснил, где я, и как вернуться обратно в свой мир…

– Понятно, – ухмыльнулся здоровяк, убирая руку. – Дуй на второй этаж в комнату под номером двадцать три. Там тебе всё объяснят.

Войдя в запыленное фойе, я начал подниматься по истёртым ступеням длинной и широкой лестницы, ощущая на позвоночнике неприятный колючий взгляд громилы.

На площадке второго этажа было тихо. В пустынном коридоре, против ожидания, не сновали служащие, лишь где-то в самом конце за одной из многочисленных дверей что-то монотонно бубнил низкий голос. Искомый кабинет оказался недалеко от лестничной площадки. На больших тёмных дверях с вычурной бронзовой ручкой светлым пятном выделялся белый эмалированный ромбик с цифрой двадцать три. Из-за двери не доносилось ни звука. Нерешительно потоптавшись, я робко постучался и потянул ручку на себя. Тяжёлая дверь распахнулась на удивление мягко и беззвучно, открывая взгляду просторный светлый кабинет с двумя высокими окнами. Сделав шаг вперёд, я почувствовал, что мои ноги утопают в мягкой ковровой дорожке, ведущей прямо к окнам, между которыми на постаменте в рост человека возвышался бюст неизвестного мужчины лет пятидесяти.

– Смелее… смелее… заходите и не бойтесь…

Спокойный с лёгким налётом насмешливости баритон раздался из дальнего правого угла. Яркий свет, льющийся из оконных проёмов, не позволял сразу заметить массивный письменный стол, стоящий наискосок в углу, где царил лёгкий полумрак. За столом в огромном кожаном кресле сидел коротко стриженный опрятный мужчина лет сорока, опять же в сером, хотя и добротном костюме. В правой руке он держал маленькую пилочку, которой подравнивал ухоженные ногти рук. Перед ним на столе красовалась небольшая бронзовая копия бюста, установленного между окнами.

– Располагайтесь поудобней, – любезно предложил он, указывая пилочкой на стул с противоположной стороны стола.

Его лицо выглядело открытым и вызывало к хозяину кабинета доверие. Усаживаясь на стул, я с некоторым запозданием поздоровался:

– Э… добрый день… я, собственно говоря, ищу советника по гражданскому праву…

– Это я, – мягко улыбнулся мужчина. – Но позвольте мне самому угадать, с какой целью…

Он спокойно глядел мне прямо в глаза. Так обычно смотрит опытный педагог, пытающийся определить степень вины ученика, чтобы решить его дальнейшую участь. Я не смог выдержать этот прямой взгляд и смущённо опустил глаза.

– Итак, – мужчина удовлетворённо откинулся на спинку кресла, не сводя с меня пытливых глаз. – Вы новенький. Попали сюда совершенно неожиданно для самого себя. Всё, происходящее вокруг, шокирует и даже пугает, кажется каким-то нереальным сном. Вы не представляете, что делать дальше. У вас масса вопросов, которые вы не знаете, кому задать. Так?

– Ну, в принципе – да, но как…

Мне стало неловко оттого, что совершенно незнакомый человек так легко и просто прочёл мои мысли.

– Да вы не волнуйтесь, – успокаивающе улыбнулся мой собеседник. – Мы, я имею в виду местных жителей, не читаем мысли. Просто по вашему растерянному виду можно легко предположить ход мыслей. Будь я на вашем месте, наверное, думал бы о том же. Кстати, мое имя – Гунар, советник по гражданскому праву. А как зовут вас, позвольте узнать?

– Сергей… очень приятно…

Советник протянул руку, и я, было, дёрнулся, навстречу, полагая, что он предлагает рукопожатие. Но Гунар, словно не заметив моего движения, ловко выхватил из огромной кипы бумаг, лежавшей перед ним на столе, какой-то бланк, заполненный мелким текстом с пропусками, положил его перед собой и, взявшись за карандаш, задумчиво пробормотал:

– Куда же мне вас определить?

– В каком смысле? – не понял я.

– Ну, вам же нужно где-то жить, работать и так далее…

– Очевидно, вы меня не совсем верно поняли, – попытался я возразить. – Мне необходимо вернуться к себе домой. Честно говоря, я вовсе не собирался здесь жить и работать, и мыслей таких не было. У меня есть собственная квартира и вообще… Вы только помогите или хотя бы подскажите, как мне вернуться обратно, вот и всё…

Советник с каким-то снисходительным сочувствием посмотрел на меня, озабоченно повертел карандаш, а затем, отложив его в сторону и сцепив пальцы крепким замком, принялся неторопливо объяснять. Чем дольше я его слушал, тем больше голова у меня шла кругом, а в сердце закрадывались отчаяние и тоска.

– То, о чём я сейчас скажу, вы, Сергей, должны принять как данность, иначе вам будет очень тяжело здесь жить, да и не только жить…

Гунар как-то неопределенно покрутил рукой в воздухе, словно ввинчивая невидимую лампочку, и продолжил:

– Короче говоря, здесь существует только Город. Больше никаких поселений в долине нет, да и быть не может. Вы же видели, какие существа обитают в лесу?! Так что – сами понимаете… Хотя, есть ещё какой-то непонятный лабиринт, из которого иногда приходят люди наподобие вас, правда очень редко – я уж и не припомню, когда это было последний раз… Долина, окружённая совершенно неприступным горным массивом – это и есть весь наш реально существующий мир. Больше ничего нет…

– Но этого не может быть! – не сдержавшись, воскликнул я. – Это просто какая-то нелепость… Я не знаю, какая сила, куда и зачем зашвырнула меня, но за горами должно существовать множество других городов, стран и…

– Нет-нет, вы не понимаете, – спокойно перебил меня советник. – Ничего того, о чём вы толкуете, за горами нет. Там вообще ничего нет, совершенно ни-че-го! Понимаете?

– То есть – как?! – опешил я.

– А вот так! Некоторые люди, пришедшие к нам из лабиринта, тоже пытались доказывать существование цивилизации за пределами горного хребта. Мы летали во все стороны, сколько могли, подымались над вершинами, но кругом только непроницаемая стена серой мглы, в которой даже дышать нечем… Ещё раз повторяю: там нет абсолютно ничего! Я родился здесь и ничего такого, о чём вы пытаетесь мне рассказать, не знаю. Допускаю, что вы действительно попали сюда из какого-то иного мира… Кстати, вы сюда пришли из лабиринта?

– Какой ещё лабиринт?! – с отчаянием воскликнул я. – Почему меня о нём все спрашивают? Всё, что помню, так это то, что пришёл в себя на берегу какой-то реки. А потом меня нашёл один из ваших – Леоном его зовут…

Схватив карандаш, Гунар быстро что-то записал, пробормотав:

– Проверим… обязательно проверим…

После этого он неожиданно резко перегнулся через стол и, глядя мне прямо в глаза, быстро спросил:

– А как поживает господин Хрящ?!

Изумлённо вытаращившись на него, я тупо промычал:

– Не знаю… я с ним не знаком…

– Верю, охотно верю… – советник снова опустился в кресло и ласково улыбнулся. – Вижу, что вы не из повстанцев и не урод, хотя ещё нужно будет кое-что проверить… Но обычно меня чутьё не подводит.

Гунар озабоченно потёр подбородок, затем удовлетворённо кивнул, словно сам с собой соглашаясь.

– Итак, есть ли у вас какая-либо полезная профессия?

– Извините, не понял?..

– Чем вы можете быть полезны Городу, его общественной жизни? Может быть, вы строитель, учёный или повар?

– Нет, к сожалению… я, как бы это сказать, музыкант…

– Музыкант… м-да… – протянул советник явно разочарованно. – Скажу вам честно, с такой специализацией здесь вам особо не на что рассчитывать… Разве что подрабатывать в вечернем клубе развлечений. Понимаете ли, у нас тут больше пользуются уважением общественно-полезные профессии, а музыка – это ведь так, развлечение. С такой специальностью мэрия не может гарантировать вам достойное трудоустройство, только если повезёт… Поймите меня правильно: я-то сам к музыке отношусь вполне лояльно, но закон – есть закон! У нас в городе приоритетом пользуются те специальности, которые приносят реальную пользу гражданам. Всё – во имя народа!

У меня в душе шевельнулись смутные подозрения.

– Извините, у вас случайно не коммунистический строй?! – настороженно поинтересовался я.

На лице моего собеседника отразилось явное замешательство. Он опасливо покосился на бюст, стоящий перед ним на столе, растерянно моргнул и беспомощно переспросил:

– Это как?

Поняв свою оплошность, я попытался вывернуться:

– Собственно говоря, это не важно. Слова особого значения не имеют, важно, что за этим кроется. Я понимаю, что здесь у вас высшая цель – благо народа?

– В таком случае – это так! – просиял советник. – Наш нынешний социальный строй самый совершенный и справедливый. Именно ради всеобщего блага мы здесь и трудимся! Можно так сказать, что все мы – слуги народа, а значит, привилегиями пользуются только общественно полезные профессии, которые приносят реально ощутимые плоды деятельности!

Гунар с сочувствием посмотрел на меня, а затем, махнув рукой, бесшабашно объявил:

– Так уж и быть! Вы мне симпатичны, молодой человек, поэтому сделаю исключение – получите вид на жительство. Комната в общежитии холостяков, надеюсь, вас устроит?

– Благодарю, но, может быть, я сам как-нибудь решу проблему проживания и трудоустройства?

Советник снисходительно усмехнулся.

– Интересно, как у вас получится?! Для этого необходимо иметь разрешение мэрии. Нет, нет… не спорьте! К тому же у вас пока ещё нет ни одного талона.

– Какого талона?

– Дающего вам законное право на получение питания и прочих… хм… удовольствий в Городе. Проблему трудоустройства вам, конечно же, придётся решать самому, но с жильём поможем.

Гунар выдернул из кипы ещё один голубоватый бланк и, что-то быстро написав на нём, тиснул круглую печать. Внимательно проверив написанное, он протянул бумажку мне.

– Вот, держите ордер на вселение. Внизу у входа, если обратили внимание, стоит наш сотрудник. Его имя – Перец… и зря вы смеетесь, – недовольно нахмурился советник, увидев на моих губах невольную улыбку. – Имя как имя. Так вот, отдадите ордер ему, он проведёт вас и поможет устроиться. Скажете, что я распорядился. А теперь – ступайте, а то у меня тут дел невпроворот. Будут проблемы – заходите, если сможем – подсобим, а через две недели вам необходимо явиться в отдел статистики и зарегистрироваться.

Поблагодарив советника, я направился к выходу, держа в руках бумагу.

– И всё-таки советую переквалифицироваться, – доброжелательно добавил мне вслед Гунар. – Иначе у вас наверняка будут проблемы…

Выйдя на улицу, я первым делом вручил, поджидающему меня громиле ордер на вселение. Тот внимательно прочёл его и коротко кивнул.

– Иди за мной…

Его широкая спина маячила впереди не очень долго. Общежитие оказалось неподалёку от площади – через два дома от углового ресторана, мимо которого я недавно проходил.

Строгий дедок всё в той же серой униформе, молча, но придирчиво изучил мой ордер и так же беззвучно выдал ключ нанизанный на кольцо с жетоном, на котором красовалась цифра тринадцать.

– Недурно для начала, – проворчал я.

Цифра меня не пугала, но всё же…

– Вечерком заходи в “Красную утку” – поболтаем, развлечёмся, – хлопнул меня по плечу Перец и хохотнул. – Там и девочки есть… Тебе, правда, пока не по карману, но вдруг кто-нибудь обслужит в долг…

– А где это находится?

– Да рядышком, прямо на углу – мы с тобой только что проходили.

Тупо мотнув головой, я отправился обустраиваться на второй этаж.

Комнатка оказалась маленькой каморкой, в которой находилась узкая кровать застеленная… о, Господи! серым одеялом, скрипучий стул рядом с тумбочкой и ржавая раковина с краном, из которого монотонно капала вода. Вот и всё. Узкое пыльное оконце выходило в мрачный колодец внутреннего двора, мощёного плиткой. Словно в насмешку, над дверью висел одноцветный плакат “Чистота – залог здоровья!”

“Совсем как в студенческом общежитии…” – подумалось мне.

Собственно говоря, всё вселение состояло из осмотра места жительства, поскольку никаких личных вещей у меня с собой не было. Теперь предстояло познакомиться с Городом и попытаться как-то устроиться на работу. Честно говоря, и не представлял пока, каким образом мне это удастся сделать.

Спустившись на первый этаж, я шагнул на улицу.

– Ключи сдавать положено! – раздался скрипучий голос.

Дежурный дедок был типичным представителем семейства бдительных вахтёров, рождённых для того, чтобы “не пущать” и осознающих только два варианта бытия – положено и не положено. Он смотрел на меня оловянными глазками так, будто я нахально вселился на его исконную жилплощадь, потеснив хозяина.

– Я ведь скоро вернусь, только осмотрюсь поблизости… – вяло попытался я отстоять своё право на владение ключом.