Текст книги "Партизанский отряд "Земля". Выжившие (СИ)"

Автор книги: Анастасия Заречная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 14. Слепок

Прозвучавший из коммуникатора сигнал вызова привлёк внимание Кхаса и заставил его остановиться. Идущие позади и по бокам от него солдаты тоже остановились в ожидании и оглядывались. Кхас провёл пальцем в защитной перчатке вдоль бока коммуникатора и прозрачный экран засветился. На нём отобразилось лицо помощника Смикса, а на заднем фоне виднелись легко узнаваемые стеллажи их лаборатории.

– Извините, что отвлекаю, учитель Кхас, – голос Смикса звучал нервно, а его глаза непроизвольно скашивались куда-то в сторону. Это ещё больше взволновало Кхаса, и без того лишенного душевного равновесия. – Я только хотел поинтересоваться, как Ваши дела на планете?

– Всё в порядке, – ответил Кхас, стараясь подавить все эмоции, – если не считать излишней гравитации, необходимости постоянно ходить в защитном костюме и того, что меня заставили бродить по поверхности в поисках неизвестно кого вместе с отрядом солдат.

– Вы вышли из корабля? – лицо Смикса приняло весьма удивлённый вид.

– Скорее, меня заставили, – с явным раздражением бросил Кхас. – Кто-то убил двух сваргов. Мы хотели вызвать поисковые корабли с термовизорами, но они все сейчас на другой стороне планеты. Поэтому мне приказали лично вести солдат по поверхности. Сами они видите ли не привыкли к хождению ногами и не знают, куда можно наступать своими пятками в разрушенном ими же городе.

Кхас покосился на стоящих рядом солдат, запоздало побоявшись вызвать у них волну негодования. Но тем явно не было никакого дела до того, о чём он там разговаривает со своим помощником. Кхас с облегчением уставился назад в экран.

– Кто-то из местных жителей смог убить сразу двоих сваргов? – ещё более изумлённо спросил Смикс. – Может не такие уж они и жалкие, эти люди?

– Они ещё и прятаться хорошо умеют. Скоро наступит темнота, а мы до сих пор никого не нашли. Если так пойдёт, то придётся возвращаться сюда утром. – Кхас скривился, уже предвкушая «удовольствие» от своего завтрашнего возвращения в эти руины, и решил сменить тему разговора: – Как продвигается твоя работа по расшифровке данных? Удалось узнать что-либо новое?

Смикс прекрасно знал, что разговаривать открыто о том, что они задумали категорически нельзя. Выражение лица учителя дало намёк на скрытый вопрос, и Смикс мгновенно сообразил, о чём именно жаждал поинтересоваться Кхас. Немного подумав над фразой, стараясь построить её так, чтобы понял учитель, но остальные ничего не заподозрили, молодой помощник затараторил:

– У меня появились некоторые новые идеи, но я пока не нашел подходящего способа их реализации. Владычица приставила ко мне двух надзирателей, дабы они постоянно напоминали мне о необходимости скорейшего выполнения нашей задачи.

– Владычица скоро совсем потеряет терпение, – сокрушенно опустил голову Кхас. У него возникло желание утереть испарину со лба, и он машинально звякнул перчаткой по забралу шлема. – Постарайся найти пути. Я бы тебя заменил, но Владычица настоятельно «рекомендовала» мне присутствовать здесь.

– Хорошо. Удачи Вам, учитель.

Смикс завершил вызов и отложил коммуникатор в сторону. Он так надеялся, что Кхас сможет вернуться на командный корабль и они вдвоём что-нибудь придумают, но вариантов не оставалось: он должен был действовать в одиночку. У него уже был план того, как проникнуть в архив и скачать оттуда нужные данные на носитель. Только вот приставленные надсмотрщики напрочь лишали его возможности воплотить задуманное в жизнь.

Помощник сидел перед стендом с листками дневника, с которыми ему полагалось сейчас работать, но мысли его витали совсем в других краях. Он нервно барабанил пальцами по столу, глядя стеклянными глазами перед собой, и перебирал в голове различные варианты. В конце концов он решил, что попытка не пытка, резко встал и развернулся к выходу, на ходу бросив дежурящим неподалёку солдатам:

– Вы как хотите, ребята, а моей голове нужен отдых. Я иду к своей подруге и сколько там пробуду не знаю, так что можете пока тоже прогуляться.

– Мы должны следить, чтобы Вы, господин Смикс, – отрапортовал один из солдат, – упорно выполняли порученную Вам работу. Если Вы будете отсутствовать более одного оборота, то мы будем вынуждены доложить об этом Владычице.

– Неужели для солдат нет более важной работы… – Смикс с досадой развёл руками. – Оборот так оборот, значит вернусь к назначенному времени, засекайте.

Смикс спокойно и гордо прошествовал мимо расположившихся по бокам от двери солдат. Выйдя из лаборатории, он закрыл за собой дверь, и тут же опрометью бросился бежать по коридору, спотыкаясь на поворотах и расталкивая попадающихся на его пути солдат и служащих, не забывая при этом каждому из них приносить свои извинения. Про себя он ругался и на бдительных солдафонов, с точностью выполняющих приказы, и на так быстро бегущие цифры, отсчитывающие отмеренное ему время, и даже на своего глубокоуважаемого учителя, поручившего ему столь рискованное задание.

На одном дыхании долетев до искомой им двери, Смикс ненадолго остановился, чтобы принять спокойный вид, и нажал кнопку звонка, надеясь, что каюта окажется не пустой. Только он успел поднять руку, чтобы позвонить повторно, как дверь отъехала в сторону и перед ним предстала Аскма. Смикс всегда млел перед ней и по каким-то неведомым законам психологии терял дар речи. Сейчас задача требовала действовать быстро и чётко, а значит нужно было держать себя в руках.

Аскма поправила рукой свои сиреневые волосы, ожидая пока Смикс заговорит, и вопросительно смотрела на него блестящими чёрными глазами. Хорошо, что надзиратели не пошли следом, иначе по реакции обоих они бы сразу догадались, что никакая она не его подруга. Стараясь говорить как можно увереннее, Смикс сглотнул собравшийся в горле ком и выдал стандартное приветствие:

– Счастливого времяпрепровождения, Аскма! Я тебя не очень отвлекаю?

– И тебе счастливого, – проворковала Аскма, окончательно добив Смикса своей наимелейшей улыбкой. – Я слышала, что у вас с учителем Кхасом неприятности с задержкой исследований для Владычицы?

– Да… есть некоторые вопросы, решить которые мы пока не можем. Оттого Владычица всесторонне нас контролирует. Но я к тебе по другому вопросу.

– Слушаю. Только сразу предупреждаю, что я сейчас весьма занята и много времени тебе уделить не смогу.

– Это не потребует много времени. Я слышал, что ты коллекционируешь голографические слепки знаменитых женщин Шасим, это так?

– Так-, – кивнула головой Аксма. Её волосы колыхнулись и одна из прядей упала на лицо, вновь заставив сердце Смикса биться чаще. – А ты теперь увлекаешься знаменитостями?

– Не совсем, – вновь сглотнув ответил Смикс заплетающимся языком. – Мы хотели создать… сделать некоторое оформление в наш-шей лаборатории, чтобы она выглядела не столь удручающе серо. При этом нужно что-то официальное и внушающее гордость за нашу империю. Мы не придумали ничего лучшего, чем использовать для этого изображение Владычицы. Мы поместим около дверей, чтобы оно внушало уважение каждому входящему к нам жителю империи. Есть у тебя что-нибудь подходящее?

– Спрашиваешь! – хмыкнула Аскма. – Даже могу предложить тебе пару на выбор. Только с возвратом, ведь это большая редкость. Всем известно, что Владычица не любит делать слепки.

– Обещаю! – оживился Смикс. – Я верну, как только сниму копию!

– Заходи. Я покажу, что у меня есть.

Аскма, отступила в сторону, пропуская Смикса внутрь каюты, и закрыла дверь, когда он с дрожью в коленях проскользнул мимо неё. Затем она плавной походкой проплыла к замаскированному внутри стены шкафу, нажала кнопку, и дверца отъехала в сторону. Показались полки с посудой и столовыми приборами из наичистейшего хрусталя, переливающегося в свете ламп. На самом верху стояло несколько разноцветных бутылок с дорогостоящими напитками, и отдельная полочка в центре была выделена под пирамидку из небольших полупрозрачных шариков, среди которых, по-видимому и был так необходимый Смиксу голографический слепок. На каждом таком шарике было выгравировано несколько едва заметных символов, которые и помогали определить, чей именно слепок внутри.

Аскма принялась крутить пирамидку на подставке, разглядывая символы, потом задумчиво спросила, не отрывая взгляда от шариков:

– Тебе нужно что-то более новое или подойдёт старый слепок? Есть слепок, где Владычица только вступила во владение. Так вы сможете показать, что гордитесь ей с самых её первых шагов во власти.

– Нет! Мне, пожалуй, нужен самый последний, какой у тебя имеется. Чтобы она выглядела так же, как сейчас.

– Это, увы, невозможно, – пожав плечами, Аскма бросила своё занятие и подошла ближе к смущенному Смиксу. – Владычица не делает слепков уже около восьми циклов. Она не хочет, чтобы её подданные замечали её увядание и шептались об этом. Она хочет, чтобы её знали только юной и цветущей, и гордились этим.

– Будто возраст Владычицы может заставить нас усомниться в ней, – пытаясь выглядеть как можно более искренним, Смикс поддержал тему разговора. – С каждым циклом ей поклоняется всё больше слабых рас, а наша империя ширится и процветает.

– Согласна с тобой, – улыбаясь и кивая головой ответила Аскма, – зрелый возраст должен внушать только ещё большую гордость и уважение. Но мнение Владычицы – это мнение всей империи, не нам решать.

Смикс даже уважительно склонил голову в знак поддержки последней фразы. Удовлетворившись его реакцией, Аскма вернулась к разглядыванию пирамидки, пока наконец не наткнулась на то, что искала.

– Вот! – радостно воскликнула она, демонстрируя один из шариков в вытянутой руке. – Это самый последний голографический слепок, который Владычица изволила сделать. В таком качестве их создано всего несколько десятков, а копии всегда имеют гораздо худшее изображение. Хочешь посмотреть?

– Конечно! – подхватил Смикс радостное настроение Аскмы. В то же мгновение он вспомнил, что ему следовало бы очень поторопиться, но убегать теперь было крайне невежливо. Стиснув от досады зубы, он поплёлся вслед за красавицей в соседнюю комнату.

Аскма подошла к небольшому столику, в центре которого на почётном месте стояла установка для просмотра. Она вложила шарик в подставку в виде трубки и он взмыл по ней в прозрачную колбу сверху. Ловко нажав длинными металлическими ногтями несколько знаков, светящихся на поверхности столика, Аскма включила демонстрацию голограммы. Над столиком проявилось миниатюрное изображение Владычицы в полный рост. Оно казалось абсолютно осязаемым, словно это было не парящая в воздухе картинка, а реалистичная кукла.

Аскма снова нажала несколько символов и изображение отплыло в сторону, а потом увеличилось до нормального размера. Смикса даже дрожь пробрала: перед ним словно и вправду стояла сама Владычица, которая сейчас вот-вот поднимет руку и прикажет солдатам заключить его под стражу. Только выглядела она несколько моложе и волосы её были с фиолетовым оттенком, тогда как сейчас их цвет скорее приближался к тёмно-синему. Смикс очень надеялся, что это изображение подойдёт, потому что в ином случае весь его план пойдёт насмарку.

Рассыпаясь в благодарностях и обещая обернуться в одно мгновение, Смикс принял из нежных тонких пальчиков девушки редкий коллекционный предмет и пятясь направился к выходу. Только когда перед его носом с шумом задвинулась дверь, он резко развернулся и снова помчался на другой конец корабля к своей жилой каюте. Теперь предстояло снять копию с голографического снимка, а отпущенное ему время утекало словно вода из упавшей бутылки.

Не разбирая дороги, Смикс домчался до каюты и влетел в открывающуюся дверь. Судорожно перебирая пальцами, он принялся забивать в параметрах терминала максимальное качество копии. Когда таймер высветил необходимое для этого время, то помощник сокрушенно вздохнул: столько ждать он не мог никак. Тогда Смикс поставил настройки на качество похуже, запустил процедуру и стал ждать её завершения, барабаня пальцами по столу и словами подгоняя приборы, будто те могли его послушаться.

После завершения процесса Смикс с тяжелым вздохом взял в руку копию шарика и стал его разглядывать. Его просто напополам раздирал тот выбор, который ему нужно было сделать: вернуть Аскме фальшивую копию не лучшего качества, или надеяться на то, что такое качество слепка подойдёт ему самому? В конце концов победил вывод, что жизнь Аскмы от этого изображения не зависит, а вот его вполне может оказаться под угрозой. Да и настоящий снимок он потом сможет вернуть с извинениями, как будто просто перепутал шарики…

Приняв для себя выбранный вариант, как самый логичный, Смикс сделал на копии дублирующую гравировку. Для собственного успокоения он даже покрутил оба шарика в руках, пытаясь найти какие-либо отличия, и только удостоверившись в их внешней идентичности спрятал оригинал во внутренний карман.

Зажав фальшивку в кулаке, он побежал назад к каюте Аскмы. Сдерживая дрожь в перетруженных ногах, Смикс нажал на звонок и вручил Аскме фальшивую копию, внутренне продолжая корить себя за вынужденную ложь. Потом ещё раз поблагодарил за услугу и, быстро развернувшись, пошел к лаборатории, чтобы девушка не успела прочитать на его лице чувство раскаяния. При этом он очень надеялся, что Аскма и впрямь сильно занята и не захочет полюбоваться на голограмму прямо сейчас.

Когда Смикс наконец-то снова оказался возле дверей лаборатории, то он уже окончательно запыхался, а его сердце бешено колотилось, так и угрожая выпрыгнуть наружу. В этот момент он очень посочувствовал Кхасу, который сейчас терпел непривычно сильное притяжение на планете. Они оба всю свою жизнь провели при искусственной гравитации космических кораблей и станций, как и огромное число их сородичей. Подумав о том, как бы ему пришлось, бегай он сейчас там внизу, Смиксу стало ещё хуже, и он с силой зажмурился, прогоняя накатившую дурноту.

Более-менее восстановив дыхание, Смикс вошел внутрь и удовлетворённо посмотрел на таймер, который один из солдат демонстративно удерживал в руке. Ещё пара мгновений и он бы не успел, дополнив свою копилку тягот дополнительными неприятностями. Помощник вернулся за свой уже вконец надоевший стенд с исписанными страницами и украдкой нащупал припрятанный в кармане маленький круглый предмет, излучавший слабое тепло.

Глава 15. Новая опасность

Лена весь день бродила по новому лагерю, не находя себе места. Она прекрасно понимала, что для обследования такого большого города может потребоваться много времени, возможно, что не один день. Хватаясь то за одну, то за другую работу, она старалась выкинуть из головы дурные мысли, однако, перестать волноваться за мужа просто не могла. Утреннюю солнечную погоду сменили грозившие дождём тяжелые тучи, что ещё больше нагоняло на Власову тоску.

Петрович, взяв себе в напарники Сиплого, отправился обходить лагерь, а Сан Саныч мастерил в сторонке какую-то очередную хитрую ловушку для ловли речной рыбы, отнекиваясь от всех предложений о помощи. Тогда Лена подняла с земли первую попавшуюся деревяшку и принялась стружить её на полоски, которые завитками падали к её ногам. Вот уж кого она не предполагала увидеть в качестве своего собеседника, так это Красотку, которая обычно приставала исключительно к мужчинам и любила демонстрировать им свою фирменную беззубую улыбку.

– Переживаешь? – прошепелявила она, усаживаясь рядом на бревно.

– Конечно, – ответила Лена, не прекращая своего занятия, – как же иначе. Когда вместе, так хоть знаешь, что с кем происходит, а так всякие мысли дурацкие в голову лезут.

– Да… Проходила я через это. – Красотка тяжело вздохнула и стала задумчиво смотреть куда-то вдаль.

– Ты? – спросила Власова, скосив переполненные сомнением глаза в сторону Красотки.

– А почему нет? – В голосе женщины и на её лице промелькнула явная обида. – Я, знаешь ли, тоже не всегда помоечный образ жизни вела. Работала, жених у меня был, полицейский, знаешь ли. Каждый раз переживала, когда он на работу уходил. А потом оказалось, что вовсе и не зря…

– С ним что-то случилось? – Лена отложила ветку и нож в сторону. Ей показалось, что Красотке и самой страшно хочется поделиться своими жизненными перипетиями.

– Застрелили его. На ночном выезде. Но ты не обобщай, с твоим благоверным наверняка всё окажется прекрасно.

– Просто… застрелили?

– Конечно просто, как ещё стреляют? Поехали каких-то наркошей брать, а по ним там пальбу открыли. Ну вот… А у меня потом совсем туго стало с деньгами, в долги крутые влезла. В конце концов сбежала из однушки, которая на женихе моём числилась и на улице оказалась. Хотя кому это интересно…

– А почему ты думаешь, что твоя жизнь никому не должна быть интересна? Мы теперь все в одной лодке и в одинаковых тельняшках.

– Думаешь я не знаю, как на меня все смотрят… Алкашка, пропитая до мозга костей… Да чего я вообще, я ведь не за этим подошла, тебя успокоить хотела. В общем, не переживай, нормуль всё будет!

Красотка заговорщицки подмигнула Лене и хлопнула её по плечу, а потом протянула бутылку с речной водой, предлагая попить. Неожиданно для себя, Власова обнаружила в этой женщине нечто новое и неожиданное, что всегда пряталось под ярко разукрашенной фарфоровой маской.

– Тебя как зовут хоть? – глядя в погрустневшие глаза Красотки поинтересовалась Лена.

– В смысле… как звали?

– Зовут. Даже если сейчас к тебе никто так не обращается, данное родителями имя у тебя никто не отнимал.

– Надька я. Типа, Надежда умирает последней, и громкое «ХА-ХА» в глаза судьбе!

На этих словах Красотка горделиво подбоченилась, выпятила вперёд немаленького размера грудь и широко улыбнулась. Лена не сдержалась и хихикнула, а после они обе залились громким смехом, который звоном колокольчиков разлетелся по округе.

В этот момент в небе, где-то совсем недалеко от них, раздался гудящий звук, несколько отличающийся по тональности от уже знакомого им жужжания шаровидных кораблей. Люди с паникой поподскакивали со своих мест и начали переглядываться и перешептываться, решая, что же им следует предпринять.

– Эх, жаль, что нет с нами нашего детектора ходячего! – воскликнул Вася.

– Да уж… – пробормотал Сан Саныч, отложив в сторону своё занятие. – Что делать будем? Под машину прятаться?

– А Петрович как же с Сиплым? – добавила Лена, тут же поняв, что бесполезно пытаться найти их среди леса, чтобы предупредить.

Переглянувшись друг с другом ещё раз, все оставшиеся в лагере люди дружно стали забираться под грузовик, укладываясь там как можно компактнее и давая возможность уместиться всем.

– Слышишь? – спросил Сиплый у Петровича, одной рукой притормозив его за грудь, а второй показав, что нужно замолчать. – Ух, не к добру это!

Петрович не мог не согласиться с таким метким замечанием. Они как раз находились в самой чаще недалеко от дорожного затора, и до лагеря бежать им было уже некогда. Всё, что пришло им в голову – это залечь поглубже в зелень и попытаться разглядеть, что происходит снаружи, чтобы хоть как-то контролировать ситуацию. Реализовав задуманное, они оказались на склоне, спускающемся к дорожному полотну, откуда окружающую местность было видно довольно неплохо. Кусты оказались очень колючими, они сразу вцепились ветками в одежду и оцарапали открытые участки кожи, но выбирать Петровичу с Сиплым было не из чего.

– Это что-то новенькое, значит, – вполголоса сказал Петрович, выглядывая из зарослей.

Метрах в ста от них прямо на дорогу с неба опускался… опускалось… опускалась большая серая «шайба». Такой корабль они наблюдали впервые, а значит ожидать от него можно было чего угодно. Шайба зависла в паре метров над землёй, потом раздался громкий щелчок и её дно начало открываться, словно крышка перевёрнутого вверх ногами мусорного ведра. Внутренняя сторона «крышки» оказалась повернутой боком к наблюдавшей за кораблём парочке, но даже с такого ракурса было видно, что внутри она сплошь состоит из каких-то сложных деталей и микросхем.

Открывшись на девяносто градусов относительно корабля и оказавшись таким образом в вертикальном положении перпендикулярно дороге, «крышка» остановилась. Через несколько мгновений по её внутренней стороне стали бегать огоньки, вроде электрических зарядов, которые становились всё гуще, пока не превратились в единую круглую поверхность, состоящую из рассекаемого микро-молниями света.

Петрович с Сиплым наблюдали за всем этим молча, боясь даже пошевелиться. Корабль тоже оставался в своём текущем состоянии, не предпринимая больше ни каких действий. Так продолжалось некоторое время, а потом прямо из светящегося круга стало вываливаться нечто. Нечто непонятное и круглое, которое тяжело падало прямо на землю, потом катилось несколько метров и… Петрович не сразу поверил своим глазам и даже протёр их пальцами: это нечто разворачивалось, становилось на четыре мощные лапы, поднимало свою скалящуюся огромными зубами голову и бежало в сторону.

Шайба выпустила из себя не менее двух десятков животных, которые явно не могли бы уместиться внутри корабля такого размера. Звери собирались в группки по четыре и разбегались в разные стороны, а одна из групп, что очень не понравилось Петровичу, направилась прямиком в сторону их лагеря. Когда последние животные отбежали от корабля, то свечение резко прекратилось, потом крышка точно так же плавно вернулась на своё место, а корабль с ускорением взмыл вверх и улетел прочь.

– Это что, у них, значит, собаки такие? – спросил Петрович, сам не зная у кого.

– Похоже на то, – шепотом ответил Сиплый. – Теперь они на нас решили свою псарню спустить. Сами то что, брезгуют на нашу планету спускаться?

– Может и брезгуют. А может и вправду нашим воздухом дышать не могут.

– Тогда в скафандрах бы ходили или масках дыхательных. Собаки их вполне нашей атмосферой обходятся.

Гадать было бессмысленно. Петрович в недоумении пожал плечами и махнул рукой Сиплому, чтобы тот отползал из кустов назад в лес.

Лежавшие под грузовиком люди нервно закусывали губы и тихо шептались в ожидании. Гудение продержалось несколько минут где-то в стороне, а потом вдруг стало быстро удаляться пока не пропало вовсе. Все облегчённо выдохнули, кто-то начал смеяться после пережитого стресса, а кто-то ругал неизвестных пришельцев почём зря. Сан Саныч с Васей вылезли наружу первыми, но тут услышали совсем рядом в зарослях странное звериное клокотание. Они тут же бросились назад под машину, призывая всех к полной тишине и неподвижности.

Сначала из зелени показалась одна голова с зубастой пастью. Потом вслед за головой на свет вылезла бронированная туша, напоминавшая, то ли огромного броненосца, то ли черепаху с гнущимся панцирем. Но для черепахи это животное передвигалось слишком ловко, перебегая рывками с высоко поднятой головой от одного угла поляны на другой. Совсем скоро с той же стороны вынырнуло ещё три таких же зверя, и они все вчетвером принялись бродить между разложенными людьми пожитками. Все сразу обратили внимание, что они не пытались обнюхивать вещи, как это сделал бы любой земной хищный зверь, а лишь крутили вокруг головами, вглядываясь и вслушиваясь.

Их просто не могли не заметить. Под машиной ещё можно было хоть как-то спрятаться от осмотра с воздуха, но вот с земли их видно было прекрасно, и очень скоро один из зверей уставился взглядом прямо на людей и громко заклокотал, привлекая внимание своих собратьев. Все четверо разом бросились к грузовику, быстро разгоняясь на мощных лапах. В этот момент из леса раздался грохот ружейного выстрела, эхом разлетевшийся далеко вокруг. Громкий звук тут же привлёк внимание зверей и они, дружно развернувшись, синхронно понеслись назад в заросли.

Люди тут же торопливо стали выскакивать из-под машины. Сан Саныч кричал всем, что нужно отбежать подальше отсюда и спрятаться, пока звери не вернулись. Спорить с этим ни у кого желания не возникло, и они всей толпой побежали в противоположную убежавшим животным сторону. Нужно было найти укрытие понадёжнее, и первым что пришло на ум стало ранее примеченное небольшое сгоревшее придорожное кафе. Вся компания в спешке забралась внутрь него, забилась во внутреннюю комнатушку, не имевшую окон, и затаила дыхание.

– Ты чего творишь!? – испуганно закричал Сиплый на неожиданно выстрелившего в воздух Петровича.

– Привлекаю внимание! – затараторил Петрович. – Или ты хочешь, чтобы эти собачки всех наших разодрали?

– А теперь они раздерут нас!

– Если будем тут стоять и ждать их возвращения, то нам точно не поздоровится. Бежим!

Петрович выстрелил снова, и ружьё выкинуло вторую пустую гильзу. Старик сразу же бросился вперёд, развивая просто невиданную для самого себя со времён молодости скорость. Сиплый замешкался на секунду, а потом рванул следом за Петровичем, умудряясь подгонять и поторапливать старика на ходу. Они выбежали из леса и оказались прямо около свалки бывшего автотранспорта на дороге. Бросившись сквозь эти обломки, Петрович заглядывал в каждый возможный закуток, пока наконец не нашел возможное место для передышки. Сиплый следом за ним занырнул в обгоревший и напрочь лишившийся колёс и окон остов автобуса. Там они оба повалились на пол между уцелевшими металлическими креплениями сидений и застыли на месте, стараясь дышать как можно тише, что после пробежки давалось им с огромным трудом. Скоро рядом раздался клёкот, потом тяжелые туши с грохотом пробежали по металлу и всё затихло.

Ещё очень долго Петрович с Сиплым лежали в остатках автобуса, а Сан Саныч, Вася, Лена и все остальные отсиживались в полуразрушенном здании. Они находились далеко друг от друга, но никакой единой команды для пережидания опасности им не требовалось. Все боялись возвращения неведомых зверей, и никто не хотел напороться на внушающие ужас клыки, один вид которых вызывал дрожь в коленях.

Звери бродили по округе, высматривали и выслушивали. Они вернулись на поляну возле грузовика и ещё раз там всё обшарили, даже засунув головы под машину для проверки. Благо, что ломать они не были приучены, а иначе люди снова остались бы без своих пожитков.

Так продолжалось до тех пор, пока солнце не начало клониться к горизонту, а всю местность не начали окутывать вечерние сумерки. Только тогда люди решились выглянуть из своих укрытий и, беспрестанно оглядываясь и боясь каждого шороха, вернуться в свой лагерь. Разговаривать о пережитом никто не хотел, ведь теперь они окончательно лишились возможности вести спокойную жизнь. Мало им было постоянного страха перед небом, теперь ещё следовало бояться любого шевеления в кустах. А уж чего можно было ожидать в качестве следующего шага пришельцев так и вовсе думать не хотелось.