Текст книги "Нити судеб (СИ)"
Автор книги: Анастасия Лик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
Они прошли мимо, не заметив их, и их уже не было видно, а они так и стояли за скалой, боясь выйти. О боги, сколько тут ещё таких чудовищ? И как выглядит сама Геката, если одного взгляда на порождённых ею тварей, кровь стынет в жилах.
– Максим? – тихо прошептала Лина, убирая его руку от своего рта. – Пошли.
– Подожди, – поспешил сказать Максимилиан и осторожно выглянул из-за угла, осматривая ущелье. – Никого нет.
– Боже мой… страшно то как, – дрожащим голосом сказала Лина. – Я никогда в жизни так не боялась.
– Пошли малыш, надеюсь, нам немного осталось, – ободряюще улыбнулся Максимилиан и очень постарался придать своему голосу уверенности, которой у него было не слишком много.
– Максим, это я во всём виновата, прости меня, – тихо прошептала она и уткнулась носом в грудь мужа. – Я всего лишь хотела спасти Алкмену, а испортила всё. Я… я больше никогда не ослушаюсь тебя.
– Не плачь, всё ещё можно исправить, – сказал он, прижимая к себе девушку, чувствуя, что ей это необходимы объятия. Да и вообще за то недолгое время, что они были знакомы, Максимилиан заметил, что для Лины был очень важен тесный контакт, она нуждается в этом как в воздухе.
– Я браслеты потеряла…
– Ничего страшного, милая.
– Пошли, – вдруг отстранилась она, – некогда раскисать.
Максимилиан не смог сдержать улыбку. Удивительная женщина. Он с ней провёл так мало времени, но она вызвала такое количество улыбок, сколько за последние три года не появлялось на лице полководца.
Взяв за руку Лину, он уверенно пошёл вперёд.
Они всё шли и шли, и не было видно конца этим серым скалам, устремляющимся к небу, которое было больше похоже на чёрную дыру. Очень хотелось поговорить, чтобы как-то разбавить окружившую настороженную тишину, но делать этого Лина, разумеется, не стала. Слишком опасное тут было место, и привлекать к себе внимание было неразумным. Вот и оставалось лишь прижиматься к мужу, который её не помнил, и идти вперёд.
Спрашивать Максимилиана "а долго ли ещё идти" было бесполезно, он и сам не знал, а лишь доверился словам некого перевозчика мёртвых душ, который оказался реальным, а не частью легенд, которые Лина любила рассказывать на досуге мужу.
– Пришли, – сказал полководец, вырывая её из размышлений.
Лина подняла глаза и осмотрелась. Да, скалы закончились, это совершенно точно, и теперь они стояли на широком песчаном берегу, а впереди простиралось бескрайнее море с чёрной водой, очень похожее на то, в котором она наблюдала за миром живых.
– Куда? – задала Лина глупый вопрос.
– Харон! – очень громко крикнул Максимилиан, вместо ответа, а она испуганно вздрогнула. Глубоко вздохнула. Да, по всей видимости, что-либо объяснять он был не намерен, и то, что на его голос к нам могут сбежаться все местные жители, не думал.
– О, Максимилиан, ты всё-таки решил рискнуть покинуть Аид, – вдруг послышался скрипучий голос буквально через мгновение. Лина повернула голову и открыла рот от изумления. Она была уверенна, что только что тут никого не было, а сейчас видела перед собой, мерно качающуюся на несуществующих волнах лодку и странного старика сидящего в ней.
Наверно тот самый Харон – перевозчик умерших душ. В бесформенном балахоне, сгорбившийся, а лицо его пряталось за длинными спутанными волосами.
– А это кто? – вдруг спросил он. – Я не помню, что бы перевозил эту женщину… и тоже живая? Хотя мне нет дела до ваших проблем, – прокряхтел он и протянул высохшую и белую как снег руку.
Максимилиан невозмутимо положил в неё две золотые монеты, зашёл в лодку и ожидающе посмотрел на жену.
– Аааа… – глупо потянула она, смотря на странное судно и Максимилиана в ней.
– Лина, ты решила остаться тут? – спросил он, и она тут же поспешила сесть в эту лодку, очень надеясь, что она не потонет. Выглядела эта конструкция не слишком надёжно. Но делать нечего. Сев рядом с мужем, Лина уж было открыла рот, чтобы узнать, а куда собственно они плывут, но передумала. Прижалась к широкой родной груди Максимилиана, и мягко поцеловала обнявшую руку. Его нежные объятия всегда странным образом успокаивали, а сейчас ей это требовалось как никогда.
Они плыли по широкой реке с чёрной водой мимо мрачных серых берегов, которые сменялись чёрным лесом и высокими безжизненными скалами быстрей, чем можно было бы себе представить, и только белые полупрозрачные фигуры, снующие всюду, пугали. Они как будто преследовали их, зная, что они намереваемся покинуть это царство и не желали отпускать.
Максимилиан крепче прижал Лину к себе, почувствовав её страх, и успокаивающе погладил по плечу. А она благодарно положила ему голову на грудь, очень стараясь отстраниться от мрачных видов, проносившихся за бортом странного судна и думать о хорошем. О том, как они вернутся домой, как обнимет сына, друзей… Но просто не обращать внимания на окружающий мир было тяжело, вокруг разносился еле различимый шёпот, который порой превращался в гневное шипение или грустные завывания, стенания, и это ещё больше нагнетало и без того мрачную обстановку. Хотелось выть. Но Лина этого делать, разумеется, не стала, а лишь взяла ладонь мужа и прислонилась к ней щекой, наслаждаясь его нежностью.
– Приехали, – прокряхтел старик, и в ту же секунду рядом с лодкой оказался берег. – До скорой встречи, полководец.
– До скорой? – нахмурился Максимилиан, поднимаясь на ноги.
– Ещё никому не удавалось покинуть царство Аида. Кербер хороший охранник, – ответил Харон и отвернулся, как будто рядом никого не было.
Максимилиан ничего не стал отвечать, а взяв Лину за руку, сошёл на берег.
– Кербер? – испуганно спросила она. – Он говорил о том самом Кербере, который трёхголовый адский пёс?
– Да, малыш… он самый… – ответил Максимилиан.
Лина нервно сглотнула, повернула голову и увидела его.
– Бог мой!
Сказать, что эта была собака, можно было с очень, очень большой натяжкой. Да, головы у него были определённо собачьи, целых три… три огромные головы, которые смотрели на пришельцев из мира живых и скалились. Хвост у этого создания оказался совершенно обыкновенным, а не змеиным, как Лина читала в легендах, и ростом он был крупнее простой собаки раз в десять, не больше. Шерсть, хоть и стояла дыбом, но была вполне нормальной, тёмно-серого цвета, вот только это нисколько не улучшало общего впечатления, ибо таких собак не бывает.
– Максим, нам просто нужно пройти? Так?
– Да, пройти в ту арку, за его спиной.
– Может он нас пропустит? Мы же живые… – с надеждой спросила Лина, хотя ответ был известен заранее.
Этот пёс стоял на своих огромный массивных лапах, смотрел на них, и всем своим видом показывал, что пройти не удастся.
– Лина, я его отвлеку, а ты уходи, – тихо сказал Максимилиан, и она открыла рот от возмущения.
– Я уйду только вместе с тобой!
– Лина, приказы не обсуждать!
– Вот ещё! Я тебя тут не брошу! Можешь потом меня наказать за неповиновение, но я без тебя не уйду, – сказала Лина, и Максимилиан гневно сжал губы и сузил глаза, посмотрев на жену. Но Она проигнорировала его красноречивый взгляд и добавила уже тихо:
– У тебя есть план, полководец?
– План? Я не знаю насколько ты хорошо владеешь оружием.
– С тобой не сравнюсь, конечно, но примерно как Тигран, может немного лучше, – с готовностью ответила Лина, радуясь, что Максимилиан смирился с тем, что она одна не уйдёт. – Только он более медлительный.
– Да? – с сомнением спросил Максимилиан и осмотрел жену так, как будто пытался найти подтверждение её слов.
– Полководец, может, хватит уже болтать, и делом займёмся? А то домой очень хочется, – произнесла Лина, доставая из-за спины клинки, и глубоко вздохнула, пытаясь хоть немного успокоиться.
Но это было очень тяжело, сердце билось как ненормальное, норовя выпрыгнуть из груди, руки дрожали, а ноги подгибались от страха. Она явно была не готова к схватке, но медитировать и приводить мысли в порядок тут не было никакого желания. Это место производило гнетущее впечатление, и закрывать глаза Лине совершенно не хотелось.
– Я не хочу тебя потерять. Ты нужна мне живой.
– Я себе тоже нужна, – улыбнулась Лина, – и мне нужна вся моя жизнь, чтобы прожить её с тобой, мой полководец.
– Хорошо, – уже холодно произнёс Максимилиан, надевая на своё лицо холодную маску царя. – Кербер прикован к скале, видишь? – спросил он, показывая пальцем в сторону противника, и Лина кивнула. – И цепь его не очень длинная, поэтому ты заходишь справа, чтобы иметь возможность, сделав несколько шагов в сторону, оказаться вне зоны поражения. По всей видимости, он опасен только спереди, его оружие зубы и когти на лапах, следи за ними. Я зайду слева, а ты держись правого угла арки. Я обойду Кербера и когда приближусь к тебе, мы вместе покинем Аид. Всё ясно?
– Ясно… Только вот не ты ни я долгой схватки с ним не выдержим, и его нужно постоянно отвлекать, я от тебя, ты от меня, чтобы у него не было одной цели. Убить, мы его всё равно не убьём…
– Да, – коротко ответил Максимилиан. – Готова?
– Нет, но выбора у нас нет.
– Это не смешно! – тут же взвился полководец.
– Прости, Максимилиан, я готова, – сказала Лина, и пошла вправо.
Кербер тут же тихо зарычал и повернул все свои головы в сторону девушки. Она аккуратно обошла его на приличном расстоянии, отворачивая его от Максимилиана, и когда он встал параллельно вожделенной арки, ведущей на выход, начала приближаться к, краем глаза замечая, как полководец направился ему в хвост, которым он усиленно махал из стороны в сторону, хлеща себя по бокам.
Главное не позволять страху завладеть телом, не дать ему поглотить… но это сложно, это было очень сложно.
Одно дело сражаться с противником, когда видишь его движения, видишь глаза, можешь предугадать его дальнейший выпад, но у этого адского пса не было мыслей, он был совершенно непредсказуем, и три пары пустых глаз были тому в подтверждение. Но Лина старательно твердила себе, что это просто большая собака, очень, очень большая собака.
– Ну понеслась… – сказала она сама себе, увидев, что Максимилиан на своём месте и бросилась в атаку.
Кербер тут же щёлкнул зубами, но девушки уже не было на этом месте, она быстро пробежала ему под головы, надеясь, что ему будет тяжело поразить её в том месте. Да, это действительно было так. Пёс начал пятится назад, не в силах изогнуть головы себе под ноги, но при этом старательно задом прикрывал арку, так, что Максимилиану не было ни малейшей возможности пройти к ней.
Но уже через секунду Кербер яростно зарычал, это Максимилиан ранил его куда-то в заднюю часть туловища. Конечно, ранил, это сильно сказано, но привлёк внимание это точно. Он в туже секунду развернулся в сторону обидчика, едва не придавив Лину задней лапой, в которую она тут же ткнула кинжал, и сделала два шага в сторону арки, приблизившись к ней ненамного.
Кербер, почувствовав укол, а может быть среагировал на движение, тут же развернулся, а Максимилиан, воспользовавшись моментом, в три больших шага приблизился к арке почти вплотную. Но адский пёс, как будто почувствовал, это и его уже перестали волновать тычки кинжалом Лины, которые его даже не ранили, он был намерен разорвать человека, посмевшего покинуть царство Аида.
Он с рёвом развернулся задом к девушке и яростно принялся нападать на Максимилиана, и полководец уже с трудом отбивался от трёх голов. Речи о том, чтобы поразить противника уже не шло, нет, только выжить. А это было тяжело. Короткого меча для этого, было явно недостаточно, да и давнее ранение давало о себе знать, и Лина, поняв, что адский пёс был не намерен отвлекаться на неё, пока не покончит со своей жертвой, быстро приблизилась к арке и побежала вдоль неё.
– Уходи! – закричал Максимилиан из последних сил, прогибаясь под яростным натиском трёхголового адского пса. Благо, что они не могли нападать все вместе, цель перед ними была маленькой, и они мешали друг другу, но это нисколько не помогало полководцу.
– Я без тебя не уйду, – сквозь зубы, скорее для себя, ответила она и сломя голову бежала к мужу, видя, что тот держится из последних сил, попутно раня Кербера в бок.
Но он не реагировал! Три зубастые пасти непрерывно нападали на Максимилиана, не давая ему ни мгновения на передышку. И казалось, что бежала она целую вечность!
Но наконец, Лина приблизилась к мужу и закрыла его своим телом, давая ему время перевести дух. И в первые несколько секунд Кербер как будто не заметил смены противника, и пытался разорвать уже её, но довольно быстро заметил Максимилиана.
Лина не видела его, он был за её спиной, но, по всей видимости, полководец сделал шаг в сторону арки, чем и привлёк внимание пса.
Он оглушительно зарычал всеми тремя головами, и к атакующим зубам подключилась ещё и лапа, когти на которой действительно оказались очень грозным оружием. Он широко ей замахнулся, отгоняя полководца от вожделенной арки, но при этом не переставал пытаться съесть девушку. Максимилиан отскочил в последний момент, послышался противный скрежет когтей по металлу. Но манёвр этот оказался весьма неудачным, и, спотыкнувшись об песок, он упал на спину.
Плохо, это было очень плохо. Не думая ни секунды Лина воткнула в одну из пастей свой кинжал, в надежде отвлечь адского пса хоть немного, и кинулась к полководцу. За секунду до того, как Кербер занёс свою лапу для очередного удара, она прикрыла мужа своим телом, подставляя спину под страшные когти чудовища.
Острая боль прошла через всё тело, и мир погас.
Глава 9
Всё прошло за доли секунды, вот только что Максимилиан отбивался от трёхголового пса, видя тщетные попытки Лины отвлечь его на себя, вот она побежала к нему, ослушавшись приказа, хотя совершенно чётко слышала его. Через мгновение она уже стояла перед ним, приняв атаку адского пса на себя, и у полководца появилась возможность перевести дух. Но только Максимилиан сделал шаг к арке, уже готовый схватит Лину за руку и покинуть царство Аида, как Кербер нанёс неожиданный удар лапой.
Отпрыгнув от неё в последний момент, и услышав скрежет острых когтей полоснувших его по нагрудному доспеху, он очень неудачно упал на спину. И вновь давняя рана дала о себе знать, рука не слушалась, и быстро подняться на ноги не удалось, а это были драгоценные секунды. Секунды, от которых зависела жизнь.
И уже через мгновение Максимилиан вновь видел летящую на него огромную лапу со страшными когтями, и уйти от удара не было никакой возможности. Это конец. И когда уже было очевидно, что удара не миновать, на него упала Лина, нежно обнимая за шею.
– Ааааа… – тихий стон раздался из её уст, и она обмякла в его руках.
Нет, нет! Ураганом пронеслось в его голове. Она не может умереть! Только не сейчас, когда выход так близко!
Он крепко схватил жену, и из-за всех сил отталкиваясь ногами от зубастых пастей, продолжавших атаковать их, и не обращая внимания на острую боль, пересёк вожделенную арку.
Мир вмиг поменял свой цвет. Глухой безжизненный чёрный стал просто тёмным, а свет в конце туннеля говорил о том, что они вернулись. И Максимилиан вспомнил всё.
– Афина! – оглушительно закричал он, увидев, что Лина на его руках всё ещё без сознания и истекает кровью. – Афина, помоги!
Богиня явилась в туже секунду и быстро приблизилась к своим подопечным.
– Она жива? – срывающимся голосом спросил Максимилиан.
– Да, полководец, она жива, – улыбнулась Афина и, проведя рукой по спине девушки, заживила кровоточащие раны, оставленные адским псом.
– Спасибо, Афина, спасибо, – начал говорить Максимилиан, очень стараясь, чтобы голос его не срывался и не выдал истерики, которая едва не захватила его. Он дрожащими руками прижимал к себе бесчувственную жену, и только присутствие богини останавливало его от поцелуев, которыми он желал покрыть каждую частичку её тела.
– Лине нужно время, чтобы прийти в себя, а ты поторопитесь, – очень строго сказала Афина. – Алкмена скоро начнёт рожать, и ты должен не допустить к ней лекаря.
– Конечно, – ответил полководец, понимая, что имеет в виду богиня.
Алкмена должна умереть. Это её судьба. И умрёт она в любом случае.
Афина удовлетворённо кивнула и исчезла.
Максимилиан смотрел на Лину, лежащую на его руках без сознания, и не мог поверить в произошедшее. Он помнил всё. И то, что как он жил в другом мире, и то, что было в этом. Невероятно. И сейчас его жена лежала перед ним без чувств, едва не умерев у него на глазах… умерев, прикрывая его своей грудью.
Она действительно была готова отдать свою жизнь за него, и это не было пустыми словами.
Максимилиан, поднял искалеченную руку, которая совсем недавно не слушалась его, и она была в полном порядке. Всё верно, в этом мире сражение под Митавой было выиграно и не было того ранения, и Тигран жив…
Но времени было мало, Афина сказала, что нужно поторопиться, иначе всё напрасно и он попытался встать, и зарычал от неожиданно острой боли. О боги, все ноги изорваны острыми зубами Кербера и не было ни одного живого места на них. Но, собрав силу воли в кулак, он взял жену на руки и поднялся, превозмогая невыносимую пытку. Ничего страшного, это всего лишь раны, кости целы, а значит, дойти до дворца он сможет, и решительно пошёл к свету.
Солнце на небе приветливо освещало мир своим мягким светом, а тёплые лучи, пробивающиеся через кроны деревьев, играли с тенями в прятки. Лес, куда выходила пещера под Акрополем, был удивительно свежим и красивым, как будто после дождя. Где-то пели птицы, ветер перешёптывался с листьями деревьев, кто-то рядом смеялся, и только раненный царь Греции с бесчувственной женой на руках не вписывался в мирный пейзаж. Простой солдатский хитон Лины был весь окровавлен, а золотистые взлохмаченные волосы, спускающиеся волнами к земле, только подчёркивали её бледный цвет лица.
Максимилиан шёл медленно, но уверенно, хотя каждый шаг давался ему невероятно тяжело, и отзывался звенящей болью во всём теле. Кербер нанёс ему тяжёлые раны, глубокие, кровоточащие, и за полководцем тянулась вереница кровавых следов. Но это его не волновало. Он вернулся, вернулся с Линой, а это было главным.
Милая, любимая, ты моя… только моя…
– О боги! Вам помочь? – подбежал к нему стражник, патрулировавший улицы, как только Максимилиан вошёл в город.
– Не трогай мою жену! – сквозь зубы прошипел, он, прижимая к себе драгоценную ношу. – Ступай, позови Юлиана. Быстро! – прикрикнул он на замешкавшегося солдата, и тот в мгновение ока побежал ко дворцу.
Первая мысль, конечно, была про Тиграна, но тот и сам был ранен, и просить его о помощи было бы глупо. А подъём на Акрополь дело не из лёгких, тем более на недавно переломанных ногах.
Солдат убежал, а Максимилиан шёл прямо по гладким камням, которыми были выложены все улицы Афин, даже окраины.
Эта часть города не слишком плотно населена, рядом находился лес, в котором обитали дикие звери, да и та самая пещера, из которой полководец вышел, пользовалась дурной славой. Но как только царь наступил на брусчатку, горожане вмиг повылезали из своих домов и, раскрыв рот, наблюдали за странным шествием.
Но Максимилиан не обращал внимания на их взгляды, в них не было ничего осуждающего. И он знал, что афиняне любили своего царя и его жену, и они находились здесь не ради праздного любопытства, каждый из них сопереживал и сочувствовал. А ещё они боялись… боялись за жизнь этой странной женщины, завладевшей холодным сердцем греческого царя, и Максимилиан это чувствовал.
Со стороны, конечно, всё выглядело крайне плачевно. Платье Лины было всё пропитано кровью и кровавыми ошмётками спускалось со спины. Бесчувственная девушка лежала на руках своего мужа, и ничто не говорило о том, что она жива. Да и сам Максимилиан выглядел не лучшим образом, его кровавые следы, оставляемые с каждым шагом, явно говорили всем, что он серьёзно ранен и испытывает адскую боль.
– Максимилиан? Лина! – подбежал Юлиан, и тут же кинулся к полководцу.
– Возьми, – протянул он своему генералу жену. – Только осторожно. Уронишь, убью.
– Что случилось? – тихо спросил он, принимая из рук Максимилиана драгоценную ношу.
– Тебе лучше не знать этого, – ответил полководец, и Юлиан нервно сглотнул.
Он совершенно чётко помнил, что совсем недавно видел Лину рядом с комнатой Алкмены. Да и сам полководец находился в тронном зале, решал свои государственные дела… Что могло случиться за столь короткий срок? И что они делали за Акрополем? А то, что Лина была без чувств вся в крови, а полководец в очень плохом виде, и почему-то в боевых доспехах исполосованных как будто от когтей, ему очень не нравилось. Но спрашивать он, разумеется, ничего не стал.
Они молча дошли до дворца и под пристальными взглядами прислуги и солдат, повылазивших из казарм, скрылись за его дверьми.
– Юлиан, быстро найди лекаря с которым в последнее время Лина общалась, его имя Алей кажется.
– Да, Алей, – согласился он. – Я сейчас позову его.
Юлиан аккуратно положил Лину на кровать полководца и быстро убежал.
– Лина? – тихо позвал жену Максимилиан, как только они остались одни.
Он опустился на колени перед кроватью и коснулся рукой её нежной бледной щеки.
– Милая, открой глаза.
Но нет… она оставалась без чувств и Максимилиан зарычал от беспомощности. Афина сказала, что ей нужно время, чтобы прийти в себя… Но сколько?
Но она была жива, её грудь еле заметно поднималась и опускалась, и это, казалось бы, должно было успокоить Максимилиана, но было слишком тяжело.
Дверь в спальню резко распахнулась, и в комнату быстро вбежал главный лекарь Афин, а вслед за ним перепуганный Тигран.
– Макс, что случилось? – начал орать тот прямо с порога и замер, увидев бесчувственную девушку в кровати. Но Максимилиан не обращал внимания на его крики, и повернулся к лекарю.
– Алей, будь с Линой, – очень строго сказал он, – и к Алкмене не подходить.
– Но… она скоро родит… – испуганно сказал он.
– Я сказал не подходить! Всё ясно?
– Да господин, – покорно поклонился Алей испуганно смотря на окровавленную девушку в кровати…
Максимилиан удовлетворённо кивнул и, позвав за собой Тиграна, вышел из спальни.
– Поставь у дверей охрану, этот лекарь не должен приближаться к спальне Алкмены, – сказал полководец, как только они оказались в коридоре.
– Макс, что произошло? Что с Линой? Ты объяснишь мне, когда ты успел получить эти раны? – затараторил Тигран. – Ты же только что вышел из тронного зала.
– Брат, нам не стоит это обсуждать, – ответил Максимилиан и генерал открыл рот от возмущения. – По крайней мере сейчас.
– Скажи мне хоть кто тебя… я даже не знаю, как это назвать… как будто покусал.
– Кербер, и нам действительно не стоит это обсуждать.
Тигран недоверчиво нахмурился, и хотел было уже возразить, но увидев серьёзный взгляд полководца, передумал.
– Пошли к лекарю, Макс, – чуть откашлявшись, произнёс он. – Тебе нужно обработать раны.
– Успею… я хочу попрощаться с сестрой.
– Попрощаться? Макс, говори ясней. Алкмена родит с минуты на минуту, – недовольно пробурчал Тигран. Но эта информация была уже без надобности. Крики принцессы были слышны, казалось, даже на окраине Афин.
Максимилиан не стал ничего отвечать, а очень быстро пошёл к спальне принцессы. У её дверей стоял Валерий, лицо которого было белее снега, и он нервно дёргался при каждом крике жены.
Не дайте боги оказаться на его месте, подумал Максимилиан, приближаясь к нему.
– Как она?
– Первый мальчик родился, – осипшим голосом ответил македонец. – Но там какая-то проблема, мне никто ничего не говорит. Максимилиан, посмотри, – с надеждой попросил он.
Полководец коротко кивнул и открыл дверь.
Великая Афина! Это было ужасно!
Измученная Алкмена лежала изнемогая от жары, и даже широко открытое окно помогало мало, а рядом стояла повитуха и держала на руках мёртвого ребёнка.
– Мы ничего не смогли сделать, – испуганно прошептала она, уже готовая принять на себя гнев царя. Но Максимилиан даже не смотрел на неё, он быстро приблизился к кровати сестры и встал перед ней на колени.
Кровать Алкмены вся была залита кровью, пропитав простыни и бесчисленное количество полотенец, а сама девушка лежала на ней, невероятно маленькая и бледная. Она истекала кровью, и как ни старался лекарь, ему не удавалось остановить кровотечение. Это был конец.
Но Максимилиан до сих пор не мог с этим смириться, принять это. Все существо его протестовало против смерти сестры, протестовало яростно и страстно. Он знал, что это её судьба, знал, что она умрёт в любом случае, но не мог… не мог смотреть, как угасают глаза младшей сестры.
– Алкмена? Ты слышишь меня? – дрожащим голосом спросил Максимилиан, дотрагиваясь до холодной щеки девушки.
– Старший брат… – побелевшими губами прошептала она. – Я умираю, да?
– Да, милая, – тихо сказал он, чувствуя горячие слёзы на своих щеках.
– Я хочу увидеть Валерия, где мой муж?
– Позовите Валерия, – приказал я и через секунду вбежал македонец.
– Любимый?
– Я тут, я рядом любимая, – срывающимся голосом произнёс он, целуя бледную руку жены.
– Я люблю тебя, Валерий. Не забывай меня, воспитай из нашего сына полководца, – еле слышно прошептала Алкмена и постаралась улыбнуться мужу.
Он пытался ответить, но не смог, его душили слёзы.
– Не оставляй меня, Алкмена! – произнёс он, наконец, крепче прижимая её к себе.
– Я боюсь, Валерий. Не хочу умирать, но я видела Афину. Она сказала, что наш сын станет великим.
– Любимая, я не смогу жить без тебя… Не покидай меня.
– Ты нужен нашей дочери, сыну, – практически неслышно прошептала Алкмена ослабевшим голосом.
– Нет! Алкмена! Не умирай! – закричал македонец, освобождая своё горе, но девушка его уже не слышала.
Она умерла с лёгкой, еле заметной, улыбкой на устах. А два великих полководца и сильных воина склонились перед ней, оплакивая жену и сестру.
Спустя три дня
Всё тело болело ужасно, как будто разрывалось на куски. И плюс к этому в голове была звенящая боль, которая оглушала.
– Госпожа? – услышала Лина знакомый голос через черноту, но не смогла вспомнить, кому он принадлежал.
Собрав всю силу воли в кулак, она открыла глаза, но кроме белой пелены ничего не увидела, и только какие-то неясные силуэты, отдающие резью в глазах.
Где я? Что произошло?
Мысли скакали от одной к другой, отдаваясь безумной головной болью, и понять что-либо не представлялось возможным.
– Кто здесь? – тихо спросила Лина и не узнала свой голос.
– Алей госпожа, – с готовностью ответил голос, и она посмотрела в сторону, откуда он исходил.
Белый туман начал неохотно рассеиваться и тёмный силуэт уже приобретал более определённые черты.
– Алей? – спросила Лина, и посмотрела на уже немолодого мужчину с длинной бородой, нехарактерной для греков, и вдруг всё вспомнила.
Лекарь, Алкмена, Аид, Кербер…
– Максимилиан! – закричала она, как не в себе, – где мой муж?
– Тихо, тихо, не волнуйтесь, – поспешил сказать лекарь. – Он скоро придёт, я за ним уже послал.
– Он жив? Мы в Греции? – испуганно спросила Лина, озираясь по сторонам и пытаясь понять где она находится. Но в голове был полный беспорядок, и голова отказывалась воспринимать реальность.
– Конечно! – почему-то возмутился лекарь. – Но вот… Алкмена… – начал он говорить неуверенно и отвёл взгляд в сторону.
– Она умерла? Да?
– Да, Максимилиан запретил мне помогать ей…
Лина закрыла лицо руками, сдерживая своё горе, которое рвало душу изнутри.
– Всё правильно Алей, – сказала она, поднимая глаза, и утешающе погладила по плечу расстроенного мужчину. – Это её судьба. Она должна была умереть, и не нам, простым смертным, решать, кому жить, а кому умереть.
– Надо же, какие мудрые слова, – послышался уже другой голос рядом. Лина повернула голову и увидела рядом с собой очень, очень недовольную Афину.
Только она могла одним лишь взглядом передать всё, что думала и чувствовала.
– Алей, выйдите, пожалуйста, – попросила Лина, нервно сглотнув горький ком в горле, и через мгновение лекарь быстро скрылся за дверью.
– Афина, прости меня… – начала говорить она, но богиня не была настроена слушать извинения и девушка поспешила закрыть рот.
– Ты себе даже не представляешь, насколько ты провинилась, и чем мне пришлось пожертвовать, чтобы дать возможность Максимилиану всё вернуть, – произнесла она, и Лина опустила глаза.
Разумеется, она была виновата… и спорить с этим было глупо.
– Лина, это последний раз, когда я помогаю тебе, – уже другим голосом добавила Афина. Как будто отчитывала ребёнка. – Ты не должна забывать, что этот мир – бесценный подарок, который у тебя могут забрать, если ты не будешь ценить его.
– Я всё поняла, Афина, – тихо сказала она. – Этого больше не повториться. Я больше никогда не ослушаюсь тебя.
– Хорошо, – сказала она и исчезла, и в ту же секунду в комнату вбежал Максимилиан.
– Лина, наконец-то ты очнулась, – сказал он и в три больших шага приблизился к жене. – Милая, как ты себя чувствуешь?
– Нормально… А я долго была без сознания?
– Три дня. Я переживал за тебя, – тихо произнёс Максимилиан и коснулся бледной щеки, а Лина посмотрела на мужчину перед собой и видела в нём своего мужа, родного, любимого. Он помнил её, и это было счастьем.
– Деметрий…
– Всё хорошо, не переживай, – поспешил сказать он. – Лина, я знаю, что сейчас неподходящее время, ты только пришла в себя, но мне стоило больших трудов уговорить Валерия задержаться в Афинах и дождаться когда ты очнёшься.
– Как он? – спросила она совсем не то, что хотела.
– Он любил её, – грустно ответил он, смотря куда-то в сторону. – Это так странно… в том, другом мире, Алкмена ненавидела Валерия, и он отвечал ей взаимностью. Я тысячу раз пожалел о том браке. Из-за него отношения с Македонией испортились окончательно, а тут… Лина, ты даже не представляешь, насколько ужасен был тот мир, без тебя, – сказал Максимилиан и очень серьёзно посмотрел на неё. – Ты нужна не только мне, ты нужна Греции.
– Максим, когда ты так говоришь, мне становится как-то не по себе, – робко улыбнулась Лина. – Но я очень прошу тебя, давай не будем вспоминать ту, другую реальность… я видела её, видела тебя, Мильто…
– Милая не надо, – тут же сказал он, понимая о чём говорит жена.
– Помоги мне встать, – протянула она руку мужу, и попыталась подняться с кровати, но голова вдруг сильно закружилась и в глазах потемнело.
– Лина? – испуганно воскликнул полководец, хватая девушку в объятия. – Ложись обратно.
– Нет, всё в порядке, я просто слишком резко встала, сейчас всё пройдёт, – поспешила сказать она, прижимаясь к широкой груди мужа.
Рук и ног Лина практически не чувствовала, они были как будто чужими, да и оставаться в вертикальном положении было достаточно тяжело, но лежать в постели – это последнее, что сейчас нужно.
– Уверенна? Выглядишь ты довольно болезненно…
– Всё хорошо, – соврала Лина. Рассказывать, что всё тело ломило от боли, и голова раскалывалась на миллионы маленьких кусочков, она не стала.
