Текст книги "Аскатон. Белая повелительница (СИ)"
Автор книги: Анастасия Тимощенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Глава 5
Утром Ксенерва, еще с закрытыми глазами уловила знакомый аромат с нотками цитрусовых и розмарина, к ним примешивался знакомый мужской запах. Так пах Аймон.
«Аймон?»
Ксенерва резко открыла глаза и встретилась с серебристыми глазами, к которым она уже успела привыкнуть. Ее взгляд скользнул вниз, вдоль шрама и остановился на чувственных губах.
– Привет, соня. – Уголки его губ поползли вверх. – Вставай, нам уже пора.
– Сколько времени? – Подскочила Ксенерва.
– Солнце уже встало. – Размыто ответил Аймон. – И наша дочь кстати тоже.
– Где она? – Заволновалась Ксенерва.
«Почему она ко мне не пришла?»
– Она купается. Кажется, ей нравятся большие ванны.
Ксенерва, снова откинулась на подушки.
– Я не готова к этому дню.
– Вставай. Сейчас подадут завтрак. – Ксенерва, натянула одеяло. – И нам надо спешить на совет. Если ты помнишь, у нас насыщенный день.
– Угу… – Пискнула Ксенерва, но так и не пошевелилась.
– Не вынуждай меня идти на крайние меры.
Ответа не последовало. После насыщенного вечера и умопомрачительного полета, организм Ксенервы требовал такого же роскошного отдыха. И плевать она хотела на приказы этого демонического тирана.
Аймон вздохнул, стянул одеяло с девушки и взвалил ее себе на плечо. Ксенерва задергала ногами и заколотила Аймона по спине.
– Куда ты меня тащишь?
Аймон молча, вынес ее в коридор и, толкнув дверь напротив, вошел в какое-то помещение. Через стену волос, Ксенерве удалось разглядеть темные стены и огромную кровать со смятым красным одеялом. Аймон прошел мимо и вошел в следующую дверь. Когда он опустил ее на ноги, в ее голове промелькнуло: «Ванная». Но в следующую минуту, на нее уже обрушились потоки прохладной воды. Ксенерва завизжала и начала сыпать проклятьями, но Аймон уже скрылся за дверью. Чертыхаясь Ксенерва, словно мокрая кошка, вылезла из-под холодного душа. Стянув мокрую пижаму, она нашла полотенце и мужской черный халат. Наспех одевшись и обернув мокрые волосы полотенцем, Ксенерва выскользнула из ванной. Окинув беглым взглядом темные стены и смятую постель, застеленную красным бельем, она выдавила из себя лишь одно слово «преисподняя».
Выйдя в коридор, она столкнулась с девушкой Милой, что всегда приносила им обеды. Девушка катила пустую тележку. Увидев, как Кеси выходит из спальни Аймона, она покраснела и стыдливо опустила глаза, пробормотав скупое:
– Здравствуйте.
«Замечательно»
Ксенерва вихрем пронеслась в свою комнату, и, не обнаружив там Аймона, как ведьма на метле влетела в кухню, намереваясь придушить велординга пламенного легиона. Она жалела, что не умеет извергать пламя, когда увидела его довольную физиономию, но заметив, что с ним за столом сидит дочь – поумерила пыл.
– Приивет, мамма. – Сказала Алиида, прожевывая булочку.
– Привет, моя хорошая! – Поприветствовала дочь Ксенерва, но взглядом буравила Аймона.
Поцеловав малышку, она недовольная села за стол. Месть откладывается.
– Аймон, помог мне искупаться. – Сообщила, дочь.
«Он и мне помог», – подумала Ксенерва.
– Надо было разбудить меня, малышка. – Сказала Ксенерва, разрезая булочку с таким видом, будто этим ножом, пилит Аймону шею.
– Мне было не сложно. – Запротестовал Аймон. – А ты так сладко спала…
– И снился мне ниагарский водопад. – Перебила его Ксенерва. – Довольно реалистичный сон был.
На лице Аймона расползлась довольная усмешка. Он с интересом, смотрел в то место, где ворот его халата распахнулся. Ксенерва проследила за его взглядом и со злостью затянула ненавистный халат.
– Как провела вечер? – Спросила она у дочери.
– Сестренки Милы иногда говорят очень глупые вещи, но с ними очень весело. – Призналась Алиида. – Я бы хотела снова сходить к ним в гости.
– Ну, если тебе понравилось, то я ничего не имею против.
– А, можно они ко мне придут? У них не так много игрушек, как в моей спальне.
– Конечно, милая. – Сказала Ксенерва и обратилась к Аймону. – Кто будет сегодня присматривать за ней?
– Мать Милы. Она довольно опытная женщина, у нее много детей. – Ответил Аймон. – Думаю, она понравится Алииде.
– Надеюсь.
– Кстати твоя стычка с Данникой пришлась очень кстати. Рассерженная твоим поведением, она постаралась проинформировать как можно больше даймонов о том, что я не очень разборчив и влюбился в весьма сомнительную особу.
– Насчет твоей неразборчивости, не могу не согласиться. – Ответила Ксенерва. – Я так понимаю, что она успела побывать в твоей постели?
Ксенерва покосилась на дочь, не стоило говорить такое при ней, но слова сорвались, прежде чем она успела подумать. Алиида же и глазом не моргнула, продолжая уплетать завтрак.
– Ревнуешь. – Усмехнулся Аймон.
– Ревность еще надо заслужить. – Ответила Ксенерва. – Просто я удивлена твоей безвкусицей.
Их пикировку прервала Алиида.
– Я наелась. Пойду, порисую.
– Хорошо, Анна скоро придет к тебе. – Сказал Аймон. – Нам с твоей мамой нужно решить пару дел.
– Я знаю. – Сказала Алиида, скрываясь за дверью.
Аймон вопросительно покосился на Ксенерву.
– Что? – Вскинула она брови. – Меня и саму пугает, что она знает, кажется больше, чем я.
Ксенерва отпила кофе. Его злость на Аймона немного угасла, но все же она еще сердилась.
– Не. Делай. Так. Больше. – С расстановкой произнесла она.
– А то, что? Поколотишь меня? – Рассмеялся Аймон. – Если бы не Алиида, то я бы не ушел от твоего праведного гнева, да?
– А ты, значит, прикрывался ребенком, как последний трус? – Ксенерва сердито срывала кожуру с апельсина.
– Детка, я спасал твое же эго. Представь какого бы тебе было, когда вместо того чтобы наказать меня, ты оказалась бы на моих коленях, где я бы тебя и отшлепал.
– А если я тебя отшлепаю? – Огрызнулась Ксенерва. – Что будет с твоим эго?
– Хмм… Я совсем не против этого, если ты это сделаешь в более интимной обстановке.… Хотя идея отшлепать тебя, звучит заманчивее.
Ксенерва, не выдержала и запустила в Аймона долькой апельсина. Мужчина поймал ее перед своим лицом, и, изобразив неземное наслаждение, оправил в рот, после чего его губы расползлись в довольной улыбке. Ксенерва поймала себя на мысли, что ей нравится смотреть на Аймона, когда он так расслаблен. Лицо становилось приятнее и моложе, когда озарялось такой мальчишеской улыбкой. Даже шрам не привлекал внимание. Ксенерва ошибалась когда представляла, что в Варпе носят средневековые одежды, или вовсе бегают нагишом, как дикари. Сегодня Аймон изменил черному цвету, кремовый джемпер выгодно оттенял его загорелую кожу, подчеркивал широкие плечи и обтягивал накаченный торс. Он не отрывал от Ксенервы лукавого взгляда, что вызывало в ней смущение. Уткнувшись в тарелку, она рассеяно ковыряла вилкой лист салата.
– Если ты будешь, на меня вот так смотреть, я не смогу поесть. – Пробурчала девушка.
– Прости, мне просто нравится на тебя смотреть. – Лицо Аймона стало серьезным. – И я всегда мечтал завтракать не один.
Ксенерва смутилась от его слов и не знала, что на это сказать. Завтрак на тарелке Аймона оставался нетронутым. Она молчала, Аймон тоже молчал, продолжая неотрывно наблюдать за девушкой. Это начинало раздражать, и, не выдержав, Ксенерва выпалила:
– Ты получаешь какое-то извращенное удовольствие, глядя на то, как едят другие? Или просто ждешь, когда у меня кусок в горле застрянет?
Аймон рассмеялся.
– Ну, ладно не буду тебя смущать. Так, как ты уже освежилась в моем душе… – Аймон не без удовольствия наблюдал, как изменилось лицо Ксенервы от напоминания об утренней помывке. – Даю на сборы двадцать минут.
– Ты издеваешься? – Ксенерва в бешенстве, всплеснула руками. Мало того, что он с утра засунул ее под холодную воду, сам не давал ей поесть, так еще и дает на все про все двадцать минут.
– Хорошо пятнадцать… – Сказал Аймон уже на выходе. – Если не успеешь, я сам лично надену штанишки твою милую попку.
Глава 6
В чем девушка ничуть не засомневалась, поэтому через назначенное время запыхавшаяся Ксенерва стояла в коридоре. Аймон довольно оглядел бедра Ксенервы, обтянутые узкими джинсами. Других у нее попросту не имелось, что навело Кеси на мысль, что нужно всерьез заняться гардеробом. Втискивая себя в ненавистные штаны, Ксенерва мечтала сделать больно тому стилисту, что подбирал для нее вещи.
В просторном зале уже собрались члены совета – представители всех рас. Ксенерва поежилась от колючих и надменных взглядов. Аймон же их нисколько казалось, не замечал. Здесь он был, как рыба в воде. Он посадил Ксенерву рядом с собой, и со скучающим видом обвел присутствующих взглядом. В знак приветствия он кивнул, только Гарди – сыну Таидора, проигнорировав, лучшего друга своего отца, а по совместительству представителя древних семей даймонов.
«Интересно, почему самого Таидора нет?» – забеспокоилась Ксенерва.
Гарди, как и всегда, был предельно собран и серьезен. Но, что-то в нем изменилось. Он выглядел устало, лицо выражало тревогу.
«Надо обязательно, поговорить с ним после совета», – решила Ксенерва.
Девушка заметила среди присутствующих черноволосого эльфа, статного и величавого. Она не видела его на приеме. Он сильно выделялся, сидя в одном ряду с архемонами и лесным эльфами. От взгляда его холодных синих глаз по спине поползли противные мурашки.
«Аймон, кто этот темноволосый эльф?», – телепатически спросила Ксенерва.
«Он повелитель высших эльфов, а намыленный белокурый красавчик – Имопиус, повелитель Азерота – царства архемонов», – сообщил ей Аймон и обратился к собравшимся:
– Мне кажется, что это не полный состав.
– От чего же? – Развел руками Имопиус.
Аймон поднялся, направился к двери, и широко ее распахнул. В дверном проеме появилась Элина.
– Что здесь делает эльф крови? – Спросил Эктелион.
Члены совета заволновались. По залу пополз недовольный шепот.
– Что здесь делает эльф крови? – Теперь этот вопрос был задан черноволосым эльфом. – Ей здесь не место.
– Аркуэнон, вы считаете, что она не имеет право голоса? – Спросил Аймон.
– Именно так, я и считаю.
– Глупо из-за личных предрассудков отрицать очевидную истину. Элина такой же представитель расы, как и вы, как Имопиус, Гарди или Эктелион. Думаю, никто не забыл, что есть такая раса – эльфы крови. Отчего же они не могут входить в совет.
– Потому, что они сотворили немыслимое преступление. Наш бог…
– Наш бог, покинул этот мир, – перебил Аркуэнона Аймон, – и плевать ему на нас и на то, как мы все будем вариться в этом котле. Элина, как и ее сородичи не те эльфы, которым сорвало крышу, и они решили, что могут повелевать Аскатоном. Они не могут быть ответственными за грехи своих предков.
– Я не стану принимать участие в этом сумасшествии и не сяду за один стол с эльфом крови.
– Вы понимаете, как глупо себя ведете? Словно обиженный ребенок. Эльфы крови внесли большой вклад для блага Аскатона, они уже воюют плечом к плечу с даймонами на северных границах, в отличие от вас всех. Что сделали вы? Ничего, и лишь потребовали собрать совет, на котором я якобы должен отчитаться о положении вещей на фронте. С чего бы я должен это делать? Пока эльфы крови и мои воины, отбиваются от врага, вы трусливо прячете свои задницы по своим теплым норкам, которым скоро придет конец. Так, что это я не стану участвовать в этом сумасшествии, если за столом не будет представителя эльфов крови – единственной расы, если не брать в расчет гномов, на которую я могу сейчас положиться.
– С меня довольно! – Прошипел Аркуэнон и сорвавшись сместа, стремительно направился к двери.
– Вы всегда отличались мудростью и вызывали у меня уважение, – сказал Аймон ему вслед, Аркуэнон остановился, – но сейчас вы неверно расставляете приоритеты. Важно окончить войну и неважно с кем вы будете стоять плечом к плечу. Лучше вместе стать победителями, чем умереть из-за плена принципов, в который вы сами себя заключили.
Аркуэнон, ничего не ответил, так и не повернувшись лицом к Аймону и ушел.
– Элина, прошу. – Сказал Аймон, замешкавшейся предводительнице эльфов крови.
Под тяжелым взглядом остальных членов совета, Элина все-таки опустилась на стул и гордо вскинула голову. Она не собиралась играть роль побитой собаки, которую хозяева все-таки пожалели и взяли домой. Она та кто она есть, и плевать кто, что думает про нее и ее расу. Если, они не видят того, что они не то зло, каким были их оступившиеся предки, значит они глупцы.
– Вы говорите, что мы прячемся от войны, а сами вы, лично вы, какое участие принимаете в войне? – Подал голос, Имопиус.
– Что вы хотите сказать, Имопиус? – Аймон вперился взглядом в повелителя Азерота.
– Он хочет сказать, что сами вы только, и заняты тем, что устраиваете личную жизнь. – Сказал, Эктелион. – Да еще с кем? С той, чья раса стала бичом для всех нас, пополняя ряды армии Рагула. Жалко смотреть, как повелитель темной расы, превратился в няньку человечки и ее больного детеныша, пока его армия проливает кровь.
Ксенерве стали противны все эти существа. Они относились к ней, к ее дочери и всем людям с таким отвращением, будто они кусок грязи у их ног. Было обидно, хотелось просто встать и уйти, а еще лучше врезать всем по физиономии. Они назвали Алииду – детенышем, будто она щенок.
– Больного детеныша… – Тихо повторила Ксенерва, но Эктелион услышал ее.
– Да больного, мы знаем, что Аймон призвал хейев, для ее исцеления, тогда как они были жизненно необходимы на северной границе. Не справедливо, обвинять нас в чем-либо, когда у самого рыло в пушку.
По лицу Аймона поползла недобрая усмешка, кожа потемнела.
– Вы забываетесь, Эктелион. – Четкий и спокойный голос Аймона прозвучал, как гром, сотрясая душную комнату. – Если потребуется, я стану даже лакеем для матери моей дочери и вас это нисколько не касается, как не касается моя личная жизнь любого из вас.
– Это ваш ребенок? – Удивленно, переспросил Имопиус.
– Именно. – Взор Аймона, снова вернулся к Эктелиону. – И не советую впредь называть Ксенерву человечкой, а мою дочь детенышем. Иначе я выпущу тебе кишки и плевать на то, кем ты жалкое ничтожество являешься. Многие из людей достойнее тебя.
Аймон отвел взгляд от покрасневшего гневного лица Эктелиона.
– Как я управляю своей армией – только мое дело. Если меня нет сейчас на границе – значит, я нужен здесь. Не пытайтесь оправдать себя, ссылаясь на мое временное отсутствие на фронте. Потому, что ни вас, и не единого вашего воина, никто на границе до сих пор не видел. – Продолжил Аймон.
– Вы оскорбляете меня из-за нее. – Не унимался Эктелион. – Угрожаете мне, не понимая, чем это может обернуться.
– Угрожаю. – Согласился Аймон. – Я бы с удовольствие стер бы тебя с лица земли вместе с твоим лесом, если бы не знал, что там живут достойные эльфы и отважные воины, которых не достоин такой правитель, как ты. И поверь, если ты еще раз откроешь свою мерзкую пасть, то я освобожу их от бремени в виде тебя.
Эктелион, откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди, по его лицу ходили желваки. Он с удовольствием, кинулся бы на Аймона, если бы не был слаб перед повелителем темной расы. Он прекрасно это понимал, и от этого осознания чувствовал себя еще паршивее.
Имопиус, по своей природе был еще трусливее, поэтому помалкивал со страхом, глядя на Аймона.
– Если вы удовлетворили свое любопытство по поводу моей личной жизни, – Аймон посмотрел на Имопиуса и Эктелиона, – не смею вас задерживать.
Имопиус, вжался в кресло под взглядом Аймона, казалось, что он не понял ни слова, что произнес Аймон. Эктелион пылал от гнева.
– Убирайтесь. – Тихо, но проникновенно сказал Аймон.
Имопиусу и его свите не пришлось повторять, подскочив со стульев, словно сидели на сковородах, они спешно покинули зал. Эктелион медленно поднялся с своего места.
– Ты еще пожалеешь, Аймон. – Голос Эктелиона сочился ядом.
– Неужели? – Аймон вскинул брови.
Эктелион плотно сжал губы, с презрением кинул взгляд на Ксенерву и вышел.
Представитель древних даймонов тоже поднялся. Он окинул Аймона недовольным взглядом.
– Аймон.
– Вальгард?
– Отец бы не одобрил…
– Мне не нужно одобрение отца.
Вальгард кивнул и вышел.
Когда, зал покинул последний член совета – Ксенерве стало легче дышать. Она была благодарна Аймону за то, что не позволил оскорблять ее и Алиду, как и весь род человеческий, но понимала, что они лишились союзников, которые им были нужны. Аймон и сам это понимал.
– Гарди? – Обратился он к гному. – Что скажешь?
Гарди поднял свои потускневшие глаза на Аймона.
– Ты все правильно сделал Аймон. Не стоит позволять этим ублюдкам, так себя вести. Мы и без этих жалких трусов справимся. Что толку от них на войне? Не хочу бегать и подтирать им слезы. – Сказал гном.
– Я согласен, что архемоны, являясь изнеженными бабами, нам не помощники. Но войско лесных эльфов нам бы не помешало. – Сказал, Аймон, устало потирая лоб.
– Ничего не изменишь, пока их правителем является Эктелион. Думаю, что он с самого начала не собирался нам помогать и лишь искал повода, чтобы этого не делать. Он специально нарывался на конфликт, думаю, что и белокрылого надоумил.
– Думаю, что его не пришлось долго упрашивать. – Сказала Элина. – Вряд ли он хочет покидать свой «воздушный замок».
– Согласен. – Сказал Аймон, вглядываясь в нездоровое лицо гнома. – Что случилось Гарди?
– Я просто устал, мне нужно отдохнуть… – Казалось, что слова довались гному с большим трудом, как будто он испытывал физическую боль.
– Почему Таидор не пришел сам? – Спросил Аймон, с тревогой наблюдая за Гарди. Ели лицо побледнело, напоминая мраморную маску.
– Он… – Гном пытался что сказать, держась за правый бок. Так и не закончив фразы, Гарди бессильно повалился на пол.
– Он потерял сознание. – Сказала Элина, ахнув.
Глава 7
Гарди перенесли в комнату на том же этаже, что и комнаты Ксенервы и Аймона. На его теле обнаружили многочисленные раны. Судя по всему, гном получил их незадолго до отправки в Варп. Без должного ухода раны загноились и положили начало воспалительному процессу.
Так и не пришедшему в себя Гарди почистили и обработали раны, наложили новые швы. Почему появились эти увечья на его теле, было не ясно, но по их характеру, можно было точно сказать, что их нанесли голуры. Аймон сказал, что когда Амин был в Гротсберге, Гарди там не было. Он объезжал прилегающие наземные территории, где видимо и произошла стычка с голурами. Загадка была в том, почему Таидор отправил раненного сына на совет, а не поехал сам.
Аймон решил отправиться к провидцу позже. Он надеялся, что Гарди очнется и расскажет о том, что произошло, иначе он собирался сам отправиться в подземное царство.
Убедившись, что Алиида отлично проводит время с новой няней и ее внуками, Ксенерва отправилась за Ульфом. Выйдя на улицу, Ксенерва с наслаждением наполнила легкие утренним прохладным воздухом. Солнце приятно ласкало кожу. Где находится конюшня Деркуса, она не представляла. Спросить Аймона она тоже не удосужилась, а зря. Вокруг не было ни души. Ксенерва побрела к одноэтажным зданиям в надежде, что идет в нужном направлении.
– А я, то думал, что будущая диара велординга пылающего легиона и по совместительству темного повелителя, любит поваляться подольше в своей теплой постельке. – Ксенерва повернулась на голос, раздающийся, откуда-то сверху, и увидела, Амина, спрыгивающего из окна пятого этажа.
Он раскрыл крылья, и грациозно описав круг над головой Ксенервы, приземлился прямо у нее перед лицом.
– Привет! – Поздоровался Амин. – Куда бредешь в такую рань?
– Привет! – Обрадовалась Ксенерва тому, что хоть кто-то сможет ей помочь. – Я ищу конюшню Деркуса. Не подскажешь где ее найти?
– О, подскажу и покажу. – Улыбнулся Амин. – Пойдем.
Амин взял ее за руку и увлек за поворот.
– Конюшня там. – Указал он на удаленное одноэтажное строение.
Ксенерва кивнула, и, смутившись тому, как сильно брат Аймона сжимает ее пальцы, и высвободила руку.
– Мне понравилось, как ты утерла нос Даннике. Это было феерично. Ты бы видела, как от злости исказилось ее лицо. – Хохотнул Амин. – Когда я ее держал, то почувствовал, как содрогалось ее тело в приступе гнева. А когда она услышала о предстоящей церемонии, то готов поклясться, что слышал, как она скрипела зубами.
Ксенерва не находила это таким забавным, потому, что ей совершенно не хотелось наживать себе здесь врагов, но понимала, что в данном случае это неизбежно. Данника сама пошла на конфликт и тут совесть Ксенервы была чиста. К тому же эта грудастая даймоница, явно имела какие-то виды на Аймона, иначе не брызгала бы так слюной в ее сторону.
– Что их связывает с Аймоном? – Напрямую спросила Ксенерва.
– Ничего…
– Если бы их ничего не связывало, то она бы и не посмотрела в мою сторону. – Перебила Амина Ксенерва.
– Ничего, что может быть важным для Аймона. – Все-таки закончил Амин. – У них было несколько жарких ночей. Она та еще штучка, просто огонь…
– Хм… Тебе-то откуда знать? – Усмехнулась Ксенерва.
– Ну, было дело. Пришлось как-то в один из ее одиноких вечеров утешить киску.
– Фу… – Поморщилась Ксенерва.
– Аймон отсутствовал, а нам обоим было скучно…
– Прямо истосковались по нему! – Фыркнула Ксенерва, считая их поступок мерзким.
– Ага, – Кивнул Амин, который казалось, нисколько не понимал причины раздражительности Ксенервы, – в общем, чудно мы в тот вечер скрасили досуг. Она такое умеет…
– О, боже! Амин, избавь меня от деталей. – Ксенерва остановилась и замахала руками. – Не хочу этого слышать, какой бы кудесницей не была Данника в постели.
– А, зря. – Сказал Амин, широко улыбаясь. – Может что-нибудь на заметку бы взяла.
Ксенерва закатила глаза.
– Молчу, молчу…
– А, тебе не показалось аморальным спать с подругой своего брата?
– А, что такого. Аймон не жадный. – Амин изобразил удивление, и, видя, что это добило Ксенерву, рассмеялся и ткнул ее в плечо. – Расслабься. Я шучу. Просто мы оба знаем, что за штучка эта Данника и чего она стоит. Аймон никогда не относился к ней всерьез, а я только лишний раз доказал, что он не зря так к ней относится.
– Но, она то, похоже, относилась к нему очень даже серьезно. – Заметила Ксенерва.
– О, да! Она спала и видела себя его диарой. Представляешь, какой у нее вчера был облом. – Рассмеялся Амин, вновь вспоминая искаженное лицо Данники. – Она настолько отчаялась, что хотела найти утешение в моей спальне, но… – Амин подмигнул Кеси, – …но я уже нацелился ублажать другую малышку.
– О, боже Амин. Ты просто ужасен. – Ксенерва закатила глаза.
– А, что не так? – Амин прикинулся обиженным.
Ксенерва промолчала, посчитав бессмысленным что-либо доказывать даймону.
«Да он еще хуже Аймона», – решила она.
Подойдя к конюшне, Ксенерва решила не заходить. А просто свистнула, призывая Ульфа.
– Уважаю. – Оторопело, выдавил Амин, глядя на то, как Ксенерва свистит, засовывая пальцы в рот. – Не многие девчонки так умеют. Зачет.
Ксенерва улыбнулась, глядя на то, как Амин одобрительно качает головой, чуть вытянув губы трубочкой. Скоро послышался мягкий топот лап. Ульф стрелой вылетел из открытых дверей и кинулся к Ксенерве. Девушка не удержалась и повалилась на пол, закрывая лицо руками, потому, что волк явно решил облизать ее всю.
Амин опасливо разглядывал животное.
– Когда ты спросила, где конюшни, то я никак не мог подумать, что мы придем сюда за этим. Зачем тебе эта грязная псина?
– Между прочим, эта грязная псина, как ты говоришь, может запросто перекусить таким сплетником и пошляком, как ты. – Поучительно сказала Ксенерва. – Так, что я на твоем месте не зазнавалась бы.
– Оееей! Чего это сплетником? – Возмутился Амин.
– А, кто несколько минут назад рассказывал мне про Даннику… – Прищурила глаза Ксенерва.
– А, кто меня попросил? – Амин упер руки в бока.
– Я не интересовалась интимными подробностями и ее умениями. – Возразила Ксенерва, все еще сидя на земле и пытаясь увернуться от языка волка.
– А, тебе не угодишь, спросишь еще меня о чем-нибудь. – Амин по-детски надул губы.
Ксенерва встала с земли и отряхнула штаны.
– Да ладно, не плач. Хочешь, я тебе что-нибудь расскажу? – Предложила Ксенерва, пытаясь не рассмеяться.
– Хочу, а ты любишь сверху или…
– Эееей! Притормози! – Ксенерва выставила ладонь вперед, всем видом показывая недовольство.
– Ладно, ладно понял… – Быстро сказал Амин, и немного отскочил в сторону, боясь, что ладонь Ксенервы превратится в кулак. Убедившись, что ему ничего не угрожает, он продолжил:
– Я слышал, Аймон идет в поход и берет тебя с собой. Меня не взял, а тебя берет. Зачем он тащит с собой тебя, будущую диару? Прости, но ты всего лишь человек. Он, что совсем за тебя не боится, это же не безопасно?
Амин вперился в Ксенерву испытующим взглядом. Кеси помнила, что Аймон сказал, что ей не следует показывать свою истинную сущность. И в поход он берет с собой, только доверенных лиц, тех, кто не разболтает правду о ней. Получается, что Аймон не доверяет своему брату, раз не взял его с собой. Почему?
– Думаю, что он опять приставит ко мне целую армию, и мне не будет что-либо угрожать. – Отшутилась Ксенерва, разворачиваясь к замку и меняя тему. – Кстати, почему тебя не было на общем совете?
– Не считаю нужным видеть приторные морды архемонов. – Фыркнул Амин. – Вчера насмотрелся сполна.
– Ты тоже их недолюбливаешь? – Поинтересовалась Кеси.
– А, ты спроси, кто их любит. – Ответил Амин. – С удовольствием повыдергивал бы им перья, чтобы сбить спесь с их пафосных трусливых задниц. Одни панты, и не больше. – Ксенерва удивилась, давненько она не слышала такого сленга. – Я остался в замке Аймона, только из-за церемонии.
Ксенерва почувствовала волнение при упоминании вечерней церемонии. Она до сих пор не имела представления о традициях местных свадеб.
– А, как, будет проходить эта церемония? – Спросила она.
– О, да все очень быстро пройдет. Соберется кучка неудачников, вы встанете на постамент, кинжалом вам сделают надрезы на запястье, древние кубки наполнятся вашей кровью, вы ее выпьете и тру-ля-ля, вы пара до самой смерти, можете бежать в спальню и совокупляться…
– Фуу… – Ксенерва поморщилась. – Зачем кровь то пить!
– Ничего не поделаешь, – Амин пожал плечами, – таковы обычаи.
Ксенерва, сорвала травинку и намотала ее на палец. О том, что ей потом придется провести ночь с Аймоном, она как-то не подумала.
«Вот, дура! Думала, что Аймон в первую брачную ночь на рыбалку пойдет? Надеюсь, что это не обязательная составляющая ритуала, и можно это как-то отсрочить. Конечно Аймон-красавчик и тело у него, как у бога, но я еще не готова перейти на новую фазу наших отношений. Хотя в перспективе, это звучит уже не так пугающе…»
Амин проводил Ксенерву до входа и откланялся, пообещав не пропустить их с Аймоном «вечеринку».
Уже в коридоре Ксенерва начала подозревать что-то неладное, услыхав детские пронзительные крики и грубое мужское «А-аа-а-а». Прибавив шаг, она со скоростью света ворвалась в комнату и тут же застыла в изумлении. Толпа ребятишек, вооруженных подушками и мягкими игрушками во главе с Алиидой гонялись за Аймоном. Боевые действия сопровождались криками, писками и ПЕРЬЯМИ! Аймон как мог, пытался увернуться, и даже угрожал громкими рычаниями, но дети были непреклонны. Наконец запнувшись о перевернутый стул, он повалился на пол. С победным «Уррра!» орава сорванцов накинулась на даймона, и начала мутузить его подушками. Ксенерве невольно вспомнились слова Эктелиона про то, что темный повелитель превращается в няньку.
«Что ж, если он будет такой нянькой, я ни против», – улыбнулась Ксенерва.
У Алииды раскраснелись щеки, глаза горели задорным огоньком. Кажется в этот момент – она была счастлива, чего ее мать не видела уже давно. И это очень ее радовало. Опираясь о косяк, она просто стояла и улыбалась, созерцая умилительную картину. Но продлилось это не долго…
– Шпион! Бей ее! – Раздался воинственный клич Аймона, призывающего оглянуться в сторону Ксенервы.
Толпа сорванцов как один повернули головы в ее сторону. Дальше картина напоминала стоп-кадр – на секунды они застыли, словно оценивая силы соперника или жертвы, как подумала Ксенерва, а затем со всех ног бросились в ее сторону, угрожая не столько поколотить, сколько оглушить своими визгами. Ксенерва побежала в комнату Алииды, и почти сразу сдалась, завалившись на кровать. Ее тут же отдубасили подушками, благо другого оружия у них не имелось. Перья щекотали лицо, барабанные перепонки угрожали лопнуть, но все равно это было невероятно весело.
Из глубины пищащей кучи, Ксенерве удалось выхватить дочь.
– А, попалась! – Прокричала Ксенерва, и принялась целовать дочь, не обращая внимание на тумаки прилетающие со всех сторон.
– Аяяй! Спасите! Спасите! – Пищала Алиида. По ее довольному лицу было видно, что все происходящее ей нравится, и кричала она так, для порядка.
– Али, иди ко мне! – Раздался голос Аймона, протягивающего руки над головой Ксенервы. Алиида тут же уцепилась в руку помощи.
«Али?», – удивилась Ксенерва, и немного потянув время для остроты момента, отпустила дочь. Аймон вместе с драгоценной ношей бросился наутек. Оказавшись на безопасном расстоянии они начали дразниться, крича банальное «бебе».
– Ну, держитесь! – Ринулась Ксенерва в их сторону, подушкой отражая шквал нападений со стороны ребятни.
Спустя час все участники битвы со сбившимся дыханием стояли посреди комнаты, оглядывая поле брани.
– Кто был зачинщиком? – Строго сказала Ксенерва, глядя на белый пуховый пол, причем пуховый в прямом смысле этого слова.
– Аймон! – Хором отвечали детские голоса.
– Как тебе вообще могли доверить детей? – Пробурчала Ксенерва.
«Сам не знаю» – говорило его выражение лица.
– Я отпустил няню, чтобы она вместе с Милой приготовила стол к обеду для этих малявок, но я представить не мог, на что нарываюсь. – Признался Аймон. – А как это все вышло, даже не знаю, как-то все само собой получилось. Красиво, правда? – Аймон довольно улыбнулся, оглядывая их совместное творчество.
Ксенерва закатила глаза.
– Что не нравится? – Притворно расстроился Аймон.
– А, как тебе это понравится? – Аймон с настороженностью посмотрел на Ксенерву, которая на корточки села перед ребятней. – А кто это все будет убирать?
– Аймон! – Закричали сорванцы.
– Не-е-т! Так нечестно! – Запротестовал Аймон. – Тут и до утра не разгрести.
– А, кто сказал, что буде легко? В следующий раз подобные гладиаторские бои устраивай у себя в спальне. – Улыбнулась Ксенерва. – А нам пора обедать. – Сказала она, подталкивая детей в сторону кухни. – И впредь не учи детей мусорить.
– Сварливая баба. – Проворчал Аймон, прочертив ногой полукруг, отчего пух немедленно поднялся в воздух. – И на ней мне предстоит жениться.
– А, я тебе не навязывалась. – Бросила Ксенерва через плечо, будучи уже в коридоре.
Не успело пройти и пятнадцати минут, как на кухне появился Аймон.
