Текст книги "Мой (СИ)"

Автор книги: Анастасия Пырченкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Что ж, резонно.

– Да-а… кто бы мог подумать, – ухмыльнулся я. – А Леська-то как офигеет.

– Пофиг мне на её офигей, – довольно грубо отозвался Дан. – Пусть лучше сперва в своей жизни разберётся. А то пудрит мозги и себе, и… – не договорил, оборвав себя на полуслове, чем изрядно заинтриговал. – Ладно, я пойду, – добавил следом. – И всё же, Акимов, держи руки при себе. Я серьёзно, – бросил напоследок, прежде чем свалил.

Я же пожелал этой парочке удачи. Что-то мне подсказывало, что она им пригодится. А вообще, надо признать, Дан порадовал своим поведением. Мелкий, конечно, ещё, но серьёзный и упорный в достижении своей цели. Неудивительно, что подруга повелась. Такого фиг свернёшь с намеченного пути. Захочешь уйти, не сможешь. Но и Ксенька бы, как и сказал парню, не стала бы рисковать всем просто так, из-за банального упрямства мальчишки. И правда, похоже, влюбилась. Впервые. По-настоящему.

Интересно судьба рисует…

Осталось мне свой рисунок угадать…

ГЛАВА 10

Нет, он точно надо мной издевается!

Что это вообще было?

И ведь ещё подмигнул мне, перед тем, как банально сорвался с места, бегом бросившись в школу, таща за собой историчку. А после ещё и в холле о чём-то миловались, перед тем, как разойтись. Совсем недолго, но так… миловались, в общем!

Как же меня это всё бесит!

Что за игры?

Так и захотелось, чтобы взбешённый Смертин ему пару по наглой роже съездил, как всем другим, кто просто пялился неоднозначно на Истомину!

Жаль, это всё мечты. А Акимов весь день ходил счастливый до безобразия. Более того, при виде меня ещё шире начинал улыбаться, чем раздражал ещё больше. А злость меня и раньше толкала на необдуманные поступки, теперь же и того хуже.

Первым делом, придя домой после школы, достала примерить из шкафа пиратский наряд. Я в нём выступала прошлой весной в постановочном мюзикле про капитана Крюка. Юбка, конечно, оказалась короче, чем было, но ненамного, так что терпимо. А вот рубашка – маловата. Но я просто взяла школьную взамен той. Да и мне не надо выглядеть, как в прошлый раз. Достаточно просто дерзости в облике. Хорошо корсет на завязках, я его просто чуть ослабила. Цвета, конечно, не синие, как принято в нашей школе, но чёрный (пышная юбка и корсет) всегда актуален, как и белый (блузка). На ноги обула ботфорты. Волосы снова завила в кудри. В последний раз заметила, что Акимову они нравятся.

Ну вот… Теперь можно и покорять!

Ох, какое же у него лицо!!!

Вот так вот, Артём Николаевич!

Не один вы можете издеваться над другими!

Я тоже умею!

А Артём, надо сказать, при виде меня буквально на ровном месте споткнулся, застыв в удивлении, когда я на следующий день прошла мимо него в окружении парней из класса.

Вот только чего не ожидала, так это встретить маму. Из дома-то я выходила в обычной одежде. Переоделась уже в школе, в туалете. Вот только и мама собиралась сегодня в больницу сходить на плановый осмотр, как она пояснила. Хотя что-то зачастила она с ними. В общем, не ждала я встречи с родительницей. Естественно, та, при виде меня, схватилась за сердце. На мгновение стало совестно, но ведь я же не делаю ничего плохого! Просто иду по коридору! Зачем так реагировать-то?!

– Д-добровольская, – заикаясь, обратилась она ко мне. – Это что за вид?!

– А что не так, Инесса Николаевна? – искренне удивилась я. – Праздник у меня, может. День свободы и независимости, – ляпнула, что первое в голову пришло. – В конце концов, многие ещё хуже моего одеваются. Лучше за ними последите, – перевела стрелки и направилась дальше с высоко поднятой головой, мило улыбнувшись мрачному Акимову.

Вот так-то!

А позже ещё и позволила поцеловать себя одному идиоту из параллельного класса на глазах у заметно взбешённого мужчины.

О да!

Так вам и надо, Артём Николаевич!

Сами сказали, чтобы обратила внимание на других!

Вот!

Получите, распишитесь!

Всё, как говорили!

Эй, а куда это вы меня, простите, тащите, Артём Николаевич?!

Ах, к себе в кабинет, чтоб никто не увидел и не подслушал!

Ну, ладно, так и быть, согласная я побеседовать с вами наедине!

И вот, наверное, хорошо, что всё это было озвучено мной лишь мысленно, а то б мужика точно ещё удар хватил. Вон как тяжело дышит и пальцы не выпрямляются полностью, скрючиваясь обратно в кулак.

Ну, а что я?

Я ничего!

Хорошая и послушная!

Прелесть что за сладкая медовая девочка!

– Чёрт! – зашипел Акимов, ударив кулаком по двери, когда понял, что я нисколечко не раскаиваюсь из-за своего наглого и дерзкого поведения.

Да было бы из-за чего!

– Вам плохо, Артём Николаевич? – поинтересовалась деланно вежливо, старательно сохраняя на лице маску невозмутимости. – Может, водички? – предложила наигранно взволнованно.

Еще и приблизилась к нему почти вплотную, положив ладошку на грудь, поверх белой футболки. И в глаза ему так преданно-преданно посмотрела. И ресничками невинно-невинно хлоп-хлоп. Не проникся. Или наоборот. Слишком проникся. Не поняла толком, если честно. Но взгляд вдруг напугал. Стал каким-то волчьим, диким, злым. Губы поджал, и зубами скрипнул.

Упс…

Кажется, переборщила…

И что-то как-то весь Азарт происходящего истаял, предательски сбежав за спину Здравомыслия, которое уже растягивало плакат с надписью: "Ты попала, девочка Галя!".

– А-артём, – чуть заикаясь, позвала мужчину.

Но тот даже не шелохнулся. Только стоял у входа, сжимая и разжимая кулаки, пристально следя за мной тёмным взором с яркой золотистой радужкой по краю.

Здравомыслие сменило плакат на новый: "Беги, Галя, беги!"!

И так мне захотелось последовать его совету, да только бежать-то некуда!

А значит, что?!

Правильно, в ход вступает всеми любимый Пофигизм с его неизменным: "Пофиг, пляшем, девки, пляшем!".

Наверное, поэтому я развернулась и отошла от Акимова к его столу, нагло усевшись на него. И ножками ещё принялась болтать.

– Добровольская, ты… – начал было хозяин кабинета и, болезненно скривившись, замолчал, прикрыв глаза.

– Я, Артём Николаевич, я, – усмехнулась холодно.

Такая злость неожиданно разобрала!

Знает же, что влюблена в него, и намеренно надо мной издевается. Эта его выходка с историчкой прям наизнанку вывернула. Больно, обидно, неприятно, унизительно. А ему хоть бы что!

Тело ему моё подавай!

Как же…

– Вы мне, кажется, хотели что-то сообщить, – напомнила по-прежнему молчавшему мужчине. – Передумали? Впрочем, если это никак не связано с учёбой, то я, пожалуй, лучше пойду, – спрыгнула со стола, поправляя юбку.

В тот же миг Артём оказался рядом, прижав меня обратно к столу и взяв в своеобразный капкан из выставленных по обе стороны от меня рук. Невольно упёрлась ладонями в широкую накаченную грудь, чтобы сохранить хотя бы видимость дистанции. Посмотрела в лицо Акимову и вздрогнула, заметив на его губах холодную и в чём-то даже жестокую усмешку.

– А я предупреждал тебя, медовая…

– О чём именно? – уточнила я невинным тоном. – Вы меня тогда о многом предупреждали, что я прям теряюсь в догадках, – сделала вид, что задумалась.

– О провокациях, Добровольская, – одарили меня тяжёлым взором.

Тёмный взгляд скользил по телу и ощущался самыми настоящими прикосновениями, пока не остановился на моих раздвинутых ногах, между которых удобно пристроился мужчина. У меня во рту аж пересохло от той жажды, что отражалась в карих глазах.

– А я вас провоцирую? – деланно изумилась я, облизнув губы, чтобы хоть немного их смочить. – Чем? Вы же сами просили меня обратить внимание на одноклассников и других парней, Артём Николаевич, – припомнила его слова. – Сказали, что мне лучше общаться с ровесниками. Я общаюсь. Что снова не так?

Нет, конечно, я прекрасно понимала, что его бесит. И, да, откровенно этим пользовалась сейчас, давила на больное. Наверное, это неправильно, но меня эти хождения вокруг да около банально достали. Уж либо пусть отпустит, либо примет. Впрочем, разве я лучше? Сама ведь держусь за него и держу.

– Всё… так, – отозвался с заминкой Артём, уставившись на мои губы.

Не знаю, что он такого увидел, но уже через минуту, болезненно поморщившись, выпрямился. Правда, так и не отошёл. Прикрыл глаза и принялся тяжело вдыхать и выдыхать. И так его обнять захотелось, поцеловать в бьющуюся жилку на шее, что виднелась в расстёгнутом вороте серой олимпийки. Но только не поймёт же. И не примет.

– В таком случае не мешайте мне строить отношения с моими ровесниками. Уж им мой возраст не помеха. Ни для чего, – усмехнулась я горько, толкнув от себя Акимова.

– Не помеха для чего? – уточнил мужчина напряжённым тоном.

Посмотрела на него в искреннем недоумении.

– Ну как же, – протянула я с усмешкой. – Для них я ведь вполне себе уже достаточно взрослая девушка. Для взрослых отношений, – пояснила снисходительно. – Не всё же вам развлекаться по ночам, – съехидничала.

– Добровольская, ты хоть понимаешь, что несёшь?

Тяжёлый взор сканировал насквозь, буквально пригвоздив к месту. Но при всём при этом мне хотелось бежать из кабинета Акимова как можно дальше.

– Вполне, – пожала я плечами. – А вас что-то не устраивает? – деланно удивилась в очередной раз. – Вы же сами сказали, что не подходите мне. Буду искать подходящего. Вам не нравлюсь, другие оценят. А если не они, то найду ещё кого-нибудь. Опыта наберусь. Глядишь, придёт время и до ваших дам дорасту, – уже не скрывала горечи.

Соскочила со стола, подхватила сумку и направилась на выход, пока некоторые переваривали мои слова. Правда, не успела сделать и пары шагов, как меня схватили за руку, резко притянув к себе, а на губы обрушился алчный поцелуй. Я снова оказалась сидящей на столе в самой бесстыдной позе. При этом во мне переключился какой-то тумблер, отвечающий за здравомыслие, оставив лишь желание тела. То желание, которое пробуждал лишь один-единственный мужчина. Тот, который сейчас сжимал меня в своих объятиях, пьяня собой и своим желанием, которое я ощущала через тонкую ткань одежды. Никогда не испытывала ничего подобного ранее. Стало неожиданно жарко и вместе с тем холодно до дрожи. Будто я пребывала в горячке, когда мир вокруг становится абсолютно не важен, только объятое огнём собственное тело. И в этот раз мне совсем не хотелось, чтобы становилось легче. Наоборот, пусть то длится вечно. Пусть становится жарче и горячее. Ещё бы от одежды избавиться, а то у меня было ощущение, что мне кожу наждачкой трут.

– Что же ты делаешь со мной, медовая… – прошептал Артём, помогая стянуть с себя футболку.

Оказывается, я сама не заметила, как принялась раздевать Артёма. Зато мои ладони, наконец, соприкоснулись с обнажённой кожей его груди. По какому-то наитию царапнула ту, оставив белесые следы, которые почти сразу за этим покраснели. Посмотрела в глаза Артёму и на огромной скорости полетела на дно чернильной бездны.

– Артём, – позвала я мужчину, обняв за шею, притянув ближе.

И всё… Падение ускорилось в считанные мгновения. На мои губы снова обрушился жадный поцелуй, перешедший на шею, сменившийся чувственными укусами, от которых по телу раз за разом пробегали новые волны удовольствия. Меня и без того всю трясло, а теперь так и вовсе показалось, что я больше не способна нормально реагировать ни на что. А мужские руки уже вовсю хозяйничали на моём теле, обнажая его. Поцелуи с шеи переместились на грудь, ладони Артёма скользнули под юбку, сжимая мои бёдра и притягивая ближе к нему. Колготки незаметно для меня оказались приспущены почти до уровня колен. Но даже осознание того, насколько всё происходящее неправильно, нисколько не остановило от умоляющего стона, когда чужие пальцы принялись дарить мне незабываемое и неведомое ранее удовольствие. Я уже давно лежала на спине, бесстыдно подаваясь навстречу всем ласкам Акимова, в требовании большего. И честно говоря, не знаю, чем бы это всё для нас с ним закончилось, если бы не разорвавшая тишину кабинета, разбавленную моими негромкими стонами, мелодия мобильника.

Всё прекратилось в тот же миг. И в тот же миг я возненавидела свою подругу, потому что звонила именно Анька. Вот так нечаянно, но легко убила всё очарование момента. Тело крутило от болезненной неудовлетворённости, откровенно трясло, и мне вообще никак не удавалось сделать полноценный вдох.

– Чёрт! – прошипел мужчина, резко отпрянув от меня. – Добровольская, ты… – скривился.

При этом смотреть на меня он не перестал. Стоял и пялился с таким голодом на лице, что я не решалась пошевелиться.

– Артём, – позвала его в откровенной мольбе закончить начатое.

Мне было мало того, что получила. Создавалось ощущение, что меня наизнанку выворачивает. И я не знала, как от него избавиться. Но знала того, кто мог помочь с этим. И Артём даже снова шагнул мне навстречу, но почти сразу остановился, а после и вовсе отвернулся, сжав ладони в кулаки.

– Пошла вон, – прохрипел он не своим голосом. – Сейчас же, Добровольская. Убирайся и не приближайся ко мне больше. Никогда и ни за что. Считай, от занятий по физкультуре ты тоже освобождена. Сам проставлю тебе все оценки. Но чтобы я больше тебя не видел рядом с собой.

И так мне обидно стало. Обидней прежнего. Ощутила себя по-настоящему мерзко. Грязно.

Закусив губу до боли, старательно сдерживая слёзы и рвущиеся из груди рыдания, я выполнила его просьбу. Не сразу, конечно же, только когда привела себя в относительный порядок.

Ушла я, не прощаясь. Не хлопая дверью. Тихо. Молча.

Как он просил.

Навсегда.

Вот почему-то именно в эту минуту поняла, что между нами, и правда, ничего не может быть. И не будет. Никогда…

ГЛАВА 11

Артём

Колыхание медовых кудряшек, взмах длинных ресниц, хитрый прищур серо-голубых глаз, манящая улыбка, тихий смех…

И всё это не для меня.

Изо дня в день, из перемены в перемену наблюдал за тем, как девушка общается с другими парнями, адресуя им томные взгляды и зазывающие улыбочки. Так бы и прибил. Её. И парней тех, что ведутся. как дурачки на эту некачественную игру. Но надо сказать, соблазнять у неё даже неумеючи получалось очень даже. И вот вроде понимал, что специально всё делает. Что всё это долбанный спектакль, чтобы показать мне и доказать себе, что она может и без меня быть счастливой. Но бесит же! Как же меня это бесит!

И даже плавание украдкой в школьном бассейне не помогало унять эмоции, сколько бы раз не проплывал дорожки. Правда, если я думал, что мне сейчас хреново, то увиденная пятничным днём сцена стала окончательным приговором моей выдержке.

Я, как всегда, направлялся в бассейн, когда впереди послышались едва слышные голоса и однозначная возня. Невольно сбавил шаг, прислушиваясь к происходящему.

– Отпусти ты меня, придурок, – явно уже не в первый раз говорила девушка.

– Да ладно тебе, что ты ломаешься, как девочка? – с насмешкой и заметным нетерпением парировал парень. – Мы по-быстрому. Я никому не скажу. Не переживай.

– Совсем спятил, что ли? Не собираюсь я с тобой…

Договорить ей не удалось.

Я как можно бесшумней приблизился к углу пустующего коридора, остановившись у импровизированной линии границы. Тимур Ивлеев из одиннадцатого класса зажал Галю у стены и с увлечением её целовал, не позволяя отвернуться. Будучи выше неё и сильнее, понятное дело у Добровольской и шанса не было избежать уготованной участи.

"Доулыбалась!" – постановил я про себя мрачно.

Ещё с пару секунд взирал на сцену попытки изнасилования, а после бесшумно приблизился к ним. И если девчонка меня заметила, уставившись в диком ужасе, то вот парень был слишком занят, чтобы обратить внимание на помеху.

– Ивлеев, – ровным тоном обратился к парню.

Тот аж подпрыгнул, резко обернувшись ко мне. Побледнел весь и взгляд заметался в поисках выхода.

– Значит, вот как у нас молодёжь сегодня борется за внимание понравившейся девушки. Насилуя её, – всё так же спокойно обозначил его выходку. – Даже не знаю, что лучше: отправить тебя к директору, к инспектору по делам несовершеннолетних или просто здесь и сейчас набить тебе рожу, – искренне задумался. – И я бы выбрал последнее, но, боюсь, прибью ненароком, – заметил на полном серьёзе, глядя на испуганного подростка. – Совсем мозги поехали, что ли, Ивлеев? – рявкнул на него.

– Да я что? – тут же принялся оправдываться парень. – Она сама, – кивнул на стоящую за моей спиной Галину, на которую я специально не смотрел.

– Прям уж и сама? – съехидничал я. – А я вот услышал отказ твоим действиям.

– Ой, будто вы девок не знаете. Они сперва все ломаются, а посл… – не договорил, заткнувшись на полуслове, видимо, наконец, поняв, что и кому говорит.

А меня как перемкнуло. Я и раньше никогда не любил таких уродов моральных, а тут какой-то семнадцатилетний ублюдок говорит подобные вещи. В общем, вся сдержанность канула в Лету, а мальчишка через миг уже сползал по стеночке.

Откровенно скривился на собственную несдержанность.

– Катись с глаз моих, Ивлеев, пока руки и ноги целы. И не дай бог я ещё раз увижу тебя рядом с Добровольской или ещё какой-нибудь девушкой. Клянусь, школу ты тогда точно не закончишь, – пообещал я ему. – Понял меня?

– Понял, – простонал он, поднимаясь на ноги, держась за грудь.

– Да хватит строить из себя жертву, – брезгливо отряхнул рукав. – Даже синяка не останется, не переживай. Пошёл вон, придурок! – повторно рявкнул на него.

Парня как ветром сдуло, словно и не было.

Только теперь я обернулся к девушке.

– Довольна собой? – съязвил нервно, стараясь не показать истинно обуревающих меня эмоций.

Так бы и отшлёпал. Ремнём. От всей души.

Дожидаться ответа не стал, развернулся и направился, куда собирался. В бассейн. Нужно срочно охладиться, пока не натворил глупостей.

Галина

Глядя в спину удаляющегося от меня Артёма, хотелось выть от бессилия и ненависти к самой себе. К нему. Ко всем. Потому что, как бы я себя ни вела, чтобы ни делала, всё это только для привлечения его внимания. Вот почему именно он? Почему не какой-нибудь другой парень, ровесник? Да лучше бы уж в одноклассника влюбилась, всё проще, чем в этого взрослого, уверенного в себе мужчину, которому напрочь не сдалась любовь маленькой девочки. Да, маленькой. Именно таковой я сейчас себя и ощущала. Маленькой и никому ненужной. Даже самой себе.

Что там Артём спрашивал? Довольна ли я собой?

Тысячу раз нет!

Я презираю себя за свою слабость. За то, что не могу его забыть. Что все мои действия и мысли пропитаны им одним. Что всё вокруг напоминает о нём. Эти школьные стены. Ученики. Цвет волос. Глаз. Само имя. И пусть это всё принадлежит другим, но я вижу только Акимова. Первая буква алфавита и та о нём!

Как же бесит!

Сколько ещё раз мне надо морально умереть, чтобы забыть его? Избавиться от этого наваждения?

А ведь в какой-то момент подумала, что это неплохая идея закрутить отношения с другим. Но стоило Тимуру ко мне прикоснуться, как едва не вывернуло наизнанку. Не те руки, не те губы, не тот голос… Всё не то. Не он. Не Артём.

Едва не расплакалась от облегчения, когда появился герой всех моих девичьих грёз.

Он вообще всегда появлялся в "нужный" момент. Словно чувствовал, где я и что со мной. Или это судьба над нами так смеётся, постоянно сталкивая в самых неожиданных местах?

Вот и сейчас… кто бы мог подумать, что в это время кто-то окажется в этом коридоре. Обычно здесь с полудня и до четырёх часов вечера всегда царила пустота. Этим Тимур и воспользовался, когда затащил меня сюда. А я от неожиданности даже забыла, чему меня учил Акимов.

Кстати, надо бы, наверное, хоть спасибо сказать мужчине. Или не надо?

Судя по его настрою, лучше бы мне вообще в ближайшее время не отсвечивать вблизи него. Но это мой разум так думал, а вот ноги уже несли в сторону бассейна.

Что я там говорила по поводу того, чтобы забыть его?

Нет, не хочу забывать. Хочу помнить. Этот широкий разворот плеч, перекатывающиеся мышцы на спине, когда он совершал очередной гребок руками вдоль оси своего тела. Какие же они у него сильные…

Не знаю, сколько так простояла у дверей, подсматрвиая за мужчиной, но в какой-то момент поняла, что он больше не плывёт, а стоит на краю бассейна, и с него ручьём стекает вода.

– У тебя разве закончились все уроки? – поинтересовался Артём, вытирая воду с лица.

Он прав. У меня ещё один урок оставался, но я сейчас была просто не в силах уйти от него. Вот и отвечать ничего не стала. Вместо этого приблизилась к нему, заворожённо следя за тем, как прозрачные капли оставляют невидимую дорожку на его груди. Даже руку протянула, чтобы прикоснуться, да только меня тут же перехватили за запястья.

– Не стоит делать того, о чём потом неоднократно пожалеешь, – произнёс Акимов негромко с присущей его голосу хрипотцой.

– Почему именно ты? – прошептала я едва ли не со стоном, а после подалась вперёд и обняла Артёма за талию, осторожно прижавшись щекой к мужской груди, слушая учащённый ритм сердца. – Так быстро бьётся, – отметила всё тем же шёпотом.

– Что же ты делаешь, – едва слышно отозвался он, обняв в ответ почти до боли.

Так мы и застыли на краю бассейна. Больше никто не произнёс ни слова. Мне казалось, что само время замерло в этот момент, чтобы продлить это наше краткое единение. Акимов с каждой минутой только сильнее стискивал меня в болезненных объятиях, но я даже не думала возражать. Наоборот, наслаждалась этой болью, как чем-то прекрасным. Просто пусть так, но ведь обнимает. А уж когда он распустил мои волосы, заплетённые во французскую косу, принявшись перебирать отдельно каждую прядь, и вовсе едва не заурчала от удовольствия.

– Тём? – позвала любимого в какой-то момент, наверное, через целую вечность.

– М-м? – отозвался Артём, поцеловав почти невесомым поцелуем в макушку.

Наверное, не стой я без движения и не дыши через раз, то и не ощутила это его действие, но почувствовала. На душе словно цветы распустились, а на губы растянулись в счастливой улыбке. Знала, что зря радуюсь этому, как только Акимов поймёт, что творит, снова прогонит самым грубым образом, но грустить сейчас рядом с ним не получалось.

– Отвезёшь меня в музыкалку?

Слова вырвались сами по себе. Мне вообще сперва подумалось, что я данный вопрос про себя задала, а оказалось… Тем удивительней было услышать его последующий ответ.

– Во сколько?

У меня дар речи пропал. Настолько удивилась сказанному. Отстранилась и уставилась на мужчину с надеждой. Чтобы повторил. Чтобы дал понять, что я не ослышалась.

Артём неожиданно мягко улыбнулся, а после вовсе погладил ладонью мою щёку и снова прижал к себе, уткнувшись лицом мне в макушку. У меня же видимо случился выброс эндорфинов, отвечающих за счастье, потому что мне вдруг стало весело. Вот и смех не сдержала. А может, просто нервы сдали, как знать.

– Сегодня к половине пятому, – наконец, смогла совладать с эмоциями. – Отвезёшь? – вновь слегка отстранилась и посмотрела на мужчину.

– Отвезу, – кивнул он и теперь уже сам отстранился, отойдя от меня на шаг.

Без его объятий стало так холодно, что пришлось обхватить плечи руками.

– Тогда… до вечера? – проговорила я неуверенно, больше не глядя на него.

– За гаражи подходи, – произнёс он сухо и ушёл в душевую.

Вот теперь к холоду прибавилась горечь и обида.

Не хочет, чтобы нас видели вместе? Тогда зачем вообще согласился подвезти?

– Надо было молчать, – отругала сама себя беззвучно.

А ровно в четыре часа всё же отправилась в указанное Артёмом место за гаражами.

Он уже ждал. Стоял возле своего автомобиля и курил, глядя прямо перед собой невидящим взором.

– Привет, – поздоровалась с ним тихонько, подойдя ближе.

Мужчина вздрогнул и только теперь заметил меня. Ещё с полминуты рассматривал меня нечитаемым взглядом, а после выкинул сигарету, потушив ту подошвой осенних ботинок. Акимов вообще этим вечером был одет неожиданно. Вместо привычного для меня спортивного костюма или джинс и куртки, на нём красовалось расстёгнутое пальто цвета мокрый асфальт, под которым обнаружился классический чёрный костюм с белой рубашкой и тёмно-красным шарфом, обвитым вокруг шеи.

Интересно, куда он собрался в таком виде?

Явно же оделся так не для нашей поездки.

Сердце привычно кольнуло болью.

– Свидание? – не удержалась от проявления своего любопытства и кивком указала на его одеяние.

Артём чему-то слабо усмехнулся.

– Что-то типа того, – не стал ни подтверждать, ни опровергать мои домыслы. – Поехали? – предложил, открыв передо мной дверцу пассажирского места возле водительского.

Промолчала, просто уселась в тёплый салон его машины и уставилась в боковое окно.

Не надо было приходить.

"Тогда уж и просить отвезти тоже не надо было просить", – добавило подсознание.

И это тоже, да…

Акимов уселся рядом, но ехать не спешил.

– Я, конечно, многое выяснил о тебе, но адрес твоей музыкальной школы в этот перечень не входит, – произнёс с мрачным весельем.

Обернулась к нему в некотором ошеломлении.

– Перечень? – переспросила я неверяще.

– Адрес, медовая, – парировал Артём. – И пристегнись.

Пришлось сперва сказать, куда надо ехать, и пристегнуться, как он просит, а после уже продолжить свой допрос.

– Так что за перечень? И что ты выяснил обо мне? Как много? И зачем?

– Пожалуй, я не стану отвечать на это, – чуть подумав, сообщил мужчина, выруливая из дворов на основную дорогу.

– Это почему это?! – возмутилась я громче, чем планировала.

– А зачем? К тому же я не стану выдавать своих информаторов. Согласись, это было бы нечестно по отношению к ним. Они мне помогли, а я их так подставлю.

– Да плевать мне! Кто и что тебе рассказал?! – развернулась к нему всем корпусом, сложив руки на груди, и уставилась на него требовательным взором.

– М-м… Что-то я вычитал из твоего личного дела, что-то узнал, слушая твои разговоры и следя за поведением с одноклассниками, а что-то из разговоров с другими, – бросил на меня лукавый взор. – Всё. Больше ничего не скажу. И не проси.

– Мама, – постановила я угрюмо. – Кто ж ещё-то, – скривилась. – И что она наговорила?

Артём промолчал, только загадочно заулыбался.

Издевается! Вот как есть издевается!

– Ну, и не говори, – обиделась на него и отвернулась обратно к окну, за которым "проплывал" пейзаж осеннего города.

Так мы и доехали до места назначения в полнейшей тишине, нарушаемой только песнями довольно жутко старой группы "Белый орёл". Я их и знала, только потому что папа слушал шансон и среди исполнителей была и эта.

– Приехали, – сообщил мужчина через некоторое время, остановившись возле старого здания центра детского творчества с толстыми колоннами на входе и высокой лестнице.

– Спасибо, – поблагодарила его, отстёгивая ремень безопасности и выбираясь наружу.

Прощаться не стала, да и Акимов тоже этого не сделал. А стоило мне отойти от автостоянки на пару шагов, как он тут же вывернул с неё и умчался по своим делам.

– А-а… иди ты к чёрту! – пожелала от всей души ему. – Не больно-то и хотелось!

С такими мыслями направилась внутрь.

Урока не вышло, так как я только и делала, что думала об Артёме. О том, с кем он сейчас и чем занимается. А сознание рисовало самые унылые картины. В общем, занималась я, даже не слыша наставлений преподавателя. Когда же сосредоточилась на происходящем, ничего хорошего не услышала. В итоге, отведённый мне час показался вечностью. Хорошо, занятие сегодня индивидуальное было, а не групповое.

Если привёз меня Акимов ещё более-менее засветло, то ближе к шести часам совсем стемнело.

Проходя мимо стоянки невольно поискала взглядом автомобиль Артёма, но не нашла. Что ж, ожидаемо. Глупо было рассчитывать на то, что если он меня подвёз сюда, то и обязательно так же вернёт домой.

– Козёл, – не удержалась от тихого ругательства, в очередной раз представив, как мужчина весело проводит время с какой-нибудь блондинкой.

Я тут мёрзну иду на остановку, а тот в тепле где-то отдыхает.

Так и дошла до остановки кляня и его и себя последними словами. В некоторой степени за последнее время это стало вполне привычным действием. Подключила наушники к телефону и, слушая музыку, направилась дальше в сторону остановки. На ней оказалось многолюдно. Точно, час-пик же. Все с работы идут. Теперь в маршрутку не сядешь, если вовремя не протолкнёшься, но глядя на ожидающих женщин с самыми агрессивными выражениями лиц, решила, что лучше уж ещё помёрзнуть, чем связываться с ними. И оказалась права. Стоило одной маршрутке остановиться, как в неё кинулось сразу пять человек, толкаясь и покрывая друг друга матом. Я едва помогла устоять беременной девушке, что как раз выходила из салона. Всем было плевать, лишь бы самим успеть сесть.

– Психи, – прокомментировала такое поведение. – Вы в порядке? – уточнила у будущей мамочки.

– Да, спасибо, – улыбнулась она. – Муж сегодня из-за работы не успевал заехать за мной, вот и пришлось на маршрутке ехать. Лучше бы пешком прошла эти три остановки, – подытожила.

– Это точно, – согласилась с ней.

На том и расстались. Последующие нужные мне маршрутки оказались забиты задолго до моей остановки, что даже не останавливались. Я уже от холода стала даже приплясывать. В последние дни становилось всё более по-зимнему холодно. Похоже, пора менять осеннюю одежду и обувь на более подходящую сезону. О том и думала, пока пританцовывала на месте. А после случилось то, чего я никак не ожидала.

Началось всё с того, что на остановке появилась компания парней, по виду едва ли старше меня. Они пили пиво, курили и громко смеялись. И всё бы ничего, но их заинтересовала я и ещё одна девочка, стоящая неподалёку. И она, и я старательно делали вид, что не видим их и не слышим, но в итоге только ещё больше раззадорили ребят. Настолько, что они стали распускать руки. Другие ожидающие маршрутку пассажиры демонстративно отвернулись. И ладно бы женщины, так и мужчины. Один дедок только решился влезть, да и того молодые люди послали прямым текстом в пеший эротический. Да и что он один против пятерых сделать может? К совести воззвать? Так у таких её нет. А потому… недолго думая, врезала одному из них между ног, ухватила подругу по несчастью за руку и бросилась обратно к музыкальной школе. Лучше там переждать. Позвоню родителям, объясню ситуацию, попрошу либо приехать за мной, либо предупрежу, что поеду на такси, чтоб вышли и оплатили. На фиг всё.

Уж не знаю, что творилось в голове у парней, но эти дебилы бросились за нами. Более того, не позволили забежать в центр детского творчества, загнав вместо этого в небольшой парк за зданием. Вот теперь я уже испугалась по-настоящему. Благо впереди показался киоск, за который мы и забежали в надежде спрятаться.

– Что дальше? – поинтересовалась девушка тяжело дыша, когда мы остановились.

– Не знаю, – сказала, как есть, выглядывая из-за угла.

Парни не отстали, как я на то надеялась.

– Они где-то здесь, – проговорил один с азартом в голосе.

– Да ладно вам, пусть их бегут, – отозвался ещё один.