Текст книги "Апгрейд. Первый отряд (СИ)"

Автор книги: Анастасия Мельникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

Напалм

Новость о том, что Соловья убили, быстро разлетелась по всей базе.

Соловьëв был из нашего приюта, парень неплохой, застенчивый и тихий. Не понятно даже, кому он мог дорогу перейти, сначала избили, а потом пришли и добили. Страшно жить нынче.

На душе было гадко, мы же тут вроде людей защищаем. А под самым нашим носом, такие зверства творятся.

Не правильно это всë. Вот вроде бы уже и людей почти не осталось, а кому-то до сих пор неймется. Хорошо всë таки, что нас с Ромой, Зима в отряд позвал. Уж больно уродов развелось, будем потихоньку чистить. Если не мы, то кто? И Зима мне нравится, хороший он парень. Добрый, глубоко в душе правда, но всë же. По справедливости всë у него, по чести. Я как вспомню ту историю с сестрой его, аж сердце кровью обливается. После того случая, я даже за мелкими стал приглядывать, не дай бог чего. Наверное тогда я понял, что людям помогать нужно. Защищать слабых и наказывать виновных.

Мой лучший друг Ромка Мокин не такой, пугливый больно. И чтобы не показывать трусость свою, отыгрывается на слабых. Ох, сколько Димка Рябин от него натерпелся. Меня злило то, как Ромка с людьми поступает, но он же не виноват. Он просто сам в себе не уверен, а я его подбадриваю, как могу.

Данил Хвостов из лазарета сегодня вышел, Юля из второго отряда, нормально так его разукрасила. Но он молодцом, делает вид, что ему плевать. Хотя, не верю я в его это, напускное равнодушие. Он же человек, он тоже чувствует, Данил просто не всегда может это показать. Иногда пытаюсь его разговорить, чтобы полегче было. Нельзя всë держать в себе, я боюсь за него, а то перегорит.

Ещё мне не сильно нравятся эти клички или как тут говорят, позывные. Напридумывали всякого, у человека имя спрашиваешь, а он тебе Качан. Смотрю на него и думаю, какой качан? Почему качан? Ромка, как только я в подрывники заделался, тоже сразу мне кличку придумал. Напалм. Мне не очень нравится. Но привязалась уже. Вот только ведь я человек, я живу, как Алексей Державин, и умру, как Алексей Державин, а не какой-нибудь там Напалм.

Второй отряд отправили на задание сегодня утром. Я сразу это понял, как только открыл глаза и увидел, что Зима недовольно вышагивает по нашей комнате. Он всегда так делал, когда на задание выходили не мы.

Мне лично не жалко, вылетом больше, вылетом меньше. Ребята хорошие, вот только не сдержанные пока, всë на рожон лезут.

– Куда они полетели? – тихо спросил Люба, видимо тоже уже научился угадывать причины недовольства у нашего капитана. Он сидел на столом, сжимая кружку с кофе в руках.

– В область. В район Полевского. – скудно ответил Зима.

– Дальше, чем обычно… – протянул Люба.

– И на кой? – спросил Рыжий, он оказывается тоже не спал.

Парень почесал рыжую макушку и привстал на локтях. Ему кстати единственному из нас не побрили голову. Зима боролся за его рыжую шевелюру до победного, мол рыжие удачу приносят.

– Не знаю. – вдруг ощетинился Зима. В последнее время, он очень агрессивно реагировал на Серëжу.

– Лишь бы не случилось чего. – тихо произнëс я и Зима резко обернулся ко мне.

Он словно ощупывал меня своим ледяным взглядом. Я отчего-то тепло улыбнулся ему, и его глаза тоже немного оттаяли.

– Да, ты прав. – улыбнулся он в ответ.

– А иначе, кого мы дрючить будем? – гадко рассмеялся Ромка, кровать которого располагалась прямо над моей.

– Твою мамку. – буркнул Дима, пряча нос под одеялом.

Мы все тут же посмотрели на нашего тихоню и раскрыли рты.

– Это чë сейчас было? – искренне удивился Данил. – Или я до сих пор сплю?

– Чë сказал, заморыш?! – вскипел Ромка, когда шок прошёл.

Тот даже бровью не повëл, как сопел так и сопит.

– Да я его сейчас!

– Сиди. – приказал Зима. – Я бы тебя на его месте, давно бы уже пристрелил.

– Да за что? – наигранно удивился Ромка.

– За всë хорошее. – огрызнулся Зима. – То что в обиду себя не даёт, это правильно, давно пора. – после капитан что-то прикинул в уме и хлопнул в ладоши. – Раз все встали, бегом в душ и в тир пойдëм, постреляем чуток.

Рукоять автомата Калашникова привычно легла в ладонь. И хоть нам не разрешали палить одновременно из всех стволов, так как наушников не было, и запросто можно было оглохнуть. Ребята всё ровно стреляли со мной в унисон. Я раньше часто вздрагивал, от очередного, неожиданного выстрела над самым ухом, сейчас уже привык.

Вообще странное существо Человек. Как крысы или тараканы какие-нибудь, всегда приспосабливаемся. Вот только крысы и тараканы, вряд ли бы придумали биологическое оружие. Крысы и тараканы не убивают своих из неприязни или ненависти. Я ни в коем случае не осуждаю всех людей. Я как последний дурак верю, что в каждом есть что-то хорошее. Единственное, что я никогда не смогу оправдать, это убийство. Намеренное или случайное, без разницы.

Ни у кого нет право отбирать жизнь. Какой бы отвратительной она не была. Убивать людей, даже самых ничтожных из них, грех, на который я не пойду. Зомби другое дело, они уже мертвы. А вот живых убивать, я бы никогдв не смог.

Спустя примерно час, нашей импровизированной тренировки, нас пригласил к себе Станислав Сергеевич.

Он от чего-то уже ждал нас в кабинете с радио рубкой.

Мы столпились у распахнутой настежь двери, так как места там совершенно не было. Только Зима с Ромкой проскочили внутрь к полковнику.

– Воспроизведи последнюю запись. Там Вайнер должен был записать с приемника… – как обычно рассеянно начал Станислав Сергеевич.

– Крути шофëрку, баран. – Зима хлопнул по плечу, обомлевшего Ромку.

– Ага, ща. – проговорил он и тут же бросился к этой байде с проводами.

– На всю ставь. – попросил полковник.

Байда громко зашипела, но вскоре, сквозь помехи начал проявляться напуганный женский голос.

Истеричные всхлипы и крики буквально прорывались сквозь помехи.

– База! База!.. Место нахождения!… Поворот на Полевской!… База!… Шесть кило… На связи Мол… Стрелок! Отряд!… Несëм потери!… Срочно подкрепление!… Молния!

Моë сердце вдруг замерло, несëм потери, а это значит, что кто-то из них уже мёртв.

Я не хотел думать об этом, не хотел никуда лететь. Спасать их определенно нужно, да и я самый первый побежал за оружием. Просто, что если спасать уже некого? Если осталась лишь она? А отряд погиб. Было страшно, страшно лететь туда, зная, что кого-то из них уже нет.

Зима отдавал приказы быстро и четко, через десять минут, мы уже полностью собранные, сидели в вертушке и ждали взлëта.

Ещë пол часа полëта. В осколках ото льда в водоëме виднелись лопасти вертолёта, на котором они улетели. Зомби, упавшие под лëд, словно мешки с камнями, стремились на дно. Но ещë немалая часть виднелась между деревьями, они петляли и врезались друг в друга, но упорно продолжали идти.

– Откуда столько, мать вашу? – прошептал Люба.

Никто не ответил ему, да и вряд ли, кто-то знал ответ.

Через пару километров, показались первые деревянные домики. Ореол выжженной земли, с кусками человеческих тел и крови. Господи, сколько там было крови на снегу.

Пролетев ещë немного, нашему взору открылась заснеженная поляна, там, размахивая руками, бегал человек.

Рыжий присел на одно колено и прицелился. Зима с размаху пнул того по руке, за секунду до выстрела.

– Ты чë творишь? Он ведь живой. – не выдержал я.

– Разве? – равнодушно бросил Рыжий. – Как по мне гнилью несëт.

Я наконец смог узнать человека, что активно нам жестикулировал.

Это был Барыга, медик второго отряда. Я не знал как его зовут, то ли Толик, то ли Антон. Виделся с ним лишь мельком, пару раз в лазарете, один на том общем вылете и ещë один на весëлых стартах.

Мы наконец приземлились, тот пытался что-то сказать, но из-за дыхания и надрывного кашля, не мог произнести внятно ни одного слова.

– Давай быстрее блядь, где они?! – не выдержал Зима и влепил ему пощечину.

Барыга наконец осмысленно на нас посмотрел и указал себе за спину.

– Сбежал что-ли, сука? – хмыкнул Ромка.

– Нет, нет… Меня Бык из окна выкинул, он спас меня! – завизжал Барыга. – Они там, на заводе. – произнëс он и обмяк.

– Я это не потащу. – вдруг сказал Рыжий.

– А кто тебя просит? – огрызнулся Зима и сам взял Барыгу за ноги, оттаскивая к вертолëту. Вместе с Косолапым они закинули его в кабину, после чего мы двинулись в указанном направлении.

Спрятались между деревьями. Мертвецы, что окружали здание разрушенного завода, пока что не обращали на нас внимание.

– Сколько? – тихо спросил Зима.

– Тридцать, может тридцать пять. – ответил Хилый, смотря в прицел своей винтовки.

– Напалм, дуй с Мямлей вправо, метров триста пробежите, хуйните там чего, потом обратно.

– Принято. – кивнул я.

Я от чего то сразу понял, что он от меня хочет.

Сделал растяжку сразу на четыре гранаты, а после, отбежав от эпицентра метров десять, на большее лески не хватило, дëрнул.

В ушах тут же зазвенело, у Ромки даже кровь из носа брызнула.

– Идти можешь? – спросил я, пока он вертел башкой.

Он не сразу кивнул и встал.

Мы старались бежать быстро, но тихо, ведь основной поток зомби сейчас идëт к нам навстречу.

В целом эти твари были тупы и слепы, но с очень хорошо развитыми обонянием и слухом.

Было сложно передвигаться тихо, когда сам почти ничего не слышишь.

Когда уже почти дошли до завода, часть зомби всë таки обнаружила нас.

Стреляли прицельно, экономя патроны, а в конце я вообще закинул гранату и с Ромкой подмышкой, влетел в окно.

На первом этаже уже было чисто, Данил сидел на корточках посередине зала.

– Эффектно. – равнодушно бросил он, глядя на нас, лежащих на бетонном полу. – Давайте на верх. – кивнул он нам, беря на прицел зомби, что лезли вслед за нами.

Резинки на его челюсти не давали ему спокойно говорить, потому он смешно шепелявил. Однако, мне было не до смеха.

Рома, пошатываясь, шëл за мной, я закинул его руку себе на плечи. Он с благодарностью кивнул.

Как только мы поднялись, я отпустил его, и тот безвольным мешком, рухнул на пол, тихо матерясь.

– Извини. – буркнул я, не смея отвести взгляд.

У меня у самого ноги подкашивались.

На бетонном полу, весь в пыли и крови, сидел Юра Быков в окружении трупов.

Он мерно раскачивался, не замечая нас, столпившихся около них. Почему них? Юра сидел у тела Юли, с пулевым отверстием во лбу.

– Бык. – Люба щелкал у его глаз пальцами. – Это шок.

– Они сверху рухнули. – тихо заметил Рыжий.

И я наконец смог оторвать взгляд от них.

В потолке зияла дыра примерно три на три метра, мне не было интересно разглядывать еë. Просто хотелось, чтобы выступившие слëзы, закатились обратно.

– Поднимаем его и валим. – сказал Зима, закидывая его руку себе на плечи, Рыжий подхватил его с другой стороны.

– Ещë кто-то есть? – спросил за меня Рома, который уже более или менее оклемался.

– Нет, я по этажам пробежался. – будничным тоном ответил Хилый.

Они все были мертвы. Я не знаю, насколько мы опоздали, и могли бы успеть вообще.

Бесчеловечная реальность, казалось всецело обрушилась мне на голову. Мысли, бесконечным потоком роились в моей голове, весь обратный путь до базы. Было тошно и горько. Я никогда не был с этими ребятами друзьями, но ведь я их знал. С Костей, Стëпой и Юрой вообще несколько лет вместе прожил. А сейчас их нет и никогда больше не будет. Мне вдруг стало страшно. Ведь когда-то мы точно также не вернëмся с задания. Когда-то наши трупы тоже кто-то найдëт. Это только начало.

Не хочу разлагаться, не хочу ходить и тлеть.

Не хочу.

Глава 11

Мямля

Тем же вечером, как только прилетели, сразу же передали Быка и Барыгу медикам. Лëха всю дорогу пытался разговорить Юрку, тот не подавал никаких признаков осознанности. Таращился в пол, иногда переводил взгляд на потолок, будто ждал чего-то. Барыга же вëл себя странно, дëрганный какой-то, сказать ничего нормально не может. Хотя, может быть он и раньше такой был. Не знаю. До этого не было повода пообщаться. Да и желания тоже.

В нашей комнате, на меня давила тишина, не люблю я, когда так тихо. Раньше хоть Зима херню нëс про господство над миром или ещë чего. Сейчас все молчат, обдумывая случившееся. Мне не то чтобы было их сильно жалко, ну да, я их знал и всë такое. Но по факту то, они мне были чужие. Лизку жалко, уж больно сильно она мне нравилась. Просто, люди ведь умирают каждый день. Вот взять хотя бы Соловья. Что-то никто по нему не плакал, ну убили и убили. Ничего страшного, казалось бы. Но ведь я их знал, и возможно даже слегка симпатизировал. А вот теперь они погибли и ради чего? Какой идиот вообще додумался их туда отправить и зачем? Выживших искать? Возможно. Но что вообще могло пойти не так? Почему вертолёт разбился? Я не знал ответа ни на один вопрос. Мне просто было страшно, как и всем остальным. Ведь это могло произойти и с нами.

Уже после отбоя, когда казалось бы все спали, Лëха вдруг тихо шепнул.

– Рома.

– М…? – так же тихо спросил я.

– Ром, пообещай мне… – Леша вздохнул и замолчал.

– Что?

– Пообещай мне, если я умру, то ты сожжëшь мое тело.

– Чë?! Лëх, ты ебанулся? – тут же подскочил на постели я, ударившись о потолок. Хотя я даже не заметил этого, и сразу свесился с кровати вниз головой, смотря прямо на него.

– Я не хочу, как Молния… Разлагаться и тлеть…

Я сглотнул.

– Лëх, я не смогу.

– Обещай. – глухо, но твёрдо проговорил он.

– Ага, а поебаться тебе не завернуть? – едко прошипел я.

– Рома. – строго начал Лёша.

Он всегда переходил на строгий тон, когда я начинал борзеть.

– Я… Я обещаю. – неохотно согласился я.

– Хорошо. – облегчённо выдохнул мой друг и отвернулся.

Я снова принял горизонтальное положение, смотря в потолок.

Я так надеялся, что день когда мне придется выполнить своё обещание, никогда не наступит.

Мы все когда-то умрëм, это был очевидный факт. Так хотелось забыть хоть на денëк, об окружающей нас смерти. Всë таки есть ли там что-то? На той стороне? Или там пустота? Я не сильно верил в бога, не верил в ад и рай. Но всë же искренне надеялся, что после моей смерти, я не буду живьëм вариться в котле. Да иногда я бываю жестоким, но разве не сам бог сотворил меня таким? Я никогда не чувствовал любви, тогда откуда мне знать, как я должен еë проявлять? Я всем сердцем и всей прогнившей от ненависти душой люблю Лëху. Он мой единственный друг на всëм белом свете. Если будет нужно я жизнь за него отдам, хотя и знаю, что он еë не примет. Повезло мне с ним. Он слишком хорош для меня. Единственное, что я могу для него сделать, это защитить. Никто и никогда не обидит моего друга. Пока мы в отряде с Зимой, ему ничего не угрожает. Разве что сам Зима. Но даже его, если надо, я убью.

На следующее утро меня никто не разбудил. Я разлепил глаза и оглянулся, все мирно спали, не было только Зимы и Любы.

Я встал с койки и аккуратно спустился вниз. Зажёг дневной свет, от этих электрических фонарей практически не было никакого толка.

Мой друг недовольно засопел. Длинные ресницы задëргались, а после он открыл заспанные глаза. Два изумрудно зелëных, кошачьих глаза уставились на меня.

– Сколько времени? – хриплым голосом уточнил он, потирая пальцем, маленькую родинку под правым глазом.

Я взглянул на электронные часы, висящие, почти под самым потолком.

– Пол десятого. – ответил я, заваривая кофе в две чашки. Обычно Лëха всегда соскакивал раньше всех, ну кроме Зимы, и готовил всем кофе. Я же не собирался поить этих бездельников.

– А где Зима с Любой? – заметил он, натягивая ботинки.

– А чëрт их знает. – отмахнулся я.

– Мямля, если свет не вырубишь, я тебе ночью глотку перережу. – совершенно спокойно проговорил Рыжий, даже не поворачиваясь. – Не разбудили, значит спи.

Мы с Лëхой переглянулись и решили ретироваться.

Лëха выскользнул в коридор, я за ним, не выключая свет. Как только прикрыл дверь, то услышал громкий мат и скрип койки.

– Куда пойдем? – спросил Лëха, с кружкой дымящегося кофе, в руках.

– Давай к Быку заскочим.

Лëха как-то сразу поник.

– Или в столовку?

– Не, давай к Юре.

Какой же я идиот. Нашëл что предложить. Лëха кстати плакал тогда, когда мы нашли их.

Барыга уже оклемался и его выписали, как ответила старая медичка. Настроение у неë было так себе, и потому Лëха сказал.

– Я вас понимаю. – улыбнулся он.

– Понимает он. – медичка смахнула слëзы. – Да лучше бы эта сука сдохла.

– Быков? – спросил я, не понимая, что он такого ей сделал.

– Да типун тебе на язык. – надулась женщина и Леха недобро посмотрел на меня. – Я про Антона, ну Барыга по вашему.

Женщина замолкла, я уже хотел сказать очередную глупость, как Лëха порывисто обнял еë.

– Мне жаль Данила.

Медичка на секунду замерла, а после разрыдалась в объятиях моего друга.

Так и знал, что бабка с дедом мутят. То-то пилот всë около неë тëрся. Какой же у него был позывной? То ли Муромец, то ли ещë какой богатырь.

Лëха отпустил еë, но продолжал сочувственно смотреть. Я даже чуть сам не прослезился от такой тоски в глазах друга.

– Да ладно, он своë пожил. – тихо произнесла женщина, успокаиваясь. – Ребят жалко, совсем молоденькие были. – она глубоко вздохнула и уже с лëгкой улыбкой продолжила. – А Родной то, всë с вашим Зимой бодался, как телëнок с дубом.

– Даже не знаю, как Зима эту потерю переживëт. – закатил глаза я.

– Юрку жалко. – понизила голос почти до шёпота она. – Ничего не ест. Днëм в потолок глядит и плачет, а ночью ребят во сне зовëт. Как услышу имена их, сердце кровью обливается. Да ничего уже не воротишь. – вздохнула она. – Вы чего пришли то?

– Дак это, Юру навестить. – ответил я.

Она отвела нас в отдельную комнату, единственную которая запиралась на ключ, она была скрыта за ширмой.

– Это зачем? – спросил Лëха.

– Боюсь не угляжу, встанет и сделает чего с собой.

Мы понимающе кивнули.

Бык лежал на единственной кушетке в комнате. Он не спал, но и никак не реагировал на нас. Бледное, осунувшееся лицо, и покрасневшие от слëз глаза. Казалось, даже многочисленные родинки на его лице и теле, посветлели. До этого живые, карие глаза совсем потухли.

Я весь сжался, смотря то, чем стал Юра Быков. Всего на мгновение я представил на его месте Лëху, мои губы задрожали.

– Возвращайся скорее, друг. – вдруг произнëс Лëха и несильно сжал его ладонь. Бык не обратил на это внимание. Уже через пару минут, мы шли обратно по коридору к нашей комнате.

– О чëм думаешь? – спросил Лëха.

– О том, что боюсь, что на его месте окажется кто-то из нас. – не совсем честно признался я. – Уж лучше сдохнуть.

– Перестань. – расстроенно отмахнулся от меня Лëша, легонько сжал предплечье, остановив меня. Он заглянул прямо в глаза. – Юра поправится, а мы уболтаем Дениса взять его к нам.

– Он не согласиться. – улыбнулся я.

– Из-за Родного, думаешь?

– Ну, наверное.

Лëха хотел сказать что-то ещë, но в комнате второго отряда, которая располагалась прямо напротив нашей, слышались звуки борьбы. Лëха тут же двинулся туда, распахивая настежь дверь.

Люба сидел верхом на Зиме и бил того по лицу кулаком.

Глава 12

Люба

Я проснулся первым и ещë долго пялился в пустоту, размышляя. То, что произошло со вторым отрядом, должно стать уроком для нас всех. Я не знал причин их провала, но уверен, что как только Быков придёт в себя, то сразу всë станет ясно.

Барыга сначала молчал, потом начал говорить о том, что пилоту стало плохо, потому вертолёт и упал. Я ни капли не верил этому парню. И если вдруг с Быковым что-то случится, я лично всажу пулю Барыге в бошку. Не случайно это всë, тем более Добрыня наблюдался у Ларисы Михайловны. И если бы у него были хоть какие-то проблемы со здоровьем, вряд ли бы она допустила его к вылету. Это ведь не просто пилот. Лариса Михайловна очень его любила. Я часто засматривался на то, как они мило перешёптываются. Они безусловно держали свои отношения в тайне. Правда иногда, за чашкой чая, она томно вздыхала и рассказывала мне о том, какой он замечательный человек. Господи, как ей сейчас нелегко, впрочем, как и всем нам.

Я настолько глубоко погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как Зима встал с койки и начал одеваться.

Я проводил его взглядом до самой двери. Тот тихо открыл еë, и так же тихо выскользнул наружу. Я спал напротив выхода, а потому меня обдало прохладным воздухом. Я полежал ещë несколько минут и тоже начал одеваться.

– И чего вы всë носитесь друг за другом? – сквозь зубы прошипел Рыжий.

Я пожал плечами, хотя вряд ли он увидел мой жест в темноте.

– Береги его, ладно? – попросил он, отворачиваясь от меня, их с Зимой койка противно заскрипела.

– Хорошо. – пообещал я и вышел в коридор.

Я замер, посмотрел направо и налево, но через мгновение, уверенно шагнул вперëд. Комната второго отряда, располагалась прямо напротив нашей. В своë время, Зима чуть зубы в крошку не стëр, узнав об этом.

Я тихонько приоткрыл дверь. За большим столом, точно таким же, как у нас, сидел Зима и курил, стряхивая пепел, в стеклянную банку.

– Не знал, что они тут курили. – отстранено начал я, и закрыв дверь, сел на стул напротив Зимы.

– Не все, скорее всего Бык или Молния, от обоих постоянно табаком несло. – так же равнодушно объяснил Зима. – Родной с Ярым точно нет. Ярый не переносил запах табака ещë в детдоме, а Родной боялся, что раком заболеет.

– Ты столько всего про них знаешь.

Он недобро глянул на меня.

– Знай своего врага…

– Но они не были врагами. – возразил я. – Мы ведь тут заодно и тоже воюем.

– За жизнь? – спросил он, но я не ответил. – Когда Соловей мою сестру насиловал, я бил Родного в туалете. – совершенно спокойно продолжил он. – Меня не было с ней рядом, потому что я хотел… Хотел проучить его. Хотел показать силу.

– Ты не виноват, что всë так вышло.

– А кто же тогда виноват? – Зима затушил окурок о край стеклянной банки. – И вот сейчас, несколько лет спустя, я снова был не там где нужно, я снова никого не спас.

– Денис, ты не обязан…

– Обязан. – отрезал Зима. – Я капитан и когда-то стану здесь главным. Дак какой же от меня толк, если я не могу никого защитить?

– Никто не может прыгнуть выше головы. – с нарастающей злобой, бросил я. – Ты никому ничего не должен.

Как же этот высокомерный дятел мне надоел. И ведь что страшно, он правда верит в то, что он мог хоть на что-то повлиять. Слепая и глупая гордость, полностью затмила ему разум.

– Я должен ей. И себе тоже должен, понимаешь?

– Защитник херов! Корона не жмëт, капитан?! Ты сука здесь не среди животных! Здесь люди, понимаешь?! Люди живут, борются и умирают! Ты кого из себя строишь?!

Быстрый, но точный удар в челюсть, заставил меня заткнуться. Уже через мгновение, Зима тряс меня за грудки и рычал прямо в лицо.

– Вот ты мне, как друг скажи, может мне лучше подохнуть, а?! Может вы тут сами свои порядки наведëте, если я у вас такой хуëвый капитан?!

Он снова ничего не понял. Всë о власти втирает, аж слюной брызжет.

Моë колено бьëт его в лицо, тот сгибается и уже я хватаю его за край майки.

– Ты не властен над обстоятельствами! Ты понимаешь меня?! Дерьмо случается! Люди умирают! Нет никакой власти над смертью!

Зима, мощным апперкотом, валит меня на стол. Стеклянная банка с окурками летит вниз, разлетаясь мелким крошивом, по полу. Он накидывается на меня, молотя кулаками то по корпусу, то по лицу. От боли я зарычал и перекинул его через себя. Зима летит на пол, прямо на осколки, я сажусь сверху и бью его в лицо. От ярости и боли я уже не вижу ничего вокруг, только кровь на его горделивом лице. Чьи-то руки меня оттаскивают, но я должен закончить дело. Я тот, кто снимет с этой падлы корону.

– Хватит блядь!

Крик, пронзающий мозг, и удар в лицо, лишающий координации.

Я осыпался на пол, держась за сломанный нос, в глазах плыло. Косолапый, стоял в одних трусах и смотрел прямо на меня, опасаясь, что я вновь накинусь на Зиму.

– Вы чë устроили?! – взвизгнул Мямля.

Зима встал, отряхнулся и провëл рукой по затылку. Затем равнодушно посмотрел на окровавленную руку.

– Дружеские разборки. – натянул лживую улыбку тот, и зашагал на выход. Его майка была разорвана, в спине, затылке и шее поблёскивали крохотные осколки стекла.

Напалм протянул мне руку и помог встать.

– Твоя жертва нахуй никому не нужна! – выкрикнул в спину Дениса я.

– Позже договорим. – бросил он.

– Чë было то? – вновь спросил Мямля.

– Нихуя. – огрызнулся я и зашагал в комнату.

Рыжий всë так-же лежал на верхней койке, натянув одеяло на голову. Хилый даже не дëрнулся.

Зима молча сидел за столом.

Ребята смотрели на нас с непониманием и испугом. Я не собирался ничего им объяснять. Пусть капитан говорит.

Я лишь мельком осмотрел спину Зимы и тяжело вздохнув, взял с полки аптечку.

Злость отступила и я успокоился. Денис стал тем, кем стал. Он не понимает, что не виноват во всех бедах, что с ним случались. Он просто напуганный подросток, который храбрится, от того и выглядит высокомерным. Я старше, и я не должен был на него злиться. Не смотря на это, ни сильно хотелось ему помогать, но ведь я давал клятву.

– Не надо. – бросил Зима, когда я пинцетом начал вытягивать осколки.

– Клянусь быть всегда готовым оказать медицинскую помощь. – пробормотал я, часть той самой клятвы.

– Посмотрите ка, какие мы высоконравственные. – фыркнул Зима и зашипел от того, что один из осколков, увязших в его теле, я начал прокручивать.

– Ты меня услышал? – с нажимом спросил я.

– Да. – кивнул он.

– Я вообще ничего не понял, если честно. – развëл руками Напалм.

– А чего не понятного. – захохотал Мямля. – Сначала калечит, потом лечит. Это такие приколы у врачей теперь.

Я от чего-то улыбнулся и тут же замер от боли.

– Ты это, извиняй, не думал, что так сильно получится. – буркнул Косолапый.

– Да нормально. – отмахнулся я, буквально чувствуя, как моë лицо опухает с каждой секундой всё больше и больше. Сначало нужно помочь Зиме, потом уже себе. Неизвестно сколько грязи попало через ранки. Ещë от заражения крови подохнет.

Если бы.