Текст книги "Апгрейд. Первый отряд (СИ)"

Автор книги: Анастасия Мельникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 28

Хилый

Я не ожидал, что меня пригласят на общее собрание.

Из нашего отряда, помимо меня, там находился только Зима. Он, как обычно, скалил зубы и грубил каждому, кто с ним хоть как-то контактировал. Я же сидел тихо и молча. Очко сжалось до немыслимого предела. У меня было стойкое ощущение, что они всё знают, они знают про девушку в лесу. А это значит, что живым я отсюда не выйду. Но неужели нельзя было решить всё тихо. Закопать меня где-нибудь или пристрелить? Зачем выносить это на всеобщее обозрение. Наверняка это всё придумал Зима. Больной урод. Решил устроить показательную казнь. Я кончу также, как Барыга. Того Зима тоже пытал при нас. Чтобы мы боялись, зная, на что он способен.

Я попытался игнорировать нарастающее напряжение в кабинете, но его было невозможно не заметить. Лица остальных участников собрания были сосредоточены, а некоторые даже с любопытством поглядывали в мою сторону. Я чувствовал, как их взгляды пронизывают меня насквозь, словно пули.

А я вдруг вспомнил то время, когда меня только позвали в отряд. Я вспомнил свой страх, который так никуда и не ушёл со временем. Я вспомнил Дениса, того парнишку, который поверил в меня. Тогда я ещё не знал, что был лишь инструментом, в его руках. Казалось бы, ни прошло и года, но каждый из нас, изменился до неузнаваемости. Зима ещё больше оскотинился. Рыжий, стал ещё преданней ему. А я, я полюбил вид крови.

Начальник безопасности, Семён Павлович встал, и покашлял. Внезапно повисла громовая тишина.

– Я должен кое-что всем сообщить. Новость крайне неприятная и болезненная для всех нас. К большому сожалению, Станислав Сергеевич, не пережил поездки в Москву. Сердечный приступ. Я временно замещаю его на посту главы. Но вы должны знать, что Станислав Сергеевич оставил небольшое завещание, в котором говорится имя приемника. Выбор так сказать, удивил. Не только меня, но весь столичный совет. Они конечно пытались вставлять нам палки в колеса, и отправить своего человека. Но и я, и мой покойный друг, всегда были против этого. С этого дня, вся Свердловская область, находится под нашим авторитарным контролем.

– И кто же встанет у руля? – спросил низкий старичок в костюме. – Что за приемник?

– А это самое интересное. – Семён Павлович погладил свои усы и вынул из пиджака конверт.

– Цитирую. – СБшник откашлялся.

Зима, казалось, наслаждался моментом.

– Так, это мы пропустим… Ага, вот… Приемником назначен… Дмитрий Рябин. – произнёс Семён Павлович, и в воздухе повисло напряжение, словно натянутая струна.

Слова начальника безопасности вызвали шок и недоумение среди присутствующих. Я остолбенел.

– Какого?! – послышались два голоса одновременно, женский и мужской.

– Семён Павлович, вы наверное ошиблись? – сквозь зубы произнесла Анна, его заместитель.

Семён Павлович продолжил.

– Да нет, чёрным по белому, Дмитрий Рябин. Уверен, что его опыт и преданность делу помогут вам справиться с возникшими трудностями.

Я попытался сосредоточиться на своих мыслях, но они разбегались в разные стороны, как испуганные мыши.

– Дмитрий Рябин, будет контролировать все военные операции в области. Его заместителем назначаю, Дениса Зимина. – Семён Павлович улыбнулся. – Пермина Анна будет заниматься вопросами внутренней безопасности, после ухода с занимаемой должности, Семёна Григорина.

Некоторые участники собрания переглянулись, в их глазах отразилась смесь страха и сомнений. Я чувствовал, как холодный пот выступает на лбу.

Я покойник.

– Это какая-то ошибка? – робко спросил я.

– Ну что вы мне нервы треплете? – возмутился СБшник. – Я в последний раз повторяю. Дмитрий Рябин глава, Зимин Денис его зам.

– Сёма, они дети совсем. – произнёс кто-то.

– Я знаю, что это решение может вызвать недовольство. – продолжил читать Семён Павлович. – Но мы должны быть едины и поддерживать друг друга, в это непростое для нас время.

Я смотрел на Зиму, он скалил зубы, как будто уже предвкушал, как грохнет меня и сам встанет на моё место. Я не мог поверить, что мы оказались в такой ситуации. Каждое слово Семёна Павловича резонировало в моей голове. Этого не может быть. Это просто невозможно.

Собрание продолжалось, но я уже не слышал, что говорят остальные. Мысли, безумным вихрем, крутились в черепной коробке. Ещё мгновение, и я достану пистолет, чтобы выгнать их.

Что мне делать? Как теперь выжить?

Зима пересел поближе ко мне. Он был ужасно доволен. Его улыбка расширилась, и он наклонился ко мне ближе, как хищник, готовящийся к нападению.

– И как же так вышло? – его голос стал низким и угрюмым.

– Я не знаю, Зима, клянусь. – запричитал я.

– Да тише ты, не робей. Для тебя ничего не изменилось. Действуешь по моим правилам и всё будет хорошо.

Я встретил его взгляд, стараясь не выдавать своего страха. Внутри меня всё переворачивалось от гнева, в перемешку с леденящим ужасом.

– Я больше не подчиняюсь тебе, Зима. – произнёс я, удивляясь, что нашёл в себе смелость. – Я не собираюсь играть по твоим правилам, даже если это означает мою смерть. Я больше не боюсь тебя.

Серые глаза на мгновение вспыхнули. Он наклонился ко мне ближе, и резко поддавшись вперёд, клацнул зубами в сантиметре от моего лица. Я испуганно отпрянул. Он расхохотался, словно больной.

Люди вокруг нас зашептались.

– Рябин. – позвал меня Семён Павлович.

Я, чуть ли не бегом, поспешил убраться подальше от Зимы.

– Ты чего трясёшься? – СБшник смерил меня тяжёлым взглядом.

– Дак меня это, меня ж Зимин убьёт.

– Не убьёт. – хмыкнул он. – Пока что я главный. Мы тут с мужиками решили, на обучение тебе год. Потихоньку введу в курс дела, передам полномочия. Через годик, сменишь меня. А если до этого времени, ты пропадёшь или помрёшь, то Зимин тоже не долго по земле ходить будет.

Я замер на месте, не веря своим ушам. Идея об обучении под руководством Семёна Павловича, казалось, была одновременно и обнадёживающей, и пугающей. С одной стороны, это давало мне шанс выжить, но с другой я знал, что ни кому из них нельзя доверять. Они тут все из одного теста слеплены.

– А если Зима… – начал я, но Семён Павлович перебил меня.

– Не переживай. Я за тобой присмотрю. Служи делу, и всё будет путём.

Его уверенность, совсем малость успокоила меня, но внутренний голос продолжал визжать о том, что я всё равно под прицелом. Я никак не мог забыть, как шок Зимы, сменился садистским наслаждением. О том, как он смотрел на меня, словно на жертву.

Я не мог сосредоточиться на словах Семёна Павловича. Я вновь вернулся к воспоминаниям о том времени, когда только попал в отряд. О своём глупом противостоянии с Ярым. Интересно, а что было бы, если бы он остался в живых? Чтобы он сейчас сказал?

Единственное, что я знал наверняка, это то, что должен найти способ выбраться, но как?

– Рябин! – снова позвал Семён Павлович, и я, словно в трансе, подошёл ближе. – У тебя есть какие-то вопросы?

Я колебался, не зная, что сказать. Всё же вопрос, который мучил меня больше всего, вырвался наружу.

– Почему именно я? Что во мне такого, чтобы меня назначили на такую должность?

Семён Павлович прищурился, словно оценивая, стоит ли делиться со мной информацией.

– Если честно, то я не в курсе, что Стасику пришло на старости лет. В приказе ты, значит ты. Ошибки быть не может, он мне лично в руки, конверт с письмом отдал. Я ставил на Зиму, в крайнем случае на Перминому Аньку. Но на тебя? Да это даже не смешно.

Его слова звучали как приговор. Я покорно кивнул. Внутри меня шевелилась паника. Но я понимал, что в данный момент мне нужно просто играть по правилам. И нет никакой разницы в том, по чьим именно.

– Я вас понял.

Собрание наконец подошло к концу, и участники начали подниматься. Я почувствовал, как напряжение немного ослабло, но это было лишь временное облегчение.

– Поздравляю. – буркнул Евгений Николаевич, даже не глядя на меня.

Когда я вышел из кабинета, Зима остался позади, но его присутствие ощущалось, как тень, преследующая меня. Я глубоко вздохнул, надеясь, что мои лёгкие разорвутся. Если я хочу выжить, мне нужно быть осторожным.

Господи, да кого я обманываю. Я сдохну, мне пиздец.

Не позволяй им кусать себя, иначе рано или поздно, они сожрут тебя. Сказал мне однажды Зима. Не волнуйся, я учту твой совет. В крайнем случае, поперёк горла встану.

Первородный, животный страх, сжимал сердце в железных тисках. Ведь я знал, что Зима будет ждать момента, чтобы ударить. Он не из тех, кто спускает всё с рук.

Я остановился у одной из множества дверей, и сполз по стене на пол. Я пытался собрать мысли в единую мозайку, понять, что мне делать дальше. Однако страх и паранойя не оставляли меня в покое.

– Хочешь выжить, надо драться. – произнёс я сам себе, разглядывая ботинки.

Пока я размышлял, в голове всплывали образы. Сильные, уверенные в себе личности, такие как Станислав Сергеевич, Семён Павлович, Евгений Николаевич, Зима и даже Ярый. Они не боялись действовать. Они хищники, и я должен стать частью этой системы, а не их жертвой.

Я встал и направился в нашу комнату.

Пусть этот гандон играет в свои игры, но я тоже научусь играть.

На нашем этаже, я затих в тёмном закутке. У самой двери, Зима тихо переговаривался с кем-то.

– Из ваших сегодня, в Тихое место отправили паренька? – раздался незнакомый голос.

– Да, Любомира, медик наш, а чё такое? – спрашивал Зима.

– Да так, делюсь, были мы там, они ж конченые все.

– В каком смысле?

– Ну я хуй знает, типо фанатики божьи.

– Погоди, что? – голос Зимы надломился.

– Ну бля, типо в Бога очень сильно верят, поклоняются там ему.

– Да мы тоже там были, ничего такого вроде.

– Ну это на первый взгляд, но паренька всё равно предупредили бы, у них там типо секта. Как бы мозги не запудрили.

– Да этому не запудришь, у него свои тёрки с богом.

– Как это?

– Не вникай.

– Ладно, бывай.

Послышался тихий хлопок и молодой парень в военной форме прошёл мимо, не заметив меня.

– Тебя поставили подглядывать, а ты ещё и подслушиваешь? – ухмыльнулся Зима.

Я со вздохом вышел из укрытия.

– Не боись, не грохну.

– Сам то в это веришь? – в очередной раз осмелел я.

– С трудом. – невесело хмыкнул он. – Я тебе не враг, Дима.

– Но и не друг. – упрямо ответил я.

– И всё таки, есть в тебе что-то. – пробормотал он и пропустил меня вперёд.

Что-то, скажет тоже. Спасибо, что не пуля в черепушке.

Глава 29

Косолапый

Дела в первом отряде обстояли хуже некуда. Новость о том, что в обозримом будущем всем будет заправлять Хилый, смешила и пугала одновременно. Ну какой из этого доходяги глава? Да кому вообще это в голову пришло. Зима довольнее кота ходит. Хилый же наоборот, мрачнее тучи. Мямля теперь его сторониться, а Напалму и дела нет до всего этого. Поэтому, когда Зима предложил отправиться до Тихого места, проведать Любомира, я был только за.

До Хомутовки полтора дня пути пешим ходом. Вояки немного подбросили меня, но большую часть пути я топал на своих двоих. Шёл на прямик через лес. Как вдруг замер. Достал карту, сверился. На карте лес, и никаких населённых пунктов. Ну вот же они строения, прямо передо мной. Либо я заблудился, либо картографы ошиблись. Я охотно верил второму варианту. В любом случае топать мне через неё, обходить слишком лень.

Деревня эта, скорее всего и до конца света была в упадке. Старые, покосившиеся домики, смотрели на меня чëрными провалами окон. Лес был смешанным, берëзки, ели, различные кустарники и маленькие цветы. Если поискать наверное уже и ягоды есть. Эх, сейчас бы малинки дикой или черники.

Я краем глаза уловил движение справа и тихо, но не особо скрываясь, пошëл туда.

Трава была примерно по колено, я вдруг подумал, а что если растяжка или мина. Потому смотрел под ноги и шëл достаточно медленно. Движение повторилось, но уже впереди, я поднял голову и сделал неаккуратный шаг. Что-то щелкнуло и мою правую ногу, ужалила жгучая боль. Я заорал благим матом и повалился на спину. Боль застилала глаза, я кричал и ударял руками землю.

– Ааа!… Сука!… Больно!…

Капкан.

Огромный капкан вгрызся своими металлическими зубами в мою голень. Мне даже казалось, что он рычит, или рычал я сам? Спустя несколько секунд, когда я в очередной раз дëрнулся, вдруг что-то звякнуло. Толстая цепь тянулась от капкана куда-то в кусты. Моë сердце сильно забилось, я боялся, что кто-то сейчас дëрнет меня и затащит в кусты.

Никто не дëргал.

Крови было много, она липким киселëм, текла из-под металла. Возможно сухожилия, тогда мне точно конец.

– Тихо, ты их приманиваешь. – вдруг услышал я тонкий голосок.

Девчонка что ли?

Ребëнок в свитере, который ему явно не по размеру, вынырнул из-за кустов, и сел рядом с моей ногой.

– Тихо говорю! – уже настойчивее проговорил пацан.

Я на секунду даже забыл о боли и лишь удивлëнно смотрел на него. Маленький мальчик, на вид лет двенадцать, не больше. Светлые волосы, большие зелëные глаза.

– Ты откуда, пацан? – спросил не совсем внятно я.

– Откуда откуда, от верблюда. – фыркнул он. – Тут дед мой нужен, я не смогу медвежий снять, только если вместе с ногой.

– Деда зови! – заорал я и мальчишка побежал.

Я закрыл глаза, пытаясь успокоиться и сосредоточиться на чем-то другом, но боль была невыносимой. Каждый раз, когда я шевелил ногой, капкан ещё сильнее вгрызался в мою плоть.

Вскоре из леса раздался треск веток. Я весь сжался в комок, нащупывая автомат, который выронил.

К счастью, из-за деревьев появился старик. Лицо его было обветренным и морщинистым. Да и весь он был сморщенным, как сухофрукты из компота. На вид ему меньше ста лет не дашь. Он подошёл ко мне, и склонившись над капканом, сухо и злобно произнёс.

– И что вы здесь шастаете.

– У меня нога… – произнёс я сквозь зубы, с трудом дыша.

– Вижу, что нога. – пробубнил дед. – У меня тоже, поди не лапы.

– Ты сможешь его снять? – не удержался я.

– А ты думаешь, что ты первый идиот, который мне ловушку попортил? – так-же злобно ответил дед. – Аркаша, тащи топор.

– Зачем топор? Не надо топор! – чуть ли не визжал я.

– Хавальник закрой! – рявкнул дед и зажал мне рот рукой. – Шутки шучу.

Вот оклемаюсь и ноги ему сломаю. Юморист, сука.

– Платок ему в рот засунь. – сказал он внуку.

Тот, проворно запихал мне в рот, вонючую тряпку.

Старик принялся за дело. Он аккуратно раздвинул прутья и начал ослаблять пружину.

Сердце бешено колотилось в груди. Я, несмотря на боль, пытался не шевелиться.

– Сейчас. – тихо произнёс он, и в следующую секунду, капкан щёлкнул, освобождая мою ногу.

Я вздохнул и застонал. Боль всё ещё была невыносимой. Дед быстро перевязал мою рану.

– Аркаша, сбегай за водой.

– Ага, ща. – бросил пацан и умчался.

– И куда ты милок, путь держишь? – дед закурил две самокрутки, одну заботливо протянул мне. – Смотрю не ободранный, и форма свежая.

Я выплюнул тряпку и зажал её в руке. Глубоко затянулся. Табачок был хорош.

– В Хомутовку.

– Добро пожаловать, вот она. – дед указал пальцем на покосившуюся табличку.

И тут я понял, что всё же заблудился.

– А поселение где?

– Ааа… – протянул дед. – К безбожникам шёл. Ну, видать леший уберёг, раз не дошёл.

– У меня друг там.

Мальчик вернулся с небольшой деревянной чашкой, наполненной водой. Я жадно опустошил её.

– Твой друг либо мёртв, либо в секте ихней. А это одно и тоже. Не возвращаются люди оттудова, плохое место.

Ни Зима, ни Рыжий мне конечно же об этом не сказали. Уроды, вернусь, ебучку набью каждому. В небольшой походик сходи, Любу проверь, тьфу ты, мрази.

– Полежи пока, я до избушки и обратно, лекарство принесу.

Дед кивнул внуку, и тот присел рядом со мной.

– А ты военный? – с интересом спросил пацан.

– Ну, вроде как.

– А почему ты один? Все умерли? Моя мама тоже умерла.

Я молчал, ну не знал я, что на это ребёнку ответить.

– А он настоящий? – мальчик тыкал пальцем в мой автомат.

– Настоящий. – буркнул я.

– Я пальнуть можно?

– Я тебе дам, пальнуть, сопля ещё зелёная.

Пацан скрестил руки и показательно отвернулся.

– На, подержи. – разрешил я, предварительно вынув магазин.

Пацан тут же просиял и схватил калаш.

– Тяжёлый. – с восторгом протянул он.

– А то.

Дед вернулся с поясной сумкой, и недобро уставился на меня. Однако, ничего не сказал.

Из сумки он вынул полиэтиленовый пакет с какой-то зелёной дрянью. Развязал повязку на моей ноге, и щедро размазал зеленушку по всей ране.

Боль пришла с удвоенной силой. Да у меня будто кровь вскипела.

– Тихо, тихо сынок, сейчас попустит. – шептал дед.

Мне в это мало верилось, но вскоре, боль и вправду утихла.

– Ты чё? Колдун?

– Знахарь. – хмыкнул дед. – Вставай, здесь опасно.

Дед с Аркашей не без труда, но подняли меня.

– Ну ты и кабанина конечно. – крякнул дед.

До избушки деда добирались минут двадцать.

После, меня напоили горьким варевом, положили на кровать, и я заснул.

Спал, как говорится, без задних ног. Когда очухался, даже не осознал сначала, где я нахожусь. Нога всё ещё болела, но уже не так критично. Я бы сказал, немного ныла.

– Проснулась, красно девица. – едко произнёс дед.

– Воды. – попросил я.

Пить хотелось немыслимо.

Дед протянул мне деревянную чашу.

Я выпил и закашлялся. Во рту стоял вкус, ну как бы объяснить, подгнившей листвы с опилками.

– Пей. – сурово бросил он.

Я с трудом проглотил жидкий, вонючий комок.

– Молодец. – кивнул он и на этот раз наполнил чашу водой.

Она была ледяной и ужасно вкусной. Колодезная поди. Лет сто такой не пил.

– Сколько времени прошло? – хрипло спросил я.

– Двое суток почти.

Я сорвался с места, сбросив с себя, потрёпанное одеяло. Боль в ноге тут же усилилась.

– Лежу, кому говорят?! – рявкнул дед. – Ты ещё не боец, я тебя на ноги конечно подниму, но я тоже не волшебник. Бегать вряд ли когда-то сможешь.

Я сглотнул.

Во рту до сих пор было горько, но на душе, намного хуже.

– Поспи лучше, во сне силы быстрее возвращаются.

Я не сразу, но всё таки заснул.

Так прошли ещё одни сутки.

На третий день, моего прибывания у знахаря, я уже мог вставать на больную ногу. Она уже не болела, а так, немного зудила. Отвары деда, действительно творили чудеса.

К вечеру третьего дня, когда мы с дедом сидели на лавке и курили, он вдруг сказал.

– Если друга своего спасти хочешь, сегодня идти нужно. Завтра он уже будет мёртв, если опоздаешь.

– А ты откуда знаешь?

– Духи весточку принесли.

Я ничего на это не ответил. Дед этот не просто знахарь, то ли шаман, то ли колдун, в любом случае, его словам я верил.

– Спасибо тебе, отец. – искренне поблагодарил я.

– Рано прощаешься, я с тобой пойду, тебе одному с безбожниками не сладить.

– Да какой там, сиди дед, тебе Аркашу воспитать нужно. Не справится парнишка без тебя.

– Ну это мне лучше знать. – огрызнулся он.

Спорить я с ним не стал. Дед прихватил охотничьё ружьё из сарайки, и строго наказал Аркаше сидеть дома. Мы же, когда совсем стемнело, отправились в Тихое место.

Сама территория была огорожена хорошим забором, массивные ворота впечатляли.

За оградой было тихо и темно. Лишь редкие огоньки освещали небольшие участки поселения.

– Глянь. – дед указал куда-то морщинистым пальцем.

– Чё? – я не понял, на что именно мне смотреть.

Дед дал мне подзатыльник.

– Белокаменная. – коротко ответил он.

– Церковь. И чё?

Дав мне второй подзатыльник, дед наконец объяснил.

– Тюрьма ихняя, там твой друг.

– Духи сказали? – изумился я.

Он постучал мне по голове и едко спросил.

– Ало. Там кто-то есть? Ало.

– Объясни нормально, чё ты хочешь то? – начал закипать я.

– Тебе голова для чего? Чтобы в неё есть? Видел я до этого, редко кто оттуда своими ногами выходит.

– Ну вот, так бы сразу и сказал. – огрызнулся я.

– Ну всё, ты ещё поумничай мне здесь. Там дырка в заборе есть. Пролезем и разделимся.

Я кивнул, дед полез первым, я за ним. Мы короткими перебежками добрались до церкви. Каждый со своей стороны. Дед, что-то показал мне жестом. А в следующую секунду, из церкви раздались выстрелы и крики.

Глава 30

Люба

По приказу Семёна Павловича, меня отправили на дипломатические переговоры с поселением. Так и сказал, гавриков твоих, ещё рано отправлять по таким делам, а ты Любомир, парень взрослый, поди и договоритесь. Нужно было обсудить, на каких условиях они готовы к нам присоединиться. И готовы ли вообще. Потому что изначально с ними разговаривали Зима с Рыжим. А из этих двоих дипломаты, как из меня танцовщица кордебалета. А если по чесноку, да я и сам был рад свалить. Хотя бы ненадолго. Надоело мне это всё. Грызутся, власть пилят. Вот в моё время, всё проще было. Тут свои, там чужие. А сейчас, да чёрт их разберёшь. Вроде свой, а вроде и нет уже. Не понятно.

Алексей Кожухов, глава Тихого места, наотрез отказался пускать ребят с бункера. Не то чтобы одному мне было страшно, но немного некомфортно. Сам хозяин, показался мне более чем радушным. Проводил в свой домик, предложил водки, я отказался.

– Не пьёшь? Это хорошо. Тогда сразу к делу, Любомир. – начал Алексей. – Вы нам оружие, примерно тридцать калашей, столько же пистолетов, два пулемёта, можно любых, гранат сорок штук, два танка, ко всему этому боезапас разумеется. – начал перечислять он.

У меня отвисла челюсть.

– Мы вам людей, на данный момент население Тихого места девяносто человек, можем дать треть, остальные не в состоянии воевать. С вашей стороны примерно так-же, ну, думаю отобьёмся. А потом уже, можете хоть склад у нас устроить. Тихое место всегда встретит с хлебом с солью.

– Погодите, вы сейчас серьёзно?

– По мне видно, что я шучу? – поднял густые брови он.

– То есть, мы отбиваем вас от этого кукловода, а потом можем приходить к вам в гости?

– И что не так?

– Вы хотите, чтобы мы рисковали жизнью ради вас, вручили безвозмездно боезапас, а вы нам дружеские отношения?

– А сейчас друзья это самое ценное, Любомир. Не знаю, понимаешь ли ты всю ситуацию, но это война. А партнёрство на выгодных условиях, ни вам, ни нам не помешает.

– Я знаю, что такое война. – нахмурился я.

– Мы не можем продолжать жить в страхе. – нахмурился он. – Мертвецы не оставят нас в покое, и чем дольше мы тянем, тем хуже будет. Если вы готовы нам помочь, это шанс для обоих.

– Хорошо, допустим, мы готовы помочь. Но нам нужно больше условий.

Алексей вздохнул, и опрокинул содержимое стакана себе в рот.

– Тихое место хотите? – поморщился он.

– Полный контроль над территориями. – кивнул я. – С нашей стороны будут предоставлены продукты питания, боезапас, охрана.

– Ладно. – проворчал он. – Давай запишем все условия. Чтобы избежать недопонимания.

Меня кольнуло сомнение. Слишком быстро он согласился отдать нам поселение. Наши условия были вполне щедрыми, но отдать нам всё вот так просто. Что-то не так. Нутром чуял.

– Давай-ка, я сейчас до главного схожу, пойдём со мной, мне тебе одно место показать нужно.

Сердце упало в пятки. Он привел меня в крохотную, сельскую церковь. Понял я это по перекошенному, облезлому кресту, что был прибит, к стене.

– Я туда не пойду. – заупрямился я.

– Что значит не пойду? Там настоятель наш. С ним тоже поговорить нужно.

Внутри одноэтажного, белокаменного здания, на одной из множества скамеек, сидел пожилой мужчина в рясе.

– Здравствуй Алексей, а кто это с тобой? Новенький? – заулыбался дедулька, беззубым ртом.

– Да так, по делам. Знакомься Любомир, это отец Павел.

– Любомир, хорошее имя. – настоятель пожал мне руку.

Я только кивнул.

– Он представляет людей из бункера, хотят сотрудничать.

– Сотрудничать это хорошо, сейчас нельзя поодиночке оставаться. – задумчиво проговорил священник.

– Они предлагают еду и защиту, в обмен на поселение.

Настоятель смерил меня тяжёлым взглядом.

Прямо за ним, я уловил какое-то движение. По обе стороны от высокого, четырёхугольного столика с покатым верхом, стояли двое рослых ребят.

– Коли на то воля Божия… – начал отец Павел.

Я глупо хихикнул и прикрыл рукой рот. Я весь надулся и покраснел от натуги, лишь бы не заржать в голос.

Настоятель сначала нахмурился, затем улыбнулся.

– Смейся Любомир, в этом нет греха. Главное помни, всё часть Промысла Его, и мы должны со смирением и любовью принимать испытания.

Я промычал что-то глубокомысленное. Смеяться совсем расхотелось, а внутри начал бушевать гнев.

– Вижу ранен ты сильно, до сих пор кровоточит. – раскусил меня батюшка.

В его понимании, не было для меня утешения. И каждое его произнесенное слово, только подливало масла в огонь.

– Да так, личная неприязнь.

– Не понимаешь ты, Любомир. – пытался донести до меня священник. – Змий тебе на ухо шепчет, от веры прочь отворачивает. Бог никогда не оставляет нас. Это мы забываем о нём. Вера даёт нам надежду.

– Единственная причина вашей веры, это страх. – я плюхнулся на скамью. – Вы все настолько боитесь последствий своих грехов, что живёте по выдуманным заповедям.

– Не хорошо. – просипел священник. – Колька, Витька. – тихо позвал он.

Я обернулся, те двое парней, что стояли у столика, двинулись в нашу стороны.

– Побойтесь бога, ребята. – примирительно поднял руки я.

Били сильно и больно. Я был почти уверен, что эти два амбала, не на кутье с куличами вымахали.

Священник произнёс что-то невнятное, и меня отволокли в церковный подвал. Он был оборудован, кто бы мог подумать, решётками и цепями. Меня кинули в одну такую клетку и ушли.

Я лежал и смотрел на каменный потолок, потому как все стены и пол, были исписаны молитвами и религиозными портретами. Смотреть тошно. В моей камере не было ни кровати, ни даже скамьи. Одно вонючее ведро в углу.

Не знаю, сколько именно времени прошло, но после беспокойного сна, я был невыносимо голоден.

Тусклый свет от свечи, еле-еле освещал мои покои.

Тяжелая дверь пронзительно скрипнула и к моей клетке подошла женщина.

– Здравствуйте. – коротко кивнула она, и просунула мне лоток с миской и стаканом.

– Спасибо. – ответил я. – Сколько сейчас времени?

– Господь с вами. – лишь ответила она, и развернувшись, ушла.

Мой ужин, обед или даже завтрак, состоял из миски пшённой каши, и стакана затхлой воды. Негусто, но хотя бы с голоду не подохну.

Никаких столовых приборов мне конечно же не выдали. И я, не стесняясь, начал бодро запихивать еле теплую кашу себе в рот, прямо руками.

Только я закончил приём пищи, как ко мне сразу зашёл отец Павел.

– Что думаешь, Любомир?

– А о чём мне думать? Вы меня тут насильно удерживаете, жрачку нормальную не даёте.

– Всё о теле своём. – кивнул батюшка. – Ты бы лучше о духе задумался, поди и рану мы твою, исцелили бы.

– Это вряд ли. – тут же помрачнел я.

– Что случилось у тебя? Что от Бога отвернулся ты? – в лоб спросил отец Павел.

– Дочка умерла, маленькая совсем была. – не сразу ответил я.

– Из-за хвори этой, или по другой причине?

– Она в мертвеца обратилась. – слёзы потекли по моим щекам.

– Любомир, Господь нас слышит, и всё по его воле делается.

– А где же был ваш бог, когда дети умирали от заразы, которую придумали его создания? – заорал я. – Невинные дети! Моя дочь! Где был ваш бог?!

– На всё его воля. – тихо повторил он. – Но разве это значит, что он не любит нас? Мы сами создали эту реальность, погрузившись в ненависть и жадность. Каждый раз, когда мы отвергали друг друга, когда закрывали глаза на страдания, мы отдалялись от него. Мы настолько надменны, что из-за собственной гордыни, отвергали его любовь.

– По образу и подобию. – ухмыльнулся я, но мой голос дрожал от боли. – Как можно говорить о любви, когда мир погряз в страданиях? Где справедливость?

Отец Павел сделал шаг назад, глядя мне прямо в глаза, полные горечи.

– Справедливость – это то, что мы должны создать сами. Мы не можем ждать, что кто-то придет и исправит всё за нас. Каждый из нас несет ответственность за то, что происходит вокруг.

Я опустил голову.

– И что же мне теперь делать? Как жить с этой утратой?

– Просто жить. – ответила он. – Жить так, чтобы память о тех, кого мы потеряли, вдохновляла нас на изменение. Мы должны быть голосом тех, кто больше не может говорить. С каждым добрым делом, с каждым актом любви мы можем вернуть частичку света в этом мир.

– Вы правы, отец Павел. – лживо улыбнулся я, уже зная, что делать.

– И это славно, Любомир.

– Вы позволите мне служить ему вместе с вами?

– Конечно, мальчик мой.

Священник не думая, открыл мою клетку.

В моей голове, пронеслась недобрая мысль. А что если я просто убью его? Нет, слишком рано.

– Одумался? – подмигнул мне Алексей и хлопнул по плечу.

– Пришлось. – доброжелательно бросил я, сжав губы, показывая обиду.

– Да ладно, не дуйся. Все через это проходят.

– Ты тоже?

Он медленно кивнул.

– У меня все погибли. Жена, мама, двое сыновей. Никто не спасся, кроме меня. А потом отец Павел меня на путь верный поставил. – Алексей закурил самокрутку. – А у тебя кто?

– Жена и дочка.

– Они сейчас на небесах в Царствии Его, и видят всё, что делаешь ты. Помни об этом, Любомир.

– Я постараюсь. – сглотнул я.

Он говорил так, будто видел меня насквозь. Будто читал каждую, неосторожную мысль. А я, уже продумывал план побега.

– Сейчас тебя отведут в твою комнату, а завтра вместе пойдём на молитву, согласен?

– Да, мне так легче. – солгал я.

– И это хорошо.

Он вдруг резко поддался ко мне и упёрся своим лбом к моему.

– Все мы твари Божьи, все мы братья. – произнёс он и отстранился.

Больше мы не говорили с ним. Незнакомая женщина проводила меня до двухэтажного дома. Не знаю, что было на втором этаже, но на первом, располагались множество кроватей.

– Вы гость, так что придётся спать в общих спальнях. – робко объяснила девушка.

– Спасибо. – поблагодарил я, и улёгся на ближайшую ко мне койку.

Я не спал, а наоборот разглядывал мрачную обстановку вокруг.

Измождённые лица моих соседей, беспокойные подёргивания во сне. Вокруг пыльно и грязно. И нет, я не брезгливый. Мне доводилось спать в местах и похуже. Но пахло тут, как бы объяснить. Уныние вперемешку с отчаянием. Наверное так. Сектанты ебанные.

Солнце медленно озаряло наши палаты.

Большинство людей уже встали с коек, и направились к выходу стройными рядами. У двери стояла та самая монашка, что приносила мне еду.

Я тоже встал и направился за остальными.

– Куда нас?

Несколько человек презрительно смотрели на меня.

– На молитву. – коротко ответила она, поджав губы.

Нас всех загнали в храм. Отец Павел пел свои заунывные молитвы, а я откровенно скучал. Люди вокруг меня вторили священнику, как заворожённые.

– Не зевай. – добродушно бросил Алексей и хлопнул меня по плечу.

– Пытаюсь.

Спустя наверное час, храм совсем опустел.

– И куда они? – спросил я у Алексея.

– На работу. Кто-то мусор уносит, кто-то бетон на стену лепит. Потихоньку все работают.

– Понятно. – бросил я. – А мне то дело найдётся?

– Ну, ты думаю с оружием ладишь?

– Конечно. – я даже немного оскорбился.

Я даже не думал о том, чтобы сказать, что я медик. Ну а к чему? Узнает, и весь мой план обратится пеплом.

– Пошли тогда к ребятам на стену.