Текст книги "Реальное зло (СИ)"
Автор книги: Анастасия Медведева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
Любопытно будет испытать, на что он годен.
– Сэм, – голос Метельского я теперь ни с кем не спутаю.
К светловолосому королю класса мы с Сэмом поворачиваемся одновременно.
– Ты не забыл о наших планах на вечер? – Метельский отрывает свой взгляд от какой-то любопытной записной книжки и смотрит на моего ухажёра.
– Планы поменяются… скорее всего, – добавляет Сэм, и я чувствую, как в этот момент он смотрит на меня снизу-вверх.
– Они не могут поменяться, – легко улыбается король класса, и столько обаяния в этой совершенно точно неискренней улыбке, что мне становится вдвое любопытней – что это за субъект такой…
Ник Метельский.
– Давай обсудим это позже, – спокойно предлагает Сэм, но в этот момент звучит звонок на урок, – И с тобой мы поговорим… позже... – парень опять наклоняется ко мне, – так что не вздумай убегать, – заканчивает с лёгкой угрозой.
И не подумаю. Разве что учитель заставит. Ведь следующая пара – физкультура…
Остаток академического «часа» прошёл сравнительно спокойно. Как и пара литературы, что шла следом в том же кабинете и, естественно, с тем же нудным учителем. Я не ждала подвохов, потому как тройка королев была вымотана моим ответным ударом и вряд ли была способна колдовать. Другое дело – как им удалось так быстро нанести проклятие, ведь между выходом Жени из класса и моей встречей с ней у автоматов, прошла, максимум, пара минут! Они что, прям в помещении шептали слова на волос и жгли необходимые ингредиенты прямо на парте?..
Это нужно было выяснить. Если они не пользуются подручными средствами, то это… плохо. Для меня. Один на один я бы ещё справилась, но одна против троих… Это будет тяжело.
Ни Сэм, ни Женя не имели возможности поговорить со мной на всех последующих перед физкультурой переменах – каким-то дивным образом их утаскивали от меня всякий раз, когда они направлялись ко мне. Сэма забрал Метельский, а Женю несколько раз посылали в учительскую по каким-то мелким поручениям. Я решила не заострять на этом внимания и готовилась к нашему общему походу в женскую раздевалку (общему с Женей и тремя королевами, имен которых – кроме черноволосой Леси – я так и не узнала). Когда звонок, наконец, сообщил о том, что и эта нудная пара закончилась, я едва ли не первой поднялась и покинула класс. Одноклассники не торопились со мной общаться. Но большой дружбы я не искала – главное, чтоб не мешали, – потому не стала зацикливаться и на этом вопросе…
Спортивный зал и раздевалки мне помогла найти Женя, и, поскольку мы с ней спустились вниз и пришли туда едва ли не первыми, я без приключений переоделась, словив на своём теле лишь один шокированный взгляд.
– Мара… ты просто бомба! – выдохнула та, разглядывая мою светлую кожу и вязь татуировок на животе и спине.
Интересно, она всё-таки про татуировки или про полупрозрачное нижнее бельё?..
– У тебя ж вообще ни грамма лишнего нет! – прошептала Женя, а я про себя закатила глаза.
Чего и следовало ожидать…
– Женя, ты тоже худая, как щепка. Так почему восхищаешься моим телом, а не своим? – смотрю на неё, как умудренная опытом женщина – на несмышлёного ребёнка.
– Ну… у тебя все так гармонично… а у меня только кости торчат… – замялась та, а я громко вздохнула и с недоумением, перемешанным с усталостью, уставилась на потолок.
– Рыжик, люби себя, – посоветовала в итоге, решив, что все мои слова в любом случае не достигнут адресата. По крайней мере – не сейчас.
– Как ты меня называешь? – Женя удивленно смотрит в мои глаза.
– Рыжая бестолочь – если уж совсем по-честному, – признаюсь ей, ничуть не смущаясь и натягивая тренировочные бриджи из мягкого материала, – но, чтоб не обижать, решила звать уменьшительно-ласкательным «Рыжик». Ты против?
Могу и Рыжей Бестолочью…
– Нет, не против, – тут же закачала головой Рыжик, – Мне даже приятно… меня по-всякому в этой школе называли. А я ведь староста класса…
– Я думала староста – Метельский, – нахмурилась я.
– Ну… вообще-то – я. Но по всем важным вопросам вызывают, почему-то, его… – Рыжик замялась и поджала губы.
А я поняла, что эта тема для неё – болезненная.
Ладно, замнём.
Хочу сказать ей что-то ободрительное, как вдруг едва не падаю на пол от резкой потери сил.
– Мара? – Женя осторожно зовёт меня, явно не понимая, что со мной происходит.
Вот же… суки…
– Рыжик… пожалуйста… выполни просьбу, – на выдохе прошу её, ухватившись за стену и только из-за этого устояв на ногах.
– Какую? – уже с испугом глядя на меня, спрашивает Женя.
– Только без вопросов, пожалуйста… – шепчу, собираясь с остатками сил, – Притащи сюда Сэма… прямо сейчас… скажи – я зову…
– Ты уверена, что это то, что тебе сейчас нужно? – недоверчиво уточняет Женя, – Ты вообще-то в одном лифчике стоишь…
– То, что нужно, – уверенно произношу, кое-как справляясь с головокружением.
– Я конечно позову… но не уверена, что он будет подтирать за тобой рвоту, – бормочет под нос Рыжик, – Может, это какое массовое отравление? – рассуждая вслух и не сильно заботясь о том, как мне плохо, неспешно направляется к двери…
– Быстро! – рявкнула на неё со всей мочи, и рыжей мгновенно и след простыл.
А я осела на пол. Нет, это не отравление. И меня не тошнит. Я отлично знаю, что на меня наслали.
Три тупицы, чтоб у них кожа прыщами покрылась!
Они что, вообще Послушников не боятся?! Или не знают, какое колдовство привлекает Их внимание в первую очередь?..
Чёрт! Когда они успели взять моё ДНК? Неужели тоже волос?! Ну, это было бы вообще смешно… если б мне не было так плохо… Но – да, скорее всего, волос. Потому что, не озаботься я уничтожением своих слабых мест, – этот их удар в данный момент вырубил бы меня напрочь.
Блокировка эфира. На это решаются далеко не многие.
Но это – идеальная проверка.
Тем, кто не умеет входить в Эфир, такая атака не страшна…
Выходит, не дуры, и поняли, кто наслал «ответ». Но всё равно – тупицы! Либо реально не знают, когда и за кем приходят Послушники…
Дьявол, а ведь я могла оказаться на грани! Не выжги я намеренно свои волосы, и одним ведьмам известно, что бы сейчас со мной было! Ведь я буквально пару часов назад истратила почти весь свой резерв на возвращение проклятия…
Да, я лишила себя большой части силы, когда практически уничтожила свои волосы, обесцветив их – зато теперь, когда кто-то решится нанести мне вред, уровень этого самого «вреда» упадёт до минимума. Мертвый волос почти не хранит памяти о своём владельце.
Поднимаюсь с пола, отряхиваю несуществующую грязь (здесь стерильно, как в больнице… хорошей больнице, разумеется), медленно достаю майку из своего рюкзака…
Но в тот момент, когда в раздевалку входит Сэм, понимаю, что майка мне всё-таки не пригодится.
– Детка, мне нравится ход твоих мыслей, – произносит парень, а я раскованно улыбаюсь, с удовольствием ощущая, что меня заводит его прямота.
– Иди… ко мне…
Сознаюсь, с выдохом получается только из-за того, что у меня реально не осталось сил...
Но само приглашение от этого звучит дико провокационно.
Парень не заставляет себя ждать.
Глава 4. Знакомьтесь, Зло.
Сэм подходит ко мне, вырывает из руки майку, отбрасывает её в сторону, кладёт руки на мою обнажённую талию и резко прижимает к себе. Ремень его брюк больно впечатывается в чувствительную кожу, но меня это ещё больше заводит. Парень дышит мне в губы, и я не удерживаюсь и кусаю его за подбородок: легонько, но, чтобы понял – контакта не избежать. Его руки не спеша спускаются по моим бедрам, всё больше сближаясь, затем, не торопясь, словно по ходу, сжимают упругие выпуклости, под попой чуть останавливаются… а потом начинают медленно поглаживать кожу на внутренней поверхности бёдер, с каждым новым движением все больше приближаясь к самому чувствительному месту…
Поганец… Моя голова теперь кружилась совсем не из-за потери сил…
Запускаю пальцы в его волосы – снизу-вверх, «против шерсти», – хватаю за них и тяну вниз, чтобы запрокинул голову. Парень нехотя подчиняется, а я уже вывожу языком узоры на его шее, заставляя его пульс подпрыгнуть, вместе с кадыком. Заканчиваю «рисование» жадным укусом и вместе с вкусом его кожи, втягиваю в себя волны желания, что начинают активно исходить из его тела. Мне даже не нужен его рот, чтобы получить необходимое. Его ладони соединяются между моих бёдер, накрывая меня там, и я утыкаюсь носом в место под подбородком, жадно вдохнув порцию воздуха. Это может быть куда интереснее, чем я думала. Даю себе пару секунд на то, чтобы до конца раскрыть все нужные энергетические каналы, медленно провожу губами по его коже от подбородка до рта… и врываюсь в него языком. Сэм целуется, как Бог. Не то, чтобы я определяла классификацию всех своих партнёров… но, да, он целуется, как Бог. Обе мои руки начинают быстро расстёгивать пуговицы его рубашки, чтобы ярче ощущать его тело, затем просто вырывают её края из брюк, задирают майку и… и я прижимаюсь к его накаченному прессу своей обнажённой кожей. Тепло его тела мгновенно пробивает меня электрическим разрядом, возвещая, что больше энергии я уже взять не в состоянии – резерв снова полон. Но меня это уже не интересует. Я не могу остановиться. Меня несёт. Как и Сэма. Не помню того момента, когда он переводит руки на мою грудь и резко опускает чашечки бюстгальтера вниз, помню только, как его рот накрывает напрягшийся сосок, тут же начиная втягивать его внутрь, затем, как его руки подхватывают меня под бедра, чтобы желаемое находилось на необходимом для удобства уровне, – и вот я уже сижу на его талии… даже чуть выше… и теперь его губы могут терзать мою грудь без всякого неудобства… Я хочу его. Не важно в каком виде, не важно с каким проникновением. У меня есть проблема; она называется отсутствие кнопки «Стоп». Кажется, у Сэма была такая же. Потому что его рука под моим бедром уже расстёгивала ремень брюк, а я и не думала останавливать его… лишь одна мысль – что в следующий раз, когда мы займёмся сексом, нужно подготовить накопители, – забрела в мою опустевшую от желания голову, а в следующий момент…
А в следующий момент в раздевалку вошли одноклассницы, и единственное, что я успела сделать до того, как они застали нас с Сэмом наедине, так это сползти с бёдер парня, вернуть чашечки бюстгальтера на место и вытянуть из рюкзака майку, тут же прикрыв ей своё тело. Да, я прям Флэш. Если учитывать, что всё это я сделала едва ли не в одно связное движение…
Даже Сэм удивился. Он в свою очередь успел только вдеть ремень обратно и развернуться к новоприбывшим.
– Сэм? – удивленно вопрошает одноклассница, имени которой я в жизни не запомню, да и смысл?
– Я, – решает не спорить парень, затем на его губах появляется греховная улыбка.
Должно быть, он фантазирует о том, как все вошедшие девушки присоединяются к нашему развлечению…
– Даже не думай, – шепчу едва слышно, затем всё-таки натягиваю майку.
Мой манёвр оказывается замечен.
– Сэм, что ты здесь делаешь… с ней? – спрашивает всё та же девушка, лицо которой почему-то начинает краснеть.
Она что, пуританка?
– Общаюсь, – продолжая усмехаться, отвечает парень.
– Ты общаешься с ней… с полной боевой готовностью в штанах? – голос одноклассницы начинает звенеть, а до меня медленно доходит.
– Она что, твоя девушка? – кивая на ту головой, спрашиваю у парня.
– У меня нет девушки, – отвечает Сэм.
– Да, я его девушка, – отвечает та.
И делают они это почти одновременно.
– Так есть или нет? – запутываюсь я.
– У меня нет девушки, – чётко выделяя слово «нет», произносит Сэм, глядя на светловолосую куколку.
Да, решила добавить её описаний в свой мозг, чтобы в следующий раз с кем не перепутать.
– Но мы же… – дрожащим голосом протягивает кукла…
– Перепихнулись пару раз? – подняв бровь, уточняет Сэм, – Ты у меня не одна такая. И, думаю, ты в курсе.
Теперь ситуация становится яснее. То, что этот рыжий засранец – бабник, я сразу поняла, с его первой фразы в классе, но то, что он ещё и знатный потаскун… Вот это было… забавно.
Выходит, не только Ник Метельский всем школьным красавицам сердца разбивает. А вот это уже не очень хорошо. Мне нужна была цель… попроще.
Смотрю на красную, как рак, светловолосую куколку, а затем медленно перевожу взгляд на её «подружек». Ох, как-щёчки-то запылали! И глазки в стороны разбежались… В смысле… не пара глаз на одном лице, а у каждой из девушек – в разную сторону… В противном случае это было бы жутко…
Хмыкаю, не имея сил сдержаться.
Светловолосая кукла поднимает на меня горящий святой ненавистью взгляд.
Вот только этого мне не хватало.
– Эй, объясни своей бывшей… или настоящей… неважно… объясни ей, что я понятия не имела, что ты за кобель, – подтолкнув Сэма в плечо, спокойно говорю ему, затем вновь смотрю на девушку, – Честно, знать – не знала, что у него рота в запасе. Так бы никогда даже в его сторону не посмотрела.
У той глаза наполняются уже даже не ненавистью… священным ужасом! Кажется, в её мозгу на моей голове выросли рога.
Что ж, она не далека от истины.
– Зря ты это сказала, – не глядя на меня, произнёс Сэм, голос которого вдруг стал каким-то пренебрежительно отстранённым.
В следующее мгновение парень молча вышел из раздевалки и закрыл за собой дверь.
Он что, обиделся?
Мне сейчас заржать в голос или задуматься?..
Перевожу взгляд на куколку со-команда – но те быстро сменили гнев на милость, и теперь преспокойно переодевались, делая вид, что ничего особенного сейчас не произошло. Ага, если не считать, что на лице каждой из них было выражение кровожадного удовлетворения.
Что говорить, физкультура началась в почти гробовом молчании учеников: три королевы решили дружно пропустить сие мероприятие, Рыжик сидела на скамейке, как временно отстранённая (весть о её здоровье быстро облетела всю школу, и комментарий по этому поводу – это первое, что произнёс высокий плечистый мужик, который здесь отвечал за все физические нагрузки), а все оставшиеся девушки класса косились на меня с любопытством и лёгким презрением. Парни игнорировали. Пришлось опять самой представляться новому учителю, который тут же заставил меня наматывать десять кругов по залу, чтобы посмотреть, как быстро я выдохнусь.
Смешно.
Начала свой забег и тут же поймала на себе взгляды парней. Я в курсе, что нахожусь в хорошей форме. Постоянно бегать по лесу куда сложней, чем полтора-два часа три раза в неделю проводить в тренажерном зале. А я гоняла по этому чертову лесу все лето. Нужно было запастись определёнными ингредиентами, стараясь не попасть ни в одну тёмную зону, а это, знаете ли…
Неважно. Бегу себе преспокойно и краем глаза наблюдаю за классом. Сэм старательно не смотрит в мою сторону… первые полторы минуты. Затем его взгляд устремляется ко мне, полный злобы и раздражения. Я знаю, что влеку тебя. И буду влечь до тех пор, пока мы не соединимся воедино. Это закон. Ты попался на крючок моей энергии. Так что хочешь-не хочешь, а будешь думать обо мне.
Вообще – сам виноват. Не стал бы затаскивать меня в тот темный отсек, я бы не обратила на него внимания.
Поворачиваю на углу и ловлю на себе ещё один взгляд.
Метельский.
Смотрит с интересом. Но пока – бездейственным интересом, так что мне плевать. Даже не буду тратить на это время. Мне для начала с тремя ведьмами нужно разобраться.
Естественно, что два одноклассника были не единственными, кто следил за мной. Весь класс пылал интересом к новенькой ученице в облегавшей подтянутое тело форме. Но интерес большинства меня не интересовал: серая масса всегда будет думать так, как её лидеры. И если кто-то из лидеров решит, что я не стою всеобщего внимания, то про меня быстро забудут, какой бы яркой или выделяющейся я ни была. Потому смысла налаживать контакт с одноклассниками сейчас – я не видела. Нужно дождаться этого самого «определения».
Или направить это «определение» самой – туда, куда мне нужно.
Но для этого одной незаурядной внешности и колючего характера недостаточно. И именно над этим я и планирую работать в ближайшее время…
– Беляева, – рявкает учитель, и я постепенно останавливаюсь.
Что я пропустила?
– Я тебе сколько кругов сказал намотать? – сурово смотрит на меня мужчина.
– Десять, – послушно отвечаю.
– Ты бежишь двенадцатый. Считать не умеешь? – с издёвкой спрашивает тот.
Кто-то фыркает, кто-то хмыкает. Кто смотрит с любопытством.
– Простите, задумалась, – мягко улыбаюсь, глядя в глаза учителю.
Таким меня не смутишь. Нашёл к чему придраться.
– Тогда иди задумайся на турниках, – также мягко посылает меня физрук, – желательно, во время подтягиваний. А потом во время упражнений на пресс. И на канате можешь повисеть, подумать. Я сегодня вообще… добродушный.
Растягиваю губы в усмешке.
Лютый. Так и буду его звать.
Демонстративно разворачиваюсь и иду к турникам. Чувствую, как одноклассники наблюдают. Когда забираюсь на перекладину, натыкаюсь взглядом на Сэма. Мне сейчас кажется, или он желает, чтобы я навернулась?..
Отрываю ноги от «стенки», зависнув в воздухе, и начинаю подтягиваться. Когда чувствую, что сил осталось немного, спрыгиваю вниз на маты и начинаю качать пресс.
– Ты что, больная, Беляева? – Лютый подскакивает ко мне, появляясь рядом так неожиданно, словно только и делал, что стоял за перекладиной и тихо наблюдал за моими упражнениями.
– Что опять? – спрашиваю ровно.
На самом деле, он меня слегка достал. Эти придирки выглядят довольно странно для взрослого мужика с преподавательским стажем.
– Какого лешего ты спрыгиваешь вниз с трёхметровой высоты? – шипит Лютый.
С любопытством поднимаю глаза на «стенку». Серьёзно? Там было три метра? Да нет же! Три метра – минус мой рост. Вполне нормальное себе расстояние. Но вообще, нужно было, конечно, подумать, прежде чем пугать своего нового препода перспективой сломанных ног…
Перевожу взгляд на Лютого, уже готовая произнести слова вслух.
– Что, опять скажешь, что «задумалась»? – с какой-то странной злобой спрашивает меня тот.
– Там меньше полутора метров было, – решаю поделиться с ним своими вычислениями.
– А ты у нас обезьянка, значит? – нехорошо смотрит на меня Лютый, – ну, так шуруй на канат. Десять подъемов наверх с касанием.
Ирод.
Встаю, плетусь к канату. Вообще – уверенно иду, но настроения уже нет, пусть я и не показываю этого окружающим. Ловлю на себе сочувствующий взгляд Рыжика.
Думаю, мимикой своего лица она пытается сказать мне, что такое поведение для физрука нетипично.
Не удивила.
И, кажется, я знаю, кто в этом виноват.
А ещё, начинаю фантазировать, как буду мстить. Но пока – лезу наверх, уже абсолютно игнорируя внимание одноклассников. Не до них теперь. Вообще. Не знаю, что они обо мне подумали: такой послушной я ещё никогда не была... но искренне надеюсь, что эти дивные проявления характера нашего препода – не врожденные, а насланные проклятием. Иначе у нас возникнет проблема.
А проблемы я всегда решаю очень… топорно.
Когда в первый раз дотрагиваюсь до крепления каната наверху, вновь ловлю на себе взгляд Метельского. Насмешливый и одновременно – заинтересованный. Но он мгновенно меняется, как только к королю класса подходит Сэм. Оба парня быстро теряют ко мне интерес и начинают обсуждать какие-то одним им ведомые дела.
Пошли они!
Хоть бы заступились за меня перед этим Иродом!
Десять подъёмов – это до-фи-га. Особенно после подтягиваний.
На третьем подъёме чётко ощущаю, что мои руки больше не имеют силы держать моё тело…
Поднимаюсь вверх на одном упрямстве, дотрагиваюсь до крепления каната и медленно сползаю вниз. Отхожу от этого проклятого снаряда, смотрю на свои ладони.
– Болят?
Поднимаю голову и смотрю на Метельского.
Нет, не болят. Горят, мать их, адовым пламенем, и грозятся покрыться уродливыми мозолями!
Ничего не говорю. Разворачиваюсь и иду на выход.
– Беляева, ты что-то попутала? – голос Лютого уже даже не раздражает.
У меня нет эмоций.
– Беляева вернись и сделай оставшиеся семь подъемов! – орёт на меня физрук.
– С неё хватит на сегодня, – спокойно отвечает ему Метельский.
– Здесь только я решаю – кому хватит, а кому нет! – разоряется учитель, – Беляева, я тебе влеплю пару, если будешь меня игнорировать!
Останавливаюсь. Вообще – мне плевать на свою успеваемость. Но он меня вывел.
Десять подъемов по канату, учитывая семиметровый потолок…
Тут вряд ли кто-то даже три раза поднимается!
– Вернись к снаряду и продолжай выполнять задание! – победным голосом требует Лютый.
Разворачиваюсь к нему лицом и смотрю глаза в глаза: нас разделяет больше десяти метров, но я вижу каждую крапинку цвета на его радужке. Вижу и мысленно врываюсь в его мозг, тараня все защитные оболочки тонких тел.
ОСТАВЬ. МЕНЯ. В. ПОКОЕ.
Рука Лютого непроизвольно подлетает к виску. На лбу выступает испарина.
Я знаю, что нарушаю закон; знаю, что провоцирую внимание ненужных сил; знаю, что опять трачу весь свой резерв.
Но, дьявол побери, мои нервы тоже не железные!
– Олег Федорович? – к физруку медленно подходят несколько учениц, с лёгким беспокойством оглядывая вмиг ослабевшего мужчину, – С вами всё в порядке?
– Да… я… я… – Лютый как-то немощно осматривается вокруг, находит глазами скамейку, на которой сидит Рыжик, и медленно бредёт к ней, – Я, пожалуй, посижу… перенервничал, наверное.
Смотрю на него с презрением. Затем перевожу взгляд на Метельского, который всё это время, похоже, не отрывал от меня глаз.
– У тебя убийственный взгляд, – ровно замечает парень.
Уверена, это так. Я себя в зеркало не видела.
Молча разворачиваюсь и иду в раздевалку; прохожу небольшой коридор и попадаю в душ.
Это то, что мне нужно. Хоть от меня и не несёт, как от помойной ямы, но чувствовать на себе пот… ощущать лёгкие судороги в мышцах… а ещё страх… страх, что могла сорваться, когда лезла из упрямства в третий раз…
Стягиваю с себя одежду, бросаю её прямо на пол. Никогда больше не надену – сожгу к дьяволу, и забуду о ней, как о страшном сне.
Иду в кабинку, включаю горячую воду и медленно расслабляюсь под мелкими струями.
Я не рассчитывала, что всё будет… так. Не рассчитывала, что мне дважды придётся подпитываться за одно только утро, не рассчитывала, что атаки будут сыпаться одна за другой, не рассчитывала, что мне в принципе придётся сегодня колдовать! Я ничего с собой не взяла, я не следила за своим резервом, я планировала лишь осмотреться, я, черт возьми, вообще думала своей головой?!
Добавляю горячей воды – так, чтобы пошёл пар. Мне нужно расслабиться. Нельзя в таком состоянии поддаваться эмоциям. Нужно подзарядиться. От чего угодно! Концентрируюсь на своих ощущениях: на том, как горячие струи агрессивно таранят мою кожу, на том, как сложно становится дышать от большого количества пара, на том, какой пустой вдруг становится моя голова... Мне нужна подзарядка… Вода помогает, но слабо. Она – не мой проводник. Не моя стихия. Я могу взять от неё силы, но это будет равно тому, чтобы гореть спичкой вместо того, чтобы пылать факелом.
Не то… это всё – не то… Мне нужно другое…
Звук шагов в душевой заставляет меня поднять голову. Сэм стоит передо мной в одежде и смотрит на моё тело стеклянными глазами. Я дважды питалась от него сегодня; у него появилась зависимость. И сейчас он пришёл, потому что ощутил, что он мне нужен. Но если я возьму его жизненные силы сейчас, когда сама нахожусь на грани энергетического голода, когда от злости пустеет голова, когда в висках пульсирует боль от желания пойти и подчинить-непокорного-человечишку-своей-воле-подчинить-их-всех!!!
Прикрываю глаза, глушу эти тёмные помыслы. Я сильнее этого. Сильнее всего, что здесь может происходить.
Поднимаю голову, жду пару секунд и вновь открываю глаза.
– Раздевайся, – командую Сэму, и парень начинает послушно стягивать с себя одежду.
Мне нравится его тело. В нём нет ничего лишнего. Накачанные руки, подтянутый торс, слегка выпирающие кубики пресса, гладкая кожа. Идеальный переход от шеи к плечам… идеальная челюсть...
Сейчас я не думаю о том, что он переимел половину старшеклассниц. Он нужен мне совершенно для других целей, которые не имеют никакого отношения к морали. Отхожу вглубь кабинки, пропуская обнажённого парня внутрь отсека. Мне не нужно было видеть, я знала, что он был готов, потому что мысль обо мне, – что привела его в женскую душевую, – подготовила его тело лучше всяких ласк.
Разворачиваюсь к нему спиной и кладу руки на мокрый кафель стены. Никаких прелюдий, никаких поцелуев, никаких слов.
Сэм входит так резко, что я непроизвольно вскрикиваю, а затем с удовольствием запрокидываю голову. То, что нужно. Мощные ритмичные толчки начинают сотрясать моё тело, и я быстро забываю обо всем, что происходило до этого момента... Только он, горячая вода, льющаяся с потолка, и наслаждение, медленно разливающееся по каждой клеточке моего существа. Я почувствовала тот момент, когда тело начало вновь наполняться энергией – не моей, чужой. И это была совсем другая подпитка. Не простые волны желания во время поцелуя – а удовольствие от реализации этих самых Желаний… Это совсем другой уровень. Секс способен прокачивать тело невероятным количеством силы, но мало кто знает, как пользоваться этими силами.
Я вобрала в себя всё, что была способна вобрать; меня не терзала совесть. И когда парень за моей спиной бессильно осел на пол, опустив голову, я просто перешагнула через него и пошла к своей кабинке. Он ничего не вспомнит и ещё пару дней проваляется дома с каким-нибудь гриппом – я выпила его настолько, что его иммунитет ослаб до опасного минимума.
Но, судя по тому, как он подзаряжал меня сегодня весь день и не морщился, энергетический скелет у парня – что надо. А точнее – что надо мне.
Нахожу полотенце в специальной ячейке, обматываюсь и возвращаюсь в раздевалку, по пути собрав все свои вещи с пола. Избавляюсь от улик, переодеваюсь в школьную форму и подхожу к зеркалу. До конца урока десять минут: необходимо заново накраситься, предварительно смыв черные разводы под глазами, и высушить волосы.
С первой задачей справляюсь довольно быстро, а со второй… склоняю голову набок, размышляю над тем, что Сэм, скорее всего, уже пришёл в себя и начал задаваться вопросами.
Мокрые волосы начали медленно подниматься от корней вверх, постепенно освобождаясь от влаги и позволяя той стекать с кончиков – вниз. Десять секунд – и я стояла с абсолютно высушенной головой и невозможно довольным видом. Сегодня уже мало кто сможет противопоставить мне хоть что-то стоящее… Нет. Такой вариант просто невозможен. Так что я имела право использовать свою силу без всяких ограничений.
Встряхиваю головой, наскоро заплетаю две косы и выхожу из раздевалки вместе со звонком.
