Текст книги "Я не Ким Тэхен (СИ)"

Автор книги: Анастасия Леннон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

– Аккуратнее, – хмыкнул парень и только собрался вернуться к рисованию, как его с силой оттолкнул в тень Хосок и вышел вместо него. – Кто тебя просил ее пугать?! И как ты обращаешься с ней?!

Возмущенный поведением Джина, Хосок встал из-за стола и подошел к девушке, чтобы помочь ей подняться и спросить, все ли с ней хорошо, но стоило ему увидеть ее лицо, как он застыл с открытым ртом, держа ее руки в своих. Хосок вспомнил ее. Он видел эту девушку раньше, когда впервые встретился с доктором Уайт. Он бродил по коридору, разглядывал плакаты, висящие на стенах, а потом заметил в одном из кабинетов, дверь в который была открыта, девушку – с ней беседовал доктор и рекомендовал прибегнуть к лечению.

– Все хорошо? – робко спросила Джейн, поднимаясь и садясь. – Я бываю неловкой, прости.

– Не извиняйся, – отмахнулся Хосок, отгоняя от себя и удивление, и лишние мысли. – Давно ты здесь?

– Я попадаю сюда периодически. Сначала меня отпускают, а потом выясняется, что было бы неплохо еще подлечиться… – девушка пожала плечом. – Твой голос, он… как будто изменился. Это бывает. Со мной тоже случаются перепады настроения, но ничего. Доктора дают успокоительные, после которых все напряжение как рукой снимает.

– Как ты сюда попала? Расскажешь? – Хосок сел рядом с Джейн на кровать и заметил, что она дернулась и отсела от него подальше, чтобы их руки не соприкасались друг с другом.

– Это долгая история.

– А я и не тороплюсь, – парень весело улыбнулся.

– Я расскажу тебе как-нибудь потом. Всем вам, – Джейн повела рукой в воздухе, как бы указывая на других людей, которые находились в комнате, но кроме нее и Хосока никого не было.

Хосок не понял, о чем толковала девушка и почему она себя так вела, но он не стал более мучить ее вопросами и лишь пожал плечами. Он не собирался давить на Джейн или вытягивать информацию из нее клещами. Захочет – расскажет, а он всегда с радостью выслушает, поддержит и скажет нужные слова.

– Может, ты хочешь почитать? Дать тебе книгу? – Хосок встал с кровати и направился к книжному шкафу.

– Да, было бы неплохо, только… – Джейн замялась, взволнованно кусая губы. – Ты не мог бы мне почитать? Я люблю, когда мне читают.

– Конечно! Без проблем! – парень хлопнул в ладоши. – Что хочешь?

– Мне все равно. Остальные тоже могут послушать.

До Хосока медленно, но верно дошло: Джейн успела пообщаться с Сокджином, а тот наверняка ляпнул ей что-то такое, из-за чего теперь она знает их секрет и относится к ним именно как к компании людей, а не как к одному человеку, страдающему множественной личностью. Какая, однако, понимающая и чуткая девушка…

Хосок выбрал книгу Эрнеста Хемингуэя «Старик и море», сел на пол возле своей кровати и стал читать вслух. Джейн слушала с удовольствием, устроившись на подушках. Она лежала на боку, смотрела вперед себя и внимала каждому слову, произнесенному парнем, и хоть она и слышала эту историю сотню раз, ей хотелось знакомиться с ней снова и снова. Спустя час такого чтения и Хосок, и Джейн погрузились в приятную дремоту. Сама обстановка клиники располагала к лени и пассивному отдыху: читай, спи, смотри телевизор, рисуй, играй в шахматы и беседуй с тем, к кому легла душа. У Джейн душа легла к Хосоку. Она не была знакома с остальными, но она была совсем не против обзавестись новыми друзьями. Самое главное, чтобы они смогли ужиться вместе и чтобы к ней никто не приставал, ведь когда мужчина и женщина долгое время находятся вместе, между ними обязательно что-нибудь да произойдет, а тут целых шесть мужчин…

***

Юнги открыл глаза и рефлекторно дернулся назад, выронив вилку на пол. Он оказался в столовой, но совершенно не помнил, каким именно образом он сюда попал. Намджун что-то говорил про клинику, лечение, что с ними будут заниматься и скреплять раздробленное сознание Тэхена, чтобы тот становился нормальным человеком. Они разговаривали в палате, а после Юнги ушел, решая не вмешиваться до тех пор, пока он не понадобится. Он не знал, кто до него занимал реальность и кто пришел в столовую, но раз он здесь, значит, надо вести себя естественно, как и раньше, и взять что-нибудь поесть. Собираясь встать из-за стола, Юнги увидел, что сбоку от него стоял поднос с едой: овощной суп, рис с курицей и стакан сока (судя по цвету и запаху – апельсиновый). Кто-то уже успел набрать комплект ужина, но для Юнги все еще оставалось непонятным то, почему одна из личностей покинула сознание и тело Тэхена. «Кто выходил до меня?», – спросил он, поднимая вилку, но ему никто не ответил, разозлив тем самым Юнги, который и без того находился не в самом лучшем расположении духа. Парень стал есть суп и отметил про себя, что на он был очень даже ничего, несмотря на то, что обычно больничная еда не отличается приятным вкусом.

– Приятного аппетита! – незнакомый парень подсел к Юнги, громко поставив поднос со своей едой к нему на стол.

– Ага… – буркнул Юнги и помолился про себя, чтобы этот надоедливый паренек поскорее свалил от него.

– Ты новенький, да? Я видел тебя сегодня, – не унимался парень, орудуя вилкой и ножом, пытаясь справиться с куском говядины. – Я тут уже год. Расскажешь, что с тобой не так?

– Со мной все нормально, – Юнги стиснул зубы и отвернулся, глядя на то, как улыбчивая повариха флиртует с одним из санитаров.

– Конечно, нормально, мы все тут «нормальные», – парень весело усмехнулся. – У меня обсессивно-компульсивное расстройство. Например, эту вилку я продезинфицировал пять раз, но мне кажется, она недостаточно чистая… У тебя нет с собой антисептика?

– Нет.

– Жаль… Слушай, а ты…

– Это ты послушай, – Юнги злобно посмотрел в глаза парня, сидящего напротив. – Вали отсюда и больше не подходи ко мне. Я нормальный, ясно?! И я не желаю общаться с такими психами, как ты!

– Да ладно, чего ты завелся-то? – отмахнулся парень, пережевывая кусок мяса. – Я вот что тебе скажу…

Юнги дошел до точки кипения. Завести его не составляло труда, а этот надоедливый и разговорчивый парень старался изо всех сил, не подозревая, что играет с огнем, и пока он рассказывал, какие установлены порядки в стенах клиники, как нужно себя вести и с кем лучше дружить, а кого обходить стороной, Юнги схватил первое, что попалось ему под руку, а именно нож, притянул к себе парня через стол за воротник футболки и резко, но осторожно, чтобы ненароком не нанести случайную рану, приставил лезвие к его щеке. На пол с характерным грохотом упали столовые приборы, тарелки и поднос, заставляя всех присутствующих замолчать и обратить внимание на столик возле стены, за которым происходила потасовка.

– Ты меня не понял, урод? – прорычал Юнги. – Катись к херам, и чтобы я тебя больше не видел на горизонте!

Двое санитаров подбежали к разбушевавшемуся пациенту: один оттащил испуганного парня, на щеке которого все же появилась небольшая кровоточащая царапина, а другой скрутил Юнги, повалив его на пол, выудил из кармана халата таблетку и насильно засунул лекарство ему в рот. Юнги матерился и брыкался, как мог, и он продолжил бы и дальше, если бы не внезапно охватившая его сонливость. Парень обмяк в чужих руках, что крепко его держали за плечи, и вырубился так быстро, словно не спал целую вечность. Его отнесли в палату, положили на кровать и попросили Джейн не будить его, пока он сам не проснется. Девушка согласно кивнула, а когда санитары ушли, тихонько подкралась к парню. Она села рядом с ним и стала медленно и аккуратно ощупывать его. Сначала Джейн потрогала крепкий торс, спрятанный под одеждой и одеялом, затем руки, на которых выступали вены, добралась до широких плеч, мягко сжимая их, словно мануально изучая каждый изгиб мужского тела, пробежалась тонкими пальчиками по линии подбородка, коснулась сухих губ и нежно погладила теплые щеки, на которых ощущались тонкие волоски.

– Со мной раньше в палате лежал пожилой мужчина, и трогать его было неприятно, – прошептала Джейн, наслаждаясь мягкостью волос Тэхена, – а ты молодой и, наверное, красивый. Я всегда считала, что лица людей – зеркала их душ. Не только глаза. Мимика, улыбки, морщинки… Все это многое говорит о нас. Я не люблю зеркала и не смотрюсь в них. Раньше мне помогали следить за собой, но теперь я приноровилась сама. Может, ты когда-нибудь поухаживаешь за мной? Мне было бы приятно. Но пока спи и отдыхай. Я уверена, мы подружимся и откроем друг другу наши сердца. У нас свои вселенные, отличные от других.

Джейн наклонилась вниз, легко коснулась губами виска Тэхена и, перебравшись через него, устроилась рядом возле стены, поворачиваясь к парню спиной. Девушка не занимала много места и вряд ли могла бы помешать своему соседу, который не среагировал ни на одно ее движение.

========== Кусочки пазла ==========

Чья-то легкая, как пушинка, рука сквозь сон сжимала твердое запястье Тэхена, заставив его тем самым вырваться из сладких объятий Морфея и раскрыть глаза. Сначала он не понял, что лежит в кровати не один, и каково было его удивление, когда он обнаружил рядом с собой девушку. На ее лице были хаотично разбросаны пряди волос, на лбу блестела испарина, а пальцы все сильнее стискивали мужское запястье. Тэхен растерялся и не знал, как правильнее поступить. Он никогда прежде не находился с женщинами в одной постели, да и вообще не испытывал близости с противоположным полом. Пусть между ними ничего и не было, пусть они всего лишь соседи по палате, но ощущать тепло и мягкость девичьего тела даже в таких условиях оказалось весьма неловким процессом. Парень аккуратно убрал от себя руку Джейн, отодвинулся от нее насколько позволяли масштабы кровати, чтобы не упасть, и уставился в потолок. Он слышал шумное и учащенное дыхание девушки и понимал, что ей снится дурной сон, но будить ее совершенно не было желания. И причины на то были: во-первых, Тэхен не хотел тревожить Джейн, а во-вторых, им пришлось бы объясняться друг перед другом за их конфузное положение. Хотя, может, оно было таковым только для Тэхена? Он не помнил, чтобы звал девушку к себе или чтобы она при нем ложилась к нему с его согласия. Значит, она по собственному желанию перебралась к нему. Этот вывод показался парню логичным, и он, собравшись, повернулся к Джейн и тихонько затормошил ее за хрупкое плечо, которое прикрывала рубашка от сиреневой пижамы в маленький цветочек. Девушка замерла, нахмурилась, а потом резко дернулась в бок, стукнувшись головой о холодную стену.

– Ай! – прикрикнула Джейн от неожиданности, хватаясь за место ушиба.

– Прости-прости! Я не хотел сделать тебе больно! – засуетившись, Тэхен подался вперед, чтобы обнять девушку и взглянуть на ее лоб, который она прикрывала руками. – Ты… ты оказалась в моей кровати, и тебе снилось что-то нехорошее.

– Ничего страшного, я в порядке, – Джейн покачала головой и медленно легла обратно, глядя в сторону своего соседа. – Ты не против, что я поспала с тобой?

– Н-нет… просто… это было неожиданно, – парень неловко почесал затылок и, поймав себя на мысли, что он почти лежит на Джейн, удивленно распахнул глаза и перекатился на спину.

– Сколько времени? Нам пора вставать?

Тэхен бросил взгляд на настенные часы – было почти восемь утра. Он не знал, во сколько подъем в этой клинике, но ему сказала Джейн, что еще есть время поспать. Тэхен подумал, что она переляжет в свою кровать, но девушка как ни в чем не бывало продолжила дремать рядом с ним. Тогда он решил проявить инициативу сам: свесив босые ноги к полу, парень собрался встать, чтобы выскользнуть из ужасно некомфортной для него ситуации, но Джейн схватила его за руку и попросила остаться с ней. «Давай еще немного полежим вместе», – сказала она, и Тэхен не смог отказать. С горем пополам ему удалось кое-как снова уснуть.

Санитарку Джессику весьма удивила увиденная ею картина: Тэхен, преспокойно спящий в своей кровати, и Джейн, что устроилась на его груди так, словно они давние любовники, привыкшие спать в подобном положении. Такие вещи порой случались в стенах клиники, если пациенты находили себе партнеров, но она не думала, что эти двое настолько быстро сблизятся. Джессика подошла к парочке, наклонилась и позвала Тэхена. Когда тот едва разлепил глаза и сонно посмотрел на санитарку, она с улыбкой на лице сообщила, что пора вставать – скоро завтрак. Парень закивал, почесывая глаза, и дождавшись ухода Джессики, поднялся с кровати, но в следующее же мгновение потерял всякую связь с реальностью. Вышел Чимин. Он понял, что настало время именно для его действий, и решил воспользоваться прекрасной возможностью сделать то, для чего он, собственно, и был нужен. Джейн еще спала, а это значило, что она не будет возражать, если он к ней присоединится. Сладко улыбаясь, Чимин вернулся в кровать, навис над лежащей на спине девушкой и нежно поцеловал ее в висок.

– Пора вставать, спящая красавица, – пропел он, убирая пряди волос с лица Джейн. – Нам не стоит терять драгоценное время.

Джейн зашевелилась, постепенно просыпаясь, и под влиянием тяжелой дремоты стала нежиться в объятиях Чимина, который не переставал улыбаться и осыпать короткими поцелуями ее лицо, намереваясь добраться до шеи, но когда девушка поняла, что происходит, резко оттолкнула парня от себя и в панике вскочила с кровати.

– Не надо, прошу! Не трогай меня! – прикрывшись руками, Джейн задрожала.

– Детка, ты чего? Я не собирался насиловать тебя, – Чимин поднял руки вверх, показывая, что он и правда не хотел причинить ей вреда. – Думал, мы немного порезвимся…

– Сколько вас здесь?! Я сейчас позову санитаров!

– Тихо-тихо, – Чимин поднялся с кровати и медленно, боясь испугать, подошел к Джейн, опуская руки на ее трясущиеся плечи. – Что с тобой? Я здесь один.

– А где другие? Вас ведь шестеро, да? Что вы собирались сделать со мной?

– Малышка, посмотри на меня, – парень взял в ладони лицо Джейн, поглаживая большими пальцами ее покрасневшие щеки. – Все хорошо. Я не причиню тебе боли. Доверься мне, и мы поладим.

Чимин склонил голову на бок, намереваясь поцеловать девушку, но та вырвалась и убежала в коридор – босая, нерасчесанная, в пижаме. Парень утопал в злости и непонимании. Такая ситуация совсем его не устраивала, и он ушел, выталкивая вместо себя Чонгука. Раз он самый невинный и добрый, вот пусть и общается с этой ненормальной. Захлопав глазами, Чонгук осмотрелся, сел на кровать и стал ждать, когда за ними придут взрослые и скажут, что нужно делать и куда идти. Через несколько минут в палату зашла незнакомая женщина.

– Не надо обижать Джейн, ей и так пришлось несладко, – сказала она, протягивая Чонгуку полотенце и зубную щетку. – Пойдем, я покажу тебе, где у нас ванная комната.

Чонгук не понял, что он плохого сделал Джейн, ведь они даже не общались, но перечить не стал. Поблагодарив медсестру, он надел тапочки и послушно пошел за ней, робко попросив, чтобы та взяла его за руку. «Я боюсь потеряться», – еле слышно проговорил мальчик и обрадовался, когда женщина сделала то, о чем он ее попросил.

В столовой было шумно из-за разговоров пациентов, чавканья и грохота чашек, тарелок, вилок и прочих приборов, необходимых для принятия пищи. Чонгук стоял в дверном проеме и взглядом искал свободное место. Их было три: два по центру и одно возле окна. Чонгук выбрал второе и направился к нему, неуклюже варьируя между занятыми столами и стульями, расставленными по всей столовой. Мальчику было неловко, так как он никого не знал среди присутствующих и автоматически чувствовал себя одиноким, но если Намджун сказал, что здесь они в безопасности, значит, в этом одиночестве не было ничего страшного. Усевшись за столик, Чонгук взглядом прошелся по представленному ассортименту блюд, сглотнул от нахлынувшего аппетита, но отчего-то не решался подойти и что-нибудь взять. Обычно за ним ухаживали, он всегда был сыт. Он попросту не знал, что лучше съесть на завтрак и можно ли вообще выбирать? Или надо ждать, когда к тебе подойдут и предложат еду? Вдруг он услышал голос Намджуна: «Не бойся, иди возьми, что тебе хочется». Обрадовавшись, Чонгук встал со своего места и побежал набирать еду. Он взял пшенную кашу с тыквой, малиновый пудинг и хотел было вернуться, как увидел, что его некогда свободный столик уже занят молодым мужчиной. Тот, поймав на себе взгляд Чонгука, прекратил есть и медленно сглотнул. Мальчик видел, что мужчина напуган и хочет что-то ему сказать, и из-за этого почувствовал себя не в своей тарелке. Он стал оглядываться и искать другое свободное место, но мужчина махнул ему рукой, подзывая к себе.

– Слушай, друг, прости, – сказал тот, когда к нему подошел Чонгук. – Был не прав, признаю. Не стоило так докучать тебе. Мир?

Чонгук растерянно кивнул, не понимая, за что этот человек перед ним извиняется, но не стал вдаваться в подробности.

– Ты сегодня на удивление скромен, – мужчина усмехнулся. – Садись, вместе позавтракаем. Обещаю, приставать не стану.

В помещении стоял ощутимый запах еды, и даже многочисленные вытяжки не могли от него избавиться, но это никак не портило здешней обстановки. Было чисто и опрятно. Уборщицы ежедневно драили столики и полы, поварихи следили за свежестью продуктов и подаваемых блюд, посудомойки отвечали за то, чтобы грязной посуды и в помине не существовало. Все ради пациентов и уважаемого персонала. Чонгук кушал не спеша и с любопытством осматривал столовую. Он здесь не в первые: вчера он хотел отведать картофельный салат, но заметив, что его весьма откровенно разглядывает санитар, стоящий возле стены, испугался и ушел, спрятавшись за Юнги, который не понял, каким образом оказался в столовой, да еще и с набранной едой. Из-за этого он и попал в щекотливую и неприятную историю.

После завтрака Чонгук столкнулся в коридоре с одной из медсестер. Она приветливо ему улыбнулась, спросила о его самочувствии и сказала, что пора идти к доктору Харперу. Боясь потеряться, мальчик взял женщину за руку и попросил отвести его в нужный кабинет. Медсестра не знала, каков диагноз у этого пациента, и восприняла это как романтичный флирт. Всю дорогу она улыбалась и поглядывала на Чонгука, который смущался и не понимал, почему эта женщина так на него реагирует.

– Доброе утро! Проходи, – когда Чонгук зашел в кабинет своего лечащего врача, тот улыбнулся ему и жестом пригласил сесть в кресло напротив своего стола. – Позволь уточнить для записи… С кем имею честь беседовать?

– Чонгук, – ответил мальчик и сел в кресло, складывая руки на коленях. – Здесь вкусно кормят, мне понравилось!

– Это хорошо, – Уильям улыбнулся и положил на стол маленькую камеру. Заметив, что пациент испуганно подался назад, доктор объяснился: – Теперь мы будем записывать наши сеансы, так нужно для лечения. Тебе восемь лет, верно?

– Да.

– Расскажешь, как ты появился?

– Я… я хотел помочь Тэхену, – Чонгук нервно сглотнул и сжал пальцами свои дрожащие коленки. – Джу Хван часто бил Тэхена и его маму. Я чувствовал, что должен защищать его, и заступался. Мы ведь были друзьями.

– Что ты помнишь из детства? – доктор Харпер перестал улыбаться, стал серьезным и очень внимательно смотрел на мальчика.

– Это нехорошие воспоминания, – зажмурившись, Чонгук мотнул головой.

– Я понимаю, Чонгук, но ты должен мне рассказать. Мы ведь хотим помочь Тэхену? Всем вам?

Чонгук неуверенно кивнул и тихо попросил доктора открыть окно. Утро было ясным и солнечным, температура в кабинете медленно, но верно поднималась, и мальчик почувствовал, как ему стало жарко. Уильям охотно выполнил просьбу, а когда вернулся на место, вопрошающе посмотрел на своего пациента.

– Никто не любил Джу Хвана, – начал рассказывать Чонгук. – Когда он возвращался домой, всем становилось страшно. Он не трогал только свою младшую дочь, потому что очень любил ее, а вот Тэхена и его маму почему-то… ненавидел. Он их постоянно бил, кричал на них, а однажды… однажды…

Уильям увидел, как Чонгук быстро задышал, словно ему не хватало кислорода, заморгал глазами, из которых по румяным щекам покатились прозрачные капли соленых слез. Мальчик их неумело вытер ладонями, всхлипнул и, поджав губы, посмотрел себе под ноги. Доктор хотел, чтобы эта личность осталась, не ушла из-за нахлынувших воспоминаний, иначе их дискуссия будет бессмысленной. Было очень важно вызвать в каждой личности ощущения, благодаря которым они появились и существовали по сей день, заставить их вспомнить и мысленно пережить то, с чем они персонально сталкивались. Это помогло бы раскрыть все карты, выяснить причины возникновения и объединить раздробленное сознание Тэхена, которое было сродни кусочкам пазла, лежащим в одной коробке. Необходимо было соединить их вместе в нужном порядке, чтобы получилась полноценная картина.

– Однажды, когда Тэхен вернулся из школы, а его мамы не было дома, Джу Хван сидел на кухне и выпивал. Тэхен убежал в свою комнату, потому что не хотел попадаться отцу на глаза, но тому удалось его заметить. Я почувствовал, что Тэхену страшно, и вышел вместо него.

– Стоп. Вышел вместо него… Что ты подразумеваешь под этим?

– Обычно я сижу с другими в темноте, мы занимаемся своими делами и чувствуем, если кому-то надо выйти. Я тогда понял, что ему нужна помощь, и вышел. Джу Хван стоял напротив меня и кричал. Он ругался, говорил нехорошие слова и замахивался. Потом он убежал на балкон и вернулся с веревкой в руках. Он привязал меня к ножке стола, вытащил из штанов ремень и избил меня… Было очень больно и страшно. Джу Хван и раньше нас бил, но тот раз был особенным. Тэхен две недели боялся выходить из дома, потому что все его тело было в шрамах и синяках. Он соврал, что заболел, и закрылся в своей комнате. Его мама очень переживала… Она знала, что Джу Хван бьет ее сына, сама терпела побои, но уйти не могла. Боялась разрушить семью. Намджун говорил, что семья уже была разрушена.

– Я согласен с Намджуном, – доктор Харпер нахмурился и медленно почесывал подбородок указательным и большим пальцами. – Мне очень жаль, что и тебе, и Тэхену пришлось такое пережить. Домашнее насилие – это действительно страшно.

– Мы всегда были с Тэхеном вдвоем. У него больше не было друзей. В школе его считали странным и обижали, устраивали всякие подлянки. Могли даже на улице подкараулить и сделать что-нибудь плохое. Но позже, когда мы перестали общаться, у него появились друзья – Пак Суён и Ким Чансон. Тэхен повзрослел, и я ему больше не был нужен. Мне нравилась его младшая сестренка, мы дружили и играли вместе, но Джу Хван был против. Он назвал меня странным словом и запретил подходить к ней.

– Значит, ты помнишь всю жизнь Тэхена с самого детства?

– Да, – Чонгук кивнул. – Остальные хоть и появились позже, но тоже помнят. Мы все являемся частью Тэхена и неотрывно с ним связаны.

Уильям поблагодарил Чонгука за рассказ и попросил, чтобы тот позвал Намджуна. Мальчик кивнул и зашевелил губами. Он закрыл глаза, едва заметно дернулся, словно его прошиб табун мурашек, и его лицо поменяло свое выражение: теперь на доктора Харпера смотрел взрослый и серьезный юноша с осознанным, мудрым взглядом. Мужчина понял, что к нему вышла доминирующая личность, и улыбнулся в знак приветствия. Намджун уверенно расположился в кресле, складывая руки на подлокотниках, осмотрел кабинет и глубоко вздохнул. Как быстро пролетел вчерашний день – вот он снова здесь.

– Вы заставили Чонгука нервничать, доктор Харпер. Я понимаю, это часть лечения, но он совсем ребенок с неокрепшей психикой, и мрачные воспоминания наносят по ней удары, а она и без того сломана. Я бы даже сказал, разодрана по кускам, – Намджун горько усмехнулся. – Я все слышал, можете не объясняться. Всем нам придется вспоминать что-то из прошлого, чтобы прочувствовать это заново.

– Совершенно верно, – мужчина кивнул. – Расскажешь о своем появлении?

– Все просто. Я всегда тяготел к науке, хотел изучать что-то новое, искать пищу для ума. Какой смысл жить, если у тебя здесь пусто? – юноша постучал костяшкой пальца по своей голове. – Когда Тэхен бродил в библиотеке Нью-Йорка, я понял, что настал мой час. Сейчас или никогда. Я должен был наполнять его мозг полезной информацией, чтобы он рос умным, мудрым человеком. Знания – сила. Тэхен был слишком неопытен и, прошу прощения, зелен, чтобы самостоятельно решить для себя, что важно, а что второстепенно. Чонгук несмышленый ребенок, Чимина интересует только одно – женщины, Хосок никогда не тяготел к научной литературе, а про Юнги я вообще молчу… Поэтому появился я. Я понял, что кроме меня существуют и другие, когда стал терять время и слышать чужие голоса. Было непросто, но я собрал всех вместе, мы познакомились и узнали о существовании друг друга. Вероятно, Вы хотите узнать насчет Сокджина? Я создал эту личность, потому что мне было скучно. Я хотел иметь друга, собеседника, с которым мы могли бы вести интеллектуальные беседы, говорить об искусстве, философии, науке… Но, увы, в жизни он бесполезен. Да, Сокджин талантлив, он прекрасно рисует и разбирается в живописи, но его нарциссизм до добра не доведет.

– Поэтому вам всем нужно объединяться друг с другом, – Уильям указал ручкой на Намджуна, качнув ею пару раз в воздухе. – Нарциссизм Сокджина смягчится, если он будет действовать сообща, например, с тобой. Ты его создатель, и вас будет проще объединить. Как ты на это смотришь?

– Вы доктор, Вам решать, а мы доверимся и будем делать все, что от нас потребуется. Можете на нас рассчитывать.

– Чудесно, – доктор Харпер улыбнулся. – Позови Сокджина, только сам не уходи. Завладейте реальностью вместе. У вас получится?

– Давайте попробуем…

Намджун закрыл глаза и позвал Сокджина. Тот нехотя вышел к нему и кое-как согласился на весьма сомнительный, по его мнению, эксперимент доктора Харпера. Отказываться не было смысла, ибо тем самым он подвел бы всех и подверг опасности существование не только других личностей, но и себя, а это заботило его в первую очередь. Намджуну было очень непривычно делить реальность с кем-то еще помимо себя, но он старался изо всех сил. Открыв глаза, он попытался прочувствовать то, что ощущал Сокджин: неожиданное тепло растеклось в его груди и заставило сердце биться чуть сильнее. Он словно смотрел на мир другими глазами и видел прекрасное в мелочах – эти прекрасные занавески из дорогой ткани, эти стильные настенные часы, прекрасно гармонирующие с общим интерьером кабинета… Особенно ему понравились модные черно-белые постеры, висящие рядом со стеклянным шкафом, в котором хранились награды доктора Харпера, грамоты и прочие статуэтки.

– Как ощущения? – негромко спросил Уильям, боясь спугнуть нечто хрупкое и очень важное.

– Знаете… Я чувствую себя… вдохновленным? – Намджун заговорил более живым и эмоционально насыщенным голосом. – Во мне как будто что-то проснулось. Вроде я не я, а вроде я. Не могу понять. Я стал замечать вещи, на которые раньше не обращал внимания. Так странно…

– Но ты не чувствуешь, что стал слабее или что-то потерял?

– Нет-нет, – Намджун мотнул головой, – наоборот. Я не потерял, а приобрел. Только как мне теперь называться?

– Теперь вы все будете отзываться на имя Тэхена. Это будет правильным решением, ведь вы им и являетесь, только в разобранном виде. Вы будете нести ответственность за содеянное, даже если это сделала другая личность. Постарайтесь не терять время и следить друг за другом. Вы должны действовать как одна семья. Не подставлять друг друга, уважать выбор каждого, а главное – вести правильный образ жизни. Юнги не должен ввязываться в неприятности, Чимин не должен приставать к женщинам без их согласия. Занимайтесь саморазвитием, помогайте друг другу и постепенно объединяйтесь. Я попрошу вас, Намджун и Сокджин, оставаться в слиянии и быть одним целым. Это очень важно.

– Хорошо, доктор, я вас понял.

– Сейчас отправляйся на групповую терапию. Кабинет находится на четвертом этаже, ты увидишь нужную дверь. А после обеда я бы хотел пообщаться с Тэхеном и разъяснить ему сложившуюся ситуацию.

***

В кабинете групповой терапии проходили занятия йогой. Молодая женщина с утонченной фигурой помогала пациентам раскладывать коврики и мило беседовала с каждым, кто к ней обращался, а завидев Тэхена, она улыбнулась и ему, приглашая присоединиться. Намджун и Сокджин обещали доктору Харперу отзываться на имя Тэхена, ведь теперь их именно так и зовут – они одно целое, и когда женщина позвала новоприбывшего пациента, они тут же откликнулись и взяли свободный коврик зеленого цвета, лежащий на полу в углу. Намджун расслабился и под умиротворенную музыку выполнял упражнения, которые показывала докторша; Сокджин наслаждался красотой песни, приятным запахом ароматических палочек и отмечал про себя, насколько в этой комнате тепло и уютно. Они дополняли друг друга и вместе создавали ту идиллию, к которой было необходимо стремиться. Они больше не чувствовали себя по отдельности – они стали кем-то большим, чем просто одна из личностей. Интересно, кто следующий присоединится к ним?

Доктор говорила мягким и успокаивающим голосом. Она просила внимательно ее слушать и не думать ни о чем постороннем. «Вы прекрасные цветы, растущие на поле под лучами летнего солнца, – говорила она, наблюдая за пациентами. – Ваши бутоны еще закрыты, но это лишь вопрос времени. Совсем скоро каждый из вас распустится, и мир узрит красоту ваших лепестков. Вы уникальны. В мире нет ни одного цветка, похожего на другой. Желтые, красные, синие, розовые, белые… Вы будете цвести целую вечность, пока светит солнце, пока восходит луна, пока дуют ветра и текут нескончаемые реки. Ваши души открыты, в них тишь да гладь. Каждое утро будет новый рассвет, лучше прежнего, и вы будете встречать его с улыбкой на лице. Жизнь состоит из мелочей, и каждая мелочь безумно важна. Ищите чудо в мелочах, ведь сказка открывает свои двери тому, кто в нее верит».

Тэхен внимал женскому голосу и все глубже погружался в себя. Он представлял, как стоит на поле, усыпанном множеством разноцветных цветов и растений, мягкая трава щекотала его босые ноги, солнце обжигало лицо, а прохладный ветер остужал горячую кожу. Ему было хорошо и спокойно, он не хотел уходить из этого дивного места и рванул вперед. Он бежал без оглядки и громко смеялся, надеясь встретить свое уникальное чудо, доступное ему одному. «Все будет хорошо», – звучал эхом голос доктора, и Тэхен верил. Он хотел забыть все ужасы детства, которые сломали его пополам, истерзали в клочья, растоптали и издевательски выпотрошили, хотел стать нормальным и жить полноценной жизнью. Он мечтал обрести покой, обрести себя. «Вы сможете, вы сильные», – сказала женщина, и Тэхен повторил шепотом ее слова. «Я смогу, я сильный».