Текст книги "Я не Ким Тэхен (СИ)"

Автор книги: Анастасия Леннон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

========== Я не Ким Тэхен ==========

В холодной комнате, больше напоминающей бетонную коробку с ободранными стенами темно-зеленого цвета, стоял маленький стол. На нем разместилась самая обычная камера Sony, которая записывала происходящее. Ей была отведена главенствующая роль в этом импровизированном спектакле, ведь исключительно благодаря ее функциям появляется возможность вспоминать, пересматривать и показывать потомкам то, что будет происходить в скором времени. Красный огонек, словно всевидящее око, не погасал ни на секунду, беззвучно желая привлечь внимание человека, сидящего напротив. Спереди его руки сковывали наручники, голова была безвольно опущена, а спина устало сгорбилась. Со стороны можно было подумать, что незнакомца утомили тяжелые будни и он решил вздремнуть часок-другой, если бы не посеревшая от грязи и ударов времени футболка, испачканная в крови. Красные пятна так и кричали: «Убийца!». Глядя на них хотелось ужаснуться, прикрыть ладонью лицо и отойти на пару шагов назад, ведь кто знает, на что способен этот человек? Но капитан Гордон не побоялся. И чего ему, взрослому мужчине, повидавшего многое за свою далеко не легкую работенку, бояться? Его психика уже давно приобрела стальную прочность, покрывшись густым слоем мха, и ее не было в силах сломить даже расчлененное тело, разложенное по разноцветным подарочным коробкам.

Капитан раскрыл тяжелую дверь, которая со скрипом поддалась его напору, вошел в комнату и включил свет. Человек в наручниках не среагировал, и тогда Гордону пришлось хлопнуть ладонью по столу – лишь тогда задержанный зашевелился и лениво поднял голову. На служителя закона смотрел парень, которому на вид было не больше двадцати пяти. Совсем молодой, а уже обиженный на жизнь, раз пошел на столь ужасное преступление. Каштановые волосы находились не в самом лучшем состоянии и больше напоминали воронье гнездо. На разбитой нижней губе, которая распухла от удара, запеклась кровь, и парень все пытался кончиком языка зализать ее, а потом и вовсе стал сгрызать зубами, но сделал только хуже: корочка попала в рот, и кровь снова проступила наружу со своим характерным металлическим вкусом.

– Где я, вашу мать? – захрипел парень, выпрямляя спину, но стоило ему сделать столь неосторожное движение, как боль в теле заставила его обратно согнуться и зажмуриться. – Блять…

– Ты там, куда попадают люди, всадившие нож в живот собственного отца, – Гордон бросил на стол синюю папку и опустился на свой стул. Сначала он внимательно наблюдал за тем, как парень разминает тело, медленно крутит головой и продолжает мучить языком раскрывшуюся на губе рану, из которой сочилась кровь, но вскоре капитану надоело сие зрелище, и он приступил к главному. – Ким Тэхен, верно?

– Что? Кто? – задержанный прищурился, с нескрываемым презрением глядя мужчине прямо в глаза.

– В дурачка будешь играть? «Ничего не знаю, ничего не видел, это не я, меня подставили»… – начал театрально перечислять капитан все те отговорки, которыми плевались пойманные за руку преступники. – Ты убил своего отца, Тэхен, и у нас есть неоспоримые доказательства. Например, твои отпечатки…

– Какой Тэхен? Почему ты называешь меня этим дебильным именем?! – довольно-таки быстро вспылил паренек, дергаясь вперед, и если бы не наручники, он уже давно вцепился бы в Гордона. Его взгляд остановился на камере, снимающей то, что творилось в комнате для допросов. – А это че за херовина? Мы что, в кино играем?

– Это нужно для следствия. Мы обязаны запечатлеть твои показания, чтобы потом оперировать с ними в суде, – капитан раскрыл папку и взял в руки потрепанный паспорт, намереваясь заглянуть внутрь. – Ким Тэхен, рожденный 30 декабря 1995 года, родной город Тэгу…

– Слушай, ты меня уже бесишь! Я не Ким Тэхен, ясно тебе?! Мое имя Юнги, бля, запомни! Можешь на лбу себе написать!

– Хочешь сказать, что это не ты?

Капитан Гордон, поджав губы, повернул паспорт так, чтобы парень смог увидеть все данные и фотографию, прикрепленную в качества доказательства принадлежности документа личности. Задержанный вытянул шею и не без любопытства посмотрел сначала на имя, пропечатанное ровными буквами, затем на дату рождения и лишь потом на фото. Паспорт действительно принадлежал некому Ким Тэхену, но Юнги его не знал. Единственное, что было между ними общего, – родной город. Но все остальное казалось парню тупым розыгрышем или, как он выражался, ебаным разводом.

– Ты придурок, да? – Юнги улыбнулся и ударил ногой по ножке стола, в следующую секунду вновь приобретая суровый вид. – Слепошарый урод, глаза промой! Я не знаю этого педика, у него уж слишком смазливая мордашка, с такими не вожусь. Слушай, если хочешь повесить на меня косяк, то…

– Если ты сейчас же не прекратишь ломать комедию, я перестану быть таким добрым, – Гордон швырнул паспорт на стол и стал листать страницы в папке, аккуратно вставленные в жесткие файлы. – Здесь фото с места преступления. Хочешь взглянуть на свою работу?

Капитан выудил пару фотографий и показал их Юнги. Парень громко выдохнул, как свирепый бык, но не стал отказываться от просмотра. На снимках можно было разглядеть окровавленный труп мужчины, лежащий на полу возле окна. В комнате, где произошло убийство, царил самый настоящий беспорядок: разбросанные вещи, пустые бутылки, мятые пачки сигарет и окурки, завядшие цветы… Одним словом, грандиозный срач. Только вот лицо убитого не было знакомо Юнги. Он пытался хоть что-то вспомнить, но тщетно. И этого человека он не знал тоже, как и того паренька, чье фото было вклеено в чужой паспорт.

– И за что его так? – Юнги кивнул на другое фото, где крупным планом виднелся нож, торчащий прямо из живота мужчины.

– Вот я и хочу узнать у тебя… за что? – Гордон сложил руки в замочек, склоняя голову на бок. – Давай по-хорошему. Чистосердечное сократит тебе срок и поможет в суде. Расскажи, что такого творил твой отец, за что ты его прикончил.

– Ёб вашу мать, я еще раз повторяю, что…

Юнги вспылил и уже хотел подняться со стула, чтобы разнести здесь все к чертям собачьим, но внезапно замер, уставившись в одну точку. Он непрерывно смотрел в угол комнаты, даже не моргая, дернулся, будто его судорога пробила, и медленно перевел все свое внимание на капитана Гордона. Тот, удивленный происходящим, хлопал глазами и продолжал держать в руках ужасающие фотографии. Вид Юнги приобрел умиротворенный и спокойный характер: парень вздохнул, поерзал на стуле, чтобы устроиться удобнее, и сел так, чтобы его руки могли находиться на поверхности стола. Он смотрел на мужчину с уважением – какое-то странное тепло появилось в когда-то злом и холодном взгляде, которым можно было убивать, и, что самое удивительное, на губах заиграла едва заметная улыбка. Гордон был готов поклясться, что этот парень либо хороший актер, либо у него проблемы с головой, но это еще надо было выяснить, чтобы делать подобные выводы.

– Я прошу прощения за выходки Юнги, – сказал парень глубоким бархатным голосом, почесывая переносицу, – не смог его выгнать раньше. Уж больно нахальный он, сами видите, с ним так просто не справиться.

– Ты… ты издеваешься надо мной, да? – лицо капитана исказила целая масса эмоций – от неподдельного шока до нарастающей ненависти.

– Простите? – парень дернул бровью.

– Если ты сейчас же не прекратишь, я забуду о доброте и приглашу сюда своего напарника, который обожает разбираться с такими идиотами, как ты, – процедил сквозь зубы Гордон.

– Я не сторонник насилия и грубой силы, – парень слабо улыбнулся, опуская взгляд на фотографии и паспорт, – но я действительно не понимаю, о чем Вы. Давайте спокойно поговорим и разойдемся с миром. Меня зовут Намджун, и я готов ответить на все Ваши вопросы.

– Какой к черту Намджун?! – капитан не выдержал и вскочил из-за стола, ударяя по нему кулаком, из-за чего Намджун дернулся. – Сначала Юнги, теперь еще одно дурацкое имя! Тебя зовут Тэхен, вот твои документы и твое фото! Этой ночью ты всадил нож в пузо собственного отца и убил его на глазах матери и сестры! Все доказательства указывают на тебя одного, и если ты продолжишь ломать комедию и доводить меня, клянусь, парень, я сделаю все возможное, чтобы твой срок оказался максимальным!

Парень протянул руки вперед, чтобы взять паспорт и раскрыть его. Действительно, это были документы некого Ким Тэхена с раскрытием всей основной информации о нем. Намджун покачал головой, задумчиво покусывая нижнюю губу, но неприятная боль заставила его зажмуриться и прекратить терзать свежую рану. Он отложил паспорт и посмотрел на капитана, который все еще стоял и сверлил его суровым взглядом – таким же, какой был у Юнги в моменты особой ярости.

– Вы можете общаться со мной, – тихим голосом начал Намджун. Таким бы голосом сказки детям на ночь читать, чтобы те сразу засыпали со сладкими улыбками на лицах, – а я буду передавать остальным.

– Каким еще остальным? У тебя есть сообщники?

– Не сообщники, а… семья, – парень запнулся на столь важном слове. Ему все еще было непривычно называть других своей семьей, но как иначе, если они неразрывно связаны друг с другом? – Расскажите, что случилось. Тэхен что-то натворил? Потому что лично я…

– Закрой свой рот! – Гордон-таки сорвался. Он вмиг оказался рядом с Намджуном и схватил его за воротник футболки, максимально приближая свое лицо к нему. – Ты, подонок, убил отца, а теперь пытаешься прикинуться сумасшедшим, чтобы с тебя сняли все обвинения? Не-а, парень, не получится, со мной такие номера не проходят. Я засажу тебя за решетку, и ни один адвокат тебе не поможет.

– Отца Тэхена убили? – Намджун округлил глаза. – Черт… Как же я упустил этот момент… Не надо было оставлять их без присмотра!

– Доигрался, клоун.

Гордон оттолкнул от себя парня и пулей вылетел в коридор. Он позвал какого-то Джима, и почему-то Намджун понял, что этот Джим не психолог и не адвокат, а человек, который только добавит в бездонный ящик его проблем еще одну, причем не только моральную, но и физическую. Мало того, что в момент его отсутствия кто-то совершил уголовное преступление, так еще и Намджуна в этом обвиняют и с минуты на минуту будут наказывать. Как всем известно, в полицейских участках с преступниками не церемонятся и доступным языком объясняют, что нехорошо вести себя неуважительно по отношению к служащим, но разве Намджун сделал что-то из ряда вон выходящее? Наоборот, он хотел казаться вежливым и дружелюбным, но капитан счел его клоуном. Такая ситуация совсем ему не нравилась и порядком раздражала, поэтому парень решил, что делать здесь больше нечего. Пусть другие расхлебывают то, что натворили, он им не нянька, в конце концов. Намджун застыл, глядя прямо в объектив камеры, и незаметно дернулся, издав тихий вздох.

Когда в комнату вернулся Гордон, теперь уже в компании того самого Джима, на них смотрел испуганный до смерти паренек. Он сидел в углу, как загнанный детеныш, обхватывая дрожащие колени руками, и плакал. Слезы катились по его горячим щекам, стекая вниз по подбородку на шею, а покрасневшие губы тряслись. Капитан вместе с напарником остановился в дверном проеме, не понимая, что происходит. Сначала этот парень плевался матом и угрозами, потом строил из себя интеллигента, а теперь ревет как маленький мальчик? Что за чертовщина? Если это розыгрыш, то у кого-то отвратительное чувство юмора.

– П-пожалуйста, – задержанный судорожно всхлипнул, – не бейте меня. Вы позовете сейчас папу, да?

Гордон закипал. Его руки сжались в каменные кулаки, желая хорошенько пройтись по наглой роже этого придурка. Капитан понимал, что его хотят развести, он не в первый раз сталкивался с подобным, ибо преступники готовы пойти на все, лишь бы избежать наказания. Мужчина всегда считал, что виновный должен сидеть в тюрьме, особенно убийца. Особенно такие жалкие актеры, как этот, Юнги-Намджун-и-кто-то-там-еще. Джим продолжал стоять рядом с капитаном и ждать указаний. Ему так и хотелось сорваться с цепи и начистить физиономию этому плаксе, но он сдерживал порывы и лишь дергался на месте в нетерпении.

– Ну и как тебя зовут теперь? – злобно ухмыльнулся Гордон, приближаясь к парню.

– Меня зовут Ч-Чонгук, – икнул тот, поднимая голову выше, чтобы разглядеть лицо неизвестного ему мужчине. – Я ничего не сделал плохого.

– Я же говорил, – капитан повернулся к Джиму. – Объясни ему, что бывает за такие шуточки.

– С удовольствием.

Джим, хрустнув пальцами, нагнулся вниз, чтобы схватить Чонгука за футболку, без труда поднял его, так как парень много не весил, и хорошенько ударил по лицу. Такого удара вполне хватило, чтобы задержанный, подобно тряпичной кукле, свалился обратно на пол. Гордону это показалось странным, ведь когда он только пришел сюда, перед ним сидел довольно крепкий парень, сыплющий направо и налево благим матом и готовый первым полезть в драку, а теперь он плачет и на ногах не держится. «Что-то здесь не то…», – думал про себя капитан, глядя на то, как Джим избивает ногами свернувшегося калачиком Чонгука. Парень прикрывал лицо руками, пытаясь уткнуться в колени, но проворный Джим ухитрялся добираться до нужных мест и наносить по ним отменные удары. Бедняга стонал и плакал, пока его тело вздрагивало, а боль пронзала с такой силой, что голова начинала пухнуть изнутри.

– Можешь даже не стараться, сука, – Джим плюнул на пол и со всей силы ударил Чонгука по почкам. Парень взвыл, как раненная собака, и попытался уползти под стол, находя в нем спасение, но его схватили за шею и опрокинули на спину. – Куда, падла? Мы не закончили.

Та ранка на губе теперь казалась ничтожной по сравнению с тем, во что превратилось лицо задержанного. Во рту Чонгука ощущался неприятный металлический вкус крови, сгустки которой он сплевывал на пол. Тело ныло от нанесенных ударов, но он привык к такому – привык еще с детства, что ему всегда больно. Регулярные избиения и унижения были частью его жизни, и никто почему-то за него не заступался. Стоило ему вздохнуть спокойно и закрыть глаза, как его выталкивали на свет и оскорбляли и били до тех пор, пока он не терял сознание, а потом снова по кругу, по бесконечному кругу вечных болей и страданий. Видимо, таков его удел – терпеть и не жаловаться, ибо кому?

– Юнги… – простонал Чонгук, кашляя и хватаясь за живот. – Юнги…

– Че ты там мычишь? – Джим пихнул парня в бок, качнув его, но тот не среагировал и продолжал шептать чье-то имя.

– Он изначально назвался этим именем, – пояснил Гордон, запрещая Джиму дальнейшие избиения, – потом Намджуном. Вот теперь его зовут Чонгук.

– Шизик что ли? – Джим без намека на доброту и веселье засмеялся, вытирая руки о свою куртку. – Давай его в изолятор, пусть придет в себя. Интересно, кем он будет через пару часов? Джеки Чаном?

– Скорее Брюсом Ли, – капитан издал громкий смешок, а после позвал охранников, чтобы те подняли бедолагу и вынесли его из кабинета.

– Ты, мудила! Нахера ты вытолкал Чонгука?! – орал не своим голосом Юнги.

– Потому что мы так привыкли, Юнги. Чонгук всегда забирал боль Тэхена на себя, ты знаешь, – как можно спокойнее отвечал Намджун.

– Но… но ты видел, что они с ним сделали?! Если бы ты только позволил мне выйти, я бы отхуярил их как следует! Сколько мелкому можно терпеть? Рано или поздно его убьют такими темпами.

– Успокойся, до этого дело не дойдет. Лучше скажи, что произошло? Почему меня обвиняли в убийстве отца Тэхена?

– Я сам не понял. Мне сказали то же самое, когда я очнулся.

– Что последнее ты помнишь?

– Ну… после чистки пистолета я убрал его на шкаф в коробку, чтобы мелкий не достал, и лег спать.

– Все?

– Все. А потом проснулся в этом гадюшнике на допросе капитана-уебана.

– Значит, это сделал не ты… Я тоже не убивал его отца. Ты не помнишь, что было до того, как ты оказался дома?

– Не-а, меня же вытолкали сразу после того, как я хотел зависнуть с той телочкой из супермаркета.

– Надо спросить остальных… Кто-то вышел на свет и украл у нас время, никого не предупредив. Ладно, пока ничего предпринимать не будем, пока я все не выясню. Слышишь, Юнги? Никаких выходок.

– Не глухой, понял. Давай, Джун, возвращай Гука на место. Хватит с него…

***

Тэхен очнулся совершенно в чужом месте. Он точно помнил, что был дома с мамой и сестрой, а теперь сидит на жесткой и скрипучей кровати в темной и пустой комнате, где пахло затхлостью и спиртом. Он точно помнил, как брал сестру на руки и щекотал ее. Он точно помнил, как мама гладила его по голове и ласково улыбалась. Он точно помнил, как дверь раскрылась и вошел злой и пьяный отец, а дальше… дальше он ничего не помнил. И теперь он здесь, в холодном и незнакомом помещении, один. Да еще и тело ныло так, что невозможно было пошевелиться. Парень осмотрелся по сторонам: грязный пол, на котором были плевки и странные пятна (даже знать не хотелось, что это такое), металлический стол с приделанной к нему узкой лавочкой, чтобы за ним можно было сидеть, пустующий шкаф и крошечное окошко, через которое виднелось темно-синее небо. Значит, уже наступила ночь, а Тэхен помнит только солнечный день. Это снова произошло… Он снова потерялся во времени. Закрыл глаза, желая убежать от страшной реальности, а когда открыл – понял, что убежал слишком далеко. Где он находился? За что его сюда поместили? И придет ли кто-нибудь его спасать? В голове Тэхена вертелось много вопросов, ответы на которые он не мог отыскать, как бы сильно ни хотел. Рядом не было никого, кто мог бы его осведомить о происходящем, поэтому приходилось тонуть в пучине неизвестности, утягивающей беднягу все глубже на оскверненное самим сатаной дно.

Парень медленно встал на ноги, жмурясь от давящей боли в районе ребер и почек. Он прошелся по комнате, изучил каждый предмет, каждую похабную надпись, написанную на стенах, провел руками по поверхности стола, как бы проверяя, настоящий ли он, заглянул в шкаф, надеясь найти там что-то съедобное или хотя бы бутылку воды, потому что ему жутко хотелось пить и есть, но содержимое так и осталось пустым. Разве что в углу красовалась маленькая паутинка. Глядя на нее, Тэхен ощутил себя жалкой мухой, которая попалась в загребущие лапы кровожадного хищника. Обстоятельства скручивали его в липкий кокон, не позволяя шевелиться и что-либо делать самостоятельно. Оставалось только смириться и пуститься по течению, ибо выбора у него больше не было. Жизнь отбирала у него самое ценное, что есть у человека, – время, – но взамен не давала ничего, что могло бы компенсировать столь вопиющий недостаток. Стоило опасности замаячить перед глазами Тэхена, он проваливался в сон, а когда просыпался, все уже было в порядке, и никаких последствий, только на сей раз, кажется, последствия коснулись его напрямую.

Он отчаянно пытался вспомнить, что же произошло, но никак не мог. Сидя на полу возле кровати (если ЭТО можно было назвать кроватью), Тэхен водил пальцем по грязному матрасу, от которого исходили не самые приятные ароматы, и соображал, за что же его могли засунуть в столь гадкое и отвратительное местечко. Неужели он кого-то убил или ограбил? Да быть такого не могло, он всегда слыл послушным сыном, добрым парнем и всегда говорил, что каждая жизнь важна. Разве мог человек, который боялся червяка раздавить, поднять на кого-то руку и причинить вред? Тэхен не мог, а кто-то из них – да. Он всегда подозревал, что творилось что-то неладное, когда просыпался в кровати чужой женщины, когда неожиданно оказывался в банке или на заправке, когда открывал глаза и понимал, что находится в ночном клубе, а рядом танцуют и выпивают незнакомые люди. Но все началось еще с детства: его ругали за разбитую посуду, к которой он и пальцем не притронулся, его ставили в угол за разрисованные стены или разбросанные вещи, а однажды вообще выпороли за то, что он принес домой дохлую крысу, хотя он даже в глаза ее никогда не видел.

Тэхен думал, что это нормально – выпадать из реальности на какое-то время, а потом возвращаться. Он считал, что такое происходит с каждым. «Все же так делают, ну, засыпают? В этом нет ничего страшного», – говорил он сам себе, играясь в песочнице, пока другие мальчики и девочки тыкали в него пальцем и верещали, что он сумасшедший и его родители плохие люди. Это сильно обижало маленького Тэхена, поэтому он жмурился и проваливался в сон, а потом получал нагоняи от чужих мам и пап за то, что побил их невинных чад, но он же никого не трогал, а просто уснул. Дома его ждало очередное наказание от отца, и Тэхен боялся этого больше всего на свете. С отца все и началось.

Пока парень безуспешно копался в собственной голове, наивно полагая выудить оттуда хоть что-нибудь полезное, за дверью послышались быстрые шаги. Судя по громкому звуку каблуков, соприкасающихся с полом, это была женщина. Тэхен обернулся назад, ожидая, когда дверь откроется. Он надеялся, что это пришла его мама, но когда в комнату вошла незнакомая женщина лет тридцати пяти, на его лицо опустилась маска огромной печали. Внутри с грохотом рухнула надежда, и кажется, он даже слышал этот оглушающий треск в своей голове.

– Доброй ночи, Тэхен. Надеюсь, я Вас не разбудила? – голос женщины звучал приятно и никакой угрозы не представлял, поэтому парень решил довериться ей.

– Здравствуйте, – он поднялся с пола и вежливо пожал протянутую ему руку. – Нет, я не спал.

– Меня зовут Кортни Джексон, я буду Вашим адвокатом, – сначала женщина положила свой кейс на стол, затем пальцем нажала на посеревшую клавишу возле двери, и маленькая лампочка, висящая на черном толстом проводе, озарила скромное помещение столь же скромным светом. – Надеюсь, Вы понимаете, что со мной нужно быть максимально честным и откровенным, ибо я буду представлять в суде Ваши интересы?

– Где? В суде? – глаза Тэхена, наполненные ужасом, округлились. Он отошел на пару шагов назад и спиной уперся в холодную стену. – Как в суде? П-почему в суде?

– Никогда так не делайте, если хотите сыграть на публику. Слишком неправдоподобно, – Кортни мягко улыбнулась, присаживаясь на лавочку. Парень продолжал стоять возле стены и смотреть на нее так, словно увидел саму смерть перед собой, которая пришла, чтобы забрать у него жизнь. По сути, так оно и было. – Может, Вы присядете, и мы поговорим?

Тэхен раскрыл рот, чтобы ответить, но вместо слов из него вырвался странный приглушенный стон отчаяния. Парень схватился за голову и стал судорожно сжимать свои волосы. И не потому что его пугала неизвестность, а потому что он слышал незнакомые голоса. Кучу голосов. Люди, предположительно мужчины, говорили наперебой и не затыкались ни на секунду. Ему казалось, что шум доносится из коридора, и он рванул к двери, но стоило парню показаться, как его тут же обратно затолкал охранник, рявкнув унизительное «Место!».

– Дай мне с ней поговорить!

– Нет, ты выдашь нас! Никто не должен знать о нашем существовании. Что, в психушку захотел?!

– Уж лучше психушка, нежели пожизненное в тюрьме с такими же уродами, как ты!

– Закрой свой рот, козлина! Что, проблем захотел?!

– Если вы сейчас же не заткнетесь, он сойдет с ума! Замолчали все! Уйдите, я поговорю с адвокатом.

– Ты задолбал, вечно лезешь наружу, а нас в жопу засовываешь! Кто тебя вообще назначил нашим лидером?

– Потому что если бы не мое вмешательство, вы превратили бы тут все в хаос, и нам всем пришел бы конец.

– Действительно. Они словно жалкое стадо овец – не могут без пастуха.

– Слышь, ты, бля…

Тэхен упал на колени, умоляя неизвестных замолчать, чем привлек внимание Кортни. Женщина нагнулась к нему и обняла, спрашивая, что случилось и почему он так себя ведет. Парень стал громко говорить о каких-то голосах, стараясь их перекричать, но в комнате было тихо. Адвокат никого не слышала, она продолжала гладить Тэхена по спине и с искренним беспокойством наблюдать за ним. Женщина уже хотела звать охранника на помощь или врача, но парень слишком неожиданно затих. Он замер в ее руках, не произнося ни слова, выждал паузу и медленно повернулся к ней.

– Все в порядке? Что с Вами было? – спросила Джексон, стараясь прочитать на лице Тэхена его эмоции. Ее удивило то, что на нее смотрел не испуганный и грустный парень, к которому она только пришла, а уверенный в себе молодой человек, который загадочно улыбался и играл с ней взглядом. Он что, флиртует?

– Прошу меня простить за этот казус, дорогая, – парень взял женскую ручку и нежно поцеловал тыльную сторону ладони, глядя на Кортни из-под челки. – Видимо, твоя ослепительная красота так впечатлила меня, что я едва не сошел с ума, но теперь я успокоился, и мы можем пообщаться. Кстати, что за гадюшник? Почему мы здесь? Такая женщина заслуживает лучших ресторанов, но никак не этого.

Адвокат удивленно вскинула брови. Такая перемена настроения ее клиента показалась ей ненормальной, и если он так играл на публику, то это заслуживает отдельных аплодисментов. Этому парню бы на сцену, покорять зрителей, а не отбывать срок за убийство собственного отца, но, видимо, у жизни свои планы на этого Тэхена. Парень встал с колен, поправил волосы элегантным жестом, и заметив, что женщина неотрывно смотрит на него, подмигнул ей и сел рядом на лавочку.

– Так зачем мы здесь, красавица?

– Давайте посерьезней, Тэхен, сейчас не до игр, – ответила Кортни, открывая свой кейс.

– По-моему, нет ничего серьезнее игр между мужчиной и женщиной, – парень провел большим пальцем по нижней губе, опуская взгляд на бумаги в руках адвоката. – Что это у тебя?

– Я упустила момент, когда мы перешли на «ты», – Джексон громко стукнула бумагами по столу, ровняя их. – Это Ваша биография и данные, касательно убийства Вашего отца.

– Ой, да какая разница, кто убил его отца. Сейчас не это важно. Я хочу знать твое имя, детка. Тебе бы подошло что-то бойкое, страстное… Может, Бриджит? Или Кэтрин?

Кортни снова уставилась на своего подзащитного. Она искренне не понимала, что с ним происходит. Женщина точно помнила, что представилась, когда вошла сюда. Также ей было непонятно, почему Тэхен выражался о своем отце так, словно он и не его отец вовсе, а чей-то там… Джексон казалось, что парень заигрался, не понимая, что дела обстоят куда серьезнее, чем он мог подумать. Ему грозил нехилый срок, а именно пожизненное заключение, и если он не перестанет вести себя подобным образом, то ничего дельного из их совместной работы не выйдет.

– Я уже говорила тебе свое имя, – вздохнула адвокат. – Тэхён, послушай меня…

– Не называй меня этим идиотским именем, оно мне не идет. Меня зовут Чимин. Попробуешь произнести? Просто мне очень нравится, когда с женских губок слетает мое имя. Это так возбуждает.

– Чимин? – Кортни качнула головой. – Почему Чимин? Я видела твои документы, не надо меня обманывать. Тебя зовут Ким Тэхен.

– Да без меня он был бы никем. Знаешь, сколько раз я выручал этого идиота? Он же вечно стесняется, телится, а надо действовать. Я ведь прав?

Чимин улыбнулся уголком губ и стал наглаживать коленку адвоката, за что получил звонкую пощечину. Кожа на щеке покраснела, и ее неприятно зажгло. В эту секунду парень что-то вспомнил и замер. В его глазах заблестели искры настоящего страха, когда в голове мелькнула картинка, где он стоял на коленях перед взрослой женщиной в коротком черном платье. Она ударила его по лицу, а потом схватила за волосы и потянула к себе. Чимин вскочил с лавочки и помчался к окну, возле которого остановился и громко задышал. Упершись рукой в стену, юноша опустил голову и закрыл глаза. Он не хотел уходить, ведь он с таким трудом появился, но кто-то сильный заталкивал его обратно, а от нахлынувших неприятных воспоминаний сил становилось все меньше, и Чимин ушел. Он посмотрел себе под ноги, вздрогнул, чувствуя, как по спине пробежал табун мурашек, и провалился в темноту.

– Прости, я не хотела тебя обидеть, – подала голос Кортни, – но ты должен меня понять.

– С Чимином всегда так, – ответил парень бархатным голосом, поворачиваясь к ней, – он не может без женского внимания. Приходится его вовремя останавливать, но Вы молодец, что сделали это за меня.

– Так, этот спектакль затянулся, – женщина раздраженно стала кусать свои губы. Она смотрела на юношу чуть ли не с вызовом в глазах. – Сядь, Тэхен, и перестань играть передо мной. Нам нужно обсудить все детали, чтобы я могла тебе помочь на суде. Я постараюсь сделать все от себя зависящее, но если ты продолжишь так себя вести, мои усилия не принесут плодов.

– Вы мой адвокат?

– Да, да и еще раз да! Я твой адвокат, Кортни Джексон, а ты мой подзащитный, Ким Тэхен! Что здесь непонятного?

– Хорошо, я Вас понял.

Намджун послушно сел рядом со своим адвокатом. Для себя он решил не представляться своим настоящим именем, а побыть для этой женщины Тэхеном. Ведь так будет всем проще, не правда ли? Люди пока не готовы узнать страшную правду и смириться с тем, что в этом обычном парне живут люди, делящие его тело и мозг между собой. Если бы не они, Тэхен бы не справился со всеми ужасами детства, которые ему пришлось пережить и которые сделали из него ЭТО. Намджун понимал, что ему никто не поверит, скажи он правду, посему на время суда и следствия парню придется притворяться и загнать всех остальных как можно дальше в тень, чтобы они ненароком не вышли наружу. Теперь ответственность целиком и полностью ложилась на его плечи.

– Ну ты и сука, Намджун, – ухмыльнулся Юнги. – Мы же слышим все, о чем ты думаешь.

– Не надо ругаться, пожалуйста… Намджуну можно доверять, он нас не подведет, – вступился Чонгук.

– Заткнись, мелочь, – рыкнул Чимин, пугая и без того дерганного мальчика. – Ты что, не понимаешь, что мы можем вообще исчезнуть, если он нас подавит?

– Еще раз повысишь голос на младшего, и я тебе башку отгрызу, – Юнги резко замахнулся на Чимина.

– Вы так переживаете, потому что боитесь без вожака остаться? Что, такие несамостоятельные? – пропел новый сладкий голос в голове Тэхена.

– Джин, шел бы ты… – Чимин закатил глаза.

Намджун потряс головой, тем самым пытаясь заглушить навязчивые голоса в своей голове, и когда наступила долгожданная тишина, парень снова вернул внимание адвокату, которая выжидающе смотрела на него. Женщина уже начинала бояться этого странного молодого человека. Его перепады настроения совсем ее не радовали, и перспектива оказаться случайно задушенной не была такой уж радужной.

– Для начала я бы хотела узнать о тебе побольше. Я хоть и читала твое досье, но будет правильным услышать все из твоих уст. Расскажешь?

– Что именно Вы хотите узнать? – Намджун повернулся к Джексон в пол-оборота, выглядя при этом максимально серьезно.

– Меня интересуют твои отношения с отцом… Раз уж ты убил его, на то были свои причины, верно?