Текст книги "Мишень (СИ)"

Автор книги: Анастасия Эльберг

Соавторы: Анна Томенчук
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Глава первая
Морана

26 декабря

Треверберг

– Кейтлин, дорогая, вы потрясающе выглядите. Загар вам к лицу. Пожалуй, я в следующем году тоже отправлюсь на Гавайи. И платье у вас очаровательное. Франческа все же решила отдать предпочтение оттенкам синего в последней коллекции? Почему бы и нет.

Мы с Гвендолен Астер обнялись и расцеловались. В теле дурочки-хлопоглазки Кейтлин Монтгомери я чувствовала себя неуютно по всем фронтам, начиная от моих проблем с платьями и шпилькой и заканчивая ее ростом (Диана Каннингем была выше больше чем на голову), а поэтому не могла отделаться от ощущения, что играю чужую роль. И почему я в свое время выбрала именно жизнь модели? Могла ведь остановиться на какой-нибудь актриске. Но нет, потянуло на подвиги. А как хлопотно выдумывать предлоги для того, чтобы пропасть и уделить немного внимания жизни Дианы!.. Что же, если ты только и делаешь, что жонглируешь биографиями, легких деньков ждать не приходится.

– Спасибо, Гвен. У вас платье тоже просто замечательное. – Что может быть хуже платьев, укладки, длинных ногтей, макияжа и каблуков? Верно. Необходимость вести светские разговоры. И помнить о том, что Кейтлин Монтгомери не блещет интеллектом, а только старается убедить собеседника в том, что умна. – Кажется, со времени нашей последней встречи вы даже помолодели!

Миссис Астер улыбнулась и пригладила ладонью уложенные в аккуратную прическу волосы. Их цвет – в прошлом золотистый блонд – сменился платиновым. Отличный способ скрыть седину. Впрочем, для своих шестидесяти она выглядит хорошо, даже молодчики, которым еще и тридцати не исполнилось, поглядывают. Такие, как приятель ее дочери, например. Интересно, почтит ли нас мисс Паттерсон своим присутствием … Кстати, о присутствии.

– Нигде не вижу мисс Креймер… – Я оглядела толпу, наполнявшую зал. – Неужели она не будет выступать? В прошлый раз она произнесла замечательную речь!

– К сожалению, сегодня ее нет. – Гвен опустила голову. – Анна подхватила грипп. Бедняжка. Она порывалась прийти, но я строго-настрого наказала ей оставаться дома, пусть соблюдает постельный режим. Тут куча людей, которые могут произнести речь, да не одну. А вот и Лив! Вы только посмотрите, какая красотка. Будь бдительна, а то тебя украдет какой-нибудь принц.

– Я позволю украсть себя только в том случае, если ты согласишься прочитать мою речь.

Оливия поцеловала миссис Астер в щеку и обратилась ко мне.

– Мисс Монтгомери, рада вас видеть! Вы знаете, какой сюрприз нам приготовили парижские коллеги Франчески и Гвен?

Я вежливо улыбнулась и пожала плечами.

– К нам приехала сама Ева Сержери! – сообщила Оливия. Вид у нее был такой, словно она получила желанный подарок.

– Уговорить ее на дефиле – дело не из простых, – подхватила Гвен. – Но Лив все устроила. Не родился еще тот человек, который осмелится отказать Оливии Сандерс.

– Ева Сержери? Жена кутюрье… как его там?

Оливия достала из сумочки пачку сигарет, извлекла одну – и рядом тут же появился официант, предложивший ей огоньку.

– Уже не жена, – сказала она и перешла на заговорщицкий шепот: – Но таких женщин просто так не отпускают.

– Да и таких мужей тоже, – вторила мисс Астер, и женщины дружно рассмеялись.

Я снова оглядела зал, ища в толпе знакомое лицо – хотя вряд ли «та самая жена» вышла бы к гостям до дефиле. Несколько раз мы встречались на приемах – Париж, Милан, Лондон, Нью-Йорк. Она цвела, расточала улыбки и сводила с ума всех мужчин. Сложно сказать, пошла ли свобода ей на пользу, но очевидно: она была ей к лицу.

Интересно, как отреагирует на ее появление каратель Винсент?.. Не то чтобы я горела желанием его увидеть, уж слишком свежи были неприятные воспоминания после нашей последней встречи, но как сложно отказаться от удовольствия понаблюдать за его изумленной физиономией. Буквально десять минут назад я видела его издалека в компании рыжеволосой женщины, в которой признала бывшую начальницу Мины, Веронику – куда он запропастился?..

– Мисс Монтгомери, – обратилась ко мне Оливия, тронув за руку. – У нас важные гости! Я хочу вас представить. Это Марко Горетти, хозяин кукольного магазина в старой половине. Мастер на все руки, делает настоящие шедевры. А это – Кейтлин Монтгомери, одна из ведущих моделей Франчески Уинстон. Она просто душечка. Почему бы вам не слепить с нее куклу?

Темноволосый мужчина, названный Марко, улыбнулся и протянул мне руку. На мгновение наши взгляды встретились, и в карих глазах кукольного мастера промелькнул страх. Я могла поклясться, что он увидел нечто большее, чем наивное личико Кейтлин, но у него получилось разыграть вежливое безразличие. Даже если что-то и почувствовал, вряд ли смог понять, что. Развелось же в этом городе эмпатов. Сначала – Мун-младший, рассказами о котором Мина прожужжала мне все уши. И теперь – этот Марко. Подумать только.

– Очень приятно, мисс Монтгомери, – сказал Марко, пожимая мне руку. – Мне нравится идея с куклой. Вы этого достойны.

– Спасибо, господин Горетти. Я подумаю.

– А вот и дама! Идем к нам, милая. – Оливия погладила по плечу подошедшую к нам женщину, и я поняла, что эмпаты – это не самое странное, что я сегодня увижу. – Лорена Мэдисон, художница, модельер. Она иногда работает с господином Горетти, помогает ему делать эскизы для кукольных нарядов. И еще она… экстрасенс?

– Медиум, – вежливо поправила Лорена.

– Медиум, – закивала Оливия. – Очень подходящее занятие для нашего чудного городка, не так ли? Лорена, это – Кейтлин Монтгомери…

Дежурное «одна из ведущих моделей Франчески Уинстон» я не услышала, потому что кусочки паззла в моей голове сложились в цельную картину. Синеглазая брюнетка с печатью Прародительницы, найти которую меня просила Дуата. Лорена Мэдисон, именно так ее назвала Мара. Обычный человек с печатью, всего и делов. Или не совсем обычный… если судить по эмоциональному запаху. Но на вид Лорена ничем не отличалась от смертной женщины. Минимум косметики, тщательно уложенные волосы цвета воронова крыла, элегантное платье в пол из нежно-розового шелка и высокий каблук. Желанная добыча Дуаты улыбалась, и тепло этой улыбки плохо сочеталось с осторожным взглядом темно-синих глаз. И она уже открыла рот для того, чтобы сказать привычное светское «очень приятно», но Оливия ее опередила.

– Лорена, милая, ты не можешь позволить себе упустить момент. Гвен, куда ты направилась? – Она сделала нетерпеливый жест мисс Астер, и та отвлеклась от разговора с парой не знакомых мне мужчин. – Здесь есть дама, которая жаждет показать тебе свои работы. Ты оценишь ее талант модельера по достоинству.

– Мисс Сандерс… – начала Лорена.

– Да, да, – продолжила Оливия, будто и не услышав. – Все мы знаем, что миссис Астер неуловима, и в офисе ее не застать. Что поделать? Приходится улучать минутку на обедах, приемах и даже на открытии недели моды.

Гвен бросила заинтересованный взгляд на Лорену.

– Это вы модельер? – спросила она, легко прищурившись.

– Я просто любитель, я… – предприняла очередную попытку защититься Лорена.

– И очень талантливый. Где официант? Пусть принесет еще шампанского. Кристиан! Наконец-то. Приставить к вам Нику было отличной идеей – мы отрезали все пути к отступлению.

– Да, мисс Сандерс. Гениальный и беспощадный стратегический ход.

Оливия подала Винсенту руку для поцелуя и приобняла Веронику, которая пришла вместе с ним.

– С доктором Дойлом вы знакомы, мисс Монтгомери, так что я со спокойной совестью могу оставить вас наедине. Ника, милая, отойдем на минутку. И где уже этот официант? Принесите гостям шампанского!

Когда Вероника ушла следом за Оливией, придерживая полы пышного платья, Винсент кивнул в сторону окна.

– И мы отойдем, – предложил он. – У меня уже голова кругом от этой толпы.

– Отойдем, – согласилась я. – Надеюсь, разговор будет не очень серьезный?

Винсент не ответил, но вид у него был спокойный и довольный. Впрочем, это еще не означало, что через пару мгновений он не взбесится. Это мы уже проходили.

– Присаживайся, – предложил он, кивнув на один из стульев с мягкой обивкой.

– Нет, спасибо, – покачала головой я и устроилась на подоконнике.

– Я хотел попросить прощения. В прошлый раз я не очень вежливо с тобой разговаривал.

– Ничего страшного. Ты просто чуть не придушил меня, причем дважды, пустяки.

Винсент закивал и присел рядом.

– Ты не злишься. Я рад.

– Твой сногсшибательный белоснежный смокинг в одно мгновение сделал меня твоей поклонницей. Или сногсшибательный ты в сногсшибательном белом смокинге?.. По крайней мере, сегодня ты не пьян, как смертный, уничтоживший пару-тройку бутылок виски, и с тобой можно поговорить.

– Как там Аннет?

Я развела руками.

– Как видишь, ее тут нет. Немудрено: если бы я покусала старшего карателя, тоже свалила бы куда подальше. А ведь она покусала не одного, а двух старших карателей, включая тебя. Ах, прости. Ведь второе было сделано по обоюдному согласию.

– Что я слышу в твоем голосе – зависть или ревность?

– Восхищение, каратель Винсент – у нее прекрасный вкус. И искреннюю радость – мисс Креймер так повезло, ведь ты не удостаиваешь вниманием каждую женщину. Если только она не жрица Диониса.

– Когда ты найдешь ее, сделай милость – не причиняй ей серьезного ущерба. Она нам пригодится.

Винсент достал портсигар, предложил мне угоститься – и я решила не отказываться.

– Похоже, кто-то настроен поиграть?

– Похоже на то. И один из участников этой игры отдал приказ покусать старшего карателя. А между делом побывал твоим заказчиком.

Я подкурила от протянутой мне зажигалки.

– Что бы это значило?

– Это одно и то же лицо, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сопоставить факты. Кто-то из Незнакомцев, мой ровесник, а, вероятно, и старше. Скорее всего, он действует в одиночку, хотя мы не исключаем, что у него есть сообщники.

– Пойти в одиночку против темных криминальных структур Треверберга? – Я выпустила колечко дыма. – Отчаянный малый.

Винсент сделал пару затяжек и приоткрыл окно.

– Скорее, безрассудный, – поправил он. – Он хочет получить все целиком. И уже перешел ту черту, когда можно остановиться. Знаешь, что кружит голову сильнее всего?

– После афродизиака, который готовят вакханки?

– Власть. И ничто не раздражает так, как цель, которая маячит перед тобой, но недостижима. Анна вряд ли близка с ним, но он на нее полагается, иначе не поручил бы такое дело. Она нам нужна.

– Жестокие вы существа, каратель Винсент. Это – дочь твоей сестры. Несколько дней назад ты резвился с ней в постели, а сейчас хладнокровно решаешь воспользоваться бедняжкой.

Он пожал плечами и затянулся в очередной раз.

– Кто-то выживает, кто-то умирает. Все мы чем-то жертвуем. Жизнь бывает жестока.

– Увлекательное дельце эта ваша охота, да, каратель Винсент? Нервы напряжены до предела, глаза горят, ты предельно сконцентрирован на цели и не позволяешь себе даже мысли о поражении. Ты всегда сильнее, быстрее, умнее. Мне нравится об этом думать.

– Мне тоже.

– Говорят, совместная охота сближает. Хочешь взять меня с собой?

Винсент рассмеялся и потушил остаток сигареты в пепельнице.

– А что на это скажет твой смертный?

– Мой смертный?.. – На мгновение я замешкалась, не понимая, как разговор перетек в это русло. – Ну, каратель Винсент. Я пошутила.

– Я тоже. Не думаешь ли ты, что мне есть дело до твоего смертного? О, а вот и официант, которого так долго звала мисс Сандерс. Бокал шампанского, мисс Монтгомери?

– Только если вы выпьете со мной, доктор Дойл.

Киллиан

Эмили сосредоточенно крутилась перед зеркалом в моей спальне. Пару дней назад она заявила, что здесь лучшее зеркало во всей квартире, и теперь бегала сюда, чтобы поглядеть, как на ней сидит очередной наряд. Остро чувствовалось влияние Даны: девушка перемерила уже с десяток различных платьев, и сейчас пристально смотрела на воздушные складки изысканного василькового, больше похожего на кимоно. Широкие рукава, широкий же пояс темно-синего цвета, плотная глянцевая ткань цвета василька. Юбка до середины бедра. Еще не совсем мини, но уже не миди. Честно говоря, смотрелась она сногсшибательно.

– Так… – она в очередной раз повернулась вокруг своей оси. – Киллиан!

Я отложил в сторону ноутбук. Закончить чтение новостей, видимо, не удастся.

– Да?

– Мне идет?

– Эмили, ты прекрасна во всем.

– Ну ты же мужчина! Я не могу тебе нравиться во всем. Это платье хорошо на мне сидит?

Пришлось приложить усилие, чтобы сохранить безмятежное выражение лица. Девочка кокетничала без зазрения совести, пыталась отследить реакцию, чтобы зацепиться за нее и пойти в наступление. Впрочем, я рад, что сегодня передаю ее отцу. Эти игры начали выходить из-под контроля, а мне совершенно не хочется случайно разбить девочке сердце.

– Чудесно.

– Это не ответ, – она насупилась. – А что с волосами?

– Собери их. – Открой шею. Это будет очень мило. Возможно, мне придется разбить пару особо любопытных носов. Во всяком случае, появление на людях восемнадцатилетней дочери Кристиана Дойла обещало вызвать фурор. Уже предвкушаю заголовки утренних газет. Главное, Эмили немного развеется и отвлечется от мыслей обо мне. Когда женщине скучно, жди беды.

– А в чем будешь ты? – пробормотала она, стараясь не выронить шпильки, которые держала в зубах. Когда она успела их туда положить, я не знаю. И откуда взяла, тоже непонятно. Скорее всего, притащила вместе с платьем, чтобы сразу опробовать все возможные варианты прически.

– Костюм, рубашка, галстук.

– Скучно…

– Я доктор Эдвард Берг, не забывай. А ему чужд эпатаж.

Эм вставила очередную шпильку в прическу и сверкнула глазами.

– А если бы ты не был Эдвардом Бергом, как бы ты оделся?

– Бессмысленный разговор.

– Ну, Киллиан, почему ты такой скучный?

– Может, потому что мне пять тысяч лет, и разговоры об одежде уже не вдохновляют?

Она вспыхнула и уткнулась в свое отражение. Я снова взял ноутбук. Новых трупов нет, но за ночь было совершенно несколько самоубийств. Кроме того, травматология переполнена – холод и лед. Время переломов и обморожений.

– С каких пор возраст – причина перестать жить?

– С каких пор обсуждение одежды – жизнь? – вздохнул я. – Эмили, что ты от меня хочешь?

– Я просто разговариваю с тобой! – воскликнула она, яростно перевязывая пояс на платье. При этом платье предприняло попытку распахнуться, кимоно же, девушке пришлось отвернуться. Через мгновение она снова развернулась ко мне лицом. Раскрасневшаяся и определенно злая.

– Мы не опаздываем? – задала она новый вопрос.

Я взглянул на часы. Увы, нет. Даже если мы еще минут сорок будет препираться, приедем вовремя.

– Ты еще можешь сказать все, что обо мне думаешь, – уведомил я девушку, складывая руки на груди и с трудом скрывая улыбку.

– Да? – ее глаза потемнели. Сейчас они стали почти синими. Странно. – Ты же понимаешь, что я злюсь, потому что мы расстанемся сегодня?

– Неужели ты не хочешь провести несколько дней с отцом? Исследовать Резиденцию?

Она потупила взгляд.

– Конечно, хочу. Но это другое. Папа ждет меня, я знаю. Но, наверное, он сейчас очень занят…

Я поднялся с места и подошел к ней.

– Сейчас ты ему нужна как никогда, Эмили. Поверь мне.

Она вздрогнула, когда я положил руки ей на плечи.

– Мы так и не поговорили после того как… – прошептала она и запнулась, пряча глаза.

После того, как я оставил ее в постели в одиночестве, вызванный Кэцуми. Сейчас я понимаю, что все к лучшему. Я бы жалел о ночи, проведенной с ней. Наверное. Скорее всего. Черт.

– Милая, – прошептал я, – ты чудесная девушка.

– Но ты меня не любишь.

Она осеклась и, прижав пальцы к губам, вырвалась и отступила на несколько шагов назад, парализованная собственной смелостью, которую расценивала как наглость.

– Эмилия.

– Не называй меня так! Пожалуйста.

– А ты не забивай себе голову глупостями. Ты потрясающе выглядишь, молода, идешь на одно из крупнейших мероприятий города, встретишь отца, которого не видела уже большое количество времени. Вечер обещает быть интересным! К чему портить его слезами?

Она несмело улыбнулась.

– Ты прав. Как всегда…

В пути мы говорили ни о чем. Вернее, Эмили снова задавала вопросы по истории Ордена и Реформы, а я отвечал. После она беззаботно болтала о том, что теперь с большим удовольствием пройдется по магазинам. И что хорошо было бы, если бы тут была Дана – уж она знает толк в моде. И что несмотря на классический вид, я выгляжу вдохновляюще, что темно-синий цвет мне к лицу. Что мои волосы было бы хорошо укоротить, но так тоже сойдет, в них так приятно было бы запустить руку… ой. Мне оставалось лишь слушать и следить за дорогой, радуясь, что в какой-то момент я отказался от легковых автомобилей, полюбив что-то более существенное.

И все же я ждал момента, когда передам ее отцу и спокойно займусь своими делами. В частности, нужно встретиться с Авироной. Я не видел ее в роли Теодоры на крупных приемах. Интересно, какая она в таких условиях, как на нее реагируют окружающие. Получает ли она то, что хочет, в этом городе?

Процесс передачи дитя из рук в руки прошел безболезненно и мирно. Убедившись, что Эмили под присмотром, я скрылся в толпе, надеясь не встретить ни Гвен, ни Оливию, чтобы избежать необходимости познакомиться со всеми присутствующими сразу. Впрочем, в крайнем случае можно будет использовать случай и представить Эмилию мисс Сандерс, пусть сами разбираются с романом.

Торжество проходило в огромном фешенебельном Храме моды, принадлежавшем Гвендолен Астер и ее семье. Мне известно, что изначально проект здания разрабатывал Виктор Джеймс Кеппел, потом он был доработан и реализован уже в новом варианте, впрочем, сохранив саму идею. Сад, открытый летом и превращавшийся в просторную оранжерею зимой, десятки залов, гримерок, огромные номера для VIP-гостей и стандартный гостиничный этаж для гостей рангом пониже. Мрамор, зеркала, золото и хрусталь. Кричащая роскошь, которая неумолимо напоминала мне Версаль в эпоху его расцвета. Я не мог в таких местах находиться долго, но архитектор предусмотрел и это, подарив особенно интровертным гостям возможность спрятаться среди аккуратных фонтанов. Вода, приятное освещение, легкая музыка и отсутствие толпы. Миниатюрный рай на земле.

Меня беспокоило изменение поведения Эмили. Нить, связавшая нас когда-то давно, окрепла, но теперь эта связь была настолько двойственной, что я не знал, что с ней делать. Избавиться от чисто физического влечения к девушке я не мог и не хотел, но решение идти в ситуации до конца нивелировало само себя в какой-то момент. Может быть, меня выдернули из сладостного плена последние события и необходимость сосредоточиться на них. Может, инстинкт самосохранения сработал. Эмили теряла голову. И лучшим решением тут было – действительно не видеться. Насколько это осуществимо? Впрочем, даже она вряд ли будет бегать ко мне на свидания из дома своего отца.

Хотя кто знает…

– Прекрасно выглядите, доктор.

Я поднял голову. Авирона стояла в двух шагах от меня. Зеленое бархатное платье в пол, элегантные шпильки на два тона темнее, декольте из тех, что не показывает ничего лишнего, но стимулирует воображение. Волосы она собрала в тяжелую сложную прическу, оставив на свободе лишь несколько тугих локонов редкого иссиня-черного цвета. Маленькое совершенство.

– Могу ответить вам тем же, мисс Барт.

– Спасибо, что пришли. Я это ценю.

– Я не посмею нарушить обещание, данное женщине.

– Любезны, как всегда, – улыбнулась она. В глазах, принявших цвет морской волны, зажглась смешинка. – Вы не против пройти в залу? Вскоре там начнется официальная церемония. Много красивых женщин и мужчин, гости со всей Европы. Это бриллиант в венце мероприятий, посвященных моде. Гвендолен и Франческа превзошли сами себя.

Я поднялся с места и взял ее за руку. Прикоснулся к пальцам с дежурным поцелуем и выпрямился, глядя в глаза.

– А ты хочешь туда пойти?

– Не особо, – она покачала головой. – Но Теодора хочет. Здесь есть люди, которые ей нужны.

– Может, к черту все, поехали кататься? – проговорил я без особой надежды, что она согласится.

– В другой раз, Киллиан, – прошептала Авирона. – Пошли?

Мы вынырнули в залу рука об руку. Я не насиловал себя и не улыбался, сохраняя спокойно-вежливое выражение лица, Авирона же изображала фотомодель, одаривая залу ослепительной улыбкой. Ее встречали чуть ли не овациями. Одна из первых леди Треверберга, успешная бизнес-вумен, занимающаяся сразу несколькими видами бизнеса, жена Самуэля Муна, местной звезды, красавица, она приковывала к себе внимание везде, где оказывалась.

Я взял два бокала шампанского и подал ей один. Она помрачнела, глядя куда-то вправо. Я проследил за ее взглядом – там стоял Винсент. Он, Эмили и Оливия Сандерс мило болтали о чем-то, полностью поглощенные друг другом. В итоге никто из них не смотрел по сторонам, и мы с Авироной оказались в полной безопасности в небольшой нише, откуда видно все.

– Он почти не изменился, – прошептала она, поднесла бокал ко рту, улыбнулась. – Такой же взъерошенный.

– Что ты чувствуешь, глядя на него?

Она еле ощутимо вздрогнула и даже приблизилась ко мне, будто ища поддержку.

– Знаешь… Наверное, ничего.

– Не верю, – покачал я головой, в свою очередь пригубив напиток. Чудесный брют. Что-что, а алкоголь в этом городе подбирать всегда умели.

– Все это вызывает недоумение. Я в равной степени не могу понять, как мы вообще были вместе, и как мы расстались. И почему. Столько времени прошло, а я не могу найти ответы на простейшие вопросы.

– Быть может, ты всего лишь боишься смотреть в зеркало из храмового серебра…

– … ибо боишься посмотреть своим страхам в лицо, – закончила она. – Может и так. Но я чувствую, что в мою жизнь войдут новые краски.

– Ты очень изменилась, моя дорогая, – прошептал я.

Она хотела ответить, но не успела. Что-то произошло. Авирона молча отдала мне бокал. Посмотрела прямо перед собой невидящим взглядом.

– Я должна идти, – прошептала она. – Что-то случилось с Эдуардом.

Развернувшись, она вышла из залы. Никто не посмел ее остановить. Я вообще не уверен, что кто-то, помимо меня, видел ее. Что-то случилось с Эдуардом. Анне не сидится дома… или как?

Будто в ответ на мои мысли завибрировал телефон. Я быстро поставил бокалы с недопитым шампанским на поднос пробегающего мимо официанта. С недовольным видом достал аппарат из нагрудного кармана пиджака и замер, хмурясь. Она в своем репертуаре.

– Может, господин тюремщик придет за мной? – заворковала трубка голосом Незнакомки Анны.

– У тебя странные способы добиваться мужчину, в которого ты влюблена, – уведомил я ее, возвращаясь к фонтанам.

– Влюблена? – удивилась Анна. – Не думаю, что я влюблена.

– Расскажи мне.

– О. Сам Первый Советник решил со мной поговорить.

– Ты же этого хотела?

Я сел на скамью и прикрыл глаза, сосредотачиваясь на разговоре. По ту сторону трубки молчали. Видимо, Незнакомка не ожидала, что ей удастся ко мне прорваться, и теперь думала, что сказать дальше.

– Хотела я не этого. Так что, ты не будешь меня ловить?

– Ты сама придешь, Анна.

Она рассмеялась. Холодно и зло.

– Доктор Берг изволит читать будущее?

– Доктор Берг изволил приехать на открытие Недели моды. А мисс Креймер так и не появилась. Какая незадача.

– Увы. Она тяжело больна. Но Доктор может навестить ее. Она будет рада.

– Он воздержится от визита. К чему беспокоить даму?

– Киллиан, – она вздохнула. – Не играй со мной.

Я улыбнулся. Видимо, легкими путями мы не пойдем, и Винсент был прав. Возможно, я еще оторву ему голову за этот план, но пока он действует…

– А разве не поиграть ты хотела?

– Возможно. Но не так. Ты…

Она замолчала, подбирая слова. А я слушал журчание воды. Незнакомка сотворила глупость. Почти сразу же позвонила мне. Что она ждала? Хотела рассказать, как кого-то убила? А если я спрошу, что с Эдуардом, ответит ли? Вряд ли. Снова уйдет в глухую оборону и выставит шипы. Дотронься – уколет.

– Надеюсь, ты со скуки там никого не убила? Если нет, то я должен идти.

– Как жаль. Нужно было довести начатое до конца, несмотря на помехи. Но должна отметить, ты делаешь успехи. Мы поговорили!

– Чему ты очень рада.

– Конечно, – она понизила голос. – Я еще позвоню.

– Не трать время.

– Прекрасного вечера вам, доктор Берг.

Винсент

26 декабря

Треверберг

– Ничего себе, пап! Тебя не узнать – прямо восточный принц. В последний раз ты надевал смокинг… когда? Надеюсь, к восточному принцу прилагается парочка нефтяных скважин?

– Очень изящный способ попросить карманных денег, детка. Кстати, что это на тебе?

Эмили отошла на пару шагов и продемонстрировала свое платье.

– Классное? Я долго выбирала. Решила, что если уж предстоит выйти в свет…

– … то юбка должна быть короткой, потому что здесь принято блистать обнаженными частями тела, а не изысканными манерами и интеллектом.

– Не начинай, пап.

– Как скажешь, детка. Я рад тебя видеть.

– Пришло время проявить мои изысканные манеры. – Эмили присела в реверансе. – Встреча с вами – большая честь для меня, многоуважаемый доктор Дойл.

– Доктор Дойл… простите, я отвлеку вас.

Я обернулся, и подошедший к нам журналист поднял фотоаппарат.

– Я готовлю репортаж для «Треверберг Таймс». В последнее время вы ведете замкнутый образ жизни, на светских мероприятиях вас не застать. А в компании дочери – тем более. Пара снимков… вы позволите?

– С удовольствием! – Эмили прильнула к моему плечу и подарила журналисту ослепительную улыбку.

Молодой человек достал диктофон.

– Чем вы сейчас занимаетесь, доктор Дойл? – поинтересовался он.

– Рисую, фотографирую… путешествую. Занимаюсь историческими исследованиями.

– А что насчет юной леди? – обратился журналист к Эмили. – Насколько я знаю, вы художница, как и отец.

– Писательница, – ответила она с таким видом, будто дает интервью на презентации своей десятой книги. – Работаю над историческим романом.

– Я услышала кодовое слово, – раздался за спиной журналиста голос Оливии. – Отстань от них, Тэд. Почему ты не фотографируешь моделей? Они закончили дефиле. Которое вы, к слову сказать, пропустили, доктор Дойл.

Журналист испарился, а Оливия в позе королевы бала замерла напротив нас, перебирая в руках полупустой бокал с шампанским. Мисс Сандерс неровно дышала к оттенкам красного: сегодня на ней было платье из ярко-алого плюша, длинный рукав и открытая спина, а плечи покрывала нежно-розовая кружевная накидка. Уже в который раз я ловил себя на мысли, что она, красивая женщина, умудряется выглядеть властной не только в деловых костюмах, но и в вечерних нарядах. Почти все мужчины, оказываясь перед ней, сутулились и опускали глаза: она словно придавливала их к земле невидимой внутренней силой, тогда как любая другая на ее месте пустила бы в ход обаяние. Какой уж тут флирт. Особенно если вы находитесь на месте бизнесмена, которому Оливия Сандерс говорит: «Упрямиться ни к чему, мы оба знаем, что контракт будет подписан через пять минут».

– Доктор Берг привез мою дочь, мисс Сандерс. Мы давно не виделись и заболтались.

– Немудрено: если бы я выбирала между сеансом созерцания длинноногих пустоголовых красоток и обществом очаровательной юной мисс, я бы выбрала последнее. Так что, писательница?

Я погладил Эмили по плечу.

– Детка, это Оливия Сандерс, владелица городского издательства. А это Эмилия, моя дочь.

– Я много слышала о вас, мисс Сандерс, – затараторила Эмили, пожимая протянутую ей руку. – Я прочитала почти все ваши романы, но некоторые достать не смогла. Не беда, я заглянула в один из здешних книжных, там все нашлось. Ох уж этот Amazon, у них ужасный ассортимент! Вам, кстати, неплохо было бы завести собственный онлайн-магазин литературы. – Она перевела дух. – Да, я писательница. Но пишу неформат…

– И кто же так решил? – нахмурилась Оливия. – Должно быть, вы сами?

Эмили потупилась.

– Ну, не знаю. Я работаю в жанре исторического фэнтези, но все не так просто. У меня свой собственный мир… много разных деталей…

– Чушь, – фыркнула Оливия и взяла мою дочь под руку. – Расскажите поподробнее о вашем романе, дитя. И позвольте мне решать, кто подходит для серии, а кто работает над шедевром, скромно называя его «неформатным». Писатель тут вы, а издатель – я.

Оставшись в одиночестве, я оглядел зал в поисках Киллиана, понял, что тот испарился и уже приготовился насладиться парой минут долгожданного одиночества, но не успел.

– Крис! Я говорю-говорю, поворачиваюсь – а тебя и нет!

Вероника обиженно сморщила нос и убрала со лба растрепавшиеся пряди.

– Я должен был встретить Эмили. Как прошло дефиле?

– Смертная скука. – Она жестом подозвала официанта и взяла с подноса бокал с шампанским. – Угощайся, Крис.

– Нет, спасибо. Да и тебе, похоже, хватит.

Вероника взглянула на меня исподлобья и сделала пару глотков.

– Я тут не работаю, а отдыхаю, – заявила она, сделала паузу, вгляделась в мое лицо и добродушно рассмеялась. – Выпила пару бокалов, не делай из этого трагедию. А потом еще пару… и еще пару. Я провожу в офисе по двенадцать часов каждый день и привыкла наслаждаться отдыхом на полную катушку. В конце-то концов, может, это тонкий намек? И я хочу, чтобы ты отвез меня домой? И угости уже даму сигаретой, Крис, где твои манеры?

Я забрал у нее бокал и вернул официанту – он как раз завершил круг почета и направлялся к бару за следующей порцией.

– Отвезти тебя домой – это хорошая идея.

Вероника затрясла головой, выражая протест.

– Не сейчас, Крис! Скоро будут танцы… Но твоя идея мне тоже нравится. Потанцуем у меня дома!

Я взял ее под руку и повел к выходу, размышляя о том, что серьезные проблемы со спиртным у успешных и одиноких женщин в возрасте тридцать плюс встречаются так же часто, как нарушения сна и злоупотребление снотворным. Несколько бокалов шампанского – это не алкоголизм, но кто знает, не прячет ли она бутылку виски в кухонном шкафу, и не прикладывается ли к ней с завидной регулярностью.

– А спорим, я знаю, о чем ты думаешь, Крис? – поинтересовалась Вероника. – Это все ерунда полная, никаких там синдромов у меня нет. Эй, моя сестра – психиатр, ты забыл? Она любую мою проблему по телефону учует. Я – взрослая и самодостаточная женщина, и мужчины мне не надо. Хотя я готова рассмотреть варианты… Я один-единственный раз выпила лишнего!

– Все начинается с малого.

– Хочу остаться на танцы!

– Наконец-то я вас нашла, доктор Дойл! И Ника здесь. Прекрасно.

Франческа Уинстон, в облаке лавандового шелка похожая на нимфу, довольно улыбалась, держа за руку свою спутницу.

– Ева Сержери, – объявила она. – Прямиком из Парижа. Топ-модель…

На один короткий миг мне показалось, что мир замер, будто кто-то поставил его на паузу, а потом снова нажал play, но краски стали другими, звуки – слишком густыми, а люди двигались медленно, как под водой. Образ топ-модели Евы Сержери сидел на Дане как вторая кожа. Она даже пахла иначе, хотя я улавливал ее настоящий запах – тот самый, одна мысль о котором когда-то сводила с ума, заставляла забыть обо всем, сужала мир до крохотной Вселенной, принадлежавшей только нам двоим. Она покрасила волосы в ярко-красный цвет, выбрала чересчур вызывающий макияж, но осталась прежней. Она была прекрасна: стиль, выверенный до мельчайших деталей – ультра-короткое платье из серебристой материи, высокий каблук, кружевные перчатки, бриллианты на шее, тяжелые серьги. Ни одной лишней улыбки, ни одного лишнего жеста – только для тех мужчин, в которых она видела потенциальных поклонников. На нее смотрели все. Мужчины провожали восхищенными взглядами, женщины – ревнивыми, журналисты щелкали фотоаппаратами и строчили в блокнотах. Дана позировала естественно и легко – так, будто жизнь для нее была продолжением подиума или съемок для журнала.