Текст книги "Ингуш и осетинка: право на любовь"

Автор книги: Аминат Кулаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 5. Друзья и подруги

Я приехала обратно в Питер. Опять учеба. В сентябре был пост, в месяц рамадан. Впервые я держала пост. Первые пару дней ужасно хотелось пить и есть, но кое-как держалась. Позже привыкла и забыла о воде и еде. Желание само пропало.

Потом был ловзар (свадьба). Меня пригласила туда Хава. Сначала идти я не собиралась, но в последний момент Хава все же настояла, давя на жалость. Вроде как Мадина не пойдет точно, с другими вайнашками она не так близко общается, и потащила туда меня.

– Ну Ами, пожалуйста пойдем! Я так хочу на ловзар!!!

– Хав, мне там не место! Что я там забыла?!

– Ну Амин, ну пожалуйста, что ты ломаешься, мне пойти не с кем! Ну, на часик!!

Мне надоело ее нытье, я собралась. Надела длинное черное платье, собрала хвост и вперед. Кстати Хаваж был там. Но, конечно же, мы друг друга не узнали в жизни. Потом уже мне его показали на фото и видео (когда мы общаться начали). Так жизнь снова столкнула и развела нас, а мы и не заметили.

Были танцы, лезгинка. Хава жару дала! Мне тоже выпала возможность станцевать раз. Через час уже я тащила Хаву домой.

***

Последующие полгода ничего не изменилось. Учеба-дом, дом-учеба.

Многие вайнахи думали. что я вайнашка. Бывало, находили меня вконтакте и писали сходу на чеченском. Я понимала немного и нет-нет могла ответить на чеченском. Кто-то узнавал мой номер, звонил. Но я не встречалась ни с кем.

Потом появился в моей жизни Ирбег (осетин). Я не знаю, как назвать наше общение, но это была не дружба и не отношения. Он мне нравился, и я ему, но тормозил он по-страшному! Мы общались только в универе, иногда он звонил. Пару раз позвал в кино, но как назло, у тети было дурное настроение и она меня не отпускала.

Ирбег был мусульманином. Будь он не муслимом, мне бы пришлось поставить «крест», как говорится, на симпатии моей. Он часто говорил, что вот, все девочки испортились, и уже давно не девочки. А ты, мол. прям мечта, девочка на выданье.

Я слушала молча, мне было приятно это. Но, как он говорил обо мне, так же он нет-нет да начинал о других девочках. Он часто рассказывал о том, как к нему клеится то какая-то Инга, то какая-то Жанна, Света, Зарина… Я слушала его и не понимала: ну вот зачем он мне это рассказывает? Он говорил, как он их отшивает, а они все равно за ним бегают, чуть ли вены не режут из-за него.

Когда тема девочек была исчерпана, началась другая – о его шмотках! То он себе джемпер от Диор купил, за восемнадцать тысяч, то кепку Армани за десять.

Потом рассказывать начал, сколько тысяч он истратил за день. Я это слушала-слушала, молча, не знала, что сказать, меня это отталкивало. И это было не в его пользу. Я не люблю, когда парень рассказывает о своих финансовых возможностях, когда показывает свою состоятельность, когда говорит о своих поклонницах.

Особенно противно было то, что в разговорах со мной он постоянно обливал их грязью, но они оставались в его контактах и регулярно с ним переписывались, причем все его сообщения к ним начинались обращением «дорогая». В общем, как только я поняла, что это за фрукт Ирбег, осознала, что тут уже ничего не получится у нас.

Дальше зимняя сессия. С одним преподавателем были большие проблемы, за зачет пришлось платить.

Шло время. Диана периодически выделывалась передо мной, попрекала дружбой с Хавой и Мадиной.

И с чеченцем Зелимом я тоже хорошо общалась. Мы друг другу всегда помогали. Помню, однажды в студенческой столовке меня случайно толкнул парень и я разлила на себя горячий чай. Однако, вместо извинений, он мне нагрубил. Зелим встал и пошел за ним. После этого парень подошел ко мне и извинился, видимо, Зелим с ним разобрался. Были и другие ситуации, когда он за меня заступался и я была благодарна за хорошее отношение. Это еще раз подтвердило мое мнение, что нация не влияет на качество человека, хороший он или плохой. Ведь тогда в столовой ситуацию видели и осетины, но никто не оторвал пятую точку от стула, чтобы помочь мне.

О Диане говорили многие и не в хорошем контексте. Я еще пару раз пыталась с ней поговорить, но она меня явно игнорировала. За ее поведение было очень стыдно и однажды я всё-таки смогла заставить ее выслушать меня.

– Ди, ты не обижайся только, я желаю тебе добра. Про тебя говорят не хорошее, мне неприятно за тебя. То ты с каким-то Андреем, то с осетином. Кстати где он? Ты говорила, что жених он тебе.

– С ним мы расстались. Я сейчас ни с кем не общаюсь. И это все слухи. Бред. Что ты слушаешь.

– Ну ты же ходишь в клубы, например?

– И что с этого? Что такого?

– Осетинке там не место! Тем более в ночное время. Хочешь танцевать? Пожалуйста, включи дома музыку и танцуй. Но не позорься, не ходи туда.

– Слушай, ты мне указывать собралась, Амин? Свои старушечьи советы себе оставь. На себя бы посмотрела. Связалась с ингушками, тоже мне.

– А что такого? Причем тут нация? Хава и Мадина хорошие и приличные. А вот твоя Оля тебя явно не туда тащит! Ты посмотри, на кого ты похожа стала! Это юбка или пояс, прости? Ты вульгарно ведешь себя, Ди. Веди себя скромнее, и одевайся тоже.

– Ой, возомнила.! А ты-то как выглядишь?! Тебе в монастырь пора. В твоих советах не нуждаюсь. Джах у (типа пока).

Диана стала вся такая надменная, высокомерная, Оля на нее явно плохо влияла. А мои разговоры ни к чему не приводили. В конце концов я махнула на нее рукой: пусть делает, что хочет!

Глава 6. Встреча

Прошло еще полгода, близились зачеты перед сессией. Был май месяц. Я сидела на скамейке у универа, ждала Хаву и Мадину. Мадина подошла раньше, мы сидели вместе и зубрили вопросы. Хавы все не было и вдруг раздался звонок, это была она.

– Ами, Салам Алейкум.

– Ва Алейкума салам. Ты где?? Мы с Мади ждем тебя давно, через полчаса заходить надо уже!

– Блин, девочки, простите, я не приду на зачет. Семейные обстоятельства.

– Но Хав, ты должна была мне тетрадку принести, она нужна мне! – я расстроилась.

– Ами, тетрадку завезет мой брат, хорошо? Я ему передам. Я никак не могу, прости.

– Хорошо…

– Он подъедет к универу минут через двадцать, думаю, машина черного цвета, номера ***, марка**.

– Хорошо. Я подожду.

– Ладно, пока. Мадинке привет.

Однако через двадцать минут никто не подошел к нам. Мадина тянула меня в сторону универа, уже было пора идти на зачет. А я все жду эту машину и свою тетрадь. Никакая машина не приехала!

Я была очень зла, но зачет получить удалось. С облегчением мы с Мадиной вышли довольные. Чуть позже от Хавы пришло смс с извинением и объяснениями, что у брата были проблемы, он уже едет и просит его дождаться.

Тетрадь мне не к спеху уже была. Но я решила подождать, все равно сидим с Мадинкой на скамейке. Она включила на телефоне вайнахские песни. Как сейчас помню, Лариса Иризиева «алал к1орни». Эту песню я знала уже наизусть, потому что Хава и Мади ее вечно напевали. Ну мы стали прикалываться с ней, и петь. У меня хорошо получалось, без акцента (как говорила Хава, Мадинка и еще пара знакомых чеченок).

Мы так увлеклись процессом, что не заметили, как сзади подошли два парня. Один из них держал мою тетрадь. Очевидно, он взял с собой друга, чтобы не бродить в одиночестве по универу в поисках подруг сестры.

Сначала я испугалась, потому что они нас окликнули неожиданно из-за спины. Потом до меня дошло, что они слышали, как мы пели. Мне стало так стыдно! Я впала в ступор.

Брат Хавы, Хайдар, протянул мне тетрадь, что-то сказал на ингушском и переключился на Мадину, с которой был знаком. Потом спросил у меня на ингушском как я (ради приличия), я вопрос поняла и ответила, что все хорошо. И только тогда обратила внимание на его спутника.

 С Хайдаром стоял… тада-да-дам… Хаваж! Он молча смотрел на меня и ничего не говорил вообще. А мне все еще было неловко из-за своего выступления, и я тоже молчала. Хайдар извинился, что побеспокоил нас и напугал, и они ушли.

Я в тот день была в розовом платье и в серой атласной косынке. В общем они подумали, что я вайнашка. Хава мою нацию, как оказалось потом, не назвала. И кто бы мог подумать, что такая мелочь приведет к последствиям, которые изменят наши жизни.

Глава 7. Недоразумение

Опять сессия, опять проблемы. Сдала еле-еле, что называется, со скрипом. Хотела пораньше уехать в Осетию, но не получилось, не было билетов в купе. Плацкартом ехать не хотела, там душно, вот и пришлось на недельку задержаться в Питере.

Хаве предстояло ехать еще позже меня в Ингушетию. Перед моим отъездом мы договорились увидеться в летнем кафе на Невском. Тетя настояла, чтобы брата я взяла с собой.

Я была одета в длинный в пол бирюзовый сарафан-распашонку в арабском стиле, свободный, на голову повязала платок полоской. Мы сидели, болтали, кушали мороженое, пили сок. Позвонил брат Хавы и оказалось, что ему необходимо отъехать с друзьями по делам, поэтому он хочет, чтобы я не оставляла Хаву одну, поехала с ней к ним домой и подождала, пока он не вернется. Я посмеялась над этой братской опекой:

– Хав, как он за тебя боится, ах-ах-ах! Не то еще из квартиры как украдут! Можно подумать, я смогу тебя защитить.

– Ой, перестань Ами, ты Хайдара не знаешь. Если он сказал так, значит так надо сделать. Если ты против и не можешь, я позову Хеду.

Я позвонила тете спросить разрешения. Она разрешила, тогда мы поехали к Хаве с Тамерланом. Благо, Хава живла недалеко от нашего дома. Хава включила Тамику компьютерные игры какие-то, и он надолго завис в комнате. А мы с Хавашкой пошли пить чай.

– Ами, кстати. Помнишь, я тебе рассказывала про наши галушки?

– Ну?

– Так давай приготовим вместе, ну давай, Ами!

– А что делать то? Я с тестом не дружу.

– Я тебе покажу!

Ну и вот мы, две поварихи, начали готовить. Столько дурачились! Я завязала волосы в хвост, сделала из полоски платок, чтоб побольше прикрыть волосы, мало ли. Чтобы в тесто не попало. Надела фартук, и рванулась в бой.

Тесто месила и раскатывала Хава, а лепили галушки вдвоем. Я взялась за мясо и бульон. Тут я чувствовала себя гораздо увереннее, у меня всегда хорошо получались соусы и бульоны. Наготовили, в общем. непонятно чего. Позвали Тамика и сели кушать. Так я впервые попробовала хьалтам дулх.

Это было вкусно, ничего не скажешь!

Уже было около семи вечера. Звонила тетя, нам пора было домой. Но я не могла оставить Хаву, поэтому мы задержались еще минут на сорок. Когда вошел Хайдар, оказалось, что с ним пришел Хаваж.

Они зашли на кухню, поздоровались. Хайдар что-то говорил Хаве, а этот Хаваж все так же поглядывал в мою сторону. Мне стало неловко, и я сказала Хаве, что мы пойдем уже с Тамиком домой.

Хава сказала, что галушки наготовила я. И предложила им сесть и поужинать. Мне окончательно стало неловко, мы попрощались и ушли.

***

Потом звонила Хава мне,за день до отъезда.

– Дооог(сердце), буду скучать по тебе малявка!

–  Аахаах, сама такая!

– Амин, ты кстати понравилась Хаважу. Он, когда узнал от брата что ты у нас, сразу передумал ехать домой, а приехал к нам.

У меня вдруг почему-то заколотилось сердце, но я постаралась сделать как можно более небрежный тон:

– Да ну тебя.

– Я серьезно! Клянусь! Так Хайдар сказал.

– Ой, ну и что. Мне все равно.

– А он тебе нравится?

– Хаааав, прекращай!

– Не, а что такого? Хороший парень. Красивый, статный, серьезный. Он хороший, Амиш.

Веселый тон подруги и ее явное сватовство вдруг сделались мне в тягость, и я решила прекратить легкомысленную беседу:

– Хав, он ингуш! Я осетинка.

– Оуууф, начинается.

– Твой брат бы тебе не позволил думаю, общаться с осетином.

– Да, ты права. Ну блин, почему все так.

– Каждому свое, Хавушка.

– Хаважу, кстати, понравились твои галушки. Аахаха!

– Не отравились?

– Нет вроде!

– Это радует. Ладно Хав, спишемся ещё. Я пойду укладывать вещи.

– Ладно Ами, хорошей дороги тебе, Пиши, не пропадай.

Еще долго после этого разговора я была в раздумьях. Вспоминала Хаважа. Да, он красивый парень. Такой высокий, что я себя чувствую малышкой. И на вид серьезный, ответственный. Так, Аминат, хватит о нем. Он – ингуш! Нет, нет и нет! Усилием воли я прогнала эти мысли и вскоре напрочь о них забыла. Или мне так казалось.

Глава 8. Это же просто общение

Снова Осетия моя. Родные. Мой день рождения снова. Мне уже двадцать лет. Эх, взрослею.

Фатимке я все-таки проболталась про Хаважа. Она резко отреагировала на это:

– Амин, забей на него и не общайся. Ишь какой, захотелось ему мою сестру, осетинку. Фиг ему!

– Эй, Фатим, вообще-то он ничего не говорил, что хочет со мной общаться или что-то в этом роде. Не преувеличивай!

– Ну, Хава твоя же не просто так тебе это сказала. Ты красивая девочка, ты всегда нравилась парням. Что ж, ингушу понравиться не можешь? Можешь, еще как ты ему понравилась. Губу раскатал он!

– Тормози, Фатим! Хватит уже. Мне все равно на него! Мне нужен осетин! Закрыли тему! Не то ты как мама, скажу тебе слово, а ты десять приплетешь!

Я встала и вышла из спальни. Ее энергетика меня съедала просто.

Однако тему брака так просто было не замять. Когда к нам приезжали в гости родственники, они то и дело спрашивали, когда я замуж выйду, есть ли у меня жених. Терпеть не могла их вопросы. Мама перебивала всегда их:

– Ей пока рано. Пусть сперва доучится.

А тети то и дело причитали: «Смотри, мол, на русских не заглядывайся. Только осетин!» Как будто этот мир только на русских и на осетинах держится!

***

Хавушка периодически мне звонила, приглашала в Назрань к ним, в гости. Но, разумеется, об этом не могло идти и речи, никто бы меня не отпустил.

– Амиш, я кстати твою ссылку дала Хаважу. Он напишет тебе вКонтакте.

– Хава, вот дурная ты! Зачем ты дала ссылку?

– Я ж сказала, ты ему понравилась, Амин. Он спрашивал твой номер. Номер я не дала, это слишком, ты бы меня точно убила!

– Подожди, мы с тобой увидимся!

– Ахахах, не злись. Он хороший.

– Так что ему нужно от осетинки? Ему своих мало?!

– Ну Амин, прекращай. Я ему не говорила, что ты осетинка. Может Хайдар сказал? Короче пообщаетесь, сами разберетесь.

– Я не буду ему отвечать!

– Вот упрямая! Может он судьба твоя? Аахаха!

– Ага, судьба тоув. Аж самой смешно стало. Хав, все. Потом созвонимся.

– Ой ладно-ладно, пока.

Хоть я и решительно отказалась общаться с Хаважем в разговоре с Хавой, но любопытство меня пожирало. Мне хотелось узнать, что же он мне напишет. Однако, будто специально желая себя помучить, я не заходила в соцсети. Пыталась себя убедить, что все это ни к чему не приведет, держалась. И в тоже время мне хотелось узнать, что же ему надо. В тот день я так и не зашла вКонтакте. На следующий день я была занята, и следующие пару дней тоже свободной минутки не нашлось, так что я уже и забыла об этом разговоре.

Я спокойно отдыхала дома, когда одна из двоюродных сестер попросила скинуть ей фотографии с праздника через контакт. И вот, я зашла в свою нору.

Было много сообщений, заявок и поздравлений с днем рождения. Я отправила сестре фотографии, которые она ждала, потом ответила на пару сообщений.

А потом вспомнила о Хаваже. Я зашла в заявки (было целых двенадцать заявок в друзья и один из них – Он!). Я впала в панику. Что делать? Что делать?! Думай Амина, думай! Отклонить! Что еще делать! Нафига тебе ингуш! Тем более красивый… Еще влюбишься! Нет. Только отклонить!

Я отклонила. А потом целый день как дурочка ходила и думала, правильно ли я сделала. К ночи пришла к выводу, что правильно.

Через несколько дней пришло сообщение от Хавы. Она писала смс, потому что строгий брат не разрешал ей заводить профиль в соцсетях. Хайдар такой!

– Амин, коза ты.

– Хм? Как понимать?

– Что ты Хаважа отклонила. Сердце разбила парню.

– Да иди ты! А что ты так о нем печешься? Если он тебе так нравится, то выходи за него.

– Но он же не меня выбрал.

– Ой, вот не надо. Оставь уже!

– Нет, я серьезно. Он сегодня меня попросил, чтобы ты его добавила. Я ему тебя так нахвалила, что он бедный спит и во сне тебя видит.

– Ага, спит и видит. А когда узнает, что я осетинка, он спать перестанет, чтобы меня не видеть!

– Ах-ха-ха! Жестоко! Кстати, я тупица, снова не сказала о твоей нации. Хотя думаю Хайдар ему говорил.

– Мне все равно. Давай не будем о нем больше!

– Будем. Ну Ами, добавь его. Он попросил меня тебя уговорить. Ну Ами! Хаваж мне как брат, он нормальный парень. Что тебе стоит пару сообщений. А дальше сама смотри!

– Гадина ты! Мегяд (ладно). Все, пока, спишемся еще.

Честно сказать, меня начинало уже колотить. Я злилась. Ну вот зачем она мне его навязывает? Зашла я в контакт за пару дней до моего отъезда. Он онлайн. Заявку приняла. Пишет через пару минут буквально:

– Ассаламу Алейкум, красивая!

– Ва Алейкума салам.

– Как ты?

– Отлично!

– Почему меня не добавляла?

– Не хотела!

– Ай-яй-яй. Злая ты.

– Да.

– Такая общительная, я прям не могу с тебя!

– И не надо.

– Тебя Амина зовут, да?

– Да.

– Красивое имя, как сама хозяйка!

– Баркал.

– Ты у нас тоже Кулаева, да?

– Да, Кулаева, а ты тоже?

– Нет. У меня другая фамилия. Куда мне до Кулаевых!

– Ой, как смешно!

– Что ж ты такая сурьезная, а? С виду такая милая вроде.

– Правильно заметил: «Вроде». И вообще, я вас не знаю. Почему я должна с вами мило общаться?!

– Меня зовут Хаваж. Мне двадцать три года. Окончил юридический факультет. Работаю в фирме моего дяди. Холост. Вредных привычек не имею. Дальше ты спрашивай, а я отвечу. Только будь чуточку добрее, ладно?

– Ладно.

Дальше мы переписывались ни о чем. Меня увлекло общение с ним, но, если попробовать пересказать, о чем же мы тогда разговаривали, выйдут одни глупости.

Пару раз он написал на ингушском с ошибками. Я поправила его (это, видимо, было для него лишним доказательством того, что я вайнашка точно). Он о моей национальности не спросил, я не написала. Забыла.

После этой переписки я долго еще не заходила вконтакте. Мне было не до этого.

Глава 9. Ибрагим

Этим же летом меня Фатя познакомила с парнем одним. Дигорец, мусульманин по имени Ибрагим. Познакомились мы на свадьбе в Беслане. Ему было двадцать три года, уроженец Владикавказа, очень интересный и веселый парень. Он взял мой номер у Фатимы. Периодически писал, звонил. Но я почему-то воспринимала его только как друга, хотя он был как раз в моем вкусе. Перед моим отъездом за пару дней, Ибрагим попросил увидеться. Погулять в парке.

– Амин, иди. Что тебе будет?

– Ну Фатик, что я с ним буду делать? Я не хочу давать повод ему!

– Это просто прогулка, просто общение! Дурында.

– Ага, а может я еще с кем-нибудь прогуляюсь тогда? Это же так просто!

– Аууф... вот ты паришься зря! Ни к чему тебя это не обязывает. Иди, иди. Напиши, что увидишься с ним!

–...

– Что ты пялишься?! Пиши.

Я нехотя ответила ему.

– Только при условии Фатим, ты идешь со мной!

– Что? А я-то тут при чем, парень тебя пригласил прогуляться, а не меня!

– Фатим, я пойду только с тобой. И это не обсуждается!

– Ладно, пойду я с тобой, что не сделаешь ради того, чтоб ты ошибок не натворила!

Она уже бегала по комнате, убирала свои вещи. Ой, как мне не понравилась эта ее фраза!

– Подожди-ка! А что значит, чтоб я ошибок не натворила? – подозрительно спросила я.

– Дурында, я о Хаваже!

– Причем тут он?!

– При том, что лезет парень не в тему! Тебе надо влюбиться тут в осетина, и все будет хорошо.

– Что?!

Я была в шоке от ее «плана». Как-то неприятно стало даже. Я ничего не ответила. Встретиться с Ибрагимом надо было завтра. Влюбиться тоже! Но, увы и ах, чуда не произошло. Он для меня просто хороший человек. Друг, но не более.

За день до отъезда я зашла в контакт. Там было четыре сообщения от Хаважа.

Первое: Ассалам Алейкум. куда пропала?

Второе: Амина, как зайдешь напиши мне.

Третье: что-то уже на ингушском.

Четвертое: У тебя все хорошо?

Меня его сообщения позабавили. Надо же, переживает!

– Ва Алейкума салам Хаваж. У меня все хорошо. Просто не было времени сюда зайти. Волноваться не надо.

В сети его не было. Потом из любопытства я спросила его, что значило его сообщение на ингушском. Ответил он мне совсем ночью.

– Я рад что у тебя все хорошо. Уже пытал Хаву, чтоб номер твой дала. Узнать, позвонить. где ты, что ты.

– Ясно.

– А зачем тебе перевод? Не поняла что-то?

– Нет, не поняла. Я же не ингушка.

– Как? Чеченка ты?

– Нет! Осетинка я!

Он ничего не ответил.

– Кстати Хаваж, я вспомнила, что ты год назад был у меня в друзьях. И как только узнал, что я осетинка, занес меня в черный список. Только ты был на моей старой странице.

– Приколистка ты!

– Эм... вообще-то я не прикалываюсь. Я осетинка.

– Не верю!

– Хм, ну не верь. Спроси у Хавы.

– Сговорились тут, а теперь говоришь «спроси у Хавы», хитрая!

– Ха! А ты глупенький. Я осетинка, клянусь тебе. Теперь можешь пропасть второй раз. Все, мне пора.

Я вышла с контакта и улеглась спать. Мне вставать надо было на поезд в четыре утра. О нем я не думала больше. Мои мысли были заняты поездкой, уезжать я не хотела. Снова эти слезы мамины на перроне, и в путь...обратно в Питер.