Текст книги "Ингуш и осетинка: право на любовь"
Автор книги: Аминат Кулаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 28. Новый поклонник
Как-то раз мне позвонили с незнакомого номера.
– Привет Амишинс.
– Привет, а кто это?
– Ээ… ты что, Ирбешку не узнала?
– Ааа, Ирбег! Салам. Куыд дае (как ты)?
– Отлично даен (отлично я), а ты?
– И я замечательно. А откуда у тебя мой номер?
– Как откуда, оттуда!
– Ну скажи…
– Сестра твоя дала мне.
– Вот зараза!
– А что? Ты против?
– Да не, все нормально Ирбежк.
– Ты что делаешь, как время проводишь?
– Да как, дома день, жарко выходить. А под вечер выходим с девчонками погулять.
– Сегодня пойдете?
– Не знаю, пока все молчат, идей нет!
– Если что, могу я составить тебе компанию.
– Ой нет, Ирбег, еще похитишь меня!
– Может и так, но не сегодня.
Я думала отшутиться и закрыть тему, видеться я с ним не собиралась. Фати дома не было, но когда она пришла, я с нее все спросила.
– Фаати, ты зачем мой номер Ирбегу дала, и?
–А что? Как будто ты не рада!
– Я? А что радоваться-то? Ты мой номер раздавать собралась, тем более, даже не спросив у меня?
– А что у тебя спрашивать Ами? Ты чего бурчишь, как бабка?! Парень хороший, семья тоже хорошая, почему бы не дать ему твой номер? Тебе двадцать два скоро, а ты ни с кем не общаешься, как бабулька.
– Эй, успокойся! Главное – ты в свои двадцать лет встречаешься.
Мы немного поцапались и разошлись по комнатам.
Ирбег написал и на следующий день. Спрашивал, какие у меня планы на день Я сразу напридумывала кучу дел, дав ему понять, что буду очень занята.
Когда я могла говорить по телефону, мы созванивались с Хаважем. Каждый раз я очень боялась, что меня застукают и поймут, с кем я говорю, поэтому пряталась в самой дальней комнате. Хаваж тринадцатого августа должен был приехать в Ингушетию, а восемнадцатого был мой день рождения.
На тот момент я уже провела во Владике приличное время, но мы никак не могли собраться классом, хотелось встретиться, пообщаться, было интересно посмотреть друг на друга, узнать, кто чем занимается. В итоге я и еще две мои бывшие одноклассницы решили замутить встречу выпускников. Мы начали обзванивать всех бывших одноклассников, сняли на десятое августа кафе и пригласили их.
Фатя продолжала говорить со мной об Ирбеге. Меня это раздражало, а она никак не могла понять, почему я так равнодушно себя веду. Ведь Ирбег красивый парень, белокожий, с черными волосами и глазами, плотного телосложения, всегда слегка небритый – в общем, эффектный. Да и хороший парень. Но в моей голове и моем сердце был другой.
– Амин, почему ты не хочешь с Ирбегом пообщаться, и?
– Фатимчик, ну как «пообщаться», я с ним нет-нет да и общаюсь, когда он звонит.
– Ты же ему очень нравишься.
– Да ладно!
– Да.
– Я смотрю, вы сдружились.
– Ну как сказать. Он меня познакомил с моим Аланом.
– То есть, он тебе Алана, а ты ему – меня, да?
– Ах-ха-ха, нет, ты что! Просто я думаю, что вы были бы красивой парой. Тем более, он к тебе тянется. Бывало, про тебя спрашивал, когда, мол, Аминат приедет.
– Понятно.
– Пойдем завтра вечером на проспект, погуляем?
– Ну давай.
Следующим вечером мы пошли на проспект, взял и с собой Тамика. Сидим мы на скамейке, общаемся. Вечером на проспекте всегда много молодежи, и тот вечер не был исключением.
Вдруг откуда ни возьмись появился Ирбег и подсел к нам.
– Ну что привет, красавицы! Скучаем?
– Ой! Ты-то откуда тут?
– Амин, ты не рада?
– Амин, он мимо просто проходил.
– Ага, Фать, мимо!
В общем, посидели, поприкалывались, поговорили ни о чем. Потом Фатя потянула Тимку с собой до ларька, купить сок. А мы минут на пятнадцать остались одни с Ирбегом.
– Ну что, хочется тебе обратно уезжать с Осетии?
– Ой нет, если честно.
– И правильно. Тебе долго еще учиться, Амиш?
– Эм..четвертый и пятый курс. Еще два года.
– Не мало не много. Аемае дын уарзон наема ис (а у тебя любимого еще нет)?
– Ой, откуда, кому я нужна!
– Не прибедняйся. Мне бы такую невесту в дом.
– ...
– Амишка-Амишка...красивая такая ты, скромная.
– Ага, конечно! Я плохааая…
– Неправда.Ты хорошая, не зря мне нравишься. У меня вкус отменный!
– Ой...оставь да.
– А что? Я серьезно в смысле говорю. Я не нравлюсь да тебе?
Своим вопросом он поставил меня в тупик...я отодвинулась немного и посмотрела на него удивленным взглядом:
– Ирбееег...
– Что «Ирбег»?
– Что за вопросы?
– А что? Я не имею права знать? Вот мне интересно, Амин. Ты мне нравишься, а я тебе?
– Детский сад...вторая группа.
Не знаю, что такого я сказала, но он явно или обиделся, или что, не поняла. Он посмотрел каким-то офигевшим взглядом и отвернулся. Так и сидели молча.
Вскоре подошли Фатима и Тамерланчик, принесли нам попить.
– Ну что, голубки, не скучаете?
– С твоей сестрой не соскучишься, Фатим.
– Да уж, Ирбежка. Так что с вами?
– Ничего, Фать, садись уже.
Мы посидели еще полчасика где-то, и Ирбег ушел. Мне, конечно, было немного неловко, я чувствовала свою вину. Наверное, зря я так ответила. Вечером я написала ему смс, извинилась.
Ночью нам с Фатей было не заснуть. Она рассказывала о своем Алане, о том, что он закончил учебу, заговаривает о свадьбе. Хотя Фатя младше, я всегда знала, что она выйдет замуж раньше меня.
На следующий день Ирбег позвонил, мол как ты что ты и все такое. Поговорили немного. В это время мне звонил Хаваж, а я не заметила, увидела пропущенный вызов только когда завершился звонок. Пока я набирала его, все думала, рассказать ему правду, с кем я говорила, или соврать, что с подругой? Ну, чтобы не ругался.
– Ассаламу Алейкум, Хаваж.
– Ва Алейкума салам. Как ты, милая?
– Отлично, ты как? Скоро тринадцатое!
– Помнишь, да?
– Конечно, помню. Хотя ты и не рядом со мной будешь, но все-таки ближе, чем в Питере.
– Кстати, ты с кем разговаривала, Ами?
– ...
– Аллее…
– Да…
– Ну? С кем разговаривала?
– Ээ...с другом, Хаваж, ты не ругайся только.
– Что еще за друг?!
– Он просто хороший знакомый, не более.
– Значит, ты с ним разговариваешь...и держишь меня в ожидании, да? С ним было важнее поговорить, я смотрю.
– Ты не прав, Хаваж, я не видела, что ты звонишь. Честно.
– Ты туда поехала с парнями общаться или как, я что-то не понял???
– Хаваж, я номер никому не давала. Ему мой номер сестра моя дала. Я ему не звоню даже.
– А сказать, чтоб тебе не звонили, ты не можешь? Сегодня позвонил, завтра попросил увидеться, а дальше что??! Ты глупая, не понимаешь?
– Хаваж…
– Замолчи! Амина, я не приемлю такое отношение ко мне. Ты общаешься со мной! И никакой дружбы и просто «ляляканий» телефонных с другими парнями быть не должно! Ты меня поняла?!
– Ну, он просто хороший знакомый, Хаваж, я его знаю с прошлого лета. Это просто общение.
– Ты меня не слышишь, что ли? Для тебя это просто общение, для него – нет! Ты парней не знаешь, Аминат! В общем, не создавай ни себе, ни ему проблем.
Я не понимала, что не так, и что такого в этом общении? У меня нет ни грамма симпатии и никаких левых мыслей. Мне было неловко говорить Ирбегу, чтобы он не звонил мне, потому что трудно было бы объяснить, почему вдруг. Но проблем с Хаважем мне не хотелось иметь, поэтому я просто перестала отвечать на звонки Ирбега. Тогда он начал звонить либо с неопределявшегося номера, либо с незнакомых мне номеров. Пару раз. Я ссылалась на то, что не слышала звонка, или была занята. Он мне верил или, может, делал вид, что верит.
Еще Фатима тоже начала парить мозги, почему я не отвечаю на звонки Ирбега. Видимо, не дозвонившись до меня, он писал ей, и она начинала причитать мне. Из-за этого мы иногда ругались.
Настало десятое число – день встречи выпускников. Вместо двадцати девяти человек собралось всего двадцать.
Все очень изменились, девочки похорошели, мальчики наши возмужали. Многие девочки уже были замужем и имели деток.
На встречу пришел один мальчик, Ацамаз. В выпускных классах он был в меня влюблен. Еще он очень нравился моей маме. Аца глаз с меня не спускал, пару раз подошел пообщаться. Девочки его подкалывали, мол, что, Аца, вот перед тобой твоя школьная любовь, сердце снова ёкнуло? Он стоял и краснел, отшучивался. В общем, было очень весело.
Но, видимо, У Ацамаза все же ёкнуло что-то, он взял мой номер телефона у одной из моих школьных подружек, видимо, сам подойти и попросить у меня постеснялся. На следующий день он мне написал, спросил, как я, буквально два-три смс и переписка закончилась, он был все так же застенчив, как в школе.
Глава 29. Родные Хаважа
А все мои мысли были о Хаваже – ведь скоро он приедет в Ингушетию. Я так ждала, как будто он должен был приехать ко мне.
Тринадцатого августа я ждала от Хаважа сообщения, что он приехал, но его все не было. Вечером, когда мы с Фатимой смотрели фильм, пришла смс: «Дорогая, я уже в Ингушетии, как ты»? Я на радостях запищала в голос и Фатя это заметила.
– Ирбег написал?
– Фать, когда это ты видела, чтобы я радовалась, когда мне Ирбег писал?
– Ну мало ли. А что там, кто написал?
– Не скажу.
– Ну, Амина, так нечестно, мне же интересно.
– Фатим, отвяжись.
Я встала и ушла в нашу спальню. Позвонить Хаваж не мог, но мы немного попереписывались. Обещал позвонить днем, как купит симку. Я была так рада, прям очень-очень. Фатима в ту ночь не отставала от меня и у меня прямо чесался язык ей рассказать, но я боялась. Не хотела портить себе настроение. Ведь понятно же, что, если расскажу, ничего хорошего она мне не скажет.
Днем мы созвонились с Хаважем.
– Ассаламу Алейкум са дог(мое сердце), как ты там?
– Ва Алейкума салам, плохой. Я хорошо, а ты?
– И я не плохо...И почему я плохой?!
– Ты заставил меня скучать по тебе.
– Это плохо, Ами?
– Нууу...как сказать!
– Ты чего делаешь там?
–Ничего, убралась и сижу одна дома.
– Понятно.
– Ты что делаешь? Как родные?
– АльхамдулиЛлах, все нормально. Сестра замуж выходит моя.
– Вая! Правда?
– Да.
–И когда свадьба?
– После Рамадана сделают, в сентябре.
– Рада, а это какая сестра?
– Самая старшая из двух. Но она младше меня, ей двадцать два. Луиза.
– Ааа, рада-рада, хорошая новость!
– А ты когда, Ами?
– Я?...Эм...нуу..я не тороплюсь!
– А я тороплюсь.
– К чему спешка?
– Просто хочу, чтобы ты всегда была рядом. Хочу видеть тебя каждое утро. Семью хочу. Детей хочу.
– Так мило, когда об этом парень говорит!!!
– Да, а ты? Не хочешь разве?
– Конечно, хочу Хаваж, семью, деток, но не сейчас.
– Почему?
– Не знаю...не зовут! Ахахах, шучу я.
– Как не зовут, а я тебе что говорю?)
– Ничего.
–Зараза. Амин, я хочу, чтобы ты была моей женой. Ты согласна?
– Ну… Я подумаю.
– Ах ты, зараза.
– Хаваж…
– А?
– Ты так говоришь о таких вещах, сея надежду. Но ведь ты даже не говорил со своими родными! Я не думаю, что они согласятся.
– Я постараюсь решить этот вопрос Амин, ладно? Я скажу младшей сестре, а она скажет матери. А там дальше видно будет.
– А мои родители? Они не согласятся, это точно. Ты с ними никак не договоришься.
– Это сложнее, но мы что-нибудь придумаем. Не грузись.
В общем такой разговор получился. Фатимка моя что-то да услышала из этого разговора, так что пришлось ей все выкладывать.
– Аминат, кто он?
– Ты о чем?
– Ну, у тебя скрывать не получается, скажи.
– …
– Амин?
– Не скажу. Если скажу, ты убьешь меня. Не поймешь.
– Почему? Я твоя сестра и всегда поддержу твой выбор.
– Но не в этом случае.
– А что не так? Чи у (кто он)?
– …Не осетин.
– Таааак… А дальше?
– Ну, он хороший…
– Так кто он по нации? Только не говори, что ингуш или чеченец.
– Да.
– Что «да»?!
– Ингуш.
После моего признания в комнате повисла гробовая тишина.
– Мдя, ну ты попала. Я еще со школы замечала, что тебя не туда несет, с твоими новостями ингушскими. Амин, ты понимаешь, на что ты идешь? Ингуш… да это просто уму непостижимо! Тебе жить надоело?
– Почему «надоело»? Не надоело. А что, ингуши – не люди?
– Аааа, кошмар. Да отец тебя убьет, ты что, одумайся! Нашла с кем общаться. Тебе осетин мало?
– Ты меня даже не выслушала, ничего не узнала о нас, и уже начала осуждать. Как так? Разве не ты пять минут назад говорила, что всегда меня поддержишь, ведь ты моя сестра? Разве это не твои слова?
– Амин, да пойми, ингуш тебе не пара. Ты себе могилу роешь!
– Рою, да. Продолжай, что дальше? Давай!
Мои глаза наполнились слезами, и она ничего не ответила. Просто встала и вышла из комнаты. А я плакала навзрыд. Я понимала, что это начало.
Мама заметила, что со мной что-то происходит, но не понимала – что.
– Ами, ты что такая грустная? Что-то не так?
– Да не мам, все нормально. Голова болит…
– Ты иди приляг тогда, родная.
– Ага, мам...
Собственно, другой реакции от сестры я и не ждала, но все равно мне было неприятно. Даже начались мысли о том, что может быть не стоит дальше заходить, оставить все, как есть?
В этот день я не брала трубку от Хаважа, у меня был переклин.
Ночью, когда мы легли спать, Фатима начала разговор:
– Ами, спишь?
– Нет.
– Расскажи о нем, я хочу послушать...
Я повернулась к ней и очень долго ей рассказывала все то, что написано выше. Она лежала и молча слушала.
– Мдя... Не стоило с ним общаться даже просто, отвечать на смс, звонки, пусть даже они редкими были. Блин, Ами, ты ему веришь?
– Да, верю.
– Ингуши женятся только на ингушках. Ему родители не дадут же на тебе жениться, ты что? А наши мама и папа, ты о них подумала? Отец тебя на мелкие кусочки разрубит...и всех нас.
– Так получилось...будь что будет.
– Не плачь...Амин...только не надо сейчас плакать, слышишь?
– Ты права Фатима, но так получилось, я рассказала всю правду...все как было. Я и не отвечала же пару раз, пропадала на время. Но все равно потом начинали общаться не просто так. Значит, судьба...я понимала, что мне не хватает его...
– Амина, не знаю, не знаю, что тебе сказать...страшно просто за тебя, за себя.
– Я понимаю, как он мне нужен, Фать...
– Ты его любишь?
– ....наверное, да...
– «Наверное, да» – это что, ответ? Так «наверное» или «да»?! Хотя, что я спрашиваю, у тебя все на лице написано. Любишь.
– Думаешь?
– Да. Только тот, кто любит, может так себя вести и не страшиться расправы.
– Какая еще расправа...
– Ну я так образно. Просто помни, что ничего хорошего из этого не выйдет.
Так мы поговорили. Заснули уже под утро.
Хаваж позвонил рано очень, разбудил меня. Фатима еще спала. Он волновался, думал, что что-то произошло. А у меня очередной заскок...чтоб не поругаться, я сказала, что плохо себя чувствовала и спала весь вечер, не слышала звонка и так далее.
За это время Хаваж рассказал все младшей сестре, которой было двадцать лет. Потом узнала и старшая. Этот диалог я пересказываю со слов Хаважа.
– Вош, маме это не понравится, ты ж понимаешь.
– Чем не понравится, Луиза?
– Ну…она не вайнашка даже...
– Она мусульманка, этого не достаточно?
– Ну воош (брат), я тебя понимаю. Я твоя сестра и приму любой твой выбор. Но вот родители...не знаю.
– Поговори с матерью, Луиз?
– Хорошо, я ей скажу.
– Расскажи все так, как я рассказал тебе.
– Хорошо.
Это уже потом Хаваж рассказал мне.
– Амин, я сестре рассказал про тебя, попросил, чтобы она матери сказала.
– И что?
– Ну что, посмотрим. Еще не говорила.
– Так страшно...
– Не бойся дог, все нормально будет иншаАллах.
Сам он заметно нервничал. Все прекрасно понимал.
В тот же вечер ему сестра сказала о разговоре с матерью. Я, как настоящий журналист, записала этот рассказ с его слов, хотела сохранить для себя. У меня тогда была привычка вести дневник.
– Хаваж, мама говорит, что ты сдурел.
– ???
– Сказала, что какая необходимость на не вайнашке жениться. Я рассказала все, что ты мне сказал. Но она все равно негативно отнеслась. Сказала, что много ингушек хороших, чем они не годятся ему в жены. Я сказала, что Аминат хорошая девушка, с его слов, мусульманка...и все такое. Что Хаваж выбрал ее, и только на ней намерен жениться. Вы же говорю хотели его женить с девятнадцати лет, он же противился. Так вот пожалуйста...созрел наш Хаваж.
– Умничка, Луиз, спасибо.))
– Хаваж, не за что спасибо-то, мама не дала согласие.
– Ну, по крайней мере, ничего плохого не сказала.
– Ну да...в любом случае удачи тебе братишка, если ты ее выбрал, значит она хорошая.
Мне было приятно отношение Луизы ко мне. По поводу же матери – я этого и ожидала. Но настрой Хаважа дарил мне надежду. После этого эта тема у них в доме поднялась, когда информация дошла до его теток.
Они всполошились (опять со слов Хаважа):
– Хаваж, постой, не уходи (он был на кухне, где сидели его мать и две тети), слушай, тебе наши девушки чем-то не нравятся?
– Вы о чем?
– О том, что дошла весть, что ты хочешь привести в дом осетинку!
Он в основном молчал, потому что при матери стыдно было что-то рассказывать и объяснять.
– Хаваж? Посмотри какие у нас девочки – и красавицы, и умницы, вон – дочь ****, какая хорошая, и покрытая ходит, на нее бы лучше обратил внимание. Сколько мы тебе говорили!
– Вай, теть, не нужны они мне. И причем тут национальная принадлежность? И Аминат наденет хиджаб. Я плохую не приведу.
– Не про плохую мы ничего не говорим. Пусть она хорошая и золотая девочка, мы понимаем и верим. Но что люди скажут? Ты подумал? Как вы жить будете?
– Я подумал. Аллах поможет.
– Хаваж, будь серьезнее, подумай!
Его мать сидела молчала. Пришла потом на кухню Луиза.
– А что такого? Пусть приводит ее, наконец-то созрел...
– Луиз, помолчи! Ты ничего не понимаешь.
– Почему это вдруг я не понимаю. Это их жизнь, почему он должен думать о том, что скажут люди? Надо жить ради довольства Аллаха, а не людей. А у самого пророка (с.а.а.с.) разве не было жены другой национальности? Так о чем речь?
–Так, Луиза, замолчи.
По словам Хаважа, тему потом плавно перевели. Но он был доволен ответом Луизы.
Глава 30. День рождения
Близился мой день рождения. Хаваж собирался, если получится, приехать в Осетию поздравить меня.
Дома мне сделали подарки. Я собираю мишек Тедди, у меня их уже целая коллекция и лучший подарок мне – это мишки, разные мишки. Тети подарили мне одна духи, вторая – что-то там еще, не суть. В обед написал Хаваж, сказал, что приедет к вечеру с другом на машине (от Ингушетии до Осетии ехать недалеко).
Дома я сказала, что иду в кафе с подружками. Надела длинное желтое платье, в восточном стиле, оно свободное, как распашонка, рукав три четверти, с золотистой отделкой по груди. На ноги золотистые сандалии без каблука, вроде сланцев, под цвет платья. Волосы оставила как есть, они у меня сами по себе волнистые длинные, воткнула в них цветок – и вперед.
Мы встретились на Плиева, у памятника (осетины знают это место).
Хаваж шел с другом, который нес в руках большой букет цветов. Поздоровались, он нас познакомил.
– Держи Ами, это тебе от Хаважа, соответственно.
– Спасибо....а почему мне их не Хаваж дарит?
– Ты же меня знаешь.
– Аминат, ему было стыдно идти с цветами!
То есть, Хаваж попросил друга донести цветы от машины, потому что ему было стыдно идти с букетом в руках!
Немного пообщавшись втроем, его друг нас оставил и уехал на машине, а мы сели на скамейку.
– Блин, они такие красивые...
– Хорошо, что тебе понравились цветы, не знал какие выбрать, там разных цветов розы были. Девушка посоветовала красные. Типа цвет любви и все такое.
– Ха! Как скажут. Буду знать, что красные розы, они к любви!
– Не розы, а цвет.
– Какая разница!
Букет был большой, цветов много. Не сто одна роза конечно, но может и до сто одной доживу. Все равно приятно, хоть одна, но от души.
Он сидел, ёрзал, я не могла понять, в чем дело. И тут он достает из кармана коробочку, явно сильно нервничая.
– Блин, Амин, как я не люблю эти вещи... Не умею я дарить и поздравлять. В общем, этот подарок тебе.
– Что там?
– Открывай.
Он протянул мне длинную коробочку, в которых продается ювелирка. Я открыла, на белом бархате лежал золотой браслет с кулоном в виде двойного сердца.
– Хаваж, зачем?! Это очень дорого же.
– Для тебя ничего не жалко. Как тебе? Одень, посмотри по размеру.
Браслет оказался мне немножко великоват, но был очень красивым. Тоненькая красивая плетеная цепочка, кулончик маленький, сердце в сердце, не знаю, как объяснить, как рамочка в рамочеке. На моем худом запястье смотрелось хорошо, не массивно, очень аккуратно. Я не знала, как благодарить, что еще сказать. Мне было почему-то стыдно и неловко.
Я его сняла и обратно уложила, чтобы отнести в мастерскую, где мне его подогнали по размеру.
А пока мы отправились погулять. Был Рамадан, покушать было нельзя, поэтому обошлись без кафешек. Через два часа Хаваж уехал. Обещал, что постарается приехать еще раз.
Дома я сказала, что цветы от подруг. Никто ничего не заподозрил, кроме Фатимы.
– Ну, и от кого это все? От Мадины, Оксаны или Зарины (перечислила моих подруг)?
– Не от них.
– М?
– От Хаважа.
– Как? Он что, приезжал?!
– Да, он приехал ко мне из Ингушетии. Поздравить.
– Ну дает парень. Я удивлена!
– Чему?
– Да нет, просто так, чтобы приехать из Ингушетии в Осетию, ненормальный, что ли? Хотя чему я удивляюсь, вы оба «ку-ку».
– Фатим, давай не сегодня?
– Извини. Я просто волнуюсь. Не понимаю, радоваться или тревогу бить. А он только цветы, да?
– Нет.
– А что еще?!
– Вот.
Я протянула ей коробочку. Она в прямом смысле слова офигела.
– Кто он?!
– В смысле?
– Чтобы дарить такие подарки? Щедрый…
– Ой, Фатим, я тоже щедрая была, когда последние копейки отдавала за ремень.
– Ну, молодец он. Оценила подарок.
– Фаать, замолчи!
– Да шучу я, что ты такая раздражительная-то? Что маме скажешь?
– Не знаю. Я его не буду при маме носить.
– Ну смотри…
Фатима вроде стала мягче, перестала на меня давить.
А мне пора было уже покупать билеты обратно в Питер, через пару недель, заранее.
