Текст книги "Встреча с демонами (ЛП)"

Автор книги: Амелия Хатчинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц)

Так же внезапно, как и начался, поцелуй закончился, а Лукьян исчез, оставляя после себя лишь пряный, мужской аромат и припухлость губ.

Какого чёрта? Он только что на хрен исчез.

Я всё продолжала искать его глазами, когда услышала голос Кендры, наполненный паникой. Она звала мен по имени. Мне пришлось напомнить ступням, что они соединены с ногами, а ноги с тазом, и так далее вверх по анатомической лестнице.

Как, дьявол разбери, он это делает?

– Лена! – вновь раздался озабоченный голос Кендры, ей вторила мама.

– Я здесь, – прокричала я и направилась к входу в лабиринт, не обращая внимания на существо, наблюдающее за мной из тени.

Глава 5

«Ад опустел. Все дьяволы здесь».

© Уильям Шекспир

– Лукьян~

Я наблюдал за ней с балкона недавно отреставрированного поместья Блэкстоун. Она стояла на втором этаже и смотрела на звёзды, будто у них есть все чёртовы ответы.

Человеческие эмоции пронзали её. Противоречие, и всё же нет. Она, без сомнения, меня хотела – ведь выгибала спину, зрачки расширялись, она была влажной от желания. Несмотря на то, что я многое могу контролировать, реакция женщин в это число не входит. Она молода, податлива, хрупка и наивна, как новорождённая. Люди, по своей природе, слабы, и ведьмы ничем не отличаются. Я чувствовал её внутреннюю борьбу, и всё же она позволила мне продолжить и попробовать её.

Впервые за миллиард лет, во мне пробудились эмоции… и это было захватывающе. Почему? Почему она? Из всех жаждущих тёлок, что у меня были, почему член среагировал именно на неё? Почему я чувствую что-то к той, кто даже не понимает, что флиртует со смертью? Она хорошая. Всю её красоту, я бы с удовольствием разбил на миллион осколков, только чтобы понаблюдать, как она разрушается. Что, чёрт подери, со мной не так?

Тело реагирует на химию, но почему я? Уже очень долго моё тело не реагирует на эту чушь, пока я не столкнулся с этой девчонкой… Но страсть во мне всегда быстро гасла. Моё тело не реагировала на Кендру; по правде говоря, я чувствовал то же, что и к чёртовой статуе. Ничего. Nada. Zilch[1]1
  Nada. Zilch – Ничего с испанского и немецкого


[Закрыть]. К Магдалене? У меня член мгновенно встал, и что хуже, та тьма во мне, что-то почувствовала и пробудилась. Небляроятно.

В саду она уже была готова, но когда я поцеловал её впервые? Она открывала и закрывала рот, словно долбаная рыба на суше. Магдалена даже не в моём вкусе. Мне нравились легкодоступные, одноразовые женщины. И я, мать его, не целуюсь – поцелуи подразумевают чувства, а я этим не страдаю. Уже не страдаю. Я тихо рассмеялся. Я её поцеловал, хотя не нарушаю свои же чёртовы правила, никогда, ни для кого, не важно как сильно я кого-то желаю.

Последняя женщина, которую я целовал, и к которой что-то чувствовал, сейчас была мертва, а её портрет висел у меня над камином. Напоминание о том, каким дьявольским монстром я стал. Она не смогла со мной справиться. Я трахался так же, как сражался: грязно, жёстко и беспощадно. Со мной не хотят сближаться. Я не хороший мужчина, и мне плевать на всех. Я из тех, кого зовут, когда нужно что-то сделать без лишних вопросов. Я ничего не спрашиваю, не комментирую и могу сделать так, что человек исчезает без малейшего следа. Меня боятся остальные демоны. Я скрываюсь в тени, выслеживаю своих жертв и убиваю прежде, чем они даже понимали, что я появился.

Моего приближения никто не видел, только если я сам этого не захочу. Мне нравилось убивать – этот едва уловимый всплеск адреналина напоминал о том, кто я и что. И лишь эту эмоцию я переживал.

В Магдалене столько тьмы… Я видел такое лишь однажды. Тьма, которая скользила прямо под поверхностью и несла смерть. Магдалена немного сломлена, и всё равно во взгляде есть свет, который я не мог проигнорировать. Она выглядела неуверенно, стоя у входной двери на вечеринке. Я чувствовал её страх и знал, что она едва не сбежала. Но не мог этого допустить, потому что желал вначале её отведать. Магдалена – огонь для моего льда, солнце для моей луны, кружево для моей парчи… Мы с ней полярные противоположности, которые не должны притягиваться.

В момент, когда я её поцеловал, забыл, где я и что там делал. Я был с ней нежен, хотя совсем не такой. Я ломаю кости, уничтожаю миры. Я злодей, а не чёртов герой, но до сих пор не попробовал её кровь… долбаный идиот. Я ушёл, приходя в себя только внутри особняка. Магдалена и не догадывалась, что я шёл за ней по пятам, преследуя жертву. Когда она вышла в сад, я направился за ней, наблюдая. В миг, когда она ушла с вечеринки, стала моей добычей. Жертвой. Все должно было кончиться ещё на первом поцелуе. Но я захотел ещё раз её вкусить, и попробовать её кровь, дабы понять, что не она моя цель… И проблема была бы решена. Но нет… Мне нужно овладеть ею, услышать, как она выкрикивает моё имя. Чувствовать, как наши тела соприкасаются, превращая Магдалену в стонущую, расслабленную кучу костей.

Её сестра тоже не подходила, но близнецы в ковенах так редки. Мне нужно узнать, почему они родились именно сейчас и почему так похожи на неё.

Катарина любила игры, но больше обожала свой жалкий ковен. Она приплетала его в каждое перерождение в нашей запутанной игре в месть.

Я почти уверен, что это имение построил один из потомков её семьи, так же как и лабиринт, в котором я почти трахнул Магдалену.

Каким-то образом я знал, что одного раза будет мало. В тот момент, когда она попятилась, во мне проснулось высокомерие. Я увидел, как в её глазах появилось понимание того, какой перед ней хрен, и как проснулась её внутренняя стерва.

Я улыбнулся, понимая, что она хотела проложить между нами расстояние, как и я. Мне просто необходимо было находиться подальше от её мягких изгибов, и нужно время, чтоб напомнить себе, что на кону.

Я никому не показывал монстра, которым стал. Наоборот, казался порядочным и учтивым… успокаивая ведьм, чтобы они чувствовали себя в безопасности, хотя это не так. Они думали, что я всего лишь человек. Я был так чертовски от этого далёк. Большинство думало, что я правая рука Люцифера, но я был намного выше. Время для меня не имело значения. Миры погибали – мы нет, и продолжали двигаться дальше, эволюционировали, наращивали силу и повторяли всё снова и снова. И если я хотел эту маленькую девчонку – это конец. Я – самый страшный монстр, нынче живущий в этом мире, и миленькая крошка-ведьма, в которой даже не пробудились силы? Убого. Я предпочёл верить, что меня манил её запах, от которого член стоял по стойке смирно. Её нужно оттрахать так, что тело расплавиться. Что разум перестанет различать, где заканчивается боль и начинается удовольствие. Все всегда кричали и просили большего, и мне это нравилось, как и их мольбы, и торги со мной.

Я никого не щадил, не щажу и не стану щадить.

Я наблюдал за ней, уходящей с крыльца и не подозревающей, что за каждым её движением следит монстр. Она шла одна и босиком, а юбка задрана, обнажая кремовую плоть. Она остановилась на полпути к коттеджу и осмотрелась, будто чувствовала, что за ней наблюдают. Могла ли она меня почувствовать? Она склонила голову на бок и прислушалась, смотря туда, где я стоял в тени.

Какого чёрта? Она ещё не прошла Вознесение, и, чёрт возьми, не могла меня чувствовать, но смотрела в тени, откуда я наблюдал за ней. Так легко поманить пальцем и прошептать слова принуждения, чтобы привести её прямо к моей входной двери.

Она отличалась ото всех в ковене, с кем мне довелось встретиться… умнее. Она сначала вырвалась, потому что внутри есть чёткий моральный компас. А мне нравится владеть вещами, превращая их в бездумных и моих.

В этом случае она была бы бездумна; но сначала выдержала бы адскую битву. Сегодня она хотела выбросить этот моральный компас и трахаться, как животные, на грязной земле собственного поместья; я чувствовал это.

Она отстранилась. Меня это взбесило. Никто прежде меня не отвергал. Всё заканчивалось именно так, как хотел я.

Она снова начала двигаться, широко раскрыв глаза, словно искала что-то. Меня? Я скользнул взглядом по изгибам её гибкого тела. Она стройная, даже миниатюрная, определённо не в моём вкусе – адски хрупкая.

Мне нравились женщины, способные справиться с тем, что я им давал, чтобы я не боялся сломать их, хотя, чёрт возьми, было плевать сломаются они или нет. Груди у Магдалены маленькие, в лучшем случае горсть для моих больших рук. Мне же нравились большая, потому что наслаждался смотреть, как они подпрыгивают, когда я вонзаюсь в тело женщины. А соски должны лишь от одного прикосновения становиться твёрже камня. Дьявол. А ещё у Магдалены слишком узкие бёдра.

И всё же, в голове проигрывалось видение, как Магдалена задрала задницу, пока я вколачиваюсь в её плоть. Почему? Я свихнулся?

Будет ли Магдалена такой же, как все, кого я трахал прежде? Потеряет ли маленькую частичку души, когда в итоге я разобью её вдребезги? Поймёт ли что пропала, трахаясь с кем-то вроде меня? Другие никогда не понимали; тупые как пробки. Только одна почувствовала вмешательство, и заплатила за это. Восстала против меня, но я поймал её и… не будем об этом. Член твердеет, демон зашевелился. Там темно.

Ведьмы отличаются от людей, и мне это нравилось. Этика у сучек отсутствовала. Они в таком же дерьме, как и я. Они размножались и часто выкидывали своего партнёра, как грёбаный мусор.

Ведьмы умны и добирались до сути. Никакой суеты, никакой суматохи. Раздвинь хорошенькие ножки, потрахайся пару дней, чтобы породить следующее поколение, а потом закончи всё так же быстро, как и начала. Получила силу, зачала ребёнка и пошла дальше. Даже те, кто находил супруга шли дальше. Возможно, поэтому у этой маленькой девчонки хватило наглости посмотреть мне в глаза, когда большинство взрослых мужчин не могли. Большинство знало, что они смотрят на смерть в человеческом обличье, и всё же она смотрела на меня без страха. Дерзко, даже для ведьмы.

Мне нравилось, как она двигалась. Медленно и уверенно, она искала зло в тени, оглядываясь, внимательно за всем наблюдая. Большинство бы этого не заметили, но не я. Она аккуратна в своей жизни, и все же так слаба рядом со мной.

Она схватила меня за член. Это нечто большее, чем химия. Взрывные, катастрофические события развернулись прежде, чем она выпустила его. Я позволил этому случиться, возбудился, прежде чем она отпустила мой член… и Магдалена почувствовала это. Хотя не вздрогнула ни от размера, ни от самого факта, что держала в руках. В этот момент, я кое-что понял. Первое, она неопытна в сексе. Нельзя не заметить налитый член. И второе она не девственница, как многие хнычущие сучки на вечеринке. Она трахалась, и для неё это стало тем ещё разочарованием. Я найду и убью ублюдка. Сделаю женщинам этого мира одолжение. Никто не трогал то, чего хотел я, или то, чем я планировал владеть, даже если не планировал оставить это себе.

Я встал прямо у неё на пути. Прямо впереди, как и у входа в лабиринт. Око за чёртово око. Мне нужно знать, чувствовала ли она меня так же, как я её. Нет. Она врезалась в меня и упала к моим ногам. К ногам такого ублюдка как я. Мне потребовалось много сил, чтоб не завалить её на землю и не взять то, что так страстно желал, в чём так нуждался. Но хотел жаждущую Магдалену в комнате, где она не сможет сбежать и без чёртовых свидетелей. Существо слабее не выиграло бы эту безмолвную битву. У большинства не хватало ни терпения, ни времени. У меня было и то и другое. Я знал, где она спит, где ест, и от неё исходил мой запах. Не случайно, намеренно. Ни одно другое существо не посмеет прикоснуться к той, от которой исходил мой запах. Любая попытка – верная смерть.

Я вдохнул аромат Магдалены, прежде чем она проскользнула в дом, на пороге которого задержалась.

Я наблюдал. Знал.

Я мог выследить её за десятки миль; так же как и мои люди.

Она так попала.

Я холодно улыбнулся от осознания этого. Картинки того, как она покрыта испариной, пока я нависаю над ней, пока я под ней и внутри неё пронеслись в голове. Я зарычал, потому что они взволновали моего монстра… но её тело? Оно взволновало мужчину, которым я был до того как стал этим.

– Теперь ты моя, маленькая ведьма, – промурлыкал я, наблюдая, как она зашла внутрь и захлопнула дверь. Будто она меня удержит. Вокруг коттеджа Магдалены была установлена защита. Чёрная соль по периметру, белая на подоконниках. Обычно это удержало бы монстров на расстоянии и защитило от тех, кто хотел причинить ей вред. Обычно.

– Заявишь права на неё? – аккуратно спросил Девиант, смотря на женщину, которую теперь было видно только в окне.

– Она под запретом. Что узнал? – спросил я, оборачиваясь на мужчину, с любопытством осматривающего Магдалену.

– Её долго не было в городе. Сбежала ещё до того, как мы приехали и открыли лавку, вероятно, поэтому у нас только обрывки истории. Большинство, полагаю, не более чем слухи. Плохо, что в своей неумолкаемой болтовне они забыли упомянуть о том, что они однояйцевые близнецы. Вскоре после кончины брата, который погиб в Афганистане, подорвавшись на бомбе – что мы итак знали из профиля сестры – она переехала в Пасифик-Сити. Изучала алхимию в хозяйстве и прочей ерунде и основы тактики ведьм вне закона. Около трёх лет назад она активничала на вечеринке в Портленде, а потом просто исчезла.

– Что ещё узнал? – спросил я, наблюдая, как она пошла в ванную, и принялась снимать одежду. Полегче, Лена. Я отвернулся, позволяя ей принять ванную в уединении.

– Она держалась особняком, не пыталась завести друзей, и все, с кем я разговаривал, едва знали о её существовании, даже мужчины. Она казалась такой некрасивой, что они даже не замечали её. На мой взгляд, объяснение этому одно – она далеко не такая простая. Одна её соседка вообще считала, что она скрывается по программе защиты свидетелей.

– Должно быть, как я считаю, она использовала магию, которая позволила жить среди людей, без потребности взаимодействовать с ними. Она была почти невидима, и никто ничего о ней не помнит. Как и помогала скрываться от Гильдии. Её ковен один из древнейших, но ты уже итак это знаешь. Эти засранцы прячут способности своих детей, чтобы не попасть под поле зрения радаров; так было веками, но я всегда ухитрялся находить их. И как же ей удалось наложить такое сильное заклинание? – пробормотал я.

Женщина, которая хотела скрыться ото всех? Большинство бы добавило компоненты, чтобы мужчины видели её, но она всё же намеренно исключила и мужчин и женщин. Почему?

– Этот ковен такой же как и все остальные, такое же дерьмо как и вся Гильдия, – заметил он, и я вновь посмотрел на него. Он моложе большинства из нас, и не имел представления об этой чёртовой путанице.

– Этот ковен был основан одной из самых могущественных ведьм в истории. Её потомки прокляли нас, не забывай. Как только забудешь – ослабнешь. Эти люди могут казаться слабыми, но он смертоносны, что хорошо скрывают. Но из-за этого их легко найти. Они верны традициям. Я хочу знать, почему она уехала отсюда. Что-то увело её от ковена и его защиты.

– Отец ушёл от них за несколько месяцев до того, как Магдалена должна была выйти замуж. Ублюдочный жених трахнул Кэссиди Смитерс, причём в кровати Магдалены. Пару недель спустя ей и семье сообщили, что её брат погиб, она осталась до похорон, но вскоре после них уехала. Полагаю, ей не хватило сил справиться со всем этим. Сбежала, вместо того, чтоб противостоять, – заключил он.

– Она не слаба, – предупреждающе прорычал я. – Тут что-то большее, даже если она сама этого не понимает. Ведьмы связаны между собой и редко держатся вдали от своего ковена. В горе они становятся даже ближе. Что-то заставило её нарушить традиции; что-то, чего даже она сама могла не знать, удерживало её вдали от ковена. Я хочу знать что. Скажи Девлину достать документы и прочие данные. Нужно, чтобы он присутствовал на мероприятиях, на которых не могу я, и наблюдал за ней. Ему нужно привлечь её внимание и удержать его. Он не имеет права не то, что трахать её, а даже не так смотреть. Она моя, я уже отметил её. Убедись, что он об этом знает.

– Её мы ищем? Если да, не стоит ли убить её? – спросил он.

– Кто отдаёт приказы – ты или я? – холодно прорычал я, предупреждая – второго шанса не дам.

– Я всего лишь спросил. Нужно найти твою девушку и быстро. Остаётся менее двух месяцев, чтоб выследить её и убить, прежде чем все изменится. Мы знаем она тут, так, где же она, чёрт возьми? Не похоже, что у них много где есть её прятать.

– Ты играешь впервые, и вот, что я тебе скажу – нельзя просто прийти и покончить со всем. Она мастерски скрывается, и обычно мы после церемонии Вознесения узнаём кто именно она. Её найдут, когда придёт время. Я никогда не подводил, и не собираюсь. Как никогда и не проигрываю. А пока делай, как велю.

Я перевёл взгляд на свечу, мерцавшую в маленькой ванной, когда Девиант оставил меня с моими мыслями. Я практически слышал музыку, которую она включила – приглушенную, наверное, наушниками. Я закрыл глаза, представляя её обнажённой и с пеной на мягких изгибах. Я бы надел маску вежливости, чтобы быть ближе к ней, хоть и не люблю этого. Я мог легко трахнуть её и выбросить из своего мира, но желал, чтобы она хотела и осознавала с кем трахается. Хотел получить её разрешение, прежде чем забрать желаемое. Для меня это будет впервые, поскольку я привык, бессовестно и не обращая внимания на последствия, забирать то, чего хотел.

Люди никогда не замечали зла, бродившее среди них. Большинство не могло дракой или лаской выбраться, и всё же, я почему-то знал, что она другая. Она, чёрт возьми, сказала мне завести детишек. Да и ей не удастся… Нельзя лечь в постель со смертью и вынести от неё ребёнка. А мне нужно лишь пару часов с ней наедине, и чтобы нас никто не прерывал. Этого хватит, ведь нам ещё предстояло поиграть. Если не её я ищу, она станет приятным исключением. Если её ищу – игра будет намного интереснее.

– Лукьян, – прорычал Спайдер, выходя на балкон.

– Спайдер, – пробормотал я, продолжая слушать музыку. Люди и их гребаная музыка – какую-то я переношу, а какую-то абсолютно нет.

– Что с девушкой?

– С которой? – спросил я.

– Заказ; она в подвале.

– Заверши, – прошептал я, не удосужившись обернуться. – Жизнь за жизнь, – прорычал я тихо и серьёзно. Иногда хорошо быть монстром, которым я стал.

Глава 6

– Магдалена~

Я опустилась в старомодную ванну на лапках. После поездки сюда и того, что случилось на вечеринке, я была вымотана и истощена. Не было ни единой части тела, которая бы не болела. В моих женских частях горел пожар, вызванный мужчиной, который зажёг пламя и не погасил его. Откинув голову на бортик и закрыв глаза, я вставила наушники и попыталась найти какое-то подобие умиротворения, в котором привыкла жить одна. Но вернулись образы Лукьяна и его рук, ласкающих меня. Я зарычала, сняв наушники и соскользнув под воду. И задумалась, заметит ли кто-нибудь, если я утону от своего абсолютного смущения своим сегодняшним поведением? Я поцеловала совершенно незнакомого мужчину, что, учитывая ночь с тату-мастером, технически не было для меня новой концепцией, но, по крайней мере, я знала его чёртово имя до того, как поцеловать. Лукьян же полностью контролировал меня; он коснулся моих губ, и я не остановила его, не колебалась. Я поцеловала его в ответ! Не один раз, а дважды, и позволила ему почти соблазнить меня в лабиринте. Я была более чем искушена, позволить этому разгореться. Вплоть до того момента, пока он не приказал мне завести милых детишек, как какой-то племенной корове.

Мужчины ничего не стоили, какими бы горячими они ни были. Нет, чем они сексуальнее, тем хуже. Хотя, Лукьян… Он не просто красавчик, а смертоносен для чувств женщины и безумно хорош в поцелуях. На самом деле, меня никогда не целовали, так как он. Первый поцелуй был нежным, но подчиняющим. Мои чувства загорелись, и он подчинил их себе. Капитуляция проявилась не в виде развевающегося белого флага, а лишь следы ожогов от его прикосновений. Второй поцелуй был властным, продуманным, после которого я растеклась лужицей, причём безмозглой. Я почти позволила ему загнать себя в тупик, почувствовала его до глубины души, и была уверена, что он оставил на ней след.

Я завернулась в полотенце и направилась в спальню, где натянула пару мягких голубых кружевных трусиков и белую кофточку. Потребовалось около двадцати минут, чтобы распаковаться и убрать спальню, и после я рассыпала ещё один слой соли и чёрную соли, которую я сделала, прежде чем покинуть Пасифик Сити, вокруг дома.

Слой, который Кендра нарисовала вокруг коттеджа, защитил бы временного жильца; этот был более основательным, чтобы защитить меня. Соль играла большую роль в нашем сообществе, и во многом применялась. Мы красили её в чёрный, жёлтый, зелёный или синий. У каждого цвета своё заклинание, связанное с магическими свойствами соли, добытой из земли; чем ближе соляные отложения были к лей-линии, тем лучше.

Чёрная соль, которую я положила, отразила бы любое зло, которое желало причинить мне вред, а белая соль нанесла бы вред, приблизься кто-нибудь к дому со злыми намерениями. Я рассыпала остатки чёрной соли вокруг кровати и положила небольшой пакет с ней под подушку.

Я ходила по комнате, занимаясь обыденными делами, пока не услышала, как Луна мяукает в гостиной. Я вошла в комнату и наклонилась, чтобы погладить кошку, убедившись, что у неё есть еда и вода. Я уже собиралась выключить свет, когда услышала скребущийся звук в дверь. Я подошла ближе, всматриваясь через занавес. Не уверена, чего ожидала, и ждала ли я реального ответа, когда спросила:

– Кто там?

В итоге, я приоткрыла дверь, чтобы лучше рассмотреть, и Луна выбежала через щель. Я открыла дверь шире и позвала кошку, заметив ветку, на которую мне пришлось бы наступить, если я собиралась поймать Луну. Она городская кошка, мы же находились достаточно глубоко в лесу, и горные львы могли оказаться поблизости. Я ни при каких обстоятельствах не позволю, чтобы моя малышка стала пищей для львов.

– Луна! – позвала я, напрягая зрение, чтобы увидеть её во тьме. Большую часть участка освещали лунные лучи. Однако та территория была затенена деревьями и кустарниками. Я мельком увидела кошку, когда она бросилась к краю дома и направилась в лесистую местность. – Чёрт, чёрт, чёрт, – зарычала я, вздрогнув, когда наступила на ветку и пошла за кошкой.

Сделав несколько шагов, я почувствовала привкус тьмы, слишком знакомый прилив силы прошёл сквозь меня, заставляя замереть на месте. Я уже пару раз ощущала подобную силу, и впервые, когда потеряла дедушку в пятнадцать лет. Я скорбела и почувствовала первую тягу ко тьме, которую большинство ведьм легко отрицает. Второй раз, когда застала Тодда в постели с Кэссиди, и почти позволила зову тьмы контролировать ситуацию. Тогда мне удалось одержать верх, каким-то образом подавить тьму и изгнать её из души. В третий же раз я проиграла, но после мне как-то удалось отринуть тьму. В день, когда они привезли на захоронение тело брата домой, я изучила тьму. Подразнила её и поиграла, чтобы увидеть, из чего она сделана. Я никому не говорила, что в ковене было запрещено. В итоге, я победила и преодолела тьму и соблазнительный зов зла, и теперь знала, что и впредь могу её перехитрить.

Поднялся ветер, и я задрожала в прохладном ночном воздухе, но шла вперёд, ища кошку, которая, вероятно, уже потерялась в лесу и испугалась. В конце концов, с тех пор как я её подобрала, она и дня не прожила вне дома.

Я протиснулась сквозь кусты на другую сторону и поморщилась, когда ветки поцарапали руки. В воздухе послышались приглушенные голоса, обсуждающие глубину и температуру почвы. Я продвинулась ближе к голосам и замерла, затем моргнула, наблюдая за мужчинами с лопатами и за Лукьяном, который, казалось, держал… труп? Я накрыла рот рукой, чтобы подавить крик, при виде развернувшейся сцены.

Мужчины копали землю, и один находился в яме, которую они вырыли, и была видна только его голова. Лукьян повернулся так, что лунный свет блеснул в разводах крови на его дорогом костюме. Передо мной разворачивалось сюрреалистическое шоу ужасов, и я молча попятилась, но закрыла глаза, услышав оглушительный хруст ветки, на которую наступила. Все повернулись на звук, а я побежала к дому матери, но нога провалилась в яму, я больно упала и закричала, но быстро перекатилась и встала, не собираясь оглядываться, пока не добегу до территории поместья. Я мчалась так, будто меня преследовала группа серийных убийц, потому что, на самом деле, за мной шли убийцы. Я бежала сквозь ветки деревьев и кустов, и со скоростью скоростного поезда на меня навалилось ощущение дежа вю. Разве мне может быть знакомо бегство, ради спасения жизни? Когда я пересекла границу участка, повернулась, надеясь, что они не смогут пройти через руны, которые погребены под оградой опоясывающей границы собственности. Как бы ни так! Мужчины даже не сбавили скорости. Я закричала, зная, что сестра почувствует мой ужас. И когда увидела загоревшийся на крыльце свет, на меня нахлынуло облегчение. Я вбежала в, распахнутую Кендрой, дверь, захлопнула её за собой, задвинула засов и заперла стальной замок.

– Вызывай полицию, – пытаясь отдышаться, прохрипела я. Тут у меня подкосились колени, и я рухнула на колени, тяжело дыша. – Труп. Лукьян. Закапывали. – Сделав глубокий, судорожный вдох, я покачала головой. – О Боже, они кого-то закапывали.

– О чём ты говоришь? – спросила Кендра, опустившись на колени рядом, и успокаивающе коснулась моей руки.

– Девчонки? Это вы? – в тот момент, когда мама позвала с лестницы, раздался стук в дверь. Я вскочила и подпёрла её спиной, будто мой вес мог бы кого-то удержать. Прозвучал ещё один стук, и я крикнула, вызвать копов или ковен, кого-то, кто мог бы нас спасти. За мной бежали, по крайней мере, четыре мужчины, и все они были довольно крупные.

– Что? – спросила мама, осматривая взглядом голубых глаз меня всю потную, грязную и в ссадинах.

– Они закапывали труп, позвони кому-нибудь! Кому угодно. Они кого-то убили!

Мама, благослови её Бог, потянулась за ружьём, которое стояло за плащами, перезарядила его одной рукой, а второй сняла беспроводной телефон с полки и набрала номер ковена. Стук прекратился, я подошла к окну и увидела, как Лукьян исчезает в тени. Я обернулась, когда мама положила трубку.

– Что случилось? – спросила она, подошла к окну и встала на стражу.

– Луна выбежала наружу, и я пошла за ней, доковыляла до края владений и направилась в лес. А вышла и увидела, что Лукьян держит тело, а его друзья копают могилу. Они спрашивали о температуре и глубине почвы.

– Ты уверена, что там было тело? – спросила моя мама, опустив ружьё и направившись ко мне.

– Да, это был труп! Лукьян был весь в крови. Думаю, я могу отличить труп от всего прочего.

– Успокойся. Кендра, завари чай, пока мы ждём людей из ковена. – Грёбаный чай? Она что, серьёзно? Чай заставит убийц исчезнуть? Точно, они прервутся на чашку чая, прежде чем убить нас, звучало вполне логично… Нет, конечно!

Мама взяла меня за руку и покачала головой, затем притянула к себе и крепко обняла. Тогда я всхлипнула, а через пару секунд разревелась. И даже не знаю что хуже – что Луна пропала, или что я целовалась с убийцей, или что кто-то был похоронен в безымянной могиле. Возможно, последнее, но то, что я поцеловала главного подозреваемого, сильнее давило на совесть.

– Если это правда, его отошлют.

– А тело? – прошептала я, успокоившись.

– Об этом будет анонимно сообщено шерифу. Он знает, что делать и как его найти.

Кендра вошла в комнату, предлагая мне кружку горячего мятного чая с ромашкой, но я отказалась

Ковену потребовалось ровно тринадцать минут, чтобы добраться до нашего дома, поскольку большинство старейшин жило близко друг к другу, они быстро добрались. Меня допросили, а затем, как единое целое, с Пробуждёнными ведьмами впереди, мы вышли за границу поместья. Когда добрались до того места, где я видела Лукьяна с телом на руках, я ахнула. Травяная поляна была нетронутой. Им не хватило бы времени разложить весь этот дёрн, не говоря уже о том, чтобы поляна выглядела так, будто трава росла неделями. Появились Лукьян и его друзья, чтобы поприветствовать ковен и выслушать подозрения. Я не поднимала глаз и старалась не паниковать, когда Лукьян подходил. Но когда оказался рядом, заставила себя посмотреть на него. Я подавила панику и стиснула кулаки, чтобы скрыть дрожь, которая ещё не стихла.

– Тело? – спросил Лукьян и обвёл территорию рукой. Он был спокоен, гораздо спокойнее, чем тот, кто только что держал окровавленное тело. Его костюм был чистым – на белой рубашке ни капли крови. Я посмотрела Лукьяну в глаза и попятилась.

– Я его видела, – прошептала я.

– Магдалена, без уважительной причины мы не обвиняем тех, кто пытается помочь ковену, – предостерегала Хелена, вперив в меня убийственный взгляд.

Я прикусила губу и покачала головой.

– Я знаю, что видела, – твёрдо заявила я, расправив плечи.

– Все знают, что она сумасшедшая, Лукьян. Прошу прощения за беспокойство, – проворковала Кэссиди, скользнув вперёд и проведя рукой по его плечу. Лукьян же не сводил с меня глаз, в которых читался гнев.

– И как же ей не психовать, ведь собственная сестра согревает постель её бывшего жениха.

Я резко обернулась на Кендру, и побледнела, ощутив её чувство вины. Но мотнула головой.

– Я не сумасшедшая, – тихо сказала я. – Пока нет, – пробормотала я, переведя взгляд от Кендры к Лукьяну.

– Ты вытащила нас из постелей, потому что тебе привиделся труп, – произнесла Кэссиди, окинув ядовитым взглядом.

– Мама, – сказала я, игнорируя то, что на меня все смотрели, хотя сама не отрывала взгляда от Лукьяна. Это была битва воли, и я уверена, что, чёрт возьми, выиграю. Мне просто нужно убрать отсюда свою задницу.

– Лена, иди домой, – мягко пробормотала она. Я посмотрела на неё и встретила чуждый взгляд. Развернувшись, я направилась обратно через лес. Ноги болели от пробежки по сырой земле, на руках появились синяки.

– Кто-то должен запереть эту сумасшедшую сучку, – фыркнула Кэссиди достаточно громко, чтобы я услышала.

– Хватит, Кэссиди, – сказала Хелен. – Лукьян, ещё раз прошу нас извинить. Ты знаешь, каковы дети; у них такое яркое воображение.

– Всё в порядке, – ответил он, и я даже не удосужилась повернуться и посмотреть, следит ли мама за мной. Я прошла через лес и нашла Луну в целости и сохранности, она ждала меня у двери в коттедж. Я подняла её, когда Кендра появилась из кустов.

– Нам надо поговорить, – мягко попросила она.

– Не сегодня, – вздохнула я, распахивая дверь, и встала на пороге, когда Кендра поднималась по лестнице. Ковен вышел из леса. Казалось, все испепеляли меня взглядом. – Я устала, и Кэссиди просто изнывает увидеть, устроенное нами, шоу. Честно говоря, мне всё равно, действительно наплевать.