Текст книги "Танковые рейды"

Автор книги: Амазасп Бабаджанян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

Описывая результаты испытаний на прочность 76-мм пушки, когда на последних выстрелах появились отказы и пушка вышла из строя, Грабин, в частности, пишет:

«Никому из нас и в голову не могла прийти возможность подобного финала. Не было у пушки таких дефектов, не должно было этого случиться, а случилось… Вот вам результат борьбы молодого завода и молодого коллектива конструкторов» (№ 11, 1973 г., стр. 165).

Далее т. Грабин поясняет: «…Причина заключалась в плохой сварке… сварили бы хорошо, и никакой беды не было бы» (там же).

После этого и вовсе не уместна драматизация и, непонятно, при чем тут борьба молодого завода и молодого коллектива конструкторов?

Поверить автору, так военные испытатели на войсковых полигонах получали «своеобразное удовлетворение», когда «в новой пушке что-то ломалось», и «искренне» огорчались, «если не ломалось ничего» (№ И, 1973 г., стр. 161).

На заседании Правительства рассматривается вопрос о пушке Ф-22 (как и во многих других случаях, даты автор не приводит). Грабин пишет:

«В приемной в Кремле, когда мы туда прибыли, уже было множество и военных, и штатских… Мне даже стало не по себе. Если все они навалятся на пушку, то ей не устоять. Военные все с ромбами, тут же и маршалы, а штатских тоже, по-видимому, товарищей ответственных и не сосчитать. Если бы пушка выдержала испытания, тогда бы не страшно было, а то нас поколотили, и крепко. Как защищаться? Ума не приложу…

С докладом выступил неизвестный мне инженер Артиллерийского управления. Он начал читать подготовленный текст о результатах испытания. В основном это был перечень недостатков пушки: полуавтомат работает ненадежно, подъемный механизм при выстреле сдает, рессоры ломаются и еще, и еще, и еще…

…Очень тяжело было мне, побитому конструктору, слушать такие итоги, да еще в таком месте – в Кремле, в присутствии таких высоких руководителей. Я забыл все, что готовил к выступлению. Хотелось убежать из зала заседаний. А докладчик все молотит и молотит, как обухом по голове. Одни только недостатки оказались у пушки» (№ 12, 1973 г., стр. 123).

В чем видит Грабин предвзятость отношения военных к нему?

Что они докладывают руководителям партии и правительства результаты испытаний без прикрас, останавливаясь на недостатках.

А как они могли иначе? Сам Грабин признает эти недостатки в своем выступлении.

«Я начал с того, что все перечисленные недостатки действительно существуют, – сам видел при испытаниях. Недостатков много, но главных три» (там же).

Как видим, представитель Артиллерийского управления не «молотит и молотит», а докладывает то, что и обязан доложить по результатам испытаний такого важного и массового вида вооружения, как пушка.

Далее Грабин обвиняет в злом умысле инспектора артиллерии, требовавшего использовать для новой 76-мм пушки патроны пушки образца 1902/30 г., которых в стране имелись большие запасы:

«Вот „ход конем“ – не одним, так другим губят пушку» (там же, стр. 124).

Это требование поддержали не только другие военные, их одобрило заседание.

Никаких непреодолимых трудностей перед КБ Грабина не было поставлено, и вскоре пушка Ф-22 была доработана, выдержала испытания, и комиссия рекомендовала ее на вооружение Красной Армии.

Можно допустить, что молодой конструктор Грабин не мог учитывать всех причин, которые обусловили принятие Правительством решения о быстрейшей отработке дивизионной пушки при обеспечении возможности использования мобилизационных резервов гильз. Но умудренному большим жизненным опытом генерал-полковнику вряд ли простительно не учитывать этого теперь.

Но дело, видимо, не в этом. Раз уж автор решил «доказать», что все были против него и какую героическую борьбу ему пришлось вести «в тяжелых и неравных условиях», то ему не до объективных фактов.

Необходимость дальнейшего совершенствования дивизионной пушки очевидна только Грабину.

Он пишет: «…ГАУ не возобновило с нашим заводом договор на продолжение производства Ф-22 в 1941 году, мотивируя это тем, что дивизионными орудиями армия полностью удовлетворена в соответствии с мобилизационными планами Генштаба. А если это так, то кому нужна новая дивизионная пушка, будь она сверхсовершенна?..

И все же мы взялись за эту работу, предварительно взвесив все „за“ и все „против“. Соображения были следующие: самый приблизительный подсчет (подчеркнуто мной. – А. Б.) показывал, что на вооружении Красной Армии к началу 1941 года все-таки меньше дивизионных орудий, чем было на вооружении русской армии перед Первой мировой войной. Масштабы Первой мировой войны не могли не уступать развороту будущей войны, неотвратимость которой ни у кого из нас не вызывала сомнений. Следовательно, не исключена возможность, что придется возобновлять производство Ф-22 УСВ. А раз так, гораздо выгоднее иметь про запас на случай войны новую дивизионную пушку, которая по всем показателям будет превосходить Ф-22 УСВ» (№ 9, 1974 г., стр. 169).

Здесь Грабин не ограничивается оглуплением отдельных должностных лиц. Видимо, ни ГАУ, ни Генеральный штаб были не в состоянии либо не удосужились произвести даже «самый приблизительный подсчет», чтобы сравнить количество стволов дивизионной артиллерии у нас и в старой русской армии, правильно оценить мобилизационные потребности, мыслили категориями Первой мировой войны и совершенно не представляли себе масштабов будущих боевых действий.

Зачем понадобилось автору путать вопросы серийного выпуска с разработкой новой пушки? Всему миру известно, что в вопросах развития вооружения и военной техники нельзя стоять на месте. Не ставили точку на последнем серийном образце ни артиллерия, ни танки, ни авиация.

И вновь противопоставление себя всем и вся, не видящим дальше своего носа, выпячивание собственной личности – единственного провидца, умеющего заглянуть в будущее и смело закладывающего его основы вопреки всеобщему противодействию.

Непозволительно фамильярно и бесцеремонно Грабин разглядывает и описывает одного из выдающихся героев Гражданской войны, видного военного деятеля М. Н. Тухачевского:

«Внешность М. Н. Тухачевского не соответствовала моим представлениям о большом пролетарском полководце. Уж очень красив и молод, созданный как будто не для военных, а совсем для других (?) дел» (№ 11, 1973 г. стр. 134).

Говоря о приверженности М. Н. Тухачевского к идеям использования в артиллерии динамо-реактивного принципа, автор приписывает ему легкомыслие и недальновидность в решении вопросов, имеющих первостепенное значение для обороны страны, и мимоходом так характеризует его, а заодно подчеркивает свою принципиальность и смелость:

«По-видимому, искренне убежденный в своей правоте, он не мог доказать ее, но, как человек увлекающийся, горячий, не считал для себя возможным отступать. Как я понял, ему до сих пор не только никто не возражал относительно его идеи перевода всей артиллерии на динамо-реактивный принцип, но даже поддакивали: не все решаются говорить начальству правду, если знают, что эта правда будет начальству неприятна. Я же как специалист не мог, не имел права не возражать» (№ 11, 1973 г., стр. 150).

В своих воспоминаниях автор приводит многочисленные примеры бесед с т. Сталиным, который советуется с ним по вопросам вооружения и, в частности, танкового.

Так, в очередной раз вызвав к телефону Грабина, Сталин говорит:

«– Я хочу с Вами посоветоваться. Есть мнение, что тяжелый танк вооружен маломощной пушкой, не отвечающей задачам тяжелого танка…»

И продолжает:

«– Значит, у вас давно сложилось мнение о недостаточной мощности семидесятишестимиллиметровой пушки для тяжелого танка?

– Да, товарищ Сталин.

– Очень жаль, что я раньше не знал об этом. Скажите, пожалуйста, можно ли в тяжелый танк поставить стосемимиллиметровуго пушку?

– Можно, товарищ Сталин.

– Значит, мощную стосемимиллиметровую пушку мы установим в тяжелый танк?

– Да, товарищ Сталин.

– Спасибо Вам за совет, до свидания» (№ 9, 1974 г., стр. 169, 170).

Полноте, т. Грабин, что мешало Сталину узнать ваше мнение? И почему о возможности установки в танк 107-мм пушки он спрашивает вас, а не главного конструктора тяжелых танков т. Котина Ж. Я.? Или Сталину не было известно, кто устанавливает пушку в танк?

Почему-то автор умалчивает о дальнейшей судьбе 107-мм пушки. Видно, причины неудач с ее отработкой нельзя взвалить на военных.

В безудержном самовосхвалении автор переходит всякие границы. Он пишет:

«18 мая на городской площади состоялась моя встреча с избирателями, и дернула меня нелегкая во всеуслышание заявить, что фашистская Германия – наш злейший враг и война неизбежна в ближайшем будущем. Впрочем, „нелегкая дернула“ – неточное объяснение. Я прекрасно понимал и значение пакта о ненападении, связывавшего в то время СССР и Германию, и то, каких трудов стоит продление мирной передышки, и то, как нужна она, чтобы дать Красной Армии современное боевое оружие. И вместе с тем, оказавшись перед моими избирателями, я не мог не высказать им „открытым текстом“ того, что меня волнует.

Читатель, знакомый с обстановкой в стране в те предвоенные месяцы, поймет, как прозвучало мое выступление перед сотнями людей и чем это могло для меня обернуться» (№ 9, 1974 г., стр. 174).

Чего здесь больше – рисовки, самолюбования или политической незрелости?

На протяжении всей книги (более 170 журнальных страниц) не нашлось ни одного доброго слова о других главных конструкторах, о других, не конструкторским бюро Грабина созданных, орудиях. Наоборот, автор старается подчеркнуть недостатки других и самовлюбленно перечисляет преимущества своих решений, своих пушек (№ 11, стр. 155; № 12, стр. 136; № 8, стр. 180) и т. п.

А ведь известно, что мощные длинноствольные орудия, за которые ратовал якобы один Грабин, были установлены на последующих образцах наших танков. В их разработке принимало участие и КБ Грабина, однако лучше с этой задачей справились другие КБ, чьи орудия и были приняты.

Получается (по книге) довольно-таки мрачная картина, и если бы не Грабин и руководимое им конструкторское бюро, то Советская Армия осталась бы без пушек. И сколько «предвидения» у молодых конструкторов во главе с Грабиным, которые в 1934 году решили переехать в Приволжье на безвестный завод, «чтобы возродить на новой основе мозговой центр ствольной артиллерии» (№ 10, стр. 135). Как громко и как нескромно.

Это конструкторское бюро сделало много, его работа по заслугам оценена партией и правительством. Но Грабин в своих воспоминаниях наделяет свое конструкторское бюро такими способностями, которые якобы позволяли решать несвойственные ему задачи. По книге получается, что не над КБ (ОГК) директор завода, а, наоборот, над директором КБ (ОГК). Вот один из примеров. В ОГК «в конце концов единодушно решили: запускать ЗИС-3 и ЗИС-30 на валовое производство» (№ 9, стр. 181).

Непонятно, почему и по чьему заданию КБ обсуждает проблемы танкового вооружения (№ 8, стр. 184), определяет «главенствующие характеристики танка» и приходит к выводу, что «танк – повозка для пушки». Это же абсолютное непонимание сущности танка как вида вооружения. Кроме того, автор воспоминаний очень слабо разбирается в устройстве танков. Только этим можно объяснить такие выражения: «средние танки с колесно-гусеничным движением», «верхний и нижний лобовые листы, нависающие над гусеницей» (№ 8, стр. 19), «мощность брони» (№ 9, стр. 170).

Ошибочные взгляды т. Грабина на предназначение танка как боевой машины иллюстрирует также его ссылка на вооружение французского танка (№ 8, 1974 г., стр. 183). Автор не утруждает себя анализом, нужно ли иметь на танке 155-мм гаубицу (а это была гаубица, а не пушка, как ошибочно пишет автор) наряду с 75-мм пушкой, к чему привела установка такого вооружения в танк. А ведь известно, что этот французский танк, созданный в 1928 году, при весе 75 т имел максимальные толщины брони 35–50 мм, его не выдерживали мосты, он был малоподвижен (максимальная скорость – 15 км/час), громоздок, легко уязвим.

Очевидная сомнительная боевая ценность этого танка обусловила прекращение работы над ним.

Такова же была судьба и других подобных машин. В то же время, когда появилась необходимость и с созданием у нас 122-мм пушки с клиновым затвором (кстати, не конструкции КБ т. Грабина), ее удалось установить в 1943 г. в модернизированный танк ИС-1, получивший индекс ИС-2.

Этот танк при весе 45 т явился наиболее мощным танком Второй мировой войны. Наряду с высокой огневой мощью он был подвижен и хорошо защищен. Известно, что командование немецко-фашистской армии во избежание больших потерь запрещало своим танкистам вступать в единоборство с этим советским танком.

Непонятно, почему Грабин берется за несвойственное ему дело.

Если верить Грабину, то созданием артиллерийского вооружения в тридцатые годы никто не руководил, в этом деле был хаос, а ГАУ и АБТУ являлись тормозом развития вооружения. Системы не было, а был труд одного КБ (Грабина) и отдельных одиночек. Вот как Грабин описывает процесс создания танковых пушек КВ и Т-34.

Грабин встречается с Соркиным (военный инженер из ГАУ) на курорте, и последний предлагает Грабину взяться за разработку танковой пушки (№ 8, стр.181). Затем КБ получает «заказ на специальную танковую пушку, добытый (подчеркнуто мной. – А. Б.) стараниями Р. Е. Соркина» (№ 8, стр. 184). На помощь приходит военный инженер из АБТУ В. И. Горохов. «Очень быстро они (Горохов и Соркин) раздобыли их для нас и доставили на завод легкий танк БТ-7 выпуска 1935 года» (№ 8, стр. 184). И «танк с нашей Ф-32 стал солидным, грозным. Первый раз танковое орудие не выглядело второстепенным придатком боевой машины, пушка и танк составляли одно целое».

Действия Соркина и Горохова непонятны (особенно военному читателю) и, как они показаны в книге, во многом противозаконны. Эти военные инженеры выведены одиночками-героями, выступающими в обход своих начальников. Они «…не жалели ни времени, ни своих сил, чтобы делом – новой танковой пушкой – опровергнуть „кавалерийские концепции“ ГАУ и АБТУ» (№ 8, стр. 185). А Горохов берет на себя право заявить: «76-мм пушка для вооружения среднего танка уже имеется. Поздравляю вас, друзья, с большим успехом!»

А как создается пушка для среднего танка?

«…От Горохова и Соркина нам стало известно, что одному из КБ предложено спроектировать средний танк и вооружить его 76-мм орудием… И хотя ни от ГАУ, ни от АБТУ мы не получили приглашения подумать об этой работе, а сведения о среднем танке были неофициальными, это нас не смутило, и мы решили срочно заняться пушкой для среднего танка» (№ 8, стр. 186). Трудно поверить, что это может происходить в социалистическом государстве с его плановой экономикой. Получается, что пушка Ф-34 для среднего танка никем не была заказана, а на стр. 194 (№ 8, 1974 г.) читаем: «По приказу заказчика нашу пушку отправили на советско-финляндский фронт». Видимо, заказчик все-таки был.

В книге имеется также большое число противоречивых утверждений, неточностей, неясных выражений, хронологических неточностей.

Вот несколько примеров.

На совещании в Кремле Грабин в своем выступлении подчеркивал, что одним из преимуществ его пушки Ф-22 является то, что «она дешевая» (№ 11, стр. 159). И вдруг она оказалась «малотехнологичной – трудной для производства, следовательно, дорогостоящей» (№ 8, стр. 159).

Грабин пишет, что «конструктивная схема КВ также выгодно отличала его от тяжелых танков капиталистических стран» (№ 8, стр. 186), а буквально через пять страниц читаем, что этот «танк был конструктивно несовершенен» (№ 8, стр. 191).

Не стыкуются даты в эпизоде вызова Грабина к Жданову (№ 9, стр. 174).

Неверно утверждение, что «…за всю Великую Отечественную войну не было зарегистрировано ни одного случая, когда бы ствол (речь идет о пушке танка) зачерпывал землю и при выстреле разрывался» (№ 8, стр. 187). На самом деле такие случаи были не единичны.

В книге встречается множество неудачных литературных оборотов и сравнений. Так, например:

– «так называемых военпредов, то есть по приемке продукции» (№ 10, стр. 117);

– «налаженная рабочая обстановка пошла под откос» (№ 10, стр. 134);

– «форменное бездорожье» (№ 11, стр. 148);

– ствол артиллерийского орудия сравнивается с ножкой штатива для фотоаппарата (№ 11, стр. 134).

Книга названа «Оружие Победы». Не слишком ли претенциозно? Победа была достигнута с использованием всех видов оружия, что известно каждому школьнику. Что же касается артиллерии, то ее вклад в дело Победы не ограничивается только орудиями, созданными КБ Грабина.

Приходится сожалеть, что редакция весьма уважаемого журнала «Октябрь» нашла возможным опубликовать в таком виде воспоминания В. Г. Грабина, в которых исторические факты изложены тенденциозно, а порой и искажены, оговорен ряд заслуженных военных деятелей, умаляется роль других конструкторов и непомерно раздуты личные заслуги автора.

Книга т. Грабина в представленном виде не может быть издана, т. к. она пользы не принесет, а причинит только вред.

Рецензируя, книгу Грабина, я рассматривал ее с позиций читателя-танкиста. Очевидно, для всесторонней оценки книги в части, касающейся вопросов, связанных с созданием и производством артиллерии, и в особенности полевой, свой отзыв должны дать соответствующие специалисты.

МАРШАЛ БРОНЕТАНКОВЫХ ВОЙСК

А. БАБАДЖАНЯН

15 ноября 1974 г.

На острие главного удара

Под таким названием мне довелось прочитать новую книгу, которая, я убежден, займет достойное место в ряду не только мемуарной, но и военно-научной литературы последних лет, ибо в ней глубоко проанализированы многие бои в сражениях Великой Отечественной войны, сделаны поучительные выводы, даются ценные рекомендации. Речь идет о книге Героя Советского Союза маршала бронетанковых войск КАТУКОВА Михаила Ефимовича.

Имена крупных танковых военачальников в ходе Великой Отечественной войны были широко известны не только воинам Советской Армии, но и всему народу. Среди них чаще других называлась фамилия командующего 1-й танковой армией генерала КАТУКОВА М. Е. – ныне маршала бронетанковых войск, дважды Героя Советского Союза.

Мне, как участнику войны и проведшему почти всю войну в составе этой армии, довелось бывать очевидцем всех боев и сражений, о которых повествует автор книги «На острие главного удара».

Маршал КАТУКОВ рассказывает о войне чистую и искреннюю правду, оценивает ее честным взглядом солдата, и война рисуется нам такой, какой она была на самом деле. Он ведет читателя через поля почти всех сражений и битв Великой Отечественной войны, и мы, участники этих сражений, как бы чувствуем себя на борту танка, ныряющего сквозь крупнейшие танковые сражения.

Автор книги принимал самое активное участие в битве под Москвой, в боях на Калининском, Северо-Западном, Воронежском, Первом Украинском и Белорусском фронтах. Он не только участвовал, но и руководил крупным танковым объединением – танковой армией в битве под Курском, в операциях, которые получили наименования Житомирско-Бердичевской, Проскурово-Черновицкой, Львовско-Сандомирской, Висло-Одерской, Померанской и Берлинской, где танковая армия под командованием маршала КАТУКОВА действовала успешно в необычных и трудных условиях. В многочисленных и жестоких боях за нашу Родину у автора книги вырабатывались новая тактика боя, новые взгляды на операции и сражения, на применение танковых войск, где каждый бой подтверждал мастерство и славу советских танкистов.

На его глазах рождались и уходили в бессмертие десятки и сотни героев-танкистов. Автор помнит всех, с кем он делил горечь неудач и с кем шел к победе. Он помнит их поименно, живых и павших, для него нет безымянных героев. Они глядят на читателя, с фотографий, глядят именами и своими бессмертными подвигами. И это особенно трогает и волнует тех, кто был непосредственным участником описанных в книге событий. Факты всегда остаются фактами. Они никогда не умрут, а книга маршала КАТУКОВА обильно насыщена ими. Она насыщена именами участников боев и сражений, героями трудовых дней в тылу и поэтому найдет себе самого разнообразного читателя – от профессиональных военных, ветеранов войны и историков до восторженных юношей. Ветеран услышит голоса друзей, увидит то поле сражения, где довелось ему драться с врагом. Вспомнит ли он пасмурные ноябрьские дни под Орлом и Москвой 1941 года или бои под Курском, на Правобережной Украине, под Львовом и Сандомиром, на Висле или на Одере – это, в сущности, не главное. Главное в том, что он непременно вспомнит великий подвиг воинов Советской Армии и всего советского народа, совершенный во имя защиты нашей любимой Родины.

Книга маршала КАТУКОВА никого не оставит равнодушным. В каждом, кто ее прочтет, обязательно пробуждается признательность к героям далеких военных лет и укрепляет веру молодого поколения – защитников Родины – в правоте нашего дела.

Читая такие книги, удивительно явно ждешь события тех дней, и эти события, несмотря на прошедшие более чем четверть века, не кажутся столь далекими.

На основе обширного фактического материала автор исторически правдиво описал действия 1-й танковой армии, показал массовый героизм солдат, сержантов, офицеров и генералов. Будучи патриотом своего рода войск, он значительное место отводит показу места и роли танковых войск в Великой Отечественной войне, центральное место при этом занимают описание и анализ боевых действий танковых частей и соединений 1-й танковой армии. Автор дает обоснование ряда теоретических положений по применению крупных подвижных соединений как в наступлении, так и в обороне. В частности, глубоко рассматриваются вопросы массированного использования танков на направлениях главных ударов, эшелонирование их в обороне, взаимодействие танковых соединений с другими родами войск и авиацией. Автор подчеркивает, что широкий маневр, стремительность наступления на большую глубину и в современных условиях составляют основу боевых действий танковых войск.

В книге дан ряд поучительных заключений о стиле руководства войсками, правдиво показана роль партийно-политического аппарата в организации и руководстве боем, подчеркнуто значение морально-психологической подготовки воинов. Автор воздает должное главному герою войны – советскому солдату, воспитанному Коммунистической партией, его отваге, мастерству, преданности Родине, его непоколебимой уверенности в победе.

Книга маршала КАТУКОВА имеет большое теоретическое и практическое значение для решения многих проблем военного дела в современных условиях. Она поучительна, написана хорошим языком, легко читается. Превосходны ее оформление, построение и стиль изложения. Книга будет, безусловно, достойно принята широким кругом читателей. В ней каждый найдет для себя много интересного. Она сыграет большую роль в военно-патриотическом воспитании молодежи. Она зовет молодое поколение советских людей к новым победам во славу нашей социалистической Родины.

ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

МАРШАЛ БРОНЕТАНКОВЫХ ВОЙСК

БАБАДЖАНЯН

Танки оживали вновь

Я с удовольствием прочел книгу И. ГОЛУШКО под таким названием, в которой он рассказывает о боях в период тяжелых дней города Ленинграда, рассказывает чистую и суровую правду, и война видится читателям такой, какой мог видеть ее автор с тех участков, на которых ему довелось побывать. И так далеко, как далеко можно видеть с передовой цепи, из башни танка, с пункта технического наблюдения заместителя командира танковой роты по технической части, а сейчас, в наши дни, – с высоты, на которой стоит начальник штаба тыла Вооруженных сил. Со всех этих ступенек И. ГОЛУШКО честным взглядом солдата смотрит на войну и правдиво о ней повествует. Он ведет читателя через поля тяжелых боев Великой Отечественной войны, и читатель все время чувствует себя как бы на самом острие событий, подобно тому, как танки были, есть и будут на острие наступления. Читая книгу, мы как бы движемся на борту танка, ныряющего сквозь дым и грохот танковых сражений, в которых автор принимал участие. И это особенно трогает и волнует, это особенно дорого. Факты всегда останутся фактами, они никогда не умрут, а книга насыщена ими, и поэтому она займет свое место в уже достаточно богатой мемуарной литературе о войне. Книга найдет себе самого разнообразного читателя – от ветеранов войны до молодого человека. Ветеран войны услышит голоса друзей, увидит то поле боя, где довелось сражаться, а восторженные юноши, которым, как знать, может, тоже придется иметь дело в бою с бронированными машинами, прочитав ее, получат яркое представление о наших танках, советских танкистах и их боевых делах.

Вспомнят ли эти люди последние дни блокады героического Ленинграда или страшные бои на подступах к городу, где под дулами немецких пушек шли танки и пехота в смертельную атаку – это, в сущности, не главное, главное в том, что они обязательно, непременно вспомнят великий подвиг наших солдат, массовый героизм советского народа. Таково свойство хороших современных книг! Они никого не оставляют равнодушными, в каждом сердце пробуждают признательность к героям далеких военных лет, укрепляют нашу надежду на молодое поколение защитников Родины. И что особенно важно, читая такие книги, отчетливо видишь события тех дней. Они не кажутся далекими, не несут в себе того, чего боялись ревнители т. н. современной темы, и все, что не о «сегодняшнем дне», относили к истории, не той, однако, истории, которая живет с нами, вошла в нашу память, в наши думы, дела, а к иной, отдающей нафталинной пылью веков… Но вот она, эта история, как на ладони, рядом с нами, в нас, она дышит, как живая, и мы прислушиваемся к ее нелегкому дыханию, как к своему, мы ею живем и ею гордимся.

Завидная искренность и правдивость воспоминаний И. ГОЛУШКО оставляет глубокий след в сознании людей и окажет большое влияние на формирование высокого нравственного облика послевоенных поколений.

Автор книги не творит историю задним числом, что, в общем, должно соблюдаться всеми, кто пишет о таком прошлом, как война. Он пишет все как есть, как было, как могло быть, как должно быть и как не должно быть.

Признанный командир-танкист, прошедший сквозь огонь сражений, он имеет на это моральное право. Автор в книге повествует и высоко отзывается о своих боевых товарищах, о славном рабочем человеке, о тех, кто беззаветно отдавал все свои силы и жизнь для организации отпора коварному врагу.

Автор показывает события не крупномасштабно, а конкретно и через восприятие отдельных лиц, описывает героические подвиги простых советских людей. Каждая страница книги повествует о том, как наши люди – сыновья общей семьи советских народов, бойцы и командиры, рабочие и инженерно-технический состав выполняли свой священный долг перед Родиной.

Книга эта заслуживает того, чтобы ее прочли «от корки до корки». Это хорошая настольная книга для танкистов, особенно для тех, кто непосредственно работает у танков. Но это не значит, что она не вызывает замечаний. Чувствовать танки так, как чувствует их И. ГОЛУШКО, – это стихия автора, его привязанность, его любовь и страсть. Естественно поэтому, что в центре его воспоминаний – танкисты. Вместе с тем отсутствие панорамы театра военных действий, хотя бы нескольких общих слов о пехоте, саперах, артиллеристах и воинах других родов войск несколько сужает картину боевых действий, описанных в книге.

Пусть в бою трудно было уследить, кто, где и как действовал, хотя совсем не видеть Действий соседей тоже нельзя. У автора была возможность полнее показать боевые действия, это было бы справедливо по отношению ко всем, кто шел рядом, и это еще больше подчеркнуло бы роль танковых частей. Но этот «грех» не делает погоды, не определяет ее. Книга наглядно показывает массовый героизм советских людей, хорошее и доходчивое повествование и заслуживает того, чтобы ее читали.

НАЧАЛЬНИК ТАНКОВЫХ ВОЙСК

МАРШАЛ БРОНЕТАНКОВЫХ ВОЙСК

БАБАДЖАНЯН

«…» августа 1974 года

Начальнику Главного Политического Управления Советской Армии и Военно-Морского Флота маршалу Советского Союза товарищу Голикову Ф. И.

Уважаемый Филипп Иванович!

Ваше письмо по поводу книги Н. К. Попеля «Танки повернули на запад» и оценки ее тов. Барштейном получил. Не скрою, оно явилось для меня приятным сюрпризом, и я с большим удовольствием изложу свое мнение по интересующим Вас вопросам.

О КНИГЕ Н. К. ПОПЕЛЯ «ТАНКИ ПОВЕРНУЛИ НА ЗАПАД»

Не вдаваясь в подробности рассмотрения сильных и слабых сторон упомянутой книги, следует отметить, что в целом это, несомненно, нужное и полезное произведение.

На основе обширного фактического материала Н. К. Попель исторически правдиво описал боевые действия 1-й танковой армии, правильно показал массовый героизм ее солдат, сержантов, офицеров и генералов.

Безусловно, в книге «Танки повернули на запад» имеется ряд неточностей в освещении отдельных боевых эпизодов и событий, в некоторых случаях перепутаны фамилии участвовавших офицеров и генералов и т. п. Но это в известной мере и естественно, так как трудно избежать подобных неточностей при описании боевых действий такого крупного объединения, как танковая армия, да еще спустя почти около 20 лет.

На мой взгляд, значительно большим «грехом» тов. Попеля Н. К. является то, что в книге «Танки повернули на запад» он чрезмерно много, до подробностей, порою не соответствующих действительности, рассказывает о тов. Катукове и лично о себе, поневоле создавая впечатление, что именно они являлись «вершителями судеб» боевых действий 1-й танковой армии, а это не только нескромно, но и принципиально неверно.

Тем не менее даже с учетом тех недостатков, которые имеются в вышедшем издании книги «Танки повернули на запад», она несомненно полезна не только с точки зрения познания боевых действий крупного танкового объединения в годы Великой Отечественной войны, но и для воспитания молодого поколения и прежде всего советских воинов. К тому же надо полагать, что тов. Попель Н. К. продолжит работу над этой книгой и при определенной помощи сумеет устранить имеющиеся недостатки.

Что касается оценки книги «Танки повернули на запад» тов. Барштейном как «идеологически вредной, насквозь лживой», то она абсолютно ни на чем не обоснована, кроме болезненного самолюбия и собственного недомыслия тов. Барштейна.

Тов. Барштейна я знаю как крайне несерьезного и безответственного человека, способного оклеветать кого угодно. В прошлом году мне дважды довелось встретиться с тов. Барштейном, и я пришел к твердому убеждению, что он психически неполноценный человек. Может быть, это звучит несколько странно, но, анализируя его поведение (неограниченное высокомерие, грубость, нахальство, оскорбление окружающих, непрерывные «обличающие» жалобы по всякому поводу и без повода и т. д.), невольно приходишь к выводу, что в психике тов. Барштейна имеется заметное отклонение от нормы.