Текст книги "Сдать королевство, женить Императора (СИ)"
Автор книги: Аманда Франкон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
– На сегодня ты свободен, – бросил я шпиону и повернул в сторону крыла, где жили северяне.
– Уверен, что все будет в порядке? – как обычно проявил неповиновение Пьер, но я лишь отмахнулся от него.
Я должен ее найти! Должен поговорить.
Сам не помню, как добрался до комнаты, где, как сказали слуги, жил Рейк. Знаю только, что постоянно оглядывался, присматривался к каждой тени, в каждом шорохе мне слышался звук шагов, который рождал в душе одновременно и надежду, и смятение.
Постучав в дверь, долго ждал, пока за ней послышались шорохи. Отворил мне сам предводитель северян и я, не дав времени на вопросы, втолкнул его в комнату. Створка за спиной захлопнулась, мы оба оказались в темноте, но я все еще прекрасно видел очертания его фигуры благодаря яркому свету луны, проникавшему через щель между плотными шторами.
– Ты сказал мне, что не знаешь, где Эр-ха, а между тем она разгуливает по замку! – я подошел ближе к северянину, он, судя по фигуре, оставался невозмутим. – Почему ты солгал?
– Она не хочет обсуждать с тобой ошибки прошлого, – спокойно ответил воин, скрещивая руки на груди. Я не видел его лица, но готов был поклясться, что на нем цветет самодовольная улыбка. – Ваше Величество, прошу вас, покиньте мою комнату.
– И не подумаю до тех пор, пока не получу ответ. Где Эр-ха?
– Зачем она тебе? – в голосе Рейка нарастало напряжение. – У тебя на выбор три красавицы-принцессы, так оставь ее в покое!
Вспышка ярости воина натолкнула меня на мысль, которую я тут же поспешил высказать.
– Уж не претендуешь ли ты на место в ее сердце? Не потому ли так упорно ее от меня скрываешь? – я повторил его жест, скрещивая на груди руки.
Северянин сжал кулаки. Я почти слышал, как заскрежетали его зубы, и понял, что попал в цель.
– Но она тебе взаимностью не ответила. Будь ты уверен, что ей на меня давно уже плевать, просто сказал бы, где найти ее. Мы бы поговорили, она бы послала меня к темным богам, и на этом все. Однако тебе известно, что она по-прежнему обо мне помнит. Быть может, больше, чем просто помнит.
Рейк зарычал и поднял кулаки. Осознание того, что мои догадки оказались крайне верны, не могло не радовать, и я тут же продолжил провокацию.
– Идиот. Ты мучишь и себя, и ее своими бесполезными попытками. Насколько я понял, вы с ней боевые товарищи, даже друзья, и довольствуйся этим. Не ломай ту связь, которая уже есть между вами. Скажи мне, где она!
Ответом мне стал резкий выпад. Я успел уклониться от массивного кулака, потом пропустил еще несколько быстрых ударов и, перехватив руку воина, отбросил ее. Драться с ним не хотелось, но похоже, другого выбора нет.
Последний раз я бился на кулаках, еще будучи мальчишкой: сбежал из замка в какой-то портовой трактир и там попал в переделку. Но руки помнили все, чему меня научил тот день. Рейк бил быстро и точно, но медленно поворачивался, чем я и воспользовался. Один мой удар пришелся ему под дых, но в следующий миг я почувствовал острую боль в том месте, где в последние несколько дней ныл старый шрам. Не отвлекаясь на нее, я воспользовался темнотой и с помощью нескольких обманных маневров врезал-таки ему в лицо, а потом отступил влево. На мгновение Рейк потерял меня из виду, этого оказалось достаточно, чтобы ухватить его за шею и с силой сжать.
Северянин захрипел против воли, попытался ударить меня по руке, вырвавшись из хватки, но сжимая пальцы на его сонной артерии, я чувствовал такое бешеное удовольствие, что никакая боль не могла уже остановить меня.
– Говори, где она, или я убью тебя, – прошипел, удивляясь хрипоте в собственном голосе.
– Тогда Войцеха разорвет договор, – прорычал в ответ северянин.
Упоминание имени регента меня отрезвило. Я разжал пальцы и отступил на шаг, готовясь отражать новые удары, но Рейк остался неподвижен.
– Неплохо, – констатировал он, потирая шею. – Вот что я тебе скажу: если Эр-ха захочет тебя увидеть, сама найдет. А до тех пор пусть тебя грызет совесть, если она у тебя конечно есть.
Еще несколько мгновений мы мерились взглядами в полной темноте. Я до последнего надеялся, что северянин скажет что-нибудь еще, но он молча сопел, собранный и готовый к продолжению драки. Впрочем, в ней больше нет никакого смысла.
Выждав для верности еще какое-то время, я все же направился к двери. Осознавать, что придется уходить ни с чем, оказалось мучительнее, чем вспоминать тот миг, когда маска, обитая змеиной кожей, мелькнула в тусклом лунном свете.
Когда я уже открыл дверь, в спину мне донесся голос Рейка.
– Я предложил ей выйти за меня. Она не согласилась, но и не отказала.
Стиснув зубы, чтобы не зарычать от ярости, я вышел и, как дурак, хлопнул напоследок дверью. И решил, что сегодня не стану подавлять острое желание напиться.
Глава 17
Войцеха
Дождавшись, пока шаги Рейка и Дороты стихнут в коридорах, Лайонел покачал головой и улыбнулся – как-то печально. В целом выглядел он не столь самоуверенным, как раньше.
– Я умею принимать отказ, Ваше Величество, и не намерен больше унижать вас подобными просьбами. Напротив, я хотел извиниться за столь несвоевременное и грубое предложение.
Лайонел опустился передо мной на одно колено, чуть поморщившись. Видимо, и Рейк успел оставить на теле Императора пару синяков, но их скрыла одежда.
Я неосознанно напряглась, выпрямившись в кресле так, что заныли спина и шея. Если он посмеет прямо сейчас сделать мне предложение, отправится в свои покои и будет сидеть под охраной северян до тех пор, пока не прибудут послы! Чтобы глупостей не делал.
Опасения мои развеялись, когда он вытащил из-за пазухи не коробочку с заветным для многих девиц кольцом, а тонкие ножны с мягкими кожаными ремешками.
– Прошу, примите это в знак моих искренних извинений. Судя по тому, что я видел в саду, это может оказаться для вас не бесполезным, – витиевато извинившись, он протянул ножны мне.
– Что ж, – я медлила, разглядывая крайне интересный клинок. – Я принимаю ваши извинения. На этот раз.
Я взяла подарок, стараясь, чтобы мои действия не выглядели слишком поспешными, и осмотрела ножны. Ремешки, по-видимому, предназначались для того, чтобы прикрепить их к голени или предплечью, и само оружие было сконструировано так, чтобы незаметно скрываться под одеждой. Тонкая полоска лезвия из лунного металла, заточенного только с одной стороны, плавно перетекала в рукоять. Гарды – перекрестья – у оружия не было вовсе. С одной стороны, это затрудняло блокирование другого клинка, с другой позволяло скрыть даже под тонкой тканью эту изящную вещь, которую язык не поворачивался назвать «заточкой», несмотря на схожесть.
Лезвие в длину не более ладони, рукоять с изгибами прекрасно подстраивалась под пальцы. Не удержавшись, я сделала укол в сторону, потом изменила хват на обратный и осталась вполне довольна. Впрочем, Лайонел всегда знал, чем порадовать женщину.
Все время, пока я баловалась с новой игрушкой, он непрестанно наблюдал за мной. Не поднялся с колен и смотрел снизу-вверх, отчего то такая расстановка сил волновала и заставляла сердце биться чаще.
Наконец, он перестал смущать меня и поднялся, не скрывая довольной улыбки.
– Вижу, вам не привыкать пользоваться такими вещами, – скорее констатировал, чем спросил он.
Я равнодушно пожала плечами.
– Жизнь на севере и не такому учит, – и чтобы перевести тему разговора, кивнула на его сбитые костяшки. – Что с вами случилось? Надеюсь, не очередное нападение?
Лайонел на миг замер. Видимо, придумывать отговорки из-за разбитых локтей и коленок он отвык лет так с тринадцати, если не раньше.
– Неловкий слуга виноват, слишком поспешил захлопнуть дверь, – выдал он не слишком уверенно.
Ну-ну, конечно. Истинную причину травм Рейка и Императора я уже поняла, но все еще не знала, сдал ли меня северянин. Вряд ли, конечно, но надо бы спросить: наверное, сегодня он хотел рассказать мне о драке, но в присутствии Дороты промолчал.
Лайонел не уходил, будто чего-то ожидая, и я решила, что неплохо бы обсудить с ним некоторые формальности коронации.
– Не составите мне компанию за ужином? – я показательно приподняла перевязанную руку, намекая, что никуда пойти не могу.
– С удовольствием, – тут же ответил Император, как будто только и ждал моего приглашения.
Закатное солнце золотило оконные стекла и наполняло теплым светом обычно мрачную гостиную. Играло на гранях хрусталя и столового серебра, и после пары глотков вина я даже смогла немного расслабиться. После ужина порадовала Лайонела новостью о скором прибытии послов Альянса и собиралась перейти к другим деталям, однако он меня опередил и заговорил совершенно об ином.
– Вы уверены, что никогда не видели женщину в маске из змеиной кожи? – еще раз спросил он, глядя не на меня, а на изящные узоры хрусталя, окрашенные в бордовый остатками вина на дне бокала.
Я пожала плечами.
– Я видела много северян, в том числе женщин, могла и забыть. Вам ведь известно, что те из них, кто ходит в военные вылазки, надевают маски, чтобы защитить семьи от мести, и свою репутацию в случае, если завяжется роман с кем-то на стороне? Многие так поступают, в толпе воинов и то дело мелькают разные маски, некоторые мужчины их тоже носят.
При упоминании романа на стороне Лайонел помрачнел. Похоже, ему только сейчас пришла в голову мысль о том, что «девушка змеиной в маске» могла быть уже замужем в тот момент, когда они познакомились.
– Очень жаль, – выдал Император. И вот что он имел в виду?
– Почему вы так упорно расспрашиваете о ней? – решила поддержать тему я, видя в глазах Лайонела настоящую, ничем не прикрытую печаль. – Она все еще вам дорога?
– Я поступил с ней подло, – медленно ответил он, все еще избегая встречи со мной взглядом. – Впрочем, наверняка мои извинения ничего не изменят.
Я на миг замерла, предвкушая, что сейчас он скажет что-то важное. Я надеялась, хотела, чтобы он как-то оправдался, чтобы нашел объяснение той подлости, которую совершил шесть лет назад. Пусть он честно признается в трусости, в юношеской глупости – услышав от него правду, я, может, нашла бы в себе силы его простить. Но он молчал.
– Что же случилось? – не подумав, спросила я, но поспешила исправиться. – А впрочем, если эта тема вас так задевает, можем ее оставить.
– Я бросил ее перед битвой, в тот момент, когда она и ее северяне во мне нуждались, – Лайонел поднялся с кресла и, все так же грациозно поигрывая бокалом, подошел к окну, окончательно лишая меня возможности встретиться с ним взглядом.
– Никогда бы не подумала, что вы на такое способны, – не желая, чтобы диалог угас, подтолкнула Императора я. Сердце замирало при одной только мысли о том, что сейчас он начнет хоть как-то оправдываться, хоть что-нибудь скажет в свою защиту.
– Увы, политика хоть и похожа на шахматы, но белых и черных в ней нет, – холодно отрезал Лайонел. – Вам наверняка известно, что мне удалось прийти к власти во многом благодаря неразберихе с наследованием, которая произошла около пяти лет назад. Но предпосылки для переворота появились гораздо раньше, в то время, когда о болезни моего отца еще мало кому было известно.
Я кивнула, и Лайонел заметил мой жест в отражении оконного стекла.
– Мои старшие браться начали подчищать конкурентов еще задолго до того, как отец потерял способность ходить и принимать решения. В опасности оказались в том числе и мои сестры, и люди, которые были мне верны. Об этом мне сообщила матушка письмом. Она давно что-то подозревала, иначе не убедила бы меня взять на борт нескольких почтовых голубей. Когда я узнал о готовящемся перевороте, поспешил назад, в столицу. Даже день промедления мог оставить меня не только без титула, но и вовсе без права ступить на территорию Империи.
Я слушала, затаив дыхание, и мое волнение явно не укрылось от Императора. Когда он повернулся в профиль, подняв взгляд к темнеющему небу, я заметила ироничную улыбку на тонких губах.
– Позже я задавался вопросом, мог ли все бросить, остаться на севере, отказаться от своего статуса и сменить возможную корону на северную маску или шлем обычного воина. Увы, нет. Если бы судьба предоставила мне шанс сделать выбор еще раз, я вряд ли поступил бы иначе. Не скажу, что мною руководили исключительно благородные порывы и желание спасти семью: во времена юности я мечтал о власти, грезил об императорской короне. К тому же, в способности северян справиться со стаей монстров я был уверен гораздо больше, чем в верности моих людей в столице. И пусть меня до сих пор терзает вина за сделанный выбор, я готов ее принимать: такова цена моей власти.
Лайонел замолчал, тишина в комнате за несколько мгновений стала гнетущей. Его объяснение вряд ли могло послужить оправданием, да он и не хотел, судя по тону, передо мной оправдываться.
Я отставила в сторону опустевший бокал и, откинувшись на спинку кресла, прикрыла глаза. Теперь я, по крайней мере, знаю, что он не трус. Отправиться в центр континентальных интриг, пожалуй, было куда опаснее, чем сбежать и затеряться в северных льдах. Лайонел, пусть и далеко не первый, но сын правителя, просто не мог сделать иной выбор. Точно так же, как я не смогла закрыть глаза на дела своего брата. Нас обоих звала к исполнению долга королевская кровь.
– Что ж, пожалуй, между нами больше сходства, чем мне казалось, – вынужденно констатировала я, когда молчание стало нестерпимым.
– И все же меньше, чем мне хотелось бы, – вдруг возразил Лайонел. – Вы прибыли в столицу Даграса, чтобы помочь своим людям. Я же скорее удовлетворял собственные амбиции, чем спасал семью и приближенных.
Я прислушалась к своим эмоциям и с удивлением поняла, что гнев стихает, уступая место не прощению, но спокойному пониманию произошедшего. Но у меня все еще оставался один вопрос. Чтобы не выдать себя, я решила подойти к нему издалека.
– Вы предупредили ту… девушку в маске, что намерены покинуть ее? – спросила я, заранее зная, ответ.
– Нет, – Лайонел покачал головой и повернулся ко мне. – Она не знала, что я – сын Императора. Мне известно, что северяне презирают образ жизни южных аристократов, и в тот момент мне казалось, что будет лучше, если Эр-ха посчитает меня просто трусом, чем трусом, изнеженным пышными балами и праздной жизнью.
Что ж, логика в этом есть, хотя и юношеская. Он ведь не знал, что Эр-ха и сама королевской крови и что прекрасно поняла бы его стремление вернуться на родину в смутные времена, даже если это стремление обусловлено тщеславием.
Солнце уже опустилось за горизонт, комната погрузилась в интимный полумрак. Лайонел рассматривал меня, пока я сидела, погруженная в собственные мысли, но вдруг его глаза как-то странно сверкнули.
– Войцеха, скажите, вы…
Договорить он не успел. Дверь распахнулась, в комнату влетел запыхавшийся гонец, простучал покрытыми снегом и грязью сапогами по ковру и, торопливо склонившись, прохрипел:
– На послов Альянса напали!
Глава 18
Я тут же вскочила, позабыв обо всех любовных мучениях.
– Где Рейк? Зовите его сюда, и пусть будит своих людей, – тут же распорядилась я.
Пока дожидалась, когда вернется северянин, посмотрела на Лайонела. Он тоже разом посерьезнел, смотрел на меня напряженно, но помощь не предлагал. Впрочем, что он может? С ним совсем мало гвардейцев, и все ему нужны для нормальной защиты.
Тут меня осенило неприятное предположение, и я смерила Императора более внимательным и подозрительным взглядом. Не он ли подстроил нападение? Если я сейчас отправлю на защиту послов большую часть своих людей, а его гвардейцы останутся здесь, то у него появится прекрасная возможность захватить замок.
Видимо, по взгляду мои подозрения отлично считывались, потому что Лайонел покачал головой.
– Половина ваших северян, половина моих гвардейцев. Так будет безопаснее для нас обоих, – предложил он. Мне оставалось только кивнуть.
После этого Лайонел ушел, чтобы дать распоряжение своим воякам, а мне пришлось объясняться с Рейком. Он хотел остаться в замке, но я все же убедила его возглавить «спасательный» отряд: судя по доносу гонца, нападение произошло примерно в дне пути от столицы. Послы и их свита остановились в заброшенном старом форте, чтобы переждать ночь, но под утро их атаковала какая-то шайка то ли бандитов, то ли оголодавших селян. Они кое-как организовали оборону, в этом помогли еще крепкие старые стены. Гонцу удалось улизнуть через какую-то нору, и он сразу прибежал сюда, притащил письмо, скрепленное тремя печатями послов, доказывая, что не лжет.
Выступать надо было немедленно. У меня у самой кулаки чесались от желания познакомиться с лицами тех, кто так упорно пытается помешать заключению союза Даграса с Империей, но я понимала, что как королева должна остаться в замке. Заодно и подготовлю все: как только послы окажутся в столице, церемония пройдет немедленно. Отдохнуть и залечить раны эти лодыри успеют потом.
Когда Рейк ушел, я заметалась по комнате от беспокойства. Предчувствовала, что все серьезнее, чем кажется, но никак не могла понять, в чем дело и что предпринять. На всякий случай велела гвардейцам и оставшимся в замке северянам держать оружие поближе к себе, но решила пока не выдавать своих панических настроений. Однако все же велела нескольким воинам, переодетым в слуг, обойти замок и проверить, не ведет ли себя подозрительно кто-нибудь из придворных.
К полуночи измоталась, но все еще волновалась настолько сильно, что понимала: пока не получу хоть каких-нибудь новостей от Рейка, вряд ли смогу хотя бы вздремнуть.
Хаотичный круговорот мыслей и предположений о том, кому и зачем потребовалось нападать на послов, прервала Жулита. Я как раз думала о том, не причастны ли к атаке те, кто пытался убить меня в пути до замка, когда она принесла мне чай. Поставив поднос на стол, она тяжело вздохнула и, понурив голову, прошептала:
– Замок буквально гудит от напряжения, я никак не могу уснуть. Позвольте побыть с вами, тетушка, – ее голос прозвучал так кротко, что я не могла отказать, хоть сейчас и не до сантиментов.
Буквально заставив себя усесться в кресло, я пригубила отвар с привкусом ягод и мяты, и снова задумалась. Ситуация казалась мне крайне подозрительной: если на послов и в самом деле напала та же шайка селян, что пыталась убить меня, значит, за ними точно стоит кто-то из знати. Может быть, даже кто-то, кто сейчас находится в замке. Кто-то, кто знает, какой дорогой поехали послы, и что их присутствие очень важно для заключения договора: без них другие страны получат возможность усомниться в законности процедуры и претендовать на некоторые спорные территории земель Даграса. Кто бы это мог быть?
Образы придворных в голове постепенно смешивались, я почувствовала, как тяжелеют веки. Чашка в руке почти опустела. Когда я поняла, что усталость, охватившая меня, какая-то напускная и неестественная, уже поздно было что-то предпринимать. Рука ослабла, тонкий фарфор выскользнул из пальцев и глухо ударился о ковер. Я до последнего старалась не закрывать глаза и сквозь щель из-под неплотно прикрытых ресниц видела, как, заметив мое состояние, Жулита встрепенулась и вскочила. На мгновение мелькнула надежда, что она позовет на помощь, однако она приблизилась и коснулась пальцами моей шеи. После этого сознание окутала тьма.
Резкая боль обожгла щеку, я вскинулась и распахнула глаза. Яркий свет нескольких факелов резанул по ним, заплясали белые пятна, мешая разглядеть происходящее, и еще до того, как зрение пришло в норму, я услышала знакомый голос.
– Дорогая сестрица, как я рад видеть тебя сегодня!
– Жером, во имя каких темных богов ты творишь?! – я рванулась вперед, различая только очертания высокой, стройной не по годам фигуры брата, но на моих плечах тут же сомкнулись сильные руки, не давая двинуться с места.
Постепенно я начала привыкать к свету, которым нас окружили приспешники бывшего короля, и разглядела широкую самодовольную улыбку на бледном лице.
– Возвращаю себе трон, а Даграсу – свободу, дорогая сестрица, – Жером отбросил за спину светлые волосы и наклонился ко мне, наслаждаясь ситуацией.
– Ты не посмеешь, – выдохнула я, разом ослабнув в руках врагов. Однако в груди нарастала ярость, придавшая сил.
Рванувшись вперед, высвободив правую кисть, попыталась ударить одного из тех, кто меня держал, но от резкого напряжения голова закружилась, движение оказалось медленным и вялым. Спустя несколько мгновений меня снова крепко сжимали мужики – на вид простые деревенщины.
– Неужели ты думала, что я позволю тебе просто взять и отдать Империи нашу свободную страну? – почти взвизгнул Жером, отстраняясь.
– И что ты собираешься делать со своей «свободной страной»? – с издевкой спросила я, вскидывая голову. – Уморить голодом тех людей, которые каким-то чудом до сих пор живы? Они не переживут зиму, Жером, опомнись, ты…
– Я Король! – прервал меня братец, театрально махнув рукой. – И как монарх не могу допустить, чтобы мое королевство потеряло суверенитет. Люди как-то пережили прошлую зиму, переживут и эту. Тем более, ты об этом позаботилась, верно?
Я сжала зубы, но глаза все еще не опускала. Ярость клокотала где-то в горле, вырываясь из него тихим рыком, но сколько бы я не билась, яд настолько ослабил меня, что сейчас не справилась бы и с одним из мужиков, окруживших меня.
Жером остановился в двух шагах напротив и, приложив большой палец к губам, разглядывал меня, будто раздумывая, что же со мной делать. И хотя я не сомневалась в том, что он уже все продумал, решила подождать вердикта, а заодно оглядеться.
Простые деревенские лица нового «войска» моего братца напоминали лица тех, кто напал на меня, когда я возвращалась с границы. Они говорили что-то про настоящего Короля и, похоже, именно Жером подослал их. Среди толпы я заметила знакомого гвардейца – того самого, которого отправила по следам беглых селян, предпринявших вторую глупую попытку меня прикончить. Как же его звали? Точно, Джоз! Один из первых, кто поддержал меня, когда я захватила замок. И неужели он…
Заметив мой вопросительный взгляд, бывший гвардеец потупился. За его спиной я разглядела светлый локон, мелькнувший в дверном проеме.
– Жулита! – позвала я, разрывая тишину. – Почему?
Она, перестав прятаться, вошла в комнату и пронзила меня ненавидящим взглядом.
– Потому что вы опозорили нашу фамилию! Из-за вашего нападения моему отцу пришлось бежать, а потом вы решили продать нашу страну и одну из моих сестер в придачу этому узурпатору. Разве я могла остаться в стороне? Я рассчитывала или убить его, или вернуть отца к власти – уж как получится, – младшая принцесса победно улыбнулась, но отец ее рвения не оценил.
Жером махнул рукой двум своим людям.
– Уведите ее, – с едва заметным отвращением на лице, не утратившем с годами привлекательности, приказал он.
Не дожидаясь, пока мужики в грядной одежде приблизятся к ней, Жулита поспешила скрыться.
– Девчонка наделала здесь много глупостей: люстру эту дурацкую уронила, пыталась подставить Ханну, убить Лайонела, да все так… неумело. Должно быть, ее выходки досаждали тебе, сестрица? – брат сверкнул голубыми глазами, в которых мне почудились признаки зарождающегося безумия. – Но пойми, других агентов в замке мне отыскать не удалось, вы. И я обещаю, что займусь ее воспитанием. Но ты вряд ли увидишь, как она поумнеет.
Жером отвернулся и направился к двери. Уже собираясь покинуть комнату, он как бы невзначай обернулся, будто только сейчас на самом деле вспомнил о моем существовании.
– Ах да, заприте ее в темнице. Пока она здесь, нам благоволит сам Этцель – бог удачи, так что будьте поосторожнее, не убейте по дороге, – бросил он и вышел.
Глава 19
Лайонел
Жерома Милик я прежде видел только на портретах. И художники нисколько ему не льстили: он походил и на Войцеху, и на своих дочерей и наверняка казался женщинам весьма привлекательным. Черты рода читались в форме носа, белизне волос и голубых глазах, однако сколь бы сильно он не походил на свою сестру внешне, манера поведения и речи не давала обмануться. По ней сразу становилось ясно, что характеры родственников отличаются столь же значительно, сколь велико их внешнее сходство.
Голова еще побаливала от той отвары, которую «заботливая» Жулита подсыпала в местный аналог кофе. Однако я мыслил достаточно ясно, чтобы понимать: дело дрянь. Если Жерому вздумается напасть на меня прямо сейчас, шансов у меня не так уж много. Верные ему простолюдины, судя по звукам из коридора, заполонили замок. Не удивлюсь, если справиться с вышколенными гвардейцами Войцехи им помогла та же дрянь, что свалила меня.
Жером молчал, за его спиной стояли два здоровенных детины с плохо сработанными, но все же наточенными мечами, мне в бок упиралось лезвие стилета. Отчаянно хотелось знать, где Войцеха. За ее здоровье я готов был бы заплатить собственной жизнью, особенно теперь, когда поняла, что она и есть Эр-ха, но увы, моя кончина вряд ли сейчас ей поможет. А вот мой явный интерес может стать для нее опасным: вдруг старый новый Король решит шантажировать меня ее жизнью? Наверняка ведь он ее не убил и надеется, что пока его сестре покровительствует Этцель, тень его благословения падает и на всех ее родственников. Эх, если бы это и в самом деле работало так!
Мы продолжали сверлить друг друга взглядами. Жером ждал, что я начну возмущаться, задавать вопросы или торговаться за собственную жизнь, я же намеревался услышать, что он собирается делать и чего от меня хочет, но спрашивать об этом не спешил.
– Итак, вы, Император, в безвыходной ситуации, – наконец, деловито задрав подбородок, начал Жером. – Вы все еще ослаблены ядом, ваши люди давно уже в темнице, впрочем, как и северяне моей дорогой сестры. И я не намерен продолжать ту глупость, которую начала Войцеха.
Жером смерил меня изучающим взглядом, но я продолжал молчать, сохраняя невозмутимость. Лишь отметил для себя, что не зря прогулялся пару раз до местных тюрем и теперь могу без труда отыскать к ним дорогу.
– Я могу убить вас в любой момент, – намекнул новый король потолще, будто я и так этого не понимал. Очевидно, он хотел увидеть на моем лице страх, но такого удовольствия врагам я не доставляю.
Осознав окончательно, что никакой реакции не дождется, он, наконец, перешел к делу.
– Однако ваша смерть не принесет мне ничего, кроме необходимости объясняться с братьями – монархами соседних стран. Но и отпустить вас было бы наивысшей глупостью, – Жером взмахнул руками – несколько жеманно и театрально на мой взгляд – и прошелся вправо-влево по комнате. – Я хочу, чтобы вы поддержали мою военную компанию против Альянса!
На этот раз сохранить хладнокровный вид оказалось сложно: я едва не покатился по полу со смеху от такого наглого заявления. Что же, Жером хочет, чтобы я выбил из Иллии, Ренейда и Галлена выгодные условия для его страны? И это – в обмен на мою жизнь. Глупость какая, и как он собирался контролировать исполнение такого договора?
Будто отвечая на мой не заданный вопрос, Жером потянул за тонкую золотую цепочку, висящую на его шее. Вскоре из-под ворота синего камзола показалось золотое кольцо – простой тонкий обруч. Король улыбнулся и, сняв странное украшение с шеи, поднял его на уровень глаз.
– Это – кольцо священного обета. Тот, кто, надев его, дает обещание, обязан выполнить его, или умрет. Однако эта штучка не кровожадна: она помогает хозяину выполнить обет, хоть иногда ему приходится идти на серьезные жертвы. Вы подпишете новые договоренности, надев его. Или умрете, – с самодовольной улыбкой протянул он медленно, смакуя каждое слово.
Темные боги и их порождения! Откуда у него такая ценная вещь? Оставался небольшой шанс, что хитрец блефует и кольцо самое обыкновенное, но он казался крайне ничтожным: слишком уж уверенным выглядел правитель, только что вернувший себе трон.
– Если желаете, ваша матушка подтвердит его подлинность, – продолжил Жером, и оставалось только поражаться, как его необычайная проницательность уживается с глупостью.
Что ж, надевать это кольцо у меня нет никакого желания, но с помощью переговоров я смогу потянуть время. А оно сейчас – главный фактор победы. Так что, не выдав лицом ни капли эмоций, я только кивнул.
– Но я подпишу договор не раньше, чем мы обсудим все значимые детали, – произнес я, стараясь имитировать досаду.
– Что ж, как пожелаете. Но вы выйдете из этого замка с артефактом или не выйдете вовсе, – припечатал Жером и небрежным жестом набросил цепочку себе на шею. – Но детали мы обсудим позже, а сегодня состоится пир в честь возвращения истинного Короля!
«Истинный Король» развернулся и направился к дверям, но по дороге остановился и, обернувшись, снова оскалился в довольной улыбке.
– Разумеется, вы приглашены в качестве почетного гостя, Ваше Величество!
На так называемый праздник меня сопроводил «почетный» конвой. Жером даже не подумал о том, чтобы дать своим людям время на отдых после дней, проведенных в пути и, возможно, в бою. Впрочем, судя по тому, во что превратился зал для приемов, в котором я в последний раз чинно обедал в компании четырех прекрасных дам и их придворных, за лучший отдых новая свита короля почитала возможность напиться.
Видимо, Жером разрешил своим людям начинать праздник еще до того, как пришел ко мне с угрозами. Когда мы пошли в просторный зал, здесь вдоль стен уже стояли бочки с вином, выкаченные из подвала, служанки торопливо накрывали на стол то, что оставалось в кладовых: сыры, копченое мясо, вяленая рыба – все то, что Войцеха и Гаскон Ташо, вероятно, приберегали на случай осады или другой непредвиденной проблемы.
Приближенные нового короля дальностью не страдали. Я видел, как они, сверкая голодными глазами, хватали еду с тарелок грязными руками, как пытались шлепнуть или ущипнуть девок, которые носились очень быстро, стараясь не попадаться разгоряченным и пьяным солдафонам, и прятали глаза под оборками чепцов. Вся эта картина не вызывала ничего, кроме омерзения, но Жером, казалось, оставался вполне довольным.
С широкой улыбкой дождавшись, пока один из слуг наполнит его кубок, он вскочил на кресло во главе стола и занес массивную посудину, богато украшенную драгоценными камнями, над головой.
– Перед собой сейчас я вижу настоящих людей: простых, честных – тех, кто не побоялся выступить против ядовитой кобры, задушил ее почти голыми руками и возвел на трон истинного Короля! Вижу героев, будущих аристократов, полководцев и землевладельцев, вершителей судьбы страны, блюстителей закона. Все, все вы удостоитесь награды после того, как моя сестра-узурпаторша Войцеха взойдет на плаху! Каждый из вас получит то, что заслужил, и того больше: мы пойдем войной против государств Альянса, и в этой войне получим такие богатства, которых никогда не видывала наша казна!
