Текст книги "Измена. Счастье вопреки (СИ)"
Автор книги: Алсу Караева
Соавторы: Ксения Нежная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
С облегчением выдыхаю, успокаивая свою взбудораженную нервную систему, слыша удаляющиеся шаги Владимира.
Интересно, который сейчас час? Шторы блекаут плотно задернуты, а часов поблизости нет.
Медленно и нехотя вылезаю из-под теплого одеяла. Я еще не знаю, что ждет меня впереди, но Владимир обещал, что день выдастся нелегким.
С трудом возвращаю тумбочку на место, стараясь не поцарапать пол.
Подхожу к окну и распахиваю шторы. Солнечный свет заполняет комнату. Открываю окно и в нос ударяют свежие запахи утренней росы, свежесваренного кофе. Если мне не изменяет память, то кухня находится как раз под моей комнатой.
Снизу доносится уже знакомый лай и голос Владимира. Мужчина кидает мячик, а Рамзес с удовольствием носится за ним. Каждое ли их утро начинается именно так?
Наблюдаю за ними некоторое время, пока из задумчивости меня не выводит очередной стук в дверь.
– Екатерина, позволите? – голос экономки звучит предельно вежливо и доброжелательно.
– Конечно, Елена Петровна, проходите, – поворачиваюсь к окну спиной.
Экономка открывает двери и тактично останавливается на пороге.
– Владимир Алексеевич просит вас переодеться и спускаться к завтраку. У меня на сегодня выходной, – Елена Петровна протягивает достаточно большой подарочный пакет.
Пару секунд размышляю, но делаю несколько шагов к ней на встречу, решая проявить уважение к ее работе.
Женщина вежливо кивает и удаляется не проронив больше ни слова. Я ждала хотя бы один злобно-шутливый комментарий в мою сторону, по поводу неуважения ее труда и беспорядка, который я учудила вчера, но его не последовало. Весьма тактично с ее стороны.
Ну что ж… Заглядываю в пакет. Молюсь, чтобы там не было очередной сорочки или другого унизительного наряда.
Внутри оказывается несколько наборов одежды: хлопковые белые штаны, просторная футболка, джинсы, блузка, пижама, три комплекта нижнего белья.
И все моего размера.
Чувствую как сильно краснею. Надеюсь, вчера когда Владимир меня держал за талию, он не мои размеры замерял? Хотя, почему это “надеюсь”? Черт! Это не то слово! Краснею еще больше.
Машу головой из стороны в сторону, стараясь выбросить эти мысли из головы. Самое разумное, одеться в хлопковые штаны и футболку, что сразу и делаю. Не думаю, что белоснежная блуза вяжется с “тяжелым днем”.
Если что, всегда успею переодеться.
Аккуратно сложив оставшиеся вещи в комод, быстро умываюсь. С радостью отмечаю, что синяк на лице начал проходить. Да и ушибленное колено меня больше не беспокоит. Если не споткнусь и не уроню сегодня что-нибудь в очередной раз, то вероятнее всего, следы скоро пропадут.
Жаль, что душевные раны мне придется зализывать намного дольше. Вчера мне было совершенно некогда думать обо всем, что произошло – незнакомая обстановка, внутреннее напряжение, Рамзес…
Спускаюсь по лестнице в глубокой задумчивости и в легком волнении. Наконец-то я узнаю, что меня ждет. Чем именно и как мне придется отрабатывать долг.
В шикарную конечно ситуацию, ты меня, Димочка, поставил.
В столовой пусто и не накрыто. Но манящие ароматы доносятся с кухни. Завороженная и голодная, следую туда, где все шкварчит и жарится.
– Ну наконец-то, явилась! – Владимир стоит в фартуке за плитой.
– Доброе утро! – максимально вежливо проговариваю я.
Громкое “Гав!” заполняет помещение. Не заметила Рамзеса из-за большого кухонного стола. Пес сидит возле ног хозяина, преданно смотрит на него вверх и облизывается. Он явно надеется, что ему тоже что-нибудь достанется.
На мое счастье, на меня животное не обращает ровным счетом никакого внимания.
– Как твоя рука? – робко интересуюсь у мужчины, кладя ладони на столешницу.
Владимир оборачивается и приветливо машет раненной рукой, показывая, что она в порядке.
– Благо ты не попала в другие особо чувствительные места, – улыбается, а в глазах озорные огоньки.
Задумываюсь на секунду. Ко мне приходит озарение насчет сказанного им и тут же поспешно отвожу взгляд в сторону, скрывая волосами свои пунцовые щеки.
Мужчина вновь возвращается к готовке, а я наблюдаю за ним из-под опущенных ресниц. Теперь я могу разглядеть, что на сковородке у него огромная порция яичницы и ветчины. Хотела бы предложить свою помощь, но остерегаюсь стоять рядом с ним.
– О, я смотрю тебе понравился мой подарок? – осматривает меня с ног до головы.
– Спасибо, очень удобная одежда, – и вполне закрытая, мысленно добавляю я, вежливо отвечая Владимиру.
– Ну, коль сегодня ты начинаешь сложный путь в качестве рабочей силы, – делает паузу, явно старательно избегает конкретики. Может просто изводит меня? – Я предоставил Елене Петровне выходной.
– Присаживайся, позавтракаем на кухне. Ни к чему нам носить еду из комнаты в комнату, – он жестом показывает мне на свое вчерашнее место.
Владимир достаточно уверенно и ловко делит завтрак на три неравные порции. Ни намека на вчерашнее ранение. Вопреки моему ожиданию, самая маленькая досталась Рамзесу. На мой удивленный взгляд, хозяин дома заявляет:
– Я бы и рад чаще его баловать, но увы, кане корсо требует особого питания.
Потом беспечно пожимает плечами и садится за стол.
– Кане что? – удивленно переспрашиваю.
– Не что, а кто. Кане корсо. Порода у него такая.
Завтракаем мы в тишине, при этом я периодически поглядываю в сторону Владимира. И с опаской прислушиваюсь к чавкающим звукам под столом. Пока этот страшный зверь занят своей едой, я могу быть спокойна.
Как только мы заканчиваем, Владимир выжидающе смотрит на меня, хитро сощурив глаза. Я медленно встаю, убираю со стола и мою посуду. Мне не сложно.
Но он продолжает на меня смотреть даже когда я заканчиваю. Осторожно сажусь на прежнее место.
Невыносимо терпеть его тяжелый взгляд.
– Я... готова? – неуверенно произношу, в надежде, что ничего постыдного он меня не заставит делать.
– Ты спрашиваешь? – лукаво улыбается и прямо перед ним колом встает серое мохнатое нечто.
Глава 18.
– Господи боже, что это? – отшатываюсь назад, испуганно прижимаясь к спинке стула.
Под громкий смех Владимира и лай Рамзеса, внимательно разглядываю меховушку. Владимир поднимает ее выше и в его ладони я замечаю белую пластиковую ручку. Это обычная щетка для уборки пыли. Щетка!
– Я думал, ты девушка приличная, – широко улыбается и машет щеткой в разные стороны, словно волшебной палочкой.
Тоже мне, шутник нашелся. Нет бы сразу сказать, к чему весь этот фарс?.
Протягиваю руку и беру щетку для пыли. В непонимании и с подозрением смотрю на мужчину.
– И… Что ты предлагаешь? – костюма горничной слава богу я не видела в пакете, так что не думаю, что это что-то неприличное.
– Ну, поскольку у моей экономки сегодня выходной, а мой дом уже порядком пострадал от твоего присутствия, – тут мне становится жутко стыдно за причиненные неудобства и разбитые предметы интерьера – Будешь наводить чистоту.
Фух, от сердца отлегло. Да влегкую. Без проблем. И этого я боялась и мучилась все эти дни?
– Ох, милая, не переживай, это не все на сегодня. Но поскольку я уже понял: оставлять одну тебя нельзя, еще одной Катястрофы этому дому явно не пережить, мы с Рамзесом с тебя глаз не спустим.
С подозрением кошусь в сторону собаки. И даже этот факт меня не пугает. В присутствии хозяина пес меня не тронет, я уверена. Если ему не приказать, я так думаю.
Словно читая мои мысли, Рамзес облизнулся и продолжил изучающе на меня смотреть.
– И все? Никаких шуточек, издевательств, откровенных нарядов? – все еще не верю, что смогу так легко отделаться.
– Нет, если ты конечно хочешь, можешь одеть ту сорочку. – Владимир язвительно хохочет и подмигивает.
Нет, нет, нет. Меня все устраивает. С энтузиазмом берусь за работу. Ввиду своего роста, дотянуться до верхних шкафов я могу только встав на стул. Ловко орудую щеточкой.
Сомневаюсь, что этому дому требуется моя женская рука. Елена Петровна прекрасно справляется со своими обязанностями.
Оглядываюсь через плечо: Владимир сидит на прежнем месте и внимательно за мной наблюдает, не говоря ни слова.
Может быть этот гад хочет просто поглазеть на мою пятую точку? Снова оглядываюсь. Он не выглядит виноватым. Однако в его взгляде проскальзывает озорной огонек.
Спускаюсь со стула и продолжаю смахивать едва видимые пылинки с хрустального сервиза. Да, в детстве такие доставали только для особенных гостей на большие события, такие как свадьба или похороны. Уверена, что в этом доме нет особенной посуды и она вся используется по назначению, а не в качестве декора.
Закончив с кухней, плавно перемещаюсь в столовую, куда также за мной медленно следуют две пары глаз. Рамзес поглядывает в сторону улицы, издает пронзительный лай и подбегает к стеклянным дверям.
Я вздрагиваю, но стараюсь держать себя в руках.
– Что там, дружок? Белка? – мужчина открывает двери, впуская свежий воздух в дом.
Пёс моментально выбегает во двор к моему удовольствию. Могу спокойно выдохнуть. Все же его присутствия рядом заставляет меня изрядно нервничать.
Редкие комментарии Владимира меня ни коем образом не напрягают. И это тяжелый день? Ха.
После столовой последовала гостиная. Протирая пыль, вспоминаю недавнюю встречу. Мужчины назвали Владимира Беркутом. Интересно, почему?
Но больше всего меня волновал вопрос моего внезапного замужества. Чем сейчас занимается Дима? Предпринимает ли он хоть какие-либо попытки к моему освобождению? Если бы мне удалось хотя бы на минуту остаться с ним наедине в тот злополучный вечер… Может быть он бы объяснил мне все. Всеми силами стараюсь оправдать “вчерашнего жениха”, отгоняя дурные мысли.
Я уже усвоила, что Владимир весьма и весьма терпелив. Но я так же видела как сильно был избит Дима. Если буду вести себя как паинька, то со мной ничего не случится. Можно ли назвать мое поведение за последние дни примерным? Сомневаюсь.
Как мне спустили с рук вчерашнюю стрельбу я вообще не представляю.
Мы плавно перемещались по всему первому этажу. Кажется, я больше делаю вид, что навожу порядок, чем на самом деле прибираюсь.
А Юля? Что такого наговорил ей Дима, что она совершенно спокойно села к нему в машину и поехала меня искать.
И кто та женщина, которую прятал от меня Дима? Я не допускаю и мысли о том, что это могла быть моя лучшая подруга. Во первых, она не часто у нас гостила, обычно я к ней ездила. Во вторых у нее кто-то недавно появился. А в третьих… она же моя лучшая подруга! Да и вкусы на мужчин у нас абсолютно разные. Сколько же раз мы друг друга выручали.
Подхожу к лестнице, чтобы подняться на второй этаж и тут меня окликивает Владимир.
– Достаточно! – хитро потирает руки. – А теперь, в спальню!
Уже начинаю привыкать к его шуткам, поэтому бросаю скептический взгляд. Да ну нет, не может быть.
– Давай давай. Щетку оставь, она тебе не понадобится. – его глумливый голос заставляет меня напрячься.
Внимательно изучаю его лицо, но не вижу в нем ни намека на похоть. Что ж, он явно что-то задумал, но точно не то, о чем я могла бы подумать.
Мы проходим прямиком в его спальню. В отличие от гостевой, тут все обставлено в темных тонах. Над просторной кроватью, заправленной черным постельным бельем, висит черно-белое фото Рамзеса. Только ярко оранжевые глаза выделяются. Было бы довольно мрачно, если бы не наличие белого цвета в интерьере и достаточно света. За стеклянной перегородкой расположилась сугубо мужская гардеробная.
Мой взгляд привлекла стремянка посреди комнаты, она явно была лишней.
– Залазь! – командует Владимир.
Вздрагиваю от неожиданности. Слишком сильно погрузилась в свои мысли и совсем забыла, что здесь я не одна. По спальне можно многое сказать о человеке. И я бы могла сказать, что здесь проживает не главарь бандитской группировки, а спокойный и уверенный и знающий себе цену мужчина.
Подхожу к стремянке и пару раз её шевелю из стороны в сторону. Шатается. Поднимаю глаза к потолку и вижу огромную роскошную люстру с прозрачными стеклянными похожие на капли украшениями. Судя по всему, мне предстоит протереть каждую висюльку. Вот только щеточку для пыли мы оставили внизу.
– А чем?
Зря я спросила. Владимир тут же подкидывает на ладони влажную тряпку и протягивает мне.
Владимир садится на край кровати и продолжает наблюдать за мной. Я же со всей ответственностью приступаю к работе, стараясь не смотреть вниз. Довольно высоко, от чего слегка кружится голова.
Главное, ничего не разбить. Возможно, это не простое стекло. Разбитую люстру, упавшую мне на голову, возможно и простят, но я вряд ли останусь целой и невредимой под весом всей этой махины.
За скрипом чистого стекла слышу звук чьих то шагов в коридоре. Цокот толстых собачьих когтей по полу заставляет меня обернуться. В двери просовывается черный нос Рамзеса. Мы смотрим друг на друга несколько секунд. После чего пес решает подать голос.
Я вздрагиваю (Да почему же каждый раз мое тело так реагирует на лай?!) и понимаю, что теряю равновесие.
Стремянка подо мной шатается. Первой реакцией было желание схватиться за люстру, но в последний момент я отдергиваю руку, вспоминая, сколько весит эта громадина и что она вообще то довольно хрупкая. Пытаюсь удержаться за стремянку. Но мне это не удается, поэтому словно в замедленной съемке ощущаю как лечу в одну сторону, а металлическая лестница в другую.
Закрываю глаза, готовясь к сильному удару. В последний момент, готова поклясться, я слышу как пес тихо смеется.
Глава 19.
Одновременно с тем, как я падаю в мягкие и сильные мужские руки, слышу резкий грохот упавшей лестницы.
Открываю глаза и вижу испуганный взгляд Владимира.
Он смотрит прямо на меня.
– Не ушиблась? – в его голосе звучит страх и одновременно забота обо мне.
– Нет, спасибо, я в порядке, – произношу в легком замешательстве.
Дима бы уже давно прикрикнул бы, что я могла повредить пол, или сломать люстру.
Не проходит и доли секунды, как внезапно Владимира, все еще держащего меня, ведет назад. Потерявший равновесие, только крепче прижимает меня к себе, а я коротко вскрикиваю и вцепляюсь пальцами ему в рубашку, широко раскрыв глаза.
Я инстинктивно зажмуриваюсь и сильнее вжимаюсь в тело Владимира, который заваливается на спину и мы летим на кровать.
Все это происходит всего за несколько секунд, которые кажутся мне вечностью.
Нас мягко пружинит и моя голова оказывается прямо у Владимира на груди. Я слышу, как его сердце бешено колотиться.
Хочу резко оттолкнуться и вскочить. Но внезапно обнаруживаю запрыгнувшего на кровать Рамзеса и смотрящего на меня через плечо Владимира. Сырой черный нос псины напротив моих широко раскрытых глаз на расстоянии всего каких-то пол метра.
В испуге вжимаю голову в плечи, прячу свое лицо на груди Владимира и хватаюсь за его руку, сдавливая и ища у него защиту. Владимир неожиданно прижимает меня к себе сильнее, и вздрагивает, но не издает ни звука.
Распахиваю глаза в ужасе и тут же одергиваю руку от мощного бицепса Владимира. Зажимаю рот ладонью.
Я ведь вжалась в его раненое плечо!
Наверняка поймать и удержать меня далось ему с трудом.
Чувствую как мужская рука нежно гладит меня по волосам.
– Не бойся, – произносит шепотом, словно опасаясь меня спугнуть, – он тебя не тронет. – Я ему причинила боль, а он старается меня успокоить. – Рамзес, – произносит повелительным тоном, обращаясь к псине, но все так же глядя на меня, – на пол!
Наблюдаю, как пёс спрыгивает, садиться на пол, кладет передние лапы на край кровати, а морду на лапы. Ярко желтыми глазами наблюдает за нами.
Паника отступает, но я все еще не решаюсь отстранится от Владимира, чьим приказам подчиняется Рамзес.
Под левой щекой чувствую твердую мужскую грудь. Легкий едва уловимый аромат мускуса и кедра. Сладкий и пьянящий аромат, странным образом влекущий меня к Владимиру.
Внутри улавливаю маленькие искорки зарождающегося чувства влечения. Эта мысль пугает меня и я резко приподнимаюсь на локте. Не решаюсь вскочить и выбежать из комнаты. Владимир может все не так понять.
Его рука, гладившая меня, так и застыла в воздухе. В его глазах улавливаю нечто, похожее на грусть и разочарование.
На свой стыд, понимаю, что снова хочу ощутить аромат его тела.
Воспитание, стыд и замешательство, которое я испытываю, заставляют меня отбросить все неправильные мысли в сторону. Неестественное, взявшееся из ниоткуда, желание вновь очутиться на груди Владимира, подталкиваемое притягательным запахом его тела…
Несколько секунд колебаний и я волевым решением хочу встать с кровати.
Такое поведение недопустимо!
Но Владимир резко хватает меня за запястье.
– Ты должна остаться, – страстно шепчет он, захватив меня в плен своим потемневшим взглядом.
Прикусываю щеку изнутри, возвращая себе самообладание. Нет, я не могу. Отворачиваюсь и не позволяю себе вновь обернуться, чтобы не попасться на эту удочку. Я не хочу снова в его объятия!
Конечно, я вру сама себе. Только по-другому я не могу…
Свешиваю ноги с кровати, намереваясь уйти.
– Размес, фу! – неожиданно резко кричит Владимир и отпускает мою руку.
Я не успеваю быстро среагировать и чувствую, как мощные собачьи зубы смыкаются у меня на плече. В ужасе вскрикиваю и вскидываю руку вперед.
Уже думаю, что сейчас острые клыки вонзятся мне в кожу, но Рамзес моментально разжимает челюсти. А я вскакиваю на ноги, опасливо оборачиваясь и хватаясь за свое плечо. Не прокушено. Лишь футболку обслюнявил. Еще пара сантиметров, и на моей коже появилось бы два смотрящих друг на друга полумесяца.
Владимир сидит и держит пса за загривок, перехватив передние лапы собаки между своими ногами, не давая тому кинуться за мной.
Рамзес в свою очередь весело виляет всем телом и пытается облизать хозяина, извиваясь. Хотя поведение Рамзеса не выражает ни капли агрессии или злости, я ему явно не нравлюсь и он пытается всеми силами разлучить меня с Владимиром.
Рамзес явно меня невзлюбил и ревнует. Особенно после того, как я обманом выманила его из дома и закрыла за ним дверь, оставив на улице.
– Он просто не хотел, чтобы ты уходила, – извиняюще улыбаясь, поясняет Владимир, но не отпускает пса. Мужчина понял все по-своему. А я вымучила улыбку в ответ.
“Спасибо, Рамзес, что не позволил мне совершить ошибку, сблизиться с Владимиром, поддавшись своим инстинктам” – мысленно обращаюсь к собаке.
Резкий выброс адреналина и испытываемый страх быстро приводят меня в чувства, а голову в порядок. Словно облили ледяной водой с макушки до кончика пальцев ног.
Опасливо поглядывая на Рамзеса, все еще стараюсь не выдать своих внезапно нахлынувших чувств, отхожу спиной к двери.
– Ладно, – взмахиваю неопределенно рукой, – я, пожалуй, пойду. Что-то я устала, – нагло вру и не краснею, глядя в прищуренные глаза Владимира. – Лучше, я пойду к себе.
Не дожидаясь ответа, разворачиваюсь и выхожу из комнаты. Чуть ли не бегом добираюсь до своей спальни и одним быстрым движением закрываю дверь, прижимаюсь к ней спиной. Откидываю голову назад, часто дыша.
Кошмар. Что я творю?
Медленно скатываюсь по двери на пол, обхватывая колени руками. У меня никогда никого не было кроме Димы. Даже подобные мысли вызывают во мне противоречивые чувства боли и негодования.
Дима… За что же ты так со мной поступил? Был ли у тебя другой выход? Нет, конечно же нет…
Но разве я должна платить по счетам Димы? Разве это правильно, испытывать чувства… к человеку, который угрожал мне расправой над женихом. Разве так может быть?
А моя дорогая Юленька? Господи, как же я скучаю. Без твоего мудрого совета, тактичного замечания... Как же мне разобраться со всей этой ситуацией?
Слезы сами начинают катиться из глаз. Безысходность душит, терзая бедное хрупкое сердечко. Мне одной точно не справиться… Только больше никого у меня не осталось…
Сумбур мыслей прерывается внезапным и резким стуком в дверь. Неужели Владимир пришел закончить начатое?
Глава 20.
Ожидаемого проникновения в мою комнату не последовало.
Вместо этого, слышу знакомый мужской голос из-за двери:
– Выспись хорошенько, завтра у нас с тобой дела. Поедем на встречу.
Звук удаляющихся шагов приводит меня в чувство. Встреча? Какая? С кем?
Дима тоже хотел отвезти меня в ресторан. И сделать мне предложение. А потом, спустя пару часов я узнала о том, что мы оказались неожиданно женаты. Каким образом он смог все это провернуть за то время, что я ездила на электричке и была у матери? Да не мог он быть одновременно в нескольких местах.
А если и от Владимира последует подобны предательский поступок?
Обхватываю свои колени и не шевелюсь, словно боясь спугнуть неожиданное чувство защищенности. Не уверена, что Владимир для меня безопасен. Особенно после сцены у него в спальне. Однако… Здесь явно лучше, чем дома.
Почему, почему я до сих пор переживаю за этого чертового изменника? Козел. Подставил меня по всем фронтам. Не могу ему больше доверять, никогда! Все, я ставлю точку в наших отношениях.
Я обязана сказать об этом Владимиру! Больше не буду его пленницей и я не намерена отрабатывать чужой долг.
Пусть Дима бегает как ужаленный в одно место и решает свои проблемы без меня. Нет, этого человека больше нет и не будет в моей жизни. И точка.
Но не могу сейчас появиться перед Владимиром. Не сегодня.
Кладу лоб на колени и обхватываю голову руками, словно прячась.
Как же я его люблю. И тут же мысленно себя осекаю. Любила.
Теперь обо всем, что связано с этим мерзавцем я буду думать и говорить в прошедшем времени. Но почему же так больно? Не понимаю… Слезы застилают глаза. В сердце разливается тягучая ноющая боль.
Медленно встаю, словно в тумане и зашториваю окно, чтобы утром иметь возможность хорошенько выспаться.
Что мне приготовил Владимир на этот раз? Надеюсь, эта встреча произойдет не в том же самом здании, где нас держали после аварии?
Что если его преступная банда поймала и избивает кого-то еще? Юлю они точно не тронут, ведь меня-то они и пальцем не тронули, не напугали и не… даже представить боюсь, какие ужасы они могли бы сотворить.
Устало заставляю себя пойти в душ, чтобы смыть с себя запах Владимира. Его собственный аромат вперемешку с запахом парфюма настолько въелся в мой мозг, что кажется, я тоже пахну им.
За размышлениями совсем не замечаю, как начала набирать ванну. Абсолютно немыслимо, что я словно работ выполняю те же действия, что и дома: засыпаю морскую соль, добавляю ароматную лавандовую пену для ванн и несколько капель эфирного масла. Как хорошо, что здесь есть похожие ингредиенты для ванны какие раньше были в нашем с Димой доме… Нашем… Нет больше никакого нашего!
Встряхиваю головой, упорно стараясь прогнать заевшие мысли.
Ловлю себя на мысли, что собиралась принять душ. Вытащить пробку из ванны или все же соблазниться тем, что так жаждало мое измученное тело и душа?
Поддаюсь искушению. Раздеваюсь, закидываю вещи на быстрый режим стирки в машинку.
Переступаю через край ванны и ощущаю блаженное тепло, которое окутывает сначала мои ноги, а затем и все тело. С удовольствием погружаюсь под воду, только голова остается над ароматной пеной.
Слушаю, как все еще не перекрытая из крана вода шумит, ударяясь о поверхность заполненной на две трети ванны. Этот звук заставляет нервы успокоиться и погружает в некую умиротворенность.
Смотрю в одну точку, как загипнотизированная, представляю себя возле ниагарского водопада: где тишина, спокойствие и только шум воды.
Зажмуриваюсь и на несколько секунд полностью погружаюсь под воду. Считаю про себя до десяти и выныриваю, делая жадный вдох. Протираю лицо руками и тянусь закрыть кран. Не хватало только устроить потоп.
Беру жесткую мочалку и сидя в воде, начинаю с небольшим усилием тереть плечи и руки.
Да… встречу с Димой, когда думала, что он сделает мне предложение руки и сердца, я ждала с предвкушением. О завтрашней встрече я и думать не хочу.
Встреча с Димой – измена – боль. Встреча с Владимиром – вопрос – вопрос.
Приведет ли неизвестное мне событие к новой боли?
Почему я не могу просто посидеть в тишине? Нескончаемый поток мыслей лавиной накрывает меня каждый раз, когда остаюсь наедине с собой и не дает продохнуть.
Тяжко вздыхаю, кладу голову на бортик ванной и рассматриваю небесно голубой потолок. Поднимаю ноги. Голова при этом опять погружается под воду. Разглядываю свои пальцы сквозь толщу пенной воды. Глаза щиплет. Не то от пены с солью, не то от слез.
Выныриваю. Хватит на сегодня размышлений.
Вода порядком остыла, поэтому выдергиваю пробку. Продолжаю натирать мочалкой все тело.
Тяжело вздыхаю и встаю, чтобы намылить голову. Втираю кремообразный густой шампунь, с ароматом цитрусов и легкой ноткой роз.
Как же хорошо.
Смываю с себя все и смотрю, как вода с пеной закручивается волчком прежде чем скрыться в сливной трубе. Мысленно представляю, как все мои проблемы уходят туда же.
Завтра будет то, что должно быть, и не будет ничего из того, что быть не должно – не суетись.
Вытираюсь, сушу волосы. И наконец-то долгожданная тишина в голове. Больше меня ничего не тревожит.
Спокойная и расслабленная, ложусь под теплое одеяло и моментально засыпаю.
Даже не имея представления, что принесет мне завтра…
Глава 21.
Утро прошло без каких-либо знаменательных событий. Владимира опять не было дома. На мой естественный вопрос «Где Владимир?», Елена Петровна в привычной ей манере, коротко ответила «На работе».
От моей помощи в приготовлении завтрака, экономка естественно отказалась. Мне вообще показалось, что она не была в восторге, что в этом доме кто-то хозяйничал без нее. Она легко догадалась, так как многие вещи на полках стояли не на своих местах. Видимо, чувство легкого перфекционизма тоже важное качество для экономки.
Вчера я была максимально аккуратна, чтобы ненароком ничего не разбить. Поэтому предпочитала все хрупкое на полках шкафов передвигать ближе к стенам. А вот на прежние места ставила видимо не все.
Впрочем, по ее взгляду вообще было невозможно понять: нравится ли ей что-то или нет. Елена Петровна умело скрывала все свои чувства.
Мне это играет на руку, иначе бы я давно сгорела со стыда. Я на целые сутки была один на один в чужом доме с мало знакомым мне мужчиной. Что она могла обо мне думать, одному богу известно.
Погода на улице стоит чудесная. Рамзеса не было в доме.
– Елена Петровна, – вежливо обращаюсь к экономке.
Женщина поворачивается в мою сторону, отложив мытье посуды после завтрака.
– Чем могу быть полезна? – спрашивает почтительно.
– А собака… – осекаюсь, так как считаю это грубым по отношению к единственному и главное любимому питомцу хозяина дома. – А Рамзес во дворе?
– Не волнуйтесь, у Рамзеса сегодня груминг. Двор в вашем распоряжении, – на этих словах женщина вежливо улыбается и продолжает мытье посуды. Но перед этим бросает взгляд на улицу, явно понимая, почему мне радостно от этой новости.
– Благодарю, – так же любезно отвечаю, чуть ли не поклонившись.
Все эти дни я не имела возможности насладиться солнышком. Пес хоть и не высказывал явной агрессии, но его ярко желтые глаза, контрастирующие с короткой черной лоснящейся шерстью и мощное мускулистое тело приводили меня в настоящий ужас.
Так что, можно сказать, мы были практически как в той детской задаче про лодку, волка, козу и капусту. Нам было противопоказано одновременное нахождение в одном месте.
Мои заверения подтверждались вчерашним небольшим инцидентом. Одежду он не порвал, хотя вполне бы мог не только влегкую разорвать тонкую ткань, но и оставить великолепный след своих клыков на моеём плече...или бедре.
На улице более получаса я просто наслаждалась мелодичным и радостным пением птиц. Вдыхала ароматы пихты, сосны и ели, росших здесь ровным строем. Не стала обуваться и позволила насладиться ощущением слегка влажной наимягчайшей газонной травой под босыми ногами.
Скорее всего, ночью прошел легкий дождь. Все вокруг выглядит чистым и свежим. Хотя, возможно так мне видится потому, что я давно не была на улице. Моё заточение, как мне казалось, не предусматривало хоть какой-то свободы. В какой-то момент я даже начала думать, что больше никогда не увижу улицу, только через окно буду смотреть на проплывающие в небе облака или светящее в вышине солнце.
На душе странная легкость. Ни капли волнения. Аккуратно ложусь на спину на коротко стриженную траву в центре заднего двора. Белые облака различной формы проплывают на голубом фоне прямо перед глазами. Кажется, протяни я только руку, обязательно смогла бы дотронуться до них, хотя они высоко надо мной.
Если закрыть глаза, то я могу представить, словно нахожусь на деревенском поле из детства.
Хотя, нет, я не права. Там трава была высокая, доставала до самой макушки. Щекотала ноги и нос. По шее и рукам ползали редкие муравьи или божьи коровки. Та трава скрывала меня от всего и всех: от проблем в доме, от посторонних взглядов. Здесь же я как на ладони…
Странное чувство, будто кто-то за мной наблюдает со стороны, заставляет раскрыть глаза. Настороженно оглядываюсь по сторонам. А потом приподнимаюсь на локтях, оглядываюсь. И не зря – опершись плечом об угол дома, скрестив руки на груди, стоит Владимир и с интересом наблюдает за мной.
Кровь приливает к щекам, а в горле пересыхает и становится сухо, как в пустыне.
Сразу принимаю сидячее положение, заправив выбившуюся прядь за ухо. Несколько минут он смотрит на меня, внимательно разглядывает, после чего медленным уверенным шагом направляется в мою сторону.
Он шагает легко и в то же время как хищник. Именно он здесь имеет власть, но не кичится ею. Его силу надо принять как должное.
– Привет, красавица! – протягивает мне правую руку.
Несколько секунд колеблюсь, все еще смущенная, что меня застигли в такой уязвимый момент. Момент, когда я предавалась воспоминаниям и беззаботно наслаждалась иллюзией свободы.
Все же принимаю его помощь, и вкладываю свою ладонь в руку Владимира. Он плавно помогает мне встать на ноги и делает шаг назад. Отряхиваюсь, занимая руки и опуская глаза. Все что угодно только бы не пересекаться с ним взглядами.
Только пауза затягивается, а Владимир не идет мне на помощь. Ждет, что я заговорю первой?
Не выдерживаю и вскидываю голову.
Пересекаюсь с ним взглядом. Цепким и внимательным. Глубина его пронзительных темных глаз завлекает меня. Гипнотическое воздействие свежего воздуха и окружающего нас леса еще не прошло до конца.
Именно этим я могу объяснить почему рассматриваю мужественное лицо Владимира. Задерживаю глаза на его губах, немного пухлых и вроде как твердых на мой взгляд…
С каких пор я могу определить твердость мужских губ? Уголки которых сейчас приподнялись вверх
Стыдливо и поспешно отвожу взгляд в сторону. Еще вспоминаются события вчерашнего вечера, что не содействует моему успокоению, а еще больше добавляет краски в лицо. Кажется, что уже и кончики волос горят.
