Текст книги "Перо цвета ночи (СИ)"

Автор книги: Алла Касперович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Перо двадцать пятое

Во дворце Алисию старались не замечать, хотя это было довольно сложно сделать, ведь она была выше многих не только женщин, но и мужчин. На балах она танцевала только обязательные танцы и непременно с теми, чьи глаза она хотя бы могла видеть, не наклоняя голову. И, к слову, таких находилось крайне мало. Всё остальное время девушка сидела в сторонке и наблюдала за танцующими парочками. Никто не желал приглашать её, никто не хотел выглядеть рядом с ней коротышкой. Мама и тётя постоянно отчитывали её за то, что в ней нет ни капли женственности.

И дело было не только во внешности. Алисию никогда не интересовали традиционные женские дела. Шить и вышивать? Да лучше из лука пострелять или рыбу пойти ловить. Готовить? Вы хотите, чтобы полдворца слегло с отравлением? Музицировать? Ну… Лучше не стоит.

Алисия превратилась в долговязую тень, без дела слоняющуюся по замку. Если бы не Камилла, девушка наверняка зачахла бы в стенах собственного дома. Ночная ведьма быстро прониклась к своей подопечной искренней симпатией и стала для принцессы наставницей, подругой, сестрой, а иногда и матерью. К сожалению, весёлым денькам под крылышком Камиллы не суждено было длиться долго. Никогда в своей жизни Алисия столько не рыдала, как тогда, когда её гувернантку выгнали. И дни принцессы вновь стали однообразной чередой повторяющейся скуки. До тех пор, пока не объявился принц Годрик со своим кошмарным предложением, вынудившим Алисию бежать не только из дворца, но и из королевства в целом. Возможно, это было во благо.

Когда она прибыла в Академию, то стала вдруг в центре всеобщего внимания. Но вовсе не из-за своей несуразности, а как раз наоборот. Может быть, ей следовало родиться мужчиной? Может, в таком случае и дома с ней обращались бы совсем иначе? Ведь братья были совсем в другом положении, наслаждаясь всеми привилегиями королевской жизни и не особо утруждались заниматься государственными делами. И кто-нибудь когда-нибудь говорил им, что они бездельники и ярмо на шее королевства? Ни разу!

– Алекс, ты идёшь? – Джек заправил рубаху в штаны, и его теперь одетый живот навис над ними. – Там опять всё вкусное разберут.

– Ты же говорил, что там вкусного ничего нет! – в который раз за утро поддел его Джек и зевнул. Уснуть он так и не смог, вспоминая ночные похождения. Ах, как же прелестны здешние дамы!

– Мало ли что я там говорил! – буркнул толстяк. – Алекс, ты идёшь?

– Эй, а почему ты только Алекса зовёшь, а не меня! – возмутился герой-любовник.

– А потому что с ним место легче найти. Глядишь, ещё и угостят чем-нибудь.

Джек нисколько не ошибся. Стоило неразлучной троице заявиться в столовую, как тут же пошли шепотки, а кто-то и в голос начал зазывать племянника самой Камиллы Гринстоун к себе.

– Алекс! Алекс! Здесь есть место! Иди сюда! Алекс!

Алисия старалась не глазеть по сторонам, чтобы ни с кем не встречаться взглядом. А вот Маркус, наоборот, купался в ореоле славы нового и такого полезного, как оказалось, друга. Он приветственно махал рукой хихикающим девушкам, посылал улыбки более застенчивым особам и подмигивал тем, с кем уже был более тесно знаком.

– Дружище, – Маркус обнял Алисию за плечи и придвинулся ближе, чтобы в шумной столовой она могла его расслышать, – я так рад, что ты здесь!

– Я тоже рад, – пробормотала девушка, стараясь побороть смущение. Нет, парни себя так не ведут. Нужно быть или хотя бы выглядеть более уверенной!

Не дожидаясь еле плетущихся друзей, Джек поторопился к раздаче, однако вскоре вернулся с глубочайшим разочарованием на лоснящимся от пота лице.

– Я же говорил, что всё разберут!

Однако долго толстяк не печалился, потому что полностью сбылись его предсказания. Для Алекса, а заодно и для его товарищей, освободили место, а его поклонницы, те, что посмелее, завалили стол всевозможной снедью, большую часть которой в столовой и не видели никогда.

– Алекс, как же я рад, что ты здесь! – уплетая за обе щеки сушёную колбасу, Джек почти слово в слово повторил за товарищем.

– А я что говорил! – ухмыльнулся Маркус и снова приобнял Алисию, чтобы никто не сомневался, что они самые что ни на есть лучшие друзья.

Получив очередной обожающий взгляд, сбежавшая принцесса поняла, что к такому придётся привыкать. Впрочем, быть тем, кем восхищаются, было намного приятнее, нежели изгоем в собственном доме.

После завтрака настало время учёбы, и сегодня вновь в аудитории студентов ждала Камилла Гринстоун. Выражение её лица не обещало никому ничего хорошего. Школяры здесь были совершенно не при чём – у ночной ведьмы были свои причины для дурного настроения, – но они об этом не подозревали, а потому благоразумно помалкивали.

– Ну что, дорогие студенты, вы наверняка хотите порадовать меня и ректора Уоллсворта своими успехами, не так ли?

Тишина была настолько звенящей, что некоторые студенты, включая Маркуса, решили, что это так похмелье себя проявляет.

– А что это мы молчим? – Камилла опёрлась ладонями о преподавательский стол и обвела взглядом аудиторию. В глаза смотрела ей только Алисия. – Неужели вы бездарно потратили вчерашний день и ничего не добились?

Комар пролетел от окна до дверей. И его услышали все.

– Значит, так, – лицо ночной ведьмы превратилось в бесстрастную маску, – если ни один из вас не сможет выполнить сейчас моё задание, исключат всех. У меня есть письменное разрешение ректора. Всем ясно?

По залу прокатилась волна страха.

– Я не слышу! – рявкнула Камилла, хлопнув ладонями по столу.

– Да! – отозвались разом все.

Секретарь посмотрела куда-то вдаль, но каждому показалось, что именно на него.

– Если хотя бы один из вас сможет выполнить задание, – напомнила ведьма вновь спокойным голосом, – остальные будут спасены. Ну, есть смелые?

Однако никто не решался выйти.

«Ну же!» – услышала Алисия голос ректора в своей голове и сделала шаг вперёд.

– Александр Гринстоун, – произнесла Камилла, нисколько не удивившись.

Девушка под взглядом всех собравшихся подошла к секретарю, держа в руках свиток и перо, и положила их на преподавательский стол. Прикрыла глаза, вдохнула и выдохнула, а затем отвела левую руку в сторону и взмахнула ею как крылом. Свиток развернулся, и перо бодро запрыгало по нему, выводя красивые строки.

Тишина сменилась громкими хлопками и выкрикиваниями, а ворон, сидевший на окне никем не замеченный, довольно кивнул.

Перо двадцать шестое

Пока Алисия пыталась сбежать от толпы обожателей и обожательниц – как-никак стала их спасительницей, – её бывшая гувернантка, а нынче «тётушка», заперлась у себя в кабинете и, сидя на столе, до крови грызла ногти.

– Что ему надо от моей девочки?!

«Вообще-то, он не знает, что она девочка», – напомнила Долорес.

Ведьма настолько разволновалась, что совершенно позабыла о том, что собиралась оставить говорливую метлу безмолвной на целый месяц. Ещё бы полетать дала – вообще бы хозяйке цены не было.

– Это не меняет сути вопроса – демонам наплевать на пол, они всеядны.

«Ну, не собирается же он её съесть!» – хихикнула Долорес, потихоньку выбираясь из угла и приближаясь к женщине.

Лететь было бы удобнее, потому что передвигаться на прутьях уж очень непривычно, но привлекать ведьмино внимание было себе дороже. Пусть уж лучше о своей принцесске думает, а бедной метёлочке размяться нужно, застоялась вся.

– Скольких он бедняжек погубил!

«Ты хоть одну из них знаешь?»

– Я слышала! – Ногти на левой руке больше не поддавались зубам, поэтому ведьма перешла к правой.

«А доказательства есть?»

– Слухи ходят.

«Слухи ходят всегда. А я что-то не заметила, чтобы, пока мы здесь с тобой были, кто-нибудь из студенток…»

– И студентов!

«Хорошо, и студентов тоже. В общем, не слышала я и не видела, чтобы кто-нибудь жизни себя лишал от страсти к этому рогатому».

– У него нет рогов, – пробормотала Камилла, вновь поглядывая на левую руку – ногти там уже почти отрасли. Ещё несколько минут, и их можно будет грызть по новой.

«Ну, к крылатому, значит. Что ты всё время придираешься!»

Долорес была уже совсем рядом с ведьминским столом.

– Я не придираюсь, я волнуюсь за свою девочку! Вот зачем он всё это представление со свитком устроил? Ещё и сказал пригрозить отчислением! Знал же, что никто так быстро не сможет справиться с этим заданием!

«Принцесса же твоя справилась», – напомнила метла, остановившись прямо у ног хозяйки.

– Справилась! – кивнула Камилла не без гордости, а на лице её мелькнула улыбка. – Я знала, что она способная, но что бы настолько!

«Ректор твой рога… крылатый тоже знал!»

Ведьма вновь упала духом и перешла обратно к левой руке – на правой пусть пока отрастают.

– Эй! – встрепенулась вдруг женщина. – Ты же только что в углу была!

«Давай полетаем, а?»

Над Академией пронеслась чёрная молния, и только самые глазастые смогли разглядеть Камиллу Гринстоун верхом на своей бессменной метле. А крик «йу-ху-у-у» ещё долго звенел в ушах тех, кому не посчастливилось его услышать.

Алисия не видела и не слышала свою наставницу, потому что как раз в это время сбегала от назойливых поклонниц по потайному коридору – его ей показал Маркус. Сам он в накладе не остался, потому что теперь всё внимание прекрасных дам принадлежало ему. Некоторые, разочаровавшись, что Алекс Гринстоун куда-то испарился, ушли по своим делам, другие продолжили его поиски, а самая маленькая часть красоток решила составить компанию лучшему другу спасителя всей Академии. Джек же самоустранился и до обеда скрылась в своей комнате. Сказал, что учиться, но ему мало кто поверил.

Тайный коридор не был освещён, но Алисия умела создавать маленький огонёк, поэтому шла, нисколько не боясь споткнуться или за что-нибудь зацепиться. Маркус говорил, что этим путём она выберется в сад за Академией. Разумеется, об этом потайном ходе любимому внуку рассказала несравненная Бертрис. Сам герой-любовник сюда не захаживал, потому что этой дорогой ни одну красотку сюда не заманишь, а другую стерегли лучше кладовой со съестными припасами.

Идти пришлось довольно долго, но Алисия не возражала. Всяко лучше, чем отбиваться от неожиданных обожателей и обожательниц. Как говорится, бойся своих желаний.

Наконец, девушка уткнулась в тупик. Перед ней была сплошная стена, нисколько не похожая на дверь. Однако Алисия уже встречалась с подобным. Перо на её груди стало тёплым, и девушка почувствовала покалывание в правой ладони и положила её на камень прямо перед собой. Стена тут же отъехала в сторону.

Алисия не ожидала увидеть столько зелени на территории Академии. Девушка словно попала в не тронутый человеком лес. Погода сегодня стояла жаркая, но здесь благодаря густым кронам деревьев царила приятная прохлада. Негромко пели птицы, где-то поблизости журчала вода и…

– Алекс…

– Ректор, – ахнула девушка, увидев его сидящим на поваленном дереве. Внутри у неё сладко заныло сердце.

– Когда мы вдвоём, – демон поднялся и пошёл навстречу Алисии, – зови меня по имени.

Она сглотнула и промолвила:

– Рэйвен…

Перо двадцать седьмое

Глядя на себя в зеркало на стене, профессор Миллиган едва не рыдала. Впрочем, слёзы закончились ещё десять минут назад. Она поправила платье на тощей груди и шмыгнула носом.

– Да чтоб он провалился! – в сердцах воскликнула колдунья и тут же оглянулась. Кто его знает этого ректора Уоллсворта. А вдруг у него повсюду шпионы! Во всяком случае раньше демон не был замечен за подглядыванием и подслушиванием. Да и приспешников Нижнего мира в Академии тоже никогда никто не видел. Но это же вовсе не означает, что такого не может быть!

Профессор Миллиган провела рукой по гладкому черепу и вздохнула. По крайней мере, жива осталась и на том спасибо. Да и Камилла Гринстойн тайком передала ей горшочек с целебной мазью собственного изготовления, пообещав, что через полгода волосы отрастут даже лучше прежних. На это профессор Миллиган особенно рассчитывала, потому что раньше её шевелюре не позавидовал бы и облезлый пёс. Ну что ж, посмотрим, не обманула ли ночная ведьма. И пусть на вранье её ни разу никто не подлавливал, все знали, что она была готова на всё ради своего хозяина. Да-да, именно хозяина, потому что такую преданность иначе как собачьей и не назовёшь. Поэтому было вполне вероятно, что секретарь таким образом пыталась обелить репутацию ректора. Ах, неважно! Главное, чтобы средство сработало.

Снова вздохнув, колдунья зачерпнула немного пахнущей травами болотно-зелёной мази и без опасений принялась втирать её в кожу головы. Вряд ли будет хуже.

Занимаясь собственной будущей роскошной шевелюрой, профессор Миллиган краем глаза заметила свечение, повернулась к кровати и ахнула – на ярко-алом покрывале, открытой на середине, лежала одна из её самых ценных книг, и над ней летала золотая пыль.

– Да как же ты всё время выбираешься! – посетовала колдунья, кряхтя, встала со скамеечки, подошла к постели и наклонилась над фолиантом.

На странице остались тени слов последнего предсказания, само же оно исчезло, и произошло это не так давно, однако слова уже невозможно было разобрать.

– А мне почему ничего не показала! – возмутилась профессор. Разумеется, книга ей ничего не ответила, но золотая пыль сменилась на серебряную. – Ясно. Значит, ты хочешь сказать, что предсказание было не очень важным и не опасным. Оно уже исполнилось, да? Хорошо, я поняла. Тогда зачем ты мне сейчас показалась?

Страницы зашелестели, открываясь то на одной, то на другой, пока не дошли до самого конца, и последняя окрасилась в чёрный цвет.

– Что ты хочешь сказать? – колдунья в ужасе прикрыла рот рукой, и, если бы у неё на голове были волосы, они наверняка бы зашевелились.

Книга захлопнулась, осыпав женщину чёрной вперемешку с золотом пылью, и исчезла. Профессор Миллиган подбежала к шкафу, где хранила свои самые ценные вещи, распахнула дверцу и, конечно же, обнаружила беглянку именно там, где ей и положено быть.

– Вот почему ты не можешь всегда оставаться здесь? – покачала головой колдунья, закрыла шкаф и наложила на него несколько самых мощных заклятий. Можно подумать, это хоть когда-нибудь помогало. – И как понимать это предсказание? Там даже слов не было!

Одно ясно: ничего хорошего Академию магии не ждало.

Профессор выглянула в окно, любуясь погожим деньком. Неплохо было бы и на свежем воздухе прогуляться, чтобы немного успокоиться, однако не стоило пока никому показываться на глаза – внезапный отдых, пусть и такой ценой, никто не отменял. Зато, если всем станет известно, что жертва постоянного дурного настроения ректора Уоллсворта прекрасно себя чувствует, могут и отменить.

В одном профессор Миллиган ошиблась: иногда Рэйвен всё же был в хорошем расположении духа.

– Почему Вы здесь? – Когда он подошёл совсем близко, Алисия подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза и пропала. Она тонула в них, они затягивали её, манили. Но страшно ей не было.

– Я пришёл к тебе.

– Вы знали, что я буду здесь?

– Да.

– Откуда?

Демон легонько коснулся той части её груди, где было спрятано и бережно хранилось его перо.

– Вы… Вы не против, что я взяла его?

Улыбнувшись уголками губ, ректор пальцами всё той же руки дотронулся до губ девушки, немного задержался на них, а потом погладил её по щеке.

– Оно принадлежит тебе.

Алисия прижалась к ладони Рэйвена и прикрыла веки. Как же ей хорошо было с ним, словно всю свою жизнь она шла именно к нему. И всё, что было до их встречи, больше не имело значения.

– Почему Вы так добры ко мне?

Ответа Алисия не дождалась. Она почувствовала, что рядом больше никого нет, открыла глаза и посмотрела вверх. Обхватив себя руками, она любовалась тем, как в небе кружит огромный ворон. Её ворон. И не торопится улетать.

Перо двадцать восьмое

Возвращаться к толпе, по сути, незнакомцев не хотелось, и Алисия позволила себе немного побродить среди вековых деревьев, чарующих звуков и запахов лесных трав и цветов. Юркие белки перепрыгивали с ветки на ветку, птицы воспевали прекрасный день, и на душе у беглой принцессы разливалось спокойствие, ведь где-то в небе летал её ворон.

Она подняла голову и не увидела его. Сердце ухнуло вниз, но ничего ведь не поделаешь. Он же ректор, да ещё и демон, так зачем ему какой-то студент? Но зачем-то же он помогал ей, советовал и… даже показал ей звёздное небо. От этих воспоминаний на душе Алисии снова стало тепло и покойно, словно Рэйвен Уоллсворт держал её в своих объятиях. Ей не нужно было многого – достаточно знать, что он рядом, пусть и никогда не будет принадлежать ей.

Светлое небо потихоньку заволакивало тучами, предвещая грозу, но девушка всё равно не торопилась уходить. Да и зачем, если здесь так хорошо? Откуда-то издалека донёсся раскат грома, а небо стало почти чёрным. Поднялся дикий ветер, хотя в стенах Академии его вроде бы не должно было быть, но упрямой стихии было всё равно. Животные и птицы засуетились и спрятались кто куда мог. И только глупый человек вместо того, чтобы найти себе укрытие, вышел на небольшую полянку, раскинул руки в стороны и запрокинул голову, подставив лицо пока ещё слабому дождю.

Алисия закрыла глаза, поддавшись внезапному порыву. Тяжёлые капли падали ей на лоб, веки, щёки, касались губ, проникали под одежду. Дождь усиливался, гром гремел всё громче, и по-хорошему нужно было бы убираться, но девушка не могла и с места сдвинуться. И не хотела.

Шорох могучих крыльев перекрыл остальные звуки. И Алисия почувствовала, что дождь на неё почти не попадает. Глаза открывать она не стала и даже не пошевелилась, потому что знала, что опасаться ей нечего. Ведь это был её ворон.

Он стоял прямо перед своим студентом и смотрел на прекрасное и доверчивое лицо. С волос Алекса стекала вода, а одежда промокла насквозь. Грудь вздымалась при каждом вдохе, дыхание ускорилось, а губы приоткрылись. Рэйвен глаз не мог от них оторвать, борясь с собственными желаниями. Был бы перед ним кто-нибудь другой, он непременно бы уже окунулся в омут страсти, ведь он демон, и целомудрие никогда не входило в список его добродетелей. Но это был Алекс. А к нему Рэйвен испытывал столько разных чувств, что и сам не мог разобраться. Неужели это…

Притяжение было настолько сильным, что демон не устоял. Не было никаких шансов. Смирившись с неизбежным, он прижал податливое тело к себе и заключил его в объятия. Одна ладонь поползла вверх по спине, остановилась у основания шеи Алекса, погладила затылок, и длинные пальцы спрятались в его волосах. Лицо Рэйвена приблизилось почти вплотную, дыхание смешалось, биение сердец слилось воедино. Отступать было некуда.

Алисия нисколько не испугалась, когда её губ коснулись губы ректора. Нежно, бережно, словно боясь, что она может исчезнуть. Наплевав на всё на свете, девушка сама прижалась теснее. И внезапно исчезли все внутренние преграды и сомнения.

Мягкий, ласкающий поцелуй превратился в сжигающий изнутри. Испивший и испытавший так много, Рэйвен утонул в новых для него чувствах. Никогда и ни к кому его не тянуло с такой силой, никогда не хотелось присвоить кого-то себе, сделать своим навсегда. Никогда не хотел никого радовать, никогда не ставил чьи-то желания впереди своих. И это «никогда» закончилось.

Алисия же с самой первой их встречи знала, что пропала безвозвратно. Или она будет принадлежать Рэйвену, или до конца дней своих останется одна. Потому что так глубоко и безудержно она никого не сумеет полюбить, а на меньшее она уже не сможет согласиться.

Перо двадцать девятое

Дождь хлестал нещадно, пытаясь пробить защиту чёрных крыльев, но шансов у него не было. Рэйвен обхватил ладонями лицо Алисии и целовал её так жадно, словно пытался выпить всю без остатка, но вместо этого наполнял её своей силой, своим нетерпением, своим желанием, своей…

Огромная сила воли потребовалась демону, чтобы оторваться от человека, готового отдать ему всего себя, нисколько не колеблясь. Они оба задыхались, оба хотели продолжения, но Рэйвен удержал тянущегося к нему Алекса, прижался лбом к его лбу и попытался унять рвущееся наружу сердце. Совсем как человеческое.

«Тебе нельзя быть со мной. Я погублю тебя», – раздалось в голове у Алисии.

– Мне всё равно! – выдохнула девушка. Гром перекрыл её голос, но она не сомневалась, что ректор её услышал.

«Ты просто не понимаешь».

– Мне всё равно! – повторила Алисия и со всей страстью, на которую только было способно её неопытное тело, впилась в губы демона.

Над Академией пронёсся то ли рёв, то ли рык, смешавшийся с раскатами грома, и могущественный демон склонился перед натиском обычного человека.

«Ты будешь об этом жалеть».

Ответить Алисия не могла – она боялась прервать поцелуй, боялась, что её ворон улетит от неё, если хоть на мгновение дать слабину, а потому теснее прижималась к нему, всем своим естеством крича: «я никогда об этом не пожалею».

Рэйвен, всегда владеющий своими чувствами, вдруг потерял над собой контроль, послав к младшим демонам все свои запреты. Медленно, глядя прямо в распахнутые горящие глаза, он расстегнул верхние пуговицы на чёрной рубахе Алекса. Одну, вторую… Обнажил ключицы, но дальше двигаться не стал, чтобы не напугать.

Сердце гулко билось в девичьей груди. Алисия не страшилась, что Рэйвен обнаружит её тайну. Скорее наоборот, желала, чтобы он узнал, кто она на самом деле. А дальше будь что будет.

Запрокинув голову, Алисия показала, что готова продолжать, показала, что жаждет большего. Демон прошёлся мелкими поцелуями по тонкой шее, по ключицам, погладил своё же перо, выглядывавшее из-под рубахи, лизнул ямочку у основания шеи, поднялся к подбородку и выдохнул прямо Алисии в губы:

– Теперь ты принадлежишь мне.

– Да.

И вновь их закружило в вихре поцелуев и ласк. Два чёрных существа, человек и демон, два бьющихся в едином ритме сердца, в этот миг и в этот час их было только двое.

Вдруг соседнее с ними дерево пронзила молния, оно загорелось, и кусок ствола откололся и начал падать прямо на Рэйвена и Алисию. Демон подхватил девушку на руки и под непрерывными потоками дождя унёс её к потайному входу, открыл дверь, поставил свою ношу на ноги, и та забежала внутрь.

Ректор за ней не последовал, ведь ему ещё нужно было убедиться, что в Академии не начался пожар. К счастью, с неба лило так, что пламя, ненадолго разгоревшись, быстро увяло под напором воды. Удостоверившись, что всё в порядке, демон вернулся к двери, но заходить не стал, словно ждал чего-то. Или… Давал несмышлёному человеку возможность передумать.

– Рэйвен, – тихонько позвала его Алисия и протянула к нему руки.

Последние сомнения отпали, ректор сделал шаг вперёд и оказался в нежных объятиях, промокшего насквозь хрупкого человека. Но не был бы он демоном, если бы не мог высушить одежду в одночасье.

– Нужно возвращаться, – сказал он, поцеловал темноволосую макушку и пошёл вперёд по коридору.

– Погоди! – Алисия схватила Рэйвена за рукав. – Мне нужно тебе кое-что сказать. – Она вдохнула и выдохнула. – Я… Я девушка.

Ректор не выглядел удивлённым.

– Ты знал? – ахнула она. Как-то нелепо было бы обращаться к нему на «Вы».

– Нет.

– Тогда…

– Мне всё равно, кто ты для других. Для меня ты – это ты.

– Ты простишь меня?

В свете крошечного огонька, созданного Алисией, чёрные глаза демона казались ещё темнее, если такое вообще возможно.

– За что?

– За то, что обманула тебя.

– У тебя ведь были на то серьёзные причины. Или я неправ?

Она отпустила его руку, шагнула к нему, положила ладонь ему на грудь и прошептала:

– Спасибо тебе.

Рэйвену до безумия захотелось вновь поцеловать эту непохожую ни на кого девушку, но он сдержался. И пусть до конца контракта оставалось всё меньше и меньше времени, но у неё ведь ещё вся жизнь впереди.

– Тебе нужно идти.

– Я хочу остаться с тобой.

– Нельзя.

Глядя на его непреклонное, прекрасное и такое одинокое лицо, она поняла, что спорить бесполезно.

– Хорошо. Когда я тебя снова увижу?

– Не знаю. Я сам тебя найду.

– Хорошо.

– И… – Он провёл пальцами по её щеке. – Как тебя зовут по-настоящему?

– Алисия. Я Алисия Э…

Он закрыл её рот поцелуем, не дав договорить.

– Алисия. Моя Алисия. Остальное неважно.

До конца контракта осталось ещё на один день меньше.