Текст книги "Единственная для верианского принца. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Алия Шакирова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
Принц замер, наблюдая за мной…
– Что так смотришь? – выдавил, наконец, чуть севшим голосом.
Меня неминуемо поглощало ощущение странной, давно забытой радости от того, что Рэм вступился за меня перед Путником. Не просто «навалял», как хоррам, а психологически победил куратора. Именно после словесной дуэли с принцем он стал таким покладистым, таким просящим. Требовательного, любящего продавливать собственные решения, под корень рубящего любые возражения, сопротивление Путника, словно подменили.
– Мелена? – позвал Рэм, слегка наклонив голову, – Ты меня пугаешь.
Я улыбнулась.
– Все нормально, Рэм. Мы ведь хотели в оранжерею сходить?
– Ты еще не надумала отказаться? – оживился принц.
– Нет, не надумала. А вот скажи мне… Вы ездили делегацией на Землю… Как официальные лица…
– Я – как официальное, – поправил Рэм, – Сэл – как сопровождающий. В посольстве участвовало еще несколько соплеменников из разных государств.
– Я бы очень хотела увидеть тебя… в этой роли…
Брови принца приподнялись, он заметно напрягся.
– В какой роли? – уточнил осторожно.
– В роли посла, – ответила охотно.
– Ах, это, – с облегчением выдохнул Рэм, – Да нет проблем, увидишь. Вот только долетим. Подозреваю, мне придется ехать к Мею или ему к нам… потому что в противном случае наши… хм… разногласия иначе чем войной не решить.
7
(Рэм)
Пока Путник рассказывал про Эйю, я перебирал в голове все, что читал о неудачно стартанувших порталом полукровках.
К сожалению, именно этой теме уделял не слишком много внимания. Однако в королевской библиотеке, абсолютно точно, мелькал томик, где собраны все подобные случаи. Во всяком случае те, о которых знали аджагары. Я дал себе слово проштудировать его за грядущую ночь или вечер – смотря, когда Мелене надоест общаться.
Не хотелось заранее пугать землянку, но смутно припоминалось, что поиски, на которые снаряжал подопечных Путник, весьма и весьма опасны даже для самых мощных полукровок.
Аджагары представляли Вселенную живой – громадным существом, непостижимым нашим разумом. Вдруг она сочла действия Эйи неверными, угловой ориентир завышенным и намеренно закинула куда-то, словно бы для «исправления»?
В таком случае вмешательство в судьбу девушки могло дорого обойтись Мелене. Будь я твердо убежден в сведениях, обрывочно всплывших в мозгу, ринулся бы отговаривать землянку. Однако прежде, чем пороть горячку, стоило освежить в голове факты.
Мне понравилось, как Мелена осадила Путника, как отреагировала на информацию о его подлом управлении подопечными. И… как сразу избавилась от воздействия.
Я не мог видеть процесс по ауре, подобно детям аджагар, но ощущал на каком-то самому непонятном чувственном уровне.
Наши с землянкой руки, соединенные на столе заставляли тело продолжать и продолжать гормонально реагировать на контакт. Впрочем, я почти навострился игнорировать спазмы, резь, прочищать голову от тумана, разом накрывавшего сознание. Во всяком случае, трезвости мысли он больше не нарушал. Единственное, к чему никак пока не удавалось приноровиться – к то и дело изменявшейся форме тела.
Понимая, что в любой драке или сражении вновь стану прежним, старался на этом не акцентироваться.
Когда Путник исчез, видимо, ушел порталом, Мелена изучала меня с до ужаса незнакомым, непонятным выражением лица. Многое бы отдал, чтобы залезть сейчас в ее голову. Задумчивый взгляд, чуть подавшиеся вперед сочные губы… о чем она размышляла? Как отделаться? Что такого нового разглядела в моих чертах, уже столько раз рассмотренных в подробностях? Мгновения, на протяжении которых землянка скользила взором по моему лицу, шее, груди, показались вечностью. Ну вот что еще она могла там обнаружить? Даже разденься я догола, после сцены в спортзале, вряд ли увидела бы нечто принципиально новое.
С каждой секундой дышать становилось все труднее.
– Что так смотришь? – еле выдавил из себя.
Она не ответила, еще раз обвела взглядом. В груди заколотилось чаще. Сердца то замирали, то припускали так, словно я в агонии.
– Мелена… ты меня пугаешь, – прошелестел едва слышно.
– Все хорошо, Рэм, – улыбнулась она как-то совершенно иначе, чем раньше. – Мы ведь хотели сходить в оранжерею?
Я не верил ушам.
– Ты еще не надумала отказаться? – заторопился с вопросом.
– Нет, не надумала. А вот скажи мне… Вы ездили делегацией на Землю… Как официальные лица… – она опять наклонила голову, не прекращая сверлить глазами.
– Я как официальное, – пояснил честно. – Сэл как сопровождающий.
– Я бы очень хотела увидеть тебя… в этой роли… – протянула задумчиво.
Мысли заметались в голове, приступ удушья стянул горло. Я перестал понимать землянку и от этого волновался все сильнее, соображал все хуже.
– В какой роли? – уточнил на всякий случай.
– В роли посла, – улыбка Мелены расширилась.
– Ах, это, – от облегчения воздух рванул в легкие, губы сами собой расплылись в наверняка глупой улыбке. – Да нет проблем, увидишь. Вот только долетим. Подозреваю, мне придется ехать к Мею или ему к нам… потому что в противном случае наши… разногласия иначе чем войной не решить….
Я усиленно подбирал слова, чтобы землянка снова не расстроилась по поводу международного конфликта.
– Поедешь? – слишком поздно спросил, но все же…
– Непременно, – бодро заявила Мелена. – Хочу понаблюдать за лучшим послом Миориллии за последние триста лет.
Ой! Жар опалил лицо и грудь… Впервые в жизни я до спазма в горле испугался ударить в грязь лицом во время дипломатической миссии. Хотя прежде просто вел себя естественно, пользуясь навыками, впитанными от отца и его советников.
Если я ее и в этом разочарую…
– Рэм? – похоже, теперь Мелена обеспокоилась моей растерянностью. – Так мы идем? – и вытащила руку из-под моей.
Знаете ощущение, когда нежишься на ветряных волнах, паря на дельтаплане подобно птице? Но вдруг воздушное течение меняется. Не успев сориентироваться, срываешься вниз, норовя встретить головой твердые камни ущелья. Именно так я себя сейчас почувствовал. Однако с каждым часом справлялся все легче и легче.
Я встал и насколько можно позитивней предложил:
– Тогда идем?
– Да, идем, – согласилась землянка и вышла из каюты. Я последовал за ней, отметив, что Мелена не забыла запереть дверь. Присутствие на корабле огромного количества хорров вынуждало туристов осторожничать.
Землянка подняла на меня глаза, улыбнулась и… взяла под руку. Падение отменялось, жестокий удар о камни тоже, я опять парил по воздуху.
– Даже удивительно, – хмыкнула Мелена. – Я тут почти ни разу не ездила на лифте. Все время пешком…
– Хочешь на лифт, пошли, – предложил я.
– Не-е-е! – в ее голосе звучал детский задор. – Пошли так.
– Есть еще один способ, – улыбнулся я собственной идее. Правда, был риск, что землянка опять не так поймет намерения.
– Какой? – попалась на удочку Мелена.
– А вот какой! – я схватил ее, закинул на плечо и понесся по лестнице. Несколько проемов стоили пары минут.
Вылетев на «верхнюю палубу», осторожно поставил землянку на ноги.
– Вот ты… – кажется, она не находила слов, пихнула в плечо и засмеялась.
Сейчас бы притянуть к себе, прижать и поцеловать… Я поспешно одернул себя. Теперь подобное удавалось все лучше и лучше. Вместо желаемого подставил руку не прекращавшей хихикать Мелене.
Она приняла, и мы шагнули в оранжерею.
Я быстро догадался, почему Мелена сомневалась – посетить ли это удивительное место. Ее тяготило шумное общество. Должно быть, землянка испытывала нечто подобное тому, что чувствовал после нескольких представительских полетов на разные планеты. Опустошение, желание уйти от общения хотя бы на несколько недель. Не выходить в свет, не слушать чужаков, не отвечать элегантными пассажами, поддерживая имидж королевского дома.
Именно поэтому я, посещая оранжерею полгода назад, (тогда корабль направлялся со Скальты – планеты эрисов – на Миориллию), вошел не через главную четырехметровую дверь, а через запасную. Пришлось пригнуться – на существ моего роста черный ход не рассчитывали.
Туристы, в основной массе, сновали по главным аллеям: широким, вымощенным электрически ярким искусственным гравием.
Их разговоры, шуршание шагов долетали до нас приглушенным эхом, терялись в звоне брызг поливальных машин и мерном гудении ламп у потолка.
Я вел Мелену по тем тропкам, которые использовали работники, чтобы незаметно для экскурсантов ухаживать за садами. Местная флора требовала заботы чуть ли не круглые сутки. Когда заканчивался полив одних растений, начинался – других. Искусственное освещение менялось едва ли не каждые пять минут – на разных планетах не совпадали не только времена суток, но и их длина.
Мы в буквальном смысле слова нырнули в заросли буккерии. Это странное дерево напоминает тонкую белую паутину, выходящую прямо из почвы. Почти все, кто разбирался в биологии, завидев буккерию немедленно уточняли: мол, почему ее называют деревом? Где же ствол? Последний, вместе с корнями, спрятался глубоко в земле. Наружу выстреливали только бесконечные изломы веток. Произрастая из общего центра, они десятикратно раздваивались, сплетаясь друг с другом в невообразимые узлы. Вместо листьев растение покрывал зеленоватый мох.
Осторожно шагая по узкой тропке, на которой мы едва умещались, Мелена, широко раскрытыми глазами изучала зелено-белое кружево. Я ненавязчиво придерживал ее, чтобы не наступила на влажную землю, промочив ноги.
– Буккерия, – я развел руки по сторонам: – Растет на Амлане – планете раграриев. У них вообще по-моему самая диковинная флора. Вот, идем, – потянул землянку чуть дальше. С узкой тропки мы вышли на небольшую шестиугольную площадку, с тем же плотным покрытием, вроде очень жесткой резины. Вокруг нее девятью лучами расходились в разные стороны посадки икленгов, овов, зербры и прочих диковинок земель раграриев. Ветви высокого кустарника икленга напоминали змей, соединенных между собой. Да еще и окраску меняли – снизу вверх. От земли шли толстые, извивавшиеся побеги розоватого цвета, с черными пятнами. Затем они плавно переходили в оранжевые, более тонкие, скрученные причудливыми узлами, с бело-черными кружочками. Еще выше ветки приобретали лимонный оттенок, а пятнышки мельчали.
Подобную хамелеоновую окраску придавали кустарнику иголки, настолько крошечные и мягкие, что, казалось, ветки обшиты дорогим бархатом.
Мелена разглядывала пестрые поросли, приоткрыв рот.
– Икленги, – назвал я. – Нижняя часть веток ядовитая, верхняя – полезна для здоровья.
Мелена повернулась в сторону овов.
– Овы, – махнул я рукой. Эти цветочки, не больше пальца размером, на тонких стебельках без листьев, поразительно смахивали на гуманоида, с закрытым руками лицом. – Раграрии назвали их так из-за формы, – пояснил, сорвав фиолетовый бутон и протянув Мелене. – в переводе с их языка – плачущий.
– Похоже, – выдохнула землянка.
– А это что? – она смотрела на меня как на мудреца, ведающего устройством Вселенной. Наконец-то удалось произвести хорошее впечатление! Пусть даже неожиданно. Я знакомился с инопланетной флорой из чистого любопытства, не придавая этому особого значения.
– Зербра, – ответил, подведя Мелену поближе к высоким порослям, сродни земной осоке, акселерировавшей до человеческого роста. Впрочем, листья ее были мягкие, нежные. На планетах раграрий растения – одно ярче другого. По зербре шли волнистые полосы желтого, синего, белого и коричнево-красного оттенка. – В засуху из нее выжимают сок и пьют.
…
Мы с землянкой бродили по рабочим тропкам оранжереи несколько часов. Если честно, совершенно потерял счет времени. Она то и дело тыкала в какое-нибудь растение, а я с упоением пояснял – что это и с какой планеты. С каждой четвертью часа Мелена общалась все более раскованно, позволяя приобнимать себя за талию, разворачивать к очередной диковинке. Подавала руку, чтобы перепрыгнуть массивные поливные шланги, что ветвились по дорожке и газонам. Хлопала по плечу, когда нравилась шутка.
Когда же мы добрались до искальды – (четырехметрового дерева, чьи ветки шкрябали потолок, не взирая на еженедельную стрижку, а обхват ствола – десять метров, если верить работникам оранжереи) – землянка позволила обнять себя и подсадить на ветку.
Долю секунды я наслаждался близостью Мелены. Не забывая держать ее вдоль бока – изменившиеся пропорции тела не должны задевать землянку. Однако подчинив плоть, сумел расстаться с теплом единственной.
Пока она восседала на бежевой ветке, держась за две других, повыше, я избавлялся от жара, охватившего тело. Мысли о холоде выручали прежде, но сейчас не особенно действовали. Зато куда лучше отвлекли расспросы Мелены. Она интересовалась размерами растения. Любопытствовала, почему листья у него трех разных форм: треугольные, овальные и удлиненные, наподобие лавровых.
– Когда-то это были три разных растения-симбиотов, – рассказал я. – Ствол принадлежит дереву, ветки – кустарнику, у них даже ДНК другая, треугольные листья – подарок вьюна. Со временем они почему-то объединились и стали произрастать не рядом, а друг из друга. Поэтому ствол прибавляет по миллиметру в год, а ветки – по пятнадцать-двадцать сантиметров за день, – я намеренно использовал земную систему счисления, чтобы Мелене было проще представить.
Когда она спрыгнула мне на руки, прижалась всем телом, горячая волна окатила снова. Быстро поставив Мелену на землю, повел единственную дальше, в заросли эльбии. Кустарника с плоскими белыми ветками, будто сплющенными чем-то тяжелым. Шириной в ладонь они скорее напоминали листья. Последние же имели ярко-изумрудный цвет и закручивались в полые шарики…
…
– Фуф, а вы, верианцы еще и выносливые до жути, – наконец, выдала Мелена. – У меня уже икры гудят.
Вот ведь я придурок! Надо было сразу обеспокоиться тем, что маленькие ножки землянки не привыкли к столь долгой ходьбе. Неужели я и эту прогулку испорчу собственной глупостью?
Землянка заглянула в лицо.
– Рэм? Ты чего?
– Сетую на себя, на собственную недогадливость по поводу выносливости твоих ног, – честно признался я, нахмурившись.
– Да ладно тебе! – хмыкнула она. – Я отлично провела время. Если ты теперь еще и выведешь меня из этого лабиринта и доставишь к каюте, вообще будет здорово. Сколько по земному времени?
– У меня нет часов, – растерялся окончательно. В каждом холле висели либо ходики, либо голографические электронные табло проецировали трехмерные цифры.
В оранжерее их тоже немало, только на главных аллеях, которых мы успешно избегали всю прогулку.
– Сейчас выйдем и посмотрим, – неуверенно заявил я.
– Хорошо, – Мелена взяла под руку, развеяв опасения. Я осторожно повел ее назад, сокращая, где только можно.
Однако уже на полпути землянка ощутимо замедлилась. Проклятье! Я не только хам, но еще и дурак. Не думая ни о чем, повинуясь внутреннему порыву, подхватил Мелену на руки и понес. Землянка свернулась у меня в объятиях калачиком и… уснула. Бережно вынеся ее из оранжереи, обнаружил, что уже девять вечера! Мы пробыли в царстве флоры почти целый день! Но хуже всего то, что Мелена так и не поужинала. Я судорожно соображал, как поступить. То, что послали ей в каюту в контейнере, наверняка давно остыло.
Осторожно неся прикорнувшую землянку, проигрывал в голове варианты обеспечения ее горячим ужином.
Кухня закрылась, значит разогреть его, вытащив и поставив назад в контейнер, не получится.
Я мог бы заказать проводнице. Но подобные услуги предоставляются только королевским персонам, что возвращало к претензиям Мелены по поводу барства. Я мог бы сам сгонять в столовую, которая простоит открытой еще полтора часа и набрать еды. Но оставлять землянку, пока сама не потребует, было выше сил.
До искомой каюты я добрался быстро, и бережно приложил пальчик Мелены к замку. Тот противно щелкнул и открылся.
Зайдя внутрь, разместил землянку на кровати, и набрал номер Сэла на внутреннем телефоне, справа от двери.
– Да, Рэм? – восторженно выкрикнул брат.
– Тише ты, – шикнул я на него. – Можешь принести поесть в каюту Мелены? Это на третьей палубе, сороковая дверь.
– Конечно! Что взять?
– Истол, гайдо, зиркой с зеленью, момлен (овощное рагу, которое Мелена не пробовала) и ягодное рунло. Ну и чашки четыре травяного напитка.
– Хорошо, будет через десять минут, – заверил брат.
Я прикрыл землянку одеялом и присел за столиком.
Спящая Мелена напоминала юную девочку, едва расцветавшую для любви. Розовый бутон губ, длинные ресницы, ни единой морщинки на гладком лбу и переносице – огромная редкость среди существ, старше двадцати пяти лет. Фарфоровая кожа – светлая, бледная, но невероятно притягательная. Тонкие изящные пальчики, достойные королевских перстней. Простенько отстриженные удлиненные ногти. Я задыхался от восторга, глядя как она мерно посапывает.
Может не будить? Словно бы возражая, землянка чуть дернулась, вздохнула и открыла глаза.
– Рэм? Мы здесь?
– Прости, – я с трудом вытолкнул воздух из легких. – Я тебя измотал и сам не заметил.
Раскаяние жгло уши и щеки.
Мелена улыбнулась.
– Да не-ет! Наоборот. Я расслабилась, даже не заметила, как пролетело время.
Ну прямо как я!
– Сэл сейчас принесет тебе горячую еду, – заверил торопливо. – Садись к столику. Обещаю уйти, как скажешь.
– Сиди уж! Экскурсовод, – усмехнулась Мелена.
В дверь постучали – брат не подвел.
Я отворил, потому что запирал только на защелку.
Довольный Сэл медленно вошел, осторожно неся полный поднос еды. Расставил черные тарелки на столик, поклонился землянке.
– Селлиомнер Брилльен Нонкс, – представился формально.
– Мелена, – кивнула она, присаживаясь к столику. – А Рэму почему не принес? Хотя-я-я, ладно, я поделюсь… только найду еще приборы…
– Я прихватил запасные, – обрадовался Сэл, выкладывая на стол салфетки, а сверху – две пары ножей, вилок, три пары ложек. – Мелена, – позвал, забирая поднос. – Не сердитесь на Рэма за его драки… и… неосторожное поведение. Он, правда, очень хороший. Клянусь вам как брат.
Я привстал, намекая Сэлу, что еще одно слово и мою хорошесть как брата можно будет поставить под сомнение, потому что ему здорово достанется.
– Спасибо, Сэл, – улыбнулась Мелена.
– Он уже уходит, – пообещал я, наградив брата самым испепеляющим из своих взглядов.
Тот послушно выскользнул за дверь.
Мелена встала и заперла замок.
– Ну-с, попробую и ваш мясной суп. А тебе придется есть морепродукты, – улыбнулась снова.
Я по-прежнему не чувствовал особого голода. Так, легкое посасывание в желудке. Но зная Мелену, решил не спорить. Взял предложенное блюдо и принялся хлебать.
Некоторое время мы ели молча, но электричество в воздухе не витало. Землянка спокойно жевала, поглядывая на меня своими чудесными драконьими глазами. Я делал тоже самое, еле чувствуя вкус знакомой пищи.
– После еды я спать… А тебе придется удалиться, – проронила Мелена, заканчивая с ягодами.
– Как скажешь, – вздохнул я.
Всем существом жаждал побыть с ней еще, посмотреть как спит, почитать рядом по поводу задания Путника… Однако настаивать на том, чтобы остаться в каюте землянки, по меньшей мере, некрасиво. Да и просьба выглядела двусмысленно. Особенно после всего, что она видела и читала про меня.
Похвастаться абсолютным спокойствием сейчас бы уж точно не смог.
Землянка допила третью чашку чая, подвинув мне одну.
Я уже опустошил две тарелки, поэтому глотнул травяного напитка и поднялся.
– Ты же не допил, – заглянув в стеклянную кружку, выдала Мелена.
– Не страшно, попью у себя. Не хочу тебя стеснять, – фразы не желали слетать с языка.
– Да ладно уж, – пожала плечами землянка. – Можешь допить.
– Нет, – у меня едва хватало решимости спорить, тело само просилось назад, на стул.
– Хочу оставить о сегодняшнем общении хорошее впечатление, ничем не омраченное, – выдал честно. – Поэтому вынужден откланяться. Могу надеяться увидеть тебя завтра? Или ждать высадки послезавтра? Хотел бы сразу отвезти в королевскую гостиницу. Ты ведь планировала наблюдать меня с официальной миссией. А она случится, скорее всего, едва мы доберемся до Хоссела. Мейлордин прибудет домой чуть раньше – Исканда ближе к телепорту. Поэтому сопровождающие принца получат пленку с нашей… хм… дракой первыми. В общем… когда доберусь до Хоссела либо меня уже будут ждать с приглашением на переговоры, либо делегация из Исканды.
– Ладно, море-то хоть там у вас есть? Я мечтала искупаться.
– Покажу тебе лучшую бухту, – пообещал, судорожно соображая, стоит ли рискнуть поплавать с Меленой или лучше воздержаться.
Ладно, потом решу…
– Так я могу увидеть тебя завтра? – повторил вопрос.
– Можешь, – хмыкнула землянка. – Пойдем в час обедать. Жди у номера или у столовой, как хочешь.
– У номера, – быстро ответил я и развернулс к дверям. Мелена подошла, открыла замок. Наши лица снова разделяло расстояние не больше двух ладоней. В голове поднимался привычный туман. Больше всего на свете сейчас хотелось обнять ее, притянуть и накрыть рот поцелуем. Но я стойко держался, наблюдая за землянкой. Она с улыбкой кивнула на распахнутую дверь.
– До завтра, Рэм, – сказала мягко, скользнув рукой по плечу.
Я с трудом заставил себя не прикрывать глаза. Задержал дыхание, проникаясь лаской и выскочил вон, пока восторг близости Мелены и гормоны не вырубили самоконтроль.
Пробежав несколько метров, словно за мной гнались, резко затормозил. Прислонился к прохладной металлической стене, задыхаясь от эмоций.
Сегодня был самый счастливый день в моей жизни. Жаль, что не сказал об этом Мелене. Хотя, может, не стоило.
Решив же, наконец, продолжить путь к своей каюте, вдруг понял, что не пожелал землянке ни спокойной ночи, ни «до завтра»…
Черт! Я замер посреди холла, прикидывая, как поступить. Стоит ли вернуться, чтобы продемонстрировать те крохи королевской вежливости, что еще приходили на ум? Или же это будет еще более неуместно, учитывая, что Мелена намеревалась спать.
– Рэм? – от оклика землянки упоительная волна неги прошла по телу.
Я в два прыжка очутился рядом с ней.
Мелена сгорбилась на пороге каюты – плечи опущены, глаза суматошно моргают, рот приоткрыт, хрупкое тело содрогается. Что могло ее так напугать?
Эмоции в очередной раз заглушили во мне голос разума. Заскочив в каюту, сгреб Мелену в охапку и крепко прижал. По счастью, тело отреагировало на ее близость лучше, чем ожидал. Легкий дискомфорт жара и спазмов прошелся по мышцам, но сила его здорово уступала предыдущим. Конечно же! Мощные переживания подчиняют желание, отводят на задний план. Слава богу! Я опасался обиды землянки на то, что вот так неуместно, пошло реагирую на нее, запуганного олененка.
Мелена не отталкивала, как прежде, и не стремилась освободиться. Скорее наоборот – посильнее прильнула к груди. Я не знал что делать. Землянка не произносила ни слова, не пыталась объясниться. Не найдя ничего лучше, я принялся гладить ее плечи, спину, чувствуя под руками шелк длинных волос.
– Что случилось? – прошептал, наконец. – Ты меня пугаешь.
Мелена вздохнула, и с некоторым облегчением выскользнула из объятий. Закрыла дверь, заперла замок и жестом пригласила сесть за стол.
– Ничего если прилягу? – спросила потерянно.
– Конечно! – горячо воскликнул я. – Как хочешь.
– Ну просто… тебе придется сидеть, – смущенно пояснила она, располагаясь в постели полулежа.
Снова эти глупости! При необходимости я распластался бы на полу, у ног Мелены.
– Что случилось? – спросил, опуская в контейнер для еды чашку, чтобы кухня налила чаю. Ей надо попить теплого. Дежурный повар еду не грел, но горячими настоями снабжал отдыхающих по первому требованию.
– Я-а-а-а, не уверена, – протянула землянка, словно бы не доверяла собственным ощущениям.
– Рассказывай все, – предложил я. – Разберемся. Поверь, на планете аджагар моя раса повидала достаточно.
Слабая улыбка тронула губы Мелены.
– Рэм, – позвала она вдруг, – Можешь посидеть тут, часик… Если расскажу и задремлю, растолкай и я тебя выпушу.
Стоит предложить ей бешеного верианина в качестве ночного телохранителя? Или землянка сочтет это неуместным, а то и хуже – подозрительным?
Я вгляделся в лицо Мелены.
Как же сложно, что она не верианка! Просто остался бы тут, на стуле, подремал сидя… подежурил.
– Ты не ответил, – землянка немного напряглась, приподнимаясь.
– Хочешь честно? – спросил, решив играть в открытую.
Она кивнула.
– Хорошо. Только обещай без обид и недоверия, – я взял со стола брошюру и пролистнул на страницу, где перечислялись наши традиции ухаживания. Расправил страницы, расположив книжку перед Меленой так, чтобы она могла видеть написанное.
– Если что-то из сказанного мной покажется подозрительным, смотри сюда, тут все есть, – ткнул пальцем в разворот. – В общем так. Я остался бы на всю ночь, охранять тебя, погрузившись в дрему. Нас обучали «чуткому сну». Если ты беспокойно зашевелишься, что-то вокруг изменится, я пробужусь и сделаю все, чтобы помочь. Я не имею права к тебе приставать, если это беспокоит. Как бы сильно ни хотел чего-либо. Что скажешь?
Взгляд землянки метнулся к брошюре. Она быстро пробежала глазами страницу – сверху донизу. Я раздосадовано ждал. Неприятное ощущение кололо в районе сердец – она не поверила на слово! Однако я понаделал уже столько ошибок, столько раз пугал ее, отталкивал, что рассчитывать на полное доверие не приходилось. Как бы отчаянно этого не желал.
Мелена подняла на меня взгляд.
– Я подумаю, хорошо? – проронила осторожно.
– Конечно, – от мысли, что, даже убедившись в моей честности, она все еще колеблется, в горле разросся колючий ком. Захотелось с размаху ударить в стену кулаком. Затем еще и еще, пока не разобью ладони в кровь, переключая душевные муки на физические.
– Так что случилось? – сошел я с болезненной темы.
– Не знаю, – вновь растерялась Мелена. – В общем… Я почти задремала или так думала. Быстро, едва прилегла и тут… Показалось меня всасывает нечто очень темное, холодное, мерзкое. К коже словно липли миллиарды пиявок, вытягивали энергию. Я похолодела. Изо всех сил попыталась выйти из полусонного состояния, но даже открыв глаза все еще чувствовала ЭТО… Вскочила, позвала тебя… и когда ты… обнял все пропало. Кстати, спасибо.
Я судорожно пытался вспомнить хоть что-то из арсенала знаний аджагар, чтобы объяснить случившееся. Шестое чувство навязчиво подсказывало – все каким-то образом завязано на Эйе, пропавшей айшаре. Теперь становилось ясным и отчаянное желание Путника разыскать ее. Он что-то не договорил, чертов сукин сын!
– Давай так. Я пороюсь в королевской библиотеке по поводу твоего сна. И если мое присутствие выручает, позволь остаться тут, – после услышанного я не мог не настаивать. Вдруг уйду и с землянкой стрясется неладное? От этой мысли внутри холодело, словно мерзкие змеи свились на груди.
Мелена чуть опустила голову вбок и задумалась.
– Рэм… это так странно. Я тебя почти не знаю, – начала медленно, осторожно, как всегда, когда боялась обидеть. – Это как… ну не могу объяснить… Как если спать рядом с чужим… человеком…
В груди екнуло, сердца ушли куда-то вниз, перестав нормально биться. Конечно! Я для нее чужак! Ощущения оказались куда более мучительными, нежели ожидал. Все тело заныло. Хотелось содрать с себя кожу, снова и снова молотить руками в металл обшивки корабля, в тщетной попытке забыться. Я – чужой.
– Рэ-эм, – маленькая ладошка легла на мою, как выяснилось, до сих пор покоившуюся на книге, удерживая страницы от перелистывания. – Ты не понял… Ты не чужой… Не расстраивайся, – она сильнее приподнялась, немного помедлила, встала и вдруг подошла совсем близко. Я словно завороженный следил за каждым движением землянки, боясь пошевелиться и спугнуть ее. Мелена подвинула стул вплотную к моему, опустилась так, что наши ноги соприкасались. Неконтролируемая волна истомы охватила тело, когда землянка медленно погладила меня по груди, отвела за уши растрепанные волосы. Я замер, как обычно, перестав дышать.
– Просто… я больше трехсот лет живу одна. Не знаю, как еще объяснить…
Она не привыкла к чьему-то постоянному присутствию! Вот в чем проблема!
От этой мысли сразу полегчало. Я очень бы хотел снова обнять Мелену, прижать к себе, закрыв от всех бед. Но, боюсь, теперь, мое тело отреагировало бы на нее куда более ощутимо. Не ведая, как истолкует это землянка, возможно, привыкшая к тому, что подобным образом мужчины готовятся к интиму, решил не рисковать.
– Ложись, – сказал дрогнувшим, осипшим голосом. – Так я останусь?
Она еще раз провела руками по груди, заставив проглотить довольные возгласы, встала и вернулась на кровать.
– М-можно мне остаться? – настаивал я.
Землянка молчала, исследуя мое лицо, как делала всегда, когда всерьез раздумывала.
– Слушай, клянусь королевской честью, чем хочешь, что не трону тебя. Если нужно, включу видеозапись, и тебе довольно будет пожаловаться государю, моему отцу, чтобы меня примерно наказали за нарушение законов и обычаев вериан, – я затараторил, сам себе напоминая горе-оратора. Недоучку, чья публика заметно теряла интерес, и он, в отчаянии, пытался удержать хоть какие-то его клочки: – Если ты про нас прочла, как еще объяснить? Не собирался я тебя насиловать в спортзале! – меня несло – по делу и без: – Это была реакция созревания, реакция на единственную, и она будет как есть! Как сейчас и минуту назад! Она никак не связана с моими намерениями! И они, уж поверь, самые лучшие и самые светлые! Я не знаю как это доказать и втолковать! – выдохнув, я запнулся, понимая, что слишком раздухарился.
Глаза Мелены чуть расшились от удивления, лицо напряглось. Я замолчал, всерьез опасаясь, что наговорил много лишнего. Но землянка присела, опираясь на локоть, и улыбнулась уголками губ.
– Извини, Рэм… Никак не освоюсь с вашими особенностями, – сказала очень мягко, почти ласково. – Оставайся. Но я женщина, привыкшая к одиночеству. Поэтому если буду негостеприимна или еще чего не обижайся.
– И не подумаю, – пообещал охотно, чувствуя, что мышцы шеи и рук предательски ноют. На эмоциях я сильно сжал кулаки и напряг горло.
8
(Мелена)
Я лежала, чуть прикрыв глаза и наблюдала за Рэмом. Он аккуратно извлек из сапога устройство, сродни очень тонкому планшетнику, сложенному вдвое, на манер древнего телефона-раскладушки. Если верить принцу, в компьютере, не больше двух ладоней, ютилась почти вся королевская библиотека Миориллии, которая, судя по всему – настоящая кладезь знаний.
Я судорожно пыталась сообразить – почему стоило прижаться к верианину, прочувствовать его тепло, какую-то странную тягу к зеленокожему инопланетнику, ужасные ощущения отпустили.
