Текст книги "Тайный агент (СИ)"

Автор книги: Алия Амирханова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Он стал слегка поддевать фотографию в паспорте, и она постепенно отклеилась. Каково же было удивление всех присутствующих и Лёни в том числе, который от любопытства подошёл ближе, под ней оказалась фотография совсем другого человека.

–Час от часу не легче. Да, дела. Выходит, эти два парня, который был в полиции и который пришёл в церковь – подельники.

– А кто этот парень? – вступил в разговор второй полицейский и ткнул пальцем в новую фотографию. – Жив ли он и каким образом его паспорт оказался совсем у других людей?

–Можно, – Лёня пододвинул к себе паспорт и внимательно рассмотрел фотографию.

На ней был изображён молодой симпатичный парнишка, с большими голубыми глазами. Адрес проживания, деревня Сосенки.

–Задали вы нам Леонид задачку, – и начальник убрал паспорт в полиэтиленовый мешочек.

Лёня, виновато, опустив голову сел на своё прежнее место. Потом спохватился и, достав из кармана буклеты, положил их на стол подполковника.

–Эту рекламу принесли в церковь, где убили моего отца, возможно, принёс, тот самый парнишка, который у вас был. Может он там учиться?

–Дело становится серьёзным, – вставил подполковник, внимательно рассматривая буклеты. – Что-нибудь ещё знаете о парне, с родимым пятном?

–Нет. Он пропал в день убийства отца. Ничего не сказал, можно сказать испарился. Никто его не видел, – Лёня рассказал всё, что поведал ему отец Виктор

–Напишите, – подполковник обратился к Лёне, – подробнейшим образом всё, что мне сейчас рассказали... Да и напишите про того парня, которому делали операцию.

Лёне дали листок бумаги и ручку. После того как он всё написал, ему разрешили идти домой.

– Я могу вам обещать, – на прощание сказал Герасимов, – что возьмём это дело на контроль, будем искать. Если будут новости, сообщим. Думаю, у вас доктор, к нам нет претензий, вы сами меня уговорили отпустить потенциального преступника.

Лёня ничего не ответил, да и что он мог сказать, начальник был абсолютно прав.

–Я пойду?

–Да, пожалуйста.

Из здания полиции Лёня вышел в плохом настроении. "Чёртовы сыщики. Ладно я дурак, не раскусил преступника, но они-то каковы. Подполковник ещё называется. Небось попой высидел свои звания. Ни черта не будут искать. И ведь не пожалуешься, везде у них свои. Сволочи. Запишут дело в висяк и с концами", – он шёл и весь пылал от злости. Резко поднялся ветер и сильно похолодало. "Чёрт, невезуха, так невезуха", – ворча он поднял ворот куртки, но теплей не стало. А ещё через минуту началась метель. "Надо такси брать", – подумал Лёня, выходя на обочину дороги, чтобы остановить машину. Ждать долго не пришлось, машина с эмблемой такси вскоре остановилась возле него.

–Шеф, подбросишь на Мечникова?

–Садись.

Открыв заднюю дверцу, он сел на сиденье.

–По повестке вызывали? – водитель был любопытен.

–Почему так решили? А, впрочем, да. Правильно говорят, что добрыми намерениями выложена дорога в ад. Хотел, как лучше, а вместо этого ещё раз убедился, что нашей полиции нет до нас никакого дела, – Лёня тяжело вздохнул.

–Да, браток – это верно. Лично я предпочитаю никуда и ни во что не вмешиваться. Меньше знаешь, лучше спишь.

–Так-то оно так, но бывает жизнь заставляет вмешаться. Здесь пожалуйста направо. У магазинчика остановите. ...Возьмите, – Лёня протянул водителю деньги.

Выйдя из машины, он зашёл в магазин и купил себе на ужин пиццу, готовить что-то самому совсем не хотелось.

Метель набирала скорость и домой, что был рядом с магазином, Лёня добрался, подгоняемый сильным ветром. "Хорошо, однако, не ходить на работу", – раздеваясь в прихожей, подумал Лёня, предвкушая вечер с книгой в руках. " Я так совсем разленюсь работать", – захватив пакет с продуктами, он прошёл на кухню....

Глава.

Отец Алексей из села Сосенки ужинал, когда в дверь постучали. Часы, которые висели на стене, показывали девять часов вечера.

" Поди, Петровна скончалась", – подумал батюшка и поспешно встал из-за стола.

–Кто там?

–Отец Алексей, я от отца Виктора, что из Вяземки. У меня для вас от него письмо. Откройте, пожалуйста.

Послышался поворот ключа в двери и дверь открыли. В прихожей тускло горела лампочка и Лёня лишь видел силуэт высокого статного старца. Лица было не разглядеть.

–Здравствуйте, можно войти.

–Входи, – и священник, развернувшись, пошёл в дом.

Лёня шёл следом. Дом отца Алексея был похож на родительский дом. Единственная комната поделена на части, где печкой, где буфетом, где просто занавеской. " Наверное, в деревне все дома такие", – подумалось Лёне. Священник провёл его в большую комнату, предложив ему сесть, спросил.

–С кем имею честь разговаривать? – голос священника был строгим, но глаза доброжелательно смотрели на гостя.

–Я Иванов Лёня, вот возьмите, – и он протянул священнику письмо.

Тот, надев очки, и сев на табурет рядом, стал читать. Через некоторое время, сняв очки и посмотрев на Лёню, произнёс.

–Ну, что, молодой человек, примите мои соболезнования. Я хорошо знал вашего отца. Мы все возмущены произошедшим. Я сильно болел, потому не был на похоронах. К сожалению, священники нередко умирают от рук преступников. Пользуются те их открытостью. Отец Виктор просит оказать вам помощь. Я с удовольствием это сделаю. Мойте руки, и прошу к столу. За столом поговорим. У меня сегодня щи на ужин.

Когда Лёня, помыв руки, прошёл на кухню, его уже ждала тарелка супа. Щи были густые. Повар не поскупился на овощи, хотя мяса практически не было, лишь плавало несколько кусочков сала, но всё равно суп был вкусным. Лёня с удовольствием съел полную тарелку щей, закусывая свежим деревенским хлебом. Лишь за чаем во всех подробностях он рассказал батюшке о произошедших событиях.

–Осипова Александра, о котором ты спрашиваешь, точнее его мать я хорошо знаю, – произнёс священник после того как Лёня закончил говорить. – Сейчас его мать на грани сумасшествия. Саша – её поздний ребёнок. Она вымолила его у Бога. У них с мужем долго не было детей... Саша рос хорошим мальчиком. Я его крестил. . .. Когда мальчику исполнилось шестнадцать, он поехал учиться в училище, в соседний городок. Он недалеко от нас, "Лесной" называется. Поначалу вроде всё хорошо было. Мать делилась со мной радостью, что единственный её сынок, детей у них больше не было, поздоровел, возмужал... Потом он пропал. Мать и в полицию обращалась, и к гадалкам. Всё напрасно. Как в воду канул. Мать от горя даже руки пыталась на себя наложить... Через некоторое время одна из жительниц нашего села сообщила ей, что якобы видела их Сашу на базаре в городе Благое. Он попрошайничал и был без одной ноги. Мать с отцом понятно дело поехали в город. И действительно привезли Сашу. Но он очень изменился. В глазах страх, всего боится, где ногу потерял не говорит. Несколько раз даже пытался покончить жизнь самоубийством. Вообщем, сейчас он в деревенской психбольнице, которая от нас в двенадцати километрах будет.

–Что случилось с Сашей так и не узнали?

–Нет. И полиция пыталась разобраться, и врачи, всё безрезультатно.

–Чувствую я, что здесь какая-то тайна. Паспорт парня по рукам ходит. В нашей деревне Вяземки по нему на работу в церковь к отцу, один паренёк устроился. Правда потом сбежал. Возможно подельник убийцы отца. Вот такие дела. Как бы мне увидеться с Сашей? Спросить бы, кому он свой паспорт отдал? – Лёня с надеждой посмотрел на священника.

– Он ни с кем, помимо матери на контакт не идёт, хотя... меня тоже не боится.

–Что же делать?

– Я на каждые праздники бываю в больнице. Через три дня, как раз поеду. Многим психическим больным после Причастия легче становится. Божье слово лечит.

– Отец Алексей можно мне с вами. Мне, во что бы то ни стало, необходимо увидеться с Сашей.

–Хорошо, я возьму тебя с собой. Думаешь будет толк, он тебе расскажет то, что другим не рассказал?

–Я хочу его серьёзным врачам показать, но по некоторым обстоятельствам, раз парень кого-то опасается, это надо сделать незаметно.

– Хорошо. Ты наденешь рясу, как-никак сын священника. А теперь пошли спать. Ты с дороги устал, да и я тоже. Спать будешь вон там, за буфетом. Не возражаешь?

–Ну, что вы отец Алексей, спасибо вам огромное.

На следующее утро Лёня проснулся в восемь часов утра, но батюшки уже дома не было. Провалявшись в постели до девяти часов, он встал. Поход в туалет, который находился во дворе, и умывание холодной водой окончательно взбодрили его и окунули в давно забытое детство. Он вспомнил, как нестерпимо холодно, да и жутко страшно было ему бегать в туалет по морозу, да ещё ночью, а что делать, если приспичило и никак не дотерпеть до утра. Бывало и шумишь специально, чтобы отец проснулся и сходил с тобой за компанию. Тот конечно же всегда просыпался и без возражений шёл вместе с ним. Тёплая волна окатила сердце при воспоминании отца и, погрустнев он пошёл готовить себе завтрак. Кроме яиц, хлеба и бутылки подсолнечного масла, в холодильнике у священника ничего не было. Позавтракав яичницей, Лёня набрал номер телефона Сёмы. Тот только что вернулся с планёрки, когда зазвонил телефон.

–Сёмка, привет.... Да не возмущайся ты так, времени не было с тобой связаться. Да, уволился. Может и не навсегда. Как получится. Меня сейчас другое волнует. ... Лёня, у меня отца убили, кому как не мне этим делом заниматься... Что полиция? Не знаешь, что ли какая она. Там же все продажные. Случаи с простыми смертными, вообще не рассматривают. Не отговаривай. Я знаю, что говорю. Короче, слушай меня.... Да не возмущайся ты, – он даже прикрикнул на друга, чтобы поубавить его переживания. -Потом расскажу, у меня к тебе просьба. Мне позарез, через два дня нужен классный гипнолог. Высочайшей квалификации. Высочайшей -это главное. Сложный случай, но решить нужно позарез. У тебя дядька в этой области. Сможешь привезти? ... Отмени дежурство. Сём, очень нужно. Просто так я не стал бы тебя беспокоить... Привезти нужно в село Сосенки. Я вас здесь встречу. Вы должны приехать двадцать седьмого вечером, а двадцать восьмого утром, мы с гипнологом пойдём в психбольницу. Ему необходимо будет узнать кое-что у одного, запуганного, душевно травмированного парня. Второго случая не будет. Сёма, дело очень серьёзное. . Жду....

В назначенный день, за священником Алексеем психбольница прислала машину скорой помощи. Отца Алексея в этот раз сопровождали Лёня и врач, высшей категории – гипнолог Андрей Степанович, которого привёз Сёма. На обоих врачах были одеты подрясники, представляющие собой чёрные и длинные до пят одеяния, с наглухо застёгнутым воротом с узкими рукавами, так что врачи вполне убедительно походили на священнослужителей. В руках Лёня держал кадило, а Андрей Степанович – свечку. Доехали да больницы без проблем. Там их ждали. Прошли в небольшой холл, где уже толпились больные и медперсонал. В одном из углов комнаты поставили стол, на котором соорудили иконостас и поставили Чашу для Причастия. Чуть поодаль, у стены, ширмой отделили два стула, там должно было происходить таинство исповеди, без которой причастие не могло состояться. Священнослужители прошли в маленькую сестринскую комнату, дверь которой выходила в холл. В комнате была кушетка, столик и пару стульев.

–Отец Алексей, Сашу надо будет привести сюда. Мне понадобится кушетка, – гипнолог Андрей Степанович наставлял священника.

–Хорошо, уважаемый, сделаю как вам будет угодно, – губы отца Алексея тронула доброжелательная улыбка.

Наконец всё было подготовлено: зажжены свечи и кадило, расставлены иконы. Отец Алексей стал читать " Отче наш". Лёня с кадилом в руках пошёл по холлу, Андрей Степанович с горящей свечой шёл за ним следом. Сашу на костылях заметили сразу. Он стоял в сторонке и с интересом смотрел на всё происходящее. В помещение было несколько шумно. Достаточно громко читал молитву отец Алексей, да и сам Лёня, будучи сыном священника, довольно уверенно вторил ему.

–Парня надо оттеснить ближе к сестринской комнатке, – шёпотом сказал гипнолог.

Лёня в знак того что понял, махнул головой. Но они не успели ничего предпринять, как отец Алексей, обращаясь к присутствующим, сказал.

–Братья и сёстры, кто будет сегодня причащаться, прошу приготовиться к исповеди. Саша, сынок подойти ко мне, ты будешь первым, – батюшка, ласково обратился к парню, и они вдвоём прошли в сестринскую комнату.

–Садись милый, и ничего не бойся, – отец Алексей помог Саше сесть на кушетку.

–Расслабься. Всё хорошо, родной. Приляг милый, я сейчас тебя молитвами лечить буду.

Когда Саша послушно лёг, ласковым, спокойным голосом, отец Алексей стал говорить.

–Закрой глаза родной и слушай мой голос. ...Ничего не бойся. ...Ты спокоен. ... По всему твоему телу разливается тепло, тебе хочется спать. Твои веки становятся тяжёлыми, твои руки становятся тяжёлыми, твои ноги становятся тяжёлыми. Ты спишь...

А Лёня тем временем тщательным образом отвлекал присутствующих. Он продолжал ходить с кадилом, раскачивая его в такт своему шагу и повторять молитву "отче наш". Лёня подходил к каждому, позволял присутствующим вдохнуть дурманящий запах, горящей лаванды. Больным это нравилось, и они просили по несколько раз обнести их. Запах лаванды успокаивал и расслаблял.

Незаметно в сестринской комнате Андрей Степанович, сменил отца Алексея.

Больные, отвлекаемые Лёней, который очищал их дымом и не заметили, исчезновение второго священника.

–Братья и сёстры по очереди проходим на исповедь, – объявил отец Алексей и зашёл за ширму.

Больные, услышав голос отца Алексея, словно вышли из оцепенения и быстро выстроились в очередь. Лёня продолжал кадить и одновременно читать молитву. А исповедь между тем, шла своим чередом и к отцу Алексею, сменяя друг друга, заходили больные.

После окончания процедуры покаяния, мелодичный красивый голос отца Алексея молитвой:" Верую Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога живаго "– возвестил о начале Причастия. Все присутствующие усердно крестились, а Лёня тем временем открыл врата иконостаса и, взяв Чашу с "Телом и Кровью Спасителя", поднёс её к отцу Алексею. Больные вновь выстроились в очередь, чтобы получить Причастие. В Чаше находился, смешанный кагор и хлеб. Каждому кто подходил к нему, отец Алексей давал вкусить Причастие, зачерпнув ложечкой содержимое из Чаши. Затем назвав своё имя, причащающийся целовал основание Чаши. Больные, санитарки, санитары, медсёстры все благоговейно исполняли данную процедуру и довольные уходили. И никто и не заметил, что через некоторое время и Саша примкнул к очереди, и также получил своё Причастие. .....

Вернувшись, домой к отцу Алексею все собрались за столом на кухне. Сам же священник остался в церкви продолжать службу. Все довольно устали. Сёма к их приходу вскипятил чай и со свежими пряниками сели перекусить.

–Слава Богу всё удачно прошло, – Лёня вымыл руки и тоже сел за стол. – Я боялся, что Саша не пойдёт на контакт.

–Отец Алексей постарался. Можно сказать, прекрасно справился со своим заданием. Позавидовать можно насколько легко это у него получилось. Он ввёл Сашу в транс в считанные секунды. Люди всецело доверяют ему, – гипнолог Андрей Степанович искренне хвалил священника.

–Андрей Степанович переходите к делу. Вам удалось что-нибудь узнать? – чуть ли не в один голос взмолились Лёня и Сёма, сгорая от любопытства.

–Да, конечно. Мне пришлось ввести Сашу в глубокий сон и снять барьеры страха. Парень сильно напуган. Похоже, там, где он учился, над ним, или над всеми издевались: били, закрывали где-то, говорит в карцере. За побег или донесение – смерть! Представляете? Ни больше, ни меньше, а смерть, – все слушали, открыв рот от удивления. – И это в наше время! Страшно напуганный мальчик. Что самое удивительное, их там учили делать взрывчатку. Учили, можно сказать по живому, на них самих же и показывали ошибки, которые нельзя совершать. Представляете!

–Может он в оружейном цеху работал?

–Чёрт знает, хотя не должен. На таком ответственном предприятии? По сути, шестнадцатилетние пацаны – дети. Получается детский труд используют. Нет, тут что-то другое. Я всего не смог узнать. Времени не было, но кое-что узнал. Саша написал маме письмо, в котором просил мать забрать его, так вот письмо понятно дело к матери не дошло, а попало к начальству. Судя по словам Саши, командир у них, да, так и сказал – командир, – повторил Андрей Степанович, увидев удивлённые лица Лёни и Сёмы. – Так вот, тот самый командир, по словам Саши – сумасшедший, он в обычной жизни, повсюду: в столовой, в спальне устанавливал бомбы -растяжки. Представляете?! Саша на одну из таких растяжек наступил. В результате взрыва ему и оторвало ногу. Там же, у них, его подлечили, затем привезли в Благое и выгрузили на базаре. Говорит, как мешок картошки. Он ползал в грязи, пока цыгане не подобрали. Они же дали костыли. Так он начал попрошайничать. Да, он ещё о каком-то Сером говорил, что тот тоже сбежал и он ему свой паспорт отдал. Остальное вы знаете. Я всё записал, так что можно передавать в полицию. Кому отдать кассету?

–Господи, что в мире творится, – вздохнул Лёня. – Парня то хоть можно вылечить?

–Да. Организм молодой, должен справиться. Я оказал ему первую помощь. Стёр из памяти некоторые блокировки, убрал страхи, но они могут вернуться. Сашу можно вылечить, но для этого необходимо время и повторение процедур. Мы с проверками ездим по районам, я найду предлог официально забрать парня к себе в клинику. Извините, если вопросов больше нет, мне нужно возвращаться, – Андрей Степанович посмотрел на Сёму.

–Поехали. А ты Лёня с нами?

–Нет, нет. Я остаюсь. Спасибо вам огромное обоим. Кассета пусть хранится пока у тебя, Семён. Я тебе вечером ещё позвоню, – Лёня вышел проводить гостей. Время близилось к вечеру, и он решил пожарить картошку к приходу отца Алексея. Пока жарил всё обдумал, и вечером, звоня другу, уже твёрдо знал, что намерился делать.

–Сём, выслушай и постарайся понять, – Лёня начал издалека, стараясь даже шутить. – Как сказал один из героев фильма: " Пепел предков стучит мне в голову". А если серьёзно, есть у меня должок к одному человеку, который посему связан с Сашей. Я должен во всём разобраться.... Не отговаривай. ...Да, понимаю я, что дело серьёзное. ... Но мне надо, я не смогу спокойно жить, пока не узнаю правду о Саше, через него возможно я выйду и на убийцу отца, которого по моей вине и отпустили. ... Как они связаны? Не знаю, но чувствую, что связь есть. Помнишь, я тебе про буклеты рассказывал, которые появились в церкви перед смертью отца, так вот – это была реклама ПТУ, где как раз и учился Саша. И почему его паспорт был у парня, который устроился в церковь псаломщиком? Вообщем вопросов много, провидение хочет, чтобы я сделал это. Я еду туда, даже не отговаривай. У них там больница, попробую устроиться и всё разузнать. ... Какая больница? Ты что не помнишь, гипнолог говорил, что ногу после взрыва ему у них же и подлечили. Сам понимаешь, на кухне этого не сделать. Так что какая-никакая, но санчасть у них там точно есть. У меня к тебе просьба, ты в полицию пока ничего не сообщай. Сам знаешь, там все продажные. Может они давно в курсе всего, но бездействуют, потому что куплены. .... Сам мне не звони, я буду звонить, – Сёма, который несколько раз пытался влезть в монолог Лёни, наконец-то, получив доступ, кричал в трубку.

–Ты в своём уме? Хренов, разведчик. Не понимаешь насколько всё серьёзно?!

–Дай мне несколько дней, – и Лёня отключил телефон.

Глава.

Когда-то здание ПТУ, что за городом Лесное и лагерь что в нескольких километрах от него были закрытой школой десантников. В здании велась теоретическая подготовка, в лагере– практическая. Лагерь, окружённый со всех сторон сначала лесом, а потом болотом, был незаметен и имел лишь один подход к себе, а именно от нынешнего училища. Если здание было заметным и о нём знали жители соседних сёл, то о существовании лагеря знали лишь сами курсанты. Потом всё пришло в запустенье. Уже позже само здание этой школы переоборудовали в ПТУ, а казармы лагеря были не у дел до поры, пока их не стали использовать люди с криминальным прошлым и совсем не для мирных целей.

Утро десять часов. В кабинете начальника лагеря, шла обычная планёрка, когда в дверь негромко постучали.

–Войдите, – в кабинет развязной походкой вошёл молодой человек невысокого роста, худенький, коротко постриженный. Выражение лица, вошедшего – грубовато нахальное. Взгляд серых глаза был жёстким, колючим, точнее сказать жестоким. Люди с такими глазами не знают чувство жалости.

–А артист! Вернулся, – откинувшись на спинку кресла, начальник – тучный и уже не молодой мужчина с лысиной на голове и маленькими глазками, поприветствовал вошедшего.

Сотрудники заведения, сидящие тут же за столом, человек пять и все мужчины, поздоровались с артистом за руку. Он обошёл их всех, прежде чем плюхнуться на стул рядом. Похоже, артиста здесь хорошо знали, потому как рукопожатия были искренними.

–Рассказывай, с чем пожаловал? – всё своё внимание начальник нетерпеливо обратил к артисту.

– С уловом, Николай Фёдорович, с уловом. Десять человек, – и артист довольно посмотрел на присутствующих.

–Молодец! Кормилец ты наш! Сам никуда не вляпался, тебя там в международный розыск не объявили?

–Обижаете товарищ начальник. Всё чисто, хотя, я там у них в миру, напакостничал достаточно. Пострадал я товарищ директор, здоровье подорвал, трудясь на благо нашей общей задачи.

–Что так?

– Серый, отыскать которого вы меня и посылали, спрятался в одной деревенской церквушке. Подружился с местным священником. Его там все Сашей почему-то называли. Уходить ни в какую не хотел, плакал, просил оставить в покое. Они вдвоём со священником меня уговаривали. А я как вы знаете, уговорам не поддаюсь.

– И что же ты сделал?

– Пришлось батюшку убить.

–Ты что в своём уме? – начальник побагровел от злости. – Приведи ещё нам сюда полицию!

– Да не нервничайте вы так. Сказал же, всё путём. Я что маленький. Серый, от страха как миленький за мной пошёл. Правда, нервы потрепал изрядно, ныл всё время. Одним словом, стало с ним опасно, тем более вы разрешили его кончать, если что не так.

–Распустился ты артист смотрю. Того кончал, этого, – начальник с недовольным видом слушал рассказ.

– А что мне оставалось делать. Он же меня мог сдать.

–Короче?

–Короче, он гад увёртным оказался. Еле с ним справился. Ногой он меня так пнул, что селезёнку оторвал. Она у меня и так вся битая была. ... Сволочь!

–Что дальше то, не тяни, – голос начальника стал раздражительным.

–Кровотечение началось, я чуть было концы не отдал, хорошо какая-то бабка скорую вызвала. Операцию сделали...Докторишка попался... Смех, да и только.

–У тебя, как выход в свет, так целое кино, – вставил один из присутствующих.

–Такой уж я деятельный человек, – артист довольно улыбался. – Вы дальше слушайте. Тот священник, которого я убил, отцом врачишки оказался, который мне операцию делал. Говорю же анекдот, кому скажешь, не поверит. Получается он мне жизнь спас, я его отца убил, – артист самодовольно заржал, словно конь.

–Откуда такая уверенность?

– Вот и вы не верите. Рассказывать – длинная история. Не буду...

–Ладно не рассказывай, – начальник прервал парня. – Ты нам скажи, что с убежавшим?

–Говорю же, убил, – артист соврал даже, не моргнув глазом, хотя на самом деле, Серый, ударив его в живот, успел убежать.

–Ясно. Ты прямо палач какой-то. Того убил, этого. Чтобы этого больше не повторялось! Ты на наше заведение тень не бросай. Понял? – голос директора стал строгим.

–Понял, чего не понять. Да вы вроде сами разрешили.

–Поговори мне ещё тут, – начальник зло сверкнул глазами на артиста. Затем через пару секунд смягчившись, спросил:

– Говоришь, десять человек привёл. Каково возраста? Где они сейчас?

– Лишь одному семнадцать, а так шестнадцатилетние сосунки. Детдомовцы все. Высокие, как вы просили. Вчера я их привёл. Вас не было. Отъедаются доходяги. Я им сказал, что контрактников набирают, платят хорошо. Они и поверили, – артист презрительно вновь захохотал.

–Не зря у тебя прозвище – артист. С любой ролью справляешься. Роман, ты как с ними, уже встречался? – начальник обратился к мужчине, который из всех присутствующих был единственным в хорошей физической форме.

-После планёрки пойду, – ответил тот.

–Хорошо. Принимай пополнение. Был вчера в центре, деньги выбивал. Вот получите, – и он передал стопку конвертов, на которых были проставлены номера. Каждый присутствующий знал свой номер. – Раздав конверты, начальник продолжил. – Сроки подготовки кадров сократили. На всё про всё вам пять месяцев. Качество пострадать не должно. Это касается тебя Роман. Если опять товар попортишь, собственноручно пристрелю. Вам бешеные деньги платят, так будьте добры выполнять все их требования! Ясно! Один калечит, другой вообще убивает. Распустились, смотрю. Десять человек примешь, десять вернёшь в целости и сохранности. Ясно?! – директор смотрел на Романа.

–Ясно.

– Последний раз предупреждаю, малейшее подозрение на игнорирование моих приказов – пеняйте на себя, – начальник сурово посмотрел на Романа и на артиста. – Махать кулаками ума не надо. ... И потом, Рома, проследи, чтобы хорошо ели. Не забывай, они в новых паспортах будут двадцатилетними числиться, так что пусть, поправляются. Всё, идите работать.

Глава.

Ребята, которых привёл артист, и которых выгнала на улицу уборщица под предлогом, что ей надо помыть полы, стояли на спортивной площадке и, ёжась от холода, переминались с ноги на ногу. Кое– кто подпрыгивал. Начало декабря, которое сейчас стояло в календаре отметило себя снегом и морозом. Ребята все перезнакомились и сейчас, дожидаясь, когда к ним кто-нибудь придёт, разговаривали в основном о бытовых условиях.

–Нажрался! Я с роду столько мяса не видел, не то чтобы есть, – парень по имени Степан, смачно сплюнул на снег.

–Ага, – поддержал его Данил. – Как на убой кормят. И постель мягкая. Простыни и всё такое.

Долговязый Белохвостиков, самый старший в группе, которому уже исполнилось семнадцать, степенно вставил.

–Главное, чтобы всегда так было.

–Да, это самое главное. Классно было бы, – добавил кто-то из ребят.

За разговорами и не заметили, как к ним подошёл средних лет мужчина, то ли полный, то ли здоровый в теле. Одет он был, как лётчик в старых фильмах: чёрная кожаная дублёнка, шапка ушанка, кожаные перчатки, правда, вместо сапог – ботинки. Ребята продолжали стоять, переминаясь с ноги на ногу, не зная, как реагировать на подошедшего. Первым, заговорил мужчина.

–Здравствуйте, ребятки! Замёрзли?

–Здравствуйте, – послышался неровный ответ ребят.

– Не очень, – кто-то даже ответил на вопрос, замёрзли ли.

–Ну, ничего сейчас согреетесь. С сегодняшнего дня я ваш командир. Ко мне так и обращаться. А сейчас за мной, – и мужчина быстрым шагом пошёл впереди. Ребята за ним. Вошли в здание.

–Сейчас дружно идём к коменданту и получаем тёплую одежду, – командир время от времени оглядывался на ребят, комментируя свои действия.

Склад находился по коридору в конце. Открыв дверь, попали в небольшую комнатку, где сильно пахло нафталином. У окна за столом сидел пожилой мужчина – комендант, и пил чай.

–Степаныч, – привет. Пришли за обмундированием.

–Лады. Сколько вас? – комендант тяжело поднялся с табурета и подошёл к стеллажам, на которых штабелями лежали трусы, майки, рубашки и прочие атрибуты нижней одежды. А чуть в стороне на штангах висели армейские бушлаты. Дальше рядами стояла обувь.

–Нас десять человек, – за всех ответил командир, а затем, обращаясь к ребятам, добавил, – Выстройтесь в очередь. Подходите по одному, называете свой размер обуви и одежды. Меряете тут же, если как раз, получаете, расписываетесь и отходите. Ясно?

–Да.

Ребята были на седьмом небе от счастья. Во-первых, от того, что одежда была новая и реально тёплая, во-вторых военные бушлаты были из тех, которые носят настоящие военные, что особенно пришлось пацанам по душе. Пока ребята одевались командир успел попить чайку, всякий раз вздыхая, видя худые тела пацанов. Комендант Степаныч на вид спокойный, старый человек, был на самом деле жестоким, безжалостным садистом, бесконечно преданный начальнику лагеря. Ни что не могло остановить Степаныча, если был приказ хозяина. В лагере его боялись все, не исключая и командира, который был с ним предельно вежлив. Обмундирование отнесли в комнату перед спальней, где у каждого уже был под своим номером пенал. Разобравшись с одеждой, прошли в учебный класс.

–Рассаживайтесь ребятки, – доброжелательный голос командир снимал напряжение и располагал к общению.

– Я буду заниматься с вами физической подготовкой, учить стрелять и обучать прочим военным хитростям. Хотите быть сильными как спецназовцы?

–Да, – послышался неровный хор ребят.

–Ну, вот и хорошо. Хочу предупредить, нагрузки будут серьёзными, потому кушайте хорошо. Не капризничайте, – все засмеялись, то ли в ответ на весёлый тон командира, то ли от того, что слово "капризничать" в их голодном мире было сродни забавному анекдоту.

–Перейдём к делу, – командир не стал ждать, когда весёлое перешёптывание закончится. – Я вам сейчас раздам договора, читайте, если вас всё устраивает, подписывайте. В двух словах объясняю, что это за договор. Вы ребятки принимаетесь на контрактную службу. Само собой, разумеется, будите служить за деньги. Пока идёт обучение, вам причитается по две тысячи в неделю.

–Ого, – послышались радостные возгласы.

–Да, дорогие, я не шучу, у нас всё почестному. Заниматься в этом лагере вы будете пять месяцев, дальше поступаете на службу, куда вас призовут. Там вы уже будете зарабатывать до ста тысяч в месяц.

Радостное удивление на лицах ребят при слове сто тысяч, сменилось безудержными возгласами радости.

–Вот это да!

– Тачку себе куплю, – ребята искренне радовались словам командира.

Подождав минуту, пока ребята поделятся друг с другом радостными впечатлениями, командир продолжил.

– Чтобы вы поверили моим словам, вот вам аванс, – он достал бумажник и раздал каждому по две тысячи рублей.

Ребята, не веря своим глазам, тщательно рассматривали купюры, а командир тем временем раздавал договора.

–Читайте и подписывайте.

Разумеется, читать никто не стал, увидев деньги все дружно подписали. Когда договора были собраны, командир вновь продолжил.

–Хочу вас предупредить, что в течение пяти месяцев вы не должны отлучаться за пределы учебной части и строго выполнять все мои задания. За любое нарушение распорядка службы, последует жестокое наказание, – увидев испуганные глаза ребят, командир в более мягком тоне пояснил. – Вы, засекреченные контрактники, в какой-то мере разведчики, перед вами стоит очень важное и нужное для страны задание, потому такая секретность и строгость. Кто не согласен, скажите прямо сейчас, и мы вас отпустим, позже будет нельзя.