Текст книги "Два к одной или все прелести одиночества (СИ)"

Автор книги: Алисия Крестовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Глава 38

Разумеется, мы проспали. Разумеется, я как ошпаренная собиралась на работу, пытаясь привести себя в порядок на малознакомой мне территории. Разумеется, Максим зажал меня в ванной и, несмотря на все мои протесты, поспособствовал моему опозданию ещё раз, доведя до оргазма.

В результате на работу я ехала в его толстовке, которая была мне более чем оверсайз, не накрашенная, наспех позавтракавшая и чертовски счастливая.

– Я не понимаю, чего ты дуешься. Нам же обоим было хорошо.

– Ты серьёзно? Максим, мы два раза подряд не предохранялись.

– Я в тебя не кончал, так что шанс маловероятный.

– Можно забеременеть и от предсеменной жидкости, если ты не в курсе. Я тебе это как недоучившийся медик говорю.

Мы едем в машине и припираемся для поддержания тонуса. Всё началось с моих язвительных замечаний о причинах моего опоздания на работу. Взыванию к совести Макса, через голодного и одинокого Бантика. И перешло к теме контрацепции.

– Ну, забеременеешь и забеременеешь, – совершенно спокойно произносит Макс и готовится перестроиться в левый ряд.

– Чего?! Видимо, ты сильно с утра о кухонный шкафчик башкой треснулся. Может, в травмпункт заедешь перед работой?

– Чего ты панику наводишь? Мы одной ногой муж и жена. Так что киндер – это нормально.

– Кому как. Я пока не готова к ребёнку.

– Серьёзно?

– Да! Я хочу детей, но не так же сразу. Хоб-свадьба, хоб – ребёнок, хоб – второй, хоб – развод… Дай хоть медовому месяцу пройти без плода внутри меня.

– Какая у тебя интересная планировка совместной жизни. Двое детей, надеюсь, что оба от меня, и развод, тапочки по почте, – смеётся Максим, а я смущаюсь. – Ты хочешь двоих?

– Не знаю. Наверное, да. Точно хочу дочку, но не знаю старшую или младшую. Скорее всего, младшую. Будет всегда папиной принцессой и под защитой старшего брата. А ты? Кого хочешь девочку или мальчика первым?

– Все мужики хотят пацана. Но и дочке рад буду. Поэтому берём твой план за основу. Сначала рожаешь мне сына, потом лапочку дочку, – хлопает ладонью по рулю, ставя точку.

– Если, что. Просто так освежу твои знания биологии. Так-то будет девочка или мальчик, от мужчины зависит. Мальчики носят хромосомы ХУ, а у девочек ХХ. Так, что это ты там сам старайся, со своими клетками договаривайся, чтобы они по плану действовали, – смеюсь я.

Весь день порхаю на работе, как бабочка. Довольная, счастливая, влюблённая. Вечером заезжаем за Бантиком, выгуливаем пса и едем в гости к Мироновым. Сидим мы в четверым. Светлана на важном перспективном свидании. Докладывает нам Егор с полной серьёзностью, на что все мы взрываемся смехом. Света – прекрасная современная девушка. Хорошая подруга, но её способность быстро сменять ухажёров, немного пугает.

– Ой. Первые два дня всё было шикарно. Бабушки и дедушки во круг Марка хороводы водили. Потом началась конфронтация под кодовым названием «чьё воспитание правильнее», – перечисляет Юля.

– Благо отец и бывший свёкр не вмешивались. Хоть одни нормальные родственники.

– А твоя мама? – уточняю я у Юли.

– Её мама – это тот ещё кадр! – нервно смеётся Егор. – Если моя просто поехавшая, то Юлькина…

– Поосторожнее на поворотах, Миронов. Ты о моей матери говоришь, – зыркает Юля на мужа. – Мать моя сначала в шоке находилась. Вела себя благопристойно. А потом подключилась к гонке за роль лучшей бабушки. Но её быстро оттуда выкинули. Она же неродная бабушка. Ну маменька моя за сердце и в привычный припадок.

– Даже скорую вызывали.

– В ней умерла великая актриса.

– Я думаю, мы о том, что Юля родит, скажем, родне, когда ребёнку лет 18 будет.

– А до совершеннолетия вы где его прятать собрались? Будете говорить, что соседский? – ржёт, как конь Оболенцев. – Или что приблудился? А, ну мальчик, пошёл отсюда, мы тебя не знаем!

– Нет, зачем. Будем говорить, что с вашим нянчимся, – пожимает плечами Егор.

– О, Настён, смотри ка, план по старшенькому мальчику мы уже выполнили. Будем надеяться, что будет девочка, – Макс и коньяк в нём ржут, а друзья смотрят на нас округлёнными глазами.

– Настя, ты что беременна? – тихо спрашивает Юля, опуская руку на свой живот.

– Нет, – я красная как рак отрицательно трясу головой.

– Да! Ты же сама говорила с утра, что можно залететь и от…

– Замолчи! Кажется, тебе хватит, – я тянусь и отставляю рюмку подальше от Макса.

– Так да или нет? Или ты тест ещё не делала? – Спрашивает повеселевший Егор. – Юль, приколись у нас дети расти вместе будут. В один садик пойдут, в одну школу. А там гляди и поженятся.

– Так, тебе, наверное, тоже хватит, – Юля забирает рюмки и уносит бутылку со стола.

– Э, а чё поженятся! А если у нас тоже парень будет? Мы ж ещё не знаем, кто там у Настёны в животе.

– Может, два другана до гробовой доски, как мы с тобой будут?

– А я что против что ли?! Только не два, а три! Ты Марка со счетов не сбрасывай!

Парни веселятся, а мы с Юлей смотри на них, как на умалишённых.

– Ты серьёзно беременна, – тихо спрашивает подруга, подсаживаясь ко мне ближе.

– Да, нет. Не должна. Я посчитала, был нужный день цикла, прерванный половой акт, должно пронести. Это Максиму море по колено. А я думаю нам рано ещё.

– В том то и дело, что это твоё тело и тебе, надо думать. Я вот расслабилась, не подумала головой и… Ты не думай, я рада малышу. Просто не планировала так быстро. Почти сразу после свадьбы.

– Ты хоть после. А я… Тьфу, тьфу, тьфу, – поджимаю губы и думаю, что это будет реально классно, если наши дети будут дружить.

Глава 39

Вторая половина января и часть февраля пронеслась как скорый поезд Москва-Санкт-Петербург. Кажется, я только сидела на уютной Юлиной кухне, пила чай и шепталась с подругой о «прелестях» материнства, как вот уже мы оцениваем квартиру, вот шумно и весело справляем день рождения Егора, вот я зашиваюсь, готовясь к проверке на работе, вот со Светой и Юлей собираем несколько лет моей жизни по большим картонным коробкам. И вот он день икс.

Солнечным, морозным, февральским утром я стою в прихожей уже не своей почти пустой квартиры. Максим выносит последние коробки, которые мы сегодня отвезём к нему на дачу. Там они будут ждать лета, чтобы быть разобранными и вписанными в новую мою жизнь. Остальные вещи уже давно перевезены в квартиру, которая досталась Максу от родителей. В нашу квартиру. Так, странно звучит «к нам домой». Интересно, я когда-нибудь привыкну к этому «к нам»?

Ещё не Ксюшина, но уже и не моя квартира остается не пустой. Она стоит с мебелью, коврами, кухонным гарнитуром, шкафами, книгами, но всё равно выглядит сиротливо-пустой. Моё сердце сжимается, когда я осматриваю комнату, которая была моей с самого детства.

В звенящей тишине, мне кажется, что время остановилось. Замерло.

– Настёна, пошли кушать! – кричит бабушка из кухни, а я лежу на кровати и пускаю яркий солнечный блик на хрустальную люстру. Солнечный луч отражается в тысячах граней и разлетается радужными брызгами по потолку, как причудливый узор калейдоскопа.

– Настя, ты чего напугалась? – мама присаживается рядом со мной на край кровати и гладит меня по голове. – Саша мой муж. Он хороший. Он любит меня и обязательно полюбит тебя.

– Правда? – спрашиваю, прижимая к груди плюшевую собаку, сейчас она мой надёжный спасательный круг в море страха и волнения.

– Конечно, правда, – улыбается мама. Её волосы в лучах солнечного света кажутся золотыми. Я провожу кончиками пальцев по локанам, думая о том, что мама очень красивая. – Всё будет хорошо. Давай, пойдём в машину.

– Настёнышь, привет, – Олег входит в прихожую и привычно клюёт меня в щёку. По телу пробегают мурашки от холода, который он принёс с собой с улицы. Я целую в ответ и перевожу взгляд на большую розовую коробку с красным бантом у него в руках. – С днём всех влюблённых!

Он торжественно протягивает мне коробку. Совсем лёгкую, но крупную. Я хочу её потрясти, чтобы понять, что там, но парень меня останавливает.

– Осторожно! Подарок хрупкий и нежный.

Я подозрительно кошусь на любимого, недогадываясь о ценности содержимого. С детским любопытством тяну за ленту. На розовом одеяле в тон коробке, спит маленький щенок Йорка.

– Божечки! – пищу я от восторга. – Спасибо, любимый!!!

Прыгаю на шею к парню и не могу перестать умиляться маленькому живому существу, сладко посапывающему в коробке. Я так рада. Всегда мечтала о собаке. Я счастлива и ещё даже не знаю, что это малыш станет моим лучшим другом на много лет. Что его даритель через пару месяцев уедет «погостить» к родителям и не вернётся, найдя себе новую любимую в родном посёлке.

– Юль, представляешь он так ей и сказал, – я стою посередине кухни и размахиваю руками, изображая своего коллегу. Подруга сидит на стуле и заливисто смеётся. На столе стоит яблочный пирог, который мы вместе испекли около часа назад и бутылочка вина.

– Господи! Он точно дегенерат, говорить такие вещи девушке. Надеюсь, ты сразу встала и ушла? – она морщится и старается сесть так, чтобы закатное солнце не слепило глаза.

– Конечно! Я не намерена слушать весь этот бред про меркантильность девушек от чувака, который не платит алименты на собственного ребёнка! Думаю, я теперь тоже в его списке «алчных сучек».

– Да ему повезло, что это была ты, а не Света! Светка бы его на всё бы раскрутила, а потом промеж глаз ему же его же одинокой розой в целофане зарядила! – подруга поудобнее усаживает Бантика на коленях и даёт ему кусочек сыра. – Надо вас с ней познакомить, мне кажется, вы подружитесь.

Вот я стою прижатая Максимом к стене. Закатный свет освещает наши силуэты. Моё сердце, как бешеное бьётся от его близости. А он так смотрит на меня… Так, что сразу понимаешь все его намерения! Так, что хочется забыть все его слова про «секс без обязательств» и представить, что этот шикарный мужчина, только мой, а я только его…

Моменты былого счастья, прожитого в этих стенах, проносятся у меня перед глазами. Я наблюдаю за диафильмом на старой плёнке и нет слёз, нет щемящей душу боли, только осознание, что это конец эпохи. Эпохи Светловой Анастасии Юрьевны. Совсем скоро начнётся новая история. В новых декорациях, с новыми и уже полюбившимися героями и, конечно, с новой главной героиней Оболенцевой Анастасией.

– О чём задумалась? – Максим обнимает меня со спины и привычно, утыкаясь носом мне в висок и вырывая из плена воспоминаний и мыслей.

– О тебе, – практически честно отвечаю ему.

– И что ты обо мне думала? Что я чертовски охрененный и о том, как тебе повезло с таким обаятельным, весёлым и просто идеальным женихом?

– Почти. Думала, что тебе нужно будет купить новую толстовку. Эту я тебе больше не отдам.

Я стою в его толстовке. Огромная, мягкая, с большим капюшоном, в который можно спрятаться от всего мира, если нужно срочно подумать, стала моим талисманом и незримой поддержкой, дарящей спокойствие, когда Макса нет рядом. Последние несколько дней я собирала себя, как пазл, настраивая на общение с родителями, сестрой, юристом, находясь именно в ней.

– Мне придётся привыкнуть к том, что ты так нагло таскаешь мои вещи, да? Ты же не перестанешь это делать, да?

Я отрицательно мотаю головой и улыбаюсь. Он накрывает мои губы поцелуем, как раздаётся звонок в дверь.

– Готова?

– Да.

Он выпускает меня из своих тёплых объятий, и я уверенно делаю шаг вперёд к входной двери.

– Привет! – Ксюша по-хозяйски входит в квартиру и, не разуваясь, проходит мимо нас, осматривая свои владения, пока её жених робко улыбается и здоровается за руку с Максом. – Всё вывезла? Ничего не оставила?

– Всё. Не переживай, не побеспокою, – улыбаюсь я сестре.

– Хорошо… Да, на то, чтобы привести здесь всё в порядок, денег уйдёт немерено. Ты здесь так всё запустила, – она открывает дверку старой советской стенки, разглядывая пустые полки.

– Ксюнь, ну ты чего. – парень проходит вслед за сестрой и примирительно произносит. – Всё для жизни есть. А дальше со временем обживёмся, обновим, что надо будет. Москва тоже не сразу строилась.

Возможно, Ксюше действительно повезло с будущим мужем. Вроде спокойный милый парень.

– Ой, Влад… Вечно ты готов малым довольствоваться – морщится сестра. – Ты счета все оплатила? Долгов нам не оставила?

– Не оставила, – я закатываю глаза. На удивление спокойно воспринимаю всю её речь. Понимаю, что она словно ребёнок повторяет родительские слова, ещё не имея своего мнения. – Не переживай, не кину и не подставлю. Родители приедут?

– Нет. Папа работает, а у мамы дела, – ох, какие занятые стали резко. До этого на каждую встречу целой делигацией приезжали.

– Тогда получите и распишитесь, – достаю из огромного кармана толстовки две связки ключей и протягиваю одну сестре, а вторую её избраннику. Ксюша на мгновение зависает, а потом забирает обе связки, практически оттолкнув руку жениха.

– Спасибо, – произносит она.

Я молча киваю. Наверное, нужно что-то сказать в ответ, но говорить-то нечего.

– Ну удачи вам ребята, здоровья будущей маме и счастливой семейной жизни, – Макс бодрячком подходит и обнимает меня за талию. – Нам пора. Увидимся на свадьбе. На вашей или на нашей. Как пойдёт.

Он ухмыляется, прекрасно понимая, что дружить семьями мы не будем. Не тот характер у моей сестры. Хотя, возможно, находясь рядом с Владиком и подальше от своего папочки, она может и поумнеет немного, снимет корону и начнёт вести себя попроще.

Мужчины жмут друг другу руки. Я натягиваю пуховик. Последний раз окидываю взглядом квартиру, мысленно желая новым владельцам счастья, и покидаю её навсегда.

Глава 40

Заключительная

Я выхожу из здания старого бизнес-центра. Когда-то это круглое, постмодернистского вида здание, считалась самым престижным деловым центром. А сейчас «стекляшка» теряется на фоне яркого торгового центра и других, более высоких зданий. Некогда заоблачные цены на аренду значительно упали. Перспективные компании переехали в соседние высотки и их места заняли организации попроще. Огромные площади раздробили и стали сдавать под частные студии, кабинеты красоты, небольшие магазины и прочее.

Именно в этом здании и арендует кабинет психолог Влада Владимировна. Чудесная женщина слегка за сорок, которая помогает разгребать бардак в моей голове.

Рассматриваю себя во фронтальную камеру смартфона и недовольно морщусь. Несмотря на все мои старания в уборной, видно, что я недавно плакала. Но хотя бы незаметно, что ревела белугой долго и безутешно.

Первое время, выходя с сеанса, я вызывала у прохожих сочувственные взгляды. Даже одна сердобольная старушка поинтересовалась всё ли у меня хорошо и не требуется ли мне помощь. Поэтому наученная горьким опытом, вооружившись лайфхаками из интернета, я стала брать с собой на сеансы косметику, капли для глаз и замороженные патчи. Всё это помогало мне минут за пятнадцать в уборной привести себя в божеский вид, чтобы не тревожить прохожих и спокойно отправляться дальше по делам.

– Привет, красавица. Не желаешь прокатиться?

Я отрываюсь от разглядывания себя в камеру смартфона. Напротив, меня стоит внедорожник Макса. Он улыбается мне, выглядывая через окно передней двери.

– Я к незнакомым дяденькам в машину не сажусь.

– Меня Максим зовут. А тебя?

– Настя.

– Ну вот и познакомились, – он открывает мне дверцу, и я запрыгиваю в машину. – Как всё прошло? Плакала?

– А ты как думаешь? Конечно, плакала. Зато сейчас мне гораздо лучше. Правда.

– Это хорошо. Ты умница, – он целует меня, и я с ним полностью согласна. Я умница. – Ты не забыла её предупредить, что в сентябре тебя не будет?

– Конечно. Влада предложила, провести встречу по видеосвязи и сказала, что, если будут проблемы со связью, могу просто прислать ей домашку в чат.

– Домашку? Она задала тебе домашнее задание?

– Угу. Нужно будет немного понаблюдать за собой. А ты чего надумал, за мной заехать? Я не ждала тебя. Думала, ты на работе зарылся. Или Миронов соизволил прийти поработать в офисе?

– Молодой папаша предательски бросил жену с младенцем на растерзание новоиспечённых бабушек и трусливо сбежал помогать разбираться с закупками.

– Так ты же говорил, что по закупкам всё решилось ещё в понедельник?

– Юльке об этом не говори. А то сыновья без отца останутся.

В мае у Юли и Егора родился сын Павел, названный в честь отца Юли. Малыш оказался на удивление спокойным, и ребята плавно вживались в роль родителей, старательно оттягивая момент знакомства сыночка с родственниками.

Через сорок дней, подаренных православными традициями, у них не осталось отговорок и им пришлось познакомить Пашу с бабушками и дедушкой. И началась непримиримая война за личные границы и ребёнка.

– Нет, поймите меня, девочки. Я не против, чтобы они помогали мне с Павликом и Марком, – жалуется подруга. – Но не каждый день и без нравоучений. Это же невозможно. Одна кричит: «Юля, открой окно. Духота же, ребёнок упреет», вторая «Юля, что ты всё расхлебянила! Продует детей же!». Постоянно я всё делаю не так. Одни допотопные советы. Своей маме я могу сказать напрямую, чтобы она отстала. Правда, толку нет. Она игнорирует мои просьбы, мило улыбаясь. А вот матери Егора… Он ей говорит: «Мама, это мой и Юлин ребёнок и мы как родители решаем, как его воспитывать. Нам не по пятнадцать лет. Мы можем о нём позаботиться», так она его отчитала и полотенцем отхлестала. Невыносимая женщина.

Юлино терпение постепенно заканчивалось. Мы со Светой наедине фантазировали, что будет, когда оно совсем закончится. Все фантазии сводились к тому, что мы в ночной тиши едем к болотам притапливать труп одной из бабушек.

Тем не менее подруга не сдавалась в неравной войне за личные границы своей семьи. Она напрочь отказалась оставаться наедине с матерью Егора. «Его мать меня ни во что не ставит. Вот пусть сам ее и контролирует» разводила руками молодая мама. Поэтому с учётом слишком частых визитов родственников, Егор перебрался на удалёнку. Появляясь критически редко в своих владениях, стойко защищая жену от свекрови. Но, видимо, присутствие двух мам он не выдержал.

– Не скажу. Иначе и тебе за укрывательство прилетит.

– Благодарствую. Ну, что? Куда рулить мне?

– Я хотела заехать в салон забрать платье, а потом нужно в магазин заехать за продуктами, на пункт выдач заказов, и было бы неплохо заскочить в хозяйственный. У нас с утра сломался выключатель.

– Понял, принял. Диктуй адрес салона. Это значится, ты платье свадебное забирать собралась.

– Ага.

– И бельё к нему.

– Угу.

– Это хорошо, – довольно ухмыляется Макс, не отвлекаясь от дороги. Ох, я слишком хорошо знаю эту ухмылку! Она всегда сопровождает его пошлые фантазии на мой счёт и предшествует сексу.

– Нет, Максим! Даже не думай! Ты их до свадьбы на мне не увидишь!

– Мы бы могли…

– Не могли! Я не буду «репетировать» первую брачную ночь в том самом белье и в свадебном платье. Оставим их для премьеры.

С того вечера, как он узнал, что платье куплено и отдано в подгон, у Максима появилась идея фикс. Просто помешательство, на мне в белом белье. Аргументируя тем, что он репетирует со мной первую брачную ночь, сразу тащил меня в кровать, как только я надевала, что-то светлое.

– Ты хочешь, чтобы я умер от любопытства и сперма токсикоза? Ещё же неделю ждать! Я с ума же сойду, зная, что ты его не просто мерила, а что оно у нас дома.

– Вот от последнего ты точно не умрёшь. А любопытство… Постараюсь его переключить на купальники, которые купила для медового месяца.

– Ты уже купила купальники, – он моментально переключается. Во взгляде читается интерес и возбуждение.

– Ага. А ты думаешь, зачем мы заедем на пункт выдачи заказов? – шепчу я, многозначительно прикусывая нижнюю губу.

Кажется, манёвр сработал. Но ненадолго. Когда я выхожу из салона с большим белым картонным пакетом и пакетиком поменьше, в глазах Максима плещется желание и любопытство. Он пытается заглянуть в пакет, но нежно-кремовая бумага тишью защищает мои приобретения не только от пыли, но и от любопытных глаз жениха.

– Я очень хочу увидеть тебя в свадебном платье. Хотя бы намекни какое оно. Длинное, короткое, открытое или с рукавами… Насть, я ёбнулся в край из-за тебя.

В его голосе нет ни капельки шутовства. Он говорит совершенно серьёзно, и, мне кажется, ему правда важно знать, в каком платье я буду в наш день.

– Оно белое и не пышное. Стало легче?

– Нет. Не стало. Но спасибо, круг моих фантазий сузился.

Всего через шесть с половиной дней мы станем мужем и женой. Скажем друг другу «да» в Загсе, поклянёмся быть вместе до конца дней перед лицом Бога в самом старом храме нашего города. А потом на даче Максима… У нас на даче будем праздновать создание нашей семьи в кругу близких людей.

Мы отправили приглашение моим родителям и сестре. Но оно осталось без ответа. Я не злюсь на маму за это. Почти полгода работы с психологом дают свои плоды. Пришло понимание и принятие её позиции по отношению ко мне. Я почти простила её за всё. Я взрослая девочка и больше не нуждаюсь в её поощрении и любви. Хотя бы потому что у меня есть люди, которые любят меня за то, какая я есть, а не за хорошее поведение и послушание. И эти люди будут рядом со мной в этот важный для нас с Максом день.

Однажды я тоже стану мамой и буду совершать ошибки. Ведь, как любит говорить Юля, мы все живём свою первую жизнь. Но я приложу все усилия, чтобы мой ребёнок никогда не чувствовал себя нелюбимым и одиноким. Чтобы наслаждаясь одиночеством, он знал, что он не один.