Текст книги "Момент судьбы"

Автор книги: Алисия Дайтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Алисия Дайтон
Момент судьбы

1

Жаклин моментально выделила Роналда Редферна из толпы встречающих. Высокий широкоплечий молодой мужчина в черных джинсах, модном твидовом пиджаке и с великолепными светлыми волосами. Да, не заметить подобного красавца просто невозможно. Во всяком случае, для такой, как она, восприимчивой и темпераментной девушки.

К сожалению, Жаклин вынуждена была признаться себе в том, что ей иногда трудно удержать под контролем свои чувства. И сейчас ей следовало прежде всего успокоиться. Глубоко вздохнув, она подумала, что, в сущности, ничего плохого пока не произошло, не считая тех толчков, которые она получила в толпе от выходящих пассажиров.

Еще несколько месяцев назад, когда отмечали сороковую годовщину свадьбы родителей Роналда, Жаклин была уверена в том, что избавилась от детской привычки выводить из себя их сына. И вот сейчас, волею судьбы, ей предстоит с ним встретиться. Как будто у нее нет больше других проблем! Только уважение к Джине заставило ее пойти на это. Она вздохнула. В конце концов, после того, что произошло с ней в Лос-Анджелесе, работа в Нью-Йорке для нее – просто подарок доброй волшебницы, даже если ей придется сотрудничать с Роналдом.

Недоброжелательный взгляд благовоспитанной матроны заставил ее вновь вернуться к действительности. Бросая извинения налево и направо, она энергично принялась протискиваться к тому месту, где ее ждал Роналд, при этом стараясь изо всех сил унять бешеное биение сердца.

Просто невозможно! Взрослая женщина не должна так реагировать на мужчину, который до сих пор видит в ней девочку с хвостиками. Но сейчас, как ей кажется, она сумеет скрыть обуревающие ее эмоции. Она будет следить за каждым своим словом и каждым жестом в присутствии Роналда. Чего бы это ей ни стоило.

– Привет, парень!

Произнесено это было таким тоном, словно она бросала ему вызов. Жаклин хотелось первой нанести удар, пока Роналд не успел опередить ее.

Его ответом был легкий поцелуи и долгий проницательный взгляд, которым он окинул ее с головы до ног. Он внимательно рассматривал ее, а она усилием воли заставила себя расслабиться, по крайней мере настолько, насколько это было возможно, стоя с ним рядом.

Ей нужно, наверное, сказать что-то умное. Но, как назло, в голову ничего не приходило, кроме, пожалуй, заявления, как шикарно он выглядит. Да, Роналд несомненно был очень привлекательным, просто-таки неотразимо привлекательным мужчиной.

– Как долетела?

Голос Роналда вывел ее из задумчивости.

– Очень болтало. Мы вылетели из Лос-Анджелеса в бурю, и она продолжалась всю дорогу.

– Я и не знал, что ты бейсбольная болельщица. – Это неожиданное утверждение заставило ее растеряться. – Твоя кепка, малышка, – усмехнулся он и подошел к ней почти вплотную. – Кстати, ты надела ее задом наперед. А где твой багаж? Не приехала же ты с той сумкой, что стоит у твоих ног.

– Я сделала это намеренно. И, между прочим, это баскетбольная вещица.

Он удивился:

– Твоя сумка?

– Нет, моя кепка. – Она повернула ее на голове так, чтобы надпись «Лос-Анджелес Кингз» стала видна.

– Приятно видеть, что жизнь в Лос-Анджелесе не заставила тебя отказаться от юношеских привязанностей. Так где же все-таки твой багаж?

Не отдавая отчета в своих действиях, Жаклин подхватила сумку и устремилась к месту выдачи багажа. Роналд едва успел догнать ее и взять тяжелую кладь у нее из рук.

– Джекки, я лишь спросил, где твои вещи. Не нужно никуда мчаться сломя голову, а тем более тащить их самой!..

Его тон вызвал у Жаклин раздражение и смущение одновременно. Стараясь не глядеть на Роналда, она напряженно ожидала, когда на ленте транспортера покажутся ее чемоданы.

– Как только увидишь свои вещи, покажи их мне. Я хочу убраться отсюда до того, как тебя узнают поклонники и набросятся с требованиями дать автограф!

– Роналд, это Нью-Йорк, а не Голливуд! Но даже если на меня и нападут поклонники, я уверена – ты сумеешь защитить меня от них.

– Ну ладно. Так где твои чемоданы?

– Вот этот рыжий с коричневым и вон тот, такой же расцветки, но поменьше. И, пожалуйста, не сердись на меня, если я не оправдаю твоих ожиданий.

Роналд нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что если ты не будешь относиться ко мне как к капризному ребенку, я перестану вести себя подобным образом.

– Хорошо. Считай, что мы договорились.

– Ура! Я теперь взрослая!

– Нет, – остановил ее он. – Мы договорились, что ты послушная.

Глядя на выражение лица, с которым Джекки быстро шла к выходу из аэропорта, можно было с уверенностью сказать, что она спрятала чувство юмора где-то на самом дне одного из своих чемоданов.

Как стремительно бежит время! – думал в свою очередь Рональд. Теперь уже невозможно представить эту сексапильную красотку задиристым ребенком, которым она совсем еще недавно была.

Он вынужден был признаться себе в том, что все перевернулось с ног на голову в его отношении к Жаклин. Он прекрасно помнил вечеринку по случаю ее шестнадцатилетия, когда советовал ей, как лучше одеться, и помогал подготовиться к речи на банкете. И затем годовщину свадьбы его родителей, которая состоялась всего несколько месяцев назад, когда он почувствовал, что Жаклин возбуждает его. И это не только из-за обтягивающего и открытого вечернего платья и не из-за разыгравшегося мужского воображения! Даже в простых джинсах и майке, которые были сейчас на ней, она казалась такой же сексуально притягательной.

Все время, пока они шли к машине, Роналд чувствовал себя взбудораженным. Он ненавидел себя за то, что воспользовался возможностью не разговаривать с ней и лишь разглядывал ее фигуру. Он позволил ей идти впереди себя, чтобы рассматривать ее длинные стройные ноги в обтягивающих джинсах. И то, о чем он думал при этом, делало его еще более виноватым в собственных глазах.

Она была для него малышкой – сестрой его погибшего друга. И он знал, что Саймон имел в виду совсем другое, когда умирая просил позаботиться о маленькой Джекки. Черт! Если бы Саймон был жив сейчас, то, узнав о его тайных мыслях, он бы непременно врезал бы ему по зубам. Да и как Джина посмотрела бы на все это!

Успокойся, дружище, сказал он себе. Она совсем не твой тип. Тебе нравятся блондинки, пышнотелые, а не рыжие, мальчишеского телосложения, даже если их ноги растут от шеи.

Размышляя над всем этим, он не забыл и их разницу в возрасте. Но сейчас двенадцать лет между его тридцатью шестью и ее двадцатью четырьмя казались совсем иными, нежели те же самые двенадцать лет между шестнадцатью и двадцатью восьмью…

– Только не говори мне, что ты закрыл ключи от машины внутри!

Нетерпеливый голос Джекки вывел Роналда из задумчивости. Автоматически он проверил карманы.

– Нет!

– Тогда почему ты стоишь и не открываешь машину? Давай поторопись! Я умираю от желания поскорее поболтать с Джиной.

– У вас будет достаточно времени. Она улетает только в воскресенье.

– Если она не передумает.

– Ты полагаешь, она может это сделать?

Джекки пожала плечами.

– Так уже было.

Жаклин с трудом удерживалась от многочисленных вопросов. Она села в машину молча, словно прикусив язык. Всем была известна та почти болезненная привязанность, которую Роналд испытывал к своей обожаемой сестре. И особенно после смерти Саймона. Может быть, это и послужило причиной его многолетнего одиночества. Он не встретил такую же, как его сестра.

Искоса взглянув на Роналда, Жаклин поняла, что он ожидает от нее традиционного вопроса, можно ли ей сесть за руль, чтобы он мог дать традиционный отрицательный ответ.

Жаклин упрямо молчала. Тогда Роналд завел двигатель и повел машину по вечерним улицам города.

– Решение Джины было очень неожиданным, – наконец сказала она. – Я узнала об этом только прошлой ночью.

– А я – лишь два часа назад.

– Ты шутишь! Неужели она не сказала тебе первому об этом?

– Нет. Она только сегодня днем сообщила, что уезжает и что ты должна заменить ее.

2

Роналд задумался о том, что произошло сегодня в его кабинете, и вспомнил весь разговор с Джиной до мельчайших подробностей…

– У тебя найдется минутка для меня?

Голос сестры оторвал Роналда от дела, которым он занимался уже полдня.

– Дорогая моя, раз ты приготовила кофе, то у меня есть больше чем минутка. – Он взял чашку из ее рук. – Спасибо. У меня сейчас очень много работы.

– Ты справишься, Роналд. Ты всегда со всем справлялся!

– Кофе и лесть! Ты всегда умела найти ко мне подход. Что случилось? У тебя ко мне какое-то дело?

– Да в общем-то нет. Видишь ли, я просто решила присоединиться к отцу и матери в Европе: хочу попутешествовать.

Роналд был так поражен, что несколько раз открывал и закрывал рот, прежде чем ответить. Если бы Джина сейчас объявила, что умеет ходить по воде, он не был бы так изумлен, как услышав это сообщение.

– Что… что ты собираешься делать? – наконец произнес Роналд.

– Ты же прекрасно все понял, – сказала она, словно ей было не под силу повторить свои слова. – Мне тридцать четыре года, Роналд, – улыбнулась она. – И мне пора самой определять свою жизнь. Так все считают… И я решила, что завтра как раз подходящий день для начала.

С одной стороны, Роналду хотелось закричать от радости, с другой – неожиданное решение сестры обеспокоило его. После смерти его друга и жениха Джины пятнадцать лет назад он сомневался, что его сестра сможет когда-нибудь оправиться от потери. И сейчас он напряженно смотрел на нее, пытаясь найти ответы на многочисленные вопросы.

– Только не гляди на меня так, словно я больная.

– Не буду. – Он встал из-за стола, подошел к сестре и взял ее руку. Она была мягкой, теплой. На руке не оказалось кольца. – Ты сняла кольцо, которое Саймон надел тебе на палец в день помолвки?

– Вчера вечером. Думаю, это было самое трудное, что мне пришлось сделать. Мне кажется, поездка в Европу и то намного легче.

Эти слова она произнесла почти шепотом, но Роналд почувствовал напряжение в ее голосе. Впервые, больше чем за десять лет, его сестра решила освободиться от прошлого. Он обнял ее, и они улыбнулись друг другу.

– Ты уже сообщила отцу и маме? – спросил он.

– Да, я позвонила им сегодня рано утром. Они были так же удивлены, как и ты. И, как мне кажется, рады этому.

– Я думаю. А как Эдрисы?

Денис и Лесли Эдрисы были родителями Саймона и старинными друзьями их семьи. Они сейчас вместе путешествовали с их родителями по Европе.

– Они тоже очень рады… – Голос ее слегка дрогнул. – Лесли сказала, что Саймон был бы рад моему решению вернуться к полноценной жизни.

Роналд кивнул и поспешил перевести разговор на другую тему.

– Судя по тому, что мама пишет об Италии, можно предположить, что эта страна восхитит тебя. Когда ты вылетаешь?

– В воскресенье.

– В воскресенье. Но сегодня уже пятница! А как же паспорт и виза?

– Они еще действительны. Если ты помнишь, я их оформила пару лет назад.

Он вспомнил, что младшая сестра Саймона Жаклин уговорила Джину провести с ней каникулы в Италии, но в последнюю минуту та вдруг отказалась. И никто и ничто не смогло заставить ее изменить свое намерение. Может быть, нынешнее скоропалительное решение лишит ее возможности передумать в последнюю секунду.

– Хорошо. Тогда я позвоню миссис Палмер и, пока тебя нет, попрошу ее заменить тебя.

– Миссис Палмер не понадобится. Я уже договорилась с Жаклин, и она согласилась поработать вместо меня.

– О-о! Только не это! Пожалуйста, Джина, скажи, что ты пошутила.

– Все уже решено. Она приезжает сегодня вечером.

– Тогда расстрой все это. Или у меня будет нервный срыв.

– Пожалуйста, прекрати, Роналд! Это очень удачный выход из положения. Жаклин временно оказалась не у дел.

– Но она же актриса мыльных опер, а не бухгалтер!

– Я тоже не бухгалтер! И кроме того, Жаклин проучилась два года в бизнес-колледже.

– О господи! Но она же еще почти ребенок!

– Если ты считаешь ее ребенком, то очень ошибаешься! И, видимо, пропустил эпизод в фильме «Радости страсти», где она снималась почти обнаженной.

– Спаси меня от нее! – взмолился Роналд. К несчастью, он не пропустил этот эпизод в фильме.

– Роналд! Какие проблемы? Это всего лишь на несколько недель.

– Землетрясения разрушают города за несколько секунд, – проворчал он.

– Мне кажется, ты все усложняешь.

– Джина, дорогая, я не усложняю, а лишь трезво смотрю на вещи.

– Но почему?..

– Почему… Да потому, что она очень… легкомысленна. Жаклин – человек, который не знает, что он будет делать через минуту. И она ненавидит людей, которые говорят ей об этом. Особенно меня. О боже! Она станет бесконечно задавать мне вопросы. К тому же будет окружена поклонниками, желающими взять у нее автограф…

– Послушай, Роналд. Эта поездка так важна для меня, но я отложу ее, если…

– Что?.. Нет! – Мысль о том, что Джина может изменить свое решение из-за него, была для Роналда недопустима. – Не смей даже думать об этом! Ты будешь лететь в самолете в воскресенье, а Джекки в то же самое время – сидеть в твоем кабинете за твоим столом.

Роналд вздохнул. С понедельника у него начнется трудная жизнь: еще с детства Джекки умела вывести его из себя. И сейчас, в свои двадцать четыре года, она могла запросто превратить уверенного в себе тридцатишестилетного бизнесмена в пациента психиатрической лечебницы…

Они долго ехали молча. Жаклин была задумчива. Сколько она помнила себя, Роналд для Джины был самым близким человеком в жизни. Именно ему первому она доверяла все свои тайны и у него искала совета и поддержки.

– Ты говорила с Денисом и Лесли? – спросил он, не отрывая глаз от дороги.

– Да. Прошлой ночью. Я позвонила им сразу же после звонка Джины. Они были так же поражены ее решением, как и твои родители.

– Мм… – Он бросил быстрый взгляд в ее сторону. – А ты, Джекки? Тебе не показалось странным ее неожиданное желание покинуть дом, где она провела безвыездно столько лет? Если, конечно, не считать ее поездок в офис.

– Конечно, – сказала она. – Кто бы не удивился? Все эти годы поведение Джины вряд ли можно было бы назвать нормальным. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю, – поспешно добавила она, зная, как Роналд болезненно относится ко всему, что связано с душевным состоянием Джины. – В конце концов, ей лишь тридцать четыре, и она очень привлекательная женщина. Ей нужно как-то устроить свою жизнь.

– Я вполне с тобой согласен, Джекки. Все мы знаем, что за жизнь была у Джины после смерти Саймона. Ее даже и жизнью нельзя назвать…

– Да, это скорее напоминало бесцельное существование…

– Перестань, – пробормотал он. – Она провела последние пятнадцать лет как затворница. И вдруг это неожиданное стремление поехать в Европу! Всего полгода назад она отмечала годовщину смерти Саймона. – Он покачал головой. – Поверь мне, я отнюдь не радуюсь такому повороту событий, и он совсем не успокаивает меня. Скорее даже настораживает.

Проехав на красный свет и не заметив этого – так он был возбужден, – Роналд взглянул на Жаклин. И та была вынуждена сказать:

– Я так же переживаю по поводу ее поездки, как и ты. Все эти годы мы молились, чтобы она вышла из кризиса. И вот теперь, когда, кажется, это происходит, мы… – Она осеклась, поймав на себе его недоверчивый взгляд. – Ну хорошо, хорошо, – вздохнула она. – Признаюсь: я тоже очень обеспокоена этим. Но существует большая разница между тем, что ты так долго собираешься сделать, и тем, что делаешь. Тебя тревожит то, что Джина не до конца рассталась с прошлым, а меня беспокоит, что она начинает жить по-новому слишком поспешно и может потерпеть неудачу.

Роналд нахмурился, и это заставило ее добавить:

– Человек, который столь спонтанно принимает решения, может так же неожиданно от них и отказаться. Мне кажется, у Джины остались сомнения в правильности своего поступка. Поэтому мы должны поддержать ее. А для этого необходимо понять, почему она вдруг вознамерилась переменить образ жизни.

Какое-то время оба молчали. Затем Роналд улыбнулся и сказал:

– Знаешь, Джекки, временами ты очень удивляешь меня. Вот как сейчас – тонкостью своих замечаний.

Это прозвучало так по-отечески, что Жаклин без радости приняла похвалу.

– Интересно, что сказали бы родители, которые уже несколько месяцев не видели тебя?

– Знаю, – ехидно улыбнулась она. – Но мне не нравится, что меня все еще считают ребенком. И постараюсь вести себя соответствующим образом. Во всяком случае, в твоем присутствии.

– Да, тебе придется очень постараться. Надо будет не только придумать соответствующий имидж, но еще и попытаться не обижаться на меня всякий раз, когда я буду делать невинные замечания в твой адрес.

– Роналд, может быть, это не соответствует твоему представлению о взрослых женщинах, но я знаю многих мужчин, которые находят мою способность время от времени показывать зубки очень возбуждающей!

Волна воспоминаний захлестнула Жаклин, едва машина подъехала к особняку, который долгое время был ее вторым домом. Когда ее спрашивали номер телефона, она всегда давала два – свой домашний и номер Редфернов. Но за последние пять лет, с тех пор как Роналд выкупил особняк у своих родителей, она была здесь всего несколько раз, да и то недолго. И вот этот дом снова станет ее домом на целые три недели.

– Что-нибудь случилось?

Она улыбнулась в ответ на настороженный вопрос Роналда.

– Нет. Я просто подумала о том, что ничего не изменилось. Все точно так, как в детстве. А мне почему-то казалось, что ты обновишь дом.

– Зачем? – спросил он. – Что тебе в нем не нравится?

– Все нравится! Но ты архитектор по профессии – разве тебе не хотелось все сделать по своему вкусу? – Она снова улыбнулась. – Я люблю старые дома, но если бы у меня были деньги, я бы непременно что-нибудь переделала.

Он снова с удивлением уставился на нее.

– Перестань так смотреть на меня. От своей мамы я постоянно слышу, какой ты удачливый в делах и как преуспевает твоя фирма.

– Лесли преувеличивает, – сказал Роналд.

– И это говоришь ты, сидя за рулем последней модели «кадиллака»?

Роналд усмехнулся:

– Не думал, что ты это заметишь.

– Как бы не так! И у тебя нет причин отказать мне. Я обязательно должна поводить ее, пока живу здесь.

– Нет причин… Возможно, когда-нибудь я разрешу тебе сесть за руль моего автомобиля.

– Ты уже обещал это, и не раз.

– Не надо напоминать мне об этом. Джина сказала, что ты можешь пользоваться ее машиной, пока ее не будет.

Имя его сестры заставило Жаклин задуматься.

– Послушай, Роналд, видимо, как раз сейчас Джина наконец-то решила оставить смерть Саймона в прошлом. И мы тоже должны попытаться это сделать. – Она посмотрела на Роналда, который был лучшим другом ее покойного брата и почти ее родственником.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что, может быть, кто-нибудь расскажет мне все обстоятельства его гибели в ту ночь.

– Джекки…

– Нет! – Она остановила его решительным жестом. – Мне хорошо известно, что случилось потом, – Джина оказалась беременной и у нее произошел выкидыш. Более того, я думаю, что причина того, что ты не даешь мне сесть за руль машины в том, что Саймон вел твой автомобиль, когда погиб. Поэтому невольно напрашивается мысль…

Воспоминания были мучительны для Роналда, и он не смог скрыть, как неприятен ему разговор.

– Только не надо ничего придумывать, Джекки. Тебе было только девять, когда произошла трагедия. Давай будем считать, что все случилось именно так, как об этом тебе рассказали.

– Ты полагаешь, что это наилучший выход?

Он вышел из машины. Жаклин последовала его примеру. В свете фар она увидела раздраженное лицо Роналда.

– Можешь вообразить себе все, что угодно. Но не нужно об этом говорить при Джине. Я не хочу расстраивать ее.

– Скажи, ты купил этот дом, когда родители захотели продать его, потому что Джина не хотела уезжать отсюда?

Роналд не ответил.

– Я права? – настаивала она. – Поэтому ты ничего и не изменил? Ты боишься причинить боль Джине?

Раздражение Роналда не проходило. Так и хотелось сказать Жаклин какую-нибудь резкость, что он незамедлительно и сделал:

– Я думал, что безработные актрисы не прочь немного подзаработать. Но мне и в голову не приходило, что они способны мыслить!

– Ты знаешь меня, – сказала она, пожав плечами. – Я способна на многое. У меня вообще масса талантов. Между прочим, я собираюсь три недели вести бухгалтерию для некоего Роналда Редферна.

Он молча склонился над багажником, вынимая ее вещи.

– Роналд, я никогда не могла понять, почему ты отказался от партнерства в очень престижной строительной фирме ради семейного бизнеса? Ведь ты мечтал стать архитектором.

– Да, это трудно понять, Джекки. А причина в ответственности. Наши отцы и Саймон много работали для того, чтобы создать свое дело. Не хочется, чтобы их надежды не сбылись и фирма перешла в чужие руки.

– А как же архитектура?

– Сейчас я хочу спокойной, размеренной жизни, такой, какая была у меня до твоего приезда. И помолчи, пожалуйста.