Текст книги "Третья стадия"

Автор книги: Алиса Строганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

– Зачем ты привел нас сюда? – дрожа от едва сдерживаемого гнева, прошипела Грэйс на Райнера, когда они остановились у стойки.

– Всего один раз. Больше не потребуется, – спокойно заверил ее пехотинец.

– Придурок, – шикнула Грэйс и облокотилась на стойку, старательно игнорируя окружающих.

Майрис переглянулся с Дэниелом и жестом попросил молчать. На их памяти Грэйс ни разу никого не обзывала. Уж если такое случилось – значит, дело плохо.

Тем временем Райнер заказал у хозяина за стойкой по плошке супа на каждого и куску хлеба. На удивленные взгляды ответил, что лучшего здесь не дадут. Конечно, если нет желания испытывать судьбу и есть крысиный шашлык.

– Честно, не пробовал, – признался пехотинец, выпивая воды. – Побоялся, что не донесу это в вертушке обратно.

– Слышь, Райнер, – пихнул Дэниел его в локоть. – Кажется, у нас проблемы.

Пехотинец прислушался, посмотрел на отражение зала в шлеме, покрутил головой и поправил волосы на голове.

– Нет, еще не проблемы.

Позади начинала собираться разномастная толпа инопланетян. Громадные туши, не уступающие кваари в росте, были почти все облачены в свободные накидки из бурой ткани, напоминающие старые пончо. Без исключения все были без обуви и ступали по полу на согнутых назад мощных пальцах. Тяжелые хвосты нервно болтались за спинами. Лапы без перчаток раскрывались, раздвигая перепонки, и угрожающе сжимались в кулаки. Оголенные клыки скалились на пришедших парней. Те, что столпились в дальних рядах, с интересом поглядывали на Грэйс.

– Райнер? – забеспокоился Майрис, когда толпа обступила со всех сторон и прогнала из заведения остальных людей.

– Ешь, – кивнул тот в свою очередь на суп и взялся за ложку.

Пехотинец ждал.

Толпа начала возмущенно переговариваться. Но ближе чем на пять метров не приближалась.

– Ты плохо тянешь на крутого, ты знаешь об этом? – шикнул на него Дэниел и взялся крепко за ложку. Как именно он надеялся ей отбиваться, он и сам не знал.

– А я и не крутой, – Райнер полез в один из карманов своей разгрузки на поясе.

Грэйс не оборачиваясь на фразы соплеменников снова стала угрожающе задирать хохолок. Перчатки она сняла, и сейчас короткие, непригодные для драки когти, оставляли глубокие борозды на деревянной стойке.

Райнер вытащил из подсумка три одинаковых ободка транслятора и два из них дал Майрису и Дэниелу. Третий надел сам.

– Пригодятся. Чтоб вникнуть, – сказал он и включил переводчик.

Парни последовали его примеру и поспешно нацепили трансляторы. Через наушники в них тут же полетел поток фраз за спиной.

«..Нет, оно у тебя не останется. Пойдет по рядам, чтоб мало не показалось».

«Я раньше увидел!»

«Пошел обратно, резаный. Вообще сам тебя оприходую».

«Да это даже противно».

«Изгнанное!»

«Вон это за дверь!»

«Нет, сперва взять!»

«Моё».

«Нет, наше».

«Нам нужнее».

– Что за… – выругался Дэниел, как сразу же позади него двое цветастых рыжих самцов сцепились в грызне друг с другом.

– А вот теперь скоро будет пора, – меланхолично прокомментировал Райнер, глядя в отражение шлема.

Один из стоявших в стороне инопланетян воспользовался шумихой в рядах и резко дернулся вперед, хватая Грэйс за руку. За что мгновенно получил когтями второй руки по щеке, заскулил и отбежал в сторону. Тут-то лавину и прорвало. Задние ряды заголосили в одну тональность, а спереди сразу трое ринулись вперед. Дэниел замахнулся ложкой. Майрис кинулся заслонять подругу. Грэйс шипела и огрызалась. Сразу двое вцепились в ее руки и пытались вытащить вперед.

Грянул выстрел. А за ним еще три, почти слившихся в один. Толпа отпрянула, а четверо инопланетян, жалобно вереща, и вовсе отскочили, зажимая простреленные и даже отстреленные ладони.

Один из самых высоких и упорных сделал короткий шаг вперед и тут же новый выстрел раздробил ему палец.

– Стоять, кому сказано, – почти не повышая голоса, твердо запечатлел в тишине Райнер.

С транслятором на голове, около стойки и с автоматом в одной руке на уровне пояса он выглядел… не крутым. А он и не обещал им быть. Немного взъерошенная копна волос, небрежная поза, он был спокоен и уверен в себе. И только рука, плавно переходящая в дуло автомата твердо держала толпу на прицеле, а холодный взгляд серых глаз цепко осматривал каждого, кто хоть немного вздрогнул.

«Пошел ты..» – услужливо перевели трансляторы всех троих высказанное с дальних рядов.

– Следующие пули пойдут на поражение, – невозмутимо предупредил Райнер.

И Майрис украдкой покосился на пехотинца и с одного лишь взгляда понял: убьет. И не задумается.

«Зачем ты лезешь не в свое дело?» – спросил желтый.

– Потому что оно моё, – холодно ответил Райнер.

«По какому праву?»

– Потому что не ваше.

«Докажи».

– Нападай.

Ствол автомата стрелой навелся на желтого, а тот скривился в гневе и бессильно прорычал. Помирать ему явно не хотелось.

«Оно наше!» – выдал тот синий в желтую полоску.

– Вы отреклись от этого. А я нашел.

Серые, которые в общем-то не Серые, не спорили.

«Ты не имеешь права нас тут убивать» – нашел, за что зацепиться кто-то.

– Имею, если тронешь моё.

«Ты уйдешь, бескрылый. Когда-нибудь тебя не будет рядом», – пригрозил снова желтый.

– Тогда я начну геноцид вашей разноцветной половины с тебя первого. Уверен, Серые не останутся без носителей генофонда.

Ствол продолжал смотреть на желтого. А он сам смотрел, не мигая, в глаза Райнера. Обычного с виду парня, с автоматом в руке, но с такими безжалостными глазами. Инопланетянин не вызывал у него ровным счетом никаких эмоций. Словно мусор, приставший к ботинку, который не представляет угрозы и который можно всего лишь стряхнуть. Бесполезный кусок неожиданно проявившей эмоции плоти. Просто ничто. И в это ничто было так легко пустить пулю и навсегда смахнуть этот мусор с ботинка. А удерживает его лишь то, что болтается этот кусок пока далеко. В считанных сантиметрах от негласной границы, за которой – расстрел. И желтый понял это. И остальные поняли. Шипели, рычали, демонстрировали клыки, но отступали. Уходили подальше от границы. Потому что добыча была бы очень хороша и желанна, но жить всем хотелось больше.

Райнер опустил автомат, только когда последний чужой ушел из столовой. Долго и глубоко вздохнув, он так же медленно выдохнул, сбрасывая неразличимое напряжение. Снова поправил волосы и стер выступившую на лбу испарину.

– Спасибо, – выдала севшим голосом Грэйс, поворачиваясь вслед за парнем к недоеденному супу. – Присвоить меня было самым удачным ходом.

Райнер хмыкнул, взял со стола кружку, одним махом допил оставшееся содержимое и громко впечатал ее обратно в столешницу. После чего только Дэниел, стоявший к пехотинцу ближе всего расслышал:

– В гробу я видал все ваши животные игры.

* * *

Когда-то наступает время становиться безжалостным. Я честно думал, что протяну дольше. Но события последнего месяца вынудили меня на время оставить службу и задуматься. Странно осознавать, как твой родной дом, целая родная планета, летит чертям под хвост. И все потому, что где-то допущена одна небольшая системная ошибка. Я считаю, что знаю, в чем она состоит, осталось узнать – имеются ли у меня единомышленники.

15.58

Я сижу в кабинете за своим столом перед экраном монитора и смотрю на пока еще пустые ячейки видеоконференции. Пятнадцать одинаковых окон по числу командиров Баз, но только пять из них должны появиться с минуту на минуту. Только пятерым я могу полноценно доверять, не боясь, что наши слова пойдут выше. Только они еще преданно служат символу военно-воздухных сил и помнят его истинное значение. Настоящее, а не то, о котором рассказывают в училищах. Ведь наш знак, тот, который мы все почетно носим слева на груди – это не просто символическая планета Земля, охваченная кольцом инверсионного следа от самолета по Границе, но и стилизованное Око, напоминающее каждому о нашей роли вечных стражей и защитников родной планеты. Наша роль – это наша гордость. Жаль только, что уже мало кто помнит об этом. Я мог бы созвать сегодня больше людей, но за некоторых не могу ручаться. А так, пять искренних голосов – уже немало, чтобы понять интересы нашего круга.

15.59

Пунктуальность наше всё. Мы можем быть сто раз друзьями. Мы могли летать вместе и пить за одним столом, когда были молоды, но есть у деловых разговоров своеобразная грань, которую все стремятся соблюдать. До поры, конечно, но любое поведение формируется целью встречи. А я, вызывая людей, дал им четко понять, что намерен провести важный диалог. К тому же – что это за время – четыре часа. Середина рабочего дня, а у каждого из них могут быть иные дела. Видеоконференция это все, что мы можем себе позволить в условиях далеких друг от друга дислокаций. К тому же не стоит забывать про секретность. Данный канал связи мне в свое время шифровала сама Грэйс, и я склонен больше доверять ей, нежели программистам, выпускникам университетов Полиса.

16.00

Пять окон на мониторе ожили одно за другим, подключившись к моему каналу. С них на меня смотрели такие знакомые лица. Оказывается, я даже успел немного соскучиться.

Клайв МакМиллан. Командир Цунами Маунт. Боевой товарищ с молодых лет. Человек, с которым я плечом к плечу встречал впервые корабль кваари. Это было так давно. В почти забытой старой эпохе. Как же ты изменился, друг. Все так же с виду бодр и молод, но глаза… Ты тоже чувствуешь, как наш век подходит к концу? Тоже из последних сил цепляешься за каждый новый год? Я помню, ты тоже перестал летать, как и я, чем отыграл у старости еще пару десятков лет. Но надолго ли нас еще хватит? Лично я понял, что больше не могу терпеть. А ты?

Марлен Алиева. Единственная леди в наших рядах. Годы делают тебя только краше. Я помню, мы познакомились лет десять назад, когда ты вовсю прорывала себе путь наверх. Я одобрил твою кандидатуру на пост командира молодой Базы Салтус и с тех пор острые языки решили, что ты мне приглянулась. Но мы-то с тобой знаем, что это не так. Мы ни разу не затрагивали личных тем, потому что видели – они нам не нужны. Мы хорошо умеем понимать невысказанное, и это одно из многих качеств, которые я ценю в тебе, Железная Леди.

Ральф Джонсон. Спасибо, что согласился выйти на связь. Рад тебя видеть спустя долгое время. Помнится, когда-то у нас возникли небольшие разногласия, но это все в прошлом. Надеюсь, сейчас мы с тобой стоим по одну сторону баррикад, и ты готов сотрудничать. Хотя, если ты появился, то мои опасения напрасны. Спасибо. Я, правда, буду рад твоему острому уму и поддержке в лице всей Базы Фалкс Бэй.

Кэхел Охарис. База Гномонис. Приятно, что на последнем совете ты отстоял свое право и дальше командовать Базой. Ты мой ближайший сосед с запада, и как никто другой в курсе, что творится на нашей земле. Я помню, как ты звонил мне недавно и высказывал предложение обсудить новую оборонительную политику. Прошу – каждый из собравшихся Командиров наверняка будет согласен обсудить сей вопрос.

Виктор фон Вульф с Ферноста. Еще один сослуживец из проекта Вторых Пилотов. Давным-давно мы были с тобой в разных группах и даже устраивали гонки без правил. Веселое было время, не так ли? А каково тебе сейчас на восточном побережье старой Евразии? Акила Мора разбита, и нам с тобой пришлось сомкнуть границы и стать соседями. Если мне не изменяет память, то ты единственный, кто снова лег «под нож» и избавил себя от нашего дара и проклятье. Ты стал обычным человеком, Виктор. Стареющим, утратившим способность соединяться с машиной, но полностью здоровым. Я не осуждаю тебя. И никто из нас не осуждает. Это был твой выбор и, надеюсь, что сам ты в нем не разочаровался.

Еще пятеро людей, носящих, как я, погоны полковника. Пять таких близких мне по духу людей. По которым я, оказывается, скучал. И когда все они вышли на связь я разглядел у каждого легкую улыбку на лице. По окошкам в мониторе невозможно было понять, кого каждый из них рад видеть, но за себя могу ответить – я был благодарен и рад им всем.

– Спасибо, господа, что откликнулись, – произнес я, задав начало беседы и тем самым перейдя на обращение без чинов.

Еще заранее я расположил камеру так, чтобы не скрывать от собеседников свою позу. Едва облокачиваясь на стол, положа руки перед собой в спокойном, ничего не выражающем жесте. Марлен, Клайв и Ральф поступили так же. Остальные предпочли не показывать больше своего лица.

– Как твое здоровье, Джейк? – как всегда предельно вежливо спросила Марлен.

Было в ней что-то от старых кавказских кровей, удивительным образом сохранившееся со времен подземелья. Как обычно она собрала волосы в тугой строгий пучок на затылке, который казалось, еще немного и начал бы стягивать ее лицо. Почти черные глаза смотрели в монитор, но я понимал и даже почти чувствовал, как они буравят мое изображение на ее экране.

– Благодарю, Марлен, я снова в строю, – легкая улыбка, кивок головы.

– Ты нас сильно напугал, дружище, – это уже Клайв.

А глаза наивные и искрение. Вот это твоя беда – ты всегда слишком честен и не скрываешь это. Вечный короткий ежик на голове придает тебе молодецкий вид, но вместе с такими глазами отметает у людей чувство доверия к тебе, как к сильной личности. Хотя это не так, и мы знаем это.

– Мы уж подумали, что провалился весь наш воздушный флот вместе с тобой, – добавил он, ухмыляясь.

А это уже первый звоночек в мой адрес. Интересно, прореагируют ли другие?

– Не прибедняйся, Клайв, – отвечаю я. – Случись что, ты бы первый отправил группу поддержки и отогнал бы наших неприятелей далеко в леса.

– Но ненадолго, – предельно сдержанно вставил свое слово Виктор.

Мне пришлось побороть желание победно улыбнуться. Два слова еще слишком мало.

Вместо этого я направил тему разговора в другое русло.

– Ральф, я слышал, на твоей земле сейчас жарковато.

Коротко стриженый сухой полковник под пятьдесят перевел взгляд на мое изображение на мониторе и неопределенно пожал плечами.

– Где сейчас спокойно. Силы моих на пределе, но пара соседей в беде не оставляют. Хотя, я подозреваю, что еще несколько таких крупных атак, и нам придется переезжать.

– У вас не было такого, как на Акила Море, – впервые за время беседы подал голос Кэхел. – Старая Америка живет относительно спокойно по сравнению с нами.

– Это называется спокойно? – воскликнул Клайв. – Да кто бы знал, какими грузовиками мы каждую неделю отвозим в леса этих перебитых жуков! Да у нас тут стену строить из панцирей скоро можно будет.

Марлен иронично улыбнулась.

Виктор свел брови и с усилием потер пальцами переносицу.

– Мы не располагаем таким количеством техники, как Евразия, – продолжил свое пояснение Ральф, когда Клайв перевел дыхание для новой фразы. – Регулярные запросы наверх пока не дают результатов, и в итоге у нас каждый самолет на счету.

– При том, что людей навалом, – вклинился обратно Клайв. – Молодые ребята идут потоком, а мы из кожи вон лезем, чтобы не разочаровать их и хотя бы научить летать. Вот недавно обещали нам новую поставку железа, но все тянут, говорят, что не успевают собрать в срок.

– Зато у нас приток людского ресурса минимальный, – мягко ввернула свое Марлен. – Мои аналитики докладывают, что престиж Воздушных сил падает с каждым годом.

– А теперь еще и с каждым месяцем, – добавил Виктор.

– Их напугал разгром Акила Моры, – пояснил Кэхел. – Я лично видел, как в нашем Полисе вылезла из подполья организация, агитирующая молодых на переезд в леса и существование с кваари бок о бок.

– И как? – как всегда немногословно спросил Виктор.

– И ведь едут. Находятся такие и едут. Боюсь, как бы они не сговорились со святошами.

Я слушал их и не перебивал. Да, им нужно было выговориться. Нужно было разжечь себя, вновь войти спустя время в доверие друг к другу. Нужно было поделиться проблемами. Пока они считают, что у них одна проблема – кваари. Но я молчал и выжидал до тех пор, пока кто-нибудь из них не помянет нашу главную беду.

– Ну у вас и бардак, – с печальной жизнерадостностью покачал головой Клайв. – Я чувствую, нам надо будет скоро меняться. Мы вам людей, а вы нам железо. Глядишь, еще просуществуем десяток лет.

– Вот именно, что десяток, – люблю я Виктора за «оптимизм».

– Да это все Сверху на нас «чудеса» идут, – отмахнулся рукой Клайв. – Я связывался непосредственно с поставщиками, и они обещали нам море железа. Хоть каждого гражданина в кабину усадить хватит. Но, говорят, только по указанию Сверху. А Наверх я посылал ни одну сотню мегабайт запросов, и ноль эмоций. По-моему Сенат слегка оборзел.

Звоночек номер раз!

– Я до сих пор не понял их паники, когда они запретили лететь на Акила Мору, – нахмурился Виктор.

Звоночек номер два.

– А я попробовал отправить своих людей прижать свихнувшихся любителей кваари. И что вы думаете? На следующий день ко мне постучались люди из правительства и «деликатно» попросили не давить на мирных граждан, – внес свою лепту Кэхел.

– Сенат стал слишком пассивен, – это уже Ральф.

– Мне кажется, Джейк, ты ждал от нас именно этого, – черные, слегка подведенные тушью глаза прищурились, и губы дамы сложились в тонкую улыбку.

Умница, Марлен.

Собеседники разом замолчали, предоставляя мне слово.

– Я считаю, что Сенат, как форма правления перестает оправдывать наши ожидания, и он себя изжил.

И так я провел жирную черту в нашем разговоре, завязывая мысли слушателей на одну тему. Возвращаться к старым вопросам равнозначно объявлению своей беспомощности. Или отказу от дальнейших действий. Но и поспешно соглашаться тоже нельзя – нужно все обдумать. Поэтому пять командиров замолчали и погрузились в размышления. Я видел неуверенность у некоторых в глазах. Другие напряженно продумывали сферу своих возможностей и что они могут сделать. Но главное, что ни у кого это заявление не вызвало резкого отрицания и никто не кинулся оправдывать сенаторов.

Это только с виду вся беседа до сих пор походила на ничего не обязывающий обмен информацией. На деле каждый прислушивался к собеседникам и оценивал их. Не пропускалось ни одно слово, и тема строго выдерживалась. И поэтому теперь, когда я на правах организатора встречи мягко направил их мысли в одну сторону, все поняли, что вот она – цель всего разговора.

Почти спустя полминуты Ральф первым подал голос, очень неуверенно и деликатно.

– Даже если начать как-то заниматься этим вопросом, то кваари могут оказаться большой проблемой в неудобный момент.

– И ты предлагаешь уже прямо так взяться и «заняться вопросом»? – изумился с недоверием Клайв.

– А почему нет? – парировал решительней Ральф. – Как минимум мы можем безопасно вывести вопрос на обсуждение в общее собрание флота и, если повезет, собрать коллективную жалобу.

– Мы подавали уже много жалоб, – склонил голову набок Кэхел. – Хоть что-то изменилось?

– Если собрать голоса в кучу, то, возможно, мы добьемся эффекта.

– И чего ты хочешь этим добиться? – скучающим тоном спросил Виктор.

– Ну… Переизбрания? – предложил Ральф, сам уже не веря в свою идею.

Марлен закатила глаза наверх, Клайв тихо фыркнул. Виктор… снова изменил своей лаконичности.

– Сам-то понял, что сказал? Они не отдадут свои места никому другому, как бы народ не просил. Джейкоб попал в точку. Сенат полностью устарел и ведет неверную политику в условиях нашей войны.

– Тогда остается только… – Ральф повертел руками перед собой, подбирая удачное слово.

– …Рубить с плеча? – колко подсказала Марлен.

– Получается да, – трагично согласился Ральф и тут же возмущенно воспрянул. – Но это же переворот!

– Как бы да, – жизнерадостно отозвался Клайв, увлеченно почесывая за ухом.

– Единственное что – я с трудом представляю, как распределить войска в Полисы и хватит ли оставшихся людей на Базах для обороны границы, пока не прекратится весь наш внутренний бардак, – глубокомысленно изрек Виктор.

Сомнений не оставалось – он уже всерьез прикинул план свержения власти. В этом был весь он – решительный, хладнокровный, и никогда не действующий в полсилы.

– Я думаю, нам надо сыграть иначе, – сложив пальцы домиком, сказал я.

Господа в окнах конференции обратили все внимание на меня. Я начинаю все больше убеждаться в своей ведущей роли в диалоге.

– Нет сомнений, что сейчас Сенат чувствует себя в относительной безопасности, – продолжил я. – Граждане Полисов удовлетворены их работой, а мы по уши заняты защитой границы. И если сенаторы ведут какую-то свою, неизвестную нам, игру, то они наверняка понимают – пока у нас есть непосредственный враг в лице кваари, мы для них не угроза. И, поверьте, они будут делать все, чтобы не оставить нас без дела. Но если мы задумали действовать, то, на первый взгляд, у нас есть два варианта. Или решительно свергнуть их власть, ввести войска, взять в кольцо здание Сената. Или попытаться действовать тайно и провести все без лишней шумихи. Но в обоих случаях малейшая наша ошибка и ее неверная трактовка в СМИ приведет к ярости всего человечества в наш адрес. Помните? Они живут хорошо, они не знают, чего нам стоит их спокойствие. Это мы в их лице «не справляемся с обязанностями» на границе. Не надо и гадать, чью сторону примет народ. Значит, единственный верный для нас вариант – завоевать в первую очередь доверие людей. Для этого нужно обличить Сенат в явной измене Человечеству и заполучить крепкую победу над кваари. Подвинуть их так далеко, чтобы еще полвека мы могли спать спокойно.

Они выслушивали меня и размышляли. Я видел, как они верили моим словам и соглашались с ними. Пока что у них было море вопросов, но они еще не сформулировали их. И когда я дал им небольшую паузу для осознания сказанного, Виктор выцепил главное в услышанном:

– Их игра непонятна для нас, это верно. И самое худшее, что пока она построена так, что фактически разоружает нас и ведет к истреблению поодиночке.

– Либо мы чего-то не знаем, либо нас уничтожают намеренно, – нахмурился Клайв. – Но как-то не верится в столь очевидный второй вариант.

– Бессмыслица какая-то, – выдал Ральф.

– Если им не нужен Воздушный Флот, то почему бы его просто не расформировать, – задумалась вслух Марлен. – Зачем нас подставлять?

– Бред, – снова согласился Ральф.

– Хорошо, оставим пока кваари, – рубанул ладонью Кэхел. – Как мы докажем измену Сената?

– Соберем данные по всем их отказам в сотрудничестве, – стала перечислять Марлен. – Приложим прогнозы аналитической группы. Найдем несоответствия.

– Этого мало, – покачал головой Кэхел. – Вернее даже наоборот слишком много, и вряд ли кто будет в этом разбираться. Нужно иное. Нужно что-то шокирующее.

– Нужно разгадать их игру, – снова подвел я итог, мягко войдя в их перепалку.

И вновь все разом, не сговариваясь, замолчали, ожидая от меня продолжения. Тогда я окончательно понял, что эти пятеро лидеров признали за мной право вести их команду. Одновременно со мной это уловили еще некоторые и кратко ухмыльнулись.

Я заставил себя забыть об этой маленькой победе и вернуться к теме беседы.

– Некоторое время я потратил на то, чтобы разузнать через своих доверенных лиц, куда направляются недостающие для нас ресурсы и средства. По моим подсчетам добрая половина из них одно время утекала на подпольное производство техники. Другая же исчезала в Колонии. Естественно, Сенат не одобрял это странное финансирование. Но если раньше любое подпольное производство строго пресекалось, то на это сенаторы просто закрыли глаза. Что, в общем-то, меня и заинтересовало.

– И у тебя есть информация по тому, что происходит в Колонии? – деликатно с надеждой поинтересовалась Марлен.

Мы, командующие Воздушных сил, как и весь мир, имели нулевое представление о том, что вообще творится за стенами Колонии. Серые хранили свои тайны превосходно и, пожалуй, только высшие сенаторы имели представление о внутренних делах инопланетян.

Я вздохнул, сдержанно извинился одним лишь взглядом и ответил:

– Я проверяю свои подозрения. Максимум в течение месяца я получу полную информацию.

– А как насчет финансирования подпольной техники? – не упустил Виктор.

– Я знаю, где она, и предлагаю воспользоваться ей для атаки на кваари.

Ну что ж, господа, не подведите. Я хорошо помню предостережения Сената насчет моей информированности. Помню, как мне угрожали отставкой за одно лишь упоминание о секретной Базе. Но если уж я взялся играть – то только ва-банк. Пора становиться безжалостным.

Решив не тянуть, я развил идею до конца.

– Сенат ведет нас к поочередному уничтожению и делает невозможным наш ответный удар. При этом у него нет четкого плана действия на случай полностью вышедших из-под контроля кваари. Они считают, что вся ситуация в их власти, в то время как именно мы держим границу. Только наши действия или, иной раз, бездействие, сдерживают волны атак. И поэтому в наших силах повернуть события так, как будет выгодно нам. А нам нужно только выжить и удержать Границу. В связи с этим, я предлагаю сделать неожиданный ход, который определит всё. Я предлагаю вынудить кваари и позволить им напасть на нас по всему фронту. В этом случае мы объявим им долгожданную войну.

– Ресурсы, Джейк, и техника, – не сводя с меня своих умных глаз, напомнил Виктор.

– Вся техника собрана в одном месте и находится в полностью работоспособном состоянии, – подняв голову, отчеканил я. – Число единиц достаточно, чтобы вооружить весь ведущий состав Воздушных сил.

– Защита?

– Не имеется.

Клайв подозрительно прищурился. Ты понял верно, друг мой. Ты должен вспомнить это место.

– «Проект 116», – догадался и впервые за время беседы изумился Виктор.

– Да, – я все же позволил себе победную улыбку.

– Так оно устояло после испытаний антивещества?

– Их и не было.

– Так ты летал туда… – прищурился Виктор.

Я расплылся в довольной улыбке и сдержанно кивнул.

– Ну ты и змей! – поняв, что я снова его обставил, хмыкнул Виктор.

– Мы так поняли, – вклинился в наш диалог «стариков» Ральф, – это означает, что техники у нас в достатке.

– Да, – подтвердил я. – Но есть небольшой нюанс. В течение ближайшего месяца, пока мы не получим новую информацию из Колонии, я бы хотел, чтобы весь ваш ведущий летный состав был готов пересесть на новые самолеты. Каждый из вас получит от меня файл с полной документацией и одну единицу боевой техники. Скажу более – достаточно недели, чтобы полностью переквалифицировать Пилота. Аппарат предельно прост и интуитивно понятен.

– Звучит как сказка, – потер руки Клайв.

– Она самая, – не удержался я, после чего вновь собрался, – Официально новые аппараты и так поступят вам для ознакомления. В планах правительства не секрет, что Воздушные силы скоро будут полностью переоснащены. Сегодня я объявлю о завершении испытаний и полной пригодности аппаратов для боевых действий. Послезавтра – назначу закрытую демонстрацию для представителей всех Баз. Я не знаю, кто еще будет просить предоставить им испытательный образец, и как на это отреагирует Сенат. Но я точно уверен, что в условиях напряженной боевой обстановки я пробью право передать летному составу самолеты для скорейшего обучения.

– А если нет? – засомневался Клайв.

– Тогда вы получите самолеты неделей позднее, – с железной уверенностью ответил я.

Сомнения по этому пункту, как ни странно пропали. Все знали, как надо уметь «списывать» оборудование.

– А что в итоге, Джейк? – спокойно, даже с какой-то теплой и будничной интонацией спросил Ральф, подперев голову рукой. – Что будет, если мы загоним кваари обратно на юг и сместим Сенат?

– Будущее, – коротко ответил я, готовый к этому вопросу. – У нас появятся силы идти дальше, а не буксовать в этой вечной войне. Человечеству давно пора оторваться от планеты и посмотреть в небо. Мы можем это уже сейчас, но война приковывает нас.

– Но кто поведет нас туда?

А этого вопроса я искренне боялся. Не потому, что у меня не было на него ответа, а потому что ответ я позволю выбирать всем, кроме себя. И мне впервые за весь разговор стало не по себе. Ни когда я предлагал свергать Сенат, ни когда предлагал объявлять войну – я не испытывал такого чувства ответственности за свои слова, как сейчас. Что мне ответить? Что я не знаю? Не поверят. Что это должен выбрать народ? Надо мной посмеются, потому что народ – это самое безмозглое стадо, да простит меня Человечество. Народ может идти только за лидерами и подчиняться их воле. А народ, который столетие шел за Сенатом, не видит иной формы правления и иной реальности. Поэтому толпа не имеет права делать столь серьезный выбор. Тогда кто? Светлые умы человечества? Найдите в достатке таких, кто не прикормлен этим же Сенатом. А где гарантии, что они не захотят выдвинуть наверх себя? И начнется все сначала. Борьба за власть, делёжка территории, накопление личных сбережений. Не хочу! Ничего из этого я для человечества не хочу. Так же как и не хочу, чтобы оно и дальше задыхалось от господства чужих на южном полушарии. Это наша Земля. И я всегда считал, что соглашение, которое было подписано Сенатом с кваари – самая главная ошибка. А моя самая главная ошибка – в том, что позволил этому Сенату быть. Когда не стало нашего единственного лидера, Командора, когда мы, его воспитанники, получили право голоса… Я был в числе тех, кто согласился сформировать Сенат вместо избрания нового Лидера. Тогда я поддался на уговоры. Я был частью толпы. И много лет прошло, пока я понял свою ошибку. Но с тех пор я зарекся иметь собственное мнение. Которое подсказывает мне сейчас, что Я просто НЕ ХОЧУ людям ни одного из рассмотренных вариантов развития. Я думаю, что знаю, что им нужно. Но не это ли ответ на заданный вопрос? А готов ли я взять на себя ответственность перед человечеством? Даже не так – хочу ли я взять ее на себя?

Достаточно ли пятерых близких мне человек для принятия решения, и имею ли я право уйти от ответа? С одной стороны пятеро – слишком мало для того, чтобы испытывать напряжение за свои слова. Но с другой – эти пятеро доверившихся, кто носит символ Ока защитника на своей груди, пойдут на войну под моим «флагом». Так все же, насколько ценны сейчас мои слова? Какой из ответов разобьет мой тщательно выстроенный образ?

Я видел Клайва, который преданно смотрел на меня своими честными глазами. Не надо гадать, кого он хотел бы видеть впереди.

Я видел Марлен, холодную, спокойную и независимую. Она всегда осуждала меня за отступления и излишнюю мягкость.

Я видел Виктора, который принял бы от меня только единственный ответ. «Стой накрепко, – говорил его строгий взгляд. – Иначе я не пойду за тобой».

Я видел Кэхела, готового получить любой ответ, кроме тех, которые я и сам считал дурными.

И я видел, наконец, Ральфа, который смотрел… С надеждой и полной уверенностью в правильности любого моего выбора. Ральф, который был когда-то моим противником, и который случайно задал самый важный провокационный вопрос.