Текст книги "Босс. Абсолютная власть (СИ)"
Автор книги: Алиса Ганова
Соавторы: Валерия Басманова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
– Закроем…
Дальше вечер продолжался спокойно и появившееся раздражение к Олегу прошло.
Даже когда возвращались домой на одном такси, он не позволил себе ничего такого. Чему я была только рада.
Войдя в квартиру, скинула туфли, пиджак. Сумочку бросила у входа, и в чем была упала на диван.
Устала я. Очень. Хорошо, что завтра выходной…
Сама не заметила, как уснула. И главное так крепко, что сон был как на яву.
Только снился мне пляж, солнце и… Слава, который смотрел на меня так, как может только он.
Под его взглядом я задрожала. Как же соскучилась по нему, такому красивому, родному. Он даже пахнет все так же сногсшибательно!
От близости сносило крышу. Его рука, соскользнувшая с моего плеча на грудь, заставила кожу покрыться мурашками.
– Нехорошая девочка, – ухмыльнулся он…
Я упала на огромную кровать, в мягкости которой почти утонула. Приготовилась, что сейчас вот-вот почувствую тяжесть его мускулистой груди. Однако он как всегда медлил, дразнил меня.
Закрыла глаза, чтобы скрыть свое желание, и ощутила, как шею приятно щекочет нежное прикосновение.
– Какая ты сладкая… – услышала чувственный шепот Славки.
Как же я соскучилась по нему!
Улыбнулась, приоткрыла глаза и увидела, что я вся во взбитых сливках. И Слава не спеша слизывает их с меня.
Умеет он найти подход. Вот только злилась на него, а уже таю от его дразнящих прикосновений.
Вдруг вспомнила, что давно не делала депиляции. Попыталась прикрыться, но он осторожно надавил на мои плечи, заставляя лежать смирно.
Он опускался все ниже. Я таяла под ним. Хотела, чтобы он продолжал, и уговаривала себя проявить гордость.
– Нет! – едва соображая, выдохнула я. – Остановись.
– Я сделаю все, что ты захочешь, – остановился он. И я вскинулась, приникла к нему, желая только одного – единения с любимым, но…
Но забытый в постели телефон вырвал меня из пучины эротического сна, и я, помятая, возбужденная и огорченная, поползла в ванную комнату.
– Ты должна его забыть, – строго сказала своему отражению. – Должна.
Глава 16
По-дурацки начавшийся день продолжился точно так же. Я тупила, глядя в эксель, и не могла выполнить простейшие задачи! На что у меня раньше уходило не больше пяти минут, сегодня растягивалось на полчаса. Так я и мучилась, пока не вернулся Олег.
– Уже справился? – встретила его зевком.
– Да, клиент был мил и приветлив. Даже напоил кофе. Кстати, тебе бы тоже не помешало подкрепиться.
– Да, надо бы, – согласилась. Уже хотела встать, чтобы включить кофеварку, как Олег достал из портфеля шоколадку и положил передо мной на стол.
– Ух ты! Как ты узнал, что я хочу шоколад?
– Я бы удивился, если бы ты его не хотела, – болтая, он успел снять пиджак и повесить на спинку кресла. – Ну, еще по кофейку?
– Давай! Я сейчас сделаю!
С его приходом у меня появилось настроение. Так-то мы в разных кабинетах сидим, но проходя по коридору, он частенько заглядывал ко мне. И сейчас заглянул.
– Уже все есть! – из его портфеля как из шляпы фокусника появились два стаканчика из старбакса.
– Ого! Рисковый ты парень! А если бы пролилось на документы?
– Есть такое, рисковый, – подмигнул он довольно и пригладил волосы. – А если серьезно, то ничего важного в сумке нет. Зато видела бы ты свое лицо!
И тут я призадумалась: «С чего бы он все это принес?»
Конечно, я рада дружескому общению, но шоколадка, кофе из старбакса… В следующий раз тоже угощу Олега, вот только вдруг он все неправильно поймет? Мне не нужны слухи на работе, как и интрижка.
Видимо, я нахмурилась, потому что он объяснил:
– Просто принес подруге кофе, – пожал плечами, но вышло, будто оправдывается. – Или ты теперь мужененавистница?
– Нет. Просто не хочу, чтобы между нами возникло недопонимание. Ты, Олег, мой коллега, я рада с тобой пообщаться в перерывах, и совсем не хочу, чтобы ровные отношения испортились.
– Я тоже за ровные! – Олег поднял стаканчик и под моим пристальным взглядом смачно отхлебнул кофе. – Роскошный!
Я не сомневалась. Он действительно пах умопомрачительно. Да и забота Олега, если честно, мне приятна. Просто пока я не хочу никуда торопиться.
– Следующий раз я тебя угощаю, – пообещала коллеге и, вежливо поблагодарив, приняла стаканчик.
– Я частенько забегаю в старбакс. Кофе неплохой, хотя последнее время становится каким-то слишком модным, – перешел на болтовню Олег, присев на край моего стола. Умел он трепаться ни о чем. И, как ни странно, после этого кофе, после его ненавязчивой болтовни мой тупняк прошел. Я завершила свою утреннюю работу, сходила вместе со всеми на обед в кафетерий. Хорошо еще, что сейчас модно не только в старбакс ходить, но и за фигурой следить. Поэтому никто не догадывался, что мои овощные салатики с большим содержанием капусты не прихоть, а вынужденная необходимость.
Вечером Олег повез меня домой. Я хотела отказаться, но до метро идти десять минут, а на улице проливной дождь.
– Я не знаю, кто и чем напугал тебя, Вик, – серьезно сказал парень, когда мы остановились на перекрестке. – Но если я говорю «подвезу» – это значит, подвезу. Не подвезу и поднимусь за благодарностью, а просто остановлюсь у тротуара. Или что там у тебя?
– Спасибо, – мне стало жутко стыдно. Дикая я какая-то, но что поделать: прежний мой опыт ограничивался эгоистичным женихом, потом подлым шефом, в которого я, доверчивая дурочка, влюбилась по уши. Всего этого не было в Олеге. Он прост, открыт, такой, какой есть, только почему я не встретила его раньше?
Пока ехали, я молчала и вопрошала об этом у судьбы, которая любит закалять меня, прикладывая головой то к одной проблеме, то к другой.
Когда доехали до дома, он вышел из машины, помог мне выбраться и под своим широким зонтом проводил до подъезда.
– Спасибо, – улыбнулась я ему и смутилась.
– Да не за что. Мне не трудно, – Олег тоже улыбнулся.
– Тогда до завтра, – я махнула рукой и постаралась скорее скрыться за подъездной дверью, чтобы не допустить момента, когда Олег сделает шаг и подойдет ко мне ближе.
Следующие два дня мы проработали спокойно. А потом снова пришли ливни. И я, как бы ни старалась держать между мной и Олегом дистанцию, очень обрадовалась, когда он предложил меня довезти до дома.
– Олег, спасибо, конечно, но мне неловко.
– Ой, Вика, какая ты кокетка, – улыбнулся он, надевая пиджак. – Если едешь – поспеши, иначе застрянем в пробках.
– А разве они уже не начались?
– Я знаю объездной путь.
– Бегу! – я побросала все документы в стол, быстро собрала вещи, переобула туфли и вышла из кабинета в коридор, где меня ожидал Олег.
Ехать в машине в дождь душно, но гораздо комфортнее, чем пешком топать до остановки. Поэтому я с удовольствием смотрела в окно, любуясь вечерним городом.
Олег ехал по хорошо знакомым ему улочкам, минуя пробки, пока с досадой не пробормотал:
– Ну вот! Опоздали!
Я очнулась и увидела, что там впереди тоже пробка.
– Как жаль! – вздохнула, чувствуя себя немного виноватой.
– Это смотря как к этому относиться. Если бы не хотел есть, вообще бы все было пофигу. Кстати, он оглядел улицу. – Там вроде бы есть кафешка. Зайдем быстренько? – Посмотрел на меня. – Перекусим, и как раз пробочка рассосется.
Я еще раз тоскливо оглядела пробку.
– Вик, решай, пока можем свернуть. Иначе придется просто сидеть!
– Хорошо! – сделала я выбор.
В небольшом бистро, где продавались чебуреки и всякая выпечка с пирожками, было достаточно уютно. Нам еще повезло, что освободился столик в дальнем углу, и мы поспешили занять место.
Олег пребывал в хорошем настроении. Но когда принесли заказ, его улыбка стала еще шире.
– Отличный вечер!
Он действительно радовался. Глаза его довольно блестели, и у меня зародилось подозрение, что ситуацию с пробкой и кафешкой он спланировал заранее.
Вот же жук и манипулятор!
Я склонила голову и сердито посмотрела на него.
– Ой-ой, какие мы сердитые. Хороший вечер, хорошая компания – улыбнись! – Олег совершенно безвинно смотрел мне в глаза, и я окончательно убедилась, что он хитрый лис.
– Олег. Это только ужин, хорошо?
– Ладно, – непринужденно ответил Олег, но я почувствовала в его голосе расстройство.
– И я заплачу за себя.
– Вик, я настолько тебе неприятен? – неожиданно прямо спросил он.
– Если честно – нет. Но у меня совсем недавно закончились отношения, и я… – опустила голову, сжала ладонями стаканчик и призналась: – Еще не отошла от них.
– У-у, – опустились уголки губ Олега. – Еще любишь его?
Простой вопрос. Я уже готова была ответить, что: «Конечно, нет!» – однако…
– Почти нет, – ответила тихо.
– Я подожду.
– Это может занять время.
– Знаю. У меня у самого недавно закончились отношения. Все некрасиво вышло. Но… пожалуй, нам и вправду не стоит спешить. Если только совсем чуть-чуть…
Наш вечер затянулся, только прошел не как свидание, а как встреча двух друзей, которые изливали друг другу души. Точнее, изливался Олег, а я отмалчивалась и, слушая его, невольно вспоминала о наших встречах со Славой.
Сразу накатила грусть, тоска, желание поплакать. Но это я могу сделать дома, а пока… пока буду просто наслаждаться вечером и философски рассуждать, что у каждого их нас есть сердечные драмы. Мы их переживаем, выздоравливаем. И я тоже справлюсь.
Это чем-то напоминало нуарный фильм, из тех, по которым тащатся «истинные ценители» – дождь, полумрак, верхний этаж пафосного небоскреба, и я, мрачный персонаж с бокалом виски в руках, стою у панорамного окна и глубокомысленно разглядываю ночную Москву.
Сейчас модно писать книги. Кто бы ни высунул ноздри из дерьма, он сразу спешит накатать что-то вроде «История моего успеха».
– Я мог бы написать книгу, как прое@ть любимую женщину, – задумчиво произнес я.
– Не льсти себе, эту книгу может написать каждый мужик, в чьей жизни было больше двух женщин, – усмехнулся Рустик, мой старый друг. – И потом, неизменна лишь смерть.
Я обернулся и удивленно посмотрел на него.
– Что ты так на меня смотришь? – хмыкнул он. – Я женат на кандидатке филологических наук, а это, знаешь ли, обязывает.
– Странно, что ты еще не сменил работу, – усмехнулся я.
– Мне нравится решать чужие проблемы, – отзеркалил мою усмешку Рустам. – Почему ты не хочешь съездить и посмотреть на нее? Может, тебе станет легче. Увидишь и подумаешь: и чего в ней нашел? Или поймешь, что ради нее готов перевернуть весь мир.
Я тоже об этом думал. Но боялся. Трусил как зеленый юнец. Дожил.
– Пока сомневаешься, тот сопляк возит твою женщину до дома. Дожди будут всю неделю, так что… – он замолчал, оценив зверское выражение моей небритой морды.
– Она не моя.
– Твоя, Слава, твоя! Не обманывай себя. Ты еще не отпустил ее. Ты оставил людей в Мухосранске, чтобы они присматривали за ней. Ты напряг меня, чтобы я присматривал за ней в Москве. Она твоя, и ты сам знаешь это. И перестанет быть твоей, лишь когда ты перестанешь за ней следить. Когда тебе станет все равно, что она делает, с кем трахается. Или думаешь, я не в курсе, как кое-кто подшаманил, чтобы она за бесценок смогла снять двухкомнатную квартиру со свежим ремонтом?
Я отвернулся к окну и глотнул виски.
Вика пострадала по моей вине, и хорошая квартира за смешную для Москвы сумму сущая мелочь… Я бы подарил ей квартиру с отличным видом, но ведь она не примет – кинет мне бумаги в морду. Или ключ в глаз воткнет… Моя яростная и честная девочка…
В груди сдавило, и я принял решение.
– Завтра, – решительно произнес. – Ты сопляка пробил?
– А то ж! – довольно отозвался Рустик. – Обычный пацан. Один кредит, закроет в следующем месяце – купил новый ноут и кофемашину. Машина своя, куплена не в кредит. Есть квартира, из родственников только отец, который живет в Сибири. Не был, не привлекался, не замечен – обычный среднестатистический парень, который сделает счастливой любую среднестатистическую девку. На два года младше твоей Вики. Будет вывозить ее в Турцию два раза в год, где и сделает ей первенца. Думаю, на одном не остановятся.
Говоря все это, Рустам неотрывно следил за моей реакцией. Чувствовал, поганец, что я закипаю, и продолжал подстегивать.
«У Вики могут быть дети только от меня! Только от меня, мать твою!» – стакан хрупнул, руку обожгло отрезвляющей болью.
– Иди и забери свою женщину, – серьезно посоветовал Рустам. – Ты попал. Я знаю каково это. Но я смог!
Вспомнив, как тогда еще вихрастый тощий Рустик обхаживал степенную Людмилу, я улыбнулся и одновременно почувствовал к другу белую зависть. Друг подумал, что это хороший знак, и продолжил:
– Моя Милуня никогда не знала бедности. Потом стала сама хорошо зарабатывать сложными историческими переводами для зарубежных музеев и институтов. И тут в нее влюбился я, косноязычный приезжий, нищий без своего угла… Но я знал, что она моя, что я никому ее не отдам. Гранит сгрызу, зубы сломаю, лишь бы она выбрала меня.
– Да, гранит тебе пришлось погрызть, – поддел его я, вспомнив, как друг, матерясь через слово, пытался читать английскую классику. Как пригласил ее в хороший ресторан, приготовил дорогой подарок, а Мила, позабыв про все, помчалась на книжную ярмарку.
– Славик, ты можешь купить себе сучку и даже выбрать по типажу такую же, – Рустик стал серьезным. – Только с говорящей резиновой куклой никакого удовольствия и одна головная боль. Так что бери себя в руки, зови своего домашнего эскулапа, пусть руку тебе перевяжет, и действуй.
Я перевел взгляд на ладонь и пожал плечами – осколки вошли не глубоко, можно и пластырем обойтись.
– Не глупи, герой, – Рустам встал с кресла, подошел ко мне и хлопнул по плечу, – завтра у тебя совещание. И знаешь, как не бескорыстна твоя Вика, но быть с богатым приятнее, чем с бедным. Так что, готовься к совещанию.
– Жаль, Рустик, что мы не могли поехать туда вместе. Может, я бы так не облажался.
– Тогда здесь бы все рухнуло, – пожал плечами Рустам.
– Знаю, – кивнул я.
– Ну все, хорош страдать.
Я взял трубку и вызвал к себе Андрея Анатольевича.
Прежде семейный доктор, живущий этажом ниже, был отцовской прихотью. Спокойнее ему спалось, зная, что у семьи есть собственный врач, и его можно дергать хоть ночью, хоть ранним утром. Теперь и я иду по стопам деспотичного отца.
Крупная фигура с большой сумкой влетела в квартиру. Можно подумать, что со мной что-то серьезное. Но Андрей Анатольевич внимательно осмотрел порезы, как ребенку побрызгал ладонь обезболивающим и принялся обстоятельно обрабатывать раны.
– Впечатляет, – усмехнулся он, закончив. – Но впредь, молодой человек, поберегите руки, если не хотите потом сшивать сухожилия.
– Ерунда же, – хмыкнул я.
– Ну не скажите.
Его спокойный, расслабляющий голос убаюкивал. И когда Андрей Анатольевич ушел, я направился в спальню.
Ночь, утро, совещание – прошли хорошо, быстро, но как в тумане. Запомнились мне только выпадающие из декольте сиськи – очередная «личная помощница» разложила свой товар прямо передо мной. Нет уж, спасибо. Сыт.
«Интересно, она может спать на животе? – промелькнуло в голове. – Наверное, нет».
Да у нее силикон уж сквозь поры кожи проступает. Это, конечно, не правда, но меня не натуральная грудь совершенно не прельщает. Кроме того, я не сопляк, чтобы кидаться на тело. К нему требуется «голова», ум и все остальное.
Я пребывал не в духе, еще и выходка секретарши вывела из себя. Не удивительно, что до вечера я успел довести до слез двух менеджеров. Что самое противное, это были не ранимые девушки, а два вполне себе бородатых мужика. Хотя, может мне показалось? Не знаю. Не интересно.
– Готов? – усмехнулся Рустик, встретив меня вечером.
– Да, – ответил уверенно по привычке, хотя напряжен от волнения.
– Я вот что подумал: надо бы устроить шоу с музыкой, оркестром, воздушными шарами… – чтобы ее подруги и знакомые завидовали, все уши прожужжали ей, какой ты замечательный…
«Да хоть летающие дирижабли, лишь бы был шанс», – с отчаянием подумал я, вспомнив наш последний разговор с Викой. Только не уверен, что он вообще возможен.
– Тогда я звоню и подтверждаю заказ? – Рустик достал сотовый.
– Нет, погоди, – взмахом руки остановил его. – Мне надо подумать.
Глава 17
– Вик, он же классный парень! – не унималась Лина. Полное ее имя – Ангелина, но когда раздавали ангельскую внешность, она не иначе как ошиблась очередью, потому что на вид настоящая ведьмочка: как по канону нос у нее с горбинкой, вьющиеся жесткие темные волосы и озорные глаза на четверть темные, на три четверти карие. – Вот честно, была бы свободна, сама положила бы на Олега глаз. Может, хватит убиваться по бывшему? – Коллега посмотрела на меня пытливо.
Я промолчала. Понимаю, она права, только слишком много «но», которые чужому не станешь рассказывать. Конечно, Лина все правильно поймет, только стоит ли делиться личным?
– Знаешь, как надо? – не унималась она. – Позвонит он, твое прошлое, скажет, что по тебе соскучился, а ты бросишь трубку и побежишь целовать настоящее. Во как надо! Чтобы он не просто локти – задницу свою кусал!
– Главное, чтобы на мою не покушался, – отшутилась я. – Мне и так хватило адреналина. – Провела рукой по горлу. – Хочу быть свободной и наслаждаться жизнью.
– Отлично! Но лучше наслаждается жизнью, когда рядом есть кто-то, кто заботится о тебе. Разве не так? Вон, Олежек как старается, круги нарезает. Тебе его не жаль? Хороший же парень, перспективный.
Лина перестала работать ложкой, пытаясь убедить меня взглядом. Сейчас очень напоминает мне Маринку. Блин, надо будет срочно позвонить подруге. Некрасиво так долго отмалчиваться… И Веронике Павловне…
– Вика! – коллега помахала перед моим носом. – Ау!
– Тут я, тут, – улыбнулась. – Ешь давай, а то опоздаем.
– Я тебя умоляю! – хмыкнула она, кивая на мою полную тарелку салата. – Кстати! Вечером поможешь выбрать обои?
– Я?! – удивилась я.
– Магазинчик рядышком. Это ненадолго. Тем более я уже подобрала несколько вариантов, но решиться не могу, какие брать.
– Ладно! – согласилась. Мне не сложно, тем более, что Лина – человечек хороший, помогала мне в первые дни.
Вечером, когда мы собирались уходить с работы, Олег узнал о наших планах и предложил подвести до магазина.
Я хотела отказаться, потому что в последние дни склонялась к мысли, что он хороший, однако не мой человек, а вот Лина обрадовалась.
– Спасибо, Олежек, – улыбнулась она ему. – Я твоя должница.
– Выпечкой возьму, – отшутился Олег. Любила Лина испытывать новые рецепты выпечки, часто приносила с собой на работу разнообразную сдобу. Получалось у нее потрясающе, и мы уминали угощения с удовольствием, нахваливая отличную хозяйку. Лина радовалась, а нам вкусно.
– Да пожалуйста! Могу поделиться рецептом, – поправляя кофточку перед зеркалом, коллега повернулась ко мне и подмигнула.
– Отлично! – ухватился за возможность Олег. – А то, знаешь ли, грущу я, одинокий, в холостяцкой берлоге. – Многозначительно посмотрел на меня. – И обои тоже пора менять.
Явный намек, что зазывает меня в свое холостяцкое логово. Но я не то, что не готова к такому шагу, особенно под пристальным вниманием коллег. Я не уверена, что с Олегом стоит сближаться, поэтому шла к лифту и раздумывала, как отказаться, чтобы остаться с ним в чисто дружеских отношениях. Несколько раз уже намекала, но пока до «жирафа» не доходило. Еще и коллеги стали совать нос не в свое дело.
Лифт спустился на первый этаж, мы вышли в вестибюль.
Напрасно я весь день поглядывала в окно, надеясь, что к вечеру распогодится. Как лило, так и продолжает лить. Тяжелые тучи низко нависают, проблеска неба не видно.
На крыльце достала из сумки складной зонт, раскрыла его – и тут же Олег решил поухаживать за мной.
– Я понесу, – протянул руку. Помедлив, нехотя отдала ему зонт.
Но этого ему показалось мало, и он еще подставил локоть.
Другая бы радовалась, но в последние дни его внимание меня раздражает. Слишком он нетерпелив, навязчив, самонадеян.
– Спасибо, я сама.
Безусловно, Олег неплох, но очень проигрывает кое-кому. Даже не наличием денег, а именно выдержкой, умением чувствовать другого, наблюдать… Если бы в моей жизни не было Славки, который, побыв немного мудаком, покорил меня во всем, показал себя идеалом, мужчиной моей мечты, я бы думала, что он на самом деле перспективный, а так… строить отношения через силу, лишь бы не быть одной? Не хочу.
Стоило вспомнить о Славе, я погрузилась в раздумья. Мне ведь
казалось, что он любил меня… Эта мысль не давала покоя. Может быть, следовало дать нам шанс? Хотя бы выслушать его? Или я все-таки ошиблась – он самолюбивый эгоист, лицемер…
«Вика, хватит придумывать. Хеппи энд для настоящей Золушки в реале не предусматривается!» – шагая рядом с Олегом, я думала о другом. Сама понимаю: глупо, нельзя жить прошлым, только сердцу не прикажешь…
Народ спешил покинуть душные офисы, потоком покидал высотное здание. Зонты сотрудников раскрывались, спешили к стоянке или переходу. Грустно наблюдать за дождем, навевающем хандру, однако в этом есть и очарование: по серой улице дружно плывут «круглые лодки» всех цветов… Асфальт влажный, почти черный, небо мрачное… В такой момент особенно замечаются яркие цвета, тем более когда это огромный букет, нет, букетище цветов.
Я проходила мимо мужчины, стоявшего на крыльце с охапкой желтых, почти канареечных, роз. Широкий зонт закрывал его плечи, однако штанины солидного костюма вымокли по колено. Уверена, у него и носки сырые…
«Какой романтик. Повезло же кому-то», – подумала с легкой завистью. Ведь каждая мечтает о таком.
Олег хоть и пытается ухаживать, до сих пор не подарил ни одного цветочка. Мелочь, но почему-то сейчас мне отчаянно захотелось цветов. Пусть не таких роскошных, пусть одинокую розу, но душистую, яркую, как маленькое солнышко, разгоняющее хандру и тоску…
Я старалось смотреть на мужскую фигуру незаметно, однако оступилась.
– Вика, осторожнее! – подхватил меня под локоть Олег. В этот миг на наши голоса, мужчина, стоявший с цветами, обернулся… И я увидела Славу.
Время замерло, я даже перестала дышать. Подумала, что мне кажется, однако он сделал ко мне шаг, преградил дорогу скалой и произнес:
– Вика, подожди!
– Слава?
О боже, этот позорный писк – мой голос?! Кашлянув, я оглянулась на коллег и замерла. Совершенно не представляю, как поступить.
– Пойдем, – Лина быстро сообразила, кто перед нами стоит и пришла на помощь. Поманила Олега под свой зонтик. – Идем-идем, так будет правильно. Твоя половинка к тебе вернется, а если не твоя – не придется мучиться.
Олег криво улыбнулся, вернул мне зонт и вышел под дождь. Не знаю, что он ответил Ангелине. Я, вцепившись в нагретый его рукой пластик, посмотрела на Славу и судорожно думала, как поступить. Гордо развернуться и уйти? Да, так и надо! Только сил нет, до последнего цепляешься за надежду о невозможном счастье. Пусть Слава лишь пришел извиниться за подлость, но вдруг… Сердце колотилось, как сумасшедшее. И все же несколько мгновений тишины хватило, чтобы немного прийти в себя.
Оглядела мельком его букет и выдохнула:
– Извини, я спешу.
Даже сделала шаг вбок, но Слава тоже сместился в бок.
– Вика, подожди!
– Мне некогда, – ух, голос почти не дрожит, но как же больно. Все эмоции, что с трудом улеглись за время, проведенное в разлуке, всколыхнулись вновь. – Прости, надо бежать. С друзьями спешим…
– Вика! – Слава коснулся моей руки холодной ладонью, и меня молния пронзила. Это он! Он рядом, хочет поговорить! Вся моя выдержка дает трещину…
– Извини, с друзьями заранее договорились, – попыталась отчаянно сбежать, но разве Слава даст это сделать?
– Вика. Пожалуйста. Выслушай! – в его голосе тоже промелькнули нотки отчаяния. Я бы не поверила, подумала, что показалось, если бы не его взгляд.
Блин, как же больно!
– Прими, пожалуйста! – протянул мне букет, буквально впихивая мне розы. Но как-то так, чтобы мне было неудобно швырнуть их ему в лицо. Конечно, я этого делать не собиралась, но Славка допускал такую возможность – понимал, насколько сильно обидел, задел, оскорбил меня. Предал, наконец!
– Не за чем, Слав, – пыталась выглядеть с достоинством – не вышло. Опустила зонт и стою мокрая, прижимаю к груди цветы в капельках дождя и как дура улыбаюсь, хотя хочется плакать. А он не отводит от меня взгляда, просто пожирает глазами, и что-то внутри меня кипит и плавится. – Зачем мне букет?
– Я хотел… – он замолчал, подбирая слова. – Хотел подарить шары, море шаров, оркестр, фейерверки… Только это все не то. А букетом… если хочешь… Ну выплесни обиду… – Покосился на роскошные розы, которые пахли как в детстве, что росли в палисаднике, настоящие, душистые, сладкие.
– Вот еще. Цветы ни в чем не виноваты, – повернула голову, чтобы разорвать пленяющий взгляд, и заметила боковым зрением, что Лина и Олег стоят поодаль: ждут, какое решения я приму.
– Я спешу. Друзья ждут меня, – произнесла с трудом. Глупое сердце стучит так, что грозит прорвать не то что грудную клетку, а еще и плотный пиджак! Губы пересохли, а вот глаза напротив, начали слезиться. Так хотелось плюнуть на все и броситься ему на шею. Надышаться его запахом, окунуться в его тепло, скрыться в сильных, надежных объятиях Славки.
– Я виноват, Вик. Безмерно. Знаю, что простить меня сложно, почти невозможно! Но я просто боялся потерять тебя. Я же сначала не знал, какая ты замечательная…
После его признания, я закусила щеку изнутри, чтобы не расплакаться.
– Я не хотел потерять тебя, только поэтому скрывал все, – признание тоже давалось ему с трудом. – И потерял. Но я не готов тебя отпустить. Не могу!
Хорошо, что дождь не прекращался. Пусть у меня промокли туфли, и я переступаю с ноги на ногу как породистая лошадь, зато не видно, как плачу. Как мечусь, не зная, что же делать. Я не готова сейчас развернуться и уйти домой. Но и уйти со Славой тоже… Господи, что делать-то?!
Над головой громыхнуло и Слава, грустно улыбнувшись, подошел ближе.
– Я не прошу пойти со мной. Но ты могла бы поехать с моим водителем.
– Слав? – подняла на него глаза. – Зачем? Все кончено. Я ничего не хочу, потому что… – выдержка дала трещину. – Здесь… – Приложила руку к груди. – Очень больно. И я… – Всхлипнула. – Устала страдать. Хочу, чтобы все это скорее закончилось.
Меня раздирало на части. Больше всего сейчас хотелось убежать и скрыться от чужих глаз, потому что больно, потому что надо принять судьбоносное решение, потому что гордость кричит об одном, а сердце о другом. И другие коллеги, что выходили на крыльцо, поглядывают на меня, а я в слезах и этот поток уже не спишешь на дождь.
– Я Марину привез. С Вероникой Павловной, – тихо сказал Слава.
– Что?! – вырвалось у меня. – Зачем?!
– Ты из-за меня удрала, разорвав все связи. Марина мне в панике позвонила, когда не смогла дозвониться до тебя. Мы встретились, и я… Я рассказал им, что я мудак. Твоя подруга дала мне по морде…
Славка рассказывал, а я смотрела на него и в каждом жесте, движении, взгляде видела его раскаяние. Или хотела видеть?
– Марина сказала: «Готова поспорить, что Вика не стала опускаться до рукоприкладства, а я не настолько гордая. Каждый должен получить по заслугам».
Я не вольно улыбнулась, и Славка вдруг тоже, да так, что у меня в груди окончательно треснул лед.
– Они у тебя славные, настоящие. Садись в машину, Вик. Там Марина и Вероника Павловна. Еще теплый плед, термос с горячим шоколадом и несколько свежайших бриошей. Водитель отвезет тебя в гостиницу.
Я судорожно сжала букет.
– Вик, пожалуйста! – он протянул руку.
Я смотрела на нее, не в силах уйти. Но и сдаться не могла, потому что во второй раз пережить все, что вынесла, не смогу. Не знаю, чем бы все закончилось, если бы позади Славы из уже хорошо знакомой мне машины не высунулась Маринка.
Она махнула рукой, и я, позабыв обо всем, зашагала к подруге.
– У, коза-дереза! – осыпала меня нежностями подруга. – До седин нас довести решила, да?!
– Прости, – только и смогла произнести я, разрыдавшись.
Мы стали обниматься. В итоге намочила ей кофту, испачкала щеку черными потеками туши. Когда увидела, что натворила, сама испугалась.
– Блин! И это я! Такая?! – спохватилась.
– Да-да! С черными разводами как у панды, гордая и неприступная! Как увидели тебя, сразу прониклись твоими переживаниями… – болтая, подруга накинула на меня плед (надеюсь, не из шерсти викуньи), из термоса налила горячего какао и ближе пододвинули корзинку со сдобой.
Вмиг настроение переменилось, и в голове стало блаженно пусто. Какао я выпила почти сразу, а от бриоши отломила небольшой кусочек, да и тот погиб, раздавленный в моих пальцах. Зато Маринка радостно болтали, делились новостями, счастливыми эмоциями, и я рядом с ней тоже оживала.
Водитель доставил нас к гостинице минут за двадцать. К машине подскочил высоченный швейцар с огромным черным зонтом. А я, запутавшаяся в теплом пледе, чуть не упала ему под ноги. На лице мужчины не дрогнул ни один мускул. Он спокойно помог мне выпутаться и подал руку, чтобы странная клиентка уж точно добралась до дверей.
Водитель сопровождал меня до самого гостиничного номера – нас никто не остановил и не уточнил, куда конкретно мы движемся. Оставив меня у порога, он негромко уточнил:
– У номера неограниченный кредит, меню внутри.
– Спасибо, – коротко ответила я.
Подняв руку, я поняла, что не могу постучать. Так стыдно. Ладно Маринка, она своя, почти родная душа, а Вероника Павловна… Ведь ни словечка не передала, просто сбежала и пропала… Зато Маринка смело толкнула дверь и крикнула:
– А вот и мы! Нашлась пропажа!
– Наконец-то! Нашлась пропажа! Мокрая, грязная и с растекшейся тушью! Заходи скорее! – именно такими словами меня поприветствовала Вероника Павловна и как близкий человек, засуетилась вокруг меня.
Я попала в самый настоящий водоворот тепла, любви и поддержки – Маринка и Вероника Павловна обнимали меня, тормошили, вытряхивали из мокрой одежды и пытались натянуть на меня что-то другое. Лютик радостно тявкал, где-то на заднем фоне играла музыка, и я окончательно оттаяла. По крайней мере, слезы полились градом, как будто внутри меня резко поднялась температура и кусок льда, заменивший мне сердце, стал водой.
– Вот и правильно, пореви, – покивала Вероника Павловна. – А мы с тобой. Только теперь уж от радости! – И тоже всхлипнула. Лютик, увидев, что хозяйка в печали, залез к ней на колени и принялся облизывать руки.
