Текст книги "Научный подход к проблеме брака"

Автор книги: Алиса Дин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Алиса Дин
Научный подход к проблеме брака

Глава первая

– Майами! – пробормотала Вики.

Она притормозила перед белым трехэтажным зданием и вышла из машины, точно нырнув в жаркий воздух Флориды. Вот она, главная лаборатория Океанологического исследовательского института.

– Как, они думают, я найду в Майами мужа?

Ни узкая полоска океана, ни песчаный берег, ни роскошная зелень, окружавшая институтский комплекс, не дали ответа.

Вики забрала из машины маленький чемодан, сумку и связку книг. У нее в ушах все еще звучали слова матери. Утром строго соблюдающая светские условности дама позвонила дочери.

– Виктория, тебе уже тридцать. Если бы ты жила здесь, в Бостоне, то устроила бы жизнь с подходящим нашей семье мужчиной. Но ты уехала. Может быть, Виктория, ты там встретишь кого-нибудь. Семья рассчитывает на тебя, Виктория.

Чтобы родители были счастливы, она должна выйти замуж. Только вот найти подходящего кандидата гораздо труднее, чем она ожидала. И к тому же это требует уйму времени.

Добравшись до своего кабинета, она вынула из чемодана последний отчет о ходе своих экспериментов с морскими водорослями. Она занимается этим проектом более трех лет, а показать может только кучку недоразвитых растений. Каждую минуту необходимо проводить в лаборатории. А она? Носится по городу и участвует в светских мероприятиях. И все из-за тщетных попыток подыскать мужа в городе, где нет материала, из которого делают подходящих мужей.

Она еще раз просмотрела отчет. Отвращение к миру вообще и к Майами в частности переполняло ее. Скрипнула дверь, и показалась белокурая головка Джины Уилсон.

– Ты прошла мимо моего стола, не сказав ни слова, – пожаловалась Джина. – Я чем-то обидела тебя или что-то случилось?

– Случилось. Но ты не виновата. Виноват Майами.

– Майами? – Джина пошире открыла дверь и вошла. Складная фигурка в хорошо сшитой лимонно-зеленой юбке и черной водолазке без рукавов. – Чем тебе не нравится Майами? Всегда прекрасная погода, потрясающие пляжи, великолепная природа и сногсшибательные магазины. И лучшие в стране условия для морских исследований.

– Может быть, Майами и годится для морских растений. Но с мужчинами здесь проблема.

– С мужчинами? – Джина уставилась на отчет, который Вики держала в руках. – С мужчинами, которые нужны морским водорослям?

Вики нахмурилась. Конечно, Джина блондинка, и у нее такая фигура, которую замечают даже поглощенные работой мужские особи в институте. А какая работоспособность! Она помощник по административной работе главы исследовательского отдела. Она заботится обо всех и умеет справляться с уймой неразрешимых задач. Ее единственный недостаток – странное чувство юмора. Иногда оно Вики нравилось, иногда раздражало. Сегодня она находила его невыносимым.

Вики в отчаянии откинулась на спинку кресла.

– Мне надо работать день и ночь. А я трачу время на поиски мужа.

– Мужа? – Янтарные глаза Джины недоверчиво смотрели на подругу. – Ты хочешь выйти замуж?

– Не очень. Но у меня нет выбора. Я должна выйти замуж. Это что-то вроде семейной обязанности.

– Семейной обязанности? – Джина еще выше вскинула брови. – Поехать домой к родителям, когда хочется провести отпуск на пляже, – это семейная обязанность. Навестить дядю Фрэнка, которого ты не видела лет двадцать, тоже семейная обязанность. А выйти замуж – это совсем другое.

– Если бы ты была на моем месте, ты бы так не говорила. Понимаешь, Джина, моя мать – из рода Соммерсет, отец – из рода Хэйс. Я единственный ребенок и последняя из Соммерсетов и Хэйсов.

Вики сжала руки. Ее переполняло чувство вины. Реакцию семьи на ее решение уехать в Майами невозможно забыть. Мать на неделю слегла, бабушка оделась в черное, отец вызвал трех психологов, адвоката и священника.

– Они предполагали, что я выйду замуж и…

– Дашь им наследников? – догадалась Джина.

– Да. Я не оправдала их ожиданий.

– Ты хочешь выйти замуж для того, чтобы компенсировать родителям ужасное разочарование – свой диплом доктора наук. – Джина состроила ироническую гримаску. – Как хорошо, что я не из Бостона. Я убежала из дому в шестнадцать, спуталась с парнем из банды мотоциклистов и кончила тем, что меня арестовали. Живу, как считаю нужным.

– Правда, они не принуждают меня к… – Вики с негодованием посмотрела на Джину. – Хотя мать звонит два-три раза в неделю, чтобы узнать, не встретила ли я кого-нибудь. – Она вздохнула.

– Уверена, рано или поздно это случится, – отрывисто бросила Джина.

– В прошлом месяце мне стукнуло тридцать. Я должна справиться с этим делом, пока не состарилась и могу иметь детей.

– У тебя уйма времени. – Джина пожала плечами, отметая ее возражение. – В наши дни женщины рожают и за сорок. А тебе просто надо бывать на людях.

– Целых две недели я только этим и занималась! – Загибая пальцы, Вики перечислила свои светские визиты: – Я побывала на трех обедах, двух коктейлях и в театре. Сегодня я опять должна куда-то пойти. Хотя точно знаю, что никого подходящего не встречу.

– Что ты имеешь в виду? – Джина нахмурилась.

– Никого, кто… подходит. – Вики вздохнула. – Соммерсеты и Хэйсы ведут свою родословную от первых колонистов, которые сошли на берег с «Мэйфлауэр» триста лет назад.

– А с кем ты можешь смешать свою голубую кровь? С человеком, предки которого тоже приплыли на «Мэйфлауэр»?

– Да. Но ты не представляешь, как трудно в Майами найти такого! Мне было бы легче найти жениха в Бостоне. Точнее, я бы никого и не искала, этим занялись бы родители. Они уже наверняка бы подыскали мужчин с подходящими данными, потом пригласили бы их. А мне осталось бы только познакомиться.

– Думаешь, надо сначала познакомиться? А по-моему, удобнее, если его представят тебе после свадьбы.

– Джина! – Вики с негодованием посмотрела на насмешницу.

– Неужели ты выйдешь замуж за человека, которого для тебя выберут родители?

– Если он мне понравится и нас будет связывать взаимное уважение…

– Взаимное уважение? – Джина поморщилась. – А если начнется бурный и страстный роман?

У Вики ни разу не было бурного и страстного романа. Она встречалась когда-то с университетским профессором из Австралии. А лет десять назад родители пытались познакомить ее с архитектором из Бостона, но он ей не понравился. Вот и все.

– Соммерсет-Хэйсы не переживают бурных и страстных романов. Мы вступаем в брак с людьми, у которых соответствующее происхождение и респектабельная профессия.

– Ха, потрясающе! Как здорово, что я всего лишь Уилсон из Небраски. – Джина встала. – Боюсь, я не смогу тебе помочь найти образцового представителя нации. Я никого не знаю из тех, кто был бы связан с публикой, высадившейся с «Мэйфлауэр».

– И я тоже, – жалобно протянула Вики, постукивая карандашом по столу. – Может быть, надо обратиться в компьютерную службу знакомств?

Джина обернулась у двери.

– Тебе лучше обратиться к человеку, который составляет родословные. Или к детективу.

– Майами! – тоскливо воскликнул Барни. Стройная фигура в черном костюме опустилась в розово-серое кресло в офисе Лукаса Адамса, печальные темные глаза с укоризной глянули на Люка.

Люк снял голубую ветровку и кинул ее на бледно-розово-серую софу.

– Тебя тошнило от чикагской зимы, и тебе захотелось приехать в Майами. У нас интересная работа.

Люк обошел массивный дубовый письменный стол, который Барни поставил в дальнем конце офиса, и сел на черный модерновый стул. Он здорово ошибся, когда согласился, чтобы Барни взялся за интерьер офиса. Люку нужны были всего лишь письменный стол, телефон и пара шкафов для досье. А кончилось тем, что он получил безумную софу и в придачу к ней кресло, дубовые столы, серый пушистый ковер и кучу стеклянных полок.

– Помещение больше похоже на бордель, чем на офис детектива.

– Нет. – Барни с гордостью обвел взглядом комнату. – Это производит впечатление. А дорогой офис привлекает денежную клиентуру. Мы больше не будем работать по твоей схеме: нас чуть не убили, и за это даже не заплатят!

Люка это особенно не беспокоило. Деньги не занимали большого места в его жизни. И не потому, что их у него было много. Он просто не считал это важным. Он занимался расследованиями не для того, чтобы разбогатеть. Ему нравилось помогать людям.

– Предполагается, что у нас бизнес, – тоном лектора начал Барни. – Люди нанимают нас. Мы выполняем их требования. Они нам платят. Предполагается, что система работает именно таким образом.

– Знаю, но…

– Нет, ты не знаешь! Ты хороший детектив, Люк. Один из лучших в городе. Это сказали даже в полицейском участке. Но ты, как сосунок, клюешь на трогательные истории. Ты рискуешь жизнью ради дел, которые практически ничего не приносят.

– Некоторые приносят. – Люк так и не вспомнил, какое же дело за последнее время окупилось. – И я не всегда рискую жизнью. Случай с Робби – исключение.

– Исключение? – фыркнул Барни. – Это повторялось три раза за последние три недели! И с каждым разом револьверы становятся больше, а парни – круче.

– Это жизнь, – засмеялся Люк.

– Это не жизнь… особенно когда ты отказываешься брать с людей положенное. – Тон Барни стал мягче. – Мы могли бы, Люк, лучше вести наш бизнес. Послушай! Нам позвонила Сьюзетт Харрис. Сьюзетт Харрис, Люк! Жена Харви Харриса. Он стоит мульоны. И она была готова заплатить нам кучу баксов, чтобы мы помогли ей. – Барни нахмурился. – Но ты не захотел заниматься этим делом.

– Конечно, не захотел! Искать пуделя ее дочери?!

– Ради таких денег, какие предлагала миссис Харрис, я бы сам стал пуделем, – Барни скрестил на груди руки.

– Прекрасно. Почему же ты не предложил свои услуги?

– Я предлагал. Но Харрисам нужен ты. Миссис Харрис и ее пудель Памфи знают тебя!

– Памфи меня не знает! – У Люка в голове мелькнула картина, как собака с шелковистой белой шерсткой лижет его руку во время приема у Харрисов.

Барни подался вперед.

– Я не говорю, что мы должны браться за любое дело. Мы можем по-прежнему искать убежавших детей. Но это не значит, что мы не можем взять несколько легких дел, за которые хорошо заплатят.

– Не хочу искать мужей и собак, – покачал головой Люк.

– А получить такое дело совсем нетрудно, – продолжал настаивать Барни. – У тебя полно знакомых.

Это правда. Люк знал очень многих из светского общества Майами. Но ему не доставляло удовольствия говорить об этом.

– Я давно никого не видел.

– Но они тебя не забыли. Только сегодня утром звонила Мадлин Флемминг, чтобы напомнить тебе о вечеринке. Эта женщина стоит целое состояние.

Такого рода рекомендации Люк не признавал. Ему нравилась Мадлин, но вовсе не из-за ее денег.

– Ну и что? Я не собираюсь идти на вечеринку.

– Почему?

– Не хочу. – Люк понял, что поработать не удастся, и отодвинул папку. – Не хочу участвовать в развлечениях таких людей.

– «Таких людей»? – Барни замахал руками. – Дружище, мы же не говорим об отбросах общества. Мы говорим о «сливках»!

– Иногда их трудно различить, – буркнул Люк.

В комнате воцарилось молчание. Барни разглядывал партнера.

– Наверно, ты слишком давно в этом бизнесе. Ты становишься старым и циничным.

– Две минуты назад ты называл меня сосунком, – возразил Люк. – А теперь я циник?

– Правильно, – взгляд Барни стал еще печальнее. – Ты сосунок, когда речь идет о бедных и беспомощных. А когда появляются богатые и знаменитые, ты становишься старым и циничным.

– Я не старый и не циничный, – возразил Люк. – Мне всего тридцать два. Это еще не старость. А если я не хочу иметь дело с типами из высшего общества, это еще не значит, что я циничный. Это значит, что я… реалист.

– Нет. Ты превращаешься в циника. Когда позвонила миссис Харрис, что ты мне сказал? Мол, дело не в собаке. Просто дочери Сьюзетт нужен предлог, чтобы выглядеть огорченной. Тогда папа отпустит ее в Европу. Разве это не цинично?

– Ты не знаком с Харрисами, – нахмурился Люк. – Миссис Харрис побывала в Европе три или четыре раза. И перед этим каждый раз ее что-то «огорчало». То пропал браслет с бриллиантами и чудесным образом снова появился, когда она вернулась из Европы. То декоратор не тем оттенком зеленого покрасил стены, то ее «мерседес» украли прямо из гаража… И она хотела, чтобы я все это расследовал. – Люк помолчал и засмеялся. – Я наткнулся на машину через два часа после того, как миссис Харрис заявила о пропаже. «Мерседес» стоял в гараже ее подруги. Ты бы тоже стал циником, если бы знал этих людей так же хорошо, как я. – Люк пять лет работал в агентстве «Куэйд», самом престижном в штате, и многое узнал о «сливках общества». – Их волнуют только банковский счет, недвижимость и карьера. Если они не могут приобретать, то рады хотя бы поговорить.

– Поэтому ты ушел из «Куэйда»? – Брови Барни вытянулись в одну линию. – Из-за того, что не нравились разговоры клиентов?

– Нет! – Люк потер шею. – Я ушел потому, что больше не хотел работать на этих людей. Напрасно тратить время.

– Напрасно тратить время?

– Конечно. Проследить за мужем и узнать, не спит ли он с горничной. Проследить за женой и узнать, не спит ли она с шофером. Проследить за шофером и узнать, не обманывает ли он ее, хотя сама она изменяет с ним мужу. И пока ты этим занимаешься, дочь пытается соблазнить тебя, потому что ее жизнь стала немного скучной!

– Если такой была Дарлин, – Барни глубоко вздохнул, – это еще не значит, что они все такие.

– Я не говорю о Дарлин. – Люк сжал губы. – Я говорю вообще о скучающих богатых женщинах. Я не хочу на них работать. – Он показал большим пальцем на окно. – Там ходит множество людей, которые по-настоящему нуждаются в помощи.

– Ты все еще хочешь исправить мир? – Барни вздохнул. – Я восхищен. Жаль, у тебя не очень широкие взгляды. Если человек богат, это еще не значит, что он не может быть порядочным.

Глава вторая

– Боюсь, я не смогу помочь тебе в этом, – сказала Мадлин.

Она стояла рядом с Вики в своей зеленовато-желто-лимонной гостиной. Маленькая, квадратная фигурка в цветастом шелковом сарафане тех же оттенков, что и стены.

– Я не знаю, когда предки Уильяма Блеки прибыли в Америку, – пояснила Мадлин. – Я только знаю, что его отец сделал состояние на косметике.

Вики не удивил ее ответ. Мадлин Флемминг была подругой подруги ее матери. Приятная женщина, но не из Бостона. Вики быстро поняла, что помощи от Мадлин ждать не стоит.

– Ты простишь меня, Виктория? – Мадлин положила руку на плечо Вики. – Только что подъехал Харрисон Билмор с женой. Понятия не имею, когда здесь появились его предки, но я должна с ними поздороваться. – Она отошла с видом явного облегчения.

Вики задумчиво потягивала вино и смотрела, как зеленовато-желто-лимонная фигура движется сквозь толпу к двери. Во всяком случае, вечер не потерян даром. Теперь она знает, что лимонно-зеленый – цвет нынешнего года.

Вики разглядывала людей, которых Мадлин словно выложила перед ней на блюде. Высшее общество, все владельцы домов на побережье. Мадлин обещала, что придут самые интересные граждане Майами. Видимо, это правда. Вики уже была представлена финансистам, адвокатам, артистам, паре кинозвезд, парикмахеру и спасателю. Некоторые потрясающе красивы и наверняка интересные люди. Но никто из них даже приблизительно не соответствует тому материалу, из которого, на взгляд Вики, делают мужей.

Все дело в том, что это Майами! Здесь люди ничего не знают друг о друге. Мадлин – великолепная хозяйка. И очень старается. Но вряд ли она что-то знает о гостях, кроме их имен! Когда их предки прибыли в Америку? Кем были их прапрабабушки и прапрадедушки?

Их внешность мало что говорит. Взять, к примеру, вон того приятного мужчину в другом конце гостиной. Он разговаривает с блондинкой в коротком обтягивающем голубовато-зелено-лимонном платье. Он не особенно красив и не так уж шикарно одет. И фигура у него не лучшая в этой гостиной. Хотя он в прекрасной форме – широкие плечи, плоский живот. Обычный парень среднего роста с открытым, дружелюбным лицом. Каштановые вьющиеся волосы позволяют предположить, что вряд ли он ходит к стилисту. Кто он? Откуда? Коричневые брюки, черная футболка и темно-бордовый пиджак ничего не говорят о его происхождении или занятии. Он может быть вором, который пришел обчистить гостей, или потомком самого Джона Адамса. [1]1
  Джон Адамс – второй президент США: 1797–1801, участник Войны за независимость Северной Америки: 1775–1783. – Здесь и далее примечания переводчика.


[Закрыть]Вики сделала еще глоток и продолжала изучать мужчину. Его собеседница что-то сказала, и он улыбнулся. Лицо осветилось широкой улыбкой, от уголков глаз разбежались морщинки. Может быть, он и не самый привлекательный мужчина, но ей понравилась его улыбка.

Он, конечно, не жулик. Такая улыбка, аура спокойной уверенности, раскованные манеры не могут быть у преступника.

Да, но они не могли быть и у потомка Джона Адамса. Мужчины-аристократы всегда озабочены тем, как они выглядят. Кроме того, родственники знаменитого второго президента США не станут водиться с зеленовато-лимонно-желтой публикой побережья Майами.

Нет, все это глупости! Привлекательные мужчины никогда не бывают хорошими мужьями. Те, которых она встречала в Бостоне, были занудами, начисто лишенными воображения. Но в Майами все по-другому. Может быть…

– Виктория, дорогая! – Ее размышления прервал зеленый вихрь. К ней на всех парах мчалась Мадлин. Круглое лицо расплылось в улыбке, серые глаза сверкали от возбуждения. – Я нашла мужчину, с которым ты просто должна познакомиться. Это Филдинг Даниэлс… Он точно знает, когда его прапрапрадедушка прибыл в Америку!

Что он здесь делает? На чем держится платье у Эймсли Вудс? Почему оно не падает к ногам? И кто та шикарная брюнетка в кремовом костюме?

Люк размышлял над этими вопросами, покачивая кубики льда в бокале.

Люк повернулся к женщине, стоявшей перед ним. Эймсли Вудс, дочь корабельного короля Стенли Вудса. Единственная ее проблема – старая яхта, которую необходимо заменить. (Люк не помнил, что именно случилось.) Самое интересное в ней – платье. Один из тех шедевров, когда открыто все: плечи, спина и грудь. Платье позволяло видеть плоскую грудь Эймсли и гладкую загорелую кожу. Люк ждал, что платье упадет еще в начале разговора, но оно не падало. Или оно приклеено к телу, или держится на сложной конструкции из проволок, которых он не видит.

– …и тогда папа сказал, что купит мне новую яхту, похожую на старую, – тем временем говорила Эймсли. – Ему придется строить ее специально, потому что я…

Платье Эймсли не имеет значения. Нет сомнений, она явно намекает, что не против, если он окажется рядом, когда она снимет платье. Но любопытство Люка не заходило так далеко. Может быть, она и не самая умная женщина в мире, но уже подсчитала, что флотилия яхт не может быть куплена на доходы детектива. Следовательно, он представляет для нее только минутный интерес.

Взгляд Люка упал на брюнетку, и он забыл об Эймсли и ее платье. Вот женщина, о которой он ничего не знает. Рост примерно метр шестьдесят, темные волосы стянуты заколкой. Строгий кремовый костюм. Юбка до колен все же не скрывает великолепные ноги, а свободный покрой жакета – бюст, гораздо более существенный, чем у Эймсли. Чуть загорелая кожа свидетельствовала о том, что она редко бывает на солнце. Макияж почти незаметен. Узкое интеллигентное лицо и ясные голубые глаза. Весь ее вид говорил, что она не может понять, как здесь очутилась.

– Кто это? – размышлял Люк.

– Вы что-то сказали? – Эймсли удивилась, что он прервал ее монолог, и недоуменно взглянула на него. Люк понял, что задал вопрос вслух.

– Да. – Люк показал жестом в другой конец гостиной, где стояла брюнетка. – Интересно, кто эта женщина? Не помню, чтобы я видел ее здесь раньше.

– Я тоже, – равнодушно бросила Эймсли. – Странно, правда? – Она покачала головой, платье повторило ее движение. – О чем я говорила? Ах да, о моей яхте. Папе пришлось…

Она продолжала описывать палубы яхты. Люк через ее голое плечо разглядывал брюнетку. Вероятно, она подыскивает мужа. И если она похожа на остальных, то у нее один критерий: у кандидата должны быть деньги!

Бог мой, это звучит цинично. Но если не деньгами, то чем еще мог заинтересовать ее Филдинг Даниэлс? Она разговаривает с ним уже минут десять. А сейчас… сейчас она ему улыбается! Люк нахмурился. Почему женщина может улыбаться Филдингу? Явно не потому, что поддалась его обаянию. Чего у него нет, того нет. Похоже, его банковскому счету. Ей, наверно, все равно, как он получил этот счет.

Опять циничная мысль. Но остается шанс, что брюнетка не знает, как Филдинг добыл свое богатство. Совсем небольшой шанс. В гостиной все знают. Вероятно, за исключением Мадлин. Но брюнетка здесь ни с кем не знакома, кроме Мадлин. Может быть, она не знает, какой отвратительный бизнес у Филдинга.

Если так, то кто-то должен просветить ее. Ей надо знать, что представляет собой Филдинг, прежде чем она сделает какую-нибудь глупость. К примеру, проведет ночь с негодяем.

– Правильно. – Филдинг Даниэлс ближе наклонился к ней. – Я говорил, что кузен моего прапрадеда – из Бостона.

– О, – вздохнула Вики. – Я так, м-м-м, и подумала. Очаровательно.

– Это ваша семья очаровательна, Виктория. – Филдинг вскинул свои чрезмерно ухоженные брови. – Ваша мать из Соммерсетов. Бостонских Соммерсетов? Значит, сенатор Уилсон Соммерсет ваш дядя?

– Да. Дядя Уилли – сенатор. Хотя… – Вики не видела его лет сто.

– А ваш отец – судья Лютэн Хэйс? Великолепно. Просто великолепно! – Филдинг улыбался, показывая пугающий ряд безукоризненно белых зубов. – Я всегда считал, что такие солидные американские корни имеют огромное значение и должны давать преимущество, особенно в такой профессии, как моя.

– «Преимущество»? А каким бизнесом вы занимаетесь, мистер Даниэлс?

– О, самым разным, – неопределенно ответил Филдинг. – Но о делах не стоит говорить на вечеринке. Не так интересно, как ваши родственники. – Он обхватил пальцами ее руку выше локтя. – Предлагаю найти уютный уголок и поговорить о наших предках. Вполне возможно, что они гуляли рука об руку по Новому Свету.

Вики посмотрела на его пальцы, подавляя желание вырвать руку. Возможно, предки и встречались. Если так, то она надеялась, что его предки мыли руки, прежде чем здоровались.

– С удовольствием. – Она залпом выпила остатки вина. – Но, м-м-м, не могли бы вы сначала принести мне вина?

– Конечно. Подождите здесь. – Он окинул ее хищным взглядом и пошел искать официанта.

Увидев, что он уходит, она облегченно вздохнула. «Забудь о нем, Виктория! Это не тот мужчина, за которого ты хочешь выйти замуж. Не можешь же ты прожить всю жизнь, под любым предлогом избегая его?»

Он чересчур высокий, чересчур напыщенный и скучный. И у него слишком много зубов. И слишком маленькие глазки. Каждый раз, когда он касался ее, Вики хотелось с визгом бежать из комнаты. Но разве это важно? У него такие предки… Он какой-то бизнесмен. Родителям это понравится. Несомненно, мысль провести с ним оставшуюся жизнь не вызывает восторга, но может, он будет часто уезжать по делам…

– Удивительный человек, правда? – произнес мужской голос.

Вики обернулась и обнаружила, что стоит лицом к лицу то ли с мошенником, то ли с потомком Адамса. И опять эта улыбка. У Вики перехватило дыхание.

– Простите? – Разглядывая его, она пропустила мимо ушей слова.

– Филдинг. – Рукой с бокалом он показал в другой конец комнаты.

– Филдинг? – Взгляд Вики упал на его пальцы, державшие бокал. Ногти были чистые. Вики прокашлялась и заставила себя посмотреть на собеседника. – Вы что-то сказали о нем?

– Только то, что он удивительный. И такой ловкий. – Незнакомец поднес бокал к губам. – И невозмутимый, хотя Большое жюри присяжных хлопочет об обвинительном заключении. Конечно, он уже привык, – продолжал парень. – В конце концов, это же не первый раз. Правда, им ни разу не удалось довести до конца дело по обвинению в рэкете.

– В рэкете? – Вики быстро взглянула на Филдинга в другом конце комнаты. – Филдинг Даниэлс под следствием по обвинению в рэкете?

– А еще в укрытии налогов, в присвоении чужого имущества, в растрате фондов компании… – Парень пожал плечами. – На таком бизнесе Филдинг заработал большие деньги.

– Меня это не интересует. – Вики с отвращением смотрела на спину Филдинга. Неудивительно, что он так прицепился к ней, ведь ее отец судья! Подумать только, а она уже было собралась выходить за него замуж! От одной только мысли ее кинуло в дрожь.

– Догадываюсь, что вы не знали, как Филдинг добыл деньги.

– Я даже не знала, что у него они есть, – фыркнула Вики. – Я знаю только, что кузен его прапрадеда приехал из Бостона… И теперь я не уверена, правда ли это. Я понятия не имела, что он… бандит.

– Да, но богатый бандит.

– Бандит, он и есть бандит. – Вики благодарно улыбнулась человеку, который спас ее от такой серьезной ошибки. – Спасибо, что сказали, мистер…

– Люк. – Он протянул руку.

– Люк. – Приятное, нормальное имя, гораздо лучше, чем Филдинг. Виктория смотрела, как его теплая, загорелая рука пожимает ей пальцы. Жаркий вихрь пронесся ниже пояса. «Виктория, ты ничего не знаешь об этом мужчине. Да, он симпатичный. А когда улыбается, морщинки разбегаются от уголков глаз».

Правда, глаза у него потрясающие. Она еще утопала в них, когда рядом кто-то прокашлялся.

– Ваш бокал, Виктория. – В голосе звучало явное разочарование.

Вики наконец оторвала взгляд от Люка. Справа возле локтя стоял Филдинг. Тонкие губы скривились в недовольной улыбке.

– Послушайте, я, м-м-м… – Вики колебалась. Она не знала принятого в обществе способа отделываться от бандитов. К счастью, на помощь пришел Люк.

– Ах, Филдинг, рад видеть вас. – Люк дружески хлопнул его по плечу, отчего тот чуть не выплеснул вино из бокалов. – Мадлин искала вас.

– Искала? – Судя по виду, Филдинг не поверил.

– Да-да. По-моему, что-то насчет звонка вашего адвоката. – Люк ободряюще улыбнулся. – В чем там дело? Большое жюри выдвинуло еще одно обвинение?

– Уверен, это ошибка. – Филдинг сладко улыбнулся Вики, бросив злобный взгляд на Люка. – Но как бы то ни было, полагаю, надо проверить. Вы же знаете, что такое адвокаты. – Он вручил Люку два бокала. – Если вы простите меня…

– Спасибо, – сказала Вики Люку, проследив взглядом, как поспешно уходит Филдинг. – Надеюсь, я вижу его в последний раз. – Слава небесам, что ей не придется проводить оставшуюся жизнь с человеком, который не моет руки. Но все начинать сызнова! – Как вы полагаете, он вернется, когда выяснит, что адвокат не звонил?

– Не беспокойтесь. – Люк вручил ей бокал, глаза у него искрились смехом. – У Филдинга столько адвокатов, что один из них обязательно разыскивает его.

В этот момент возле нее появилась Мадлин, словно соткавшись из воздуха.

– Виктория, дорогая, что случилось с Филдингом? Он просто вылетел за дверь! А вы уже познакомились или…

– Мы были в процессе знакомства, когда вы подошли, – ответил Люк.

– Ну, тогда позвольте мне представить вас. Виктория, это Люк Адамс.

– Адамс… – повторила Вики. А что, если он потомок того самого Джона Адамса?!

– Люк, это Виктория Соммерсет-Хэйс, – продолжала Мадлин. – Она из Бостона.

– А вы откуда, мистер Адамс? – Вики затаила дыхание и скрестила пальцы.

– Можно сказать, что я из Северной Дакоты. Сейчас моя семья живет там.

У Вики ёкнуло сердце. Северная Дакота почти так же плохо, как Небраска!

– Люк – спаситель нашей семьи, – тараторила Мадлин. – Пару лет назад мой сын Эдди попал в трудное положение. Я позвонила Люку, и он все для меня сделал. Люк – лучший в Майами детектив. Каждый подтвердит.

– Детектив? – Вики переводила взгляд с Люка на Мадлин и снова на Люка.

Потрясающе! Самый симпатичный среди собравшихся мужчина оказался частным детективом из Северной Дакоты. Ну конечно, он слишком симпатичный и слишком интересный, чтобы быть подходящим!

Вики мысленно нарисовала картину, как она представляет Люка своей семье. «Детектив из Северной Дакоты?» – скажет мать и проведет два года в постели. А отец… Он не будет звонить психологу. Он сразу позвонит в психушку!

Вики еще раз посмотрела на симпатичное лицо Люка и растянула губы в холодной улыбке.

– Очень приятно познакомиться с вами, мистер Адамс. Спасибо, что помогли мне. А теперь, простите, я… я должна пойти проведать свою морковку.