Текст книги "Сказка северных ветров (СИ)"
Автор книги: Алира Лионкурт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Глава 21
В воздухе пахло весной, когда шрамы на запястьях Ярры, появившиеся после родов Шанаи, превратились в белёсые тонкие полоски на гладкой коже. Знахарка всё чаще ходила в лес и всё больше проводила там времени, пока Истар помогал своим на Заставе. Постепенно, она позабыла о тревогах и опасениях. Позволив себе думать, что всё останется неизменным, она подолгу сидела на небольшой залитой солнечным светом поляне за домом и любовалась подснежниками, морем разлившимися вокруг неё. Пограничье, о котором в людских королевствах говорили либо со страхом, либо с неприязнью, стало для неё домом. Это был уютный край, не лишённый опасностей. Но сердцем и душой Ярра чувствовала – именно здесь она на своём месте. Здесь даже дышалось иначе. Слаже и свободнее. Здесь её любили и ценили, и не было ничего важнее этого.
В один из дней, она возвращалась из леса с полной корзиной шафрана, когда вдруг увидела у крыльца незнакомого коня. Терзаемая плохими предчувствиями, она ускорила шаг. А через несколько минут, войдя в дом, изумлённо смотрела на Радуша и Истара, замерших при её появлении. Одного короткого взгляда в глаза Истара хватило, чтобы понять – командующего Заставой в её дом привели вовсе не радостные вести.
– Здравствуйте, Иньярра, – опомнился первым пожилой оборотень.
– Доброго вам для, Радуш, – учтиво поприветствовала она гостя. – Что привело вас в мой дом?
Казалось бы, простой вопрос не должен был вызвать напряжения. Но то, как Радуш с силой сжал пальцы на чашке с травяным чаем, дало ей знать – её присутствие при мужском разговоре нежелательно. Приняв это, как данность, Ярра подошла к Истару, зарылась тонкими пальцами в отросшие густые волосы и, наклонившись, легко поцеловала в уголок губ. После, прежде чем отстраниться, негромко произнесла, давая понять, что не будет им мешать:
– Если понадоблюсь, я в лаборатории.
Когда через четверть часа Истар спустился к Иньярре, она уже успела разложить лепестки нежных цветов для сушки, а рыльца поместить в небольшой стеклянный флакон. Бросив на него взгляд через плечо, она вытерла помытые после работы с ингредиентами руки мягким полотенцем и с деланным спокойствием спросила:
– Что хотел Радуш?
Занимая себя десятком лишних, несколько суетливых движений, она повесила полотенце на крючок, убрала серебряный ножик и деревянную доску в ящики стола, ещё раз протёрла салфеткой вычищенный стол. Что угодно лишь бы прогнить дурное предчувствие, поселившееся внутри. Но когда Истар подошёл к ней вплотную и накрыл её руку, лежащую на столешнице, своей, она тихо выдохнула и посмотрела ему в глаза.
– Десять дней назад Мартиш отправился с отчётом к Рэйлифу и до сих пор не вернулся, – мрачно настроенный, Истар не скрывал от неё тревоги, застывшей на дне зрачков. – Командующий посылал ребят в замок Лорда, но там утверждают, что Мартиш к должному сроку не появился.
– Мартиш, – тихо прошептала Ярра. Прищурившись, она пыталась вспомнить, как звали тех пограничников, которые сопровождали их с Истаром в замок на суд Рэйлифа. – Это рыжий такой? – Вспомнив, наконец, она с кривой усмешкой на губах добавила: – он ещё испытывал ко мне странную неприязнь, всё пытался как-то задеть.
Истар нахмурился и отстранился от Ярры, едва услышав последние слова. Усмешка задела его, хотя он готов был признать, что Мартиш вёл себя со знахаркой, как неотесанный болван. И всё же, ему хотелось верить, что его арлинэ выше глупой злопамятности.
Недовольный тем, что ему приходится озвучивать свои привязанности вслух, он тихо процедил:
– Он мой друг. И он не из тех, кто мог бы наплевать на приказы.
А в следующий момент оказался благодарен Иньярре за мягкую улыбку, озарившую её лицо, когда она кивнула и легко выдохнула:
– Понимаю. – Опустив ладонь на его щёку, она пытливо всмотрелась в тёплые ореховые глаза и вкрадчиво поинтересовалась: – ты тревожишься за него?
Вместо ответа, Истар молча кивнул и, повернув голову, коснулся приоткрытыми губами середины ладони Ярры. А затем вдруг подхватил её и усадил на крепкий стол. Обнимая сильными руками за тонкую талию, он склонился над ней, зарылся носом в красно-рыжие локоны и прикрыл глаза, жадно вдыхая её аромат.
Иньярра не смогла сдержать тихого, полного удовольствия вздоха, когда он обнял её чуть крепче и прижал к широкой груди. Она неспешно скользнула по его спине ладонями и хотела было уже сказать, что всё будет хорошо, что Мартиш найдётся, и что он будет цел и невредим. Но в следующую минуту застыла от внезапно произнесённых Истаром слов:
– Несколько лет назад в Приграничье проник один ненормальный из Сармэда. Расставил ловушки на волков, охотился. Тогда трое наших пострадали, прежде чем Лорд Рэйлиф нашел его и оторвал его дурную голову. – Помолчав немного, он явно собирался с духом, прежде чем признаться: – завтра мы с ребятами отправляемся на поиски Мартиша.
Она не имела права удерживать его. Не должна была останавливать, как бы этого ни хотелось. Однако и промолчать не могла. Нарочито медленно выпрямившись, она встретилась с ним взглядом и выгнула бровь:
– Но что может случиться с пограничником в землях Лорда? – Недоумение, завладевшее Иньяррой, было настолько велико, что она чувствовала себя растерянной. Ей казалось, будто бы она упускает нечто важное, нечто, до чего никак не додуматься, когда встревоженные мысли бродят по кругу. – Ведь Прорывов не было уже несколько месяцев. Люди из соседних королевств не то, что сунуться сюда, они даже смотреть лишний раз в сторону Приграничья не решаются. Да и погода в эти десять дней была на удивление спокойной.
Спокойно выслушав Ярру, Истар согласно кивнул, подтверждая каждое из её слов.
– Не тебя одну терзают эти вопросы, – тяжело выдохнул он, отступая на шаг назад.
Глядя на то, как он замыкается в себе, погружаясь в раздумья о том, что могло случиться с другом, знахарка какое-то время молчала. Она разрывалась между отчаянным желанием упросить его никуда не ехать и страхом перед тем, что Приграничье может оказаться уязвимо для вмешательств из вне. Ведь если кто-то посмел навредить местному, то кто может гарантировать безопасность ей? Лорд Рэйлиф следил за своими обещаниями, но он был далеко. Увы, он не был вездесущ.
– Мне не спокойно, Истар, – пересилив себя, тихо произнесла она, обхватывая свои плечи ладонями. В глазах застыла странная тоска, когда, несколькими мгновениями позднее, она проиграла тревоге. – Останься дома.
И прежде чем он заговорил, она уже знала ответ. Но всё равно не смогла удержать расстроенного вздоха, когда он отрицательно качнул головой и решительно произнёс:
– Прости, но я не могу.
Будь Ярра на его месте, она бы тоже не смогла остаться в тепле уютных стен, когда где-то там за порогом кому-то близкому угрожала опасность. Разумом она понимала всё это, но нечто внутри упорно ныло об опасности, которую нельзя предугадать. Предчувствие для магов крови было сродни наваждению. Однажды ощутив его, они уже не могли обрести покоя, пока всё не закончится. Но Ярра старалась успокоить себя, как могла.
Помогая Истару собраться в дорогу, она положила в карманы его седельных сумок с десяток зелий, мазей и несколько красных и серых мешочков. Под цепким взглядом внимательных глаз проверяя крепко ли они завязаны хитрым узелком, она пояснила, что если поджечь и бросить красный, то он взорвётся, а если проделать то же самое с серым, то небольшое пространство окутает густой едкий туман. Когда мужчина сдержанно усмехнулся и заметил, что не на войну собирается, она обиженно поджала губы и долгое время молчала. А перед самым отъездом повесила ему на шею костяной амулет, оплетённый серебряной нитью. И прежде чем Истар что-либо сказал, припечатала:
– Я должна знать, что попыталась сделать всё, что могла. – И, сменив строгость на лукавство, язвительно улыбнулась: – даже если твой хамоватый друг валяется где-нибудь в овраге пьяный вдрызг.
Оба понимали, что подобное исключено. Однако оба усмехнулись. А потом, вместо слов простились крепким поцелуем, и Истар запрыгнул на своего великолепного гнедого и отправился в путь, а Иньярра осталась стоять на ступенях веранды. Ещё долго она смотрела ему вслед, пока его силуэт вдалеке не превратился в маленькую точку. После чего она помедлила ещё немного и ушла в дом, где её ждали не сваренные заказы для других застав.
Глава 22
Весенние дни без Истара казались Иньярре бесконечными. С утра до позднего вечера она заполняла их работой и тысячей забот, но всё равно тоска умудрялась прокрасться в мысли. Она изнуряла, напоминая о том, как сладко было проводить долгие зимние ночи в объятиях пограничника. Ярра понимала, что здесь, в Приграничье, каждый мужчина был на счету, что суровые условия всех заставили уяснить – здесь можно выжить, только оберегая друг друга. Но иногда желание увидеть Истара на пороге превышало доводы разума. Корить себя за это не имело смысла, но когда слабость миновала, Ярра упрекала себя за эгоизм. Она говорила себе, что пройдёт немного времени, и он вернётся к ней. Она так отчаянно хотела верить в это, что почти пересилила коварную тревогу. Вот только та со звериным упорством каждую ночь возвращалась к ней.
С каким бы пренебрежением в людских королевствах не относились к землям Лорда Рэйлифа, те занимали немало места на карте материка. Далория, к примеру, была примерно такого же размера, а восточная колыбель мудрости – Кёрения меньше на одну пятую. Разумом Ярра понимала, что поиски Мартиша могут затянуться на несколько недель, если не больше, а сердце всё равно срывалось вскачь каждый раз, когда к дому кто-либо приближался. Но это был кто угодно, кроме её мужчины. То мужья Шанаи, по очереди приходившие к ней за советом, то посыльные с застав, приезжающие с заказами или за ними, то жители деревни, которым нужны была помощь.
Теперь, когда слой снега, укрывающий землю, постепенно становился всё меньше, а местами и вовсе растаял, Иньярра стала уходить в лес едва ли не через день. Бежала ли она от Берила, в голову которому в любой момент могла прийти мысль навестить её? Или игнорировала попытки деревенских пригласить её на празднование дня весеннего равноденствия? Как бы то ни было, прогулки по лесу, в котором то тут, то там из-под тающего снега проглядывала прелая листва и опавшая хвоя, возвращали знахарке спокойствие. Ей не нужны были ни храмы, ни святилища, ни идолы, чтобы привести мысли в порядок. Вместо этого, касаясь ладонями мощного ствола дуба или старой сосны, она на какое-то время забывалась, представляя себя единым целым с природой. И та даровала ей утешение, забирала горечь и тоску, помогала по-новому взглянуть на мир вокруг себя и попытаться принять всё, чего Ярра изменить не могла.
А, возвращаясь домой, она непременно находила на ступенях крыльца цветы. Впервые они появились на второй день после отъезда Истара. Нежные, кажущиеся беззащитными морозники поражали бело-зелёными лепестками с розоватыми крапинками. Потом были крокусы, вырванные из земли с луковицами. Ярра очень удивилась подобному подарку, отметив его ценность для неё, как для знахарки. Собрав целое море брошенных на порог благородных шафранов разных цветов, она смотрела на них и, казалось, будто в этих цветах заключено всё: благородная синева неба, загадочная жёлтая луна, розовая утренняя заря и лилово-красные сумерки. А ещё чрез какое-то время она обнаружила на верхней ступени большой букет кобальтовых пролесок, и осознание прошило её острой иглой. Цветы были такого же цвета, как глаза Эрдлига. Да и кому, кроме него, пришла бы в голову мысль забрасывать порог её дома цветами?
Застывшая со сциллами в руках, она какое-то время раздумывала, не будет ли лучше, если она выкинет их? Отшвырнёт подальше от дома, оставив умирать на тонком слое снега, который и сам вот-вот должен был исчезнуть. Но цветы были не виноваты в том, что их сорвала рука Эрдлига. Утешив себя этим, Ярра положила их поверх тряпицы укрывающей, набранные в лесу, ингредиенты в корзине. И не успела открыть дверь, как услышала, что кто-то приближается к ней, а когда обернулась, то увидела Берила.
– Здравствуй, ведьма лесная, – белозубая улыбка озарило лицо, когда он приветственно помахал ей издалека.
– И тебе привет, страшный волк, – не осталась в долгу знахарка, широко улыбнувшись парню.
В ответ на её слова, он лишь заливисто рассмеялся. Но стоило ему подойти ближе к веранде, как смех затих. Веселье в зелёных глазах сменилось непониманием, а меж бровей залегла хмурая морщина. Наконец, Берил не выдержал и покосился на корзину Иньярры.
– Не уверен, что хочу знать, почему от неё пахнет Лордом Эрдлигом, – тихо пробормотал он себе под нос, одновременно давая понять, что любопытство сильнее разума, и он что прекрасно осознаёт – это не его дело.
Если бы хотела, Ярра могла бы сделать вид, что не разобрала сказанного. Но, бросив растерянный взгляд на букет, она вскинула бровь:
– Сильно? – И когда Берил кивнул, с сожалением вздохнула: – значит, придётся пустить цветы на зелья и настойки.
– Крепко ты его задела, раз этот высокомерный гамнюк тебе цветы таскает, – присвистнул пограничник, а затем присмотрелся к пролескам. – И не абы какие, а с южной окраины земель Лорда Рэйлифа. Здесь такие только через пару недель зацветут.
В молчании, возникшем между ними, оба думали о том, как Эрдлигу удалось достать их, не покидая Дальней Заставы. И как бы там ни было, становилось ясно – в своём упорстве он готов зайти далеко.
Подводя итог под всеми этими выводами, Ярра с тоской выдохнула:
– Скорее бы Истар вернулся. Уже шесть дней прошло, как его нет.
Поднявшись по ступеням, Берил с неожиданной серьёзностью опустил ладонь на её плечо и крепко его сжал. А потом, поймав взгляд тёмно-карих глаз обнадёживающе улыбнулся:
– Вернётся. Все они вернутся. – Легонько приподняв её подбородок, он с неожиданной мудростью, уверенно произнёс: – нужно в это верить.
После чего снова стал беспечным пограничником, таскающимся едва ли не за каждой юбкой. Но Ярра запомнила, что блондинистый широкоплечий оборотень умеет быть проницательным, и что он достаточно умён, чтобы притворяться дураком. Отныне она смотрела на него по-иному, и этот Берил нравился ей ничуть не меньше того другого, с которым она уже была знакома. Он органично дополнял его, образуя из двух разных половин единое целое.
Улыбаясь Берилу, она открыла дверь в дом и, прежде чем войти, бросила на него лукавый взгляд.
– Помнится, – чуть прищурилась она, – ты на чай напрашивался.
Округлив глаза, Берил принялся паясничать – приложил ладони к груди и полным наигранного изумления голосом уточнил:
– Неужели пустишь за порог? А вдруг я воспользуюсь ситуацией и обведу одну очаровательную ведьму вокруг пальца? – поигрывая бровями, никак не унимался он. – Оглянуться не успеешь, как будешь моей.
Быть может несколько месяцев назад Ярра не смогла бы понять, что этот несерьёзный на вид парень разыгрывает её. Но после того как видела его другим, она не удержалась и весело рассмеялась, глядя в ясные зелёные глаза.
– Я просто угощу тебя чаем и пирогом, – покачала она головой, ныряя в тепло уютного дома. – Это ничего не будет значить.
Понятливо кивнув, Берил шагнул за ней следом и закрыл за собой дверь.
– Тебе и без меня хлопот хватает, – негромко произнёс он. А через миг лукаво добавил: – но не мечтай, что я оставлю свои шуточки.
Стоя к нему спиной, Иньярра закатила глаза и отмахнулась:
– И надеяться не смела.
Она давно поняла, что почти у каждого в Приграничье были свои секреты. Иногда о них знали другие, иногда нет. Но никто ни у кого не пытался настойчиво выведать тайн. Здесь уважали право держать при себе то, что не будет угрожать другим. И Ярру это только сильнее убеждало в том, что здесь её дом. Место, где она может жить, не оглядываясь назад.
Глава 23
Через пару дней после того, как её навестил Берил, Иньярра поняла, что отсиживаться в доме или сбегать в лес вечно не сможет. Да и навестить Шанаю не было бы лишним. Её мужья не стеснялись ходить к Ярре за советом, даже если дело касалось маломальского пустяка. Это вызывало уважение и восхищение. Но осмотреть южанку должным образом могла лишь сама Иньярра.
До полнолуния оставалось чуть больше суток, когда она собрала в сумку всё, что может пригодиться Шанае, и, перебросив её через плечо, забралась в седло. Идти по раскисшей дороге пешком было бы тем ещё испытанием, а верхом на флегматичной лошади можно было быстро добраться до деревни и вернуться обратно.
Иньярра планировала потратить на всё это не больше пары часов, а в итоге не заметила, как пролетела почти половина дня. Сначала она убедилась, что с Шанаей всё в порядке, а затем, слово за слово, проболтала с ней несколько часов к ряду и опомнилась лишь тогда, когда мужья подруги принесли в спальню детей на кормление. Малыши росли здоровыми и крепкими. Отцы в них души не чаяли, они наперебой бросались к кроваткам, если сын или дочь начинали плакать. Глядя на них, Ярре подумалось, что если бы не доводы разума и необходимость, они бы вообще детей с рук не спускали.
Но как бы ни было хорошо у Шанаи, убедившись в том, что она постепенно выздоравливает, Ярра засобиралась обратно. Отказавшись от предложения мужчин проводить её до дома, она напомнила, что молодой матери лучше не вставать с кровати без особой необходимости и вышла в весенние сумерки.
Прикрыв за собой дверь, она вдохнула свежий воздух полной грудью и чуть помедлила, прежде чем направиться к лошади, привязанной рядом с калиткой. Серая большеглазая красавица с укором посмотрела на знахарку и, едва ли не впервые в жизни, нетерпеливо переступил копытами. Всегда спокойная, даже она чувствовала тревогу от приближения полнолуния в Приграничье, переполненном оборотнями. Вернуться домой до темноты было отличной идеей, но Ярра поняла, что теперь вряд ли успеет сделать это.
Погружённая в свои мысли, знахарка дошла до середины двора, когда вдруг почувствовала чьё-то присутствие рядом с собой и, тут же обернувшись, увидела, как из тени дома вышел мужчина. Она узнала его тут же, ибо не узнать было невозможно. Отросшие по плечи волнистые чёрные волосы, одежды под цвет им, острый взгляд кобальтово синих глаз и острые черты лица – Эрдлиг не изменился со времени их последней встречи.
– Не боитесь прогуливаться одна? – вместо приветствия спросил он, выгнув изломанную бровь.
– Разве мне стоит кого-то бояться здесь? – повернулась к нему и вопросом на вопрос ответила она, давая понять, что может играть в эту игру не хуже его.
Потом, вспомнив с кем оказалась, хотела добавить, что не прогуливается, а посещает подопечную, но смолчала. И, как оказалось, зря, потому что в следующий момент уловила в глазах Эрдлига лихорадочный блеск.
– Быть может, меня? – встряхнул он головой, отбрасывая волосы с лица.
– Но вы меня не пугаете.
Лёгкое пожатие плеч можно было бы истолковать, как беспечность и безразличие. Ярра надеясь, что так и будет. Но Эрдлиг не дал обвести себя вокруг пальца. Уголки его губ искривились, когда он едко усмехнулся и веско заметил:
– А я подумал об обратном, исходя из того, что вы избегаете меня. Раньше постоянно наведывались в посёлок и деревню, даже зачастую сами привозили заказы на заставу, а теперь прячетесь. – За разговором подойдя ближе, он остановился в паре шагов от знахарки и внимательно посмотрел ей в глаза. – Неужели я так страшен?
Быть может, ей стоило отмахнуться от всех его слов. Быть может, нужно было нагрубить или отшутиться. Но Ярра поступила крайне глупо, желая покончить с ненормальным напряжением, витавшим между ними.
– Эрдлиг, нам не стоит видеться, – стойко встретив его взгляд, твёрдо заявила она. – Это не приведёт ни к чему хорошему.
– Любой здесь имеет право на вашу помощь, – отвлечённо произнёс Эрдлиг, окидывая взглядом деревню. А после, с долей упрёка, закончил: – но мне начинает казаться, что это относится к кому угодно, кроме меня.
– Вам не помощь моя нужна, – с укором покачала головой Ярра, – а я сама.
Вопреки здравому смыслу, задержав взгляд дольше обычного, она на долгую минуту потерялась в синеве его глаз, завороженная отблесками фонарного света в них. Но на смену странному притяжению пришёл стыд. Коря себя за то, что позволила себе неуместное проявление интереса, она хмуро свела брови на переносице.
– Не нужно больше цветов у порога, Эрдлиг, – быть решительной было легко, когда она вспоминала об Истаре. – Я уже выбрала себе пару.
Слова, которые должны были осадить, подействовали на него совершенно противоположным образом. Подобравшись, он сделал ещё один небольшой шаг к Ярре.
– Пара должна быть рядом, а где ваш пограничник? – ядовитые слова с поразительной лёгкостью срывались с тонковатых, выразительно изогнутых губ. – Скитается по лесам с заданием? – саркастичная усмешка преобразила лицо, а колкий взгляд выдал раздражение, являющееся результатом длительного упорства. Но уже через миг он вновь владел собой достаточно, чтобы продолжить куда спокойнее. – В то время как вы здесь, – помолчать с пару секунд и выделить: – одна.
Если он думал, что хоть что-то из сказанного заставит Ярру посмотреть на Истара иначе, он глубоко ошибался. Возмутившись тем, как Эрдлиг отозвался о её мужчине, знахарка отзеркалила его едкую усмешку.
– Если бы я не знала, что он отправился на поиски своего друга, то подумала бы, что это ваших рук дело, – попыталась она уколоть его как можно сильнее. – Что это вы приказали отправить его подальше отсюда, дабы никто не мешал докучать мне неуместными знаками внимания.
Отвернувшись, она успела сделать несколько шагов и уже хотела было вздохнуть с облегчением, полагая, что разговор окончен. Но Эрдлиг рванулся следом за ней и, придержав за плечо, вынудил остановиться. Стеной нависая над ней, он отчаянно боролся с собой, сам прекрасно понимая, что подобное поведение выставляет его в невыгодном свете. Вот только чувства были сильнее разума.
– Если бы ты была безразлична, – чуть охрипшим от волнения голосом начал он, – ты бы не затаивала дыхания, когда я оказываюсь так близко. – Склонившись чуть ниже, он почти коснулся носом её макушки, жадно вдыхая их аромат. Сердце Ярры пропустило удар, а затем безумно зачастило, когда его тихий шёпот, будто бы проникая под кожу, заманивал в опасную ловушку: – твоё сердце не билось бы в груди заполошной птицей.
И всё же она нашла в себе силы повести плечом, освобождаясь от его руки.
– Это не имеет никакого значения, – отрицательно качая головой, она сама себе не верила, но чётко знала, что Истар не потерпит в доме никого лишнего, тем более Эрдлига, имевшего глупость вступить с ним в открытую конфронтацию.
Устав от бесцельных препирательств, Иньярра сделала небольшой бездумный шаг в сторону, который вдруг стал для мужчины последней каплей в чаше. Решительно развернув знахарку к себе, в следующее мгновение он завладел её губами резким, требовательным поцелуем, а чтобы ей не пришло в голову отшатнуться, зарылся пальцами в волосы, придерживая за затылок. Подобно лавине, накрывающей с головой, его страстные поцелуи обрушивались на Ярру один за другим, до тех пор, пока она не приоткрыла губы. Позже она самой себе не могла объяснить, почему сделала это. Почему вместо того чтобы вырываться и сыпать проклятиями, замерла в его объятиях, прижатая к широкой груди сильной рукой? Но в ту минуту, когда Эрдлиг углубил поцелуй, с молчаливым отчаянием пытаясь добиться от неё хотя бы тени взаимности, в её голове не было ни одной мысли. Всё, что она могла – это упереться ладонями в его плечи и попытаться оттолкнуть. Но вряд ли в эти минуты самому Лорду Рэйлифу было по силам оторвать от неё младшего брата.
Исступлённо целуя приоткрытые губы, Эрдлиг с каждой секундой всё сильнее пьянел. Заполучив желанную добычу, он не собирался её отпускать, но, отстранившись на миг, позволил себе хмельную улыбку, с которой сбивчиво прошептал:
– Разве ты не видишь, что делаешь со мной? Я с ума схожу.
А в следующую же секунду получил пощёчину, которую Иньярра отвесила ему со всей силой, на какую была способна. Попытка отрезвить его была отчаянной мерой. Но уже спустя миг Ярра поняла, что толку от неё не было никакого. Она только сделала себе хуже, потому что усмехнувшийся оборотень показался ещё более раззадоренным. Он будто бы принял вызов. Помутневшим взглядом из его глаз на неё, словно, смотрел кто-то другой, кто-то, кого стоило бы бояться.
– Зря ты это сделала, – хрипло прошептал Эрдлиг, смотря в карие глаза, в которых полыхало возмущение. – Неужели тебе не говорили, что злить оборотня крайне глупо?
Осуждающе качая головой, он попытался схватить тонкие запястья и тем самым лишить её возможности нанести удар ещё раз. Но Ярра вывернулась ужом, ухватила что-то в кармане плаща, а в следующий миг набросила на шею Эрдлига серебряную цепочку с амулетом, который тут же упал на его грудь. Озадаченный, Эрдлиг замер ненадолго, после чего коснулся неожиданно тяжёлого кулона и невольно отдёрнул руку, поражаясь тому, насколько тот оказался ледяным.
Всё это время Ярра настороженно наблюдала за ним. Возмущение и негодование в её глазах сменились печалью и виной, когда она тяжело выдохнула:
– Вы говорили, что не опасны для меня. Обещали, что не навредите, – горькая усмешка искривила уголок губ. – Я просила вас остановиться, – сокрушённо покачав головой, она отступила на пару шагов назад. – Но вы не слушали.
Непонимание затопило синеву взгляда Эрдлига, когда он осторожно приподнял крупный тёмный аметист, вправленный в серебро, со своей груди. Внимательно всмотревшись в него, он заметил, как в глубине фиолетового кристалла дрожали и переливались золотые искры, словно были живыми. А затем отвлёкся от него, почувствовав себя до невозможности странно. Острый слух и чуткое обоняние притупились во множество раз. В первый миг ему и вовсе показалось, что они исчезли.
Ещё до конца не понимая, что с ним творится, впервые за долгие годы, он по-настоящему испугался. Впервые он не чувствовал своего волка.
– Что ты сделала со мной? – неверяще выдохнул он, пытаясь призвать свою звериную половину.
Но там, где всегда находился тот, кто был сильнее и решительнее, там, где всю жизнь находился тот, кто никогда не предаст, было пусто. Не понимая, что делает, Эрдлиг попытался сорвать амулет и внезапно обжёгшись, разжал пальцы.
Глядя на его отчаянные попытки вернуть звериную часть себя, Иньярра с неподдельным сожалением отрицательно качнула головой.
– Снять его может только тот, кто надел. – И, когда мужчина метнул на неё яростный взгляд, сделала ещё несколько шагов назад. – Прости, Эрдлиг. Но так будет лучше для всех нас.
А потом, оставив его один на один со страхом, о котором он не ведал ранее, развернулась и побежала к лошади. Пусть он и не преследовал её, Ярра стремительно запрыгнула в седло и поскакала к дому, снедаемая мыслями о том, имела ли право так поступать с младшим братом Лорда-Оборотня.
Она не знала, что потерянный и разбитый, он долго смотрел ей вслед, в равной степени не представляя, как ему жить без своего волка и без неё.
