Текст книги "Единственный выбор (СИ)"

Автор книги: Алина Элис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава 17

Люблю утреннюю атмосферу в офисе: аромат кофе, шелест бумаг, звонки, приглушённые голоса коллег. Я сижу за своим столом, сосредоточенная на текущих задачах. Я придумала, как работать с мотивацией новичков – разработала систему, по которой они будут получать баллы за каждое, даже небольшое, достижение. Победителей каждую неделю будем публиковать во внутренней рассылке, и награждать символическими призами – кружками с эмблемой нашего агентства, ручками и ежедневниками, а главный приз – приглашение на закрытое мероприятие нашего крупного партнёра, большой нефтяной компании. Осталось утвердить программу с Андреем, и можно внедрять уже со следующей недели.

Шум шагов заставляет меня поднять глаза. Ирина подходит к моему столу с ноутбуком в руках и с обеспокоенным выражением лица.

– Привет, Ника. Извини, что отвлекаю, – говорит она, присаживаясь напротив. – У нас небольшая путаница в старых сметах. Они не сходятся с планом по бюджету. Я всё пересмотрела, но, кажется, где-то есть ошибка. Можешь помочь разобраться?

Я соглашаюсь. Я точно помню, что вся отчётность велась аккуратно, ошибок быть не должно. Но всякое бывает, нужно проверить.

– Давай посмотрим, – я сажусь к ней ближе и вглядываюсь в экран.

Ирина объясняет, что расхождения касаются одного из начальных этапов проекта. Я углубляюсь в расчёты, сверяю данные из разных таблиц. Ошибка оказывается в пересечении двух пунктов бюджета, где суммы были неправильно распределены. Получилось, что мы недоплатили одному из поставщиков, и переплатили другому. На исправление уходит около часа. Мы с Ириной сидим бок о бок, разбирая детали.

– Сколько осталось до завершения проекта? – спрашиваю я, чтобы отвлечься от цифр.

– Совсем немного, – отвечает она. – Ещё две недели, потом пилотный запуск. У нас уже есть список первых участников, которые хотят присоединиться. Я видела их письма – трогательно до слёз, если честно. Некоторые из них писали целые истории о своей жизни. Есть даже двое несовершеннолетних спортсменов, обращения пришли от их родителей.

Её слова трогают меня. Чувство причастности к такому большому и правильному делу греет меня изнутри, пусть я и не участвую больше.

– Ника, я тебя не устану благодарить за то, что так добросовестно вела и передала проект. Без тебя было бы гораздо сложнее, – говорит Ирина искренне. – И спасибо за помощь сегодня. Ошибку я бы сама вряд ли нашла.

– Не за что, – отвечаю я тепло, радуясь, что мои усилия оценены.

Мы заканчиваем редактировать последний документ, и я перекидываю ей последнюю версию.

– Тебе нужно распечатать это и передать на подпись Македонову, чтобы всё утвердить до финансового закрытия месяца, – уточняю я. – В этом месяце бухгалтерия попросила прислать все счета на оплату раньше.

Ирина кивает, а потом добавляет:

– Александра Георгиевича сейчас нет в стране. Он в Швейцарии уже неделю. Неизвестно, когда он вернётся. Документы по доверенности подпишет представитель.

Она произносит это буднично, безо всякого подтекста. Моя ладонь разжимается, ручка с грохотом падает на пол. Наклоняюсь её поднять, стараясь не выдать своей реакции Ирине.

– Понятно, – отвечаю я ровно. – Надеюсь, это не скажется на сроках.

– И я надеюсь, – соглашается Ирина, собирая документы. – Ладно, я пойду, чтобы успеть всё передать.

Она уходит, оставляя меня наедине с мыслями. Швейцария. Неизвестно, когда вернётся. Я вспоминаю, как Катя упоминала, что у Александра кто-то есть, и, кажется, как раз в Швейцарии. Я начинаю размышлять: мог ли он быть несвободен всё это время?

Перебираю воспоминания в памяти. Он ничего не говорил о своих чувствах или о том, что между нами происходит. Но сейчас вспоминая его действия и поступки, я понимаю, как сильно он был вовлечён. Почему же я тогда этого не замечала? Мог ли человек, который держал меня за руку в лодке, который смотрел на меня так глубоко и искренне, быть с кем-то ещё? Не могу вспомнить ни одного намёка на то, что в то время он мог быть несвободен – ни звонков, когда мы были вместе, ни попыток что-то скрыть. Он приглашал меня открыто в места, где нас могли увидеть вместе. Нет, мужчина, который ведёт двойную игру, не будет так делать.

Растревоженная память продолжает подбрасывать кадры из прошлого. В памяти всплывает наша ночь в отеле. Щёки заливает краска. Я трясу головой, стараясь сбросить эти воспоминания, но они только ярче вспыхивают в сознании.

«Было и прошло», – пытаюсь я себя убедить. Он далеко. Мы больше не общаемся. Всё это в прошлом. Но мысли всё равно возвращаются к нему. Почему-то идея, что он сейчас там, в Швейцарии, с кем-то, кажется мне невыносимой.

Весь день я стараюсь сосредоточиться на текущих задачах, но мысли о Швейцарии не отпускают. Почему именно там? Что он там делает? Почему никто не знает, когда он вернётся? Эти вопросы крутятся фоном в голове, мешая сосредоточиться.

Когда я прихожу домой, ощущение беспокойства не уходит. Я разогреваю чай, открываю ноутбук и сажусь за стол. Планирую написать пару писем и закончить на сегодня. Но вместо этого открываю поисковик и ввожу в поисковую строку его имя.

«Это глупо,» – убеждаю себя. – «Зачем мне эта информация?»

Но пальцы уже набирают буквы. Сначала я нахожу многочисленные статьи о его работе и инвестициях, интервью, упоминания в деловых кругах, связи с благотворительностью. Всё это я знаю. Нахожу даже старую ссылку на статью, где рассказывается о том, что двукратный чемпион России Македонов Александр обеспечил себе место в олимпийской сборной. Ого! Я не знала, что он соревновался на таком высоком уровне! На фото он юный, более поджарый и легкий, чем сейчас, в борцовском трико, с кубком в руках, с широкой улыбкой. Мне казалось, что такая вещь, как трико не может никого красить, но сейчас, глядя на фотографию, я убеждаюсь в обратном – Алекс выглядит как модель спортивных журналов, с широкими плечами, мощной спиной, стройными, мускулистыми ногами.

Спустя некоторое время наталкиваюсь на статью, опубликованную больше года назад в одном из деловых журналов. Заголовок бросается в глаза: «Слияние бизнеса и семей: российский предприниматель и швейцарский магнат объединяют усилия».

Это оно. Я быстро кликаю по ссылке.

В статье говорится, что известный бизнесмен Александр Македонов инвестирует более миллиона евро в отельный бизнес в Швейцарии. Его партнёр – швейцарский магнат русского происхождения Антуан Беловски, владелец крупной сети отелей. Особое внимание уделено Виктории Беловски, дочери Антуана, которая недавно окончила университет гостиничного бизнеса в Лозанне и уже управляет одним из семейных отелей.

Статья сообщает, что Виктория Беловски «…полна амбиций и свежих идей, которые обещают вдохнуть новую жизнь в их семейный отель с богатой историей. Она активно внедряет современные подходы к управлению и стремится сохранить аутентичность, придав заведению оттенок современной роскоши. Виктория делится своими планами по созданию уникальных гастрономических и культурных программ, которые сделают отель центром притяжения для самых взыскательных гостей. „Мы хотим, чтобы каждый визит сюда был не просто отдыхом, а настоящим погружением в историю и культуру региона“, – подчеркнула она в недавнем интервью.»

Моё сердце начинает биться чаще, а дыхание становится неровным. Читаю дальше: «Партнёрство Македонова и семьи Беловски недавно перешло границы исключительно деловых отношений. По информации из достоверных источников, Александр сделал предложение Виктории. Теперь их совместный бизнес можно официально считать семейным. Нет сомнений, что предстоящая свадьба века пройдёт в одном из роскошных отелей, которым управляет сама Виктория.»

Глава 18

Моё зрение будто мутнеет. Я перечитываю эту строку несколько раз, но нет, буквы на экране неизменны: «Александр сделал предложение Виктории». Александр помолвлен. Или был помолвлен. С Викторией.

Ниже – фотография. На снимке три фигуры: пожилой мужчина с седыми волосами и аристократическими чертами, девушка в светлом платье с сияющей улыбкой и Алекс. Он стоит чуть в стороне, между мужчиной и девушкой, выше их обоих на полторы головы.

Снимок кажется безобидным, но я не могу отвести взгляда. Виктория держит Александра под руку, а седой мужчина – чуть отстранён. Выражение лица Македонова непроницаемо, эмоции словно стёрты. Или, может, я просто не могу их разглядеть. Меня накрывает волной ревности. Я готова ненавидеть эту нежную, ангелоподобную дочь магната всей душой. И такой оглушающий масштаб ощущений – открытие для меня само́й.

Моя голова плывёт. Снова слова Кати: «У него кто-то есть в Швейцарии». Тогда это показалось просто сплетнями, которым я не придала значения. Я закрываю глаза, пытаясь собраться с мыслями. Его поступки, его взгляд, его прикосновения. Всё это было таким искренним. Разве это можно было подделать? Разве человек, который собирается жениться, мог бы так смотреть на другую?

Я кладу голову на руки, стараясь унять дрожь. Статья вышла почти полтора года назад. Они могли как разойтись, так и пожениться. Но что беспокоит меня не меньше, чем Виктория – это моя собственная реакция. Это ревность, ревность в чистом виде, я не могу это отрицать.

Слышу стук двери, Даша вернулась с работы. Очевидно, в хорошем настроении – что-то напевая, она разувается и вешает пальто на вешалку. Заходит на кухню.

– Ника, привет! Я принесла нам эклеры, с заварным кремом и с фисташковым, – она замечает мое взволнованное выражение. – Что случилось? Почему на тебе лица нет?

Мне не очень хочется рассказывать ей о том, что я гуглила Александра. Особенно после того, как я отрицала, свои чувства. Но не поделиться убийственной, хоть и немного просроченной новостью я не могу. Мне нужно с кем-то обсудить моё открытие. Поэтому я просто поворачиваю к ней ноутбук с открытой статьёй.

Даша наливает себе стакан воды, садится и придвигает экран ближе. По мере чтения, её брови поднимаются все выше. В какой-то момент она даже присвистывает. Дочитав до конца, она смотрит на дату выпуска статьи:

– Так это древняя информация! Чего ты вообще кипятишься? Это было больше года назад. А я-то думала, что-то и правда случилось.

– Даша, он сейчас в Швейцарии, – отвечаю я, уставившись в стол.

– И что? Ника, почему у тебя лицо, как будто кто-то умер? Почему вообще мы снова говорим об Александре? – смотрит на меня наивно, как дитя. – Его же больше нет в твоей жизни.

– Даша, если чтобы я могла с тобой обсудить происходящее, мне нужно признать, что я по-прежнему глубоко неравнодушна к Македонову, то я признаю. – выкидываю я белый флаг. – Довольна?

– Довольна, – удовлетворённо заявляет она, будто это её личная победа. – Вот теперь давай разбираться. Ну, во-первых, у него кольца на пальце не было и нет, верно?

– Кольцо можно и снять, особенно если жена в Швейцарии, – бросаю я.

– Это правда, – соглашается Даша. Но если бы они поженились, и это во-вторых, эта новость была бы во всех новостях.

Она быстро гуглит: «Александр Македонов и Виктория Беловски, свадьба». Я с осторожностью заглядываю через её плечо, чтобы посмотреть результаты поиска.

– Убедилась? Ни одного упоминания.

Действительно, ни одного упоминания ни о свадьбе нет, впрочем, как и о её отмене. Как и никаких упоминаний о Виктории с Александром, помимо той статьи, что я нашла. Почему-то я чувствую облегчение.

– Но почему он никогда не говорил про Викторию, даже мельком? – я не могу перестать нервничать.

– А ты, можно подумать, регулярно упоминала своего бывшего в разговорах с Александром, – резонно замечает Даша.

– Хорошо, – я возвращаюсь к факту, не дающий мне покоя. – Что тогда он сейчас делает в Швейцарии?

Даша задумывается.

– Согласна, это уже интересно. Хотя у него ведь там бизнес. Почему бы ему не быть там по бизнес-вопросам?

Её ответ звучит логично, но меня он не успокаивает. Я снова вспоминаю фотографию из статьи. Виктория такая красивая, уверенная, словно из другого мира. И Александр рядом с ней… Я не могу отрицать, они смотрятся как звёздная пара. Практически два сверх-существа.

– Может быть. Но хотелось бы знать точнее.

Вместе мы начинаем тщательно изучать сайты компаний, которыми управляет Алекс. Их немало, и каждая выглядит как эталон успешного бизнеса. На главных страницах – отчётливо продуманный маркетинг: фотографии офисов, улыбающиеся сотрудники, графики роста. Но ни одного намёка на какую-либо связь с Швейцарией. Мы перебираем страницы одну за другой, листая разделы с новостями и пресс-релизами, но всё тщетно. Новостей о возможных конференциях, встречах или крупных сделках тоже нет.

Мы продолжаем копать глубже, переходя от официальных сайтов к менее очевидным источникам. В поиске появляются ссылки на стартапы, которые Александр поддерживает. Оказывается, у него есть несколько проектов в Нидерландах. Один из них – технологический стартап, разрабатывающий платформу для автоматизации цепочек поставок. На сайте компании упоминается, что Александр стал главным акционером, но нет ни намёка на личное участие в делах. Ещё один стартап – экологический, связанный с переработкой пластиковых отходов. Но ничего за пределами Нидерландов.

– А вот это уже интереснее, – говорит Даша, наткнувшись на информацию об отеле на Кипре.

Мы открываем страницу отеля, и перед нами появляются картинки из рекламного буклета: белоснежные здания, бассейны с лазурной водой, пляжи, утопающие в зелени. На сайте мелким шрифтом упоминается, что отель принадлежит холдингу, которым владеет Александр. Это место выглядит шикарно, но никаких свежих новостей или событий, которые могли бы объяснить его нахождение в Швейцарии, мы опять не находим.

– Стартапы в Нидерландах, отель на Кипре… А в Швейцарии только Виктория, – задумчиво говорю я.

– Есть простой способ узнать. Ты же не удалила его номер? – Даша, кажется, не шутит.

– Нет, Даша. Я ещё не настолько отчаялась, чтобы просто взять и ему позвонить, после всего того, что между нами произошло. Как ты себе это представляешь? Я позвоню, чтобы спросить, чем он занимается в Швейцарии, и хорошо ли он проводит время с Викторией?

– Тогда боюсь, у меня нет для тебя никакого решения, – говорит Даша просто. – Хочешь, закажем пиццу и посмотрим какой-нибудь фильм?

– Давай, – соглашаюсь я, решив хотя бы на вечер отложить свои мысли. Подумаю обо всём этом завтра.

Глава 19

Утром я планирую рассказать о новой программе мотивации своим подопечным. Двенадцать молодых людей и девушек сидят за длинным столом в переговорной. На столе блокноты, кружки с кофе, и несколько ноутбуков, источающих мягкий свет экранов.

– Коллеги, у меня хорошая новость, – начинаю я. – Нам одобрили мотивационную программу в рамках вашего обучения, – вижу заинтересованные лица, и с воодушевлением продолжаю.

Объясняю, за что будут начисляться баллы, как будет определяться победитель недели, какие будут призы. Подопечные встречают идею с большим энтузиазмом. Я переживала, что скромные призы не вызовут большого восторга, но, похоже, сама идея соревнований их вдохновила настолько, что сами призы не столь важны.

Коллеги выглядят воодушевлёнными, а я чувствую удовлетворение. В этот момент дверь переговорной открывается, и в помещение заходит Андрей. Быстро скользит взглядом по комнате, оценивая обстановку.

– Доброе утро, – говорит он, приближаясь к столу. – Продолжайте обсуждение. Считайте, что меня здесь нет, – с этими словами он садится за самый дальний стол.

Я отвечаю на вопросы группы по программе мотивации, а потом мы переходим к новой теме.

Через полчаса Андрей уходит, показывая мне жестами зайти к нему. Закончив и объявив перерыв на час, иду в его офис. Андрей выглядит воодушевлённым.

– Ника, я хочу поблагодарить тебя за качественную работу с новыми менеджерами. Видно, что они активно включены в процесс.

– Спасибо, Андрей, – отвечаю я, чувствуя подъём. – Мне самой обучение кажется очень интересным.

Он потирает переносицу и добавляет:

– Уверен, что после программы у нас будет крепкая команда, готовая справляться с любыми проектами. Продолжай в том же духе.

В перерыве я, возвращаясь к своему рабочему месту, и открываю почту. Вижу входящие письма, но вместо того, чтобы открыть их, я открываю окно браузера и быстро набираю в поисковой строке: «Александр Македонов Instagram», «Александр Македонов Facebook».

Поиски безуспешны – я не нахожу ничего мало-мальски похожего на его профиль ни в одной из социальных сетей. Удивительно в наше время, когда у каждого есть хотя бы один аккаунт. Это только усиливает моё чувство, что он намеренно скрывает свою личную жизнь. Я щёлкаю по одной из ссылок, надеясь найти хоть что-то. Вижу все те же знакомые статьи, официальные фото с мероприятий и упоминания в деловой прессе. Никакой информации личного характера. Напоминаю себе, что это глупо – следить за ним в интернете. Но всё равно продолжаю искать. Захожу в англоязычные ресурсы, проверяю хэштеги. На экране всё та же пустота. Александр Македонов не оставляет следов в соцсетях.

Я откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза. Прошло не так много времени, а я уже схожу с ума, пытаясь понять, где он, что делает, и с кем. Я чувствую себя так, будто теряю контроль над собственной жизнью.

– Ника, ты с нами? – звучит голос Марка из переговорной. – Перерыв уже закончился.

– Да, конечно, – отвечаю я, быстро возвращаясь к реальности.

Я собираюсь с силами и начинаю с подопечными новую тему – инструменты управления проектами. На этот раз мне приходится прилагать больше усилий, чтобы удержать их внимание. Но в глубине души я знаю, что не они отвлекаются – это я теряю фокус.

Домой я возвращаюсь в подавленном состоянии. После бесконечного рабочего дня мысли о работе кружатся вереницей, не давая мне расслабиться. Едва переступаю порог, как слышу голос Даши:

– Ника! Иди сюда, – зовёт она из кухни, – у меня для тебя кое-что есть.

– Снова десерты? – отвечаю с усталой улыбкой, снимая пальто. – Я так скоро в брюки не влезу.

Даша сидит за столом с телефоном в руках, с интригующим выражением лица.

– Я нашла его аккаунт! – заявляет она с таким видом, словно нашла сокровище.

Моя усталость мгновенно улетучивается.

– Серьёзно? – подхожу ближе. – И что там?

Она подвигает ко мне планшет. На экране профиль: «A. Makedonov». Аватарка – рисунок эмблемы греко-римской борьбы, подписчиков немного, публикаций нет.

– Ты уверена, что это он? – спрашиваю я, изучая профиль. – Здесь абсолютно ничего нет.

– Уверена. Кто ещё будет использовать такой ник? И потом это очень похоже на него – минимализм, сдержанность, никаких лишних деталей, – Даша пожимает плечами, будто это очевидно.

Я возвращаю ей телефон.

– Даже если это он, это ничего не меняет, – устало говорю я. – Здесь нет никакой информации.

Даша лишь усмехается, её энтузиазм явно не угасает.

– Подожди. Самое интересное вот. – Она показывает список подписчиков. Один профиль сразу бросается в глаза: Viki_Belinski. Аватарка – утончённый профиль блондинки, лицо которой я сразу узнаю.

– У неё закрытый аккаунт, – продолжает Даша. – Но я уже отправила запрос, чтобы добавить её в друзья. Тогда мы сможем узнать о ней больше.

– Думаешь, она примет запрос от незнакомки? – скептически спрашиваю я.

– Почему бы и нет? У меня интересный аккаунт, блог про креативную кулинарию. Это вполне может быть ей интересно как управляющей отелем, – уверена в успехе Даша.

Пока мы разговариваем, её телефон вибрирует. Даша открывает уведомление и читает всплывшее сообщение.

– Она добавила меня! – восклицает она. – Ну, что я говорила?

Мы усаживаемся на диван. Даша открывает профиль Виктории, и мы начинаем смотреть её публикации. Фотографий немного, все они похожи на профессиональные. Панорамы гор, стильные интерьеры отелей, моменты из жизни.

– Посмотри, как она выглядит, – говорит Даша, показывая одно из фото.

На экране Виктория: светловолосая, среднего роста, с тонкими, но выразительными чертами лица. На ней белые брюки и бирюзовый топ, которой подчёркивает её тонкую талию и изящные руки, густые волосы пшеничного оттенка уложены волнами.

– Безупречная, – я озвучиваю то, о чём мы обе подумали.

– О, смотри, она только что выложила сториз, – говорит Даша, тыча пальцем в экран.

Она открывает сториз, и на экране появляется вид на альпийские горы из кафе. В кадре крупным планом столик, женская рука с идеальным маникюром держит бокал с белым вином, подальше виден стакан с водой с пузырьками газа. Подпись под кадром гласит: «Иногда время не лечит».

Следующий кадр, и я замираю. Моё сердце останавливается, а затем начинает колотиться с удвоенной силой. Всё вокруг кажется размытым, и я не могу отвести глаз от экрана. Там тот же вид, но чуть другой ракурс. В кадре мужская рука, уже с тем самым стаканом воды, плечо и часть затылка сзади. Я могу узнать эти руки с любого ракурса, потому что до сих пор не смогла выжечь воспоминания о том, как они… Усилием воли останавливаю мысль.

– Ника? Ты чего? – спрашивает Даша, заметив моё побледневшее лицо.

Я смотрю на неё, пытаясь сформулировать ответ. И понимаю: до этой секунды я всерьёз допускала мысль, что нам с Александром нужно объясниться. Что, возможно, я была слишком резкой. Что мы можем попытаться начать сначала. Но теперь я понимаю – слишком поздно.

– Я нормально, – отвечаю и беспомощно смотрю на Дашу.