Текст книги "Гипнотизер в МВД: иллюзия правды (СИ)"

Автор книги: Алим Тыналин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Это милиция! – закричала она. – Немедленно прекратите! Иначе я буду стрелять.

Но парни не обратили никакого внимания на ее крики. Ну да, она сейчас похожа на рыночную бабку, пытающуюся утихиморить двух пьяниц на базаре. Никакого результата.

Виктор, однако, умудрился сопротивляться. Поймал руку противника в захват, заломил в сторону и пытался выполнить болевой. Но Ломакин оказался слишком силен. Он вырвался, наклонился вперед и саданул Терехова головой в грудь. Виктор упал было назад, но наткнулся на стену и притормозил.

Тогда Ломакин пришел в ажиотаж и принялся охаживать Терехова пудовыми кулаками по лицу. Виктор отбился, вращая головой и корпусом в стороны. Потом изловчился, нырнул под удары соперника и сам кинулся на Ломакина.

Обхватил торс, пытался повалить, но Ломакин не дался. Наоборот, сам схватил Терехова и швырнул на землю. Потом пнул в живот.

Наварской надоело на все это глядеть. Не так давно она прошла курсы самбо при МВД и еще занятия по проведению захватов. Как там учил инструктор?

Позиция была выгодная. Ломакин стоял к ней спиной, не считал ее опасной. Подстрелить его все равно опасно, слишком уж близко он к Терехову. Поэтому Лида действовала четко и быстро, прямо как на занятиях.

Подскок к противнику. Удар носком изящной туфельки по паху. Между ног, со всей силы. Самое уязвимое место для мужчины, после удара в которое он становится смирный, как ребенок.

Так и есть. Ломакин взвыл, схватился за причинное место и повалился на колени. Но и так он все равно представлял собой огромную опасность.

Тогда Наварская продолжила атаку. Теперь надо провести подсечку. Подбивание голени, колена или стопы противника пальцевой частью ступни. Сейчас, поскольку Ломакин уже частично обезврежен, Лида подсела под его колено сзади.

Между прочим, ей очень понравилось драться в спортзале. Лида даже подумывала продолжить тренировки. И все в том зале были очень рады этому известию. Побороться с Наварской желал каждый парень в спортзале.

Ну, а теперь заключительная часть. Эффективная и зрелищная. Бросок через бедро.

То, что у Наварской получалось лучше всего. А может, это оттого, что полетать через ее бедра хотели все парни в спортзале без исключения? Хотя надо отдать девушке должное, она научилась выполнять прием безупречно.

Она примкнула к скорчившемуся Ломакину вплотную сзади и подбила верхнюю часть его ног своим тазовым поясом. Одновременно рванула его руками изо всех сил в противоположном направлении.

Получилось, что надо. Полуоглушенный здоровяк перелетел через нее и со всего маху впечатался в пол. Весь дом вздрогнул от удара и чуть не рухнул, как карточный домик.

После падения Ломакин остался лежать без сознания. Наварская проверила его и убедилась, что задержанный остался жив. Потом сковала его руки наручниками.

Терехов поднялся, кряхтя и потирая ушибленные места.

– Так что, может быть все-таки надо было взять побольше людей? – ядовито поинтересовалась Наварская.

Глава 3. А люди лишь отражение сознания

Ну что же, вот и маэстро. Я вышел на сцену, в своем неизменном костюме с «бабочкой» на шее. Не сказать, что меня оглушил гром аплодисментами, все-таки, я еще не так популярен, как Мессинг, но хлопки раздались, причем довольно дружные.

Я поклонился, подошел к трибуне и оглядел зал. Что это за аудитория, что за зрители? Каждый раз перед выступлением я старался понять, что за люди меня окружают, перед кем мне предстоит выступать.

При этом даже не осознать это разумом, а ощутить чувствами. Прочувствовать. Прочухать, как говорится. Проникнуться атмосферой.

Зал был доброжелательный. Люди самых разных возрастов, много молодежи, даже школьников. Все сидели в креслах, улыбались. Многие пришли посмотреть просто так, толпились в проходах.

Отлично, отлично. Иногда по первым же минутам присутствия в аудитории начинаешь понимать, получится что-нибудь с этими зрителями или нет. Или все пойдет насмарку.

Это как с женщиной, честно говоря. Иногда после долгого опыта общения с прекрасным полом даже с новой женщиной сразу понимаешь, что с ней ничего не получится. Впрочем, всегда не исключены приятные и неприятные сюрпризы.

Первым делом я прочел лекцию-заклинание про отсутствие магии и волшебства в гипнозе. Да и вообще во всех демонстрируемых мною трюках.

Сказал, что это только следование обычным законам природы и никакой мистики. А затем начал выступление, потому что зрители нетерпеливо ерзали на местах.

Причем, надо заметить, что в последнее время моя программа выступлений расширилась, стала включать не только гипноз, но и разные, почти цирковые номера. Все, что только нравится публике.

Комитет по культуре первое время сопротивлялся и отказывался согласовать расширение программы, но потом я пригласил членов комиссии на выступление и доказал, что людям нравится смотреть самые разные номера.

Комитет же по старинке пытался оставить программу однообразной и одинаковой.

Теперь я первым делом для разогрева провел пару трюков с псевдогипнотическим эффектом. К примеру, высасывание силы из ноги.

Это один из самых интересных номеров, основанных на знании человеческой анатомии. Я же адаптировал его под номер о внушении.

– Смотрите, сейчас вам предстоит увидеть один из самых замечательнейших гипнотических трюков на свете, – провозгласил я. – Пожалуйста, мне требуется трое добровольцев.

Я вывел из зала троих парней. Добровольцев пришлось вывести на сцену принудительным путем, потому что с непривычки народ боялся выходить.

– Теперь, товарищи, встаньте пожалуйста, к стене, – я подвел ребят к стене на сцене. – Теперь поставьте правую ногу вплотную к стене, а левую держите на расстоянии двадцати-тридцати сантиметров от правой.

Парни приблизились к стене, следуя моим указаниям, а я продолжил:

– Ну, а теперь я с помощью внушения заберу из вашей ноги все силы и вы даже не сможете поднять ее.

Я сделал несколько таинственных кругов в сторону левого колена каждого парня и объявил:

– Ну, а теперь попробуйте, не меняя положения ног, медленно поднять левую ногу. Вы не сможете этого сделать.

Парни и в самом деле пытались поднять ногу, но у них ничего не получалось. Каким-то образом вся сила из левой ноги куда-то испарилась. Очень интересное и для кого-то даже страшное ощущение.

Но парни и пытались поднять ногу под смешки зала, но ничего не получалось. Наконец, я сказал, потому что видел, что парни сейчас поменяют положение ног и фокус может провалиться:

– Хорошо, сейчас я вернусь силы в ваши ноги.

Снова сделал несколько взмахов руками над их коленями и вернул силы. Провозгласил для зала:

– Теперь ваши силы вернулись. Сделайте шаг вперед и можете поднять колено.

Все так и получилось. Парни оторвались от стены и сумели наконец поднять ногу. Очень эффектно. Они попрощались со мной с улыбкой облегчения на губах и тут же побежали прочь со сцены. Больше добровольцами им быть не хотелось.

Секрет этого номера прост. До обыденности прост. Здесь ни причем гипноз, дело в обыкновенной физиологии. Любой человек может попробовать этот фокус на себе.

Когда зритель не прислоняется к стене, он лишь ставит правую ногу у стены. То есть, это удобное и комфортное положение. При этом любая попытка медленно приподнять левую ногу означает, что вес тела должен перейти на правую ногу.

И когда зритель пытается это сделать, его правое плечо прижимается к стене и он не может сделать ни шагу. Он не может переместить вес тела на правую ногу. Его мозг думает, что он уже сделал это, но в действительности его левая нога все еще поддерживает часть его веса и по этой причине он не может ее поднять.

В левом колене появляется бессилие. Причем причина этого настолько проста, что почти наверняка зрители не догадаются об этом.

Но это все цветочки. Сразу после этого я провел еще пару гипнотических фокусов, после которых можно было переходить к внушениям.

Для начала я спустился в зал и вытащил еще одного зрителя. Высокого и сильного. Судя по фигуре, он увлекался спортом.

– Сейчас я покажу, что в нашем организме существуют магнетические силы, которые настолько мощные, что наша обычная физическая сила с ними ни за что не справится, – объявил я. – Вот смотрите, товарищ хороший. Сейчас я попробую соединить кончики моих пальцев. А вы попытайтесь разъединить их. Если сможете, то получите сто рублей. Согласны?

Высокий мужчина с удовольствием согласился. Он выше меня почти на голову, а в плечах и того шире. Как он уверен, основная забота для него – это не разъединить мои руки, а не сломать мне и при этом. Ну что же, сейчас посмотрим.

Я согнул руки на уровне груди, соединил кончики указательных пальцев. Сказал залу:

– Их соединяет удивительная сила магнетизма. Ну, теперь попробуйте разъединить мои руки, уважаемый.

Мужчина схватил меня за руки попытался развести их в стороны. Но, как он ни старался у него ничего не получалось. Он пыхтел и очень старался разъединить мои руки, но это было слишком сложно для него.

Наконец, сдавшись, зритель заявил, что это невозможно. Я продолжал держать руки соединенными и пошел вдоль ряда, предлагая другим зрителям попробовать развести мои руки в стороны. Вызвались еще несколько мужчин, но ни у кого не получилось.

Тут все дело тоже в обычной физиологии. Все связано с положением рук. Я плотно прижал кончики пальцев друг к другу. Сжал руки в локтях.

Таким образом, я получил гораздо большее преимущество, чем мои оппоненты. Сила, нужная мне, чтобы держать пальцы вместе, намного больше, чем та, с помощью которой они могли разнять мои руки.

Даже обычный слабый человек таким способом может показать большую силу, чем любой здоровяк.

– Так, а теперь давайте проверим силу вашего взгляда или даже ваших век, – сказал я зрителям.

Следующий номер очень удобный. Своеобразный мостик. С его помощью я смогу перейти к новым трюкам уже непосредственно с гипнозом. На самом деле это очень эффектный трюк.

Я продолжал оставаться в зале и прошел к задним рядам. Потом вытащил еще одного принудительного добровольца и сказал:

– Смотрите несколько мгновений прямо перед собой, прямо мне в глаза.

Добровольцем оказался мужчина примерно одного роста со мной, в сером костюме и белой кепке на голове. Он послушался меня и уставился мне в глаза.

– Теперь переведите взгляд вверх, – приказал я. – Надо мной, в потолок. Только не поднимайте голову. Смотрите туда столько, сколько сможете, а потом закройте глаза.

Для того, чтобы глядеть вверх, мужчине пришлось приподнять веки, оставив голову неподвижной. Наконец, вскоре он утомился и закрыл глаза.

– Продолжайте держать свой взгляд вверх, даже с закрытыми глазами, – приказал я. – Ну, а теперь я вы сейчас по моей команде попробуете открыть глаза, но не сможете этого сделать. Хотя и попытайтесь сделать это простое движение.

Последние слова я выделил твердым и ясным голосом. Чуточку внушения не помешает.

– Ну, продолжайте держать взгляд вверх, даже с закрытыми глазами, – продолжал я. – Теперь попробуйте открыть их. У вас ничего не получится.

Опущенные веки мужчины затрепетали. Он и в самом деле отчаянно пытался открыть глаза. Но ему это не удавалось. Так он стоял с минуту, а потом испуганно сказал:

– Это что же, а как я теперь смогу открыть их?

И начал водить руками вокруг, словно слепой. Я поспешил успокоить его:

– Все в порядке, товарищ. Расслабьтесь, опустите глаза вниз, как будто смотрите на свои ноги и откройте глаза. На этот раз получится с легкостью.

Зритель послушался меня и действительно, открыл глаза. Радостно засмеялся. Как мало надо человеку для счастья.

Секрет трюка также заключался в физиологии. Это простейшее мускульное правило. Нельзя открыть глаза, когда взгляд устремлен резко вверх. Это справедливо для любого человека.

Что самое интересное, так это то, что с помощью этого способа я также провел тест на «свинцовые» веки и уже выявил гипнабельных клиентов. При случае я смогу без проблем вывести их на сцену для проведения номеров по эстрадному гипнозу.

Но сегодня я хотел развлечься с обычными магическим трюками.

– Товарищи, а теперь я на ваших глазах попробую согнуть силой мысли обычные вилки и ложки, – для проведения этого трюка я взобрался обратно на сцену.

Не хватало еще, чтобы слишком внимательный зритель сумел меня разоблачить. Аля поднесла мне реквизиты в виде столовых приборов – ложек и вилок – и сначала я показал его зрителям. Чтобы убедились, что их тут никто не обманывает.

Кто желал, тем Аля даже дала на ощупь, чтобы они попробовали, нет ли там подлога. И чтобы они понимали, что это обычные ложки и вилки.

Затем я взял ложку с подноса, переложил ее в другую руку, зажал и сосредоточил на ней внимательный взгляд. Сделал вид, будто стараюсь сконцентрировать мысли и согнуть ложку усилием воли.

Очень скоро ложка начала медленно отклоняться от меня, при этом заметно изгибаясь. Когда она превратилась чуть ли не в дугу, я разжал ладонь и показал зрителям изогнутый металлический предмет.

Зал захлопал в ладоши. Я взял вилку и согнул ее точно также. Затем в течение нескольких минут разобрался со всеми остальными приборами, испортив их до неузнаваемости.

Но зрители не возражали против такого варварского отношения к предметам кухонного обихода, наоборот, они захлопали еще больше. Я передал приборы Але и она отнесла их в зал, чтобы зрители убедились, это самые настоящие вилки и ложки, а не какие-нибудь реквизиты, сделанные специально.

Пожалуйста, смотрите все, трогайте, щупайте, подходите. Никакого обмана. У нас самые качественные и честные трюки.

Некоторые зрители пытались разогнуть приборы обратно, и это им с легкостью удалось. Спасибо, за то, что поправили вилки и ложки, сделали их более-менее ровными.

Секрет фокуса, конечно же, состоял только в ловкости рук. Ложку и вилку нужно было заранее согнуть. Но не до демонстрации фокуса, а непосредственно во время него.

Просто надо хорошенько подготовиться. Натренироваться. Я в свое время, вернее, в моей прошлой жизни, осваивал этот трюк полгода, пока мой наставник не сказал, что я готов.

Сейчас, правда, мне достаточно было повторить его пару недель, чтобы можно было демонстрировать на публике. Вся фишка в держании реквизита под определенным углом к зрителю. Чтобы он не видел того, что его дурят прямо на сцене.

А вообще, непосредственно само сгибание произошло еще тогда, когда я перекладывал реквизит из одной руки в другую. Дополнительная фишечка еще состоит в том, чтобы не использовать слишком крепкие вилки и ложки. Не хватало еще тут изображать из себя циркового силача. Одной рукой слишком крепкий предмет согнуть не удастся.

Ну, и конечно держать прибор надо все время прямо напротив взгляда зрителей, чтобы они не видели его сбоку.

Во время трюка я внимательно следил за состоянием зала. Если бы им наступили эти простые и незатейливые трюки, я тут же перешел бы к другим, более сложным.

Но нет, зрителям все пришлось по вкусу. Наоборот, они аплодировали все больше и кричали:

– Хотим еще! Давай, волшебник!

Ладно, желание клиента закон. Я показал другие номера, не менее эффектные, на грани циркачества. Первым делом устроил каталепсию Али, но только уже без стульев.

То есть, это уже была левитация. Вернее, сначала я якобы загипнотизировал ее, а потом установил отвердевшее тело на двух стульях. Затем убрал стул со стороны ног и девушка осталась висеть в воздухе, касаясь спиной только одного стула. Только длинные густые волосы достигали пола.

Зрители ахнули и удивились. Я показал им, что под девушкой якобы ничего нет, проведя рукой, хотя на самом деле это было не так. Аля была одета в жесткий металлический жилет, соединенный со стулом тонким крючком. Он и позволял ей парить ногами в воздухе.

Затем я показал другие несложные трюки: поиграл с раскаленными углями, катая их по рукам, заставил плясать стрелки компасов и часов и еще пару номеров.

Когда выступление закончилось, ко мне подошел Михалыч и подергал за пиджак.

– Поехали уже, телепат. Надо дела делать и убийц ловить, а не в игрушки играть.

***

Когда выступление гипнотизера и волшебника Климова закончилось, мужчина, называвший себя Пиковым королем, вышел из зала вместе с остальной публикой. Он уже присутствовал на двух других концертах мага и понял, что Климов никакой не маг и не телепат, а все номера проводит, обманывал доверчивых зрителей.

Слава богу, ему все эти штучки давно знакомы. Голоса в голове давно уже рассказали ему всю суть этих фокусов. Они даже подсказали, что этот так называемый артист заранее сгибал ложки и вилки.

Мужчина относился с глубокой неприязнью к таким типам, способных легко дурачить других людей, да еще и брать за это деньги.

– Ты видишь, что это за человек, – шептали голоса и мужчина мысленно кидал.

Да, это отвратительный тип. Даже по сравнению с ним, с убийцей. Но ведь он, Пиковый король не делал из своих убийств никакого обмана. Не бросал пыль в глаза. Разве что совсем немного. Он убивал честно и откровенно. А не дурачил людей.

Поэтому мало того, что он прикончил подружку этого типа. Климов заслуживает того, чтобы убить всех, кто ему дорог. Пусть хорошенько помучается. Пиковый король улыбнулся и отправился дальше.

– Да, все верно, так и сделай, – шептала ему голоса.

Теперь ему надо было идти дальше. Наступила осень, время охоты. Долгий период, показавшийся вечностью, мужчина таился, одновременно выбирая следующую жертву.

Этот период ожидания, тянущийся так долго, когда он подбирал следующий объект для ритуала, тоже по-своему был интересным и увлекательным.

Он походил на ожидание Нового года. Когда ты ждешь праздника и потом получаешь заслуженные подарки. Только в этот раз ты всегда готовишь подарок сам себе. И тебе надо только протянуть руку и взять его себе.

В этот раз мужчина намеревался провести ритуал по полному обряду. Он уже наметил следующую жертву. Отличную, качественную жертву. Если об этом узнают люди, принесение в жертву такой знаменитой женщины всколыхнет огромный заряд энергии.

– Не забудь про змей, – напомнил один из голосов.

Да, он конечно же, не забудет. Сейчас дома Пиковый король уже выкармливал трех гадюк, предназначенных для проведения ритуала. Он взял их еще летом, когда рептилии были молоденькие. Сейчас с удовольствием наблюдал, как они растут в сильных и черных змей.

– Эй, папаша, есть сигареты?

Мужчина оглянулся. Оказывается, рядом с ним плелся другой человек, помладше, лет тридцати.

Сразу видно, любитель выпить и похулиганить. Под глазом синяк. Лицо опухшее. Но ухмыляется широко и радостно.

– Есть, – тихо ответил мужчина. – Надо?

Ему нестерпимо захотелось исправить несуразицу, существующую в этом мире и связанную с этим пьяницей. Принести его в жертву, чтобы линии растянувшейся в стороны Вселенной снова начали сходиться. Но нельзя. Нельзя раньше времени.

– Подожди, – сказали голоса. – Подожди еще несколько дней.

Ладно. Тогда он попробует наставить этого человека на путь истинный. Оглядевшись, мужчина сказал:

– Пойдем, я тебе и выпивку тоже дам.

Он крепко взял забулдыгу за локоть и повел за собой.

Глава 4. Еще один кудесник

Пока мы ехали к месту происшествия, я тормошил Михалыча на тему того, что там случилось. Но старик не знал особо, что там стряслось. Вернее, не хотел знать и вмешиваться в происходящее.

– Мое дело маленькое, вертеть баранку, – сказал он, раскуривая неизменную «Приму». Иногда, впрочем, он курил и самокрутки, но сейчас эти ужасные крепкие цигарки у шофера закончились. – Ничего не знаю, никуда не лезу, просто везу, куда надо.

– Да ладно, Михалыч, ты же на самом деле самый информированный и осведомленный сотрудник угро, – сказал я, подогревая самолюбие водителя небольшой порцией лести. Как показала практика, он был очень чувствителен к таким дозам. – К кому, как не к тебе, обращаться за всеми знаниями?

Михалыч хмыкнул и как всегда, попался на удочку.

– Говорят, какого-то важного сотрудника верфи пришили, – сказал он, затянувшись. – Хотя как пришили? Сбила машина и все. Наверное, пьяный был. Наверное, кобелиться ездил на Гатчину. Это и так понятно.

Я заметил, что мы уже выехали за город и как раз взяли курс на бывшее царское обиталище.

– Это что же, мы туда и едем? – спросил я. – А как же так, такой важный сотрудник и любовница? Ай-яй-яй, как не стыдно.

Михалыч открыл окошко и сплюнул за борт. В салон машины ворвался свежий холодный ветер.

– Ну, а что же тут такого? – спросил водитель. – Этим сейчас многие балуются. К тому же, говорят, он вдовый был. С прошлого года как. Дети есть, а жены нет. Так что у него с моралью все в порядке. Что еще делать мужику?

Я в восхищении покачал головой. Михалыч и в самом деле оказался ценным источником информации. Может быть, он даже знает убийцу?

– Нет, откуда? – водитель пожал широкими плечами. – Я даже его не видел ни разу. Тут дело глухо пойдет. Если найдут того, кто сбил, то дело тронется с места. А ведь часто бывает, что и не отыщут. Если этот, что инженера по пьяни сбил, сейчас машину спрятал, то как его потом отыщешь? Вот и будет вам новый «висяк».

Я кивнул. Водитель сразу указал верное направление. Надо найти машину, сбившую инженера.

В общем, когда я приехал в Гатчину, то оказался вполне готовым к тому, что там увижу.

Дело произошло на глухой улочке. Неподалеку от железнодорожной станции. Убитый явно спешил домой, после того, как получил свою порцию удовольствия.

– Ну, наконец-то, – сказала Белокрылова, заметив меня. – Тело уже собираются увезти. Но тебе повезло, ты можешь его осмотреть.

После вчерашнего дождя, лившего почти всю ночь без перерыва, следов на дороге почти не осталось. Я осмотрел убитого.

Мужчина зрелый, в самом соку, лет сорока пяти, но выглядит, как пожилой. Его звали Родинков Сергей. В молодости был худой, а с годами располнел. На лице застыло выражение ужаса и боли, тем более, что его череп лопнул после того, как по нему проехался автомобиль.

Что еще? Пальто и костюм, все хорошо пошито. Зарубежного покроя, потому что Родинков явно знался с морякам и другими привозчиками иностранных товаров из-за границы. Зонтик валялся неподалеку. Я огляделся, но больше ничего не обнаружил.

– Вы уже нашли любовницу? – спросил я, поднимаясь с колен. – И машину?

Белокрылова посмотрела на меня с любопытством.

– Да, мы отрабатывали версию насчет любовницы, в том числе. Но начальство обеспокоено тем, что он мог оказаться тут, как изменник. Чтобы передать врагу секретные данные. Он ведь работал на авиационном заводе, который разрабатывал средства радиосвязи, системы компенсации электромагнитного поля и источники питания для военных кораблей. А почему ты так решил?

Я указал рукой вокруг.

– Если он был предателем, тогда где же дипломат с бумагами? Ничего нет. Значит, он был здесь по личному делу. Так что пусть Хвалыгин расслабится. И успокоит кэгэбешников. Он был у любовницы.

Белокрылова недоверчиво хмыкнула, но сказала:

– Если это так, у начальства гора с плеч свалится. Молись, чтобы ты был прав. Только, как теперь ты достанешь эту любовницу в городке с пятьюдесятью тысячами жителей?

Я пожал плечами и сунул руку в пиджак Родинкова. Потом оглянулся на Белокрылову.

– Где его записная книжка? У него должна быть записная книжка. Вот, смотри, у него тщательно пострижены ногти и даже носовой платок аккуратно уложен в кармашке. А еще здесь расческа в чехле. Он был педантом и наверняка все записывал в книжку. Где она?

Шефиня улыбнулась.

– Да, я знаю. Книжка уже изъята экспертами, поскольку содержит секретные сведения. А у тебя нет допуска. Так что ищи так, вручную.

Я поднялся и отряхнул колени. Потом чуток подумал.

– Вот сколько он погиб? Есть примерные выкладки? Еще ночью, во время дождя, судя по большому количеству влаги в ранах. Давайте узнаем, были ли звонки с близлежащих автоматов. Он ведь ушел в дождь, поздно вечером. Возможно, он поругался с ней. Поэтому он мог звонить домой или своей зазнобе.

Белокрылова задумалась.

– Может быть, сработает. Хотя легче просто пролистать его записную книжку или опросить друзей. Рем как раз занимается этим.

Вот ведь вредина. Решила вовлечь меня в шуточное состязание. Ну да ладно, зачем я буду чересчур рыть землю, если вскоре мы и так выясним, чего он здесь ошивался. Поэтому я пожал плечами.

– Твое дело, как хочешь, так и решай. Но надо скорее выяснить, зачем он тут оказался. От этого зависит дальнейшее расследование.

К нам подошел мужчина в светлом кремовом костюме. Я думал, что это криминалист, но он сказал:

– Простите, вы занимаетесь убийством несчастного Родинкова? И наверное, как раз сейчас пытаетесь узнать, как он здесь оказался?

Мы удивленно посмотрели на подошедшего мужчину. Высокий, темноволосый, со вкусом одетый. Серые глаза внимательно рассматривают собеседника.

– Да, – ответила Белокрылова. – А вы что, знали его?

Мужчина кивнул.

– Да, но заочно. Дело в том, что я консультировал его подругу, Марию.

– По поводу чего консультировали? – спросила Белокрылова, а я тоже внимательно сканировал незнакомца с головы до ног.

– По поводу ее отношений с окружающим миром, – сказал мужчина. – В том числе, семейным и личным. Я учил ее взаимодействовать с тонкими энергиями материального и духовного пространства.

– Чего? – переспросил я. – Тонкие энергии? Вы что, медиум? Знаетесь с духами?

Мужчина оглянулся и ответил:

– Я бы не утверждал так однозначно, но да, кое-что в этом направлении я умею и знаю.

Это что же получается, он тоже экстрасенс? Вот это да. Не ожидал такого.

– Кажется, для такого маленького города наличие сразу двух телепатов – это уже перебор, – сказал я, улыбаясь. – Но само дело мне нравится. Я чувствую, что будет очень забавно. А как вас зовут?

Мужчина тоже пристально вгляделся в меня.

– Я Григорий Холодов, – сказал мужчина. – А вы, если не ошибаюсь, Климов? Тот самый Климов? Телепат на службе милиции, как вас называют в газетах.

– Ого, слава бежит впереди меня, – сказал я, улыбаясь еще шире. – Народ знает своих героев. А почему вы оглянулись, когда я спросил о вашем роде деятельности?

– Ну, вы же прекрасно понимаете, почему я оглянулся, – ответил Холодов с легкой усмешкой. – В моем ремесле надо быть осторожным. Особенно, когда общаешься с милицией. Меня уже несколько раз вызывали в райком за распространение религиозной пропаганды, грозился и вообще упрятать за решетку. Поэтому я должен постоянно быть настороже.

Это он говорил правду. Только лет через десять-пятнадцать наступит раздолье для всех шарлатанов. Пока что советская власть еще держала верования граждан в крепком кулаке и не собиралась отпускать.

– Так что вы хотели сказать насчет Родинкова? – вмешалась наконец Белокрылова. – Можете не опасаться, уж если мы одного телепата терпим, как-нибудь выдержим и второго.

И злорадно ухмыльнулась мне в лицо. Я же говорю, вредная стерва.

Холодов, судя по всему, был неплохим парнем. Он спокойно отнесся к словам шефини. И тут же сказал:

– Дело в том, что Родинков приходил сюда к моей знакомой, Тюлевой Марие. Она была его гражданской женой.

Теперь уже я торжествующе посмотрел на Белокрылову. Все, можно отодвигать молодчиков из КГБ. Скорее всего, Родинков умер по случайности. Хотя, исключать вмешательство шпионов тоже нельзя.

– Где она проживает и как с ней можно поговорить? – тут же спросила Белокрылова.

Холодов продиктовал адрес.

– А какие отношения связывали тебя с Тюлевой? – спросил я у Холодова, намеренно перейдя на «ты». Чтобы немного сбить его с толку внезапным переходом. – Ты тоже гадал для нее? Рассказывал о ближайшем счастливом будущем?

Холодов проницательно посмотрел на меня.

– Мне не понятен сарказм в твоих словах, – ответил он, также переходя на «ты». – Мы обсуждали не только будущее, но и прошлое. А у тебя это бывает как-то иначе?

Я кивнул.

– Будущего и прошлого не существует. Есть только настоящее. Это все просто проекция нашего мозга, условность, взятая за основу для проведения расчетов. Также, как и не существует духов, чтения мыслей и прочей чепухи. Ты ведь знаешь, о чем я говорю, Гриша?!

Холодов продолжал пристально смотреть на меня. При всем желании, я так еще не смог понять, выдает он себя за телепата или искренне верит в это.

– Есть много чего непознанного на этой земле, верно, Климов? – спросил он. – Хотя, интуиция подсказывает мне, что это не совсем твое имя. Ты присвоил его. Почему-то при взгляде на тебя мне кажется, будто я вижу некое насекомое, например, клопа или жука.

Вот дьявольщина! Это был сильный удар, прямо в самое уязвимое мое место. Надеюсь, я не побледнел от неожиданности. Ведь моя фамилия в прошлой жизни как раз была Жуков. Как он смог узнать это? Или это какой-то чертов трюк?

К счастью, Белокрылова не обратила на это внимание.

– Мария сейчас дома? – спросила она. – Или на работе?

Холодов не сводил с меня пристального взгляда. Вот зараза, он понял, что творится у меня на душе. И сейчас тонко улыбался.

– Нет, сейчас она на работе, – ответил он. – Она работает в детсаде. Записывайте адрес.

Узнав адрес подруги Родинкова, моя шефиня не стала терять времени.

– Поехали, – скомандовала она. – Я хочу как можно быстрее увидеть ее. А вам, товарищ Холодов, большое спасибо. Я вам позвоню потом, выслушаю ваш рассказ тоже. Вы ведь с Родинковым не встречались? Мне надо сейчас увидеть первым делом тех, кто с ним общался.

Я тоже попрощался с медиумом. Но теперь уже разглядывал его еще внимательнее.

– Еще увидимся, Гриша, – сказал я, пожимая ему руку и не удержался, чтобы проверить его пульс.

– Обязательно, Климов, – ответил он.

Пульс у него был спокойный и ровный, словно он медитировал.

***

Прошел один день после дождя. Прошел быстро, как и любой осенний день, скрылся за горизонтом, будто и не было.

Наступил вечер. День был солнечный, а вечер тоже ничего. Трое офицеров ВМФ, гуляя по берегу Северной гавани в Выборге, наслаждались видами набережной имени 40-летия Комсомола.

Все трое старшие лейтенанты, молоденькие, зелененькие, безусые. Одного звали Никита Серебренников, высокий, подтянутый, он был в компании офицеров заводилой. Первым шутником и хохотуном. Самым активным и бойким.

Его товарищи Орлов и Щепкин были другого склада. Орлов серьезный и неразговорчивый, временами хмурый. Ростом повыше Серебренникова.

Щепкин в компании был самый маленький. Большеголовый и суетливый. И, наверное, самый неопытный. Поэтому он больше всех и суетился.

Офицеры гуляли до ночи. Вернее, до часу ночи. Вспоминали детали недавней службы. Орлов через неделю отбывал с Балтийского флота на Черноморский и Серебренников предложил устроить его проводы.

Все документы уже оформлены. Остались только некоторые формальности.

– Не время еще, – недовольно сказал Орлов. – Заранее зачем отмечать? Плохая это примета. Будет еще возможность. Я сам вас позову.