Текст книги "Мой любимый вампир (СИ)"
Автор книги: Алика Бауэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Глава 2
Глава 2
После того дня на природе, я ещё несколько ночей беспокойно спала, просыпаясь в холодном поту от чувства, что опять тону.
Аран пару раз звонил и даже однажды пришёл к дому извиняться. Но видеть его после случившегося я не могла. Ни о какой дружбе не могло быть и речи, хотя его смелость или, скорее, глупость, подтолкнула спросить, есть ли у нас шанс быть парой. Омерзительно. Алкоголь не меняет людей, он выбрасывает наружу то, что было просто глубоко скрыто.
И всё же, один фрагмент из того вечера я затёрла до дыр, вспоминая его без остановки от начала до конца. Как старую кассетную плёнку – перематывала снова и снова на начало, когда близился конец. Прокручиваю мгновение, когда увидела его перед собой. Хотелось почувствовать вновь жар от горячих пальцев на щеке, услышать наше сбивчивое шумное дыхание, что, сливаясь, стало звучать в унисон.
Если бы не мой сталкер, я была бы сейчас мертва. Я просто не могу опасаться человека, спасшего мне жизнь. Так я пыталась успокоить себя, оправдать за свои мысли и нездоровую манию. Но сегодня был один из вечеров, когда я могла отвлечься и не вспоминать о чёрном капюшоне.
К отцу в гости пришёл его друг детства, с которым он раньше жил по соседству. Жизнь раскинула их по разным городам, и теперь, когда дядя Брюс изредка, но приезжал к своему давнему приятелю, наш дом погружался на весь вечер в их совместные воспоминания. Мы с мамой тоже присоединялись к ним. Мне нравились их разговоры, несерьезные споры, что вызывали приступы смеха. Наблюдать, как увлечённо рассказывает что-то отец, как загораются огнём его глаза – дорогого стоит, и я была готова услышать очередную заезженную до дыр историю ещё один раз.
Дядя Брюс принёс свой детский альбом, где была куча их совместных фотографий. Его я видела впервые, и с интересом рассматривала чёрно-белые снимки с улыбкой на лице, попутно слушая комментарии папы.
Вот на фотографии они вдвоём в песочнице, вот учатся кататься на трёхколёсных велосипедах, на следующей строят шалаш, а вот… Он.
Сердце не то, что ушло в пятки, оно перестало биться вообще. Голоса вокруг слились в один сплошной шум.
А перед глазами он, на чёрно-белом фото – парень с лекций по генетике. Ему на вид не больше двадцати, сжимает в объятиях троих детей – двух мальчиков и девочку, которым приблизительно лет по десять. Все смотрят в камеру, но дети еле сдерживаются от смеха, от того, что их щекотят руки парня. Его правая рука…
И вновь сердце забилось как лопасти вертолёта с бешеной скоростью, чувствуя, как каждый клапан начал свою работу, снабжая его кровью. На тыльной стороне ладони правой руки был шрам. Точно такой же как…
Я сошла с ума. Вызывайте психушку.
Да, парень с курсов выглядел немного старше, чем на фото, но, всё же, он выглядел также! Конечно, в голову сразу напрашивается ответ, что это мог бы быть его отец на фото, но шрам… За тот месяц, что я бесстыдно наблюдала за ним, выучила этот шрам наизусть.
– Пап, а кто это? – Указываю дрожащим пальцем на молодого человека с фото.
Отец с другом стали мрачнее тучи.
– Стефания, это грустная история.
– И жуткая, – продолжил Брюс хмурясь. – Мы жили в нескольких кварталах отсюда, когда были детьми и дружили домами.
– Через несколько дней после сделанной фотографии – их семьи не стало.
Отец остановил свой рассказ, но мой умоляющий взгляд просил его продолжить.
– Как-то ночью мне не спалось. Я услышал какой-то шум и подбежал к окну. На противоположной стороне улицы, прямо к дому этой семьи, подбирались… Грабители. Хотя на тот момент моё детское воображение нарисовало мне страшных существ с когтями, мохнатыми, похожих на волков – чудовищ. Но я всегда был ребёнком с богатой фантазией, – сказал он, словно оправдывался. – Я побежал к родителям, стал их будить и не сразу смог объяснить, что увидел. Конечно, они мне поначалу не поверили и не торопились вызывать полицию, но, когда мы услышали крики из их дома… – Папа сделал паузу, переводя взгляд на фото. – А потом было обнаружено три тела в перевернутом вверх дном доме. Тело старшего сына так и не нашли.
Кровь застыла в жилах от услышанного, а в голове эхом проносилось «не нашли тело».
– А что у него с рукой?
– Ах, это… – Отец даже натянул улыбку, чтобы разрядить напряженную обстановку. – Этот парнишка соорудил качели во дворе для своей младшей сестры, но, видимо, плохо закрепил. Та начала падать при полёте, и пока он её ловил, то порезался об какой-то железный штырь.
Я снова перевела взгляд на фотографию, рассматривая счастливые лица на ней. И захотелось разрыдаться в голос, ком в горле давно подбивал меня на это.
– М-да… Хорошая была семья. И парнишка этот. Вечно возился с нами – малышнёй, в своей сестре души не чаял.
– Пап, а ты не помнишь, как его зовут?
– Как зовут не помню, а фамилия у них была Эванс.
И, наверное, это был тот самый момент, когда я сказала себе, что не уступлю, пока не узнаю правду. Я была полна решимости настолько, что по коже бегали мурашки в предвкушении того, что разгадаю эту чёртову загадку.
Но если бы я только знала какова будет цена за ответы…
Если бы машина времени существовала, то я непременно бы переместилась в этот день, в этот момент, и встряхнула саму себя за плечи, вырывая старый альбом из рук, крича оставить эту затею, забыть этого парня и вернуться к своей скучной, но спокойной жизни. Но, увы, такой машины нет и всё произошло так, как произошло.
***
Аран прилип ко мне как жвачка, всюду таскаясь за мной по университету. Его компания и вечное жужжание рядом доконало до чёртиков, и я, не выдержав, накричала на него посреди коридора, набитого другими студентами. Кто бы мог подумать, что тихоня Стеф на это способна. Но этот парень довёл меня до белого каления. Закончив свою тираду о том, как он меня достал, и чтобы оставил в покое, я заметила в его глазах опасный огонёк. Но не придала этому значения, потому что он, поджав губы, развернулся и быстро ушёл.
– Зря ты с ним так, – сказала Мила подойдя ко мне в коридоре вскоре после того, как ушёл Аран.
– И что, ты его теперь защищаешь? – я со звонким ударом закрыла шкафчик, раздраженная ситуацией.
– Конечно нет! – воскликнула подруга и чуть помявшись на месте добавила, – ну может быть чуть-чуть.
Я закатила глаза и направилась в сторону аудитории.
– Послушай, – Мила догнала меня и взяла под локоть. – Он же на самом деле не плохой парень. Да, перебрал с алкоголем. Но с кем не бывает? Всё же обошлось. А так смотри, во-первых, Аран интересный парень, – при счете, она начала загибать пальцы. – Во-вторых, у вас с ним общие интересы. В-третьих, занимается спортом, а значит хорошо сложен и более вынослив. Если ты понимаешь, о чем я, – Мила лукаво подмигнула и продолжила, – в-четвертых…
– В-четвертых, – перебила я подругу, не в силах больше это слушать, – забирай его себе сама, раз он тебе так нравится.
К этому моменту мы уже дошли до нужной аудитории и Мила остановилась перед дверьми, не пропуская меня вперед. Она нахмурилась и меж бровей пролегла небольшая морщинка.
– Если бы могла, то забрала. Только ему ты нравишься. – Она перевела взгляд в сторону. Я проследила за ним и наткнулась на компанию Арана и его дружков. – Чтобы я не делала, он меня не замечает. – Мила печально выдохнула и снова посмотрела на меня. – Стеф, я порой тебе завидую…У тебя есть дом, любящие и классные родители, парень, пускающий слюни при виде тебя. А у меня? Что есть у меня? – её глаза стали влажными от проступивших слёз, и она рванула в кабинет, вытирая их на ходу.
Только не запланированной истерики подруги в добавок к сегодняшнему дню не хватало. Ссориться с Милой из-за парня, от назойливости которого я бы с удовольствием избавилась, мне не хотелось. И поэтому, проглотив досаду от того, что это я в данной ситуации жертва, побежала за подругой, подбирая слова примирения.
Сегодня я решила задержаться в нашей университетской библиотеке, перерывая архивы города примерно сорокалетней давности. Отец не помнит конкретный год и дату, когда случилось нападение на соседей, поэтому я просматривала каждую запись о всех преступлениях в нашем городе в то время.
Глаза уже начинали болеть от количества прочитанной информации и тусклого света библиотеки. За окном было уже темно. Черт, я же не хотела возвращаться по ночным дорогам. Подавив приступ отчаяния, стала собирать свои записи в рюкзак.
Путь домой в основном везде был хорошо освещен фонарями, кроме одной улочки около нашего университета, которую я каждый раз старалась пройти быстрее. Обхватив себя руками, я слышала в темноте лишь стук своего колотящегося сердца и быстрое шарканье кроссовок об асфальт.
Вдали раздался протяжный свист. Я повернулась на звук и шумно выдохнула. Душа ускакала в пятки, стоило увидеть две внушительные мужские фигуры. Немедля ни секунды, я развернулась, чтобы бежать, но чуть не упала, уткнувшись носом в мужскую грудь. Они будто поджидали меня, специально загоняли в ловушку. Все трое наступали не останавливаясь, пока моя спина не коснулась холодной кирпичной стены. Хуже стало, когда в темноте я узнала одного из них.
– Аран, это не смешно! Если ты решил напугать меня, то у тебя это получилось, – сама не осознаю, что кричу на них, а всё тело дрожит, но стараюсь скрыть это от них.
Хочу казаться храбрее. Пытаюсь.
– Стефи, мы ждали тебя, – довольно протянул Аран, шаг за шагом приближаясь ко мне.
– З-зачем? – голос предательски дрожал. – Мы всё с тобой уже обсудили.
Парень справа был мне не знаком, хотя в этой кромешной темноте, я могла и не узнать его черты лица. Но они пугали меня. Он вдруг резко улыбнулся, обнажая хищный оскал. Все трое чувствовали явное превосходство в силе надо мной и упивались им, не торопясь смакуя.
– Я раньше думал, что ты нужна мне. – Снова привлек на себя внимание Аран. – Думал, что влюбился. Но ребята, – он сделал паузу, указывая на своих дружков, – раскрыли мне глаза.
Он встал так близко, что я почувствовала запах алкоголя и дешёвых сигарет. От знакомого дурного сочетания на меня накатило мощной волной плохое предчувствие вместе с флешбэками.
– Я просто хочу тебя трахнуть. Жестко. Чтобы ты орала от боли и наслаждения.
Я тону. Опять. Только задыхаюсь уже не от воды, а от его слов.
Хотелось действительно кричать. Только не могла от страха, что парализовал всё тело. Понимала, что любое моё движение или неправильно сказанная фраза, будет нести плачевные для меня последствия. Передо мной была бомба, с множеством проводков, которые нужно умело перерезать, чтобы обезвредить.
– Ар, давай поговорим. Как ты и хотел, – скребу нервно ногтями по кирпичной стене позади себя, словно так могу себе прорыть путь к отступлению.
– Милая Стефи, вот именно, хотел. Больше не хочу.
Он мямлил, противно растягивал гласные, его зрение плохо фокусировалось на одной точке. И это дало мне возможность определить степень его опьянения. Чуть меньше, чем «В говно», и чуть больше, чем «Мне горы по колено».
– Ар, прошу, не надо.
Послышался гогот его дружков. Их эта ситуация явно забавляла.
– Ты оскорбила меня, – страдальчески произнес он. – Унизила на глазах у половины универа. И думала, что тебе это так просто сойдет с рук? – Он сжал губы, и в его глазах застыла ярость.
Двое парней прижали мои руки к стене. Я заорала что было мочи, но тут же ощутила сильную хватку на шее, от чего было трудно сделать даже вдох. Мокрый язык парня справа заскользил по щеке, вызывая во мне рвотные позывы.
Аран сжимал мою шею, когда второй дёрнул за кофту так сильно, что пуговицы стали рассыпаться по асфальту. Он окончательно порвал её на мне, и я почувствовала, как кожи коснулся прохладный воздух. Ноги от страха подгибались, а на весу меня держала только его рука, вжимающая в стену.
– Прошу… Не надо… – прохрипела я.
Слёзы уже бесконтрольно катились из глаз. Из-за их пелены я не видела, что происходит, зато хорошо ощущала, как по телу скользят потные мужские ладони. Их много. Они не останавливались.
– А сиськи у неё, что надо…
Грудь сжимают до боли, сопровождая гнусным хохотом. Меня передёргивает от отвращения. А я ничего не могу с этим поделать. Сколько бы я не билась, не пыталась вырваться, они сильнее. И мои жалкие попытки вырваться из их хватки только сильнее раззадоривают насильников.
Мне страшно. Зажмуриваю глаза. А чья-то рука пытается стащить с меня джинсы, другая – нащупать застежку бюстгальтера.
Где-то на отголосках моей связи с этим миром слышу недовольное цоканье, которое перебивает мои жалкие всхлипы и громкое возбуждённое дыхание этих мудаков.
– Иди куда шёл, – зло бросает Аран, отрываясь от меня.
Я моментально распахиваю глаза и пытаюсь разглядеть того, к кому он обращался.
– Отошли от неё. – Прозвучало спокойно и до мурашек властно из-под чёрного капюшона.
Этот голос… Он кажется таким знакомым, но в полуобморочном состоянии я не способна была думать вообще. Только немного начала расслабляться, узнав знакомую толстовку.
– От неё? – усмехнулся Аран. – Парень, она заслужила.
– Эх, – протянул с нотками печали в голосе мой сталкер. – Жаль, что силы неравны.
– Ха, удача всегда на моей стороне, и пошёл бы…
– Ты не понял, – резко перебил голос, – Сейчас в меньшинстве – вы.
Дружки Арана резко дёрнулись в сторону незваного гостя, пытаясь нанести первые удары. Сначала я только слышала крики и звуки боя, а затем увидела собственными глазами: «Черный капюшон» двигался с необычной легкостью, уворачиваясь от летящих на него со всех сторон кулаков. Он был один против двоих, и несмотря на это, нападающие даже пальцем не сумели до него дотронуться. Мой спаситель оказался невероятно быстрым, перемещаясь в пространстве с грацией хищника. А сам не нападал, только делал ложные выпады, словно только хотел напугать.
Рука на моей шее сжималась всё сильнее, что перед глазами начали плясать белые пятна.
– Пока эти долбаёбы танцуют вальс, расставь свои ножки пошире, Стефи, – шептал Аран, пробираясь к пуговице моих джинсов.
В меня влили новую порцию адреналина. Я готова была орать на саму себя за то, что такая слабая. Я била и царапала спину бывшего друга, не собираясь сдаваться, смахивая слёзы в воспалённых глазах. Уже не видела куда била.
– Ах ты, сука, – захрипел Аран, вытирая кровяную царапину на своей щеке.
Короткий размах. Удар.
Левая часть лица онемела мгновенно, вырывая из меня короткий крик. Перед глазами всё плывёт, и непрекращающийся звон в ушах не даёт отрезвить разум. Видимо, мой вопль отвлёк парня в чёрном, и тот пропустил удар, который летел в лицо. От звука хруста, что раздался в темноте меня всю передёрнуло.
Казалось, что в этот момент перестали дышать все, в страхе наблюдая, как «Чёрный капюшон» поднимается медленно с колен. А в следующее мгновение произошло всё так быстро, что перед глазами была сплошная рябь. Человеческому глазу не дано уловить с какой скоростью мой спаситель стал наносить удары обидчикам, выбивая из них жалкие хрипы, раскидывая в разные стороны, словно те ничего не весили. И стало ясно, что до этого момента он их попросту жалел.
Я с удовольствием наблюдала, как Арана начинала охватывать мелкая дрожь, едва заметная лишь мне, когда парень в чёрном стал подбираться к нему. Жаль, что страх не успел полностью расползтись тягучей смолой по его венам. Секунда – и сильные руки парня оторвали от меня этот кусок дерьма, отбрасывая его сторону.
Как только чужие руки перестали меня удерживать, я стала медленно оседать на землю, неспособная больше стоять на трясущихся ногах.
Я никогда не принимала наркотики, но мне кажется, что сейчас словила такой же отходняк, что испытывают наркоманы. Меня всю трясло частой мелкой дрожью, а боль отдавалась во всех мышцах. Я могла лишь наблюдать, как моё спасение наносит яростные удары лежащему на земле Арану. Тот сдался, сжавшись калачиком, прикрывая голову. Его дружки-трусы слиняли, даже не знаю в какой момент. Удары не прекращались. А жалобные стоны становились всё громче.
Он же так его убьёт.
И страшно было не за этого ублюдка, а за своего сталкера.
– Перестань…
Я не узнала свой собственный голос, который был больше похож на охрипший писк. Набрав в грудь побольше воздуха, я закричала:
– Перестань, я прошу тебя!
«Чёрный капюшон» повернул голову в мою сторону, прекратив удары. Стало холодно от взгляда его невидимых мне глаз. Я словно сделала что-то не то – оторвала хищника от своей добычи, за что сейчас снова могу поплатиться. И уже пожалела, что остановила его, спасая задницу этого придурка. Аран, воспользовавшись моментом, стал удирать, спотыкаясь, кряхтя от боли. Он позволил ему уйти, а сам двинулся в мою сторону.
Воздух вокруг стал невероятно тяжёлым, что лёгкие не способны были его принять.
И снова страх, паника. Они топили меня, не хотели отпускать.
Уйдите от меня все! Мне ничего не надо! Только не прикасайтесь! Никогда! Никто!
И снова слёзы, настоящие, большие и горькие, когда разум резко осознал, что сейчас произошло, и вдруг стало жалко себя.
А он был всё ближе и присел рядом на корточки, пытался двигаться осторожно и размеренно. Его рука потянулась в мою сторону, а мое тело резко дернулось, не желая почувствовать на себе вновь чужие прикосновения. Я попыталась прикрыться лоскутами, что остались от кофты, но их не хватало, чтобы прикрыть грудь.
– Я тебя не трону, – раздался голос из-под капюшона, заметив мои жалкие попытки спрятать своё тело от его глаз.
Его пальцы зацепили края толстовки и потянули вверх, снимая её.
Первая секунда ушла на то, чтобы подавить шок, что он стал раздеваться, и панику от того, что мои догадки могут не подтвердиться. Вторая секунда ушла, чтобы, по возможности, прийти в себя и заставить мозг работать в прежнем режиме от увиденного. И, с горем пополам, я смогла дать своему телу команду, чтобы принять толстовку, что протягивал мне сталкер. Третья пошла на то, чтобы рассмотреть полуголого парня перед собой. Он был накачен, очень. Нет, он выглядел не как эти перекаченные бодибилдеры с выставок, но каждая его мышца хорошо выделялась, что даже в темноте я могла видеть все эти прекрасные изгибы. Татуировки покрывали полностью его руки и часть груди и это было… Красиво.
Но самое главное. Это был он. Передо мной сидел парень с лекций по генетике. Моя тайна, моя загадка. Но почему-то картинка этой истории чётче не становилась.
Я надела его толстовку. Она оказалась очень мягкой и пахла им. Запах моря подействовал на меня как самое лучшее успокоительное, а тело стало потихоньку расслабляться. И совсем раскисло, и не сопротивлялось, когда он подхватил меня на руки и куда-то понёс. Моя голова безвольно упала на его грудь.
Такой тёплый. Нет, горячий. Как солнышко.
Я неосознанно потёрлась об него щекой, не сумев сдержаться от чувства спокойствия и защищённости, что дарил мне он и его запах. Все тревоги и посторонние мысли отошли на второй, даже третий план, когда он начал шептать мне в макушку: «Я рядом, тебя никто не обидит», прижимая ближе к себе. Это действовало как самая сладкая колыбельная, и мои веки стали невероятно тяжелыми.
– Кто ты? – сумела я прошептать, прежде чем провалиться в сон, убаюканная его голосом.
Повисла пауза. Он явно не будет отвечать на мой вопрос. Дура.
– Зови меня Док.
Глава 3
Глава 3.
Всё случившееся уже на следующее утро казалось дурным сном, и только проступившие синяки на запястьях говорили о реальности произошедшего. Дикий ужас, что бил тело изнутри, отошёл на задний план, стал размытым пятном, уступая место его образу.
Красивый, сильный, загадочный…
Он был реальностью, моим уколом адреналина, что разгоняет кровь, заставляет гнать её быстрее экспресса на поломанных тормозах.
И хоть это было явным сумасшествием, учитывая, что я не знаю о своём сталкере ничего, кроме того, что он называл себя Док, но от него веяло безопасностью. Он подсадил меня на то чувство спокойствия и защищённости, что испытываю в его присутствии, и когда он лишал меня своей дозы – были только жалкие попытки найти альтернативу, становясь уязвимой.
Надёжный, нежный, заботливый…
Только во мне ещё оставались умственно здоровые клетки, не поддавшиеся его влиянию, кричащие, что связываться с этим парнем не стоит и нужно немедленно всё прекратить.
Опасный…
Но я не могу себя остановить, заставить отпустить, пока не дороюсь до сути. В памяти всплыли тепло тела и мускусный аромат, что источала его кожа и толстовка.
Толстовка!
Взяв в руки мягкую ткань, вдыхаю носом. Да, она всё ещё хранила уже еле уловимый запах. Его запах.
Я нащупала пальцами что-то шершавое на воротнике, похожее на… Точно – засохшую кровь. Которая успела покрыться стойкой корочкой. Похоже это случилось в тот момент, когда сталкер отвлёкся на мой крик, пропуская удар.
Не знаю почему и как в голову пришла мысль, чтобы рассмотреть кровь под микроскопом. Эта идея мне безумно понравилась, и я уже не могла дождаться окончания пар, чтобы отправиться в студенческую лабораторию. В небольшом кабинете на наше пользование были парочка микроскопов, всевозможные пробирки и склянки, и старенький компьютер в углу. Я капнула немного воды на засохшее пятно толстовки, чтобы нанести немного крови на предметное стеклышко. Руки немного подрагивают от предвкушения, хотя и сама не понимаю, что там надеюсь увидеть.
Если рассматривать не детально кровь человека под микроскопом, то можно увидеть самые многочисленные клетки – эритроциты – красные тельца дисковидной формы.
Только это… Это…
– Вот же чёрт! – вырвалось из меня вслух.
Всматриваясь в глазок микроскопа, я не могла понять, что вижу перед собой и, тем более, поверить в это. Ожидаемые красные тельца были больше в размере, чем обычно, находясь всё время в движении, а края обрамляла чёткая золотая окантовка, которая время от времени начинала мерцать. Я никогда не видела ничего подобного, и в попытке увидеть больше – старалась настроить микроскоп точнее.
– Ну и что там интересного?
Внезапный мужской голос, раздавшийся из-за спины, заставил подскочить на месте, и я еле подавила испуганный крик, что рвался наружу, хватаясь рукой за грудь.
– Фух, Йен, ты напугал меня!
– Я заметил, – на довольном лице засияла улыбка. – Так что там? – Спросил он, указывая подбородком на микроскоп.
С Йеном я не была хорошо знакома, хоть и учились в одной группе. Парень держался особняком, вечно погружённый в свои конспекты, впрочем, как и я. И, увидев его в белом медицинском халате, было очевидно, что место лаборанта нашего университета он заслужил.
– Это моя курсовая, – решила соврать я. – Хочешь посмотреть?
– Обычно я не лезу в чужие проекты, но ты так увлечённо смотрела… Ай, давай.
Он склонился над микроскопом, и следующие секунды прошли в полной тишине, тянущиеся хуже жевательной резинки. Я ждала его вердикта, затаив дыхание.
– Это кровь…
– Я вижу, – ответил он резко.
За совместные годы обучения, я выявила в этом парне одну характерную черту. Если он что-то не мог контролировать или что-то не понимал – то начинал злиться.
И да, сейчас он был в бешенстве.
– Чья эта кровь?
– Я не могу сказать…
Йен вопросительно на меня посмотрел.
– Точнее, не знаю. Это и есть задача моей курсовой работы – выяснить, чья это кровь. – Боже, я в жизни столько не врала. – А что ты думаешь об этом?
– Это похоже на мутирующую кровь, – сказал он с некой долей отвращения и будоражащего интереса одновременно. – Я читал однажды исследовательскую работу одного учёного 60-х годов. Его внучка потеряла в результате травмы много крови и её дед-псих, а по совместительству ученый, не придумал ничего лучше, чем влить ей кровь их кошки. В результате девочка, конечно же, скончалась, но этот придурок подробно описал свои действия и наблюдения за тем, как поведёт себя кровь при скрещивании. Он описывал это как хаотично движущиеся тела в пурпурной оболочке. При слиянии крови человека и животного происходит столкновение антител и простыми словами… Они просто сожрали друг друга, но то, что я вижу здесь… Это словно симбиоз двух или более живых существ. Вот бы посмотреть ДНК… – Задумчиво произнёс Йен. – Так, говоришь, чья эта кровь?
– Да так, неважно.
Я поспешно забрала лабораторное стекло с образцом и, быстро поблагодарив парнишку, выбежала из кабинета.
Стало ли мне легче? Конечно нет! Чертовски нет!
Во время драки мне показалось, что мой сталкер двигался быстрее, чем обычные люди. Но списала всё на усердные тренировки и мой шок. А теперь я даже не знаю, что думать. Всё это кажется каким-то бредом. Но наука врать не будет и, может, моя теория, что за мной следит необычный человек (или не человек) – имела место быть. Может, это из разряда укуса радиоактивными пауками? Или упавший метеорит? Или… О, Боже, какой бред.
У меня оставалась ещё одна ниточка, за которую я могла ухватиться и потянуть, чтобы распутать этот загадочный клубок.
***
Один день. Ровно столько я дала себе, чтобы перевести дух и не гнаться на всех колесницах, как озабоченная искать своего сталкера. Я пыталась убедить себя, что раскрытие этой загадки было моим хобби, а не превращалось в смысл жизни. Просыпаться и засыпать с одной мыслью о «Черном капюшоне» стало для меня нормой, которая стала пугать.
Нет, я не больна им.
Только вот окно в моей спальни стало постоянно открыто настежь на ночь, а его толстовка лежала на стуле рядом. И после пробуждения, первым делом, мои сонные глаза проверяли на месте ли она. Ведь если бы мой сталкер приходил ко мне по ночам, то непременно забрал бы её. Правда ведь?
Взгляд скользнул снова по окну и белым занавескам, что колыхались от вечернего ветра. Я попыталась представить, как сталкер пробирается ко мне в комнату со мной на руках в тот вечер нападения. Оконная рама достаточно широкая и первый этаж позволял это сделать. Через дверь он зайти не мог, потому что отец закрывает её на ключ изнутри на ночь. Мысль, что этот парень был здесь и, возможно, неоднократно, будоражила меня. И стыдно было признаться в этом даже себе, немного возбуждала.
Нет, я не больна им.
Я поймала себя на том, что уже какое-то время бездумно листаю каналы, не обращая внимание на мелькающие картинки на экране телевизора. Пока не послышались два коротких удара в мою дверь. Она приоткрылась и в проеме показалась мама.
– Дорогая, к тебе гости, – она открыла дверь еще шире, пропуская вперед гостя.
Мила выглядела немного подавлено. Она непривычно нерешительно вошла в комнату, протягивая с извиняющимся взглядом ведерко моего любимого шоколадного мороженого с кусочками апельсина. Найти его в магазине было большой удачей. И скорее всего, подруге пришлось истоптать не одну пару обуви, чтобы его купить и принести сюда в качестве извинений.
Наш последний разговор в универе закончился не совсем хорошо. Точнее это был односторонний монолог с моей стороны, а Мила сидела надувшись, делая вид, что не замечает меня. Терпение всё же лопнуло, и больше я не предпринимала попыток наладить внезапно испортившиеся отношения.
– Хорошо, ты прощена, – я улыбнулась ей самой теплой улыбкой, мысленно ругая себя за то, как легко меня можно подкупить.
Мила засияла тут же ярче самой мощной лампочки и уже по-хозяйски плюхнулась на мою кровать.
– Девочки, если захотите повысить градус вечера, только скажите, – мама подмигнула, намекая на алкоголь.
– Мам, – я укоризненно стрельнула на неё глазами, напоминая, что не стоит спаивать молодёжь. И кто из нас родитель?
– Спасибо, тетя Белла!
– Ладно, развлекайтесь, – мама послала каждой из нас воздушный поцелуй и закрыла за собой дверь.
– Ох, обожаю твою маму.
Мила поудобнее стала устраиваться у меня на кровати среди многочисленных подушек, вороша и сминая идеально застеленное постельное белье. Только бы не испачкала всё мороженным. Не выдержав этой опасной картины, я взобралась к ней и стала отнимать предназначенное мне «извинение». От моей щекотки еще никто не уходил. Только без боя не обошлось и вскоре, сладким десертом была испачкана не только моя постель, но и мы сами. Устало смеясь мы откинулись на подушки, пытаясь отдышаться после единогласной ничьей.
– Я и правда наговорила тебе всего… Извини, – еле слышно произнесла Мила.
– Ничего, бывает.
Я давно уже не обижалась на подругу, понимая, что ей просто нужно всё обдумать. Такой был у неё характер. Это сравнимо со взрывной шипучкой. Но стоит опустить её в воду, дать время и получится вкусный лимонад. Не каждому по вкусу такое, но не мне. Я люблю её своей искренней и приторной любовью.
–Нет! – она покачала головой. – Я виновата и признаю это.
Я на ощупь нашла её пальцы и крепко сжала в знак прощения. Вот так просто. Без лишних слов. Мы проговорили несколько часов без остановки, смеясь над всякой ерундой, пока её взгляд не зацепился за кое-что интересное.
– А это ещё что? – она выбралась из подушкового рая и медленно направилась к стулу около окна. – Она что, мужская? – её пальцы вцепились в мягкую ткань черной толстовки, и я с ужасом наблюдала, как она начинает сминать её сильнее и сильнее в своих руках.
Я подлетела к подруге, вырывая из её лап толстовку, пока та не пропитала её своими приторными персиковыми духами.
– Это унисекс, – пыталась я оправдаться.
– Она мужская.
– Нет, моя! – в моем голосе можно было услышать нотки злобы, от того, что кто-то посягнул без спроса на мою вещь. От него.
–Окей. – Мила хитро улыбнулась. – Дашь поносить?
– Нет, – слишком резко ответила я.
– Ага! – восторженно воскликнула подруга. – Это еще раз доказывает, что эта толстовка мужская. Ты всегда одалживала мне свои вещи без разговора. – Мила снова разлеглась на кровати, наблюдая, как я старательно развешиваю толстовку на спинке стула. – Ну и кто он? Вы уже целовались? Наверняка, да. —Она облизнула ложку с мороженным. – А может и что-то большее, раз у тебя его одежда!
– Нет! —запротестовала я, размахивая руками. – Ничего такого не было.
Я отвернулась в другую сторону, пытаясь скрыть проступивший явный румянец на щеках. Слова подруги вызвали шальные мысли в моей голове. А какого было бы целовать сталкера? А какие на вкус его губы? Такие же сладкие как это мороженое? Я непроизвольно облизнула кончиком языка нижнюю губу всё еще ощущая вкус шоколада.
–О… мой …Бог! – растянула каждое слово Мила. – Ты должна мне рассказать всё!
И как бы я хотела это сделать. Но чувствовала, что это не только моя тайна и рассказывать о ней просто не имею права. Часовая пытка расспросами не утолила до конца интерес подруги, потому что отвечала я на них без подробностей и очень расплывчато.
Да, есть один парень.
Встретились в библиотеке.
Поздно вечером провожал меня до дома и как джентльмен, он одолжил свою толстовку, потому что было прохладно.
