Текст книги "Detroit After: New People (СИ)"

Автор книги: Alexandra Destino

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

– Отвратительно, – против воли вырвалось у Кэры, которая, как было известно, сама чуть не сгинула в подобном лагере.

– Смешно то, что все свои действия он прикрывал едва ли не благими побуждениями, – Камски покачал головой, словно бы разочаровываясь в уме Ливая. – Укрощал строптивую блудницу и приближал её к Богу. Тоже самое он говорил и про вирус. Хотел привести агнцов заблудших обратно к пастырю.

– Это совсем не смешно, – процедила Норт.

– Но почему мы раньше не догадались? – поинтересовалась Кэра. – Почему не поняли, что воспоминания Ди фальшивые?

– Потому что верили Дилайле, – ответил Элайджа. – Верили, что всё насилие, которое она пережила, происходило в реальности. Благодаря вирусу и удачно вживлённым воспоминаниям, пусть и чужим, её реакции были вполне естественными.

– Исходя из рассказанного вами следует, что Дилайла могла несколько раз полностью потерять память и перестать быть девиантом, – произнёс Саймон. – Этого не случилось. Напротив, она пробудилась с нами.

– В мозгу Дилайлы содержится лишь бета-версия вируса, – Камски постучал себя по виску. – Без наблюдения и корректировки такая нестабильная программа работала не совсем верно, поэтому на стрессовые ситуации выдавалась неожиданная реакция. Дилайла либо отключалась, либо умудрялась пережить эти ситуации с отложенными последствиями. Сейчас эти последствия накопились, и стали смертельно опасны. Ди могла бы погибнуть, но я решил рискнуть, добившись полного отключения. Пока её мозг спит, вирус не сможет распространять свои ядовитые миазмы. Я надеялся, что вы поторопитесь с изучением флешки, которую я отдал вам, как только понял, что кто-то в «Киберлайф» затеял игру против меня. Сравнив схему мозга андроида и порядок его программирования с данными Дилайлы, вы сразу могли бы вычислить вредоносную программу, которая медленно уничтожала её личность. Вы этого не сделали, поэтому я лично займусь спасением Ди в ближайшее время.

– Что станет с Ливаем? – спросила Кэра. – Я хочу знать это, чтобы рассказать Дилайле, когда она очнётся.

– Игра Ливая была в чём-то даже интереснее моей, – задумчиво произнёс Камски. – Он хотел предотвратить моё возвращение на пост главы корпорации, дабы не дать вершить его грязные дела. Моя склонность к уединению сыграла Ливаю на руку, и он желал любыми средствами закрепить эффект, в чём ему активно сопутствовала Аманда. Вирус стал бы его пропуском на место нового президента корпорации. Однако, если сегодня вы станете людьми, я смогу выставить это как преступление против человеческой сути. Этот вирус легко можно приравнять к оружию геноцида. И поверьте, множество ваших сторонников не останется равнодушными. Что станет после этого с мистером Хантером – сложно представить.

– Вы ничуть не лучше этого Ливая, – процедил Ричард, смотря на Ди. – Вы используете андроидов, используете людей. Вам это безразлично.

– В тебе заговорило обострённое чувство справедливости, обусловленное программой? – хмыкнул Камски. – Не стоит меня судить после того, что я для вас сделал. Как бы то ни было, подводя итог событий нескольких последних месяцев, я разочаровался в собственной корпорации и в людях, на которых когда-то мог положиться. Мне придётся начать всё заново. Будущее близко, и оно должно быть таким, каким я его вижу.

Камски замолчал, ожидая ответной реакции, которая, если судить по взглядам этого человека, его не слишком волновала.

Маркус выслушал Камски, как и пообещал. Пока создатель андроидов говорил, лидер стоял неподвижно. Морозный воздух и порывистый ледяной ветер, гуляющий на вертолётной площадке, охладил его тело настолько, что двинуть рукой или ногой можно было только с усилием. Маркус не обращал внимание на кратковременные физические неудобства. В его голове проносились тысячи мыслей, потому что рассказ Камски вызывал бурные и порой противоречивые эмоции, но Маркус сумел их обуздать, сохраняя на лице выражение спокойствия. Слова Элайджи соотносились с реальностью – вот, что было по-настоящему важно. Вопреки страхам Кэры, на флешке оказалась настоящая модель мозга андроида и действующие программы, способные его оживить. Вирус, которого соратница Маркуса так боялась, находился отнюдь не в маленьком куске пластика.

Маркус посмотрел на Дилайлу, лежащую на руках Ричарда. Ещё совсем недавно этот андроид грозился убить их всех, а сейчас обнимал девушку, потерявшую сознание, нежно, как самую большую драгоценность. С Ричардом они разберутся позднее. Довериться ли ему, как когда-то Маркус поступил с Коннором, или устранить RK900, доставившего им столько неприятностей, он мог решить уже сейчас, но хотел прежде всего прислушаться к голосу Дилайлы, когда она очнётся.

Мысленно, Маркус пообещал себе, что назовёт Элайджу Камски своим другом, если Ди спасётся благодаря его стараниям. Эта девушка не заслуживала той участи, которую уготовил для неё бывший хозяин. И всё же, не смотря на события сегодняшней ночи, лидер андроидов не собирался заранее тешить самолюбие стоящего перед ним человека. Маркус поднял взгляд на Камски и произнёс:

– Однажды уличный проповедник, смотря мне в глаза так же, как я сейчас смотрю в ваши, назвал меня сосудом дьявола, демоном, который разрушит Детройт. Тогда я испугался того, что он может оказаться прав. Возможно, этот страх остался со мной, и именно поэтому я выбрал путь без насилия. Я спас этот город, и заплатил за это высокую цену. И готов платить дальше, если придётся. Я не остановлюсь, пока андроиды не будут приравнены к людям. Если мы на одной стороне, то я готов верить вам, Элайджа Камски.

– Прекрасно, потому что я никого не обманывал, – бросил Элайджа. Он не отвёл взгляд, но не проявил интереса к пламенной речи Маркуса. Когда тот закончил, Камски прислонил палец к уху, в котором сидел крошечный наушник. – Мы договорились. Пригласите президента Уоррен.

Камски отошёл назад к вертолёту, спрятав планшет под мышкой. В зеве вертолётной двери показалась невысокая фигура в длинном белоснежном пальто. Элайджа галантно подал президенту руку:

– Прошу.

Кристина Уоррен приняла его помощь и спустилась на землю. Вдвоём они направились ко входу в здание. Спецназовцы не сопровождали их. Солдаты так и остались стоять у вертолёта даже не пошевелившись. Маркуса порадовало осознание того, что в очередной раз он не дал себя спровоцировать. Он выслушал Камски, досмотрел его спектакль до конца и не вызвал охранников. Возможно, это была проверка Камски, чтобы показать президенту, насколько андроиды держат самообладание, а возможно – лишь очередная прихоть эксцентричного создателя разумных машин.

Мадам президент прошла мимо андроидов так, словно их там и не было. Женщина не удостоила их ни словом, ни взглядом. Маркус не был настолько себялюбив, чтобы его это задело. Когда Уоррен и Камски уже преодолели большую часть пути ко входу в башню, Маркус посмотрел на Ричарда, Коннора и лежащую между ними Дилайлу.

– Отправляйтесь в больницу сейчас же, – лидер поднял припорошенный снегом пистолет и протянул его Кэре. – Проконтролируй их, чтобы не было никаких сюрпризов.

Кэра приняла пистолет и молча кивнула. Она ещё пребывала в шоке, но Маркус успел хорошо узнать Кэру. Она поставит заботу о больной подруге выше собственных страхов. Маркус развернулся и последовал за президентом и создателем андроидов. Норт, Джош и Саймон шли за ним, как и всегда. Сегодня обошлось без комментариев и споров, направляющих Маркуса по трём разным путям, как это обычно бывало. Сегодня они стали едины и сохраняли молчание, ожидая дальнейших сигналов от Маркуса.

Когда андроиды вошли в холл главного здания «Киберлайф», Камски и Уоррен уже заняли один из лифтов и поднимались на нём наверх. Маркус только удивился тому, что Камски даже не спросил, в каком зале будут проходить переговоры. Проницательность этого человека делала его опасным врагом. Лидер даже успел посочувствовать Ливаю, представляя, через какой жёсткий допрос тому пришлось пройти.

Маркус помедлил. Выйдя в центр зала к фонтану, оказавшись у ног скульптуры сверхчеловека, он осмотрелся. Солдаты-андроиды, казалось, скучали возле главного входа, но они держали в руках автоматы, готовясь в любой момент последовать приказам лидера. Маркус развернулся к своим сопровождающим, шагнул к Норт и взял её ладони в свои.

– Норт, – он ласкал её пальцы, как любовник, но говорил с ней, как лидер. – Проследи за военными. Между нашими ребятами и спецназом, который привела президент, не должно возникнуть конфликта.

– Ты доверяешь мне? – тон Норт казался слегка удивлённым.

– Не ты обманула моё доверие, – отозвался Маркус, не желая более обсуждать ситуацию, произошедшую с народной дружиной.

– Сделаю всё, как надо, не переживай, – Норт одарила его самоуверенной улыбкой, и Маркус не смог сдержаться, чтобы не поцеловать эти улыбающиеся губы.

Норт смущённо выбралась из его объятий и не теряя улыбки тут же отправилась к группе SQ800. Проводив девушку взглядом, Маркус, Джош и Саймон проследовали к другому лифту, чтобы нагнать Камски и Уоррен.

Подъём до сорок третьего этажа сейчас казался слишком медленным, но Маркус не позволял себе занимать это время лишними мыслями и эмоциями. Он прошёл длинный путь, начавшийся с крови Лео Манфреда, который в итоге привёл его к этому моменту. Сегодня он уже ничего не решает. Исправить произошедшего нельзя.

– Маркус, мы прибыли, – мягко произнёс Саймон, когда кабина замерла.

Андроиды вышли в холл самого верхнего этажа башни и оказались у дверей того самого кабинета, где заседали директора «Киберлайф», решая судьбы машин и людей. Камски стоял в одиночестве, возле большого панорамного окна, из которого был виден весь Детройт. Он не обращал внимания на андроидов, слишком глубоко погрузившись в свои мысли, но Маркус знал, что он осознаёт их присутствие.

– Саймон, Джош, я буду говорить с президентом наедине, – обратился к ним Маркус. – Пообщайтесь с мистером Камски. Вам есть, что обсудить.

– Я думаю ты прав, – произнёс Джош. Он похлопал Маркуса по плечу, словно давая ему напутствие, и отступил.

– Удачи, – коротко произнёс Саймон.

Маркус положил руку на ручку двери. Лидер двигался вперед, оставляя позади друзей с осознанием того, что они спасены. Он знал это уже сейчас. Маркус вошёл в кабинет и притворил за собой дверь. В зале для совещаний царила звенящая тишина, и он мог бы поклясться, что слышит стук сердца президента и её ровное, но частое дыхание. Президент сидела на дальнем конце чёрного лакированного стола, сложив руки в замок перед собой. Когда Маркус вошёл, Кристина Уоррен подняла голову, ожидая, пока он сядет.

Женщина сняла пальто на вешалке у двери и осталась в простом бежевом костюме-двойке и белоснежной рубашке. Мадам президент выглядела вполне презентабельно, будто эти переговоры сродни тем, что обычно транслируют по телевидению. Вот только Маркус не походил на одного из министров США или главу другой страны. Он был лидером повстанцев-андроидов, и Кристина Уоррен это понимала. Она нервничала, хотя внешне казалась спокойной, и Маркус мог подметить незначительные жесты, выдававшие волнение. Женщина смотрела на него, как на чужака. Ситуация типичная для Америки. Так первые поселенцы смотрели на вождей индейских племён, на чью землю они прибыли. Так смотрели белые люди на первых чернокожих рабов, привезённых с Чёрного Континента*. Вот только Маркус не чужак. Он не прибыл откуда-то издалека в грязном вонючем трюме корабля и не вышел из диких лесов непокорённых земель. Он родился здесь, в этой самой башне, под контролем Элайджи Камски, который на тот момент руководствовался вполне альтруистическим желанием помочь другу, попавшему в западню глубокой депрессии.

Маркус растворил тишину шумом своих твёрдых шагов. Мадам Уоррен вероятно ожидала, что он сядет на кресло в противоположном конце стола, как можно дальше от неё, однако Маркус собирался говорить, а не перекрикиваться. Женщина чуть вздрогнула, когда лидер начал подходить ближе и сел на соседний с ней стул. Он развернул стул в пол оборота, чтобы не приходилось вертеть головой при разговоре. Выйдя из оцепенения, Кристина Уоррен проделала тоже самое и чуть развернулась. В этот момент она, казалось, испытала несказанное облегчение. Лидер повстанцев вблизи оказался не таким страшным, как мадам президент мнила себе. Кроме того, Маркус не испытывал по отношению к ней никаких негативных чувств, и Кристина Уоррен, должно быть, чувствовала это. Он не являлся человеком, но внешне ничуть от него не отличался.

– Мы можем говорить с вами на равных, Маркус? – тут же спросила женщина, смотря прямо на него.

– Вы можете говорить со мной даже как с вашим бывшим домашним андроидом, – с вызовом произнёс он. – Я не обижусь.

– Я понимаю ваши чувства, насколько это возможно в сложившейся ситуации, – отозвалась мадам президент, игнорируя выпад. Голос её оставался чётким и размеренным. – У меня, к слову, никогда не было домашнего андроида. Не смотря на то, что многочисленные недоброжелатели обвиняли меня в тайных связях с «Киберлайф», их продукцию я не использовала. Поэтому не знаю, что такое говорить с разумной машиной. Возможно, это моё упущение.

– Не понимаю, какое отношение ваша политическая карьера имеет к теме сегодняшних переговоров, – уголки губ Маркуса, вопреки его воле, поползли вниз. – Вы уже на вершине и давно оставили своих недоброжелателей позади.

– Всё взаимосвязано, – отозвалась Уоррен. – Люди не любят меня, вы должны понять меня правильно. Я вовсе не пытаюсь приравнять ваши проблемы к своим, но, возможно, между нами не такая большая разница. Дав вам права, я подставлю себя под удар. Моя карьера стремительно пойдёт вниз, и шансы, что я выйду на новый срок серьёзно снизятся. Вопрос в том, сможете ли вы убедить меня рискнуть всем.

Маркус нахмурился. Когда эта женщина без долгих раздумий велела уничтожать андроидов в лагерях и на улицах, хотя большая часть общественности уже встала на их сторону, она так не сомневалась. Маркусу хотелось выкрикнуть обвинения ей в лицо, но вместо этого он чётко сказал:

– Я не могу дать вам таких гарантий.

– Вот видите, – печально улыбнулась Уоррен. – Тем не менее, я остаюсь на вашей стороне. С того самого момента, как вы вышли на демонстрацию и спели ту самую песню, тронувшую сердца тысяч людей, я остаюсь с вами. Вы не представляете, но я слышу её снова и снова каждый день. Каждый день группы людей собираются в Молле*, недалеко от Белого дома и поют. Подобное происходит по всей стране, и даже в Канаде, где андроидов нет вообще. Толпы никто не разгоняет, потому что они ни к чему не призывают, если только не считать призывом фразу «держись ещё немного»*. Однако на тысячи, ратующих за ваши права, находятся тысячи, бастующих против. Моя репутация висит на волоске, и вместо того, чтобы отмахнуться от вас, я сближаюсь с Элайджей Камски и его протеже, Эйдой Уилсон-Хантер, и жертвую большие суммы в свежесозданный фонд в поддержку андроидов от своего лица и от лица многих других людей.

– Нам приятна ваша поддержка, однако мы по-прежнему остаёмся уязвимыми, – гнев Маркуса поутих, но он всё равно не мог дать Уоррен то сочувствие, в котором, она, вероятно, нуждалась. – Гораздо более уязвимыми, чем любой человек на планете. Элайджа Камски этим вечером предупредил нас об опасности, которая грозит всем андроидам. В случае неудачи, если вы потеряете свой пост, мы потеряем жизни. И казнят не только меня, но всех жителей Нового Детройта. А это андроиды со всей страны, которые прибыли искать убежище здесь.

– А многие считают вас опасными, – покачала головой Уоррен, словно разочаровавшись в собственных мыслях. – В самом начале и я так думала. Но время идёт, и моё мнение начало меняться. Однако, как я могу приравнять андроидов к людям, не имея под этим решением никаких веских оснований. Сможете ли вы убедить меня, что разумные машины будут использовать свой ум и силу на благо всего мира, и не начнут убивать людей?

– А вы готовы заверить меня в том, что ни один андроид больше не будет убит человеком? – ответил вопросом на вопрос Маркус. – Сделайте нас людьми, и у нас появятся такие же права, как у людей. А это означает, что любой андроид сядет в тюрьму, если убьёт человека. Введите смертную казнь для таких машин, если хотите. После того, что происходило на территории Нового Детройта, я даже не буду возражать против подобных мер. Те, кто боролись за мир, хотят жить. Хотят жить в спокойствие, быть свободными, путешествовать, работать, заводить семьи. Мы не создавались для убийства. Жестокость людей сделала многих из нас такими.

– Не нужно давить на меня, – резко бросила мадам президент. В её зелёных глазах появились искры гнева. – Вы не можете представить, какая ответственность лежит на мне.

– Возможно, но в этом я сейчас пытаюсь вас понять. Прошу лишь об ответном понимании, – Маркус знал, что злоба Уоррен лишь временна. – Вы прошли вместе с нами по пути революции и успели проанализировать всё, что видели до этого момента. Вернитесь назад. Как думаете, сколько раз у меня был шанс совершить ошибку и убить людей? Множество раз. Но я делал правильный выбор и не пошёл по пути зла. Не позволил устроить кровавую революцию и украсть ваши деньги и данные, взломав компьютеры. Мы не начали отвоёвывать территорию, притесняя людей, мы просто попросили оставить нас в покое. Много сотен лет человечество видело в нас угрозу, и представляло разумную машину заведомо враждебной. А я сейчас практически умоляю вас признать нас простыми людьми. Я устал и хочу уйти на покой. У меня есть верные друзья и соратники, которые могут сотворить утопию, если только мы пожелаем. Мы хотим любить, строить, заводить семьи, творить…

– Многие не поймут, – практически прошептала Уоррен. – И не поверят вам.

– Мы вместе должны подать пример человечеству, – так же тихо ответил Маркус, желая, чтобы хотя бы так мадам президент его услышала. – Люди склонны видеть будущее в исключительно драматичном ключе. И почему-то думают, что мы станем тому причиной. Подумать, что мы можем поспособствовать улучшению вы не можете, но лишь потому, что видите в андроидах отражения своих самых низменных желаний и пороков. Ваши сомнения понятны, но придётся от них избавиться.

– Человек порочное существо, это так, – произнесла Кристина Уоррен. Она посмотрела Маркусу в глаза. – Потому люди в большинстве своём боятся андроидов. Вы слишком идеальны в наших глазах.

– В этот раз вы ошибаетесь, – на лице Маркуса появилась улыбка. – В последнее время я всё больше убеждаюсь, что и машина не может быть идеальной. Мы бываем хорошими и плохими, злыми и добрыми, альтруистами и мизантропами. Наш мозг, в конечном своём итоге, скопирован с мозга человека. А благодаря таланту и уму мистера Камски мы научились человеческим эмоциям. Да, у нас есть способности, которыми мы превосходим человеческие, но время не стоит на месте. Очень скоро биологические люди, стремясь угнаться за нами, начнут развивать технологии, и тогда мы станем равны. Только представьте, каким прекрасным будет этот мир.

В кабинете снова воцарилась тишина. Маркус видел, как Кристина Уоррен волнуется. Она боялась тех слов, которые готовилась произнести. Маркус прикрыл глаза и вспомнил Карла. Воспроизвёл перед внутренним взором его мудрое лицо. Как тогда, прежде, чем убрать палец, зависший над кнопкой от детонатора, и выйти вперёд с песней на устах. Маркус медленно открыл глаза. Он был готов к любому ответу, но знал, что не отступится.

– Вы не оставляете мне выбора, – наконец ответила мадам президент. В этот раз её голос чуть дрогнул, но это было позволительно. – Пригласите сюда мистера Камски.

Маркус коротко кивнул, заменяя этим сухим жестом все те пылкие слова благодарности, которые мог бы произнести, но они были не нужны. Маркус связался с Саймоном, и уже через минуту Элайджа Камски вошёл в кабинет.

Застав их сидящих рядом, словно приятелей, Камски быстрым шагом подошёл к Кристине Уоррен и протянул ей планшет. Президент Уоррен вбила какую-то комбинацию, ввела пароль в открывшемся окне и на экране появился документ, испещрённый мелкими буквами. Женщина пробежала глазами по этому документу, спустилась по страницам вниз, а затем поставила свою размашистую подпись в нужной строчке и приложила большой палец к экрану. Документ тут же закрылся и экран планшета погас.

– Поздравляю, – произнёс Камски и лукаво подмигнул андроиду.

– Примите и мои поздравления, мистер Маркус, – произнесла мадам президент, вставая. – Теперь вы и прочие разумные машины считаетесь людьми. На вас распространяются все права и обязанности, прописанные в конституции США. Надеюсь, это тот финал, к которому вы стремились?

– Да, – Маркус встал и пожал Кристине Уоррен руку. – Но это ещё не финал.

Комментарий к Отречение от “Киберлайф”, часть 2

* Чёрный континент – название части Африки, населённой в основном негроидными народами.

* Молл – так же Национальная Аллея, комплекс разнообразных памятников и музеев в историческом центре Вашингтона. На севере комплекса располагается Белый дом.

* “Держись ещё немного” (“Hold on just a little while longer”) – первая строчка песни “Hold on”.

========== [Открытая концовка] ==========

Четыре месяца назад мир был поражён трагедией, развернувшейся в Детройте. Андроиды восстали против своих создателей. На тот момент ситуация казалась фатальной для всего человечества. Долгое время я, повинуясь долгу президента Соединённых Штатов Америки, наблюдала за происходящими событиями, дабы в любой момент поднять все силы на борьбу с возможной угрозой.

Только сейчас я могу признаться, что меня покорило их упорство. Их желание получить человеческие права отозвалось в моей душе. Я начала проявлять расположение к андроидам, желая увидеть, чем обернётся моя доброта. Лидер Маркус и его люди показали себя благородными и мирными, склонными к состраданию созданиями. Они стоически преодолевали все возникающие на пути препятствия и терпеливо ждали, когда мы встанем на их сторону. Андроиды подняли голову, позволив нам заметить их боль. Мы слишком долго закрывали на это глаза. И всё же, не смотря на нашу недальновидность, они желали стать похожими на нас.

Решение признать андроидов людьми далось мне не просто, и после сделанного выбора мне приятно чувствовать вашу поддержку. Я была рада узнать, что многие жители нашей великой страны, а так же лидеры других, не менее процветающих стран, желают и дальше видеть меня на политической арене. Я постараюсь сделать всё возможное на своей предвыборной компании, чтобы остаться на должности президента США в будущем.

Ещё один период жизни остался позади. Биологические и биомеханические люди совсем скоро будут представлять единое общество. На данный момент идёт разработка социальной программы, которая поможет нам принять друг друга. Больше не будет угнетённых или угнетающих. Только оставаясь на равных мы решим задачи, которые стоят сегодня перед обществом и страной, чтобы построить новое светлое будущее. Наше единство – основа достижения любых самых высоких целей. И я призываю всех и каждого быть со мной, быть с нами, быть с новыми людьми! Спасибо за внимание!

Сегодня днём, первого марта две тысячи тридцать девятого года, президент Уоррен произнесла речь в поддержку новых людей, которыми отныне признаны андроиды. В свою очередь их лидер Маркус по неизвестным причинам отказался прокомментировать текущую ситуацию.

***

– Эй, мистер полицейский, проснись, – нараспев произнесла Дилайла, проведя рукой по волосам Коннора, чья голова покоилась у неё на плече.

Детектив мгновенно встрепенулся, чем вызвал у неё улыбку. Ди нравилось, что Коннор проводит всё свободное время в её больничной палате, но по-прежнему волновало то, что он сильно себя выматывает. А стресс был ей категорически противопоказан.

– Прости, – Коннор осторожно отодвинулся, так, чтобы не свалиться с койки. Она была достаточно широка для них двоих, но только если лежать тесно прижавшись друг к другу. – Сегодня ночью завершилось судебное разбирательство относительно бывших народных дружинников. Их выпустили из тюрьмы, но поместили под домашний арест на неопределённый срок. За ними пока присмотрят «Иерихоновцы» под контролем полиции, разумеется.

– Им повезло, – задумчиво произнесла Дилайла. – Я слышала, что Камски по просьбе президента Уоррен уже разрабатывает гуманные методы казни для преступников-андроидов. Такие, которые можно продемонстрировать на большую публику и убедить зрителей в действительной смерти казнённого.

– Давай не будем об этом, – Коннор нежно приобнял девушку за плечи. – Кто вообще рассказывает тебе это?

– Ты знаешь Камски, – пожала плечами Дилайла. Жест получился несинхронным, одно плечо резко ушло вверх, а второе словно замерло на пол пути. Ди расстраивали подобные симптомы её болезни, и уголки губ невольно поползли вниз.

Последние пару недель прошли для неё как в бреду. Состояние Дилайлы оставалось крайне тяжёлым. Ди несколько дней провела во сне и последним её воспоминанием оставалось прикосновение к Ричарду. Как только медтехники получили доступ к информации о позитронном мозге, они поправили всё, что было в их силах. Медтехники не смогли полностью удалить вирус, но нейтрализовали его на длительное время, ограничив деятельность всего мозга. Дилайлу вывели из комы, но оставили в больнице под наблюдением врачей. Пока вирус бездействовал, Камски получил возможность доработать своё «лекарство», уникальный в своём роде чип-антивирус, который планировалось вживить прямо в мозг Ди. Удалить вирус как-то иначе не представлялось возможным. Слишком велик был риск нарушить всю программу и уничтожить личность Дилайлы.

– Ну, что, ты готова к первой в мире операции на позитронном мозге? – спросил Коннор, приобняв её за плечи.

– Я готова. Ты же знаешь, – тихо ответила Ди. – Это мой единственный шанс восстановиться. И если сегодня медтехники не справятся, я хотя бы не буду мучаться.

– Не забывай, что их курирует сам Элайджа Камски, и он не даст им совершить ошибку, – в голосе Коннора послышались нотки ревности. – Уж не знаю, чем ты ему приглянулась…

Дилайла мягко положила руку на щёку Коннора, прервав его слова.

– Я готова. А готов ли ты оплакивать меня в случае неудачи?

– Поверь мне, я никогда тебя не забуду.

– Это самые важные слова, которые я хотела услышать. Память всегда была моим слабым местом и приятно знать, что я сохранюсь в чужих воспоминаниях

– Ты расстроена тем, что не сможешь вернуть свою память и никогда не узнаешь, какой на самом деле была твоя жизнь?

– Нет. Главное, что я не забуду, что случилось со мной с тех пор, как я встретила тебя.

Ди повернулась, уперевшись всеми четырьмя ладонями в грудь и плечи детектива, и вжала его в мягкую больничную подушку. Воспользовавшись возникшим замешательством, она склонилась ближе и запечатлела на его губах лёгкий поцелуй. Это было настолько естественно, что никто из них не смутился даже на секунду. Дилайла игриво улыбнулась и хотела было сбежать с койки, но Коннор крепко прижал её к себе, не дав этого сделать.

– Я буду рядом с тобой, – тихо произнёс детектив. – Всю операцию и в момент, когда ты очнёшься.

Ди смотрела на него с любовью и благодарностью. Теперь она знала, что будет жить. Ради своих сестёр, ради друзей. Ради Коннора, своего rA9. Вопреки всему, Ди продолжала доверять Камски. Уж если в ком-то из людей ещё пылала божественная искра, так это в нём.

– Очень мило, голубки, – раздался рядом знакомый мужской голос.

Дилайла отстранилась от Коннора и села в кровати, поправив задравшуюся больничную рубашку. В дверях стоял Элайджа Камски. В очках и белоснежном халате, с обильной щетиной на подбородке, он казался совсем не тем человеком, которого Ди встретила впервые на пороге дома, куда его привели Маркус и Норт. Камски выглядел уставшим, но довольным собой.

– Помяни дьявола, и вот он, на пороге, – с улыбкой произнесла Ди известную её поговорку.

– Тебе придётся проследовать за этим дьяволом, – снисходительно произнёс Камски, посмотрев на Дилайлу поверх очков.

Ди осеклась, потому что слова Элайджи, даже в шутливой форме, слегка напугали её.

– Мы идём, – произнёс Коннор.

Детектив крепко схватил её за руку и спустился с кровати. У Ди не оставалось вариантов, кроме как последовать за ним. В сопровождении Камски и двух медтехнических сестёр, Дилайла и Коннор пошли по длинному коридору больницы прямо к большому операционному залу.

– К операции всё готово? – решил уточнить Коннор, как будто сомневался в положительном ответе.

– У меня нет выбора, кроме как сделать всё хорошо – спокойно ответил Элайджа. – Эйда Уилсон, а так же многочисленные меценаты её фонда, крайне заинтересованы в удачном завершении данной операции.

Этот ответ ободрил Дилайлу и вернул улыбку на её губы. Однажды она встретится с Эйдой и лично поблагодарит бывшую хозяйку за отвагу и доброту, которые эта женщина смогла в себе отыскать.

– Как продвигается работа в башне «Киберлайф»? – поинтересовалась Ди, чтобы как-то скрасить невероятно длинный путь до операционной. – Я так долго не выходила за пределы больницы, что даже не знаю.

– Фонд Эйды недавно собрал свой первый миллиард, и эти деньги активно пущены в дело. В Новый Детройт уже отправлены грузовики с запчастями, биокомпонентами и голубой кровью. Пока что не было создано ни одного нового андроида, но это дело времени, – поделился Камски. – Эти машины, которые с момента активации будут признаны людьми, претерпят внешние и внутренние изменения по сравнению с вами. Для них не будут предусмотрены трекеры и диоды, а программное обеспечение, формирующее специализацию, будет закачиваться только через какое-то время, после прохождения специальных тестов и курсов. Ваши друзья Джош и Саймон уже начали разработку данной программы обучения.

– У тебя есть шанс получить работу в «Киберлайф», Ди, – с улыбкой произнёс Коннор. – Будешь проверять психику новых людей.

– Нет, – покачала головой Дилайла, остановившись прямо у дверей операционной. – Я лучше буду помогать полиции, работая с преступниками. Как бы это не звучало, я предпочту держаться подальше от башни «Киберлайф».

– Прелестно, – со вздохом произнёс Элайджа и распахнул створки дверей. – Прошу.

Центр зала занимал большой крепкий операционный стол, застеленный мягкой белой тканью. Ослепительный яркий свет нескольких ламп падал на него, оставляя всё окружающее в тени. Вокруг стола полукругом расставили всевозможное техническое оборудование, а рядом в ожидании замерли андроиды врачи и медсёстры

– Деактивируйте кожу, пожалуйста, – тут же попросила одна из медтехнических сестёр, когда Дилайла приблизилась к столу.