Текст книги "Призрак лорда Вилмора (СИ)"

Автор книги: Алёна Волгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 8

Что бы там ни говорила миссис Тэлбот, но я решительно отказывалась признавать существование на корабле призраков, равно как и других подобных им существ. Легче было поверить, что всё это – чья-то дурная шутка или злой умысел. Мне срочно нужно было перед ужином поговорить с Глорией и расспросить её подробнее о том ночном видении.

Я надеялась найти её на палубе, но обнаружила там только майора Кэмпбелла, неизменно восседающего в шезлонге, и мистера Мельтона с племянником, горячо споривших о чём-то. По счастью, они меня не заметили. Не хотелось бы вмешаться в чужой личный, к тому же, не слишком приятный разговор. Наш табачный магнат весь порозовел от макушки до накрахмаленного воротника и яростно выговаривал племяннику:

– … Не иначе как в минуту помрачения сознания я обещал твоему отцу позаботиться о тебе! Я поселил тебя в Спленфилде, нашёл тебе дело на фабрике, а ты? Связался с этими бездельниками, луддитами, которые чуть не разгромили предприятие бедняги Бартона в Грей-стоуне! Мне ещё пришлось давать объяснения в полиции! Стыд и позор!

– Я же объяснял тебе, дядя, что произошло недоразумение, – терпеливо объяснял Генри. – Да, я действительно считаю, что внедрение механизмов должно облегчать, а не ущемлять положение простого труженика, но я против всяческого насилия. В Грей-стоуне я оказался случайно и как раз уже собирался осудить неслыханную грубость забастовщиков, но стоящий неподалёку констебль почему-то принял моё неодобрение на свой счёт. Проще говоря, он вдруг взял и врезал мне в нос. Разумеется, я дал сдачи. А что я должен был сделать? Подставить ему другой нос? В результате этой прискорбной ошибки я оказался в полицейском участке, откуда вы, дядюшка, так любезно меня вызволили…

Подслушивать было неловко, так что я прошла мимо, только поклонившись. Оказывается, отношения у этих двоих не такие безоблачные, как мне казалось сначала. И Генри не такой уж безобидный юноша. Согласитесь, что человека, некогда арестованного за хулиганство, логично заподозрить в творящихся на судне безобразиях?

Глорию я поймала на парадной лестнице, когда она спускалась в ресторан. По счастью, девушка была одна, без матери. В нежно-розовом вечернем платье она выглядела просто цветуще. Увидев меня, мисс Морган приветливо улыбнулась.

– Хотела у тебя кое-что спросить… – договорить я не успела. Глория в этот момент повернулась к дверям ресторана и остановилась, как вкопанная. Проследив за её взглядом, я тоже оцепенела.

В ресторан вели две очень красивые двери со стеклянными вставками, отделанные позолотой. Обе они были закрыты. В простенке между ними висело высокое зеркало, и на нём сейчас красовалась размашистая загогулина, нарисованная чем-то красно-бурым. Выглядело это довольно зловеще. Мы с Глорией переглянулись. Загадочный иероглиф вспыхнул зеленоватым светом и погас, а зеркало слегка задрожало и вдруг эффектно осыпалось вниз дождём сверкающих осколков. Мисс Морган тихо ахнула и вцепилась мне в руку:

– Это к несчастью! – Глаза у неё были как блюдца. – О, Элизабет! Кто-то умрёт на этом корабле!

– И умрёт, – мрачно подтвердила я, пытаясь высвободить пальцы из её хватки, – причем прямо сейчас, если ты не возьмёшь себя в руки!

Глория испуганно умолкла, а мне, наконец, удалось извлечь из сумочки записную книжку. Я вовсе не хотела быть резкой, но для некоторых людей пощечина бывает полезнее мягких уговоров. Я быстро пролистала несколько последних страниц. Мои подозрения подтвердились. Загогулина на стекле в точности повторяла руну Кьер, символизирующую пробуждение, прорыв, новые возможности.

Понять бы ещё, что к нам такое прорвалось.

* * *

Вечернее небо окутало «Монарх» сине-фиолетовой шалью, море расступалось перед ним, увлекая всё дальше от знакомых берегов, и нашёптывало ему на ухо какие-то секреты. Я поднялась на самый верх, на шлюпочную палубу, и долго стояла у леерного ограждения, наслаждаясь покоем, тишиной и сумерками, разбавленными кое-где кляксами фонарей. Здесь не было слышно голосов, только ветер свистел высоко надо мной в такелаже парохода.

После ужина мало кто из пассажиров оставался на открытых палубах. Мужчины перебрались в курительный салон, миссис Морган с дочерью облюбовали себе столик в «Пальмовом дворике». Я решила вернуться в каюту и почитать перед сном. Спустившись вниз, в одном из шезлонгов я с удивлением обнаружила леди Каслри, которая сидела, закутавшись в меховое манто. Вид у неё был расстроенный и задумчивый. Мне ещё никогда не приходилось видеть её в одиночестве, всё время рядом была горничная или Маргарет, так что я не смогла пройти мимо. Тем более что у меня была для неё хорошая новость:

– Знаете, мистер Трэверс обещал очень большое вознаграждение тому, кто найдёт браслет. Об этом было объявлено среди персонала и на нижней палубе. Я уверена, что уже завтра он найдётся!

Леди Каслри холодно усмехнулась в ответ:

– Для женщины, ухитрившейся женить на себе молодого Рэндона, вы не слишком-то умны. Вы думаете, браслет украли ради горстки камешков? Да ваш мистер Трэверс и понятия не имеет, какова его истинная стоимость!

У меня захватило дыхание:

– Это… амулет, да?

– Он достался мне от моей бабки, – помолчав, ответила старая дама. – Девочкам родовая магия не даётся, но когда-то давно один из моих предков, очень любивший свою дочь, вложил все силы в этот амулет. Из искры магии браслет может разжечь целый костёр, а уж одна искра найдётся в каждом, в ком есть хоть капля старшей крови. Я не маг, но с этим браслетом могла бы схватиться с любым из верховных лордов. И не факт, что он бы победил. – Голос леди Каслри тихо шелестел, как страницы старой книги. Я жадно вслушивалась. – Бабка дала его мне со своим благословением, но я ни разу так и не решилась его использовать. Я и без магии за свою жизнь натворила немало дел, за которые мне придётся держать ответ перед Создателем. Но иногда приходит мысль: что, если бы я не отказалась от волшебства, принадлежащего мне по праву? Какой была бы моя жизнь? Какой была бы судьба рода Каслри? Чем был мой поступок: презренной трусостью или разумной осторожностью?

Она помолчала, потом обернулась ко мне с улыбкой, от которой у меня мороз прошёл по коже. Поверьте, такую улыбку вы бы не захотели увидеть, особенно в сумерках и наедине.

– Есть люди, которые всегда сомневаются. А есть храбрецы, которые приходят – и берут всё. Мне интересно, из какого теста сделаны вы, леди Рэндон? Или ваш муж?

Интересный вопрос, но я думала о другом. Сразу вспомнилась кража в доме герцога Шандера. Ведь тогда тоже был украден только амулет! А вдруг эти случаи связаны? Может ли такое быть, чтобы похититель амулета Шандера плыл сейчас с нами на «Монархе»? Какое совпадение!

Все эти соображения я часом позже изложила Алексу. Мне представлялось, что половина разгадки уже у нас в кармане: сейчас мы вдвоём сопоставим, кто из пассажиров имел доступ в герцогский особняк, попросим у капитана списки пассажиров второго класса, может быть, кто-то из них работал в доме или, к примеру, общался с молодым Шандером…

Рэндона моя инициатива вовсе не обрадовала. Наоборот, он страшно рассердился и даже накричал на меня, совсем как в тот страшный вечер полгода назад, когда я так неудачно прогулялась к волшебному жертвеннику:

– Может, хватит, наконец, играть в сыщицу?! – с досадой выговаривал он мне. – Элизабет, я же просил! Неужели это так сложно?!

Я была просто ошеломлена его реакцией и не знала, что сказать.

– … А твоё «дело леди Каслри» и вовсе яйца выеденного не стоит: уверен, уже завтра браслет найдётся в одной из её многочисленных шкатулок, куда полоумная старуха просто забыла заглянуть!

Я подавленно молчала. Муж тяжелыми шагами прошёлся по комнате, сорвал с шеи платок.

– Здесь невозможно душно, – буркнул он. – Пойду пройдусь.

Оставшись в одиночестве, я сморгнула набежавшие слёзы, подсела к столу. Мой разогнавшийся на всех парах сыщицкий энтузиазм не мог так сразу сдуться по приказу Рэндона, сами понимаете. После рассказа леди Каслри я уже не сомневалась, что браслет был украден. Да любой из наших аристократов, стремящийся к власти, отдал бы за такой амулет половину своего состояния! Странно, что его раньше не украли! Должно быть, осторожность леди Каслри, воздержавшейся от применения амулета, помогла ей сохранить эту семейную реликвию. Я, например, не подозревала, что наши маги способны создавать подобные вещи!

Даже не знаю, что меня больше тревожило: пропажа браслета или реакция Рэндона на его исчезновение. И почему он отрицает явное сходство между сегодняшним происшествием и делом лорда Шандера? Разве оно не очевидно?

Глава 9

Я очнулась посреди красивого парка, весьма разнообразного. Мне никогда не случалось бывать в здешних краях, но отчего-то я знала, что нахожусь в Саннисайде. Наконец-то я увижу поместье, о котором слышала столько восторгов! Мне очень хотелось посмотреть на дом, чьи очертания уже можно было увидеть за деревьями. Я пересекла широкий ручей по каменному замшелому мосту, пробежала через кленовую аллею… и остановилась в изумлении. Дом оказался нежилым, его пустые черные окна смотрели угрюмо, штукатурка на фасаде обвештала и осыпалась кусками, а крыльцо заросло сорной травой. Из провала двери мне навстречу вышел высокий темноволосый джентльмен в чёрном фраке. Рэндон! – обрадовалась я, но когда он поднял голову, я поняла, что ошиблась. Это был лорд Вилмор. Он заметил меня и улыбнулся, показав мелкие острые зубы.

Не помня себя, я бросилась обратно под защиту деревьев. Сзади слышался шум, меня преследовали. Я оглянулась только раз – и увидела Вилмора, он бежал за мной почему-то на четырёх ногах, как зверь, и передвигался очень быстро. Парк представлял собой настоящий лабиринт, среди деревьев ползли ватные клочья тумана, и я очень надеялась, что мне удастся ускользнуть. Сердце, кажется, билось в горле, а шум погони становился всё ближе. Вдруг земля ушла у меня из-под ног, я едва устояла. Туман оказался коварным союзником: он привёл меня на край обрыва! Вдруг что-то сильно толкнуло меня в спину, и я полетела вниз, в сырую, промозглую темноту…

Я задохнулась и села в постели, хватая ртом воздух. Сердце колотилось, смятые простыни были влажными от пота. Я не сразу с облегчением осознала, что нахожусь в своей каюте, в безопасности. Рэндона в комнате не было, только смятая подушка рядом с моей свидетельствовала о том, что он вчера всё-таки ложился. Накануне вечером я заснула прежде, чем он успел вернуться, хотя долго лежала без сна, прислушиваясь к шагам в коридоре и к отдалённому шуму на палубе. Точно помню, что заснула я уже после того, как на потолке погасли отблески палубных огней, значит, Рэндон вернулся позже полуночи. Мне стало горько. Конечно, нам и раньше случалось ссориться, но никогда ещё наша ссора не затягивалась так надолго! Неудивительно, что мне приснился кошмар! Я отбросила одеяло и поспешно принялась одеваться, досадуя, что Алекс утром меня не разбудил. Мы просто обязаны помириться, и чёрт с ним, с расследованием!

В таком настроении я выбежала на палубу, забыв даже про тёплую накидку. Рэндона поблизости нигде не было видно. В одном из шезлонгов, как всегда, расположился майор Кэмпбелл, а над ним, как грозная фурия, нависла крайне раздражённая леди Каслри:

– Что за бардак творится на этом корабле?! Вчера у меня пропал браслет, а сегодня я не могу найти свою горничную!

– У вас пропала горничная, ваша светлость? – невозмутимо переспросил майор.

– Да, я же сказала! Причём вместе с моими лекарствами, что немаловажно!

– Потрясно! – к нашей компании примкнул невесть откуда взявшийся Генри. – Так значит, это мисс Годдард умыкнула браслетик и смылась?

– Думайте, что говорите, молодой человек! – фыркнула старая леди.

– Когда вы её видели в последний раз? – спросил майор.

– Она ушла от меня около десяти вечера. Я всегда ложусь довольно рано. Сегодня она должна была явиться в семь, как обычно. Но уже почти девять, а её нет!

– Капитанский катер на месте, всё в порядке, – прокричал Генри. Оказывается, он успел заглянуть на ботдек и вернуться.

– Ну разумеется, он в порядке! – сверкнула глазами леди Каслри. – Не думаете же вы, что женщина взялась бы в одиночку спустить на воду катер, да ещё и управлять им!

– Насчёт женщины не уверен, а Сибил вполне могла бы, – пробурчал Генри про себя.

– Нужно опросить людей на нижней палубе, – майор из добродушного «моржа» как-то резко перевоплотился в энергичного дознавателя.

– Я уже посылала туда Маргарет. Соседка Сибил по каюте не видела её со вчерашнего вечера. Вещи на месте, постель смята, но её самой нигде нет!

К этому времени вокруг нас собралась вся остальная компания. Я заметила среди них Рэндона и направилась к нему. Он сразу привлёк меня к себе, хотя выглядел мрачнее, чем целый грозовой фронт.

– Это мог быть несчастный случай, – сказал он Кэмпбеллу. Тот кивнул: мол, разберемся.

– Пойду-ка я тоже людей порасспрашиваю, – пожал плечами Генри. – Я тут как раз завёл пару приятелей во втором классе. Отличные парни, куда приятнее, чем некоторые снобы из так называемого высшего общества.

Рэндон с Кэмпбеллом немедля направились к капитану, чтобы прояснить обстановку. Я только сейчас спохватилась, как сильно замёрзла на палубе в одном тонком платье, и решила сбегать в каюту за накидкой.

В комнате царил безупречный порядок – видимо, в моё отсутствие здесь успела побывать горничная. Идеальную обстановку нарушала только странная композиция из галстука Рэндона и платяной вешалки, валявшихся на кровати поверх покрывала. Странно, что горничная допустила такую небрежность! Я хотела машинально убрать вещи в шкаф и вдруг отдёрнула руку. Случайно или нет, но вещи легли так, что образовали на покрывале руну Тьюрис. Мне даже не пришлось справляться в блокноте, за последние дни я столько раз разглядывала эти рисунки, что они буквально врезались мне в память. Будто в ответ на мои мысли по руне вдруг пробежало зеленоватое свечение, вспыхнуло – и погасло.

Между прочим, Тьюрис при гадании расшифровывалась как «шип, помеха, препятствие». В общем, заноза в сами-знаете-чём.

Некоторое время я разглядывала это художественное послание и думала, кто бы мог его оставить? Когда я уходила, вернее, убегала два часа назад, этого безобразия здесь не было. Поразмыслив, мне пришлось признать, что автором художества мог быть любой из наших пассажиров. Любой, сведущий в магии, конечно же. На палубе, кажется, были все. Любой из них мог ускользнуть на пару минут и проникнуть в каюту, зная, что мы с Рэндоном в ближайшее время здесь не появимся. Когда тебе в лоб сообщают о пропаже человека, ты не очень-то присматриваешься, кто ещё рядом ахает от этой новости. Правда, Шутнику пришлось бы раздобыть ключ. А может, это художество – дело рук кого-то из персонала?

Затаив дыхание, я осторожно подцепила край вешалки пальцем и отбросила её в сторону, разрушив очертания руны. Ничего не случилось. Почему-то мне тяжело было здесь находиться, будто неизвестный не только бросил мне угрозу, но отравил сам воздух в каюте. Я схватила накидку и поспешно направилась к двери, стараясь выбросить из головы одну настойчиво бьющуюся мысль: только у одного из пассажиров не возникло бы никаких затруднений с ключом. У моего мужа.

* * *

Старший механик Том Кроу с некоторых пор приобрёл скверную привычку постоянно оглядываться. Он успел изучить брюхо «Монарха» как свои пять пальцев, и на первый взгляд здесь ничего не изменилось: бесстрастные циферблаты приборов в машинном отделении, гулкая жара котельных, привычный дух горячего железа, чумазые блестящие от пота рожи кочегаров, слепящие жерла топок… Но с некоторых пор вокруг будто бы витал холодок потусторонней жути. Начиная с момента отплытия, механику частенько казалось, что чей-то недобрый взгляд сверлит его спину, и кто-то прикасается ледяными пальцами к его шее. Вот и сейчас… брр! Кроу передёрнул плечами и краем глаза вдруг зацепил какую-то тень.

Странно было уже то, что лорд из благородных вообще забрёл сюда, да ещё разодетый так, будто собрался на бал. Но когда упомянутый лорд, не моргнув глазом, прошёл сквозь трубопровод и плавно поплыл к стене, не касаясь пола, – это для механика было уже чересчур. Он икнул, отступил на шаг, пальцы судорожно зашарили в кармане штанов, нащупывая подаренный Сондерсом деревянный амулет. Оступившись, Кроу метнул взгляд в сторону и… вторично оцепенел. Из тёмного угла на него воззрилась пара желтых, дико светящихся глаз. Старик отчаянно зажмурился, мимо него что-то пронеслось, обдав его потоком горячего воздуха и… всё закончилось.

– Эй, Том, старина! Ты заснул? – заглянувший в этот момент кочегар удивился странному поведению механика.

Кроу осторожно скосил глаза – страшный угол был пуст. Воздухопроницаемый джентльмен тоже куда-то удалился, слава богу.

– Это… нехорошо, – пробормотал он. С трудом разжав пальцы, выпустил амулет и отцепил от пояса заветную флягу, которую матушка Корни вручила ему перед отплытием, наказав принимать средство при сильной простуде по одному глоточку после обеда.

Наплевав на лечебные рекомендации, механик отпаивался фамильным зельем, пока оно не добралось до нервов и не растворило их напрочь. В это время рыжая меховая пуля с прижатыми к черепу ушами просвистела через багажное отделение, через матросский кубрик и по служебной лестнице взлетела наверх. Демьюр пробрался на прогулочную палубу для пассажиров первого класса, где на корме был сложен какой-то груз, тщательно укрытый парусиной. Никем не замеченный, он юркнул в это укрытие. Отдышался, затем тщательно умыл лапы, избавляясь от гнусного запаха смазки и угольной пыли. Задумался.

Поразительно, сколько всего можно увидеть, когда ты невелик ростом, умеешь быть незаметным, и окружающие не подозревают у тебя наличия мозгов.

То, что происходило на корабле, коту решительно не нравилось.

Глава 10

Майор Кэмпбелл мерил шагами пространство кормы от одного борта до другого и размышлял. Несмотря на заманчивое предложение мистера Трэверса, браслет пока так и не нашёлся. Трэверс обмолвился сегодня утром, что браслет был не просто безделушкой, а бесценным амулетом рода Каслри. Знал ли об этом похититель? На следующую ночь исчезла горничная леди Каслри, мисс Годдард. Связаны ли между собой эти события?

Кэмпбелл остановился на минуту, чтобы выбить трубку. Других пассажиров не было видно, на корму вообще редко кто заглядывал, почему, собственно, он и выбрал это место для сегодняшней прогулки. Ему хотелось спокойно обдумать сложившуюся ситуацию. Здесь было сонно и тихо. Яркое солнце чертило на палубе резкие тени, возле одного борта были сложены ящики, заботливо укрытые парусиной. Груз принадлежал мистеру Мельтону. В отличие от других пассажиров «Монарха», деловой фабрикант ехал на острова не отдыхать, а работать. В ящиках же находилось оборудование для нового отделения фабрики. Мельтон не позволил убрать его в трюм: груз должен был плыть под его непосредственным присмотром. Странно, что этот чудак не затащил ящики к себе в каюту, – подумал майор.

Его мысли снова обратились к расследованию. Кэмпбелл вспомнил, как несколько дней назад был свидетелем сцены, разыгравшейся на палубе между леди Каслри, Сибил и Маргарет. Сибил вела себя непозволительно грубо для горничной. Почему леди Каслри разрешала ей это? Почему вообще взяла её с собой в плавание, ведь в этом не было особой необходимости? Не могла ли мисс Годдард иметь какое-то влияние на леди Каслри?

Сибил показалась ему здравомыслящей, практичной женщиной, очень себе на уме. Такая особа вполне могла бы решить, что небольшой своевременный шантаж – отличный способ улучшить своё благосостояние. Предположим, леди Каслри сделала вид, что поддалась на её уговоры. Взяла её с собой на корабль, полагая, что здесь легче будет избавиться от горничной, чем в доме, битком набитом прислугой. И однажды ночью… Но тогда получается, что браслет здесь не при чем?

От захватывающего зрелища леди Каслри, замершей с занесённым стилетом над ничего не подозревающей горничной, майора отвлёк звук шагов. Кто-то торопливо направлялся сюда. Майор с досадой обернулся и увидел светлую накидку и рыжие кудри леди Рэндон.

* * *

К счастью, мне повезло застать майора одного. Мне просто необходимо было переговорить с ним наедине. Торопясь и сбиваясь, я передала ему содержание газетной заметки о герцоге Шандере и свои соображения в связи с этим делом. Майор хмурился, пыхтел трубкой и молчал.

– Всё это очень интересно, – сказал он наконец. – Но почему вы излагаете это мне, а не вашему мужу?

Я только сокрушённо вздохнула. Ну как ему объяснить. Вчера вечером я долго размышляла, сидя в каюте, пока Рэндон снова где-то пропадал. Браслет – уникальный артефакт. Но он представляет ценность лишь для того, в ком есть капля крови Старших семейств. Конечно, вор мог стащить браслет, выполняя чей-то заказ. А вот если он прихватил его для себя, тогда подозреваемыми автоматически становятся трое: Рэндон, леди Винтер и леди Каслри. Я просто не могла озвучить Алексу свои подозрения против Алисии, чтобы тут же не почувствовать себя глупой ревнивой коровой. Мысль, что Алекс сам мог быть причастен к краже, я вообще отказывалась допускать. Это не он, и точка!

От необходимости отвечать меня спасла неожиданная случайность. На корме были сложены ящики с драгоценным оборудованием мистера Мельтона, надёжно закреплённые и укутанные в парусину. Один конец парусины отцепился и трепетал на ветру. Посреди кучи ящиков парусина вдруг встопорщилась и начала ходить ходуном, будто там зашевелилось какое-то крупное животное.

Или человек, – подумала я. Взгляд Кэмпбелла сразу сделался острым и хищным.

– Стойте здесь, – одними губами произнёс майор, а сам, крадучись, бесшумным кошачьим шагом скользнул к подозрительному грузу. Он осторожно подцепил край парусины и резко дёрнул. Заглянул внутрь.

– Кто там? – не выдержала я.

Когда я подошла, мистер Кэмпбелл уже наполовину откинул парусину. Ящики были сложены так, что в между ними имелась довольно широкая щель, но там было пусто. Майор пошарил рукой и вытащил оттуда старый чёрный саквояж. Внимательно его осмотрел.

Удивительно, но эта вещь показалась мне странно знакомой. Когда Кэмпбелл открыл дешёвые жестяные застёжки, меня осенило:

– Это же саквояж мисс Годдард! Смотрите, склянки с лекарствами!

– Мда, – согласился майор. Плюс кое-какие туалетные принадлежности, личные вещи… и никаких следов. Полагаю, мы должны вернуть его леди Каслри.

Когда мы с Кэмбеллом прошествовали по палубе с найденным саквояжем, некоторые пассажиры обеспокоенно проводили нас взглядом, но никто не осмелился спросить прямо или окликнуть нас. Казалось, какое-то тягостное чувство смутной опасности, неопределённости нависло над всеми нами. Мы миновали холл, коридор и постучали в дверь каюты, которую занимала леди Каслри вместе с Маргарет.

Старая дама не высказала при нашем появлении никаких эмоций.

– О, вы нашли мои лекарства? Прекрасно. Надеюсь, Маргарет сможет их готовить и не перепутает дозировку, – она забрала саквояж и хотела было закрыть дверь каюты перед нашим носом, но Кэмпбелл решительно ей помешал.

– А участь вашей горничной вас не волнует? – резко спросил он.

– И что с ней случилось? – спросила леди Каслри с бесстрастностью, достойной языческой богини.

– В том-то и дело, что мы не знаем.

– Тогда к чему этот разговор? – и дверь мягко закрылась. Мы с майором, оставшись в коридоре вдвоём, только молча переглянулись.

* * *

Курительная комната сейчас как никогда оправдывала своё название. Дым поднимался к самым бимсам, зловеще клубился в углах, вился вокруг гравюр, висящих на стенах, добавляя таинственности изображённым на них сюжетам. Майор Кэмпбелл, когда волновался, дымил, как все паровые трубы «Монарха», вместе взятые.

– Эта находка в принципе меняет дело, – горячился он, меряя комнату крупными шагами. – Итак, в десять вечера мисс Годдард покидает каюту леди Каслри, причём вместе с саквояжем, возвращается к себе на палубу; потом она беседует с соседкой по каюте, укладывается спать и – фьюить! – к утру исчезает. А найденный сегодня саквояж показывает…

– …что ни о каком несчастном случае не может быть и речи, – закончил лорд Рэндон, вольготно расположившийся в кресле и спокойно наблюдающий за другом. Второе кресло занимал капитан, мистер Мариитис, хмурый и напряжённый.

– Именно! Если только этот почтенный представитель семейства аксессуаров не отрастил собственные ноги, значит, ночью мисс Годдард проникла на палубу первого класса, чтобы встретиться с кем-то из пассажиров.

– Одиннадцать человек, – задумчиво произнёс Рэндон.

– Девять – без нас с тобой.

– Восемь – без Элизабет. Я, разумеется, знаю, где она находилась в ту ночь, и я отвернул бы голову всякому, кто предположит, что она имеет к этому какое-то отношение.

– Итак, восемь пассажиров. Всех их надо опросить, – Кэмпбелл остановился в задумчивости.

– Также необходимо повторно допросить вахтенных, дежуривших позапрошлой ночью, – Рэндон обернулся к капитану.

– Мы же вчера их уже допрашивали, – досадливо отмахнулся майор. – Тишина. Никто ничего не видел и не слышал.

– Значит, допросим ещё раз, – вмешался мистер Мариитис, поднявшись. – Господа, я полагаю, что мне лучше доверить это дело вам, – он сокрушённо развёл руками. – Мы в открытом океане. Я смогу связаться с властями, только когда мы подойдём ближе к Аннарскому архипелагу. Не раньше, чем через три дня.

– Всё что нам нужно – отдельная комната для разговоров. Эта вполне подойдёт, – сказал майор, снова набивая трубку.

– После того как мы её хорошенько проветрим, – добавил Рэндон и подмигнул.

– Я пришлю сюда дежурных, которые несли вахту в ту ночь, – капитан кивнул обоим друзьям и вышел.

В самом тёмном углу комнаты благодаря прихоти воздушных потоков дым вдруг свился в причудливую загогулину; она вспыхнула на миг зелёным светом и погасла. Окажись здесь миссис Морган, или миссис Тэлбот, или хотя бы леди Рэндон, они сразу опознали бы в загогулине руну Хаш – руну движения и поиска. Мужчины же ничего не заметили.

Крайне неприятное дело! – думал тем временем капитан, направляясь в рубку. Хорошо ещё, что ему не придётся брать на себя эту проблему с дознанием. Рэндон и Кэмпбелл достаточно опытны в таких делах. К тому же, лорду Рэндону, человеку из общества, будет проще найти общий язык с некоторыми важными персонами вроде леди Каслри. Обычного дознавателя эта дама съела бы на завтрак, даже не поморщившись.