Текст книги "Ее друг (СИ)"
Автор книги: Алена Февраль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Глава 46
Судьба вновь припасла для меня «подарочек» в виде друга противоположного пола.
"Сбежала от одного бывшего друга и перешла в руки другого" – звучит эта фраза довольно пошло и убого, но именно так и произошло. Если бы не Юрий Чернов, неизвестно что бы со мной тогда стало. Возможно я бы даже вернулась в родной город… Но вышло как вышло.
Наверное, про меня можно сказать, что я никчёмная неумеха и абсолютно несамостоятельная девушка... И я пожалуй соглашусь с этим утверждением – одной мне и правда было тяжело справляться с трудностями и проблемами. Никчёмная и несамостоятельная – возможно, но я точно всегда боролась с трудностями в полную силу и не щадила себя.
Тогда в кафе мы с Юрой решили снять квартиру напополам и очень быстро нашли подходящий вариант. В этом вопросе я тоже доверилась Чернову – не похож он был на маньяка, да и про свою беременность я сразу ему рассказала. Мне было ужастно неудобно добавлять постороннему мужчине хлопот и забот, но другого подходящего выхода у меня не было.
Практически до родов мы с Юрой снимали квартиру, которая располагалась рядом с деревоперерабатывающим предприятием. Чернов устроил меня в лабораторию санитаркой на предприятие и я практически до самых родов ходила на работу.
Быт быстро наладился, все платежи делили строго пополам, хотя Юра и поговаривал, что может сам оплачивать счета, но я активно сопротивлялась. У меня уже был друг, которому я оказалась должна. Повторять свои ошибки я не хотела.
Чернов работал много и приходил поздно. Съедал теплый ужин и уходил к себе. Я всегда подсаживалась к нему вечерами за стол и расспрашивала о всякой ерунде. Почему то я считала такие посиделки необходимым делом. Юрий мне казался очень одиноким и закрытым человеком и мне хотелось разбавить его тяжелый день простыми и земными вещами.
Иногда я его расспрашивала о жизни и из его рассказов я узнала, что Чернов был в прошлом недолго женат. Взрослый сын с бывшей женой уже больше пятнадцати лет живут в другой стране и связь с ним не поддерживают. Сына увезли от Юрия, когда он был совсем маленьким и родного отца он не вспоминает. Даже большие алименты не смогли смягчить бывшую жену – она была против встреч и бесед с сыном. Женщина быстро вышла замуж во второй раз и сын Чернова рос с отчимом. Я видела, что для Юры эта тема была довольно тяжёлая, поэтому не стала мучить мужчину расспросами.
Возможно поэтому Юра очень сильно привязался к Тёме – со своим не удалось повозиться, поэтому чужой ребенок стал для Чернова родным.
Юрий встречал меня с роддома.
Юра стал меньше работать и в первые полгода очень помогал мне с сыном.
Юра покупал Тёмке игрушки, одежду, смесь…
Поначалу я ругала мужчину, ведь он был совершенно не обязан помогать мне с ребенком. Однажды я практически дословно заявила Чернову об этом и он обиделся. Причем обиделся по настоящему. Не разговаривал со мной несколько дней, но потом всё же оттаял.
Если б я тогда знала, что снова вхожу в знакомую мутную воду, я бы обрубила все стремления Чернова на корню... Но я не обрубила – я снова поверила, что мужчина помогает совершенно безвозмездно, не рассчитывая на большее. Ни одного намёка, за год совместной жизни, от Юры не поступало. Всё изменилось в один момент.
После рождения Тёмы, Юра сумел разменять родительскую двушку на две небольшие однокомнатные квартиры с доплатой. Я думала, что Чернов сразу переедет к себе в квартиру, а мы с Темой останемся одни в съёмной квартире, но вышло по другому. Юра затеял ремонт в новой квартире и продолжил жить с нами.
Когда Тёме исполнилось полгода, к нам в гости пришли соседка Лариса с мужем Андреем и маленьким сыном Васей. Вася был старше Артёма на полгода и вовсю уже бегал по просторам нашей квартиры.
Лариса неоднократно спрашивала меня о наших отношениях с Юрой, на что я всегда отвечала – мы обычные друзья, которые помогают друг другу и никаких отношений между нами и быть не может. И вот за столом Лариса снова начала старую песню.
– Юр, а ты когда переедешь, будешь помогать Маше?
Юрий посмотрел на Ларису, потом на меня и промолчал. А мне стало так неловко перед ним, что я не удержалась и сказала соседке.
– Мы с Тёмой справимся, Лар. Юра и так столько нам помогал и помогает.
– Вы со мной поедете, – неожиданно сказал Чернов, – надо в ЗАГС нам уже сходить, Маша. Уже давно пора прекращать этот детский сад.
Лариса счастливая захлопала в ладоши, а я даже слова не смогла вымолвить от шока.
Это что шутка? – было подумала я, но сердце уже сжалось от предвкушения знакомых чувств и эмоций.
– Видишь, тихушница. Я знала, что у вас всё не просто так.
Юрий продолжал внимательно следить за мной и мне пришлось отвести глаза в сторону. Я наконец поняла, какая я безмозглая дура. Снова наступила на те же грабли!
Когда все разошлись, я искупала сына и положила Тёму спать. Сын долго не засыпал, будто чувствовал ту катастрофу, что разразилась у меня внутри. Я не понимала, что делать. Как поступить?
Выйдя на кухню, я стала убирать со стола и тут же услышала, как хлопнула дверь в комнату Чернова. Практически сразу на кухне появился Юрий.
– Поговорим? – тихо начал мужчина и я кивнула.
Отложив полотенце и тарелки, я подперла дверь холодильника и посмотрела на Чернова.
– Я давно один. Ты мне нравишься, Маша. Мы подходим друг другу. Мы нужны друг другу. Я вижу, что любви у тебя ко мне нет, но это не главное. Главное, что твоему сыну нужен отец…
– У Артёма он есть.
– Где, Маш? Ты видишь его? Нет. А я здесь и я привязался к Тёмке. Ещё немного и он будет называть меня папой.
– Нет, – снова перебила я мужчину.
– Маш, прекращай этот детский сад. Темке нужен реальный отец, а не гипотетический, который только и смог, что влить в тебя порцию спермы…
Я распахнула глаза и закрыла уши от шока.
– Это жестоко, Маш. Прости. Но так оно и есть. Тебе одной будет тяжело, а я готов вам помогать и твоего сына я буду любить даже больше, чем родного. И твою жизнь я постараюсь обеспечить всем необходимым. Повторяю, Маш. Мы нужны друг другу.
– Ты… ты давно это решил?
– Я ждал рождения Тёмы. А когда он появился, то окончательно убедился, что мы станем вполне себе нормальной семьёй.
Я инстинктивно мотала головой, а Юра подошёл ко мне практически вплотную и резко наклонил голову к моему лицу.
– Стерпится-слюбится, Маш.
Чернов попытался поцеловать меня, но я сразу отстранилась.
– Не надо. Я тебя не люблю, Юр. Если бы я знала о твоих планах, то никогда бы не стала жить с тобой. Я же тебе рассказывала про Мишу и думала, что ты понял…
– Да. Я понял, Маш. Я понял, что тебе нужен сильный и надежный человек, который сможет стать тебе хорошим мужем, а сыну прекрасным отцом. Я никогда тебя не предам, не опозорю, не оскорблю. Ты не пожалеешь, Маша. Соглашайся.
Глава 47
Я отказала Юре. Вначале мягко, а когда он стал настаивать, ответила более грубо. Я просто не смогла сказать ему «согласна». Это было бы нечестно, неправильно, в какой-то степени такое «согласно» попахивало гнилью. Я не хотела быть гнилой, не хотела лгать, не хотела целовать Юру, не хотела ложиться с ним в постель… Я ничего не хотела.
Чернов пропал тогда больше чем на месяц и вот тогда я по настоящему оценила словосочетание «одинокая мать». Было трудно, бывали минуты когда я жалела о своём решении. Иногда я начинала себя гнобить за то, что не дала себе шанса стать женой хорошего человека, а сыну не дала возможности расти в полной семье. Возможно в будущем, Юрино предложение сходить в ЗАГС, могло вылиться во что-то крепкое и продолжительное. И возможно я бы действительно перетерпела и полюбила другого…
Я полюбила другого! – даже в мыслях я всё время ловила себя на подобных «оговорочках по Фрейду».
Шесть лет назад я точно не могла себе ответить на вопрос: любила я Мишу как мужчину или нет? Одно было точно и отрицать это было бы глупостью – я всё чаще представляла нашу с Решетниковым встречу. Представляла как расскажу Мише о сыне, а он обрадуется и скажет: "прости меня за всё, Маруся. Я был не прав, я осознал свою несправедливость к тебе…" А в конце он обязательно бы добавил: "Я хочу быть с тобой и сыном, потому что жизни без вас не представляю…"
Полнейшей чушью и глупостью были тогда мои мечты, но я ещё верила в чудеса. Я не должна была, но я скучала по Мише. Я вспоминала его тёплые губы, светлые глаза, взгляд... Чаще всего я возвращалась в то время, где мы были близкими и неразлучными друзьями. Когда мы гуляли, катались на машине, встречались с друзьями… Я скучала!
– Мам? Ну мам! Ты не слышишь?
Я вынырнула из событий шестилетней давности и посмотрела на сына.
– Сейчас будет наша остановка. Пошли.
Мы с Тёмой поднялись с кресла и поторопились на выход.
– Ты о чём-то мечтала, ма? Или просто думала?
– Да так… Вспоминала.
Мы вышли из автобуса и пошли в сторону садика.
– О чём вспоминала?
– Это давно было, Тём. Тебе будет не интересно.
– Это случилось когда вы ещё с папой вместе были? Расскажи, ма. Про папу мне точно будет интересно.
Я посмотрела на сына и, прочистив горло, ответила.
– Вечером я обязательно расскажу, а сейчас давай пробежимся до сада. Тогда ты на завтрак успеешь, а я на работу не опоздаю.
– Только обязательно расскажи.
– Угу, – киваю я и снова переношусь в события давно минувших дней.
Юра появился через полтора месяца. Мы с Артёмом как раз вернулись из поликлиники и обнаружили мужчину в квартире.
– Привет. Никто не ответил на звонок и я открыл дверь своим ключом.
Я настороженно посмотрела на мужчину и тихо ответила.
– Здравствуй.
– Я только со смены. Маш, давай ты уложишь Тёму спать и вместе пообедаем. Пиццу закажем или что ты хочешь?
Я на секунду прикрыла веки и серьёзно проговорила.
– Юра, я ничего не хочу. Спасибо тебе за всё… Я просто не знаю, чтобы делала без тебя, но нам лучше не начинать то, что я не смогу закончить.
Я положила сына на диван и стала снимать с него теплый комбинезон. Смотреть в глаза мужчины я не могла, мне было ужасно стыдно за свои слова, но я правда не хотела давать ему шанс… Даже на дружбу я не хотела давать Чернову шанс.
За спиной раздались приближающиеся шаги и я инстинктивно напряглась.
– Так значит ты решила... Понял, не глупый. Я старый для тебя что-ли, Маш? Мне сорок в этом году будет, а тебе девятнадцать только…
– Нет, – обернувшись, ответила я, – нет, Юра. Ты хороший и я верю, что найдется женщина, которая будет любить тебя и ценить. Я не эта женщина, прости.
От хлопка входной двери, мы с Тёмой вздрогнули одновременно. Сын начал было плакать от испуга, но я положила малыша на колени и принялась кормить.
Я тогда понимала, что Юра воспринял мой отказ как предательство, но изменить ничего уже не могла.
А Чернов больше не приходил. Первый раз после этой встречи я его увидела на предприятии, когда вышла из декретного отпуска. Юра шел к проходным воротам, из которых как раз выходила я. Заметив меня, мужчина сильно напрягся, сжал губы, а потом кивнул мне и прошёл мимо.
Больше я его не видела, а совсем недавно я узнала, что Чернов во второй раз женился на коллеге по цеху и почувствовала облегчение. У меня словно груз с плеч свалился – значит он точно забыл меня.
Отведя сына в сад, я побежала на работу. Сегодня к Валерие Гордеевне должны приехать гости из столицы, поэтому у меня намечался трудный день. Уже больше полугода я работала на деревоперерабатывающем предприятии семьи Городецких помощником специалиста по общим вопросам. Я занималась всеми организационно-административными и общими вопросами нашей «лесопилки». Лесопилкой предприятие называли в шутку большинство его работников, но если бы об этом узнала Валерия Гордеевна, она была бы очень недовольна, и это ещё мягко сказано.
Кем я только не поработала на этом предприятии и настоящее место дислокации я заработала потом и кровью. Поэтому каждое мероприятие, каждый приём гостей, каждое совещание я старалась организовать на максимально-высоком уровне. Сегодняшнее было не исключением. Тем более приезжали знакомые директрисы, а это большАя ответственность. Валерия Гордеевна была гораздо требовательнее и строже отца. То, что обычно прощал или пропускал мимо ушей Гордей Гордеевич, Валерия не упускала и при случае могла выписать штрафные санкции.
Отряхнув брюки, я на ходу растёгиваю куртку и на скорости вбегаю в ворота проходной. Новый рабочий день начался…
Глава 48
К десяти утра я закончила с основными приготовлениями к предстоящей встрече. Зал готов, техника настроена и работает, сопроводительные материалы подготовлены... Главное не забыть за полчаса до начала позвонить в кафе и договориться о фуршете – к двенадцати тридцати столы должны быть готовы.
Спускаясь по лестнице к секретарше Валерии Гордеевны – Ульяне, я ещё раз прокручиваю в голове план приготовлений. Вроде ничего не упустила.
Городецкой на месте не было, она поехала встречать гостей на вокзал. Директриса ни разу не встречала гостей или клиентов сама, что говорило о большой значимости делегации из столицы.
В первый раз я напрямую столкнулась с Валерией Гордеевной около года назад. В тот момент я работала в цехе транспортировки на должности оператора. Часто по поручениям начальника цеха мне приходилось мотаться в административное здание, где выше первого этажа я никогда не поднималась. Оставляла на посту охраны документы и убегала в цех. Но в тот день мне пришлось подниматься на третий этаж – этаж начальства. От волнения мои руки вспотели настолько сильно, что на конверте с документами появился отпечаток моих влажных пальцев. Ульяны на месте не было и я, потоптавшись рядом с кабинетом Городецкой, нерешительно постучала в дверь. Бумаги требовались ей срочно, поэтому я не стала лишний раз раздражать директрису.
Когда услышала сухое «входите», я зашла в кабинет и столкнулась с цепким, прищуренным взглядом Валерии Гордеевны.
От коллег я знала, что начальнице двадцать восемь лет, но она совсем не выглядела на этот возраст. Очень худенькой, с бледной кожей шатенке, я могла бы дать не более двадцати трёх лет. И это при том, что женщина была одета в чёрный свитер, на её лице напрочь отсутствовали следы косметики, а волосы начальницы были собраны в очень тугой пучок. Такие прилизанно-безупречные пучки я видела только у гимнасток по телевизору. В Лесопилке Городецкую за глаза называли старой девой и злой кикиморой, но я бы не назвала её страшной или некрасивой. Она скорее была отталкивающей, а черты её лица совсем не отличались милотой. Возможно если бы Валерия улыбнулась или не смотрела на людей своим фирменным «уничтожающе-строгим» взглядом, то картина бы поменялась. Но такого, по рассказам коллег, не бывало. Всегда хмурая и строгая Городецкая внушала страх у большинства работников предприятия.
– Здравствуйте, – преодолев напряжение, спросила я.
– Здравствуйте. Вы кто?
– Я – Семёнова Мария… Я работаю в цехе транспортировки. Документы просили вам передать...
– А Ульяна где?
– Не знаю.
Городецкая ещё раз посмотрела на меня своим фирменным взглядом и проговорила.
– В следующий раз можете оставлять документы на столе секретаря.
Я кивнула и развернулась чтобы уйти, но потом резко остановилась. В голове всплыл недавний разговор с соседкой Ларисой и я на адреналине проговорила.
– Я слышала, что всем кто отработал на предприятии больше трех лет, дают сертификаты на первоначальный взнос по ипотеке.
Городецкая оторвала взгляд от компьютера и, прищурившись, уточнила.
– Это вы у меня спрашиваете? У нас есть профсоюз и начальник общего отдела, почему к ним не обратились?
На самом деле я к ним обращалась, но меня вежливо послали, даже не предложив поставить на очередь, как остальных.
Я закусила нижнюю губу и стала придумывать, что именно ответить директрисе, чтобы не подставить коллег.
– Я решила у вас спросить. Вы ведь здесь всё решаете.
Валерия отвела взгляд и прикрыла веки словно от усталости.
– Я здесь не всё решаю, Семёнова Мария. Каждый должен решать свои задачи. Как и вы свои, так ведь?
Не знаю почему, но улыбка сама собой расплылась на лице. Я тогда в первый раз подумала, что никакое она не чудовище и не монстр. Обычная уставшая женщина, которой в её годы пришлось руководить таким огромным предприятием. Конечно не насильно её поставили сюда директором, но всё же. Такое сложное руководство устанавливает свои правила поведения.
Заметив мою улыбку, Городецкая ещё внимательнее посмотрела мне в глаза, но ничего не ответила.
– Валерия Гордеевна, начальник общего отдела очень много работает и ему, как никому другому, требуется помощник, чтобы к вам больше не обращались с подобными просьбами.
– Помощником ты бы назначала себя, я так понимаю?
Я снова улыбнулась, потому что взгляд женщины смягчился и это была не иллюзия – реальность.
– Можно и меня.
– Поработай три месяца на совмещении в двух отделах. Справишься – к весне будешь работать в общем отделе.
Я справилась. К весне меня взяли помощником начальника в общий отдел, а ещё через месяц я получила сертификат на первый взнос по ипотеке. В апреле я купила небольшую квартиру-студию рядом с предприятием и до сих пор не могла поверить своему счастью. Взнос по ипотеке забирал половину зарплаты на Лесопилке, но даже это не расстраивало меня. Словами не передать те чувства, которые я испытывала каждый раз, когда по вечерам мы с Тёмой возвращались в собственное жильё.
Я до сих пор считала Городецкую строгой и суровой начальницей, но теперь я знала, что она совсем не такая холодная и беспристрастная, какой хочет показаться. И конечно я перестала считать Валерию Гордеевну отталкивающей – напротив я любила наблюдать за начальницей, когда видела ее на Лесопилке. Что-то в ней было... Теперь я боялась директрису подвести и выглядеть непрофессионалом в её глазах. Я не настолько боялась штрафных санкций, насколько боялась не оправдать возложенное на меня доверие Валерии Городецкой.
Прежде чем зайти в приёмную, я заглянула в туалет и ещё раз посмотрела в зеркало. Бывало, что в самый не подходящий момент, я марала белую блузку чернилами или кофе, поэтому дополнительная проверка внешнего вида не помешает.
Белая блузка, к счастью, была идеальной, брюки тоже не успели помяться, а короткая стрижка-каре не превратилась в лохматое гнездо. Жалко, что с утра не успела подкрасить хотя бы губы, которые сейчас были особенны бледны от волнения.
Зато Ульяна была как всегда разукрашена словно кукла. А узкая юбка и тонкая трикотажная блуза, делали её фигуру похожей на тонкую статуэтку.
– Они уже едут, – с волнением в голосе, сообщила мне секретарша.
– Поняла. У нас всё готово. Ты всё подготовила, что было в списке.
– Конечно.
Я мысленно возвратилась в актовый зал и попыталась припомнить сколько дополнительных стульев оставила в запасе.
– Уль, ты не знаешь сколько будет человек? Мне точное количество до сих пор не озвучили.
– Знаю, – всполошилась девушка и загадочно улыбнулась, – четыре человека и все мужчины. Я вчера случайно подслушала, что один из них лежал с нашей старой девой в столичном кардиоцентре и теперь у них дела какие-то намечались…
– Валерия Гордеевна лежала в кардиоцентре? Давно?
– Лет семь назад, может больше. Я тогда только пришла на Лесопилку работать. А её я увидела только через полгода. Городецкой сложную операцию на сердце делали. Говорят, что у неё вся грудь в шрамах. Ей ведь рёбра раздвигали. Вот так…
Ульяна провела ребром ладони по груди, а мне стало не по себе. Я не знала, что у Городецкой проблемы с сердцем.
– А ещё о троих мужчинах она, к сожалению, не говорила… Приедут – узнаем, а главное посмотрим.
Я отстранённо кивнула, а потом вспонила, что нужно позвонить в кафе.
Валерия – героиня моей следующей истории. История любви Валерии Городецкой и Савелия Смирнова (из книги «По дружбе»).
Глава 49
– Приехали, – отрапортовала Ульяна и я вновь направилась в сторону актового зала.
Два пролёта лестницы и я на месте.
У зала стояли приглашённые от лица администрации предприятия – мой непосредственный начальник Кирилл, главбухша Сусанна Андреевна и заместитель Городецкого – Александр.
– Ты всё успела? – без приветствия спросил у меня Кирилл и нервно оправил узкий пиджак.
– Да, – уверенно ответила я и кивком поздоровалась с коллегами.
Кирилл сразу меня не взлюбил. Ему до сих пор казалось, что Валерия Гордеевна хочет поставить меня на его место. Я не разуверяла мужчину, просто старалась хорошо делать свою работу. За время моей работы в общем отделе, я добилась того, что людей престали «посылать» на все четыре стороны, как меня когда-то. Теперь каждое заявление – устное или письменное – обязательно рассматривалось, а потом непременно по нему принималось решение.
Пиликанье дверей лифта привлекло внимание Кирилла и он тревожно обернулся. Главбухша с юристом тоже повернулись на шум голосов, а я отчего-то стушевалась. Будучи не ключевым работником администрации предприятия, на подобных мероприятиях, я старалась оставаться незаметной. Вот и сейчас я отошла от троицы коллег в сторону и лишь потом посмотрела на вошедших в комнату гостей.
Первыми шагали Валерия Гордеевна и пожилой мужчина в темном костюме. Городецкая сегодня была как никогда собрана – лицо сосредоточенное и очень серьезное. Чёрный, очень объемный, деловой костюм скорее подчеркивал её худобу, а не скрадывал.
Следом за ними шли трое мужчин. Тот, что был ближе ко мне, отличался от всех стилем одежды. В джинсках и в красной теплой рубашке в клетку, он напоминал скорее фермера, а не работника офиса. Мужчине было около сорока...
И вдруг меня бросило в жар. Лицо запылало, а во рту резко пересохло. Я не поняла, что за чертовщина со мной происходит, пока не наткнулась на взгляд…
Прямо за Городецкой шел другой мужчина и в упор смотрел в мне в глаза. Я безусловно узнала его, сразу не почувствовала, но узнала и теперь не могла оторвать взгляд от знакомого лица.
Решетников. Мой бывший друг. Отец моего сына. Миша… Это он. Боже!
Вытянув руку, я ухватилась за открытую дверь актового зала и попробовала не упасть. Ноги превратились в ненадежный поролон и отказывались держать моё тело в горизонтальном положении.
Это точно он. Миша здесь.
– Пойдемте в зал. Там и познакомимся, – раздался в приёмной громкий голос Валерии Гордеевны и я кое-как смогла отлепить глаза от Решетникова.
Когда все вошли в зал, я тревожно оглядела комнату и практически сразу услышала голос Городецкой.
– Мария, поторопись.
На нетвердых ногах, я вошла в зал и прикрыла за собой двери.
Замерев у дверей, я не сразу прошла к нужному стулу у стены, поэтому получила тихое замечание от Кирилла.
– Семёнова, быстрее.
Как по команде я причалила к своему стульчику и взяла в руки блокнот для записей.
Мне полагалось конспектировать основные моменты встречи и записывать дополнительно некоторые ремарки Валерии Гордеевны, но сегодня я была совсем не уверенна в своих силах. Хорошо, что стол с гостями стоял практически посередине зала и мой стул располагался от него в метрах восьми, не меньше. Обтерев мокрые пальцы о брюки, я сняла колпачок с ручки и, не глядя на присутствующих, стала конспектировать.
Не в силах совладать с нервами, я кое-как, но смогла уловить суть визита столичных гостей. Оказывается семья Городецких решила построить в нашем городе аэропорт. Небольшой, на две полосы, но и для него придётся подготовить большой участок земли. Если учесть, что в городе таких участков нет, то придётся использовать пригород, который представлял из себя густой лесной массив. Прибывшие гости – это проектно-строительная организация, которая взяла на себя осуществление такого масштабного и сложного замысла. Мужчина в возрасте был управляющим данной организации, а трое мужчин – его заместители: по материальной части, по юридическим вопросам и по проектно-сметной деятельности.
Решетников был замом по юридическим вопросам, я это поняла практически сразу, хотя голоса его практически не слышала. Пару раз он вступал в разговор, когда дело касалось юридических аспектов, намечающегося строительства.
У Миши изменился голос, стал хрипловатым и звучал довольно спокойно и тихо. У меня в душе буря, выдирающая из нутра чувства с корнями, а он сидит и спокойно ведет переговоры. Разница.
Оторвав голову от блокнота, я в первый раз смотрю в сторону стола. Миша сидит ко мне спиной, но я и здесь замечаю изменения. Темно-серая рубашка не скрывает широту плеч, которой раньше не было. Волосы потемнели и теперь были подстрижены слишком коротко. Когда Миша поворачивает голову в сторону Валерии, я могу изучить его профиль. На щеках щетина, глаза внимательно следят за Городецкой, когда она вносит свои пожелания…
«Они давно знакомы» – вспышкой проносится в голове и я вспоминаю слова Ульяны: «…один из них лежал с нашей старой девой в кардиоцентре…». Точно. Это Миша. Он тоже лежал в столичной кардиологии. Миша и Валерия знакомы. Возможно даже больше, чем знакомы…
А если Валерия Гордеевна ни с кем не встречается и замуж не выходит из-за Решетникова? Что если Валерия встречается с Мишей, когда ездит в столицу. Или… или у них всё более серьёзно и в течение семи лет они живут в гостевом браке?
Отложив ручку, я снова вытираю мокрые пальцы о брюки, и мысленно даю себе оплеуху. Какая тебе разница, Маша! Они оба свободны и могут любить друг друга сколько угодно и когда угодно.
– Мария! – раскатом грома, пролетает голос Городецкой по актовому залу, – ты слышишь меня или нет?
Я подрываюсь с места и пытаюсь определить слышу я директрису или нет.
– Я повторяю! Проводи наших гостей до гостиницы. Микроавтобус ожидает у входа... Всем спасибо, вечером встретимся за ужином.
– А фуршет? – от волнения ляпнула я и тут же пожалела: Городецкая не любила бесполезных вопросов. Сказала – проводить, значит молча провожай.
– Пожалуйста, проводите гостей до гостиницы, Мария, – процедила Валерия и я тут же поймала очень выразительный взгляд Кирилла.
Этот, уже знакомый мне взгляд обозначал, что другого директриса бы прилюдно прибила, а на меня она даже голос не повысила.
Впрочем прибитой я сейчас бы не отказалась оказаться. Лучше немного пострадать физически, чем смотреть на Решетникова в течение часа, как минимум, и сгорать душевно.
Надо пережить…
