Текст книги "Моя лучшая студентка (СИ)"

Автор книги: Алена Энн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23. Нина

Я глазам своим поверить не могла! Это сон или я слишком много выпила?

– Максим? Алексеевич? То есть… Максим Алексеевич? – затараторила я, неотрывно глядя в небесные глаза моего внезапного спасителя. Как он вообще оказался здесь? Нет, я понимаю, что Корнилов молодой мужчина, но… он не казался мне тем человеком, который ходит по клубам. Взгляд мужчины, прошедшийся по моему развратному платью, заставил меня покраснеть до корней волос. Наверное, Максим Алексеевич сейчас думает обо мне ровно то же самое.

– Вы выглядите чудесно, Нина, – улыбнулся он в ответ на мое очевидное смущение. Руки Корнилова по инерции продолжали сжимать мою талию, и в этот самый момент мимо нас пронесся хохочущий Димка.

– Раз поймали, приглашайте именинницу на танец! – задорно прокричал он и исчез в толпе. И тут, как назло, заиграла медленная мелодия. Люди вокруг стали разбиваться на парочки.

– Вы позволите? – совершенно неожиданно для меня произнес преподаватель, и я машинально кивнула, совершенно забыв о том, что танцую как бегемот. Корнилов же притянул меня ближе, положив ладони на талию. Помедлив от смущения, я устроила свои на его плечах и морально приготовилась к позору.

– Так у вас сегодня день рождения? От души поздравляю.

– Спасибо, Максим. Алексеевич. Максим Алексеевич, то есть… Простите, – окончательно смутилась я. – Просто мы не в колледже, и не в вашей квартире. И это немного дезориентирует, знаете ли.

Его внешний вид внес смуту в мои мысли, было так странно видеть своего серьезного преподавателя в простых джинсах и футболке. Корнилов в ответ мягко рассмеялся.

– Мы в неформальной обстановке, так что думаю, можно обращаться друг к другу на «ты». Как думаешь?

– Думаю, это хорошая идея, – неумело перебирая ногами, я топталась рядом с Корниловым, совершенно не попадая в такт. – Пока еще не совсем поздно, я обязана тебе сообщить, что совершенно не умею танцевать.

На миг остановившись, Максим улыбнулся.

– Это легко, Нина. Даже я научился, думаю смогу и тебе помочь, просто доверься мне.

Нет, это было совершенно не так легко, как сказал Корнилов. Качнувшись пару раз, и снова совершенно не в такт, я наступила мужчине на ногу. Господи, стыдно-то как!

Покраснев, я отстранилась от Максима, прервав наше подобие танца, но он снова притянул меня к себе.

– Просто расслабься, повторяй мои движения. Плавно, не нервничай, – послышалось над моим ухом, и я застыла. Где уж тут расслабиться, когда меня словно льдом сковало? Я четко ощущала теплые ладони Максима на своем теле, и это заставляло меня ужасно нервничать. Сердце колотилось, как ненормальное. Казалось, что я сейчас взорвусь. Как же хорошо, что танец наконец закончился. Произошедшее пять минут назад казалось мне чем-то из области фантастики. Подумать только! Я танцевала в ночном клубе со своим преподавателем по философии! Надеюсь, кроме Димки здесь не было никого из наших общих знакомых!

– Я не ожидала встретить тебя здесь, – произнесла я, пытаясь заполнить неловкую паузу. Максим улыбнулся в ответ.

– Знаешь, могу то же самое сказать о тебе.

– Обычно я не хожу по клубам, но сегодня особый случай.

– Ну да, восемнадцать не каждый день исполняется, – вновь улыбнулся он.

– Девятнадцать, – поправила я.

– Прости, просто выглядишь очень юной, словно только со школьной скамьи.

У меня никогда не было пунктиков насчет возраста, но отчего-то слова Максима заставили меня почувствовать раздражение.

– И тем не менее, я уже не ребенок, а молодая женщина.

Корнилов явно удивился моей вспышке. Его взгляд вновь прошелся по моему позорному платью, отчего мне стало так неловко, словно я стояла перед ним голой.

– Да, я вижу, что не ребенок, – произнес он, и очевидно смутившись своих слов, поспешил перевести тему. – А я ведь тоже обычно не хожу по клубам, но сегодня меня вытащил друг. Вот и он, кстати.

Я обернулась и увидела, как к нам идет мужчина с бокалом в руке.

– А вы и есть тот самый друг, Сергей? Здравствуйте.

– Он самый, прекрасная леди, – проговорил мужчина, с улыбкой коснувшись губами моей руки. – С кем имею честь?

– Я Нина, учусь у Максима Алексеевича.

– Это хорошо, Ниночка, поверьте, Максим многому может вас научить, – подмигнул он, и я заметила, как Корнилов еле заметно пихнул друга локтем в бок. Что это с ним?

– Согласна с вами.

Наш разговор мог бы продолжиться, но тут подоспел Димка.

– Максим Алексеевич, позвольте украсть у вас Нину.

Корнилов улыбнулся и кивнул в ответ.

– Развлекайтесь, ребята.

Димку не нужно было просить дважды. Его руки моментально обвились вокруг моей талии, притянув к себе по-хозяйски, намного ближе, чем позволяли приличия.

– Что ты делаешь? – еле смогла выдавить я, настолько сильно он сдавил меня.

– Заявляю на тебя свои права, – пробормотал он, пристроив свой подбородок на мою макушку. Да, даже на этих чертовых каблуках я была намного ниже Димки.

– Чего? Какие еще права?

– Ну, Блонда кинула нас и смоталась, а я обязан защитить тебя от жестокого мира и здешних мужчин. Вон только на минутку оставил, а у тебя уже претендентов две штуки.

– Да бог с тобой, Дима, – рассмеялась я. – Это же Максим Алексеевич.

– Ну за Алексеевича я не переживаю, а тот второй тебя чуть слюнями не залил.

– Да брось!

И вновь меня одолел смех. Наверное, все дело в этом чертовом вине. Голова по-прежнему была как в тумане, а все чувства были обострены. После танца с Корниловым я была так взбудоражена, что любой прикосновение Димки словно било по оголенным нервам. Наверное, лучше мне уйти домой от греха подальше.

– Дим, я перебрала, кажется, – язык еле шевелится, почему он такой тяжелый? Это вообще нормальное последствие алкогольного опьянения? Я старательно пыталась вспомнить все его признаки, но получалось с трудом. – И чертовски устала, эти туфли просто адская штука, знаешь ли. Проводишь меня домой? Знаю, что проводишь, ты же мой герой.

Димка отчего-то рассмеялся, тут же уцепив меня под руку. За вечер он выпил намного больше меня, я это видела, но почему-то держался тверже. Меня же шмотало из стороны в сторону, а все из-за того, что голова адски кружилась. Никогда в жизни больше не буду пить!

– Забавно видеть тебя настолько болтливой, мышка. Кто знает, может сегодня мне получится выведать твою тайну.

– Какую еще тайну?

– У кого ты повела ту ночь.

Меня аж жаром обдало, но я тут же успокоилась. Нет, я не настолько пьяна.

– Лучше давай поговорим о том, какого черта ты пригласил на мой день рождения сотню незнакомых людей! – поспешила я уйти от опасной темы, и Димка усмехнулся.

– Это знакомые люди, там ребята из моей группы, их девушки, ну и так по мелочам. Да брось, признайся, что чем больше народу, тем веселей.

– В твоих словах есть резон, – неохотно признала я. – Но ты мог бы со мной посоветоваться.

– Мог бы, но в итоге решил сделать сюрприз. Тебе не понравилось?

– Понравилось. А теперь веди меня домой, или придется нести.

– Может лучше такси?

– Да тут же недалеко.

– Ну смотри.

Я думала, что свежий воздух поможет мне взбодриться, да не тут-то было.

– Сколько ты выпила, Нина? – вдруг зачем-то спросил Димка. Неужели я выглядела так плохо?

– Немного, два бокальчика, хотя… нет, четыре, кажется… может чуть больше. Шесть…

Димка лишь рассмеялся в ответ, крепче прижав мой локоть.

– Ну и набралась ты, подруга. В следующий раз просто помни, что понюхать пробку для тебя будет достаточно.

– Следующего раза не будет, – мрачно пробормотала я в ответ.

– Ну да, – хохотнул Димка.

Ох, эти чертовы туфли… Я просто запиналась на каждом шагу, пока наконец на очередном камне мой каблук не сломался. Снова. Охнув от неожиданности, я повисла на Димкиной руке. Я вспомнила слова Максима Алексеевича о том, что долго туфля не проживет, и рассмеялась.

– А он ведь предупреждал!

Димка удивленно уставился на меня, явно не понимая, о чем речь. Я лишь отмахнулась, а друг в свою очередь не стал допытываться, он просто без слов подхватил меня на руки и понес. К своему стыду, возражала я не сильно, ведь оказаться на руках после таких мучений было для меня настоящим блаженством. Я чуть не уснула, пока Дима тащил меня домой, в его крепких руках было так тепло и уютно. Но вот мое блаженство закончилось, мы оказались в подъезде, и друг спустил меня с рук, прислонив к стене, поскольку мои ноги отказывались слушаться. Это было так необычно, чувствовать легкость в голове и одновременно тяжесть в конечностях.

– Держись, Нинок, сейчас минуточка передышки и я готов к труду и обороне. Доставлю тебя до квартиры в лучшем виде, ну… почти.

А вот это было обидно, между прочим!

– И что бы это значило? Неужели я так плохо выгляжу?

– Тебе честно или приятно? – ухмыльнулся этот гад, и меня просто накрыло волной возмущения. Откуда-то тут же взялось жгучее желание доказать обратное. От мысли о том, что собираюсь сделать, сердце загрохотало в груди. Нет, не делай этого! Это ведь Димка, твой друг! Но непослушная ладонь уже тянулась к удивленному лицу.

– Ну скажи, я ведь красотка? Нравлюсь тебе, Дим?

Мой затуманенный разум вопил, что я творю совсем не то, что нужно, а вот тело, кажется, жило своей собственной жизнью, подстегиваемое странным предвкушением, волнением, возбуждением и… черт знает чем еще. Язык говорил странные слова, а руки…

– Нин, ты что делаешь, красотка моя? – нервно сглотнув, Димка убрал мою ладонь от своего лица, но я настойчиво вернула ее на место. Ну уж нет, я докажу, я тебе докажу! Что я собиралась доказать, помнилось уже с трудом…

– Побрился, молодец, не отращивай эту козлиную бородку, – я коснулась гладкой щеки. Как приятно… – Так ты выглядишь намного лучше.

Рвано выдохнув, Димка снова убрал мою руку и нервно хохотнул.

– Дело принимает опасный оборот, Нина, пошли-ка поскорей, тут остался-то один лестничный пролет.

Но мне вовсе не хотелось никуда идти, да и вообще шевелиться было адски тяжело. Мне и здесь было неплохо.

– Не хочу никуда идти, – упрямо вдавившись спиной в стену проговорила я. Но тут ноги меня подвели, хорошо, что Димка вовремя среагировал, прижав меня к стене. Почему я раньше не замечала, как вкусно он пахнет? Такая будоражащая смесь аромата тмина и запаха его кожи. Хотелось уткнуться носом в его шею, и стоять так до бесконечности. Что я и сделала, подавшись вперед. По бледной коже отчего-то расползлись мурашки. Устроив ладошки на Димкиной груди, я ощутила, как быстро бьется его сердце. Тяжелое, горячее дыхание, опалило мою щеку, прежде чем он прошептал мне на ухо.

– Даю тебе пять секунд, чтобы прогнать меня, Нина, а дальше… кто не спрятался – я не виноват. Раз…, – всего одно слово заставило меня вздрогнуть, – Два…, – мурашками разошлось по спине, – Три…, – ноги все отказывались сделать хоть один спасительный шаг, – Четыре…, – сердце бешено заколотилось в груди, – Пять.

Я словно очнулась ото сна, но было поздно. Моя глупая шалость зашла слишком далеко. Затаив дыхание, я словно в замедленной съемке наблюдала, как темнеют его глаза, как уверенные руки порывисто впечатываю меня в злосчастную стену. А этот взгляд… Я не настолько наивна, как многие полагают, я читала много любовных романов, видела фильмы…

– Дима, не… Ах…

Этот поцелуй ошеломил меня, разом развеяв все мои фантазии на этот счет. В нем вовсе не было нежности, как в любовных романах. Губы Димки яростно сминали мои, прижимаясь с такой силой, что было больно. Но эта боль… Она заставила разом забыть о том, кто передо мной. Сейчас я ощущала только жар мужского тела, только желание яростно отвечать на этот грубый поцелуй. Первый серьезный поцелуй в моей жизни, который и во мне пробуждал вовсе не нежность, а что-то темное, первобытное. Это была страсть. Именно так я представляла ее. И пробудить ее смог он… мой друг. Боже правый!

– Димка, – слабо пискнула я, но куда там!

– У тебя был шанс, Нина, – выдохнул он, снова впившись в мои губы, которые уже горели огнем. Так больно и… хочется еще. Ладно, еще одна, только одна секунда слабости перед вечностью самокопания, сожаления и самобичевания.

– Остановись, Дим, – с сожалением оторвавшись от его губ, простонала я, с усилием уперевшись в каменную грудь. Господи, и откуда оно взялось то, это сожаление? Было чувство, словно я впервые попробовала вкуснейшее пирожное, а у меня его тут же отобрали, заставив довольствоваться одним несчастным кусочком. Но почему я всегда должна довольствоваться только кусочками? Нет, сегодня я хочу заполучить это чертово пирожное! Чёрт, как все сложно! Застонав от своего собственного бессилия, я вцепилась в Димкины плечи, продолжив прерванное занятие. Завтра хоть армагеддон, а сегодня… Но Дима, в отличие от меня поборов искушение, остановил все это безумство.

– Прости, – от тяжелого дыхания слова давались ему сложно. – Я не должен был пользоваться твоим состоянием.

– Боже, не надо строить из себя джентльмена, ты ведь не такой, Дим. Я отдаю отчет своим действиям. И сейчас я хочу… поцеловать тебя. И ты хочешь, вижу ведь.

Я не знаю, зачем продолжала играть с ним, зачем говорила все эти слова. Дима был прав, нам просто нужно было остановиться и разойтись по домам. Немедленно. Но вместо этого…

Его губы были сладкими, хранили привкус выпитого вина, возможно это пьянило меня еще больше. Грубоватые ладони застыли на границе короткого подола моего платья, так нерешительно, словно не принадлежали Димке, этому напористому, уверенному в себе парню. Но губы продолжали доводить меня до сумасшествия. Всего несколько мгновений… а потом он снова остановился, глубоко вдыхая и выдыхая.

– Чёрт! Я взрослый человек. Я могу себя контролировать. Я могу. Чёрт!

Застонав, словно от бессилия, впечатал ладонь в твердую стену. И это действие вдруг резко отрезвило меня. Господи, какая я идиотка! Ну что же я творю? Отталкиваю и тут же сама провоцирую. Ну что не так со мной?

– Дим…

– Прости, Нина, – заключив мое лицо в теплые ладони и нежно чмокнув в губы, выдохнул он, – Однажды я хочу повторить все это, но в адекватном состоянии. Хочу, чтоб ты понимала, что делаешь. Боже, – словно опомнившись, прошептал он. – Надеюсь, ты набралась достаточно, чтобы наутро это не вспомнить. Спокойной ночи, Нина.

С этими словами Дима выскочил за дверь с такой скоростью, будто за ним гналась стая бесов, и оставил меня одну в полном смятении. Его слова… Он ведь не может…?

Глава 24. Нина

Яркий свет больно бил по глазам, которые и без того не представлялось возможным открыть, кажется, разлепить веки просто нереально. А еще и эта адская боль в голове.

– Господи, за что мне эти мучения? – простонала я, попытавшись накрыться одеялом с головой, но кто-то бессердечный резко сдернул его с меня.

– Как это за что? Это расплата за веселье! – рассерженно пробормотала мама. – Кажется, дать тебе волю было не самым мудрым решением, дорогая!

– Прости, мам, – простонала я, уткнувшись лицом в подушку. – Я выпила совсем немного, не знаю почему мне так плохо, наверное, алкоголь пагубно действует на меня даже в малых количествах. Я клянусь, больше никогда даже капли в рот не возьму, даже по праздникам.

И вот очередная ложь… шесть бокалов – это вовсе не мало, но лучше маме этого не знать. По крайней мере я не лгу в том, что пить больше не буду.

– И друзья твои тоже хороши, даже домой не проводили. А ты уверяла, что Димка проводит.

Димка…

От имени друга меня словно разрядом тока прошибло. Мгновенно придя в себя, я подскочила на постели. Перед глазами так и замелькали картинки вчерашнего вечера. Очень непристойные картинки, ужасно непристойные! А кошмарнее всего, что инициатором этого безобразия была я! Господи, как же стыдно! Я слышала, что у некоторых от алкоголя либидо шкалит, но даже не представляла, что подобное случится со мной! По щекам покатились слёзы. Из-за моей глупости наша дружба теперь совершенно разрушена.

– Нина, что с тобой? – обеспокоенно проговорила мама, усевшись рядом. – Ну прости, я, наверное, слишком строга с тобой.

– Нет, – всхлипнула я, бросившись ей на шею. Мама охнула, крепко стиснув меня в объятиях, а я разревелась еще больше.

– Доченька, расскажи, что случилось? Может, я смогу помочь.

– Мам, я Димку поцеловала.

Мама нежно стерла слезы с моих щек, а потом вдруг улыбнулась.

– И что? Дима вроде хороший мальчик и к тому же очень красивый. Мне кажется, он влюблен в тебя.

– Глупости, мама, мы просто друзья. Были… а теперь я все испортила!

– Подожди реветь, милая. Дима сам тебе об этом сказал? Что он вообще тебе говорил?

Я пыталась вспомнить наш разговор, но почему-то ничего не выходило. Перед глазами мелькали лишь картинки того, как я касаюсь его, тянусь к губам, наши поцелуи…

– Я не помню, – сдалась я наконец.

– Ну так нечего и слезы лить, дорогая, может и он ничего не помнит, а ты тут уже в панике бьешься. Вам просто надо поговорить. Если он тебе нравится…

– Не нравится, мам, в том и дело. Ну, в смысле нравится конечно, но как друг, как брат. По-другому я его не воспринимаю. Этот поцелуй вышел случайно, все из-за этого чертова вина. Клянусь, в здравом уме я бы никогда такого не сделала.

– Горе ты мое луковое, – вздохнула мама, вновь прижав меня к себе. – Что ж, будет тебе лишний раз наукой. Собирайся уже на учебу, там и разузнаешь, что к чему. Может не так страшен черт, как его малюют.

– Блин! – резко соскочив с кровати, я вихрем пронеслась по комнате, хватая на ходу вещи. – Как я могла забыть про учебу?!

Недоуменно взглянув на меня, мама громко рассмеялась.

– Ну вот, узнаю свою девочку! Не переживай, я разбудила тебя чуть раньше, чтобы ты успела.

– Узнаю свою мамочку, – парировала я, и та рассмеялась еще громче.

– Ладно, не переживай, я уверена, все будет хорошо.

Ох, мама, твои бы слова, да Богу в уши… До начала лекций было еще много времени, поэтому первым делом я приняла бодрящий душ, к тому времени аспирин уже подействовал, и мне стало намного легче, а вот над лицом, конечно, придется поработать… теперь понятно, почему так сложно было разлепить веки. Я напоминала престарелого японца, блин… Лежать с чайными пакетиками на глазах уже поздно, пусть весь колледж лицезрит мою «красоту», поделом пьянствующей развратнице! Димка… блин… Так, ладно, может мама права, и он действительно ничего не помнит. Самой бы вспомнить, о чем мы там говорили. Кажется, большую часть времени мой рот был занят… его языком. Блин!

Так, хватит сходить с ума! Наскоро сделав легкий макияж, я собрала волосы в короткий хвостик. Укладывать их не было ни времени, ни сил. Еще один минус короткой прически, каждый день начинается с укладки, иначе на улицу выйти просто невозможно. С одеждой тоже решила не заморачиваться. Вряд ли простенькая футболка и джинсы сделают мою репутацию еще хуже… Рюкзачок на плечи и в путь! Не сразу вспомнив о куртке, схватила ее на выходе, набросив поверх рюкзака, так и понеслась по лестнице, словно горбатый тролль. Что ж, лицо соответствующее!

До колледжа долетела быстрее ветра, почти ворвавшись в аудиторию была перехвачена руками… Димки. В лицо бросился жар, а воздуха стало резко не хватать. Вот и все, вот и конец.

– Привет, мышка, – будто ни в чем не бывало произнес он. – Ну что, вчера ты осталась удовлетворена?

В горле мгновенно пересохло, он ведь намекает на…

– Я про то, как прошел твой день рождения, конечно, – ухмыльнулся друг, схватив меня под руку. И как мне понять серьезен он или играет со мной?

– Да, это был лучший день рождения, спасибо, – еле смогла вымолвить я, войдя с ним плечом к плечу в аудиторию, где уже сидела Лера. Помахав нам, она указала на стулья рядом.

– Ребята, ну это было просто бомбически! Так круто я давно не отдыхала!

– Это ты еще просто не представляешь, что творилось после твоего ухода, – не отрывая от меня взгляда, протянул Димка. Мое бедное сердечко заколотилось в груди как ненормальное. Он ведь не расскажет все Лере? – Мы встретили там Корнилова. Не думал, что преподы тоже любят отрываться.

Да черт бы побрал этого Димку! Помнит он или нет? Я же так с ума сойду до конца пар! Игнорируя восторженные излияния Леры по поводу Корнилова, я резко подскочила из-за стола, схватив Димку за рукав и потащив за собой. Не могу так, я должна знать!

– Ты чего, Нина? – спросил он, едва мы оказались за дверью.

– Я… насчет вчерашнего…

Кажется, Димка даже не удивился моим словам, а значит…

– А именно?

Он что издевается? Хотя поди догадайся по его покерфейсу! Хорошо, дорогой друг. «А именно того момента, когда я висла на тебе, как падшая женщина и умоляла поцеловать меня. А может и не умоляла, я же набралась как завзятый алкоголик и почти ничего не помню о нашем разговоре!» Фух…

– А именно насчет того, что произошло после клуба…

Я смолкла не в силах произнести больше ни слова. Все мои силы сейчас уходили на то, чтобы не разреветься, как часом ранее. Истерика! Чертова истерика!

– Господи, Нина, только не говори, что я приставал к тебе! – вдруг, к моему огромному изумлению, вздохнул Димка, привычно впившись длинными пальцами в свои аспидно-черные волосы. А потом вцепился в мои плечи, легонько встряхнув. – Нин, я же не приставал к тебе? Если я обидел тебя, скажи, я…

Из груди вырвался вздох облегчения. Димка ничего не помнил! Счастью своему поверить не могу!

– Нет, конечно, нет! – все это время я пребывала в таком напряжении, что сейчас чуть не рухнула на пол, ощутив непривычную расслабленность.

– Отлично, – улыбнулся друг. Да, теперь с точностью могу сказать, что друг. Как же хорошо, что все обошлось! К моей огромной удаче говорить больше ничего не пришлось, прозвенел звонок. Остатки дня я провела в какой-то эйфории. Думаю, подобное испытывают люди, приговоренные к смерти, но в последний момент получившие помилование. Я была так счастлива, что решила предложить ребятам провести сегодня время вместе. Лерка еще была в столовой, поэтому сначала я подошла к Диме.

– Хочу прогуляться сегодня по городу. Вы со мной?

– Прости, Нинок, но у меня планы.

Ну вот… а мои планы летят ко всем чертям. Настроение мгновенно ухудшилось.

– Опять репетиция или очередное прослушивание?

– Эм, нет. Каким же ограниченным ты меня считаешь, Нинок, – нагло забросив руку на мои плечи, произнес Димка. – А я может, намного глубже, чем тебе кажется, и интересней. А как целуюсь… тебе и не снилось.

Я аж поперхнулась. Уж поверь, дорогой друг, я знаю, как ты целуешься… даже вино не смогло выбить эти воспоминания, будь они неладны!

– Так куда ты пойдешь? – вывернувшись из-под его руки, вновь поинтересовалась я.

– К Алексеичу. Он мне адрес обещал позже скинуть. Надеюсь, недалеко, а то я еще к парням заскочить хотел…

– Подожди, – перебила я, не сразу сообразив, о чем вещает друг. – К Алексеичу – это в смысле… К Максиму Алексеевичу?

– Ну конечно к нему, а что, у нас есть другие Максимы Алексеевичи, у которых я отхватываю двойки по философии?

– К Корнилову Максиму Алексеевичу? – пытаясь сдержать приближающуюся истерику, повторила я, и Димка закатил глаза.

– Нина, ты там паленки вчера напилась что ли? Чего тупишь? К Корнилову Максиму Алексеевичу, его святейшеству философу всея Руси, просветителю неразумных и спасителю отупевших.

– Но зачем тебе к нему ехать?

– Алексеич обещал дать какие-то книги по теме реферата, он меня три главы заставил переделывать. Изверг!

Шестеренки в моем мозгу проворачивались с бешенной скоростью. Что же делать? Если Димка увидит адрес, он сразу поймет, где я провела ту ночь!

– Тебе незачем туда ехать, Дима, можешь спокойно встретиться с парнями, а я заберу книги, мне ведь тоже нужно взять у Корнилова кое-какую информацию, – даже не моргнув глазом соврала я. Ложь… снова чертова ложь! Но разве могу я поступить иначе?

– Ну ладно…, – неуверенно протянул Димка, с сомнением уставившись на меня. – Когда он скинет адрес…

– Не стоит, я знаю, где живет Максим Алексеевич, уже однажды ездила к нему за дополнительной литературой.

А вот сейчас друг смотрел с подозрением.

– Это какой еще литературой?

– «Археология знания» Мишеля Фуко, «Поэтика» Аристотеля, кажется, еще «Критика чистого разума» Канта… А, нет, Канта я брала в библиотеке. Изумительные книги. Хочешь, я попрошу их у Корнилова и для тебя?

Кажется, с подозрениями я легко справилась, ибо Димка тут же отчаянно закачал головой.

– Э, нет, забери только то, что Алексеич приготовил для меня, ок?

– Как скажешь, – мило улыбнулась я другу.

– Спасибо, я твой должник.

– Пустяки.

Едва Димка скрылся из виду, я как бешенная понеслась на второй этаж прямиком в аудиторию к Корнилову. Господи, надеюсь, он еще не скинул Димке адрес, это будет просто катастрофа! Игнорируя все правила приличия, я влетела в аудиторию даже не постучавшись. Мне ужасно повезло, кроме Максима там никого не было.

– Пожалуйста, скажи, что ты не отправлял ему номер! – залпом выдала я ошарашенному преподавателю. Обогнув меня, Корнилов плотно закрыл дверь, а потом взял за плечи, взволнованно уставившись в мое лицо.

– Что случилось, Нина?

– Простите, Максим Алексеевич, – невовремя спохватилась я. Надеюсь, никто не слышал моего вольного обращения. – Вы не отправляли Диме свой адрес?

– Нет еще, не до этого было.

Я не знала плакать или смеяться от облегчения.

– Слава богу! И не отправляйте, пожалуйста!

– А в чем дело, Нина?

– Максим Алексеевич, – слегка наклонившись к нему, тихо проговорила я, чтобы нас уж точно никто не услышал. – Помните ту ночь, которую я провела у вас? Так вот, утром мне не в чем было идти на учебу, и я попросила Диму привезти мне мою одежду…

На миг Корнилов опешил.

– Вашу одежду? Денисов?

Я не сразу поняла, что это прозвучало довольно двусмысленно.

– Ох, Максим Алексеевич, не поймите неправильно, просто моя запасная одежда осталась у Леры, а Дима ведь ее брат. Леру я не могла попросить, а Дима…

– Понятно, вы боитесь, что он узнает адрес и сделает неправильные выводы.

Я кивнула в ответ.

– Вы не против, если его литературу сегодня заберу я? С Димкой я уже договорилась…

– Да, конечно, приезжайте после семи, если вам будет удобно.

– Спасибо, Максим Алексеевич.

Надо же, уже второй раз за сегодняшний день мне удалось выйти сухой из воды. Разве это не везение? Но едва я открыла дверь, как нос к носу столкнулась с Самсоновой. Катя нахмурилась, бросив на меня злобный взгляд, и чуть ли не помчалась в противоположном направлении. В душе зародилось нехорошее предчувствие. Но мы ведь говорили тихо, даже если Самсонова подслушивала, вряд ли она смогла что-то разобрать. Сегодня я усвоила один важный урок. Одна маленькая ложь влечет за собой цепную реакцию. Если я выберусь из всего этого, то больше никогда в своей жизни не буду врать!