Текст книги "Игра со Зверем"

Автор книги: Алёна Алексина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

– Этот сад, – рассказывал ангел, ведя Кассандру под заросшие цветущим виноградом арки, – называется Садом Несбывшихся Надежд. Когда-то, когда Город был ещё юн, здесь рос огромный виноградник. В те времена у левхойта ангелов была прекрасная дочь. Её звали Гельяра. Это было давно, ещё до того, как мир постигло Проклятие. Гельяра полюбила человеческого мужчину. Он был простолюдином. Обычными виноградарем по имени Крилл. Согласно легенде, конечно же, молодым смуглым красавцем. Так вот. Он выращивал виноград. И чем уж пленил этот малый дочку левхойта, остается только гадать. Кто-то говорил, что он был волшебником, кто-то, называл его обычным повесой. В общем, между этими двоими вспыхнул страстный роман. Но Гельяра была обещана в мужья квардингу ангелов, уж не помню как его звали... Не суть. В общем, этот квардинг как-то подкараулил легкомысленных любовников и, не долго думая, соперника убил. В ту же ночь все виноградники в городе завяли. А ягоды налились черной горечью. Опечаленная Гельяра сбежала от жениха в этот сад, который стоял сухим и безжизненным. Здесь, говорят вот на этом месте. – Риэль указал на прекрасную мраморную статую, оплетённую диким виноградом, – несчастная влюбленная произнесла какое-то страшное заклинание, чтобы сделать своё сердце каменным. Ведь любить квардинга она не могла, а дочерний долг требовал выйти за него замуж. И то ли она что-то напортачила с заклинанием, то ли намеренно бросила на него больше сил, чем требовалось... В общем, обратилась Гельяра камнем. Когда её нашли, она улыбалась, а мраморное тело оплетали молодые побеги. С тех пор виноградники Города ожили и зазеленели, но до сих пор ни один из них не плодоносит.

Кэсс потрясенно молчала, разглядывая статую дивной красоты. Белое мраморное тело обвивали, будто бы баюкая в объятиях, виноградные лозы.

– Неужели в Городе с тех пор нет плодоносящего винограда? – удивилась девушка.

– Ну, это потеря, которую мы смогли пережить, – беспечно пожал плечами её гид, – тем более, по легенде виноградники зацветут только в том случае, если каменное сердце вновь заболит от любви. То есть – никогда.

Он рассмеялся и развел руками.

– Но это не мешало влюбленным много столетий приносить свои клятвы у статуи.

Его спутница погрустнела. Было безумно жаль несчастную, которая навсегда осталась камнем, а также бедного юношу, который смог быть с любимой только после смерти, обернувшись бесплодной зеленой лозой.

Тем временем Риэль увлек погрустрневшую нииду Амона дальше. Дикий виноград заполонял весь Сад, обвивал деревья, полз по земле и ажурным столбам белоснежных беседок. Здесь царили зелень, прохлада и... печаль. Хотелось заплакать от жалости к двум несчастным влюблённым.

Девушка посмотрела на ангела. Он оказался удивительным рассказчиком. А когда рассказывал о чем-то, то лицо оживало, делалось столь юным, что не верилось, будто искристые зеленые глаза смотрели на этот мир сотни лет. Может быть, именно потому в эти мгновенья Кэсс особенно остро ощущала его нечеловеческую суть. Он был гораздо более чужим и непонятным, чем даже звероподобный Амон. Демон источал силу, ярость и внутренний огонь. В нем словно жили сотни противоречивых и разрозненных чувств. Он казался похожим на пламя – то обжигающее, то ласковое. А Риэль походил на лунный свет: прекрасный, холодный... и застывший.

Никак у Кассандры не получалось объяснить, что же было в нём не так. Но это что-то не давало покоя, кричало, напоминая о том, что они с ангелом два разных, совершенно разных вида живых существ. С ним ей интересно, но и пусто тоже. Как ни красива плавающая в аквариуме рыбка, её – холодную – не приласкаешь и к сердцу не прижмешь.

Этот прекрасный стройный юноша был чужим. Ласковым, веселым, внимательным, но чужим. И спутнице казалось странным, что она – такая же далекая от него, как и он от неё, может вызывать у обитателя Антара интерес. Хотя, возможно, все дело было в том, что за годы отверженности он просто стосковался хоть по какому-то обществу.

В любом случае гуляли они подолгу, и Андриэль старательно игнорировал деликатно отстающего на пару шагов демона – молчаливого телохранителя нииды. Вообще, Кэсс обратила внимание на то, что все подданные Ада, живущие в столице, приветствовали ее едва заметным почтительным кивком. А пару раз девушка становилась свидетелем того, как её безмолвный и вроде бы безучастный ко всему охранник оттесняет от своей подопечной ангелов, и даже вампиров, которые могли подойти ближе допустимого.

Препятствий не встречало лишь общение с Риэлем, но последний все равно постоянно недовольно морщился каждый раз, когда видел невозмутимую коричневую физиономию охранника.

Периодически легкомысленный гид подначивал телохранителя, рассказывая своей спутнице о демонах, то одну, то другую компрометирующую историю. Например, однажды Андриэль остановился напротив роскошного особняка со статуями свирепых воинов по фасаду.

– Обрати внимание на этот дом, – доброжелательно начал он. – Перед тобой резиденция бывшего квардинга демонов по имени Даргайн. Он прославился в веках любовью к девочкам-рабыням и ещё одним весьма неоднозначным происшествием.

Кассандра испуганно оглянулась на своего молчаливого стража. Следовало отдать ему должное, он стоял и смотрел пустыми глазами в никуда, ни один мускул не дрогнул на темном лице, даже желваки не напряглись, хотя... Девушка была готова поспорить на свой единственный латунный браслет – демон был зол.

– Видишь ли, – продолжал тем временем провакационный рассказ ангел. – Отважного квардинга однажды пленили одичалые грияны. Я пока не буду тебе рассказывать кто это такие, поскольку речь сейчас о другом. Так вот, квардинг Даргайн попал в неволю к своим яростным врагам. И что бы ты думала? Бесстрашному предводителю переломали крылья. Как пташечке какой-нибудь. И отпустили на все четыре стороны. Когда его, бредущего куда глаза глядят, с волочащимися за спиной крыльями, подобрало собственное воинство, Даргайну, конечно, было не до рабынь и даже не до кварда. Однако порода у него живучая, квардинг мало-помалу опамятовался, но пережитого страха и стыда ему хватило с лихвой и он, недолго думая, решил притвориться сумасшедшим. Чтобы, так сказать, сгладить свою бесславную участь. Дурковатого военачальника отправили в отдаленную провинцию, на попечение родни. Потом поговаривали, будто, несмотря на полное отсутствие крыльев и "сумасшествие", Даргайн продолжал в течении ещё семи-восьми веков растлевать юных девиц. Очень интересная была личность. Но, к радости рабынь, все-таки помер отважный герой, натерпевшийся от лихих супостатов. Пал достойной воина смертью – на одной из своих невольниц.

И Риэль двинулся дальше, увлекая за собой спутницу. Кэсс искоса посмотрела на демона и увидела краем глаза, как он презрительно сплюнул сквозь зубы. Ангел медоточиво улыбался, и девушка удивлялась про себя – зачем он злит её провожатого. Развлекается, что ли?

Вот такие были их вечерние прогулки.

А по утрам ниида ходила на Поприще, то самое, где проходило первое соревнование. Сейчас амфитеатр был пуст, входить сюда не возбранялось. И претендентка пользовалась этим, чтобы продолжать тренировки, к которым уже привыкла. Меч со свистом рассекал воздух и действительно казался продолжением руки. Странно, должно быть, ведь невозможно научиться фехтованию за несколько недель... Но все же неуверенная в своем мастерстве воительница словно не училась, а вспоминала уже давно известное.

Вспоминала поначалу медленно, неуверенно, но с каждым разом все отчетливей и отчетливей. Откуда-то всплывали неожиданные выпады, которых не показывал ей Амон, уверенные замахи и стойки. И сила в руках была уже далеко не девичья. Уверенность в движениях, реакция – все это словно принадлежало другой Кэсс, той, которая раньше не жила, а пряталась в уголках подсознания, ожидая своего часа. И вот сейчас вырвалась на свободу, уверенно говоря: "Все это я могу, могла раньше. И сумею теперь!".

Конечно, тренировки без соперника были не очень интересны, но тело все равно каким-то образом поднимало из глубин разума то, чего никогда не знало. Претендентка кружилась, скользя по песку, и ей казалось, что она размахивает не мечом, а легким шелковым платком, что не дерётся – танцует. Этому упоительному процессу она отдавалась, забыв обо всем на свете, выматываясь нарочно, чтобы не мучить себя переживаниями по поводу приближающегося соревнования.

Хотелось ни о чем не беспокоиться, не бояться, не обмирать. И вот все дни стали похожими один на другой – тренировка на Поприще, конные прогулки, разговоры с Фенькой, которая, как ни крути, всегда ждала хозяйку и была рада поласкаться и почесаться, вечером – блуждание по городу с Риэлем. И лишь ночами, короткими летними ночами перед тем, как провалиться в сон, Кассандра, будто абсолютная дурочка, вспоминала неулыбчивое лицо и колючий взгляд голубых глаз. Она скучала! Скучала по его насмешкам, резким замечаниям... по его рукам. Но каждое утро поднималась с постели и через силу улыбалась, убеждая себя в том, что нет поводов для тоски. Больше нет. И никогда не будет. Однако время шло. А легче не становилось.

К счастью, через четыре дня одиночества, разбавляемого лишь обществом ангела, в комнату нииды кто-то резко и требовательно постучал. Было ещё раннее утро, рассвет только-только занимался, поэтому девушка едва сползала с кровати и дошла до двери на ощупь, не разлепляя глаз.

– Тебя драться учили? – отрывисто спросила стоящая за порогом Вилора.

– Да, – Кэсс зевнула и сонным голосом спросила. – А тебя нужно побить?

Ранняя гостья усмехнулась:

– Да ты самоуверенная особа. Это хорошо. Пошли на Поприще. Мне сказали, ты скачешь там каждое утро. А я тоже хочу потренироваться, – вампирша сжала кулаки. – Идешь? Пожалуйста.

Стоявший около дверей демон, тот самый, похожий на индейца, едва заметно кивнул в ответ на вопросительный взгляд своей подопечной.

– Я оденусь только.

И она закрыла дверь.

Уже через пару минут бесцеремонно разбуженная вышла в коридор, облаченная в безрукавку и простые холщовые штаны. Демон незамедлительно отлепился от стены, которую подпирал и направился следом за претендентками, отсавая лишь на пару шагов.

На арене вампирша на мгновение замерла, прикрыв глаза. Ее красивое лицо казалось отрешенным, но при этом хранящим отпечаток острой напряженности. Кэсс смотрела с беспокойством, ожидая подвоха. И подвох не замедлил случиться. Вилора напала без предупреждения. Миг, и смазанная тень метнулась к противнице. В ту же секунду вспомнились все уроки Амона: разворот вокруг себя с уклонением, резкий выпад. И вот над песком арены разнесся скрежещущий звон стали.

Вампирша язвительно поцокала языком, а клинок неприятельницы, словно в ответ на её ерничанье, вдруг вспыхнул пламенем. Ви, довольная, рассмеялась, и вот уже возле неё, дрожа и свиваясь, начали собираться неуловимые воздушные вихри, пытающиеся погасить огонь соперницы. Как бы не так! Ветер лишь сильнее раздувал пламя. Но разве это остановит ту, кто уже охвачена азартом битвы! Резкий выпад, удар с плеча, и... нападавшая отпрыгнула, а на ее плече и груди вспыхнул и мгновенно погас огонь, оставленный пылающим клинком. Кассандра поняла – даром ей такой выкрутас не пройдет, а потому сделала так, как учил Амон – подпрыгнула, одновременно занося клинок над собой и... отлетела на несколько шагов, отброшенная порывом ветра.

– Шустрая, – Вилора усмехнулась и начала быстро-быстро перебирать в воздухе пальцами.

Дрожащее марево свилось в тонкую полупрозрачную петлю, которая тугими кольцами улеглась в руку хозяйке, раскручивала веревку, та обходила противницу справа, тянула напряжение. И вот – бросок, рывок, прыжок, но вопль ликования, сменился криком негодования: жаркое пламя стремительно поглотило воздушный аркан. Искры осыпались под ноги. Вампирша рассмеялась, сделала неуловимое движение носком ботинка и воздушный вихрь, подняв тучу колючих песчинок, ударил в лицо Кэсс. Девушка закашлялась, прикрывая локтем левой руки лицо. Обманный выпад, снова скрежет стали и... клинок вампирши холодит кожу у горла.

– Я победила, – хрипло сказала повелительница воздушной стихии и улыбнулась застывшей клыкастой улыбкой.

– Уверена? – неосознанно копируя Амона, ниида насмешливо подняла брови и слегка надавила острием меча неприятельнице на живот.

Та опустила взгляд. Торжество сменилось удивлением, лицо вытянулось.

– Умеешь! – удивленно произнесла вампирша, отступая. А потом широко и искренне улыбнулась. – Спасибо. Хороший бой. Именно такой мне и был нужен.

– Что у тебя случилось? – тихо спросила Кассандра, но соперница в ответ только передернула плечами и, не прощаясь, ушла.

Однако после этого стала приходить на арену каждое утро. Кэсс никак не комментировала ее появление, просто молча ждала, пока подготовится к бою. После тренировки приятельницы так же молча расходились, не утруждаясь даже дружелюбными подначками. Рабыня Амона не хотела лезть в душу странной претендентке, полагала, что если та захочет – заговорит первой. В конце концов, это же она первая пришла, когда посчитала нужным.

В этот вечер, прогуливаясь с Риэлем вдоль извилистого Канала Рихто, девушка рассеянно слушала, как ангел рассказывал историю про человеческого правителя, решившего напитать город водой. И не просто водой, а водой Великой Реки с материка Урс-Агтул. Эта вода – графитово-серая и в ней ничто не живет. Предприимчивый Рихто решил отделить Каналом кварталы Города, нуждающиеся в особой защите. В случае если на Столицу нападет неприятель – достаточно лишь уничтожить мосты, а Мертвая вода остановит любую армию. Ангел ещё что-то говорил о том, как добывали и привозили Мертвую воду, как смешивали её с обычной, и как она обрела цвет жидкого олова... От этой истории по коже бежали мурашки, а девушке хотелось отвлечься, поэтому она решила отвлечь спутника на более интересную для неё тему беседы: на него самого.

Кассандра и до этого осторожно расспрашивала своего гида о прежней жизни, но он говорил неохотно и рассказывал в основном о времени, проведенном с Амоном в разных походах. От этих рассказов становилось попеременно то страшно, то смешно.

– А ты знаешь, как Амон стал квардингом? – спросила ниида, когда очередной поток легенд иссяк и её собеседник неспешно шел рядом, думая о чем-то своем.

– Его выбрали. Он – воин, и много лет сражался под началом квардинга Голла. Тот лютовал ужасно, но учителем был хорошим. На одной из вылазок нескольких демонов схватили Безымянные. С пропавшими тогда все попрощались, так как не было случаев, чтобы кто-то спасся, побывав у такого врага. А вот квардинг и Амон рассудили иначе. Они пошли за своими бойцами, и вернули всех, только возглавлять войско Голл уже не мог – в сражении за своих людей он потерял глаз. – Риэль задумчиво смотрел куда-то вдаль. – Поэтому наставник твоего Хозяина сложил полномочия, и сказал, что хочет услышать, кто готов занять его место.

– И Амон вызвался?

– Не-е-т. Он-то как раз молчал. Говорили остальные. Называли его имя и садились. Это не было странным. Все знали, как он воюет. Кстати, это он израненного квардинга вынес, только никто об этом вслух не сказал.

– А дальше?

– Он встал, помолчал, а потом сказал, что пойдет только в том случае, если Тирэн – его друг – станет его правой рукой. Притом по собственной воле, – ангел хмыкнул. – В общем, у того не было выбора. Тир вспыльчивый, терпеть не может власть, но предан Амону. Это редкость у демонов. Так и получилось, Мышка.

Кэсс удивленно спросила:

– Откуда ты все это знаешь, а? Ты же не демон.

Её собеседник вздохнул и улыбнулся уголками губ. Их прогулка завершалась, над городом медленно плыли сумерки, пора было возвращаться.

– Когда Голл сложил полномочия, и в Аду был избран новый квардинг, демоны послали за квардингом Антара, чтобы военачальники были представлены друг другу. Именно так я и познакомился с Амоном.

Девушка замерла.

– Риэль...ты говорил, что ты просто знать.

– Меня сместили... а потом я стал предателем. Жизнь – странная штука, Мышка, – ангел погладил спутницу по волосам. – Завтра я не появлюсь – скучать не будешь?

– Не-е-ет, – хмыкнула она. – Не дождешься.

Ответом на это непочтительное и искреннее заявление стал смех.

Спустя несколько минут Кэсс была уже у своих покоев. Молчаливый демон распахнул перед ней двери и, кивнув, неслышно вышел.

После недавно узнанного в душе воцарилось непонятное опустошение. Амона не было рядом, но все здесь напоминало о нем: этот мрачный страж у входа в покои, меч, с которым каждое утро ходила на Поприще, даже проклятые красные волосы, которые надоедали и постоянно лезли в глаза. Рабыня сдавленно застонала. Никогда бы не подумала, что без Хозяина будет так тяжело. Неужели это реакция невольника на отдаление от господина?

– Сволочь бездушная, – покачала головой несчастная, собираясь ложиться. – Вот к чему все это? Как я могу тебя забыть, если ты постоянно о себе напоминаешь? До столицы меня довел, на руки левхойту отдал, то, чего хотел от меня – получил. Зачем я тебе теперь-то? Ведь невеста же есть. Ну, ответь! Хоть слово скажи!!!

Звенящая тишина не отозвалась.

– Ненавижу... – тихо пробормотала девушка в подушку.

* * *

– А теперь мой квардинг доволен, – раздался над ухом насмешливый голос. – Очень доволен.

Амон открыл глаза и спокойно посмотрел на Тирэна.

– Подумал? – никак не комментируя озвученное заявление, спросил он.

– Подумал, – друг сел рядом и откинул со лба волосы. – У меня опять нет выбора.

– Я могу ничего не предпринимать, – резонно заметил его собеседник.

– Мой квардинг изволит шутить? – сотник отвесил шутовской поклон. – Ты знаешь, как я люблю интриги, и прекрасно понимаешь, что наслаждаться ими в одиночку я тебе не позволю. Но жениться не буду. Точка.

– Это единственное, что тебя тревожит, Тир? – усмехнулся демон.

– Нет. Еще меня тревожит, как под меня будут подгонять доспехи квардинга – я-то постройнее буду.

Эта непочтительная реплика повлекла за собой лишь небрежное пожатие плечами.

– Придется подрасти и поправиться. – И без всякого перехода обладатель вышеозначенных доспехов сказал, – завтра ночью отправляемся на охоту.

– Опять ловим на приманку?

– Да, – он потянулся. – Вдвоем. С отрядом выступим послезавтра на рассвете. Две тысячи безымянных на две сотни демонов... будет славно.

– Учти, квардинг, если получишь по черепу – я тебя не потащу, слишком уж ты здоров, – Тирэн поклонился и бесшумно ушел.

Амон закрыл глаза. Она спала. Зверь в нем млел, довольный: он снился ей уже третью ночь.

* * *

О том, что день будет отвратительным, Кэсс поняла, едва открыла глаза. В окно, куда все эти дни прилежно и весело светило солнце, бил тяжелый дождь. Виски ныли от тянущей боли, а к острому желанию увидеть Амона добавилось новое и не менее острое желание последнего убить. Девушка даже порадовалась, что Риэля сегодня не будет – пусть с ним и хорошо, но улыбаться и слушать очередные городские предания нет сил.

Идя обычным путем к Поприщу, ниида куталась в тяжелый кожаный плащ. Полы одеяния рвал ветер, в лицо и за шиворот летели холодные дождевые капли.

– Конечно, зачем нам зонты, – ворчала девушка, втягивая голову в плечи и придерживая руками капюшон. – Зонты нам, разумеется, не нужны. Средневековье.

– Стой.

Тело моментально отозвалось на приказ и застыло, как парализованное. Обжилась что ли? Привыкла к подчинению? От досады непокорная рабыня набрала полную грудь воздуха и повернулась, чтобы излить всю свою сегодняшнюю досаду на неизвестного хама. Однако когда она развернулась – гневная тирада, готовая сорваться с языка, застряла поперек горла.

Напротив стоял огромный, как скала, обсидианово-черный демон. Выцветшие голубые глаза, лишенные выражения, казались оловянными. Дождь не падал ни на длинные, подернутые густой сединой волосы, ни на дорогую, расшитую золотом тунику. Даже высокие сапоги из мягкой кожи и те были совершенно сухими, будто не ступали по мокрым мраморным плитам.

С трудом Кассандра сглотнула застрявший в горле ком. Упоительное и в то же время пугающее сходство заставило сердце сжаться – она смотрела на Амона. Постаревшего, утратившего яростную искру, вечно бесившуюся во взгляде, бесчувственного... И он ей совершенно не нравился! Ветер опять сорвал с головы капюшон, ледяные струи хлестнули по горячей шее. Девушка вздрогнула, оцепенение исчезло.

До Поприща оставалось всего несколько шагов. Там сухо, нет этого пронизывающего ветра и этого жуткого демона, поэтому ниида глубоко вздохнула и зачем-то выпалила:

– Доброе утро!

После этих, несомненно, оригинальных слов, она развернулась и поспешила прочь, надеясь на то, что Вилора уже пришла.

Непогода и правда осталась за стенами Поприща. Внутри было даже тепло. Кэсс, ёжась, сняла с себя плащ и бросила его на одну из скамей – пусть стечёт. Лишь сейчас девушка поняла – она беспрепятственно дошла до арены исключительно потому, что демон, возжелавший удостоить рабыню вниманием, обескуражен вопиющей дерзостью. Строптивая невольница хмыкнула и тут же подобралась, ощутив затылком пристальный взгляд.

– Повернись.

Да что же это такое! Неужели здесь никто, никто не знает слова "пожалуйста"? Закусив от раздражения губу, ниида медленно выполнила приказ.

Демон неспешно обошел жертву по кругу, смерил с головы до ног тяжелым взглядом, словно оценивая. Наверное, именно такой взгляд бывает у людей, читающих справочник по инфекционным заболеваниям: настороженный, недоверчивый, чуть брезгливый, но полный интереса.

– Ну как? – спокойно спросила Кассандра, когда господин, наконец-то, остановил свой благосклонный взор на ее лице.

– Подойди.

Она ответила, как в детстве:

– Тебе надо, ты и подходи.

Брови повелителя, привыкшего к подчинению, медленно поднялись, а на лицо набежала тень легкого удивления.

– Подойди. Немедленно, – ровным голосом повторил он.

– Угу, – нахалка криво улыбнулась. – Сам подойди. Авось, не развалишься.

– Мой сын завел очередную наглую рабыню, – протянул демон. – Ему такие нравятся. Странно, что ты до сих пор столь строптива. Он ведь тебя взял больше месяца назад? Обычно все покоряются за несколько дней.

– Ты – отец Амона? – севшим голосом спросила девушка.

– Да, – спокойно кивнул он. – Мое имя Мактиан. Но ты будешь называть меня Хозяином.

У Кэсс вытянулось лицо, губы задрожали, подбородок запрыгал. Она сдерживалась изо всех сил, но выдержки так и не хватило. Изнутри тряхнуло, плечи дрогнули, и ниида рассмеялась. Несколько истерические нотки, прозвучавшие в хохоте, ничуть её не смутили.

– Не много ли страшных, свирепых и великих Хозяев на одну ничтожную рабыню? – сквозь смех спросила она и уточнила. – Разве Амон разрешил тебе мной распоряжаться?

Жесткие пальцы стиснули шею. Строптивица захрипела.

– Мне не нужно его разрешение. Я – левхойт Ада. И называю своим все, что захочу, – объяснил Мактиан. – Ты признаешь мою власть над тобой, собачонка?

– Нет, – сипло выдавила жертва, слыша только бешеный грохот крови в ушах.

Пальцы сжалась сильнее, перед глазами поплыли черные круги. Горло опалило огнем, и девушка, почти теряя сознание, вцепилась руками в железное запястье демона, силясь ослабить хватку. С ладоней сорвалось ослепительное пламя, демон вскрикнул и отпрянул. Вспыхнувший огонь взвился ещё выше, превращаясь в ревущую стихию, и окутал Кассандру с головы до пят. В раскаленном жару взметнулись, словно безумные сполохи, красные волосы. В отличие от сына, отец не мог пройти сквозь пламя, словно не был рожден в этой стихии.

– Я тебе не подчинюсь, – отчеканила рабыня и встряхнула кистями рук, словно сбрасывая с них огненные брызги.

Обжигающий шквал обрушился на обидчика, однако тот легко уклонился, и отступил. Встал у края арены, сложил на груди руки и с прищуром наблюдал.

"Успокойся".

Огонь резко стих, а Кэсс показалось, будто все её тело налилось томительной свинцовой усталостью. Захотелось лечь на песок Поприща, закрыть глаза и уснуть.

– Я пришла сюда заниматься, – с трудом проговаривая каждое слово, но, стараясь ничем не выдать собственной слабости, сказала девушка. – Вам лучше поискать рабыню где-нибудь в Вильене.

– Нет нужды, – усмехнулся Мактиан. – Он отдаст мне тебя еще до свадьбы. Тогда и поговорим.

– Не отдаст, – с уверенностью, которой совсем не ощущала, вяло огрызнулась невольница.

– Левхойт, – негромкий окрик заставил её собеседника обернуться.

В высоком створчатом проеме стояло около дюжины демонов. Меч не был обнажен ни у одного, но руки недвусмысленно лежали на поясах – поближе к оружию.

– Это ниида квардинга. Отойдите.

Кэсс затуманенным взором проводила отца своего Хозяина и, лишь когда он вышел в дождливый полумрак, бессильно опустилась на песок арены. "Как гладиатор", – подумала она, чувствуя щекой прохладную землю. Воины Ада исчезли так же незаметно, как появились. Им было приказано охранять, а не лечить.

Бесчувственное тело нашла Вилора, проспавшая из-за дождя.

– Великая Луна, что с тобой?! – воскликнула вампирша, подбегая к подруге.

Та только слабо покачала головой – волосы и лицо перепачкались в песке, глаза закатывались под веки, сухие губы беззвучно шевелились.

– Подожди, – Ви что-то зашептала, и с кончиков её пальцев сорвалась сияющая капля прозрачного, словно хрусталь, света. Капля упала на грудь страдалице, растеклась непередаваемым прохладным теплом, и тело сразу же стало легче, невесомее. Слабость и боль отступили, жертва левхойта даже смогла сесть, а потом и встать.

– Глупо помогать сопернице, – тихо сказала она.

– Глупо принимать помощь, надеясь ничего не отдать взамен, – парировала спасительница. – Воспитанные и благодарные в таких случаях говорят хотя бы "спасибо" или тебя такому слову не учили?

– Спасибо, – улыбнулась Кассандра и глубоко вздохнула. – В этот раз легче.

– Что случилось-то? Ты играла со Стихией? – спросила, недоумевая, вампирша, сделав ударение на слове "играла".

– Нет, – её собеседница замотала головой. – Я до сих пор не могу подчинить огонь, и когда выхожу из себя, он меня высушивает без остатка. Амон говорил: нужно себя контролировать, но у меня не всегда получается.

Вилора прикрыла глаза, а потом посмотрела на девушку и уточнила:

– Амон – демон или проводник?

– Демон.

– А почему он тебя учил?

– Как вернется – спроси. Я не интересовалась, – она понимала, что это звучит грубо, но именно сейчас говорить на подобные темы не хотелось совсем.

"Успокойся".

Ей показалось, или все-таки это был голос Хозяина?

"Амон...ты меня слышишь?".

Тишина.

– Больная мозоль? – насмешливо спросила вампирша.

– Ви, какие у тебя отношения с хранителями? – стремительно обернулась к ней Кэсс. – Скажи, как они себя с тобой ведут?

– Мне проще, чем остальным, – пожав плечами, ответила та. – Во мне ничего от человека, и Стихию я с четырнадцати лет подчинила, и духом свободна, в отличие от людей. Остальные, когда их отпустили – превратились не пойми во что. Безотказные, всегда счастливые и на все готовые ради господина.

– То есть как? – поразилась ниида.

– Чем больше в тебе человеческого, тем выше шанс, что ты превратишься в раба. А участь раба, на мой взгляд, незавидна. Они только и делают, что бьются изо всех сил друг с другом, дабы заметил и взял какой-нибудь Хозяин. Поэтому претенденткам лучше не верить – любая предаст и не поморщится. Ты бы знала, что с ними творят хранители! Я увидела однажды по дороге на рынок, как и ангел и демон одновременно... – Вилору передернуло от отвращения. – Мне с демоном повезло. Герд меня считает если не ровней, то хотя бы просто низшей. А это означает – никаких унижений, при четком выполнении приказов. А вот Мизраэль... убила бы, клянусь.

– Ангел-проводник?

– Проводник! Лепешка коровья и та больше проводник, чем он, – вампирша шумно выдохнула, стараясь привести мысли в порядок. – Я для него – существо. Понимаешь? Вроде паука или там таракана, но наделенного чувствами. Поэтому он постоянно издевается.

– Похоже, я просто везунчик... пока, – сказала её собеседница, с радостью думая о том, что ее еще не отпустили.

При одной мысли о возможной "свободе" по телу бежал мороз. Что там говорила Ви? Ангел и демон... Кассандре показалось, её вот-вот вырвет. Стать рабыней? На все готовой ради обретения Господина? Ледяная рука стиснула живот.

– Хватит болтать – нападай, – противница взмахнула мечом, и пришлось сразу же выбросить из головы всякие глупости.

Да. Тренировка удалась на славу. Кассандра вернулась в свои покои на подгибающихся от слабости ногах. Даже идти к Феньке не было сил. Хотелось упасть и проспать сутки. А лучше двое. Девушка закрыла глаза, не уплывая, а буквально проваливаясь в черную пропасть сна.

Ласковое прикосновение. Прохладное и нежное. Теплые губы скользят по шее. Чуткие пальцы пробегают по плечам. Поцелуи становятся более жадными, но в огонь в ее теле по-прежнему спит. Вот мягкая рука скользит по ключице вниз... Кэсс взвивается с ложа, но крик застревает в горле, удержанный мужской ладонью.

– Тихо, Мышка. Я не хочу, чтобы сюда вломился твой цепной пес.

Андриэль осторожно убрал руку, но тут же заменил ее на свои губы. Жертва молчаливо отбивалась, но возмутитель ночного спокойствия был сильнее, несмотря на кажущуюся субтильность. Уверенные руки перехватили тонкие запястья. Порывистое движение, и Кэсс опрокинута обратно на спину и вжата в смятую простынь. Извернуться удалось буквально чудом, а может, ангел ослабил хватку, надеясь на ответную ласку. Так или иначе, девушка высвободилась, схватила незваного гостя за волосы и изо всех сил дернула. Тот зашипел от боли, отстраняясь, получил удар ногой в живот и упал на пол.

– Ты что делаешь? – прошипела возмущенная рабыня. – Совсем спятил?!

– Я был недостаточно однозначен? – мужчина легко поднялся на ноги.

Волна бешенства поднялась в груди нииды, грозя затопить все вокруг. Что за день такой?!

– Более чем достаточно! Но, может, следовало сначала спросить меня? – рявкнула она, уже не заботясь о том, что может услышать демон, стоящий за дверью.

– То есть Амон спрашивал? – насмешливо уточнил ангел.

В нем сейчас не осталось ничего от милого Андриэля, который знал тысячу баек, легенд и просто ничего незначащих интересностей. Нет, перед Кэсс стоял подлец, предатель, хладнокровный мучитель. Тот, кто отрезал ей волосы, тот, кто из интереса обрек ее на казнь. Обитатели Антара идут к своей цели, не задумываясь о средствах, они не понимают разницы между добром и злом – воспоминание об этом пришло слишком поздно.

– Ты не Амон, – с хриплой ненавистью в голосе сказала рабыня. – И никогда не будешь похож даже на бледное его подобие. Пошел вон. Я тебе не позволю...