Текст книги "Трещина"

Автор книги: Алексей Пехов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Ништяй аккуратно выкладывал столбик за столбиком. Его руки работали споро, умеючи, а в глазах плясали языки пламени от костра. Он не шевелил губами, потому что хорошо умел считать в уме. Монеты глухо бряцали друг об друга, и вскоре их выросла уже целая куча. Ништяй закончил.

– Триста тысяч, – сказал он. Толстый причмокнул губами, а Фляк засуетился.

– Триста тысяч, а, – завел Фляк. – Гребаных триста тысяч. На триста тысяч можно купить уйму всякого добра. Да что там говорить, дом в Рено можно купить. Где угодно! В Сан-Франо, в НКР!

Толстый внимательно посмотрел на него, и Фляк сразу стушевался.

– Хотя в НКР делать нечего. – быстро заговорил он, – отсидимся в Пустыне, а там и посмотрим. Верно я говорю, Ништяй?

– Верно, Фляк. – сказал Ништяй, и Фляк успокоился и заулыбался, показывая гнилые зубы. Вдруг он нахмурился. – Минуту, а сколько это будет на четверых?

Фляк начал усиленно чесать затылок и пытаться посчитать свою долю. Это никак ему не удавалось, потому что считать он умел очень плохо.

– Так сколько это будет, а ?

Никто ему не ответил. Ништяй сгреб все монеты обратно в саквояж, застегнул его и сказал:

– Все, спим. Поделим завтра. В эту ночь дежурит Толстый.

Никто не стал возражать, и все разбрелись в разные стороны, не отходя, впрочем, далеко от костра. Фляк все чесал в затылке и думал о том, сколько же получается, если триста тысяч поделить на четыре. Вскоре стало тихо. Нига не спал, слушая звуки ночи, но не открывал глаза. Он просто лежал в этой тишине и слушал. Слушал, держась за рукоятку своего единственного пистолета. Так прошел час. Потом Нига услышал шаги Толстого и внутренне напрягся. Но Толстый подошел не к нему, а к лежаку Фляка. Нига на мгновение приоткрыл веки и успел увидеть как Толстый, спиной к нему, наклонился к Фляку, держа в руках удавку. Фляк захрипел и, кажется, задергался, но Нига не открывал глаза и не шевелился. Оттуда, где ночевал Ништяй, тоже ничего не доносилось. Когда Фляк затих, Нига опять напрягся, но Толстый пошел на свое место и сел там, больше ничего не предпринимая. Нига понял, что Ништяй сказал Толстому только про Фляка. Тогда он заснул.

На рассвете все трое быстро собрались и двинулись дальше на восток. Про Фляка никто ничего не сказал.

......Я проснулся. Как всегда по утрам, меня охватило бодрое желание умереть до того, как я пошевелю хоть чем-то. К сожалению, этого никогда не удавалось и после же первой же попытки пошевелить рукой, я издал душераздирающий стон, свидетельствующий о моей ненависти к холоду, к боли в замерзших и затекших конечностях и к этому миру вообще. Тщетно убеждая себя в необходимости встать и размяться, я повалялся еще несколько минут, а потом вскочил и, все еще охая, побегал вокруг потухшего костра.

Порывшись в своем рюкзаке, я достал свой завтрак и с отвращением посмотрел на него. Я не мог даже сказать, что я завтракаю, к примеру, ящерицей, поскольку все съедобное (и часть несъедобного) давно слиплось в сумке, превратившись в однородную сероватую смесь. Завтрак, обед это или ужин зависело только от времени суток и от объема отрываемой массы. Закрыв глаза, я начал поглощать этот кошмар, стараясь не слишком дотрагиваться до него языком.

После трапезы я подождал несколько минут, а когда понял, что меня не стошнит, то поздравил себя с очередной победой над собственным желудком, встал и зашагал по цепочке следов, тянущейся на восток. Не сегодня-завтра я должен был их догнать.

Шаги монотонно звучали в раскаленном воздухе, голова была абсолютно свободна, и я ни о чем не думал. Солнце медленно катилось по небосклону, жара накатывала волнами, и невозможно было поверить в холод, преследующий меня прошлой ночью и в то, что следующей ночью он будет преследовать меня вновь.

Было часа два дня, когда я наткнулся еще на два трупа......

– По сто тысяч на брата, – почти пропел Толстый, – Да, ради этого стоит немного потерпеть. А ты уже знаешь, где мы будем прятаться, Ништяй?

– Есть там одно местечко, – неопределенно ответил Ништяй, – там и спрячемся, пока все не утихнет. Далеко только от городов, развлечений мало, – он хохотнул.

– Ну, это ничего, – благодушно заметил Толстый, – переживем. Зато потом с такими то деньжищами, мы погуляем. Ох, погуляем! Тебе не будет скучно в Пустыне, Нига?

– Не будет, – сказал Нига. Ему казалось, что он очень устал, хотя прошли они немного.

– И я так думаю, – охотно согласился Толстый. Что-то он разговорился, отметил Нига.

Некоторое время они еще шли молча, и Нига думал, как он будет тратить деньги, если все обойдется. Свой домик, это по любому. Потом обстановку туда нормальную. Надоело ему житье-бытье под крылышком у боссов. Постоянно в грязи и всегда устаешь. Жениться можно будет, думал Нига, детей завести. Спокойная жизнь, вот чего ему не хватало. Теперь он это понял. Спокойная жизнь. Всего-то ничего, просто выходить из теплого дома в утреннюю прохладу и смотреть, как восходит солнце. И не надо никуда торопится и что-то делать не для себя и бояться никого не надо. Спокойная жизнь.

– Зачем тебе деньги, Толстый? – спросил вдруг Ништяй.

Толстый поначалу замялся, а потом стал загибать один за другим пальцы.

– Ну, перво-наперво, это, конечно, дом. Чтоб было, где жить нормально, а не мотыляться по разным комнатушкам. Потом оружие. Куплю себе такого оружия, что ни одна сволочь не возьмет. Я слышал, в Рено продают плазменное, так оно с одного выстрела человека сжигает. Прикидываете? С одного выстрела! Потом...

– Откажись от своей доли, Толстый, – спокойно проговорил Ништяй, не сбавляя шага, – тебе не нужны деньги.

– Что?! – Толстый чуть не упал и потрясенно вытаращился на Ништяя, чего ты сказал?

– Откажись от денег, Толстый, – терпеливо повторил Ништяй.

– Да... как же это? По сто тысяч на брата, ведь... Почему?

Толстый все еще не понимал. Ниге вдруг стало нестерпимо скучно. Ветер Пустыни поднимал пыль и мел ее по земле. Нига ничего не делал и продолжал шагать вровень с Ништяем.

– Понимаешь, Толстый..., – Ништяй быстро подошел к Толстому и вдруг в руках у него возник короткий нож с блестящим лезвием. Ништяй воткнул его Толстому прямо в сердце. Толстый зашатался и начал неотрывно смотреть на нож, неуместно торчащий у него из груди. Его взгляд стал чужим, как будто он видел что-то, чего не видели Ништяй с Нигой. Потом он удивленно посмотрел на Нигу.

– По... сто тысяч... на брата... – Толстый упал. Больше он ничего не сказал.

Ништяй вынул нож и засунул его в ножны. После он посмотрел на Нигу. Нига смотрел на него.

– Хороший ты парень, Нига, – тихо сказал Ништяй и шагнул к нему. Нига продолжал неотрывно наблюдать за ним.

– Ей-богу, хороший парень, – Ништяй шагнул еще ближе и снова дернул за свой нож, метясь в грудь, но Нига заслонился рукой, и лезвие порезало только руку. Тогда Нига выхватил свой пистолет и выстрелил Ништяю прямо в голову. На руке выступила кровь. У Ништяя оставалось только полголовы. Он упал на песок и быстро умер.

Нига подошел к саквояжу, лежащему возле тела Толстого, взял его и пошел. Он пока не знал куда идет, но хотел уйти подальше от этого места, а потом подумать. Через несколько минут у него вдруг начала кружиться голова и он подумал, что это, должно быть, от усталости. И точно, вскоре Нига понял, как же сильно он устал. Очень захотелось спать. Нига начал было подыскивать себе место, где можно поспать, но потом просто сел и обхватил саквояж руками, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Тут к нему подошел Фляк, и Нига удивился тому, что тот, оказывается, жив. Потом Нига заснул.

Я стоял и смотрел на человека, сидящего на земле и обнимающего саквояж. Все. Не удалась моя грозная месть. Как обидно. Знал бы, не так торопился, а то, понимаешь, загоняли меня совсем, подлецы эдакие. Я подошел и осторожно высвободил саквояж из рук трупа, а потом начал черпать горстями неаккуратные кругляши металла, перекладывая их в свою темно-зеленую сумку. Монеты сыпались у меня сквозь пальцы. Вот так то. Поубивали, значит, из-за денег друг друга. Так это выглядело со стороны, но на самом деле убивали не они. Убивала Пустыня.

Вы, небось, думаете, я совсем рехнулся, но вот только я знал, что был в здравом уме. Это Пустыня убивала их одного за другим, вкладывая в руки отравленный нож, заряжая винтовки и вкладывая мысли об убийстве в голову. Это была взятка от нее, взятка мне, чтобы я уверовал в ее всемогущество и сдался, навсегда оставшись здесь и встречая такие красивые закаты.

– Не выйдет, – хрипло сказал я, глядя в небо, – не получится, сволочь. У меня есть еще дом. Мне есть куда возвращаться. И я вернусь.

Потом я подхватил тяжелую сумку, поправил висящий за спиной дробовик и пошел. Я шел домой.

Глава 7. Встреча

The truth is out there...

– Крис Картер

Крики я услышал, когда еще только начинал подниматься на песчаную дюну. Громкие вопли удивления. Тут, как всякому здравомыслящему человеку, мне бы аккуратно подняться, приглядеться, а нет ли опасности, а не ловушка ли это? Но нет. Врожденное дурацкое чувство дурацкой честности и рыцарства, которому не место в этом мире заставило перейти меня на бег. Песок маленькими лавинами вытекал из-под моих потемневших от странствий кроссовок, поэтому приходилось быстрее перебирать ногами, чтобы не потерять точку опоры и не упасть. Кепка съехала куда-то на затылок, подставив мое загорелое лицо утреннему солнышку, уже начинавшему припекать. Сумка с деньгами все также зло и настойчиво стучала мне по боку, стараясь привлечь к своей драгоценной персоне немного моего внимания. Достала проклятая. Вот потерплю, потерплю и брошу! Один парень-дробовик меня радовал. Неприхотлив, всегда готов сказать свое слово, сейчас он крепко и надежно расположился в моих руках с взведенными курками. Мало ли кто кричал?

Я увидел их сразу, как только взобрался на вершину песчаной дюны. Возле синей машины, стояли мужчина и женщина с удивлением рассматривающих подходящего к ним Ванаминго. В крайнем случае, он был очень на него похож, хотя раньше я их, слава богу, не встречал. Дурацкая помесь чужого и коричневой сардельки. Существо было еще довольно далеко от странной парочки, которая на удивление спокойно и даже с интересом наблюдала за флегматично приближающимся к ним Инопланетным гостем. Тут не смотреть, тут стрелять нужно или хотя бы бежать, оглашая громкими паническими воплями окрестные песчаные дюны. Бежать они не думали, стрелять, как я вижу тоже, оружия, по крайней мере, я в их руках не заметил.

Ясно. Меня ждут. Пара пацифистов решила поиграть в игру "Заговори Ванаминго". Хер вам. Сейчас будет игра "Кто будет моим Завтраком?" Обломаю кайф этой твари.

Я рванул вниз по склону к парочке, вопя, чтоб они не стояли как пни. Женщина удивленно взглянула на меня, затем перевела взгляд на неумолимо, как наступающий геморрой, приближающегося Ванаминго. Тварь поняла, что стала центром внимания и обнажила свои зубы в голливудской улыбке. Лучше бы она этого не делала. На людей такая улыбка плохо влияет. Они либо бегут, вопя во все горло, либо стреляют.

Мужчина и женщина как по команде вытащили автоматические пистолеты и открыли огонь по монстру. Доперло таки! А они не так безнадежны! Ванаминго с кучей дырок в голове все также флегматично шло к своему завтраку. Люди стали перезаряжать оружие. Я поспел со своим дробовиком как раз ко второму залпу. Три пушки грохнули как один. Град из пуль и свинцовой картечи заставили тварь вздрогнуть, а затем грудой мертвой плоти развалиться на песке.

– Вот это да! – Прошептал мужчина, ошарашено смотря на тело монстра. Это сон, или ты тоже видишь ЭТО?

– Я тоже это вижу. – Произнесла невозмутимо женщина и убрала пистолет в наплечную кобуру. – Может это групповая галлюцинация?

– Значит, я тоже являюсь галлюцинацией? – Спросил я. Взоры обоих перенеслись с тела Ванаминго на меня.

Вот только теперь я их узнал. Только сейчас я понял кто они такие. Либо это они, либо их двойники, либо солнце все-таки устроило мне тепловой нокаут.

Они приехали на темно-синей машине, абсолютно новой, бока которой отливали металлическим блеском. Правое переднее колесо автомобиля глубоко зарылось в сыпучий песок. "Олдсмобиль-Супрем" прочитал я торговую марку и название модели. Неплохо для пустыни. Хотя, тут нужен "Хаммер" или "Уазик".

Мужчина высокий, худощавый, с умным лицом и проницательными глазами. Серый костюм, белая рубашка, галстук, на ногах начищенные лакированные туфли. Сразу видно, что человек находится на службе у государства.

Женщина невысокого роста, ее макушка еле-еле достала бы мужчине до подбородка, если бы они встали близко друг к другу. Рыжие волосы в стрижке каре, большие глаза, полные губы, аккуратный носик и фигура, которую не мог скрыть даже деловой костюм бизнес-вуман. В общем, та самая известная парочка, приключения, которых мне были так хорошо известны.

– Привет. Спасибо, что помогли нам сэр! – Дружелюбно улыбнулся мужчина, его напарница настороженно изучала меня своими зелеными глазищами, ожидая, когда же галлюцинация наконец-таки исчезнет, и она спокойно сможет поговорить с напарником.

– Я не сэр. Называйте просто Ильей.

– Илья? Вы русский? – У женщины, наконец, таки появился интерес к русской галлюцинации.

– Кому сейчас легко? – Спросил я, пожимая плечами.

Мужчина оставил нас переглядываться, а сам, загребая туфлями песок, подошел к Ванаминго и присел рядом с ним на корточки.

– А что, вы делаете посреди Невады? – Спросила женщина.

– Невада? Причем здесь Невада мэм?

– Ну, пустыня, Невада. Мы пять минут назад были в Неваде и направлялись на одну военную базу.

– Ну, не знаю как вы, но я пять минут назад и остальные два месяца нахожусь в Калифорнии.

– В Калифорнии? Вы должно быть шутите? – Ее глаза стали еще больше.

– Эй! Ты только посмотри на это! – Мужчина радостно махал рукой своей напарнице. Она еще раз глянула на местного психа и прошла мимо меня к мужчине.

Я вздохнул и снял с плеча сумку с деньгами, уже примерно зная, что будет происходить. Один будет с пеной у рта доказывать, что это зеленые человечки, другая сыпать научными терминами и объяснять все с точки зрения консервативных взглядов и непоколебимых догм. Я пошел к ним.

– Скорее всего, какая-нибудь мутация. – Женщина брезгливо дотронулась носком своей кремовой туфельки до тела. – Опять военные опыты проводят?

– Опыты? – Мужчина был взволнован куда сильнее. – Послушай, я, конечно, знаю, на что способны ребята из правительства, но такое... Скорее всего это инопланетная форма жизни.

– Опять?! – Женщина раздраженно фыркнула и сняла пиджак. Было чертовски жарко. – Ты везде ищешь инопланетян. Я же говорю, скорее всего, какая-нибудь одиночная мутация.

– Ага. – Разрушил я ее скептический настрой. – Одиночная. К югу отсюда эта одиночная мутация табунами бродит, в поисках таких вот туристов. Это инопланетная форма жизни, правда, с генетическими добавками от ученых.

– Что я говорил! – Мужчина торжествующе посмотрел на свою маленькую напарницу. – Давай-ка, подгоним машину поближе.

– Зачем? – женщина не переставала удивляться.

– Как зачем? Погрузим его в багажник и отвезем в лабораторию, сфотографируем, проведем исследования. Это же правительственный заговор.

– Заговор, заговор. – Вяло запротестовала женщина. По такой жаре спорить не очень хотелось. Ее рыжей голове приходилось ой как не сладко. Я молча снял с шеи зеленый платок и протянул ей.

– Вот. Прикройте голову. Здешнее солнце опасно для новичков.

Она благодарно кивнула и повязала мой платок наподобие банданы.

– Садись за руль. – Мужчина кивнул женщине. – А мы с Ильей подтолкнем машину.

Женщина завела автомобиль, и мы стали толкать его со стороны капота. Мотор надсадно заревел и машина медленно, но верно стала выбираться из песка. Еще немного. И еще. И еще. Машина, буксуя колесами, выбралась из песка. Женщина, крутя баранку, объехала нас, подъехала к телу монстра и заглушила двигатель.

– Грузите. – Сказала и сложила руки на груди. Прикольный у нее видок. Белая блузка, деловая юбка, пистолет в кобуре и зеленая косынка на рыжих волосах. Вот еще! Я грузить это не нанимался! Мужчина вздохнул и посмотрел на меня.

– Ладно. Так и быть. – Я вздохнул, и вместе с мужчиной кряхтя, переложил останки монстра в багажник, который сразу же принял абсолютно не товарный вид.

– Ну вот, – женщина надула свои полные губы. – Интересно, как ты теперь отчитаешься в компании по прокату автомобилей?

– Что-нибудь придумаю. – Он захлопнул багажник и, облокотившись на машину, принялся вытряхивать из снятой туфли песок.

– А скажи-ка ты мне такую вещь, напарник. Каким образом мы оказались среди песка, да еще и в Калифорнии, если верить словам нашего русского друга? – В глазах женщины горели два дьявола.

Мужчина замялся. Он, кажется, подозревал, в чем дело, но говорить об этом ему не очень хотелось. Женщина все также молча буравила его глазами, задрав голову к верху, чтобы видеть лицо напарника.

– Понимаешь, я думаю это та штука. – Он виновато поглядел в ее зеленые глаза.

– Какая штука? – В голосе напарницы раздались дуновения арктического ветра. – Уж не та ли, которую ты искал в Пентагоне.

– Угу. – Мужчина виновато кивнул. – Послушай, я все объясню.

– Ты объяснишь?! – Женщина устало всплеснула руками. – Ты же мне пообещал, что не украдешь у этих психов ни одной железяки!

– А я и не украл. Я просто позаимствовал на время. – Мужчина виновато теребил волосы у себя на голове.

– Ты не только позаимствовал, как я поняла, но еще и установил ее на нашу новую машину! Ну и? Где по твоей милости мы на этот раз оказались.

– Ну, я думаю, что где-то в пустыне.

– Это я и без тебя вижу. И на кой я с тобой поехала? Как мы теперь выберемся? Илья, – обратилась она ко мне. – Где здесь ближайшая дорога к цивилизации?

– Ни дороги ни цивилизации вы не найдете вообще. Вы попали дальше, чем того сами желали.

– То есть?

– Можно сказать, что вы попали в будущее. В параллельный мир если хотите.

– Параллельный мир? Чушь! – Из женщины опять так и хлестал скептицизм.

– Погоди, погоди. – Мужчина успокаивающе поднял руку. – Илья, а если подробнее?

– Если подробнее, то это далекое будущее, мир после атомной войны, крах цивилизации, расцвет варварства и тому подобная стандартная дребедень. Я кстати тоже попал сюда из своего мира.

– Мда. – Мужчина выпустил воздух, его белая рубашка намокла от пота. Ситуация. То есть ты, как и мы попали из нашего мира сюда?

– Поправочка. – Я поднял палец. – Я попал сюда из своего мира. Ваш мир это ваш мир.

– Что за чушь! – Женщина в отчаянии кусала губы. – Ты, что веришь во всю эту ненаучную чушь, про кучу параллельных миров?

– А почему бы и нет. – Напарник пожал плечами. – Сколько мы с тобой видели вещей, которые не могла объяснить наука. Почему бы и параллельным мирам не существовать?

– Доигрались! Спасибо тебе большое! Я уже побывала и в будущем и в прошлом. Мне только параллельного пост-ядерного мира не хватало! Как мы отсюда выберемся?

– Да также как и попали сюда. Сядем в машину, я активизирую эту штуку и все.

– Ну, уж нет! Я теперь поведу машину. С тобой мы заедем еще куда-нибудь подальше! – Женщина разве что не закипала.

– Илья, а с чего ты взял, что мы не из твоего мира?

– Ну, понимаете...– Я замялся. – В моем мире вы всего лишь телевизионные персонажи.

– Телевизионные кто?!!! – Я все-таки смог поколебать почву под ногами у женщины. – Поехали. Иначе тут появятся Белоснежка с гномами и Алиса с белым кроликом.

Она решительной походкой направилась к водительской дверце и села за руль. Мужчина виновато развел руками.

– Когда она чего-то не понимает, то сердится.

– Уж это я знаю. – Улыбнулся я.

– Может с нами? У нас получше, чем в этом песке.

– Спасибо. Действительно, спасибо. Но мне нужен мой мир.

– Удачи. – Мы пожали друг другу руки, и он сел в машину с уже заведенным мотором.

Машина поехала, но тут же остановилась. Женщина вышла из нее и, подойдя ко мне, протянула мой зеленый платок.

– Спасибо Илья, и....удачи тебе.

– Эй, Дана! Ты едешь? – Раздался крик из машины.

– Конечно, Малдер, конечно.– Она пошла к машине, бормоча себе под нос, что надо напомнить Скиннеру, чтобы он оторвал Фоксу голову, когда они вернуться на работу.

Машина снова двинулась вперед, загребая колесами песок и растворилась в воздухе. Уехали.

Я остался один. Подняв сумку с деньгами, все это время пролежавшую на песке я отправился дальше по своему пути. Меня ждал Ходок. Нужно только отнести деньги Пэпсу в Диттон.

Я шел по палящей мертвой долине, занесенной песком, и думал. Все-таки удивителен мир Трещины, если здесь можно встретить таких людей. А может, я их и не встречал? Может, это был всего лишь мираж плюс желание поговорить с кем-нибудь, а мое сознание превратило это в двух несуществующих агентов ФБР? Может.

Кто знает, на что способна Трещина?

Глава 8. Цена обмана

Угадай, что у меня под столом?

– Конан-варвар.

Лямка вновь обретенной тяжелой сумки с деньгами оттягивала мое плечо. Сумка весело стучала мне по боку, стараясь попасть в ритм моих шагов. Левой, правой, бумс! Левой, правой, бумс! Фу! Она проклятая видно очень злилась, что я проспал ее и триста штук, которые она в себе держала. Чего злиться-то? Я же тебе паскуда, ты этакая не бросил! А ведь мог бы! Эта тварь только ехидно усмехнулась. Как бы говоря, ага, конечно, заливай своей бабушке!

Сумка как всегда права. Ну не мог, не мог я просто бросить ее на произвол судьбы, да еще с такими деньжищами. Бабки мне нужны позарез.

Я прекратил заниматься чушью, то есть мысленно разговаривать за сумку и за себя и, остановившись, бросил багаж на землю. Отстегнул флягу и глотнул воды.

Харащо да? Как будто попал в рай. Проклятущее раскаленное солнышко долбило своим стопудовым кулаком по моей красной кепке, стараясь достучаться до мозга и превратить его в яичницу. Не получится, мое хорошее. Поздно спохватилось. Вон и городок уже появился из раскаленного воздуха. Диттон, если не ошибаюсь. Именно здесь у меня забита стрелка с Пэпсом, будь он неладен!

Я снова взвалил на плечо тяжеленную сумку, поправил сползший с другого плеча дробовик, выпустил пар и потопал, поднимая покрытыми кроссовками пыль, к городу.

Мда. Если это город, бросьте в меня дохлой кошкой! Тому идиоту, который назвал двадцать домиков барачного типа городом можно дать орден "Главный Преувеличитель Калифорнии". Или хотя бы прописать очки, чтобы он своими подслеповатыми глазками рассмотрел этот город.

Вонючая деревушка Приттон и то в два раза больше будет. Конечно, там воняет, и жители моются раз в тысячелетие, но там хоть нет дурацкого желания называть деревню городом.

Я вошел наконец-таки в этот Диттон. Вблизи он выглядел еще хуже. Покосившиеся деревянные бараки, доски для которых отодрали от Ноева ковчега, самое меньшее. Казалось, ткни в стену пальцем и останется дырка. Пара браминов улеглась прямо на центральной улице и важно пережевывала жвачку обоими головами. Еще один представитель рода двухголовых коров ээээ......удобрял мостовую прямо перед двухэтажным домиком с надписью "Красный кот". Приятного аппетита тем, кто сейчас обедает в этом баре! Но, не думаю, что местным представителям рода человеческого браминовы какашки могут испортить аппетит. Варвары, одним словом! Эх! Надо срочно добраться до Ходока и свалить домой! Это не может продолжаться вечно.

Местные обыватели с интересом и любопытством уставились на меня со всех сторон. На меня, на сумку, снова на сумку. Ну, что вы смотрите? Деньги там, обычные триста кусков деньжат, вам, правда, знать об этом не обязательно, а то чего доброго я из городка живым не уйду.

Ладно, хватит торчать под палящим солнцем, тем более что мне как раз в эту помесь бара и клоповника. Дверь "Красного кота" с мерзким скрипом, так мертвецы открывают по ночам крышки гроба, отворилась и я вошел в гм...это заведение.

От удивления я присвистнул и даже стянул с головы свою красную кепку а-ля Limp Bizkit. Какова разница! Грязный и разваленный клоповник, каким он выглядел снаружи, превратился вполне ЧИСТОЕ и приличное заведение. Чистота сияла и нагло лезла в глаза, говоря, посмотри типа какая я сякая, тут не Сан-Франциско, но ничуть не хуже. Так, что дорогой Илья, проходи и, выкладывай бабло. Заведение было почти пустым, если не считать троицы типов вливающих в себя виски за дальним столиком, бармена, вливающего виски за барной стойкой и чучела кошки покрашенного в красный цвет и ничего в себя не вливающего, по причине своей прибитости к стенке.

Четким строевым шагом я направился к бармену. Тот остановил полный стакан, который замер в воздухе не добравшись до рта, и с удивлением, что его отрывают от столь важного занятия, посмотрел на меня.

– Чего? Занят я!

Как будто я не вижу, что он занят! Этот хмырь считает, что я совсем слепой?

– Пэпс нужен.

– А кто спрашивает?

– Кот Базилио. – Интересно, как он на такой финт ушами отреагирует?

Бармен только осмотрел меня с верху вниз, наискосок и сикось-накось, прикидывая, как бы меня поудобней и без лишнего шума выкинуть из его заведения.

– Пить будем?

– Чай.

Кажется, я его добил. Лицо мужика пошло красными пятнами, но он сдержался. Интересно почему? Уж точно не из-за моего старого двуствольного дробовика.

– Нету такого. Если хочешь помыться это дальше по улице, там как раз поилка для браминов. А тут пьют.

– Виски. – Пить это я не собирался, но лучше заказать чем спорить с этим бараном, который смотрел на меня как на новые ворота.

Потом я прошел за самый дальний столик и сел спиной к стене. Сумку повесил на спинку стула, а дробовик засунул под стол и сжал приклад коленями, предварительно взведя оба курка. Два месяца в Фоле научили меня осторожности. Подошел бармен и молча поставил передо мной двухсотграммовый стакан мутной темно-коричневой жидкости. Бррр! Из чего они гонят это виски, если оно имеет такой запах? Может, отрезают потихоньку от того красного чучела?

Стакан я оставил без внимания и стал наблюдать за медленно, но верно напивающимися за соседним столиком тремя ребятами. Они подошли к делу с душой и их нисколько, в отличие от меня не смущал запах и вид местного пойла. Уверен! Готов поспорить на сумку с деньгами! Если поджечь это виски, то гореть оно будет не хуже напалма. Выгодный продукт. Если не будут пить, то вполне можно продать как Коктейль Молотова.

– Пэпс передал, что не знает никаких котов. – Скучный бармен стоял передо мной.

– Передай, что это Илья, с которым он тут должен был встретиться по поводу Ходока.

Бармен заколебался, не зная, что ему делать. То ли позвать вышибал и пойти потягивать горючую смесь из оставленного без присмотра стакана, то ли все-таки сходить еще раз на второй этаж по шаткой деревянной лестнице. Удивительно! Второе, несмотря на все потуги со стороны сигналящего красным светом стакана, победило, и тип по второму заходу отправился на второй этаж.

Бамс! Один из парней все-таки допился, и теперь не подавая признаков жизни, лежал на полу под ногами своих собутыльников. Второй был уже на подходе к другу, его постоянно кренило, как будто началась пустынная буря, но в последним миг перед падением, видно срабатывали гироскопы, и дяденька выпрямлялся, чтобы через несколько секунд снова начать свое медленное заваливание на крыло. Третий, самый здоровый, еще держался. Он даже попытался запеть какую-то песенку, но его горло издало такой ужасный звук, от которого в ужасе передернулось даже чучело, что кренившийся набок товарищ в приятных и цветистых выражениях пожелал ему заткнуться. Несостоявшийся Басков обиженно посмотрел на "пилота" и залпом осушил еще один стакан. Вот! А говорят, только в России пьянствуют! Эх! Побывали бы вы здесь, господа поборники трезвой жизни. Вот только кристалл должен попасться с трещиной.

Трещина. Хорошее циничное настроение сразу же испортилось. Оно испортилось еще больше, когда со второго этажа стал спускаться бармен в сопровождении троих людей. Ну, бармен не так меня расстроил, он просто направился к своему стакану и продолжил прерванное лечение, иногда поглядывая на меня и троицу, подошедшую к столику.

Я не могу сказать, что их рожи были бандитскими. Я могу сказать так: рожи этой троицы были такими, что будь я заботливой мамашей, то никогда бы не подпустила гулять своих детей ближе, чем на пять кварталов к этим типам. Одного из них я знал. Пэпс собственной персоной, с такой же грустной физиономией ослика Иа-Иа из мультика. Сейчас смотрел он виновато и чуть-чуть настороженно. Двое других были просто обычными убийцами, способными за пару монет замочить собственную бабушку в инвалидной коляске.

– Привет, Илья. – Поздоровался Пэпс, отодвигая стул, и сел справа от меня.

Один из его напарников поступил точно также, и сел напротив. Третий почему-то вообще вышел на улицу. Неужели ему не было любопытно, или он считал, что его дружок вполне сможет справиться со мной? А! Совсем забыл! Ребяткам ведь не видно моего дробовичка, который я нежно сжимал коленями под столом, а у севшего напротив меня душегуба был довольно большой пистолет в открытой кобуре. Вполне весомый аргумент, чтобы чувствовать себя уверенно с невооруженным молодым щенком. Понимаю его розовый детский оптимизм.

– Хай Пэпс.

– Ты я вижу, снова пришел без оружия?

– Что, поделаешь Пэпс. Жизнь тяжела, денег на оружие нету. Вот только твоей кепкой злых дядек и пугаю. – Я развел руками, показывая, какой я бедный и несчастный, всеми несправедливо обиженный сирота.

– А коли, нету денег, на хер тогда приперся? – Душегуб не сводил с меня буравящего взгляда. От зубов остались одни желтые пеньки, а от его дыхания я на миг потерял дар речи, и даже пожалел, что нету здесь парящих птиц. Дыхание этого типа вполне могло поубивать всех птичек в полете.

– Ээээ. Это Пень. – Пэпс показал на моего собеседника. Пень? Вполне справедливое имечко. – Так, зачем ты хотел меня видеть?

– Так я по поводу разговора о Ходоке. – Проклятый дробовик чуть было не выскользнул у меня под столом. Не хватало, чтобы он с грохотом шлепнулся на пол! Вот смеха будет!

– А деньги?

Я молча снял за лямку сумку и поставил ее перед Пэпсом. У бедняги глаза практически вылезли из орбит, возникло ощущение, что он все-таки выиграет битву против охватившего его запора кишечника.

– Двести штук???!!

– Ага. – Сотню я успел вытащить и положить в сумку с личными вещами.Пэпс не поверил, Пэпс открыл сумку, Пэпс заглянул, Пэпс выпал в осадок.

– Как?!!

– Пэпс, я же не прошу тебя рассказать, как ты ведешь торговлю в своем магазинчике в Гизмо.

– Понял, понял. – Он примирительно выставил перед собой грязные руки с неровно обгрызенными ногтями. Мда. Культура гигиены на уровне.