Текст книги "Российская Академия Наук"

Автор книги: Алексей Турчин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 36 страниц)

Взрыв мощных бомб в космосе

Если земная технология шагнёт в космос, мы рискуем подвергнуться атаке от своих собственных колоний. В конце концов, все колонии в истории Земли рано или поздно восставали против своих метрополий. (США выросли из английской колонии). Риск состоит во взрыве нескольких десятков гигатонных бомб на низких орбитах, которые просто прожарят Землю своим излучением. Однако в случае такой атаки всё равно будут выжившие: шахтёры, подводники, спелеологи. (Хотя могут выжить только одни мужчины, и род людей на этом закончится, так как в природе мало женщин подводников и шахтёров. А спелеологи бывают.) По эффекту воздействия получится искусственный гамма-всплеск.

Интеграция поражающих факторов ядерного оружия

Умеренная по масштабам ядерная зима, сопровождающая умеренным радиоактивным поражением, может дать «синергетический» эффект, который превосходит по силе даже самую мощную ядерную зиму, взятую в отдельности. Например, в случае «чистой» ядерной зимы люди смогут многие годы питаться скотом, который замёрз у себя в стойлах и сохранился. В случае радиоактивного заражения такой возможности не будет. Всемирная взрывная волна выбьет все стёкла и сделает более сложной защиту от радиации и холода. Топить радиоактивным лесом будет опасно. Эти факторы будут усилены разрушением наиболее ценных объектов за счёт прямого действия поражающих факторов ядерного оружия.

Стоимость

Если поделить стоимость всей ядерной программы США на всё количество произведённых бомб, то средняя цена заряда будет от 1 до 40 миллионов долларов – смотря как считать. См. статью А. Анисимова «Развитие стратегических сил Китая и проблема адекватности ситуации внешней политики США». Если для полного радиационного заражения Земли нужно 1000 бомб с оболочкой из кобальта, то такой проект будет стоить порядка 40 млрд. долларов. Это – десятая доля бюджета Пентагона или цена крупной нефтяной корпорации. Если говорить точнее – это одна тысячная от годового мирового ВВП. По мере роста мирового ВВП и удешевления производства эта доля снижается, то есть всё дешевле создать такое оружие.

Вероятность данного события

Более детально вопросы вычисления и учёта вероятностей различных глобальных рисков мы рассмотрим в отдельной главе. В отношении рисков вымирания в результате применения ядерного оружия надо сложить вероятность двух вариантов:

• классическая ядерная война, приводящая к вымиранию.

• неклассическое применение ядерного оружия как машины судного дня.

Первый вариант определяется произведением вероятности двух последовательных событий: вероятности полномасштабной ядерной войны между сверхдержавами и вероятности того, что эта война приведёт к вымиранию человечества.

Вряд ли одна из держав нападёт на другую нарочно, потому что это не даст ни политической, ни экономической, ни военной выгоды, но создаст риск ответного удара, распространения оружия массового поражения, утерянного в поверженной державе, а также риск войны с другими державами, обладающими ядерным оружием. Однако ядерная война между сверхдержавами может начаться случайно, а точнее, в результате сложной цепочки событий в духе детерминированного хаоса. Например, в ходе Карибского кризиса американцы полагали, что могут напасть на Кубу, так как там нет ядерного оружия русских. Советские военные имели там тактическое ядерное оружие, которое могли применять по своему усмотрению в зависимости от обстоятельств, но полагали, что американцы на них не нападут. То есть каждая сторона действовала правильно в рамках своих представлений и при этом полагала неправильными и невозможными действия другой стороны. Другой пример – по утверждениям в мемуарах в день смерти Брежнева на всякий случай весь советский подводный ядерный флот перевели в состояние полной боевой готовности. Если бы американцы ответили на это тем же, то могла бы начаться гонка, кто ударит первым.

Ядерные силы находятся под действием следующих противоречивых требований:

А) Либо ядерные силы ни при каких обстоятельствах не могут совершить непреднамеренный запуск – то есть запуск, решение о котором позднее было бы признано неверным (если останется, кому признавать) – а это включает в себя опознание цели, информирование президента, принятие решения, доведение его до ракет и сам запуск и наведение ракет. Обратите внимание на различие между определениями «непреднамеренного запуска» и «случайного».

Б) Либо они должна суметь нанести ответно-встречный удар в условиях интенсивного информационного противодействия вероятного противника, а значит, находится в состоянии высокой боеготовности и автономности в принятия решений. От того, как решается это противоречие, зависит то, находятся ли ключи запуска на борт подводной лодки или высылаются на борт по радио из центра в случае чрезвычайной ситуации. Хотя то, как именно организовано управление СЯС в ведущих ядерных державах является величайшей военной тайной, исторически известно, что неоднократно выбирались варианты, когда ключ запуска был на местах, что соответствует пункту Б).

Можно придумать множество сценариев непреднамеренного начала ядерной войны. Например, самолёт с президентом внезапно сбивают. Поскольку система управления, а значит и связь с главнокомандующим является наиболее существенной частью системы обороны, то любые проблемы на этой линии будут восприниматься как начало атаки – именно поэтому после смерти Брежнева была высокая боеготовность.

Поскольку ядерной войны ни разу не было, это оказало разлагающее влияние как на общественные ожидания, так и, возможно, на нормы риска в военной сфере. Кроме того, растёт число стран, способных создать и создающих значительные ядерные арсеналы. Более того, террористическая ядерная атака тоже может стать спусковым крючком к войне, а её может организовать и малая страна. Всё это может нас подтолкнуть к идее, что риск ядерной войны постоянно растёт. Если мы его оценим в 0,5 процента в год, то, я думаю, это будет довольно неплохой оценкой. Однако сам этот риск может не «прожить» ста лет. Либо его сделают неактуальными ещё более мощные и опасные технологии, либо наоборот, человечество объединится и откажется от запасов ядерного оружия.

С другой стороны, обычная непреднамеренная ядерная война не приведёт неизбежно к вымиранию человечества. Если её масштабы будут ограничены несколькими странами, то это будет ещё одно событие масштаба Второй Мировой войны. И тогда она не прервёт хода прогресса и существенно не изменит хода мировой истории.

Однако ядерная война может запустить цепочку событий, которая резко снизит уровень развития всего человечества, переведёт его на постапокалиптическую стадию, в котором оно будет уязвимо ко многим другим факторам вымирания. Например, война может стать перманентной, так как из чувства мести остатки воевавших стран будут производить и выпускать всё новые порции оружия, особенно, биологического, или строить и взрывать машины судного дня. При этом они будут подвергаться воздействию ядерной зимы и радиоактивных осадков неизвестной силы. Сумма всех этих факторов может поставить человечество на грань вымирания, а переход этой грани станет вопросом случая.

Ход событий в постапокалиптическом мире будет зависеть не только от последствий ядерной войны, но и от того, какие технологии там уцелеют и смогут развиваться и применяться. Это выходит за рассмотрение данной главы, поэтому мы можем сказать, что в наихудшем случае из ядерной войны получится постапокалиптический мир, способный к дальнейшей деградации. Шансы того, что цивилизация понизит свой уровень в результате ядерной войны, применим как 50%.

Отсюда мы получаем, что оценку вероятности перехода в постапокалиптический мир в результате ядерной войны в XXI веке порядка 25% в том случае, если никакие другие процессы этому не препятствуют. Поскольку, однако, это событие должно быть «перекрыто», то есть станет невозможным из-за более сильных процессов в течении максимум 30 лет (об этом тоже будет отдельная глава), мы можем делить эту оценку на 3, то есть получим 8 % вероятности того, что в XXI веке мы попадём в постядерный мир с пониженным уровнем развития цивилизации. Вероятность того, что мы вымрем из этого постядерного мира ещё в несколько раз меньше и зависит от развития других факторов. Округляя до порядка, получим риск вымирания в результате последствий ядерной войны в XXI веке порядка 1%.

Шансы на то, что особенно сильная ядерная война непосредственно приведёт человеческому вымиранию, без фазы угасания в постапокалиптическом мире, я оцениваю как ещё меньшие, поскольку для этого нужна исключительно сильная и нацеленная на уничтожение всех людей ядерная война плюс стечение многих неблагоприятных обстоятельств.

Теперь нам надо учесть вероятности нетрадиционного применения ядерного оружия. В настоящий момент ничего неизвестно о разработках машин судного дня на основе ядерного оружия (хотя отчасти сами ядерные силы можно считать им; кроме того, такая разработка велась бы строжайшем секрете). В будущем могут появиться гораздо более дешёвые способы создать машину судного дня на основе биологического оружия. Поэтому думаю, что не будет ошибкой заявить, что шансы создания и применения машины судного дня на основе ядерного оружия по крайней мере в 10 раз меньше шансов самой ядерной войны.

Однако шансы вымирания всего человечества значительно выше от него, чем от ядерной войны, поскольку далеко не каждая ядерная война приводит к вымиранию! Фактически, если оружие судного дня применено, весь вопрос в том, сработает ли оно так, как задумывалось. (Если бы у Гитлера в бункере такое оружие было бы, он, вероятно, его применил – как харакири для всей страны.) Вероятность вымирания человечества в результате применения оружия судного дня в XXI веке я оцениваю в величину тоже порядка 1%.

Возможна определённая интеграция боевого ядерного оружия и машины судного дня. В романе Н. Шюта «На берегу» значительное применения тысяч кобальтовых бомб многими государствами приводит не к заражению отдельных стран, как это предполагалось, а к полному заражению всего мира. После открытия возможности ядерной зимы стало понятно, что современные ядерные ракеты могут быть оружием судного дня, если направить их на тысячи городов по всему свету. Точно также их можно направить на склады отработанного ядерного топлива, атомные станции, спящие вулканы и залежи каменного угля. То есть одно и тоже оружие может быть или не быть машиной судного дня в зависимости от данных команд.

Изменение вероятности глобальной катастрофы, вызванной ядерным оружием, с течением времени

Считается, что в настоящий момент погодовая вероятность катастрофической ядерной войны уменьшилась, так как ядерные арсеналы СССР и США значительно сократились. Однако фактически вероятность применения ядерного оружия растёт, поскольку всё больше стран открыто заявляют о разработке ЯО (около 10), и, кроме того, другие страны, помимо РФ и США, обретают технические возможности и желание обзаводится арсеналом в тысячи зарядов (я имею в виду Китай, Пакистан и Индию). Затем, растёт число стран, развивающих мирную ядерную энергетику двойного назначения, то есть могущих в течение месяцев или нескольких лет приступить к производству ядерного оружия. Растут и шансы попадания расщёпляющих материалов в руки террористов.

Этот рост вероятности относительно линеен и довольно медлен, если только не будут изобретены способы принципиального удешевления производства ядерного оружия – молекулярное производство и методы термоядерного взрыва без уранового запала. Появление и – особенно – распространение знаний о таких методах резко увеличит количество ядерных боеприпасов в мире. Мы можем быть уверены сейчас, что ещё нет молекулярного нанотехнологического производства, но не можем быть уверены, что нет секретных способов прямой инициации термоядерного взрыва. Разумеется, если бы они были, сам факт их существования следовало бы держать в секрете. (Про атомную бомбу кто-то из американцев сказал: главная тайна ядерной бомбы в том, что её можно сделать.)

Распространение новых технологий, например ИИ и нанотехнологий, может создать новые способы уничтожения ядерного оружия и предотвращения его применения. Однако если уж такое оружие будет применено, они не дают особой защиты от его поражающих факторов. В силу этого, мы должны сказать, что риск применения ядерного оружия пребудет с нами всегда, если только не будет вытеснен превосходящими по силе факторами.

Что касается оружия судного дня на основании ядерного оружия – вроде гигатонной кобальтовой бомбы, – то в настоящие момент мы могли бы считать риск его применения равной нулю, так как ничего неизвестно о разработке такого рода оружия. С другой стороны, если бы такая разработка производилась, то она была бы большим секретом, так как страна, открыто разрабатывающая оружие судного дня, немедленно подверглась бы нападению. Я полагаю, что эта вероятность неравна нулю и тоже растёт, но очень монотонно и медленно. В случае начала новой мировой войны она может существенно возрасти. Иначе говоря, война (или угроза такой войны), которая ведёт к полному завоеванию ядерной державы, с высокой вероятностью приведёт к применению или угрозе применения оружия судного дня как последнего аргумента. Опять же разработка новых ядерных технологий, удешевляющих производство, увеличивает и шансы создания ядерного оружия судного дня. Возможно, лет через десять оно будет доступно так называемым странам-изгоям.

Стратегия сдерживания под вопросом

Возможно, ядерное сдерживание как фактор предотвращения войны переоценивается. То, что является выигрышной стратегией в краткосрочной перспективе, может быть проигрышной в долгосрочной. То есть войны сверхдержав стали реже, но масштаб возможных последствий от таких войн неизмеримо вырос. И если ядерное оружие будет не у нескольких стран, а у всех без исключения, то война всех против всех не оставит ни одного уцелевшего уголка планеты. Механизм распространения конфликта может быть такой: если есть страны A, B, C, D и происходит ядерная война между A и B, то в выигрыше остаются страны С и D. Поэтому страны A и B могут быть заинтересованы, чтобы С и D тоже вступили в войну, и могут атаковать их частью сил. С и D, понимая это, могут ударить первыми. Это как с экономическими кризисами в современном взаимосвязанном мире – если падает биржа в одной стране, то падают биржи и во всех остальных странах.

Наконец, взаимное гарантированное уничтожение хорошо работает, когда есть только две сверхдержавы (по количеству ядерных зарядов). Но уже сейчас, а возможно и ранее, Китай стал третей, и возможно появление новых ядерных сверхдержав. Дж. Лесли отмечает, что уменьшение количества ядерных бомб в арсеналах не ведёт к снижению вероятности ядерной войны, поскольку требует, чтобы использовалась стратегия ответно-встречного удара, когда ракеты запускаются до того, как вражеские удары поразили цели, потому что после этого уцелевших 10% будет недостаточно для полноценного ответного удара. Стратегия ответно-встречного удара более уязвима к ложным срабатываниям, так как решение о ядерном ударе принимается только по косвенным признакам, которые могут содержать ошибки, и в условиях очень короткого временного промежутка, который исключает какое-либо размышление о природе поступивших сигналов. Фактически, это решение зависит не от людей, а от написанных ими заранее алгоритмов и инструкций, что размывает ответственность. Кроме того, ответно-встречный удар подразумевает постоянно высокий уровень боеготовности ракет, что, в частности, требует, чтобы ключи запуска находились не в центре, а у непосредственных исполнителей.

Повышение точности ракет также не гарантирует стабильность, так как даёт возможность первого обезоруживающего удара, и соответственно, может подтолкнуть более слабую сторону ударить первой до того, как она окончательно утратила преимущество. То же самое верно и для создания оборонительного щита вроде СОИ. Все приведённые стратегии ядерного противостояния не привязаны исключительно к ядерному оружию, но будут верны и при возникновении любых более мощных видов оружия, в том числе связанных с ИИ и нанотехнологиями. Подробнее эти вопросы можно изучить по книге «Снижение боеготовности ядерных сил России и США – путь к уменьшению ядерной угрозы» .

Выводы по рискам ядерного оружия

Угроза ядерной катастрофы часто недооценивается или переоценивается. Недооценка в основном связана с рассуждениями на тему, что раз катастрофы давно не было, то она маловероятна. Это неверное рассуждение, поскольку оно подвержено действию эффекта наблюдательной селекции, о котором мы будем говорить далее, и эффекта ослабления бдительности со временем. Переоценка связана с распространёнными представлениями о ядерной зиме и радиоактивном заражении как неизбежных причинах вымирания всего человечества после ядерной войны, и эта переоценка ведёт к ответной реакции отвержения, ведущей к занижению риска. Мы должны сказать, что хотя «обычная» ядерная зима и заражение, скорее всего, не приведут к полному вымиранию человечества сами по себе (хотя могут создать условия для последующего вымирания по совокупности причин), но есть способы применить ядерное оружие особым образом, чтобы создать машину судного дня, которая истребит всех людей с высокой вероятностью.

2.2. Глобальное химическое заражение

Химическое оружие обычно не рассматривается в качестве оружия конца света. Это связано с тем, что для глобального заражения атмосферы требуются очень большие количества ядовитого вещества, а также с тем, что это вещество или химически неустойчиво, или легко вымывается из атмосферы. Глобальное химическое заражение может произойти из-за внезапной резкой дегазации земных недр, например, вскипания газовых гидратов под морским дном. Однако основной вариант – извержение сверхвулкана с большим выбросом газов. Сам процесс накопления углекислого газа в земной атмосфере за счёт сжигания ископаемого топлива тоже может считаться частью «дегазации недр». Другие возможные причины – крупная авария на химическом производстве, результат деятельности генетически модифицированных организмов в биосфере, и, наконец, сознательное применение химического оружия. В научной фантастике рассматривался вариант выпадения ядовитых химических веществ из ядра кометы. Основным фактором, превращающим химическое оружие в глобальную угрозу, является единство земной атмосферы. Поэтому в этой главе мы рассмотрим и ряд других факторов, действие которых распространяется через атмосферу.

В связи с этим полезно посчитать, какие количества и каких газов могут полностью отравить земную атмосферу. При этом понятно, что газам и ядам гораздо проще противостоять с помощью противогазов и убежищ, чем радиации и биоагентам. Для равномерного заражения всей Земли сильнейшим нервнопаралитическим газом VX потребовалось бы не менее 100 000 тонн этого реагента (если исходить из оценки одна смертельная доза на 1кв. метр, то есть 200 мкг). При этом в Первой мировой войне всего было использовано 120 000 тонн разных ОВ. Примерно столько же (94 000 тонн) было использовано гербицидов в войне во Вьетнаме. Современные мировые запасы отравляющих веществ оцениваются в 80 000 тонн, хотя точных данных по всем странам нет. При этом понятно, что химическое оружие не было приоритетным направлением, и его произвели гораздо меньше, чем могли бы. Понятно также, что вопрос равномерного распределения (то есть доставки) далеко не прост. Газ VX держится в холодном климате очень долго, но при жаре разлагается за несколько дней. Однако теоретически получается возможным произвести и распространить миллионы тонн этого газа или подобного, и создать глобальную угрозу. (Особенно упростится эта задача с развитием конструирования генно-модифицированных организмов.)

Летальная доза токсина ботулизма – около 0,1 мкг. (Что означает, что чтобы убить каждого человека на Земле хватило бы нескольких сот грамм), но он очень неустойчив во внешней среде.

Летальная доза диоксина – около 1 мкг (есть разные оценки), однако он может десятки лет сохраняться в среде и накапливаться в организмах. Утечка примерно 25 кг диоксина в Севесо в Италии вызвала заражение 17 кв. км. Из этого можно прикинуть, что на полное заражение Земли потребуется 500 000 – 1 000 000 тонн диоксина. Это равно объёму нескольких крупных нефтеналивных танкеров. Вероятно, промышленно развитая держава могла бы наработать такой объём за несколько лет.

Возможны также сценарии постепенного накопления в природной среде веществ, опасность которых в начале неочевидна. Так было с фреонами, разрушающими озоновый слой, и диоксинами. Возможно также накопление многих химикатов, которые по отдельности не дают большой летальности, но вместе создают очень тяжёлый фон. Это обычно называется «неблагоприятная экологическая обстановка».

Другим вариантом является полное изменение химического состава атмосферы или утрата ею свойств пригодности для дыхания. Для этого нужен некий мощный источник химических веществ. Им может быть земной вулканизм, о чём речь пойдёт далее. Другие кандидаты: газовые гидраты на дне океана – отравление метаном, или водяной пар, если неким образом всю воду испарить (возможно при необратимом глобальном потеплении.)

Функциональная структура химической катастрофы состоит в отравлении воздуха ядом или утрате атмосферой свойств способности поддерживать жизнь: то есть питать её кислородом, защищать от радиации, поддерживать нужный температурный режим. Химическая катастрофа угрожает земной биосфере даже больше, чем человеку, который может надеть противогаз, но без биосферы человек жить пока не может. Поскольку такая катастрофа носит относительно пассивный характер, то от неё относительно просто защитится в бункерах. Маловероятные варианты:

• Отравление диоксидом углерода сверх того предела, при котором человек может дышать без скафандра (маловероятно, так как нет такого количества полезных ископаемых – только в случае некой природной катастрофы). Однако большое количество CO2 может вырваться и из вулканов. Например, Венера окружена атмосферой из CO2 в сто раз более толстой, чем земная атмосфера, и, вероятно, большая часть этого вещества выделилась из недр, и по некоторым предположениям, относительно недавно. С другой стороны, на Венере нет углеродного цикла, как на Земле.

• Есть также предположение, что в результате восстановления оксида железа в недрах Земли может формироваться значительное количество небиогенного кислорода. И что через 600 миллионов лет он полностью отравит атмосферу . Ухудшить этот сценарий может такая ситуация, если где-то под поверхностью уже скопились большие количества этого или другого газа, и затем они вырываются на поверхность. Вырывающие на поверхность газы будут не только отравлять атмосферу. Они будут раскалены до тысячи градусов, так как везде в недрах горячо. И если произойдет массивный выброс газов (или воды), то он не только отравит атмосферу, но и стерилизует поверхность своим жаром. (Недавно была публикация о том, что глубоко под Землёй обнаружили «океаны воды», но на самом деле там речь идёт только о повышенной – 0,1% – концентрации воды в породах .)

• Катастрофическое выделение метана из газовых гидратов в тундре и на морском дне, что не только усилит парниковые свойства атмосферы, но и, возможно, отравит её .

• Другой вариант – выделение огромных количеств водорода из земных недр (есть предположения, что в центре Земли его много) – См. «Экологические аспекты дегазации Земли» . Это водород разрушает озоновый слой. Также возможно выделение огромных количеств нефти, если верна теория об абиогенном происхождении нефти и огромные количества углеводородов накопились глубоко в Земле. А бурение всё более глубоких скважин продолжается.

• Исчерпание кислорода в атмосфере в результате некого процесса, например, при окислении выделившегося из недр водорода. (Но сжигания топлива в течение тысяч лет недостаточно для этого.) Больше подходит внезапное выделение и сгорание большого количества горючего вещества. Или исчерпание кислорода в результате действие генетически модифицированных организмов, вышедших из-под контроля, например, чего-то вроде азотофиксирующих бактерий. Наконец, в результате прекращения фотосинтеза при одновременно продолжении сжигания минерального топлива. «Подсчитано, что весь кислород земной атмосферы (1200 триллионов тонн) зеленые растения производят по геологическим меркам почти мгновенно – за 3700 лет! Но если земная растительность погибнет – свободный кислород очень быстро исчезнет: он снова соединится с органическим веществом, войдет в состав углекислоты, а также окислит железо в горных породах» . Мы имеем примерно миллион миллиардов тонн кислорода в атмосфере, плюс некоторое количество, растворенное в воде. Количество ископаемого топлива, которое мы окислили за всю историю или собираемся окислить, измеряется тысячами миллиардов тонн, то есть гораздо меньше. Но если мы подорвём способности биосферы к регенерации, а затем утратим технологии, то медленное уменьшение уровня кислорода будет глобальной катастрофой. По некоторым данным, крупнейшее пермское вымирание было связано с резким падением уровня кислорода в воздухе по неизвестной причине (Дж. Лесли).

• Падение кометы с большим количеством ядовитых газов.

• «Чёрный прилив» – отравление мирового океана разлитием большого количества нефти. Непосредственно не может убить людей, но может критически подорвать цепочки питания в биосфере и нарушить производство кислорода и поглощение углекислого газа (что ведёт к потеплению) и, в конечном счёте, перевести человечество в постапокалиптическую стадию. Возможны и другие варианты отравления мирового океана.

• Срыв атмосферы Земли. Что могло бы это вызвать: сильнейший взрыв, придающий большей части атмосферы вторую космическую скорость, солнечная вспышка или внезапное нагревание.

• Прокаливание атмосферы. Здесь я имею в виду не глобальное потепление, как комплексное постепенное явления, а кратковременное нагревание атмосферы до высоких температур в результате неких процессов. А.Портнов в статье «Как погибла жизнь на Марсе» предполагает, что магнитные красные пески (маггемит) на Марсе образовались в ходе бомбардировки планеты осколками её крупного спутника, что привело к нагреву до 800-1000 градусов, при котором происходит формирование таких минералов. Аналогичные отложения им обнаружены в Якутии, где 35 млн. лет назад упал крупный астероид диаметром около 10 км и оставил Попигайский кратер (а также, возможно, вызвал очередное крупное вымирание живых существ). Возможно, что при неких высокоэнергетичских событиях могут образовываться огромные плотные высокотемпературные облака, которые распространяются по поверхности на тысячи километров. Примером их могут быть пирокластические облака при извержении современных вулканов, которые двигаются по поверхности земли или моря с большой скоростью и на значительные расстояния и имеют внутри себя температуру порядка 1000 градусов. Поскольку такие облака непрозрачные, они медленно охлаждаются излучением. Другие возможные причины прокаливания – облучение (например, обломками астероида, выброшенными высоко в стратосферу и огненными шаром от взрыва, вспышка сверхновой) или очень тяжелый горячий газ (достаточно тяжёлый, чтобы не всплывать в воздухе – тяжелые углеводороды?)

• Автокаталитическая реакция, распространяющаяся по всей поверхности Земли в духе льда-9 из романа К. Воннегута «Колыбель для кошки». Пока нет никаких оснований думать, что такая реакция возможна.

Моя субъективная оценка вероятности глобального химического заражения – порядка 0,1% на весь XXI век. Эта вероятность сейчас особенно мала, так как нет таких технологий, и она будет убывать, когда достаточно разовьются средства молекулярного нанотехнологического производства, которые смогут быстро очистить атмосферу или хотя бы защитить людей от заражения (если они сами не вызовут такую катастрофу).

Вывод: хотя теоретическая возможность отравления всей атмосферы газами имеется, она перекрывается возможностью создания токсических и эпидемиологических биоагентов. Любая организация или государство, которое может стремиться к отравлению всей биосферы, гораздо проще и дешевле может это сделать с помощью генетического конструирования. Более того, человек может пережить такое отравление в бункере или нейтрализовать его противоядиями, возможно, сделанными с помощью биотехнологий. Тем не менее, внезапное и значительное отравление воздуха может быть фактором, который создаст один из вариантов постапокалиптического мира.

Выводы по рискам, технологии для которых уже готовы

Исходя из того, что некий риск технологически готов, не следует сбрасывать со счётов неизбежность дальнейшего технологического совершенствования в этой области, а также вероятность принципиальных открытий в этой области или связанных с ней. При этом важно понимать, что опасности, создаваемые новыми технологиями, всегда больше, чем опасности от прежних технологий, хотя бы потому что любые новые технологии могут потенцировать эффективность прежних технологий.

Риски, возникновение которых кажется неизбежным, исходя из текущего характера развития технологий

Далее мы рассматриваем развитие технологий, как самодостаточную тенденцию, которая неподвержена никаким внешним кризисам и рискам ( а также не зависит от человеческой воли). Очевидна односторонность этой точки зрения. Позже мы рассмотрим то, как реализация тех или иных больших и малых рисков может повлиять на развитие технологий и их способность порождать новые риски.